CC BY
152
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (50) 2011
История права и государства
УДК 94 (571.54.55)
В.В. Ведерников*
Нерчинская уголовная каторга в системе серебросвинцового производства Восточного Забайкалья (XVIII-XIX вв.)
В статье подробно рассматривается Нерчинская уголовная каторга в 1707-1900 гг., появление и существование которой было связано со становлением, развитием и упадком сереброплавильного производства в Восточном Забайкалье. Впервые приводится полная статистика численности ссыльнокаторжных за все время существования уголовной каторги.
Ключевые слова: Нерчинская каторга, производство серебра, ссылка.
V.V. Vedernikov*. The Nerchinsk criminal penal servitude within the system of silver and lead production of Eastern Transbaikalie (18th and 19th centuries). This article details the Nerchinsk criminal penal servitude in 1707-1900, whose appearance and existence were connected with formation, development and decline of silver-smelting works in the Eastern Transbaikalie. For the 1st time in the history of criminal penal servitude statistics of criminal prisoners’ quantity is given in this article.
Keywords: Nerchinsk criminal penal servitude, silver production, exile.
Нерчинская каторга — одна из важнейших сторон Сибири в русской истории. Разные аспекты и периоды развития Нерчинской уголовной и политической каторги изучены крайне неравномерно. Значительное количество литературных источников, как научных, так и популярных, посвящено декабристской каторге, но больше внимания исследователи уделили каторге политической, связанной с подъемом общественного движения в России во второй половине XIX — начале XX вв. Тем не менее до сих пор Нерчинская каторга как единая структура еще не стала предметом специального изучения, не показаны ее роль и значение как в истории российской ссылки и каторги, так и Забайкалья1 .
Уголовная каторга изучена довольно слабо. Полной статистики численности ссыльнокаторжных уголовников в историографии еще не приводилось, поэтому автор статьи ставит своей задачей показать динамику развития уголовной каторги «в цифрах».
Также в числе задач, поставленных в этой статье, — показать, как рост численности ссыльнокаторжных согласовывался с периодами развития сереброплавильного производства, которое появилось в России лишь с начала XVIII столетия.
Хронологическими границами являются 1707 г. — фактическое начало Нерчинской каторги и 1900 г., когда правительство отменило ссылку в Сибирь за «общие преступления»: теперь этот вид наказания распространялся только на «политических», что подвело черту под Нерчинской уголовной каторгой.
В отличие от западноевропейских государств, у России не было внешних колоний. Тем не менее обширный регион, простирающийся к востоку от Урала вплоть до Тихого океана, выполнял важнейшие функции колонии, служил для приобретения материальных богатств и удаления преступников. Русская экспансия, однако, отличалась тем, что была направлена не на экономическую эксплуатацию колоний, а на включение территорий в состав государства для укрепления собственной внешней безопасности.
Институт ссылки в России сформировался в XVI-XVII вв. и приобрел много самобытных черт. В наказание за уголовные преступления государство применяло изгнание намного шире, чем смертную казнь. На востоке каждый русский был на счету, и ссыльный преступник самим фактом своего нахождения в местности уже приносил государству пользу. Лишение свободы взамен смертной казни сочеталось и с такой эффективной мерой воздействия на психику преступника, как удаление на значительное расстояние.
Ведерников, Виталий Валерьевич, докторант кафедры отечественной истории Алтайского государственного университета. Адрес: Россия, 656000, Барнаул, пр. Ленина, 61. Тел.: 517-903.
* Vedernikov, Vitaly Valeryevich, PhD, chair of Russian History, Altai State University. Address: Russia, 656000, Barnaul, pr. Lenina, 61. Ph.: 517-903.
Статья поступила в редакцию 3 мая 2011 года.
В петровскую эпоху подходы меняются. «Колонизационная ссылка» с семьей и детьми как стимул
к домохозяйству и хлебопашеству отходила на второй план. Больший интерес стал вызывать преступник
как даровой государственный работник, задействованный как собственно «в работах», так и на
■“■2
строительстве новых казенных сооружений2.
Известно, что Петр I перенял западноевропейский опыт, когда за менее тяжкие преступления уголовников не казнили, а отсылали на вечную работу на галеры. Поскольку в России гребные суда назывались «каторгами», это название закрепилось и за работой уголовных преступников на рудниках.
«Нерчинские сереброплавильные заводы были первыми и пока единственными в стране. Значение их было огромно. Ради них правительство открыло и покорило целую страну»3, — писал читинский исследователь В.Г. Изгачев. Благодаря Нерчинскому сереброплавильному заводу, с 1704 г. Сибирь стала поставщиком стратегически важного монетного серебра и золота. «Серебро домашнее» и «золото домашнее», как тогда называли драгметаллы производства Нерчинского завода, сыграли важнейшую роль в укреплении новой монетной системы России, сформировавшейся в 1700-1704 гг.
