CC BY
25
Научная статья
УДК 343.7
Некоторые вопросы противодействия правонарушениям, совершаемым арбитражными управляющими
Веденин Дмитрий Витальевич,
Уральский юридический институт МВД России,
Екатеринбург, Россия, кандидат юридических наук
e-mail: dv_1973@mail.ru
Аннотация. В настоящей статье рассматриваются вопросы противодействия преступлениям и иным правонарушениям, совершаемым арбитражными управляющими при исполнении ими своих обязанностей в процедуре банкротства. Автор предлагает в целях недопущения назначения подконтрольного арбитражного управляющего ввести процедуру его определения случайным образом под контролем арбитражного суда.
Ключевые слова: арбитражный управляющий, банкротство, должник, ответственность
Some issues of counteracting offenses committed by bankruptcy commissioners
Vedenin Dmitriy Vitalyevich,
Ural Law Institute of the Ministry of the Interior of Russia,
Ekaterinburg, Russia, Candidate of Law
Abstract. This article discusses the issues of counteracting crimes and other offenses committed by insolvency administrators in the performance of their duties in the bankruptcy procedure. The author proposes, in order to prevent the appointment of a supervised arbitration manager, to introduce a procedure for his determination at random under the control of an arbitration court.
Key words: bankruptcy commissioner, bankruptcy, debtor, responsibility
Одной из ключевых фигур в процессе банкротства организации является арбитражный управляющий. Именно на данное лицо возложены основные функции по реализации всей процедуры.
К арбитражным управляющим в соответствии со ст. 2 Федерал ьного закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) отнесены:
- временный управляющий, участвующий в процедуре наблюдения;
- административный управляющий, участвующий в процедуре финансового оздоровления;
- внешний управляющий, участвующий в процедуре внешнего управления;
- конкурсный управляющий, участвующий в процедуре конкурсного производства;
- финансовый управляющий, участвующий в процедуре банкротства гражданина.
Если обратиться к уголовному законодательству, то несложно установить, что арбитражный управляющий в качестве субъекта преступления упоминается лишь в ст. 195 УК РФ. Это не означает, что арбитражный управляющий может быть привлечен к уголов-
ной ответственности лишь на основании указанной статьи: например, вполне возможно его привлечение к ответственности и по статьям о хищениях, налоговых преступлениях и т. д.
Вместе с тем реальные случаи привлечения арбитражных управляющих к уголовной ответственности именно в связи с осуществляемой ими деятельностью весьма редки. И дело тут не в том, что арбитражные управляющие не совершают деяний, содержащих признаки состава преступления, а в специфике правового регулирования в сфере банкротства. Для раскрытия подобных преступлений сотрудники правоохранительных органов сами должны разбираться в вопросах законодательного регулирования банкротства, что на практике является, скорее, исключением, чем правилом.
Даже при наличии соответствующего заявления о возбуждении уголовного дела принимающему процессуальное решение лицу при отсутствии должной квалификации в данном вопросе проще сослаться на наличие гражданско-правового спора, разрешаемого в судебном порядке, чем столкнуться с необходимостью разбираться в хитросплетениях законодатель-
ства о банкротстве и взаимоотношениях участников соответствующей процедуры. В итоге мы имеем дело с высокой латентностью преступлений, совершаемых арбитражными управляющими в связи с осуществлением ими своих полномочий.
Конечно, участники процесса банкротства заинтересованы в расположении арбитражного управляющего, поскольку с его помощью можно добиться приоритетного удовлетворения требований тех или иных кредиторов, а также в целом направлять процесс банкротства в интересах определенных лиц.
Соответственно, указанные лица различными путями стремятся установить контроль над арбитражным управляющим, в том числе используя имеющиеся в законодательстве возможности. В свою очередь, утверждение «дружественного» арбитражного управляющего позволяет контролировать процедуру банкротства даже в том случае, когда кредитор не обладает большинством голосов на собрании кредиторов.
Кроме того, «свой» арбитражный управляющий оказывает помощь во включении в реестр требований кредиторов «нужных» требований (даже достоверно зная об их необоснованности), не заявляя никаких возражений или создавая только видимость сопротивления, например, приводя доводы, которые заведомо не могут привести к отрицательному для конкретного кредитора решению. В последнем случае арбитражный управляющий дополнительно страхуется от претензий «чужих» кредиторов на случай появления сомнений относительно обоснованности удовлетворения судом требований «своих» кредиторов, а также создает для третьих лиц (включая суд) ощущение беспристрастности своих действий.
