CC BY
10
МВД РОССИИ: ПРОШЛОЕ, НАСТОЯЩЕЕ, БУДУЩЕЕ
А. П. Нахимов, кандидат философских наук
A. В. Кирнос, кандидат политических наук, доцент
B. А. Колесников, кандидат политических наук, доцент
НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ОРГАНИЗАЦИИ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ПОДГОТОВКИ РАБОТНИКОВ ВОЛОСТНОЙ МИЛИЦИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 1920-х гг. (НА ПРИМЕРЕ ВОРОНЕЖСКОЙ ГУБЕРНИИ)
SOME ISSUES OF THE ORGANIZATION OF PROFESSIONAL TRAINING OF EMPLOYEES OF THE VOLOST MILITIA IN THE SECOND HALF OF THE 1920s (ON THE EXAMPLE OF THE VORONEZH PROVINCE)
В статье рассматривается опыт формирования организационных форм профессиональной подгото в-ки работников волостных милиций в губерниях РСФСР во второй половине 20 -х гг. XX в. В ходе анализа основных мероприятий центрального и губернского милицейского руководства предпринята попытка выявить основные общегосударственные тенденции в данном направлении, а также специфику их развертывания на уровне Воронежского региона. Подчеркнута непоследовательность и противоречивость процесса создания структур по обучению волостных милиционеров.
The article deals with the experience ofthe, formation of organizational, forms ofprofessional training of emplo y-ees of the volost militia in the provinces of the RSFSR in the second half of the 20s of the XX century. During the analysis of the main activities of the central andprovincialpolice leadership, an attempt was made to identify the main n a-tional trends in this direction, as well as the specifics oftheir deployment at the level ofthe Voronezh region. The inconsistency and inconsistency ofthe process of creating structures for training volost policemen is emphasized.
Многофакторный системный кризис политической системы и государственного механизма Российской империи, вызревавший в течение начала XX в., выразился в радикальных революционных изменениях 1917 г., в ходе которых полиция как профессиональный правоохранительный институт, стоявший на страже прежнего режима, была уничтожена. Попытка ее замены на государственную «народную милицию», осуществлявшаяся Временным правительством в апреле того же года, оказалась несостоятельной по целому ряду причин, в конечном итоге фокусировавшихся в эскалации революционного кризиса, завершившегося победой крайне левых политических сил во главе с партией большевиков.
Лидеры РСДРП(б), резко отрицательно относившиеся к «особым отрядам вооруженных людей» [1] (старая армия, полиция и т. д.), видели в
качестве альтернативы им после слома прежней государственной машины «всеобщее вооружение народа», ставшего на охрану первых достигнутых рубежей, с которых развернется «мировая революция». Для этого «народу нужно поголовно учиться владеть оружием и поголовно входить в милицию, заменяющую полицию и постоянную армию. Рабочим нужно, чтобы не было оторванной от народа армии, чтобы рабочие и солдаты сливались в единую всенародную милицию» [2].
Теоретические принципы новой правоохранительной структуры начали реализовываться уже в условиях двоевластия путем создания отрядов рабочей милиции при контролируемых левыми партиями исполнительных комитетах советов рабочих и солдатских депутатов. Сразу после Октябрьской революции новая власть попыталась юридически закрепить оформившуюся
практику. Постановление НКВД РСФСР от 28 октября 1917 г. определило, что «все Советы Рабочих и Солдатских Депутатов учреждают рабочую милицию», содействие в вооружении (включая «казенным оружием») которой вменялось в обязанность «всем военным и гражданским властям» [3].
Иллюзии относительно выполнения правоохранительных функций «вооруженным народом», возникшие у большевистско-левоэсеровского руководства страны в первые месяцы после 25 октября 1917 г., развеялись перед объективной необходимостью в условиях «запаздывающей» мировой революции организовывать повседневную борьбу не только с политической контрреволюцией, но и с обычными правонарушениями, размах которых принимал угрожающие масштабы. Была осознана острая необходимость в «профессионализации» милиции. В итоге 10 мая 1918 г. Коллегия НКВД РСФСР приняла решение о создании милиции «как постоянного штата людей, исполняющих специальные функции» [4]. 13 октября того же года совместно НКВД и НКЮ была принята Инструкция об организации советской рабоче-крестьянской милиции как «исполнительного органа рабоче-крестьянской власти на местах, состоящей в непосредственном ведении местных Советов» [5]. С декабря 1918 г. начали издаваться инструкции НКВД, адресованные непосредственно сотрудникам милиции и ориентировавшие их на усвоение своих непосредственных служебных обязанностей (например, «Общая инструкция милиционерам советской рабоче-крестьянской милиции») [6. — С. 9]. Окончательно создание правоохранительного института закрепило утвержденное декретом ВЦИК и СНК от 10 июня 1920 г. Положение о рабоче-крестьянской милиции. Оно передало милицию в ведение НКВД РСФСР [7], его основными задачами были определены «наблюдение за организацией и деятельностью местных органов управления...; наблюдение за исполнением постановлений и распоряжений центральной и местной власти административного характера и понуждение к их выполнению всеми имеющимися в его распоряжении средствами; руководство по организации и развитию коммунального хозяйства» [8].
«Профессионализация» милиции в условиях необходимости формирования ее абсолютно нового кадрового состава объективно требовала решения двуединой задачи: организации первоначальной подготовки вновь принятых на службу милиционеров и обучения младших командиров подразделений нового правоохранительного органа. Поначалу инициатива в учреждении структур по подготовке личного состава губерн-
ской милиции исходила исключительно от местных властей и не предусматривала четкого выделения специальных «командирских» учебных подразделений.
Первые милицейские курсы стали организационными формами, создание которых должно было решить проблему профессионального качества личного состава милиции, формировавшейся в первые годы после Октябрьской революции в основной своей массе из неподготовленных представителей бывших «эксплуатируемых классов». Их основным достоинством зачастую были лишь «пролетарское происхождение» и «революционная сознательность». «Середина и вторая половина 1919 г. отличались большей активностью в создании различных милицейских учебных заведений, в основном в центральных районах страны» [9. — С. 76]. Наиболее методически обеспеченными являлись пензенские курсы по подготовке милиции [10]. В 1920 г. школы и курсы организовывались повсеместно [9. — С. 78]. В немалой степени этому способствовало решение состоявшегося 29—31 января 1920 г. III Всероссийского съезда заведующих отделами управления исполнительных комитетов о создании действительно «коммунистической милиции». В резолюции съезда говорилось о необходимости организации «курсов по подготовке в милицию» повсеместно [11].
Решение об открытии в Воронежской губернии первых милицейских курсов [12] было принято в конце декабря 1919 г. Начальник губми-лиции Д. Г. Лихачев констатировал тот факт, что вследствие гражданской войны милиция была «разрушена почти до основания». Как следствие, уездным руководителям был разослан циркуляр от 9 декабря 1919 г. № 938, в котором извещалось об открытии курсов, для того чтобы сформировать такую милицию, которая «как народная охрана должна служить олицетворением Советской власти, не имея ничего общего с бывшей полицией, отошедшей в область предания и безвозвратности» [13]. Фактически первые воронежские двухмесячные губернские советские милицейские курсы открылись в феврале 1920 г. и посменно функционировали до февраля 1921 г. Всего было подготовлено сто человек, преимущественно из уездной милиции [14]. В какой-то степени можно согласиться с мнением С. Н. Трофимова о том, что первые милицейские курсы «вынужденно принимали "просто грамотного, т.е. умеющего читать, писать и считать" курсанта. Крайне политизированный и классовый подход к кадрам (в отличие от армии) привел к тому, что главной задачей было ускоренное профессиональное обучение как можно большего количества сотрудников милиции» [6. — С. 17].