Уникально положение Даурии в конфигурации регионов в контексте обеспечения безопасности границ. Восточное Забайкалье соприкасается не только с Китаем, но и лежит на границе между Сибирью и русским Дальним Востоком, это своего рода опорный камень в фундаменте территориальной целостности. Увеличение численности русского населения, создание его критической массы в столь важном регионе способствовало укреплению внешних границ государства.
Становление Нерчинской уголовной каторги было связано с усилением производства серебра на Нерчинском заводе. Изначально Нерчинский завод действовал на вольном найме, при чем лишь в сезон — с 1 апреля по 1 октября. На нем было возведено две плавильных печи с ручным дутьем. Октябрь считался началом зимы. Главный мастер уезжал в Нерчинск, где занимался своими торговыми и прочими хозяйственными делами. Мастеровые и наемные работные люди расходились по домам. Тунгусы, кочевавшие по Аргуни, охраняли завод зимой. Их племенная знать получала от Нерчинского воеводы вознаграждение мукой, водкой и деньгами.
Петр I по мере возможности уделял пристальное внимание единственному в стране сереброплавильному заводу. Как видно, это ему удалось в период относительного затишья в ходе Северной войны, между Нарвой и Полтавой.
Заселение Нерчинского горного округа (далее — НГО), началось в 1707 г.4 По нашему мнению, на этот год и планировался производственный прорыв, подготовка к которому продолжалась в течение 1706 г. По грамоте 18 декабря 1706 г. енисейскому сыну боярскому Якову Елагину был дан приказ селить у «рудных заводов» сосланных взамен смертной казни за подпольную продажу водки и за ее производство на «вечное житье в Дауры, в Нерчинск, к рудоплавному делу в работы, с женами и детьми». Явно прослеживается интерес к каторжникам как к государственным работникам: в грамоте указывается на недопустимость послаблений «для того, что та им бы ссылка вместо смерти». Источник под 1708 г. указывает, что ссыльным «на корм» из заводской суммы приобреталось 200 пудов муки яричной, следовательно, тогда они и прибыли на завод. Далеко не случайно в 1706 г. количество горнов выросло с 2 до 12. В 1706 г. на заводе работало 5 подмастерьев, а в 1707 г. Левандиан аттестовал работников, появилось 4 русских мастера и 6 подмастерьев.
В 1708 г. в Нерчинск было послано 104 семьи переведенцев из Енисейска, «а велено их поселить на пашню и пахать им ту пашню на себя, а податей с них великого государя в казну никаких, до указу великого государя, имать не велено». В 1710 г. из Енисейска было прислано 78 семей переведенцев для обеспечения подсобных заводских работ.
Так, в контексте освоения Восточного Забайкалья бок обок шли земледельческая и штрафная колонизация. Система использования принудительного труда каторжан как способ экономического освоения Забайкальского края присутствует уже на самых ранних этапах существования Нерчинской каторги. Берг-коллегия, в чье ведомство с 1820 г. вошли Нерчинские заводы, предпринимала дальнейшие меры по заселению Даурии. В 1723 г. на Нерчинские заводы было отправлено 26 колодников, всего на заводы прибыло с семьями и детьми 48 человек5. С началом эпохи дворцовых переворотов до воцарения Елизаветы Петровны производство серебра на Нерчинском заводе едва теплилось, а в 1730-32 гг. оно вообще было приостановлено.
Со взятием в 1747 г. в ведомство Императорского кабинета Колывано-Воскресенского и Барнаульского заводов покойного уральского заводчика Акинфия Демидова открылась вторая глава в истории русского серебра. Начиная с 1747 г., горное дело начало быстро развиваться и в Даурии. Особенностью формирования рабочей силы здесь было привлечение к добыче руды каторжников. Ссыльнокаторжные определялись в ведение горного ведомства и горным начальством распределялись по рудникам и заводам. Вначале срок каторги не оговаривался, фактически она была бессрочной, и жизнь ссыльных каторжан ничего не стоила. Видимо, поэтому на Нерчинских заводах и не было постоянного учета. Установление численности каторжных, тем более вместе с семьями, по этой причине несколько затруднено.
По сложившейся в России практике дети ссыльнокаторжных, рожденные «по совершении судебных над их отцами приговоров», сохраняли личную свободу. Иначе дело обстояло на Нерчинских заводах: ссыльнокаторжные употреблялись в заводские работы наряду с мастеровыми, дети последних по своему рождению принадлежали заводам. Мастеровые и каторжные содержались в одном ведомстве из одних источников, получая одинаковые пособия. Таким образом, наследственный обязательный труд мастеровых фактически был распространен на детей ссыльнокаторжных6.
В 1754 г. Елизавета Петровна, отменив смертную казнь, возвела каторгу во главу уголовных наказаний, но так и не определила способы её отбывания. Началом функционирования Нерчинской
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (50) 2011
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России №9 2 (50) 2011
каторги считается 1760 г., когда в Даурию сенатским указом было отправлено большое количество арестантов, приговоренных к ссылке на о. Рогервик7. Этот год стал определяющим в дальнейшем развитии каторги, а передача Екатеринбургских и Нерчинских рудников в ведомство Берг-коллегии сформировала широкие возможности для применения принудительного труда. Указ Павла I от 13 сентября 1797 г. четко разграничил каторжные работы на несколько видов. Первую категорию составляли принудительные работы в Нерчинских и Екатеринбургских рудниках, определяемые за наиболее тяжкие преступления, затем работы на Иркутской суконной фабрике, и третья категория работы — в крепостях, взамен заключения в смирительных и рабочих домах8.
