CC BY
74
НЕКОТОРЫЕ СХОДСТВА И РАЗЛИЧИЯ ПРАВОВЫХ ИНСТИТУТОВ ЦЕССИИ И ФАКТОРИНГА В ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ РОССИИ
С.С. Калиманов
Юридический факультет им. М.М. Сперанского Академия народного хозяйства при Правительстве РФ Просп. Вернадского, 82, 119571 Москва, Россия
В статье рассматриваются некоторые сходства и различия правовых институтов цессии и факторинга в законодательстве России. В соответствии с этим автор выделяет несколько позиций относительно соотношения указанных правовых категорий, которые могут быть применены в юриспруденции.
Поскольку нормы об уступке требования закреплены в общей части Гражданского кодекса Российской Федерации, и в то же время содержатся в нормах особенной части ГК РФ, регулирующих финансирование под уступку денежного требования, авторы научных работ по-разному определяют правовую природу соотношения института цессии и факторинга. В связи с этим существует несколько позиций относительно характера соотношения указанных категорий.
Так, В.А. Белов оценивает и характеризует цессию и факторинг как явления соподчиненные, указывает на комплексную природу договора финансирования под уступку денежного требования [1, с. 140].
М. Трофимов определяет цессию и факторинг как соотношение общего и особенного: «С точки зрения права на такого рода договоры (речь идет о факторинге) их следует рассматривать как специальные нормы по отношению к общим нормам об уступке права требования, именуемым обычно «цессией» [7, с. 14].
По мнению А.П. Сергеева и Ю.К. Толстого существует тесная связь между правилами части первой ГК о цессии, имеющими общее значение, и специальными правилами о факторинге. «Нормы ст. 382-390 ГК РФ о переходе права требования должны применяться в тех случаях, когда отсутствуют конкретные правила о договоре финансирования под уступку денежного требования» [4, с. 439].
В отличие от указанных выше доводов, определяющих характер соотношения цессии и факторинга как общее и особенное, Е.А. Суханов указывает: «... отношения факторинга имеют более сложный характер, чем обычная цессия, сочетаясь не только с отношениями займа и кредита, но и с возможностью предоставления других финансовых услуг. Поэтому данный договор не следует рассматривать в качестве разновидности цессии» [5, с. 230].
М.И. Брагинский указывает на то, что факторинговые обязательства включены в ГК РФ в группу обязательств по предоставлению финансово-кредитных услуг, а не рассматриваются в качестве особого случая уступки права требования (цессии). Кроме того, автор высказывает «соображение в пользу отрицания самостоятельности договоров цессии», что «выражается в невозможности и индивидуализации та-
ких договоров, и нахождения их места в системе договоров», и далее делает вывод о том, что «чаще всего цессия происходит на основании договора купли-продажи», а договор финансирования под уступку денежного требования автор считает особым договором в том смысле, что для него «переход прав составляет специальный предмет» [2, с. 466-467].
Таким образом, необходимо отметить, что вид договора уступки законом не обозначен.
Для того, чтобы квалифицировать тот или иной договор необходимо определить цель его заключения.
При этом, если цель заключения договора цессии представляется ясной и однозначной, то в отношении договора факторинга такой однозначности нет.
Так, вступая в правоотношение, стороны могут иметь различные намерения, но цель, которую преследуют стороны в договоре общегражданской цессии (глава 24 ГК РФ), одна — безусловная замена первоначального кредитора производным путем передачи ему права требования на взаимоприемлемых для участников имущественного оборота условиях.
А вот по поводу правовой цели отношений, складывающихся при факторинге, мнения неоднозначны. Так, Е.А. Суханов считает, что цель договора — это уступка денежного требования клиентом финансовому агенту: «юридическую сущность этих отношений составляет уступка денежного требования, давно известная в обязательственном праве в качестве цессии» [5, с. 230].
Некоторые ученые характеризуют цель договора по-другому. «Хозяйственный смысл договора о факторинге состоит в получении клиентом от финансового института (фактора, финансового агента, банка) денежных средств в обмен на передачу последнему прав требования клиента к покупателю (заказчику) ... цель обычного факторинга — получение клиентом денежных средств в счет уступаемого права требования» [4, с. 434-435].
Так же нельзя не согласиться, что «факторинг — это способ кредитования одного лица другим с условием платежа в форме правопреемства («покупки» или передачи прав требования к третьему лицу)» [9, с. 12].
Новоселова Л.А. высказывает мнение, что факторинговые отношения складываются так, что фактор выступает в отношении клиента в качестве кредитующей стороны, а право передается для обеспечения возврата кредита [6, с. 88].
Л.Г. Ефимова определяет цель договора финансирования следующим образом: «Передача права требования в рамках договора финансирования носит вспомогательный характер, а передача соответствующей суммы основной...», «целью договора финансирования под уступку денежного требования (дебиторской задолженности) является получение соответствующей суммы денег с обязанностью ее возврата, а уступка представляет лишь способ платежа» [3, с. 242].
На взгляд Л. Чеговадзе, и в этом с ней трудно не согласиться, «наиболее приемлемо и точно определение факторинговых отношений, сформулированное Л.Г. Ефимовой» [8, с. 25]. Обосновывая свою позицию, она указывает, что договор финансирования под уступку денежного требования — это самостоятельный правовой институт договорного права... от договоров займа и кредита финансирование только тем и отличается, что устанавливает особый порядок возврата денежных средств — через уступку заемщиком права денежного требования к другому лицу. Поэтому природа уступки как передачи права в соглашении под его уступку и в факторинге одна и та же — исполнение договорной обязанности должника данного соглашения, сложение с себя долга, надлежащее исполнение обязательства. Условия уступки различны: в факторинге они формулируются на основании норм главы
43 ГК РФ, в иных соглашениях под уступку на основании норм главы 24 ГК РФ, принципов гражданского права и обычаев делового оборота. Вместе с тем следует помнить, что уступка права (требования) — это способ прекращения обязательства для одного из его участников — первоначального кредитора.