С изданием 17 апреля 1921 г. приказа Главного управления милиции № 69 профессиональная подготовка милиции приобрела дифференцированный характер. Так, вторые воронежские курсы (сентябрь 1921 — ноябрь 1922 г.) были ориентированы уже на подготовку исключительно младшего комсостава милиции (от старших милиционеров до начальников милиции) [15]. В дальнейшем постепенно в масштабах всей страны была оформлена целая сеть курсов и школ, занятых обучением милицейских руководителей на всех уровнях
Учитывая преобладание сельского населения в социальной структуре, особую востребованность в первоначальной подготовке кадров приобрела волостная милиция (волмилиция). Волость, существовавшая на основе Общего Положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости от 19 февраля 1862 г. [16], являлась единицей крестьянского самоуправления, образуемой из смежных сельских обществ. После Октябрьской революции она стала низовым территориальным звеном новой власти, которая ре-ализовывалась волостными советами крестьянских депутатов и их исполнительными комитетами (волисполкомами). Таким образом, милиция, формируемая в сельской местности, на основании нормативных правовых актов 1917— 1922 гг. изначально находилась в двойном подчинении — волисполкомов и уездного руководства милиции [4]. На основании Положения от 18 марта 1920 г. [17] милиционерами руководили отделы управления волисполкома.
Волостная милиция по своим организационным основам и функциональной направленности напоминала дореволюционный институт нижних чинов уездной полиции в составе урядников и стражников [18]. По всей видимости, полицейский опыт изучался представителями советской власти. Так, в частности, в ходе работы I Всероссийского съезда милицейских работников, проходившего в марте 1922 г., звучали предложения «о создании подсобного для волостной милиции института наподобие бывших сотских» [19], подчинявшихся в прошлом нижним чинам уездной полиции. Принципиальное организационное различие состояло в том, что в монархический период не было дублирующего управления: руководитель уезда — уездный исправник — являлся чиновником МВД и полицейские обязанности были основной, но далеко не единственной его функцией. Основные трудности, включая и кадровое обеспечение, в том числе организацию профессиональной подготовки, были сходными у обоих правоохранительных институтов.
Такое положение местной милиции не могло не сказаться на многофункциональности ее при-
менения. Так, начальник Пошехонской уездной милиции Ярославской губернии отмечал: «Волостные милиционеры кроме текущих дел борьбы с разного рода преступностью, исполняют распоряжения и проводят в жизнь издающиеся декреты Центральной Власти, а именно: поддерживают и подают содействие комитетам деревенской бедноты..., борются со спекуляцией... Производятся взыскания штрафов и другие дела, сопряженные с судебными и другими советскими учреждениями» [20]. Помимо этого милиционеры на основании соответствующих нормативно-правовых постановлений в период гражданской войны могли отвлекаться от непосредственных служебных обязанностей на вооруженную борьбу с противниками Советской власти [21, 22].
Центральное руководство, осознавая всю сложность такого положения милиции в сельской местности, предпринимало попытки издать ей в помощь специальные ведомственные разъясняющие документы. Так, 16 февраля 1920 г. НКВД подготовил Инструкцию волостным милиционерам, в которой были предусмотрены конкретные указания по реализации основных функций данной категорией сотрудников [23], которые привлекались также и к обучению на первых милицейских курсах, а в дальнейшем — в образованных при губернских управлениях милиции резервах, считавшихся «первичными ячейками» для подготовки рядового и младшего состава милиции. Через эту организационную форму подготовки в начале 1920-х гг. планировалось пропустить «весь личный состав милиционеров и всех вновь прибывших» [24].
С середины 1920-х гг. вопрос о специальной профессиональной подготовке сотрудников волостной милиции стал предметом довольно острых дискуссий как в центральном, так и губернском руководстве милицией, что выразилось в создании проектов соответствующих организационных форм. Данному обстоятельству, на наш взгляд, помимо ставшей традиционной острой необходимости в профессиональном кадровом обеспечении низового звена местной милиции, способствовал целый ряд объективных причин.
Усиление административного внимания к сельскому населению стимулировала провозглашенная в марте 1921 г. на X съезде РКП (б) новая экономическая политика. Наряду с законодательным обеспечением проводимых реформ правящей партийно-политической элитой в 1924— 1927 гг. был сформирован комплекс идеологических постулатов «поворота лицом к деревне», целью которого была оптимизация взаимоотношений власти и жителей села, привлечение симпатий многомиллионного крестьянства, которое
в годы гражданской войны в подавляющей массе крайне негативно относилось к прямым продуктовым реквизициям. Провозглашалась необходимость не только обеспечить относительную экономическую свободу сельскому населению, но и сформировать прочные социально-культурные основы «союза рабочих и трудового крестьянства».
Значительная роль в реализации этих планов отводилась советским органам власти в деревне, включая волисполкомы и подведомственную им милицию, для которой на первый план выступали, по словам начальника отдела милиции Центрального административного управления (ЦАУ) НКВД РСФСР И. Ф. Киселева, функции «по охране и защите материальных интересов крестьянского населения и по обслуживанию его нужд» [25]. Основной задачей при этом должно было стать изменение «методов и приемов работы, оставшихся от периода военного коммунизма в соответствии с лозунгом "лицом к деревне"», прежде всего, «устранение излишней регламентации жизни населения», «повышение квалификации работников милиции и уголовного розыска путем ликвидации общей и правовой неграмотности», «приближение аппарата к населению путем усиления борьбы с уголовной преступностью в сельских местностях» [26].
В этой связи профессиональная подготовка волмилиционеров приобретала идеолого -политическую значимость и поэтому понималась максимально широко: они должны были «знать не только узкомилицейские обязанности, но и быть достаточно политически развитыми, обладать значительными культурными и общественными познаниями. Партийные, просветительные, профессиональные и другие организации на местах должны пойти навстречу и приложить все усилия к тому, чтобы милиционер был авторитетен и являлся связующим звеном смычки города с деревней [27]. В то же время следует согласиться с мнением некоторых исследователей об определенном «перекосе» идеологической трактовки изменения фактического положения милиции на селе в рамках новой «генеральной политической линии», что приводило к принятию решений о преимущественной подготовке «специалистов для милицейских подразделений сельской местности в ущерб другим категориям сотрудников милиции» [6. — С. 43].
Серьёзной причиной, обусловившей повышенное внимание руководства НКВД РСФСР к проблемам совершенствования обученности кадрового состава волостной милиции, стала начавшаяся в 1922 г. в стране административно -территориальная реформа. В ходе её происходило укрупнение волостей, вызванное необходимостью введения начал экономического райониро-
вания и оптимизации управления на местном уровне советской власти. Так, к началу реформы в Воронежской губернии насчитывалось 310 волостей [28. — С. 18], к 1924 г. они были укрупнены до 215, а согласно проекту, утвержденному в мае 1924 г., их осталось 92, объединенных в 9 уездов (вместо существовавших ранее 12) [28. — С. 63]. К моменту упразднения на основе постановления ВЦИК СССР от 14 января 1929 г. [29] этих территориальных единиц их количество составляло 91 [28. — С. 103].
Соответствующие административные меры стали стимулом к реорганизации волостной милиции и качественному совершенствованию ее личного состава. Впервые был нормативно конкретизирован статус этой структуры. 19 декабря 1924 г. приказом ЦАУ НКвД РСФСР было объявлено и утверждено наркомом внутренних дел А. Г. Белобородовым Положение о милиции укрупненной волости [30].
К предметам ведения этого органа были отнесены принятие мер к проведению в жизнь постановлений и распоряжений центральной и местной, включая волостную, власти; административное содействие органам власти; поддержание революционного порядка и безопасности; предупреждение контрреволюционных выступлений и борьба с ними; проведение мер борьбы со стихийными бедствиями; оказание содействия организациям трудящихся в области устройства и проведения собраний, шествий при условии соблюдения установленных правил; принятие мер по борьбе с незаконной и беспатентной торговлей; оказание содействия по взысканию установленных налогов; приведение в исполнение административных взысканий; предупреждение, обнаружение и расследование преступлений и производство дознаний; учет сельских жителей в волости; учет и прописка населения и выдача удостоверений личности и др. Как указывалось в официальном печатном органе ЦАУ НКВД РСФСР, «благодаря такому расширению компетенции, волостная милиция. приобретает сугубо важное значение» [31].