В отношении же требований «чужих» кредиторов арбитражный управляющий, напротив, прилагает все усилия для отказа в удовлетворении таких заявлений о включении в реестр требований кредиторов.
В настоящее время загрузка многих судей арбитражных судов, рассматривающих дела о банкротстве, зачастую является запредельной: нередко им приходится назначать по 50 и более заседаний в день, в чем несложно убедиться, ознакомившись с данными, содержащимися на сайте kad.arbitr.ru в разделе «Календарь». Конечно, не на все заседания приходит хотя бы одна сторона и при отсутствии участников процесса рассмотрение происходит лишь на основании представленных документов, что ускоряет процедуру, но говорить при таких условиях о качественной работе судьи, предполагающей глубокое изучение вопроса, увы, весьма затруднительно.
В таких условиях позиция арбитражного управляющего, соглашающегося с заявленными кредитором требованиями или, наоборот, возражающего, нередко способствует принятию судом того или иного решения.
Особенно актуально назначение «своего» арбитражного управляющего в случае так называемых «контролируемых» или «дружественных» банкротств. При этом, как обоснованно указывает И. А. Серобаба,
стандартная процедура «контролируемого» банкротства предполагает формирование и установление искусственной задолженности «дружественными» кредиторами1.
Интерес со стороны потенциальных заказчиков к процедуре «контролируемых» банкротств породил соответствующие предложения на рынке юридических услуг, реклама которых откровенно намекает на нарушение прав добросовестных кредиторов. Так, Комиссия Новосибирского УФАС России по рассмотрению дел по признакам нарушения законодательства о рекламе вынесла одной организации предписание прекратить нарушение соответствующего законодательства Российской Федерации. Данная организация практически прямым текстом предлагала решить проблемы, связанные с незаконным обналичиванием денежных средств, участием в сомнительных сделках, неуплатой налогов и с другими подобными по большей части незаконными действиями, в том числе путем контролируемого банкротства (при «особом диагнозе», как было указано в рекламе)2.
Имея намерение установить контроль над процедурой банкротства, заинтересованные лица обычно стараются еще до подачи заявления о признании должника банкротом обеспечить себе не только минимальную задолженность, необходимую для возбуждения процедуры банкротства (по общему правилу, имеющему исключения, - не менее чем триста тысяч рублей применительно к юридическому лицу, а в отношении физического лица - не менее пятисот тысяч рублей), но и определенное количество голосов на собрании кредиторов.
Стремясь к достижению данной цели, указанные лица могут предпринимать действия, направленные на искусственное создание задолженности лица, предполагаемого к банкротству. Зачастую для этого используется заключение с будущим должником таких сделок, реальность исполнения по которым проверить непросто: агентских договоров, договоров на оказание услуг, в том числе обеспеченных ипотекой принадлежащего должнику имущества, и т. д. При этом должник свои обязательства намеренно не выполняет или выполняет их не в полном объеме, хотя в реальности в некоторых случаях может иметь такую возможность.
Даже с учетом формально предусмотренного повышенного стандарта доказывания в делах о банкротстве 3 лица, планирующие «контролируемое»
1 См.: Серобаба И. А. Ликвидация должника как механизм обеспечения «контролируемого» банкротства // Арбитражный и гражданский процесс. 2019. № 3. С. 47-50.
2 Предписание Новосибирского УФАС России от 29 июля 2015 г. по делу № 19/15 «О прекращении нарушения законодательства Российской Федерации о рекламе» // СПС «Консультант плюс» (дата обращения: 24 октября 2021 г.).
3 См.: Пункт 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 22 июня 2012 г. № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве»; пункт 17 Обзора судебной практики Верховного
банкротство, в условиях большой загруженности судей (о чем уже сказано выше) нередко добиваются признания своих требований обоснованными, а на более позднем этапе - включения сомнительной задолженности в реестр требований кредиторов (особенно при поддержке «своего» арбитражного управляющего).
Необходимо отметить, что данный путь в определенных случаях чреват для организаторов банкротства в том числе и уголовной ответственностью по ст. 196 УК РФ «Преднамеренное банкротство».