Постепенно Нерчинские заводы становятся единственными в стране, где труд каторжных применялся при добыче руды. Ссылка каторжников на КВЗ была прекращена сенатским указом 22 января 1762 г., за исключением 200 колодников, участников пугачевского восстания, содержавшихся в 1780-х гг. на Змеиногорском руднике.
Фактическое оформление системы управления Нерчинской каторгой началось с 1787 г. с передачей Нерчинских заводов в ведомство Императорского кабинета и учреждением Нерчинской горной экспедиции, которая, помимо решения производственных вопросов, ведала содержанием колодников, распределением каторжных работ, установлением режима и условий содержания в тюрьмах и на рудниках, она же выполняла функции надзора и учета ссыльнокаторжных и т.д. Основные тюрьмы и каторги появились в непосредственной близости от открытых капитальных рудников.
В 1802 г. на Нерчинские заводы были переведены каторжники, находившиеся на Екатеринбургских заводах. Лишь в 1820-х гг. каторга получило ограничение — не более 20 лет. Общее управление колодниками в период до 1825 г. носило, скорее, бессистемный характер. Но потребности организации декабристской ссылки привели к учреждению комендантского управления, которое установило режимный порядок на всей каторге.
В 1768 г. ссыльнокаторжных насчитывалось 1064 человека, бывших ссыльных, «выпущенных во крестьяне» — 407 человек9. В 1783 г. каторжных — 1129 человек10. В 1800 г. — 1531 человек. В 1833 г. на Нерчинских заводах было 4142 каторжных обоего пола, 220 детей11. По данным ревизий, в 1812 г. каторжных значилось 1762 мужчины и 24 женщины, в 1816 г. — 1621 мужчина и 23 женщины, в 1834 г. — 3240 мужчин и 8 женщин, в 1851 г. в каторжных значилось 3053 мужчины и 99 женщин12. Архивный документ под 1833 г. указывает, что на Нерчинских заводах было 4142 каторжных обоего пола, 220 детей, что на 900 человек больше, чем по данным ревизии 1834 г. Гагемейстер указывает, что ссыльнокаторжных «в оковах и на воле» в 1852 г. состояло на заводах 5426 человек13, из этого количества действительно употреблялось в работы 3792 человека, т.е. 70%? 15% находились в бегах, половину из них возвращали, другие 15% были больны. Между данными ревизии 1851 г. и Гагемейстера 1852 г. еще большая разница — 2,4 тыс. человек. Очевидно, эту разницу составляют ссыльнопоселенцы. Таким образом, за столетие Нерчинской каторги с середины XVIII в. до середины XIX в. численность каторжан выросла в четыре раза. Этот рост не был равномерным в течение всего периода. Особенно интенсивно он был выражен между 1816 и 1834 г., когда за 15 лет число ссыльнокаторжных выросло вдвое.
В связи со вступлением России в 1757 г. в войну против Пруссии производство серебра на Нерчинских заводах было усилено. Для решения этой задачи с Уральских заводов на Нерчинские на должность управляющего был отправлен Никифор Клеопин. Клеопин был первым, кто высказался об экономической нецелесообразности каторжного труда в горном деле. Он утверждал, что интересы каторги прямо вредили интересам горного дела.
В 1758 г. Клеопин лично провел ревизию ссыльнокаторжных. Престарелых он отсылал в Иркутск в богадельни, сетовал, что и от молодых каторжников слишком мало пользы, из-за постоянного принуждения к рудничной работе палкой и от увечий, понесенных каторжными от пыток еще в период следствия. Поэтому Клеопин предполагал, что каторжники за «выдаваемое им из казны указной провиант, платье и обувь по цене ни за половину не сработают»14.
При следующем начальнике Нерчинских заводов В.И. Суворове (двоюродном брате прославленного полководца) заново началась работа по фильтрации физически негодных каторжников. В 1763 г. при осмотре каторжников среди прочих оказались «скиловатые», «слепые», «с проломленными» руками, с отрубленной рукой, старые и дряхлые, с застарелой цинготной болезнью, чахоточные, с ознобленными ногами, которые гниют, страдающие падучей болезнью, с вывихнутыми руками, один имел «застарелую французскую болезнь», другой «костяную грыжу, плохое зрение и проломы на голове», третий страдал «внутренной» болезнью и имел сломанную правую руку. Большинство ссыльных были присланы на Нерчинские заводы после жестоких пыток и наказания кнутом. Документ приводит описание немощи ссыльнокаторжных из-за «розысков», т.е. пыток в ходе следствия, например, «руками владеть не может» и т.д.15 Канцелярия Нерчинского горного начальства в марте 1763 г. после осмотра всех ссыльных отправила негодных к работам с паспортами в Иркутск для определения в богадельни. По пути на Нерчинские заводы в Удинской слободе партии колодников задерживались отряженным с заводов «надежным» офицером, увечные и больные неисцелимыми болезнями отсылались обратно. Протокол подписывал лично начальник заводов Суворов.