Во главе волостной милиции находился начальник, который по согласованию с соответствующим волисполкомом назначался руководителем управления уездной милиции и утверждался в должности начальником административного отдела губисполкома. В штат волмилиции входили помощник начальника (старший милиционер), делопроизводитель и младшие милиционеры, количество которых определялось из расчета один сотрудник на 5000 жителей. Если население волости превышало 25000 человек, дополнительно вводилась должность агента уголовного розыска. В 1925 г. вместо младших милиционеров в волостную милицию стали назначать старших
Подсчеты по Воронежской губернии во второй половине 1920-х гг. позволяют говорить о среднем планово-штатном количестве рядового состава этого органа: в каждой волости — 6-7 милиционеров, а в целом по губернии — более 600 человек. Именно данный контингент служителей правопорядка являлся потенциальным объектом специальной профессиональной подготовки. На деле количество волостных милиционеров было меньше, и это создавало серьёзные проблемы для реализации местным правоохранительным органом своих функций.
Служебные обязанности личного состава волостной милиции были определены в соответствующей инструкции, утвержденной приказом ЦАУ НКВД от 16 января 1924 г. № 8, которая стала основным документом, направленным на совершенствование самостоятельной профессиональной подготовки волостных милиционеров [32].
С середины 1920-х гг. на местах для них стали издаваться пособия, в основном по вопросам проведения дознаний по уголовным преступлениям. Примером может служить утвержденная начальником управления милиции Кадниковско-го уезда Вологодской губернии Гуричевым «Инструкция для волостных милиционеров» [33].
Немаловажным обстоятельством, также стимулировавшим интерес к профессиональной подготовке волостных милиционеров, являлась массовая демобилизация красноармейцев вследствие окончания гражданской войны. Необходимость их обустройства в мирных условиях стала предметом заботы различных государственных структур (Политического управления Рабоче-крестьянской Красной Армии (ПУР), Наркомпроса, НКВД, Наркомзема и др.), объединившихся в межведомственное совещание по разработке вопроса о подготовке красноармейцев, подлежащих демобилизации. В апреле 1925 г. были утверждены первые отраслевые программы подготовки [34. — Л. 47].
7 июля 1925 г. помощник начальника ПУР СССР И. Е. Славин (Славин-Бас) подписал циркуляр № 33718, адресованный всем политическим управлениям военных округов. В нем сообщалось, что на политорганы Красной Армии РКП (б) возложена задача подготовить из подлежащих увольнению в бессрочный отпуск красноармейцев работников для низшего советского аппарата в деревне. С этой целью создавались специальные краткосрочные (12-15 учебных дней) курсы: сельскохозяйственные, землеустроительные, кооперативные, подготовки милиционеров, политико-просветительные и др., организация которых возлагалась на соответствующие ведомства [35. — Л. 9—9 об.]. В рамках НКВД красноармейцы должны были освоить рассчитанную на 90 часов программу курса для обуче-
ния волостных милиционеров [35. — Л. 9 об. — 14 об.]. Локализация учебного процесса осуществлялась в различных формах Так, 6 октября 1925 г. двухнедельные милицейские курсы для демобилизованных красноармейцев местного гарнизона (общим количеством — 41 человек) были открыты при 3-й школе среднего комсостава милиции в г. Новочеркасске [35. — Л. 7].
Детально вопрос о переквалификации демобилизованных красноармейцев в специалистов для деревни был урегулирован с изданием приказа Политического управления Рабоче-крестьянской Красной Армии СССР от 13 июля 1926 г. № 83, которым объявлялась Инструкция об организации курсов для демобилизуемых красноармейцев и краснофлотцев [36. — Л. 39— 39 об.]. В нем, помимо прочего, были утверждены программы курсов милиционеров для красноармейцев-отпускников [36. — Л. 69—71] и кружка по работе милиции в деревне из красноармейцев-отпускников [36. — Л. 72—73]. Примечательно, что практика организации первоначальной милицейской подготовки на основе кратковременных курсов по опыту обучения волостных милиционеров продолжилась и позднее. Так, по итогам обследования милиции и уголовного розыска коллегия Наркомата рабоче-крестьянской инспекции СССР 22 июля 1928 г. рекомендовала создать «курсы по подготовке подлежащих демобилизации красноармейцев для поступления в милицию» [37].
Еще одной предпосылкой усиления внимания к подготовленности кадрового состава волостной милиции являлось оформившееся с образованием в ноябре 1921 г. при Главном управлении милиции РСФСР Постоянной комиссии по выработке устава, наставлений, руководств по школьно -курсовому делу стремление руководства НКВД РСФСР реализовать на практике системный подход к формированию снизу доверху структур по профессиональной подготовке милиционеров. Обучение работников волостной милиции должно было стать одной из её организационных форм.
В целом это направление совершенствования работы с кадрами на селе милицейским руководством выдерживалось всю вторую половину 1920-х гг. Подводя итоги за 1927 г., начальник Главного управления рабоче-крестьянской милиции И. Ф. Киселев наряду со школами для среднего и младшего начсостава, повторно -инструкторскими занятиями и курсами повышения квалификации определил собственное место в системе профессиональной подготовки и двухмесячным курсам для волостных милиционеров [38].
Совершенствование правовой подготовки низового звена милиции являлось предметом заботы центрального руководства еще с 1923 г., когда был издан ряд соответствующих приказов.
Однако результативность их реализации на местах была слишком мала. Основной причиной, по которой профессиональное обучение работников милиции без отрыва от основной службы давало сбой, была их сильная загруженность. Так, в июне 1925 г. начальник брянской губернской милиции сообщал, что занятия по ликвидации правовой неграмотности его подчиненных не производились, так как они были задействованы в сфере содействия различным ведомствам — Наркомфину (по взиманию единого сельхозналога), Наркомзему (по борьбе с лесохищени-ями и лесорубками) и др. [35. — Л. 39].
Руководство курской милиции, объясняя проблемы с организацией подготовки милиции на местах, указывало на основную их причину — «распыленность личного состава (особенно в волостях) по территории по делам службы», при которой 5-6 волостных милиционеров постоянно находились в разъездах. Кроме того, трудности профессионального обучения создавала текучесть личного состава по причине низкой зарплаты, отсутствие средств на оплату труда лекторов и пособий, реорганизация милицейского аппарата при укрупнении волостей, вызвавшая полное прекращение занятий [35. — Л. 68].
Необходимость совершенствования профессиональных навыков правоохранителей, в том числе, за счет введения новых организационных форм, осознавалась в самих структурных подразделениях и на местном уровне. Так, съезд начальников волостных милиций Валуйского уезда Воронежской губернии 5 декабря 1924 г.
постановил «углубить работу среди милиционеров по изучению уголовно -правовых норм и милицейского дела путем периодических совещаний, инструктирования и заслушивания на местах докладов» [39].
23 сентября 1925 г. начальником милиции республики была утверждена Программа курсов для обучения волостных милиционеров [34. — Л. 49—60 об.]. Ее реализация должна была решить две задачи профессиональной подготовки работника милиции в сельской местности: во-первых, «сообщение общих элементарных знаний по милицейской службе»; во-вторых, формирование у обучающихся «навыков, необходимых для обращения с инструкциями и приказами, а также с соответствующими статьями Кодексов». Программа была рассчитана на 90 часов и состояла из пяти отдельных программ: правовые предметы, прежде всего, основы гражданского права, уголовного права и уголовного процесса (36 часов), организация и прохождение службы в милиции (12 часов), дисциплинарный устав рабоче -крестьянской милиции (4 часа), административное право (включая сведения по административному надзору и мерам административного воздействия) (14 часов), служба волостного милиционера (24 часа) [35. — Л. 9—14 об.].
Последняя содержала дидактические единицы, достаточно полно отражающие специфику функционирования волостной милиции и основные служебные обязанности по Инструкции волостному милиционеру 1924 г. (табл. 1).
Таблица 1
Программа по службе волостного милиционера 1924 г. [35. — Л. 13—14 об.]