Другой путь установления контроля над задолженностью - через приобретение у контрагентов должника реально существующей задолженности, особенно если этот долг подкреплен судебным решением. Данный путь вполне легален, он реализуется с использованием хорошо известного в гражданском праве механизма перемены лиц в обязательстве (гл. 24 ГК РФ). Если в отношении уступаемой задолженности уже имеется судебное решение, то дополнительно происходит и процессуальное правопреемство, при котором новый кредитор становится на место выбывшего. В силу ст. 48 АПК РФ такое правопреемство допускается на любой стадии процесса (в том числе на стадии исполнения вступившего в силу судебного акта). Более того, к такому способу прибегают и в том случае, если требование «чужого» кредитора уже включено в реестр требований кредиторов.
При этом если «чужой» кредитор нейтрален, то он обычно готов уступить проблемную задолженность с существенным дисконтом. Напротив, если кредитор имеет свои интересы в банкротстве должника и активно мешает осуществлению заранее разработанного плана «дружественного» банкротства, то организаторам банкротства приходится идти на значительные уступки, приобретая долг у «проблемного» кредитора, поскольку даже содействие «карманного» арбитражного управляющего не позволяет достигнуть нужного результата в условиях противодействия со стороны такого кредитора.
Процедура назначения арбитражного управляющего в общих чертах следующая.
В соответствии с требованиями ст. 39 Закона о банкротстве в заявлении конкурсного кредитора, работника, бывшего работника должника о признании должника банкротом должна быть указана в том числе кандидатура временного управляющего (фамилия, имя, отчество арбитражного управляющего, наименование и адрес саморегулируемой организации, членом которой он является) или наименование и адрес саморегулируемой организации, из числа членов которой должен быть утвержден временный управляющий.
Исходя из п. 2 ст. 49 Закона о банкротстве в определении арбитражного суда о введении наблюдения должны содержаться указания на признание заявле-
Суда РФ № 2 (2018), утв. Президиумом Верховного Суда РФ
4 июля 2018 г. // СПС «Консультант плюс» (дата обращения: 24 октября 2021 г.).
ния о признании должника банкротом обоснованным и введение наблюдения, а также на утверждение временного управляющего.
Именно временный управляющий проводит первое собрание кредиторов должника, где решаются весьма существенные вопросы, от решения по которым зависит весь дальнейший ход процедуры банкротства (п. 1 ст. 73 Закона о банкротстве): принятие решения о введении финансового оздоровления и об обращении в арбитражный суд с соответствующим ходатайством, принятие решения о введении внешнего управления и об обращении в арбитражный суд с соответствующим ходатайством, принятие решения об обращении в арбитражный суд с ходатайством о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства, определение дополнительных требований к кандидатурам административного управляющего, внешнего управляющего, конкурсного управляющего, определение кандидатуры арбитражного управляющего или саморегулируемой организации, из числа членов которой должен быть утвержден арбитражный управляющий, и т. д.
При этом, исходя из п. 1 ст. 71 Закона о банкротстве, срок предъявления своих требований к должнику для целей участия в первом собрании кредиторов (соответственно, и для получения права участвовать в решении вопросов, связанных с назначением арбитражного управляющего) весьма незначителен - всего тридцать календарных дней с даты опубликования сообщения о введении наблюдения. В итоге кредиторы, впоследствии предъявившие в установленном порядке свои требования к должнику, во многом лишаются возможности повлиять на определение кандидатуры арбитражного управляющего, даже если число голосов на последующих собраниях кредиторов будет позволять им принимать то или иное решение. Отстранение же арбитражного управляющего в целях назначения нового - процедура небыстрая, кроме того, для ее успешной реализации должны быть веские основания.
Исключение из правила о возможности предложить конкретную кандидатуру арбитражного управляющего составляет процедура банкротства физического лица (при этом не имеет значения, является лицо индивидуальным предпринимателем или нет). В этом случае в силу п. 3 ст. 213.5 Закона о банкротстве заявитель вправе представить предложение лишь относительно саморегулируемой организации, из числа членов которой утверждается финансовый управляющий.
Интересно, что ранее выбирать кандидатуру арбитражного управляющего или саморегулируемой организации, из членов которой арбитражным судом должен утверждаться арбитражный управляющий, имел право сам должник-гражданин, что было достаточно странно. Данная практика прекратилась после вступления в силу Федерального закона от 29 декабря 2014 г. № 482-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)»
и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях.
Конечно, абсолютизировать возможности арбитражного управляющего не стоит. Закон о банкротстве наделяет участников процедуры банкротства достаточно широкими полномочиями по контролю за деятельностью управляющего, но злоупотребления со стороны управляющих нередки, о чем свидетельствует практика оспаривания действий управляющих и привлечения их к административной ответственности, а также взыскания с арбитражных управляющих убытков.