С 1791 г. Нерчинские заводы начали приносить хронические убытки. Главным бичом стали бедные руды. Для Даурии было характерно залегание руд в гнездах. Как только открывали такую богатую залежь, тотчас налегали на нее и истощали преждевременными выработками. Малейшее препятствие — затопление дождями или «стеснение» воздуха было поводом к оставлению работ, тогда налегали на другой рудник, где была обнаружена богатая залежь, туда перебрасывалась рабочая сила и т.д. По мере закладки новых рудников
на месте чудских копей, остатков рудников древних тюркских народов основывали новый сереброплавильный завод. Все горные работы были организованы в рудничные дистанции, получавшие свои названия от главных рудников. Число дистанций никогда не было постоянным, максимальное их количество достигало десяти. Нерчинские заводы были сильно удалены от ведущих центров металлургии, и влияние горнотехнической мысли было затруднено. Самые крупные нерчинские рудники были не глубже 60 м., но такой глубины иногда достигали и чудские копи. Подобно чудским копям, отработка месторождений и во второй половине XVIII в. шла извилисто, не было прямолинейных ходов; это сильно затрудняло доставку руды, здесь никогда не применялись тачки или носилки.
Такая архаичная система отработки месторождений вела к распылению рабочей силы, к невозможности сконцентрировать ее в одном месте. Действовало правило: «Мастеровые и прочие и ссыльнокаторжные составляют непременных работников и задолжаются в горные работы на разные задолжения»16. Распределение в горные работы по руднику составляло обязанность непосредственных начальников, штейгеров, которые были обязаны обеспечить лишь добычу руды. При распределении на работы учитывалось требуемое количество рабочих рук. Работа каторжных и рабочих «честного имени» бок обок стала повседневной практикой. На примере Газимуро-Воскресенской рудничной дистанции начала XIX в., куда относился и Акатуевский рудник, одним горным чиновником управлялись 560 чел., из которых 304 были каторжными. При этом режимное содержание каторжных в работах не соблюдалось.
Нерентабельность каторжного труда на нерчинских рудниках усугублялась важнейшими хроническими проблемами: малым содержанием серебра в рудах, малым запасом самих руд, неурожаями, крайней дороговизной привозного хлеба и т.д.
Присланный в 1799 г. с Алтая на должность начальника Нерчинских заводов И.И. Черницын увидел, что каторга представляла собой плохо управляемое явление. Каторжники содержались «некоторою частию более, нежели сколько по настоящей надобности потребно». Черницын насчитал 1,5 тыс. увечных и старых, негодных в работы.
Поскольку перед Черницыным была поставлена задача навести порядок в управлении Нерчинских заводов, составить штаты он предлагал число каторжников ограничить. Ситуация с каторгой Черницына никак не устраивала. Он увидел, что Нерчинские заводы превратились в коллектор социальных нечистот. Преступники, осужденные вместо смертной казни в каторжную работу, «стекаясь с давних лет со всего государства и дошед до заводов с теми же развращенными нравами, кои их в преступления ввергнули, и, находясь в беспутствах, обращаются в беспрерывных побегах и воровства и частовременно обличаются в новых злодеяниях, быв притом весьма склонны к величайшей лености, пьянству, огурству и прочим беспутствам, ... между же их есть и такие, что из-за всего должного надзора по худому своему воздержанию или не имея для. времени нужной. одежды или же по лености ищут пронырством своим случая притворными болезнями войти в госпиталь и пробыть холодное время вне оных»17. Работа уголовных преступников бок обок с рабочими «честного имени» вызвала у Черницына настоящий шок. Сильное впечатление произвело на него и беспрепятственное общение уголовников с подростками, которое явным образом отражалось на нравственном облике молодого поколения.
При другом начальнике Нерчинских заводов Т.С. Бурнашеве (1821-1828) вскрылись те же самые черты Нерчинской каторги: много престарелых и инвалидов, работа уголовников бок обок с мастеровыми на рудниках. В 1821 г. главный начальник Колывано-Воскресенских заводов П.К. Фролов по поручению Кабинета составлял проект управления Нерчинскими заводами. В поисках средств снижения накладных расходов он, в частности, предлагал: «Наполнение Нерчинских заводов ссыльнокаторжными отменить навсегда, исключая случаев, когда по особому Высочайшему повелению последует назначение в заводы сего рода людей»18. Логика проста: если проблему оптимизации каторжного труда нельзя решить, то на Нерчинских заводах его нужно просто отменить.