№ п/п Дидактическая единица Количество учебных часов
1 Общие понятия о задачах, возлагаемых на волостную милицию 1
2 Общие условия несения слу жбы в волостной милиции (включая знание особе н-ностей района службы) 2
3 Наблюдение за порученным районом (объезды, обходы, поверка постов, дежурство, конвоирование) 2
4 Борьба с контрреволюционными преступлениями 1
5 Охрана революционного порядка, безопасности и благоустройства (наблюдение за подозрительными местами, ярмарками, за дезертирами, борьба с преступностью) 1
6 Обязанности по наблюдению за соблюдением правил революционного порядка в отношении печати, шествий, манифестаций и публичных зрелищ 2
7 Поддержание благоустройства и безопасности в населенных местах (наблюдение за путями сообщений, состоянием источников воды, погребением умерших, содержанием диких животных, санитарным состоянием и т. д.) 2
8 Наблюдение за производством торговли и промыслом 2
№ п/п Дидактическая единица Количество учебных часов
9 Обязанности по регистрации населения 1
10 Обязанности при стихийных бедствиях 1
11 Обязанности по борьбе с паразитизмом и хулиганством (действия в отношении знахарок и гадальщиков, борьба с нищенством, беспризорностью, пьянством и самогоноварением, проституцией, уличными драками) 2
12 Ограждение личной безопасности, законных интересов граждан (защита от самоуправства, борьба с конокрадством, оказание помощи при несчастных случаях и т. д.) 2
13 Содействие ведомствам (судебно -следственным органам и прокуратуре, Нарко м-военмору, Наркомзему, Наркомздраву) 5
В качестве «наиболее подходящих» методов обучения, предложенных в «объяснительной записке» к Программе всего курса, определялись метод бесед и система отчетов, а также самостоятельная проработка материалов обучающихся. Авторы настаивали на необходимости широкого использования т. н. «экскурсионного метода», заключавшегося в посещении различных правоохранительных органов и учреждений при изучении ряда тем — разбирательство дел в суде, организация милиции в центре, губернии, городе, уезде. По итогам экскурсий обучающиеся должны были представлять рефераты и отчеты. Практические занятия планировалось проводить при формировании навыков конвоирования, службы волостного милиционера, дознания, содействия какому -либо ведомству.
В Воронежской губернии, как и в других регионах РСФСР, нерегулярные занятия с волостными милиционерами стали проводиться с 1924 г. Руководство уездной милиции было обязано отправлять в Воронеж ежеквартальные отчеты, как говорилось в документе, поступившем из Ново-
хопёрского уезда, «об учебе по милицейской, специальной и политической подготовке с милиционерами волмилиции» [40. — Л. 27—31]. В них, помимо программ обучения, расписания занятий и информации об успеваемости волостных милиционеров сообщались также сведения о приглашенных лекторах Так, в IV квартале 1926 г. к занятиям с волостными милиционерами Богу-чарского уезда «для прохождения профвыучки» по уголовному праву и процессу привлекались четырнадцать работников юстиции — 1 народный прокурор, 4 народных следователей и 9 народных судей [40. — Л. 36].
Как правило, для занятий определялся конкретный день без какой-либо периодичности, когда в вечернее время на занятия, в основном ориентированные на выработку практических навыков, в уездный город собирались волостные милиционеры, свободные от службы. К чтению лекций привлекались должностные лица уезда и волостей, как это видно из отчета начальника милиции Усманского уезда, входившего в 1923—1928 гг. в состав Воронежской губернии (табл. 2).
Таблица 2
Сведения о проведении занятий с личным составом работников волостных милиций и уголовного розыска 30 сентября 1926 г.
Урок Время Лектор Содержание изученного материала
1 17—18 Начальник усманской волмилиции Беловодский Оказание содействия другим ведомствам: а) практическое содействие органам НКФ; б) органам военведа, НКПС, госстраха, губ-статбюро, агентам налоговых инспекций, Наркомзему, инспекции труда, детской и социальной инспекции, судебным органам, органам саннадзора и Наркомздраву
2 18—18.30 Нач альник нижне -м атренской волмилиции Леньшин Конвоирование арестованных
3 18.30—19 Нач альник верхне--м атренской волмилиции Меркулов Обязанности милиции по исполнению судебных решений. Дисциплинарный устав
Урок Время Лектор Содержание изученного материала
4 19—20 Судебно-медицинский врач Войнар Судебная медицина: Труп. Признаки и наступление смерти. Характерные изменения в трупе. Трупное окоченение, причины этого явления. Гниение трупа.
Количество слушателей 32
Степень усвоения Удо влетворительно
Примечание Отсутствовал начальник уголовного розыска Голощапов
Милицейское начальство губернии внимательно и довольно критически анализировало поступавшую с мест информацию. К примеру, весь достаточно объемный текст отчета о профессиональной подготовке волмилиции Новохоперского уезда конце 1926 г. был весь испещрён пометками «удовлетворительно», «плохо», «слабо». Значительно реже попадались одобрительные комментарии положений документа [40. — Л. 28—31 об.].
В губернской милиции осознавали, что обучение волостных милиционеров находится на довольно низком уровне, о чем свидетельствовал доклад политического отдела милиции Воронеж-
ского уезда от 4 декабря 1926 г. № 94/с за период с 1 октября по 15 ноября 1926 г., в котором указывалось: «Занятия с милиционерами по волостным милициям по-прежнему проходили с перебоями, неизбежными при условиях работы на местах Текучесть состава и вытекающая из этого необходимость обработки пополнения, придали выучке характер инструктирования по наиболее существенным вопросам» [40. — Л. 41]. Всего за отчетный период в волостных милициях Воронежского уезда было проведено 132 часа учебных занятий, в среднем по 8,25 — на каждую (табл. 3).
Таблица 3
Сведения о занятиях с личным составом волостных милиций Воронежского уезда Воронежской губернии за период с 1.10 по 15.11. 1926 г. [40. — Л. 41]
№ п/п Изучаемый предмет Общее количество часов В среднем на одну волмилицию
1 Политграмота 23 1,5
2 Служба в милиции 31 2
3 Метрическая система 19 1
4 Военное дело 9 1,5
5 Уголовный и уголовно -процессуальный кодексы 37 2,25
6 Судебная медицина 13 1
Всего 132 часа
Руководство воронежской уездной милиции констатировало, что программа обучения «сложна и обширна и для обучения волостных милиций не приемлема», а от практики обучения волостных милиционеров на местах необходимо «отказаться вовсе, установив лишь инструктирование милиционеров по запросам текущей работы». Вместе с тем, оно соглашалось с тем, что «вопрос, поднятый адмотделом об организации курсов при у милициях, является единственным и наиболее целесообразным способом выучки личного состава» [40. — Л. 41 об.].
Общегосударственная тенденция на создание специальных краткосрочных курсов для подготовки волостных милиционеров реализовывалась в числе прочего в регулярных директивах руко-
водителей республиканской милиции, направляемых в губернии. 29 октября 1926 г. начальнику адмотдела Воронежского губисполкома было направлено письмо, подписанное временно исполнявшим должность начальника милиции Республики И. Б. Кацвой, в котором задавался вопрос: «Почему адмотдел не счел возможным для переподготовки волостных работников милиции организовать при адмотделе краткосрочные курсы, согласно приказа ЦАУ № 80-1926 года?» [41. — Л. 136]
Губернское руководство милиции понимало всю сложность организации краткосрочных курсов для волостных милиционеров и пыталось предложить свой вариант решения целого комплекса проблем, связанных с массовым отвлечением местных правоохранителей в уездный или,
тем более, губернский город. Начальник Воронежской губернской милиции Тимашев приказом 12 октября 1926 г. № 7/и [40. — Л. 86] утвердил программу «обучения работников милиции уездного центра и работников волостной милиции в отдельности». Программа для волмилиции на 1927 г. была построена по принципу наименьшей затраты у милиционеров служебного времени на свое обучение. Для этого вводился т. н. «зачетный порядок», означавший, что «волостной работник от несения своей повседневной работы должен отрываться для сдачи зачетов по заранее проработанной им теме 1 раз в три месяца» [41. — Л. 147].
Одновременно была утверждена Инструкция к проведению обучения состава милиции Воронежской губернии на 1926-27 г. [40. — Л. 87—88 об.]. Данный документ касался организации первоначальной профессиональной подготовки всех работников милиции Воронежской губернии, включая ее низовое звено (§§ 9—18).