Каким же способом можно ограничить возможность выбора арбитражного управляющего для лиц, заинтересованных в процедуре «контролируемого» банкротства, и тем самым снизить вероятность совершения преступлений и иных правонарушений в процедуре банкротства?
На наш взгляд, в целях обеспечения равной защиты прав всех участников процедуры банкротства и независимости арбитражного управляющего заявитель должен быть лишен права предложить конкретную кандидатуру управляющего. Более того, такого права должны быть лишены и участники первого собрания кредиторов.
Целесообразно создать платформу (например, на базе Единого федерального реестра сведений о банкротстве), содержащую данные о поступивших заявлениях о банкротстве того или иного лица и позволяющую любому лицу, имеющему статус арбитражного управляющего, в срок до рассмотрения заявления о банкротстве выдвинуть свою кандидатуру в качестве арбитражного управляющего конкретного должника.
К заявлению о предложении своей кандидатуры в качестве арбитражного управляющего соискателю необходимо приложить заключение саморегулируемой организации, из числа членов которой утверждается управляющий, о соответствии потенциального управляющего предъявляемым требованиям.
Затем из числа предложенных кандидатур (представляется, что их должно быть не менее трех), предоставивших необходимые документы, под контролем арбитражного суда случайным образом будет определяться лицо, которое утверждается в качестве арбитражного управляющего должника.
Подобный принцип случайного выбора арбитражного управляющего уже реализован в положениях п. 5 ст. 37 Закона о банкротстве, но только для варианта, когда заявление о банкротстве подает сам должник. При этом данный подход признан Верховным Судом Российской Федерации направленным на обеспечение подлинной независимости арбитражного управляющего, а также на предотвращение возможного конфликта интересов, когда управляющий будет действовать не в интересах кредиторов, а в интересах должника1.
1 См.: Пункт 27.1 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах бан-
На тот случай, если необходимое количество заявлений от соискателей должности арбитражного управляющего должника не будет представлено, следует сохранить за заявителем по делу о банкротстве возможность указывать само регулируемую организацию, из числа членов которой должен утверждаться управляющий при отсутствии самостоятельно заявившихся кандидатов. При этом саморегулируемая организация в срок до рассмотрения заявления о банкротстве также должна представить не менее трех кандидатур потенциальных управляющих с заключением о соответствии этих лиц предъявляемым требованиям.
Полагаем, что предлагаемый способ определения кандидатуры арбитражного управляющего позволит хотя бы на первом этапе снизить вероятность утверждения «своего» арбитражного управляющего для лиц, намеревающихся провести именно «контролируемое» банкротство. Тем самым не только будут созданы предпосылки для обеспечения независимости арбитражного управляющего, но и появятся препятствия для совершения преступлений и иных правонарушений в ходе процедуры банкротства.
Библиографический список
1. Кононова Л. А. Порядок выбора кандидатуры арбитражного управляющего в целях утверждения в деле о несостоятельности (банкротстве) как гарантия ее независимости / Л. А. Кононова // Арбитражный и гражданский процесс. - 2020. - № 10. - С. 37-41.
2. Серобаба И.А. Ликвидация должника как механизм обеспечения «контролируемого» банкротства / И. А. Серобаба // Арбитражный и гражданский процесс. - 2019. - № 3. - С. 47-50.
Bibliograficheskij spisok
1. Kononova L. A. Poryadok vybora kandidatury arbitrazhnogo upravlyayushchego v celyah utverzhdeniya v dele o nesostoyatel'nosti (bankrotstve) kak garantiya ee nezavisimosti / L. A. Kononova // Arbitrazhnyj i grazhdanskij process. - 2020. - № 10. - S. 37-41.
2. Serobaba I.A. Likvidaciya dolzhnika kak mekhanizm obespecheniya «kontroliruemogo» bankrotstva / I. A. Serobaba // Arbitrazhnyj i grazhdanskij process. - 2019. - № 3. - S. 47-50.
кротства: утв. Президиумом Верховного Суда РФ 20 декабря 2016 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2017. № 9; п. 12 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц: утв. Президиумом Верховного Суда РФ 29 января 2020 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2020. № 7; СПС «Консультант плюс» (дата обращения: 24 октября 2021 г.).