О глубине проблемы свидетельствуют впечатление английского путешественника Джона Кокрена, посетившего Нерчинские заводы в 1821 г. Он писал: «В Нерчинске я не видел ничего вызывающего эмоции более чем презрение и негодование неразумным руководством должностных лиц над бедными преступниками. Невозможно представить себе внешность этих преступников, изможденных, избитых, несчастных и едва живых от голода»19. Кокрен сомневался в правомочности таких действий по отношению к осужденным, даже принимая во внимание их преступления. «Мужчина, который приговорен к Нерчинской каторге, не может жить долго». Кокрен не видел в таком содержании преступников никаких правовых идей. Задавая себе вопрос о смысле всего происходящего на каторге, английский путешественник рассуждал о роли центральных властей: «Они, должно быть, несведущи в том, что происходит».
Видимые современниками бессмысленность и абсурд всего того, что творилось на каторге, исчезают, когда мы обращаемся к статистической доле каторжных в составе населения. В 60-х гг. XVIII
в. ссыльнокаторжные составляли 12% от взрослого мужского населения, в 20-е гг. XIX в. их доля снизилась до 7%. Нерчинская каторга оставалась существенным источником увеличения численности населения, причем, не только в Восточном Забайкалье, но и на русском Дальнем Востоке. В указе 1799 г. «О заселении края у Китая» речь идет об использовании такого источника как преступники, «кои за преступления их не будут подлежать в каторжную работу, а просто к ссылке, посылать туда на поселение». Указывается два других источника: отставные солдаты, ссыльные помещичьи крестьяне в зачет рекрутов с женами и детьми20. По указу 1800 г. всех преступников с Екатеринбургских золотых промыслов отправляли на Нерчинскую каторгу21. В первой трети XIX в. колонизационная деятельность государства в Восточном Забайкалье с использованием каторжных преступников только усилилась. Об этом свидетельствует статистика роста численности ссыльнокаторжных за 1816-1834 гг., которую мы приводили выше.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России №9 2 (50) 2011
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России №9 2 (50) 2011
Главным объектом приложения труда каторжан оставались рудничные работы, но горное начальство использовало труд колодников при строительстве, в т.ч. (с 1829 г.) — и тюрем.
В 1830-1855 гг. продолжалась аренда Алтайского и Нерчинского округов Министерством финансов. Поставленное в роль арендатора Министерство финансов интересовалось экономической стороной каторги. Использование каторжного труда в добыче руды несло с собой массу обременений: невыполнение каторжными нарядов, частые побеги и высокую заболеваемость, большое количество «слабосильных» и дополнительные расходы на конвой, охраняющий вход в шахты и устья штолен. Цепи, в которые были закованы каторжники, стесняли передвижения по лестницам в шахтах, преждевременно истощали их силы. Низкой производительности труда колодников способствовали малый навык и апатия. «Малосильные» каторжники употреблялись на сортировке руд, «полносильные» — на водоотливе ручными насосами.
В период аренды Министерство финансов осуществило широко задуманный проект развертывания казенной золотопромышленности в Алтайском и Нерчинском горных округах и частной золотопромышленности вообще в Сибири. Появилась новая отрасль горной промышленности. С открытием запасов песчаного золота на р. Каре в 30-х гг. XIX в., началась его разработка, которая значительно усилилась с 1850 г. Здесь возникла знаменитая Карийская каторга, просуществовавшая до 1892 г.
В течение первых двадцати лет аренды Министерство финансов квалифицированно доказало, что производство серебра при существовавшей хозяйственной схеме вообще не может быть рентабельно. Поэтому сереброплавильная промышленность Нерчинского горного округа была ликвидирована, действующим остался лишь Кутомарский завод, чтобы сохранился очаг сереброплавильного производства на случай его распространения при возможных благоприятных обстоятельствах в будущем.
В 1845 г. было издано Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. Оно заложило в основу карательной системы классификацию наказаний в техническом смысле этого слова. Уложение поставило каторжные работы вторым по значимости наказанием после смертной казни. Ссылка в каторжные работы осуществлялась: бессрочно, на 15-20 лет, от 12-до 15 лет, от 10 до 12 лет, от 8 до 10 лет, от 6 до 8 лет, от 4 до 6 лет.
Переброска мастеровых и горнорабочих с рудников на золотые прииски, где работа была легче и втрое лучше оплачивалась, привела к тому, что рудники почти лишились рабочей силы. Перевод в 1851 г. 29 тыс. приписных нерчинских крестьян, обязанных выполнять поставки на заводы руд, бревен для крепей и т.д., в пешие казаки стал решительным ударом, разрушившим старую хозяйственную схему, основанную на принудительном труде. В 1852 г. авторитетная геологическая комиссия подтвердила благонадежность серебряных рудников и выработала меры для продолжения их разработки. Отмена крепостного права на Нерчинских заводах и вовсе лишила добычу серебра перспектив. Единственной возможностью было продолжение эксплуатации каторжного труда.
По данным 1858 г., содержание одного каторжника обходилось до 52 руб. в год, а содержание мастерового — 50 руб. 82 коп. при несопоставимой разнице в производительности труда того и другого22. Однако эффективность воздействия на психику преступника удаления в глухую местность, имеющую крайне унылый вид, и рудничных работ как очень действенной карательной меры, повлекли за собой изменения в принципах функционировании Нерчинской уголовной каторги, придание организации каторжных работ правильной формы.