Предполагаемая методика обучения волостной милиции была освещена в докладе от 28 октября 1926 г., направленном адмотделом Воронежского губисполкома в ЦАУ НКВД РСФСР. Программа обучения, охватывавшая собой все виды милицейской службы, предположительно должна была разделяться на «уроки» (15 января, 15 мая и 15 августа) [40. — Л. 87 об.], материалы по которым планировалось выдавать волостным милиционерам для их самостоятельной проработки. По окончании трехмесячного срока все работники волостной милиции должны были сдавать зачет по изученным темам в волостном центре в присутствии работников юстиции, судебных медиков, представителей парткомов под общим руководством «начальников милицейских объединений» (начальников уездной милиции. — Авт.).
По мнению руководства воронежской милиции, целесообразность и продуктивность такого метода обучения определялась существенной экономией времени: «Если при ныне действующей системе обучения у каждого волостного работника милиции в среднем в месяц на выучку уходит три-четыре дня, из коих на саму выучку употреблялся лишь один день, а остальные на хождение от места своего пребывания к волостному центру и обратно и отдых, то при зачетной системе на эту выучку у милиционера будет отрываться три-четыре дня уже раз в три месяца». В докладе утверждалось, что такой метод будет стимулировать «милиционера серьезно заняться своей подготовкой, имея при этом в виду наличие для него всех подсобных материалов» [41. — Л. 143].
Центральное милицейское руководство не согласилось с «воронежской инициативой» введения для волостной милиции «заочной формы обучения», указав в письме начальнику губерн-
ского адмотдела от 26 ноября 1926 г. № 14/с, что на волостную милицию также распространяется действие Инструкции о проведении внешкольных занятий, объявленной приказом ЦАУ НКВД № 31-26 и предусматривающей для всех категорий милиционеров, включая волостных, исключительно курсовое обучение. Что же касается проведения зачетного метода, то «при отсутствии соответствующих пособий методической проработки программ занятий» его применение признавалось «нецелесообразным» [41. — Л. 139].
На день раньше указанного письма из центра 25 ноября 1926 г. в ГАУ НКВД РСФСР из Воронежского губадмотдела было направлено отношение № 3183, в котором сообщалось, что организация кратковременных курсов не представляется возможной. Взамен этого было предложено проводить обучение всех милиционеров при управлении милиции раз в неделю «по методу собеседования и практического анализа подмеченных в течение недели недочетов в работе по данной отрасли». В документе во внешкольных условиях проведения занятий отвергался лекционный метод обучения по причине того, что «аудитория слушателей в данном случае состоит исключительно из уже переутомившихся в течение всего прошедшего дня основной милицейской работы, не могущих физически воспринимать все то, что им преподается лекторами» [40. — Л. 16 об.].
Первоначально программа подготовки была рассчитана на 124 учебных часа и содержала девять разделов: уголовный процесс (18 часов), политграмота (32 часа), уголовный кодекс (18 часов), административный надзор (18 часов), служба милиции (18 часов), метрическая система (6 часов), судебная медицина (10 часов), стрелковая часть (4 часа), гражданской кодекс (2 часа) [40. — Л. 16]. В дальнейшем её структура претерпевала существенные изменения.
В силу неопределённости ситуации с внешкольной подготовкой программа обучения работников милиции волостей Воронежской губернии была отменена.
Непреклонность республиканского милицейского руководства в намерении добиться соблюдения единообразного порядка создания краткосрочных курсов побудила начальника воронежской губернской милиции Тимашева обратиться 30 ноября 1926 г. с отношением № 3539 в агитационно-пропагандистский отдел (АПО) Воронежского губкома ВКП (б) с докладной запиской [40. — Л. 110—111 об.]. В ней он сообщал о неприменимости метода обучения милиционеров при волостных управлениях, признав вместе с тем исключительную востребованность их профессиональной подготовки по причине того, что они являются «высшими представителями вла-
сти» в населенных пунктах, отдаленных от сельского совета на расстояние от 7 до 15 км.
Открытая в Воронеже 3-я Областная школа младшего комсостава милиции, предназначенная для обучения курсантов в том числе и из других губерний, по мнению автора докладной записки, не могла быстро восполнить пробелы в подготовке воронежских милиционеров «в силу своего структурного построения», при котором Воронежской губернии отводилось только 30 мест, т. е. 18,7% от общего количества обучавшихся. При таком положении вещей весь личный состав милиции Воронежской губернии, включая ее волостные управления, через школу можно было пропустить только за 32 года. Данная негативная тенденция обнаруживалась и в общереспубликанских масштабах В конце 1927 г. только 8% младших сельских милиционеров прошли специальную подготовку в школах милиции [42].
Выход из создавшейся ситуации начальнику воронежской губмилиции виделся в создании при управлениях уездной милиции двухмесячных курсов, в течение которых обучалась бы шестая часть всего личного состава милиции (от 11 до 15 человек с каждого уезда). Обучение должно вестись по рассчитанной на 300 учебных часов программе, включающей в себя разделы по политграмоте, «центральной системе» (органов власти. — Авт.), советскому законодательству, милицейскому делу, военному делу, судебной медицине и общеобразовательным предметам. В качестве лекторов предлагалось привлекать местных прокурора, судью и следователя, а также инструктора увоенкомата, начальника уездной милиции и его помощника, судебно-медицинского эксперта, представителя местного партийного комитета, из которых формировался бы педагогический совет.
Предложения, сформулированные в докладной записке, не являлись только теоретическими выкладками. Безусловно, не мог не повлиять опыт организации воронежских милицейских курсов в 1919—1922 гг., о котором губернское руководство милиции было хорошо осведомлено. Кроме того, кое-где на местах подобная практика обучения волостных милиционеров была опробована. Примером могло быть устройство подобных курсов управлением милиции Россошанского уезда. Начало их функционирования планировались уже с 1 декабря 1926 г. [40. — Л. 111], а до этого занятия в волостных милициях велись «без перебоев» [40. — Л. 40].
Программа, о которой говорилось в докладной записке, прошла обсуждение 9 ноября 1926 г. на совместном заседании милицейско-правовой и обществоведческо-общеобразовательной предметных комиссий 3-й Воронежской областной
школы под председательством её начальника В. Г. Косарева. По итогам заседания было принято решение об одобрении программы (с доработкой раздела по политграмоте) и о просьбе губко-му «предложить ее за основу для прохождения в уездных городах с милицейским и командным составом» [40. — Л. 77].
На организацию курсов в общегубернском масштабе, по мнению автора записки, потребуется около 1000 руб. (в среднем по 110 рублей на уезд). Значительная часть средств предполагалась на закупку учебных пособий и оборудование общежитий. Содержание переменного состава курсов относилось на средства, положенные по установленному штату.
Докладная записка заканчивалась просьбой санкционировать проект организации в уездах срочных курсов и дать соответствующие директивы партийной фракции губисполкома об ассигновании средств на их организацию [40. — Л. 111 об.].
АПО губкома ВКП (б) не поддержал проект, созданный в административном отделе: отношением от 6 декабря 1926 г. № 9311 в создании краткосрочных курсов для волостных милиционеров было отказано [40. — Л. 109]. Финансовые вопросы реализации проекта организации курсов волостных милиционеров оказались настолько острыми, что руководство губернской милиции пошло на их существенную переработку, о чем свидетельствовало письмо в АПО Воронежского губкома ВКП (б) от 14 февраля 1927 г. № 503. В нем теперь извещалось, что «никаких материальных затрат организация данных курсов не вызовет, т.к. для указанной цели будут использованы общежития конных отрядов. В качестве пособия будут использованы те материалы, которые имеются в распоряжении уездного адмот-дела. Содержание курсантов будет отнесено на средства, ассигнованные милиции на содержание своего состава» [40. — Л. 84 об.].
Представленный в конце 1926 — начале 1927 гг. в АПО губкома ВКП (б) проект был дополнен новой Инструкцией по проведению обучения на краткосрочных милицейских курсах при уездных административных отделах [40. — Л. 65—66], которая конкретизировала некоторые положения докладной записки и была посвящена исключительно вопросам подготовки волостной милиции. Курсы должны были открываться при уездных адмотделах и находиться в ведении политических отделов милиции, руководители которых должны были быть их непосредственными начальниками. В структуре курсов из преподавателей под председательством начальника образовывался педагогический совет, на который возлагались обязанности по обсуждению «всех во-
просов учебного характера, связанных с правильной постановкой учебного дела»; разработке «метода обучения по каждому предмету»; распределению «запасных часов по предметам», назначению сроков и мест проведения практических занятий; «установлению способа и порядка
выпускных испытаний»; решению вопросов о принятии новых преподавателей.