Управление арестантами передавалось гражданским властям и возлагалось на тюремный комитет, который «ведал внутреннее устройство мест заключения со всеми необходимыми для здоровья арестантов удобствами и подразделением их по полу и званию, возрасту, ... правильным размещением арестантов, снабжением продовольствием., наблюдением за исправным состоянием всех мест заключения____; снабжением одеждою, бельем, обувью и другими потребностями.»23.
Кабинет обязывал Нерчинское горное начальство вести разведки преимущественно там, где предполагалось водворение уголовных преступников24. Во исполнение решений комиссии 1852 г. в 1858
г. началась проходка штольни Оскар, которая должна была соединить Кадаинский рудник с обширными Осиновскими работами, затопленными атмосферными водами, обеспечить осушение и естественную вентиляцию, что резко выделяло Кадаинский рудник среди всех остальных горнодобывающих предприятий по запасу руд. Однако проходка несколько раз надолго останавливалась.
Окончательно работы на рудниках были прекращены в 1863 г. Перевод каторжников на золотые промыслы и на работу на Петровский и Кутомарский заводы был легче физически и значительно легче морально. Работы проводились на открытом воздухе при солнечном свете, а не в стесненных условиях забоя глубоко под землей, и не соответствовали цели и назначению наказания как страдания за преступление.
В 1864 г. в связи передачей Нерчинской каторги из горного ведомства в гражданское была проведена ревизия, которая выявила ежегодные убытки от содержания каторжных до 44670 руб. в год25. В другом источнике находим: «Так как работы в Нерчинских рудниках ведутся исключительно в интересах государства (одна из карательных мер, требуемых уложением о наказаниях) и за его счет и страх, то передача рудников и всего серебросвинцового производства в ведение главного тюремного управления является вполне естественной и желательной в смысле возможности достижения преследуемых государством целей»26. Убытки от содержания ссыльнокаторжных компенсировались Кабинету МВД.
В 1867 г. в Министерстве внутренних дел был поднят вопрос о возобновлении ссылки уголовных преступников для работ на Нерчинских рудниках и заводах. По указу 4 марта 1869 г. ссыльнокаторжные передавались в гражданское ведомство. Кабинет обязывался обеспечить каторжных работой и инструментами. Надзор за ссыльными, снабжение их продовольствием и одеждой падало отныне на тюремное начальство. Нерчинское горное начальство подало несколько записок об устройстве
рудничных работ для 1200-1400 преступников. По исторически сложившейся практике, именно такое количество преступников было задействовано в горных работах, остальные были в бегах, больны, немощны и т.д. Поданные проекты погрязли в недрах Кабинета и Министерства финансов, и вопрос о водворении уголовных преступников на Нерчинскую каторгу был на время забыт.
Численность преступников на каторге во второй половине XIX в. изменялась в зависимости от наличия каторжных работ. В 1863 г. рудники были остановлены, а в 1864 г. каторжные были сосредоточены на Карийских промыслах. Максимальное количество преступников было на каторге до 1869 г. До 1882 г. происходило сокращение числа сосланных в каторжные работы. Тогда официально ограничили число преступников, направляемых на каторгу из Центральной России, труд арестантов использовался только на Каре.
В 1880 г. министр внутренних дел Лорис-Меликов наводил справки, какие именно из Нерчинских рудников уже подготовлены для приема каторжников. Оказалось, что по 1877 г. было приготовлено помещений на 480 человек.
В 1882 г. начальник Главного тюремного управления Галкин-Врасский прибыл в Забайкалье для осмотра и устройства каторжных работ, и дело пошло. В течение десятилетия 1882-1892 гг. под руководством тюремного правления продолжалась постройка тюрем: Покровская тюрьма была окончена в 1884 г., Акатуевская — в 1887 г., каменная Зерентуйская тюрьма на 500 чел. — в 1889 г., Кадаинская тюрьма — в 1891 г., Мальцевская была построена в 1892 г.
В конце 80-х гг. XIX в. начинается остановленное в конце 50-х гг. XIX в. проведение ряда капитальных работ в рудниках, проходка шахт, штолен на Акатуевском руднике (1888 г.), Килгинском руднике (1899 г.), Мальцевском, Воздаянском (был затоплен дождевыми водами еще в 1789 г.). Проект проходки Воздаянской штольни был составлен в далеком 1857 г.27, осуществлен спустя 30 лет.
По проекту на Алгачинском руднике нужно было сосредоточить 150 чел. ссыльнокаторжных, «всех в беспрерывные работы». На 2/3 рудник был затоплен, «закипел» льдом. Приводим виды работ, выполнявшихся каторжными: добыча руды, подъем руды, подъем льда, откатка на поверхность руды и пород, сортировка руд ручным разбором и просевка на решетах и грохотах рудных мелочей, очистка рудника ото льда и отлив воды28.