Преподавательский состав курсов должен был формироваться исключительно в соответствии с профессиональной ориентацией приглашенных на 15 учебных предметов лекторов (табл. 4).
Таблица 4
Предполагаемое распределение преподавателей по предметам, изучаемым на курсах волостных милиционеров в Воронежской губернии в 1927 г. [40. — Л. 65]
№ п/п Учебный предмет Лектор
1 Политграмота Выделяется местным парткомом
2 Судоустройство Народный судья
3 Гражданский кодекс Народный судья
4 Уголовный кодекс Помощник прокурора
5 Уголовно-процессуальный кодекс Народный следователь
6 Гражданско-процессуальный кодекс Народный судья
7 Ветеринарный устав Ветеринарный фельдшер
8 Административное право Начальник политического отдела милиции
9 Милицейское дело Начальник политического отдела милиции
10 Военное дело Инструктор уездного военкомата
11 Конституция Выделяется местным парткомом
12 Судебная медицина Судебно-медицинский эксперт
13 Техника дознания Народный следователь
14 Метрическая система «Шкраб» (школьный работник)
15 Обязательные постановления Начальник политического отдела милиции
240 учебных часов из 300 отводились на прохождение программы обучения, оставшиеся 60 должны были использоваться по усмотрению педсовета «на повторение и практические занятия». Инструкция предусматривала, что в случае хорошего усвоения курса допускалась своеобразная «экономия» учебных часов, которые по решению педсовета должны были перераспределяться «на предметы, слабо усвоенные».
Курсы должны были комплектоваться волостными милиционерами из расчета не более двух с волости. Размещение курсантов, а также проведение занятий планировалось в общежитии конного отряда милиции уезда.
По своему характеру инструкция напоминала документы, учреждавшие различные организационные формы и носившие наименования «положений». В то же время нельзя не отметить её явную незавершенность, структурную алогичность и текстуальные несовершенства.
Методическое обеспечение подготовки волостных милиционеров на планировавшихся к открытию курсах в 1927 г. стало предметом экспертизы в 3-й Воронежской областной школе младшего начсостава милиции.
6 апреля 1927 г. с письмом из губадмотдела были направлены программа обучения и ин-
струкция по ее прохождению [40. — Л. 62]. Программа обучения волостных милиционеров на краткосрочных курсах при уездных адмотделах на 1927 г. была рассчитана на сорок дней. Ежедневно должны были проводиться по 3 занятия (6 календарных часов) по разным учебным предметам [40. — Л. 67—76].
15 мая 1927 г. для обсуждения программы и инструкции было организовано заседание предметного бюро школы под председательством начальника учебно -строевой части П. В. Рождественского, который выступил основным докладчиком. На заседании также свое мнение высказали преподаватели, ведущие соответствующие разделам программы предметы в школе (Александров, Драчев и Чертков) [40]. Представленный документ был встречен ими довольно критически. В частности, в ходе обсуждения программа была названа «неполной» и «неудачной». К основным ее недостаткам были отнесены следующие:
- несовершенство структурного построения (отсутствие деления крупных тем на «подтемы», объединяющие понятные для «сельского работника однородные вопросы» в единое целое);
- отдельные темы не учитывают актуальные вопросы государственного строительства и развития сельского хозяйства (к примеру, в программе
отсутствуют темы, раскрывающие суть решений XV съезда ВКП(б), VII съезда профсоюзов, постановлений IV Всесоюзного съезда Советов);
- разделы, посвященные правовой подготовке, составлены по устаревшим редакциям кодексов, не содержат методических указаний на порядок их прохождения;
- вопросы, касающиеся милицейской службы, не имеют практической направленности, дублируют друг друга, не предполагают четкой логической последовательности прохождения.
Постановление заседания было лаконичным: «программу необходимо проработать более серьёзно и обстоятельно., после чего вновь, рассмотреть в предметном бюро школы» [40. — Л. 63].
Курсы для обучения волостных милиционеров должны были открыться во всех девяти уездах Воронежской губернии 1 марта 1927 г. К сожалению, пока нет полной информации о хронике их учреждения и характере функционирования. С относительно большой долей вероятности можно полагать, что этот процесс в силу объективных и субъективных причин не был простым. Так, с мест нередко поступали просьбы разъяснить связанные с ним особо острые организационные моменты, включая методику обучения.
Руководство губернской милиции, имея представление о сложностях формирования новой организационной формы профессиональной подготовки личного состава низшего структурного звена милиции с пониманием относилось к организации обучению работников на местах, допускало разумную вариативность методического обеспечения учебного процесса. Так, в конце 1927 г. административный отдел Нижнедевицкого уездного исполкома отправил в Воронеж запрос о возможности в силу ряда объективных обстоятельств осуществлять в 1928 г. обучение волостных милиционеров по программе завершающегося учебного года, скептически воспринятой предметным бюро 3-й Воронежской областной школы младшего начсоства милиции. Начальник подотдела милиции губернского административного отдела А. П. Драчёв, имевший самое непосредственное отношение к организации милицейской профессиональной подготовки в Воронежском регионе [43], участвовавший в обсуждении данного документа в мае 1927 г., ответил: «умилотделы» при реализации программы ее структурные блоки «имеют право в зависимости от местных условий видоизменять, дополнять и переставлять, однако основные вопросы ее должны быть полностью пройдены». Впрочем, это совершенно не касалось разделов программы, посвященных политической и военной подготовке [40. — Л. 107—108].
Среди объективных и субъективных факторов, осложнявших организацию профессиональ-
ной подготовки волостной милиции, прежде всего, на наш взгляд, следует выделить материально-финансовые проблемы устройства постоянных краткосрочных курсов, трудности отвлечения на обучение значительной части личного состава волмилиций в условиях его служебной загруженности (в том числе и не только милицейской работой), «кадровую текучку» в сельской милиции, слабую базовую подготовленность волостных милиционеров, недостаток преподавательских кадров, нараставшую административную дезорганизованность решений республиканских и губернских структур в условиях изменения векторов профессиональной подготовки работников милиции в целом. Немаловажное дестабилизирующее значение имела также смена руководством страны политического курса, акцентирование внимания на ускоренной индустриализации и кооперации сельского хозяйства.
Центральное руководство милиции РСФСР уже к началу 1928 г. отмечало недостаточную эффективность организации подготовки волостных милиционеров. Так, в докладе начальника республиканской милиции И. Ф. Киселева отмечалось, что курсы волостных милиционеров работали только в 20 административных отделах, а в 3/4 по-прежнему проводились внешкольные занятия по служебной подготовке. Имелись и такие административные отделы, в которых никакие курсы не существовали и занятия с волостными милиционерами вовсе не проводились [38].
Выход из создавшегося положения виделся в централизации и унификации всего милицейского школьно-курсового дела в стране. В соответствии с решением Коллегии Наркомата рабоче-крестьянской инспекции СССР от 22 июля 1928 г. и постановлением Коллегии НКВД РСФСР от 30 августа 1928 г. 23 октября того же года начальник милиции Республики предложил всем административным отделам организовать подготовительные месячные курсы первоначальной подготовки [44]. Дальнейшее развитие системы профессионального обучения милиционеров осуществлялось уже без её прежнего так окончательно и не оформившегося низового звена. В ходе ликвидации в 1929 г. волостного деления территориальных единиц страны волостная милиция была расформирована. Тем не менее, несмотря на кажущуюся неудачу эксперимента по формированию организационных начал профессионального обучения волостных милиционеров, поставленные в ходе его реализации вопросы подготовки правоохранителей к работе в сельской местности способствовали постепенной оптимизации деятельности милицейских школ и иных ведомственных образовательных структур в будущем.
ЛИТЕРАТУРА
1. Ленин В. И. Государство и революция // Полное собрание сочинений. Издание пятое. Т. 33.
— М., 1969. — С. 8.
2. Ленин В. И. О пролетарской милиции // Полное собрание сочинений. Издание пятое. Т. 31.
— М., 1969. — С. 287.
3. О рабочей милиции : постановление НКВД РСФСР от 28.10.1917 // Собрание узаконений РСФСР. — 1917. — № 1. — Ст. 15.