Замен порохострельной работы динамитом в 1883-1884 гг. уменьшил себестоимость кубической сажени руды. В 1885 г. была проведена модернизация сереброплавильного Кутомарского завода. С 1886 г. было введено рациональное обогащение руд.
В 1881 г. было 2120 каторжных мужского пола и 180 женского, в 1882 г. — 2138 мужчин и 227 женщин, что примерно на 30% меньше, чем в 1851 г. До устройства горных работ в надлежащем виде ссыльнокаторжные содержались в Карийских тюрьмах и использовались на золотых промыслах29, причем часто на вскрытии торфов — самой легкой из всех горных работ.
Планы привлечения до 1400 ссыльнокаторжных на работы в рудниках так и не были реализованы. Для действия рудников и Кутомарского завода в 1882 г. привлекалось только около 400 ссыльнокаторжных: в Алгачинском и Покровском рудниках — по 150 человек разряда испытуемых; в рудниках Зерентуйской и Кадаинской дистанций — до 60 человек из разряда исправляющихся и в Кутомарский завод до 60 человек из разряда исправляющихся, имеющих право жить вне тюрьмы.
По данным А.В. Волочаевой, численность каторжных росла с 1883 по 1890 гг., когда количество преступников достигало в среднем 3,5 тыс., а в некоторые месяцы — 4 тыс. чел. Количество каторжан вновь уменьшалось с начала 90-х гг., когда карийские промыслы пришли в упадок, и работы здесь были прекращены. В это время число преступников здесь не превышало 2800 человек. Количество каторжных еще более сокращалось — до 2000 человек, а в некоторые месяцы с 1897 г. — до 1500 человек30.
По данным О.Б. Березиной, в 1884 г. ссыльнокаторжными было заработано 21,6 тыс. рублей, в то время как стоимость содержания ссыльнокаторжных составила 370,9 тыс. рублей, в 1897 г. эти цифры соответственно — 94 тыс. и 352 тыс. рублей, в 1905 г. — 25 тыс. и 521 тыс. рублей и т.д. Нерчинская каторга осталась экономически крайне убыточным предприятием, но ее существование оправдывалось суровостью наказания преступников. В конце XIX столетия в Забайкалье насчитывалось около 14 тыс. ссыльных, из которых в общих тюрьмах содержалось около 5 тыс. и в каторжных — более 2 тыс. заключенных31. Лишь 300 каторжан на практике добывали руду (не более 4-8 месяцев в году). Фактически каторжная работа заменялась тюремным заключением или более легкими работами на золотых приисках, такими как «вскрыша» торфов под открытым небом, и легкость наказания соответствовала тяжести уголовных преступлений.
В 70-х гг. XIX в. стало очевидно, что Нерчинская каторга не выполнила задач, которые ставились перед ней во второй половине XVIII в. Удаление преступников существенным образом не сказалось на росте численности населения из-за побегов с каторги, расчеты на перевод ссыльнокаторжных в пашенные крестьяне также не оправдались.
Но всё это были задачи сопутствующие. Нерчинская каторга была эффективной мерой воздействия на психику преступников путем удаления на значительное расстояние от родины. Рудничные работы с их физической и психологической тяжестью также были эффективной мерой воздействия на преступников. Зловещие коннотации (кандалы, цепи, тиф, холера, смерть), которые вызывала в общественном мнении Нерчинская каторга, указывают на эффективность устрашения — профилактической функции каторги.
В XVIII столетии каторга сыграла одну из важных ролей в заселении и хозяйственном освоении территории Восточного Забайкалья, населенного кочевыми племенами, близкими Китаю по языку и культуре питания, базирующейся на рисе. При острой стратегической необходимости в быстром
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (50) 2011
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (50) 2011
увеличении русского населения в регионе на границе Сибири и русского Дальнего Востока ссыльнокаторжные, составляя здесь 12% от численности русских, самим своим присутствием приносили государству весомую пользу, а кроме того, были вовлечены в хозяйственное освоение местности, в которой был создан один из ключевых центров цветной металлургии в России.
В течение XIX в. Нерчинская уголовная каторга постепенно освобождалась от побочных задач, выполняя важнейшие функции уголовного наказания, такие как возмездие за преступление и устрашение.
Архивные материалы
Государственный архив Забайкальского края (ГАЗК). — Ф. 31. — Оп. 1. — Д. 23, 243, 442, 631, 943, 1082, 2722, 3185, 3802, 3820, 3837; Оп. 2. - Д. 4; Ф. Р-2597. - Оп. 1. - Д. 57, 298; Ф. 93. - Оп. 1. - Д. 20; Ф. 210. - Оп.1. - Д. 139, 148, 199.
Список литературы
1. Cochrain, John Dundas. Narrative of a pedestrian journey through Russia and Siberian Tartary. - 2nd edition. - London, 1824. - Vol. 2.
2. Березина, О. Б. Нерчинская каторга в системе пенитенциарных учреждений России в конце XVIII - начале XX веков : дис... канд. юр. наук. - Екатеринбург, 2007.
3. Вояочаева, Л. В. Нерчинская уголовная каторга во второй половине XIX в. : автореферат дис. канд. ист. наук. - Улан-Удэ, 2009.