4. Органы и войска МВД России : краткий исторический очерк. — М., 1996. — С. 188.
5. Об организации Советской Рабоче-Крестьянской Милиции (Инструкция) : постановление НКВД РСФСР, Наркомюста РСФСР от 13.10.1918 // Собрание узаконений РСФСР. — 1918. — № 75.
— Ст. 813.
6. Тихомиров С. Н. Профессиональное образование в МВД России: опыт становления, закономерности и перспективы развития : монография. — М., 2006. — 257 с.
7. О Рабоче-Крестьянской Милиции (Положение). Декрет от 10 июня 1920 года // Собрание узаконений РСФСР. — 1920. — № 79. — Ст. 371.
8. Положение об НКВД РСФСР : утв. Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 24.05.1922 // Собрание узаконений РСФСР. — 1922. — № 33.
9. Кожевина М. А. Милицейское образование в Советской России: организация и правовое регулирование (1918—1991 гг.) : дис. ... д-ра юрид. наук. — М., 2005. — 416 с.
10. ГАРФ. — Ф. Р-393. — Оп. 31. — Д. 334-а.
— Л.185
11. Власть Советов. — 1920. — № 2-3. — С. 5.
12. Нахимов А. П., Кирнос А. В., Колесников В. А. Организация подготовки сотрудников воронежской губернской рабоче-крестьянской милиции в 1919—1922 гг. // Вестник Воронежского института МВД России. — 2017. — № 3.
— С. 9—21.
13. ГАВО. — Ф. 736. — Оп. (8)9. — Д. 1. — Л. 57.
14. Смирных В. М. Люди тревожного времени : очерки истории Воронежской милиции 20—30-х гг. 20 в. — Воронеж, 2010. — С. 32.
15. ГАРФ. — Ф. Р-393. — Оп. 31. — Д. 330 б.
— Л. 55.
16. Полное собрание законов Российской империи. — Собр. 2. — Т. XXXVI. — Отделение 1.
— 1861. — СПб., 1863. — № 36657.
17. О волостных исполнительных комитетах (Положение) : утв. Декретом ВЦИК РСФСР от 20 марта 1920 г. // Собрание узаконений РСФСР. — 1920. — № 20. — Ст. 108.
18. Уездная полиция Воронежской губернии в конце XIX — начале XX века : монография /
A. П. Нахимов, А. В. Кирнос, В. А. Колесников,
B. В. Кузнецов, К. А. Ситников. — Воронеж : Воронежский институт МВД России, 2019. — 245 с.
19. ГАРФ. — Ф. Р-393. — Оп. 23А. — Д. 214.
— Л. 94.
20. ГАЯО. — Ф. Р-1363. — Оп. 1. — Д. 12.
— Л. 88.
21. Об обязанности членов и служащих милиции являться к призыву при мобилизации : постановление НКВД РСФСР от 19 ноября 1918 г. // Собрание узаконений РСФСР. — 1918. — № 68.
— Ст. 734.
22. О советской рабоче-крестьянской милиции : декрет СНК РСФСР от 3 апреля 1919 г. // Власть Советов. — 1918. — № 25. — С. 38.
23. Пантелеев В. Ю. Проблемы повышения эффективности в профилактике правонарушений : монография. — Москва — Берлин, 2018. — С. 83.
24. ГАРФ. — Ф. Р-393. — Оп. 31. — Д. 328.
— Л. 138.
25. Киселев. И. 10 лет Рабоче-крестьянской милиции // Административный вестник. — 1927.
— № 10-11. — С. 32.
26. Восьмая годовщина Р.-К. Милиции // Административный вестник. — 1925. — № 11. — С. 5—6.
27. О штатах милиции и угрозыска // Административный вестник. — 1925. — № 11. — С. 78.
28. Лужин А. От волости — к району (Реорганизация волости в РСФСР). — М., 1929. — 125 с.
29. Об образовании на территории РСФСР административно-территориальных объединений краевого и областного значения : постановление Президиума ВЦИК РСФСР от 14 января 1929 г. // Собрание узаконений РСФСР. — 1929. — № 10.
— Ст. 116.
30. Положение о милиции укрупненной волости : утв. приказом ЦАУ НКВД РСФСР от 19 декабря 1924 г. // Действующие распоряжения по милиции. Постановления, циркуляры, приказы и инструкции : систематический сборник с пояснениями / под ред. И. Ф. Киселева. — М., 1928. — С. 18—19.
31. Д. С. Реформа волостной милиции // Рабоче-крестьянская милиция. — 1923. — № 11. — С. 16.
32. Инструкция волостному милиционеру : утв. приказом ЦАУ от 16 января 1924 года № 8 // Действующие распоряжения по милиции. Постановления, циркуляры, приказы и инструкции. Систематический сборник с пояснениями / под ред. И. Ф. Киселева. — М., 1928. — С. 82—97.
33. Инструкция для волостных милиционеров по обнаружению, исследованию и пресечению преступлений. — Вологда, (192?). — 24 с.
34. ГАРФ. — Ф. Р-393. — Оп. 51. — Д. 147.
35. ГАРФ. — Ф. Р-393. — Оп. 51. — Д. 150.
36. ГАРФ. — Ф. Р-393. — Оп. 72. — Д. 35.
37. О результатах обследования органов милиции и уголовного розыска НКРКИ СССР // Административный вестник. — 1928. — № 7. — С. 2.
38. Киселев И. Ф. Работа местных адмотделов по подготовке личного состава милиции (в поряд-
ке обсуждения) // Административный вестник. — 1928. — № 1. — С. 32—33.
39. ГАВО. — Ф. Р-5. — Оп. 2. — Д. 36. — Л. 19.
40. ГАВО. — Ф. Р-5. — Оп. 2. — Д. 472.
41. ГАРФ. — Ф. Р-393. — Оп. 65. — Д. 88.
42. Киселев И. Ф. Рабоче-крестьянская милиция к 11-й годовщине Октябрьской революции // Административный вестник. — 1928. — № 11. — С. 2.
43. Нахимов А. П., Кирнос А. В., Колесников В. А. Образовательные организации системы МВД / НКВД в Воронежском регионе (1888— 1942 гг.) : монография. — Воронеж, 2017. — 382 с.
44. Цветопольский И., Постников В. О постановке обучения на месячных курсах поступающих в милицию // Административный вестник. — 1929. — № 1. — С. 25.
REFERENCES
1. Lenin V. I. Gosudarstvo i revolyutsiya // Polnoe sobranie sochineniy. Izdanie pyatoe. T. 33. — M., 1969. — S. 8.
2. Lenin V. I. O proletarskoy militsii // Polnoe sobranie sochineniy. Izdanie pyatoe. T. 31. — M., 1969. — S. 287.
3. O rabochey militsii : postanovlenie NKVD RSFSR ot 28.10.1917 // Sobranie uzakoneniy RSFSR. — 1917. — # 1. — St. 15.
4. Organyi i voyska MVD Rossii : kratkiy is-toricheskiy ocherk. — M., 1996. — S. 188.
5. Ob organizatsii Sovetskoy Raboche-Kres-tyanskoy Militsii (Instruktsiya) : postanovlenie NKVD RSFSR, Narkomyusta RSFSR ot 13.10.1918 // Sobranie uzakoneniy RSFSR. — 1918. — # 75. — St. 813.
6. Tihomirov S. N. Professionalnoe obrazovanie v MVD Rossii: opyit stanovleniya, zakonomernosti i perspektivyi razvitiya : monografiya. — M., 2006.
— 257 s.
7. O Raboche-Krestyanskoy Militsii (Polozhenie). Dekret ot 10 iyunya 1920 goda // Sobranie uzakoneniy RSFSR. — 1920. — # 79. — St. 371.
8. Polozhenie ob NKVD RSFSR : utv. Posta-novleniem VTsIK i SNK RSFSR ot 24.05.1922 // Sobranie uzakoneniy RSFSR. — 1922. — # 33.
9. Kozhevina M. A. Militseyskoe obrazovanie v Sovetskoy Rossii: organizatsiya i pravovoe regu-lirovanie (1918—1991 gg.) : dis. ... d-ra yurid. nauk.
— M., 2005. — 416 s.