4. Гагемейстер, Ю. Л. Статистическое обозрение Сибири. - Ч. II. - СПб., 1854.
5. Константинов, Л. В. Каторга и ссылка в XVII - начале XX вв. // Энциклопедия Забайкалья. Читинская область. - Т. I. - Новосибирск, 2000.
6. Максимов, С. В. Сибирь и Каторга. - Ч. III. - СПб., 1871.
7. Описание Нерчинско-Заводского уезда Забайкальской области. - Чита, 1914.
Literature
1. Beresina, O. B. The Nerchinsk criminal penal servitude within the system of penal jurisdiction in Russia from the end of 18th to the beginning of 20th centuries: dis. cand. jurid. science. - Ekaterinburg, 2007.
2. Cochrain, John Dundas Narrative of a pedestrian journey through Russia and Siberian Tartary. - 2nd edition. - Vol. 2. - London, 1824.
3. Description of Nerchinsko-Zavodsky district of Transbaikalian region. - Chita, 1914.
4. Gagemeister, U. A. Statistical survey of Siberia. - Vol. 2. - St.-Petersburg, 1854.
5. Konstantinov, A. V. Penal servitude and exile in the 17th and the beginning of 20th centuries //
Encyclopedia of Transbaikalie. Chita region. - Vol. 1. - Novosibirsk, 2000.
6. Maximov, S. V. Siberia and penal servitude. - Vol. 3. - St.-Petersburg, 1871.
7. Volochaeva, A. V. The Nerchinsk criminal penal servitude in the 2nd half of 19th century : abstract dis... cand. hist. science. - Ulan-Ude, 2009.
1 Константинов A.B. Каторга и ссылка в XVII начале XX вв. / / Энциклопедия Забайкалья. Читинская область. Т. I. Новосибирск, 2000. С. 182 187.
2 Описание Нерчинско-Заводского уезда Забайкальской области. Чита, 1914. С. 45.
3 ГАЗК. Ф. Р-2597. Оп. 1. Д. 57. Л. 5.
4 ГАЗК. Ф. 210. Оп.1. Д. 148. Л. 36.
5 ГАЗК. Ф. 31. Оп. 2. Д. 4. Л. 21.
6 Полное собрание законов Российской империи-II (ПСЗРИ). Т. XXXV № 35862.
7 ПСЗРИ-I. Т. XV. № 11123, 11547, 11579.
8 Березина О.Б. Нерчинская каторга в системе пенитенциарных учреждений России в конце XVIII начале XX веков. Дисс... канд. юр. Наук. Екатеринбург, 2007. С. 21.
9 ГАЗК. Ф. Р-2597. Оп. 1. Д. 298. Л. 109.
10 ГАЗК. Ф. 31. Оп. 1. Д. 243. Л. 5.
11 Максимов С.В. Сибирь и Каторга. Ч. III . СПб., 1871. С. 287.
12 ГАЗК. Ф. 93. Оп. 1. Д. 20. Л. 207 207 об.
13 Гагемейстер Ю.А. Статистическое обозрение Сибири. Ч. II. СПб., 1854. С. 415.
14 ГАЗК. Ф. 31. Оп. 1. Д. 23. Л. 38 38 об.
15 ГАЗК. Р-2597. Оп. 1. Д. 298. Л. 122 123.
16 ГАЗК. Ф. 31. Оп. 1. Д. 1082. Л. 171.
17 ГАЗК. Ф. 31. Оп. 1. Д. 442. Л. 235 235 об., Д. 631. Л. 8.
18 ГАЗК. Ф. 31. Оп. 1. Д. 943. Л. 333.
19 Cochrain John Dundas. Narrative of a pedestrian journey through Russia and Siberian Tartary. 2nd edition. London, 1824. Vol. 2. P. 146.
20 ПСЗРИ-I. Т. XXV. № 19157.
21 ПСЗРИ-I. T. XXVI. № 19641.
22 ГАЗК. Ф. 31. Оп. 1. Д. 2722. Л. 60.
23 ГАЗК. Ф. 31. Оп. 1. Д. 3185. Л. 139 об. 140.
24 ГАЗК. Ф. 31. Оп. 1. Д. 3802. Л. 66 об.
25 Березина О.Б. Нерчинская каторга в системе пенитенциарных учреждений ... С. 81.
26 ГАЗК. Ф. 210. Оп. 1. Д. 139. Л. 519.
27 ГАЗК. Ф. 210. Оп. 1. Д. 199. Л. 6 6 об.
28 ГАЗК. Ф. 31. Оп. 1. Д. 3820. Л. 3 11 об., Д. 3837. Л. 14.
29 ГАЗК. Ф. 93. Оп. 1. Д. 20. Л. 178 178 об.
30 Волочаева А.В. Нерчинская уголовная каторга во второй половине XIX в. Автореферат дисс. канд. ист. наук. Улан-Удэ, 2009. С. 18.
31 Константинов А.В. Каторга и ссылка в XVII начале XX вв. С. 184.