10. GARF. — F. R-393. — Op. 31. — D. 334-a.
— L.185
11. Vlast Sovetov. — 1920. — # 2-3. — S. 5.
12. Nahimov A. P., Kirnos A. V., Kolesnikov V. A. Organizatsiya podgotovki sotrudnikov voronezhskoy gubernskoy raboche-krestyanskoy militsii v 1919— 1922 gg. //Vestnik Voronezhskogo instituta MVD Rossii. — 2017. — # 3. — S. 9—21.
13. GAVO — F. 736. — Op. (8)9. — D. 1. — L. 57
14. Smirnyih V. M. Lyudi trevozhnogo vremeni : ocherki istorii Voronezhskoy militsii 20—30-h gg. 20 v. — Voronezh, 2010. — S. 32.
15. GARF. — F. R-393. — Op. 31. — D. 330 b.
— L. 55.
16. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy imperii.
— Sobr. 2. — T. XXXVI. — Otdelenie 1. — 1861.
— SPb., 1863. — # 36657.
17. O volostnyih ispolnitelnyih komitetah (Polozhenie) : utv. Dekretom VTsIK RSFSR ot 20 marta 1920 g. // Sobranie uzakoneniy RSFSR. — 1920. — # 20. — St. 108.
18. Uezdnaya politsiya Voronezhskoy gubernii v kontse XIX — nachale XX veka : monografiya / A. P. Nahimov, A. V. Kirnos, V. A. Kolesnikov, V. V. Kuznetsov, K. A. Sitnikov. — Voronezh : Voro-nezhskiy institut MVD Rossii, 2019. — 245 s.
19. GARF. — F. R-393. — Op. 23A. — D. 214.
— L. 94.
20. GAYaO. — F. R-1363. — Op. 1. — D. 12.
— L. 88.
21. Ob obyazannosti chlenov i sluzhaschih militsii yavlyatsya k prizyivu pri mobilizatsii : postanovlenie NKVD RSFSR ot 19 noyabrya 1918 g. // Sobranie uzakoneniy RSFSR. — 1918. — # 68. — St. 734.
22. O sovetskoy raboche-krestyanskoy militsii : dekret SNK RSFSR ot 3 aprelya 1919 g. // Vlast Sovetov. — 1918. — # 25. — S. 38.
23. Panteleev V. Yu. Problemyi povyisheniya effektivnosti v profilaktike pravonarusheniy : monografiya. — Moskva — Berlin, 2018. — S. 83.
24. GARF. — F. R-393. — Op. 31. — D. 328.
— L. 138.
25. Kiselev. I. 10 let Raboche-krestyanskoy militsii // Administrativnyiy vestnik. — 1927. — # 10-11.
— S. 32.
26. Vosmaya godovschina P.-K. Militsii // Administrativnyiy vestnik. — 1925. — # 11. — S. 5—6.
27. O shtatah militsii i ugrozyiska // Administrativnyiy vestnik. — 1925. — # 11. — S. 78.
28. Luzhin A. Ot volosti — k rayonu (Reorga-nizatsiya volosti v RSFSR). — M., 1929. — 125 s.
29. Ob obrazovanii na territorii RSFSR adminis-trativno-territorialnyih ob'edineniy kraevogo i ob-lastnogo znacheniya : postanovlenie Prezidiuma VTsIK RSFSR ot 14 yanvarya 1929 g. // Sobranie uzakoneniy RSFSR. — 1929. — # 10. — St. 116.
30. Polozhenie o militsii ukrupnennoy volosti : utv. prikazom TsAU NKVD RSFSR ot 19 dekabrya 1924 g. // Deystvuyuschie rasporyazheniya po militsii. Postanovleniya, tsirkulyaryi, prikazyi i instruktsii : sistematicheskiy sbornik s poyasneniyami / pod red. I. F. Kiseleva. — M., 1928. — S. 18—19.
31. D. S. Reforma volostnoy militsii // Raboche-krestyanskaya militsiya. — 1923. — # 11. — S. 16.
32. Instruktsiya volostnomu militsioneru : utv. prikazom TsAU ot 16 yanvarya 1924 goda # 8 // Deystvuyuschie rasporyazheniya po militsii. Postanovleniya, tsirkulyaryi, prikazyi i instruktsii. Sistematicheskiy sbornik s poyasneniyami / pod red. I. F. Kiseleva. — M., 1928. — S. 82—97.
33. Instruktsiya dlya volostnyih militsionerov po obnaruzheniyu, issledovaniyu i presecheniyu pre-stupleniy. — Vologda, (192?). — 24 s.
34. GARF. — F. R-393. — Op. 51. — D. 147.
35. GARF. — F. R-393. — Op. 51. — D. 150.
36. GARF. — F. R-393. — Op. 72. — D. 35.
37. O rezultatah obsledovaniya organov militsii i ugolovnogo rozyiska NKRKI SSSR // Administra-tivnyiy vestnik. — 1928. — # 7. — S. 2.
38. Kiselev I. F. Rabota mestnyih admotdelov po podgotovke lichnogo sostava militsii (v poryadke obsuzhdeniya) // Administrativnyiy vestnik. — 1928. — # 1. — S. 32—33.
39. GAVO. — F. R-5. — Op. 2. — D. 36. — L. 19.
40. GAVO. — F. R-5. — Op. 2. — D. 472.
41. GARF. — F. R-393. — Op. 65. — D. 88.
42. Kiselev I. F. Raboche-krestyanskaya mili-tsiya k 11-y godovschine Oktyabrskoy revolyutsii // Administrativnyiy vestnik. — 1928. — # 11. — S. 2.
43. Nahimov A. P., Kirnos A. V., Kolesnikov V. A. Obrazovatelnyie organizatsii sistemyi MVD / NKVD v Voronezhskom regione (1888—1942 gg.) : mono-grafiya. — Voronezh, 2017. — 382 s.
44. Tsvetopolskiy I., Postnikov V. O postanovke obucheniya na mesyachnyih kursah postupayuschih v militsiyu // Administrativnyiy vestnik. — 1929. — # 1. — S. 25.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
Нахимов Александр Павлович. Начальник института. Кандидат философских наук. Воронежский институт МВД России. E-mail: chief@vimvd.ru
Россия, 394065, г. Воронеж, проспект Патриотов, 53. Тел. (473) 200-50-10.
Кирнос Андрей Викторович. Начальник кафедры теории и истории государства и права. Кандидат политических наук, доцент.
Воронежский институт МВД России. E-mail: kirnosav@vimvd.ru
Россия, 394065, г. Воронеж, проспект Патриотов, 53. Тел. (473) 200-53-50.
Колесников Владимир Александрович. Профессор кафедры теории и истории государства и права. Кандидат политических наук, доцент.
Воронежский институт МВД России. E-mail: kolesnikovva@vimvd.ru
Россия, 394065, г. Воронеж, проспект Патриотов, 53. Тел. (473) 200-53-56.
Nakhimov Alexander Pavlovich. Head of the Institute. Candidate of Philosophical Sciences. Voronezh Institute of the Ministry of the Interior of Russia. E-mail: chief@vimvd.ru
Work address: Russia, 394065, Voronezh, Prospect Patriotov, 53. Tel. (473) 200-50-10.
Kirnos Andrey Viktorovich. Head ofthe chair of Theory and History of State and Law. Candidate of Political Sciences, Assistant Professor.
Voronezh Institute of the Ministry of the Interior of Russia. E-mail: kirnosav@vimvd.ru
Work address: Russia, 394065, Voronezh, Prospect Patriotov, 53. Tel. (473) 200-53-50.
Kolesnikov Vladimir Alexandrovich. Professor of the chair of Theory and History of State and Law. Candidate of Political Sciences, Assistant Professor.
Voronezh Institute of the Ministry of the Interior of Russia. E-mail: kolesnikovva@vimvd.ru
Work address: Russia, 394065, Voronezh, Prospect Patriotov, 53. Tel. (473) 200-53-56.
Ключевые слова: волостная милиция; милиционер; профессиональная подготовка милиции; органы советской власти; милицейские курсы; Воронежская губерния.
Key words: volost militia; militiaman; professional training of militia; Soviet authorities; militia courses; Voronezh province.
УДК 351.74