В обоснование своей позиции Л. Чеговадзе приводит следующий пример. Поставщик, не получивший плату за отгруженный им товар, обладает правом требования платежа как кредитор, оно принадлежит только ему и надлежащим исполнение будет лишь тогда, когда должник произведет его в адрес поставщика. Но поставщик (кредитор) отчуждает принадлежащее ему право требования другому лицу, которое заменяет его в обязательстве, и теперь надлежащим будет исполнение в адрес производного кредитора. При этом обязательство осталось прежним, но состав его участников изменился, и выбывший из обязательства кредитор утратил всякую правовую связь с оставшимися участниками обязательства относительно предмета исполнения, переданного по уступке. Отношения по уступке производны от основного договора, порождающего обязательства между первоначальным кредитором и должником. Они возникают на основании сделки-соглашения об уступке права, служащей основанием собственно уступки или последующей передачи права и порождающей правоотношения между первоначальным и производным кредиторами, а прекращаются цессией, порождающей, в свою очередь, правоотношения между должником и производным кредитором. Цессия влечет за собой перемену лиц в обязательстве, замену прежнего кредитора новым участником обязательства. Каждое из названных отношений возникает, существует и прекращается в рамках отдельно взятого обязательства, участники каждого из которых действуют автономно. Следовательно, цель соглашения об уступке — не только движение имущественных прав, но и их прекращение, независимо от того, исполнено или нет обязательство на стороне должника.
Немаловажное значение при определении характера соотношения факторинга и цессии имеет выявление сущности правоотношений и правовых связей, присущих им.
Договор финансирования под уступку права требования порождает обязательство, участниками которого становятся финансовый агент (фактор), клиент и должник.
При этом структура правовых связей иная, нежели в отношениях, регулируемых нормами главы 24 ГК РФ: финансовый агент является кредитором по отношению к клиенту в правоотношениях из финансирования и становится кредитором по отношению к должнику в правоотношении из уступки; клиент является кредитором по отношению к должнику в правоотношении из договора, в котором клиент выступает поставщиком, подрядчиком, арендатором и должником финансового агента в правоотношении по финансированию; должник в правоотношении с клиентом из договора поставки, подряда, аренды становится должником финансового агента из правоотношений по уступке, оставаясь лицом, обязанным перед клиентом. При этом и финансовый агент, и клиент, и должник связаны между собой единым договорным правоотношением, так как должника в этом договоре от его обязанностей перед клиентом (клиентом агента, а для должника — кредитором) освобождает в силу п. 3 ст. 830 ГК РФ исполнение денежного требования должником финансовому агенту. Между участниками данного правоотношения по факту исполнения денежного требования возможны последующие расчеты, что также отличает соглашение собственно об уступке от договора факторинга. Стало быть, договор финансирования под уступку денежного требования порождает два пласта отношений — отношения по финансированию и отношения по уступке.
Таким образом, цессия, совершаемая в рамках договора факторинга, представляет собой специальный случай общегражданской цессии.
Вместе с тем, можно выделить отличия между общегражданской цессией и финансированием под уступку денежного требования.
Во-первых, в отличие от общегражданской уступки права требования, которая может быть совершена на основании сделки либо в силу закона, уступка права в правоотношениях финансирования под уступку денежного требования может быть совершена только на основании сделки.
Во-вторых, предметом общегражданской цессии является непосредственная передача права требования. Предметом финансирования под уступку денежного требования является предоставление финансирования клиенту против передачи клиентом финансовому агенту права требования. Также в предмет финансирования под уступку денежного требования может входить обязанность финансового агента предоставить клиенту определенные дополнительные услуги.
В-третьих, право, уступаемое в порядке общегражданской цессии, может перейти к новому лицу возмездно, а может безвозмездно. Уступка в правоотношениях финансирования под уступку денежного требования всегда возмездна. Право уступается против предоставления финансирования.
В-четвертых, уступаемое в порядке общегражданской цессии право может иметь денежный, товарный или иной характер. Гражданское законодательство не ограничивает предмет общегражданской уступки. Предметом уступки в рамках финансирования может быть только право на получение денежных средств от должника.
В-пятых, право, уступаемое в порядке общегражданской цессии, уже принадлежит первоначальному кредитору на основании обязательства или в силу закона. Предметом уступки в правоотношениях финансирования под уступку денежного требования может быть существующее право требования, а также право требования, которое возникнет в будущем.
В-шестых, гражданское законодательство не ограничивает круг участников правоотношений общегражданской цессии. Ими могут быть как юридические, так и физические лица. Правоотношения финансирования под уступку денежного требования имеют предпринимательский характер, следовательно, их участниками могут быть только юридические лица, имеющие право заниматься предпринимательской деятельностью, а также предприниматели без образования юридического лица.
В-седьмых, по общему правилу на уступку права в порядке общегражданской цессии согласие должника не требуется, если иное не установлено законом или договором. В правоотношениях финансирования закон устанавливает дополнительные гарантии действительности уступки денежного требования. Такая уступка никогда не требует согласия должника, поскольку запрет либо ограничение на уступку требования изначально признается недействительным.
В-восьмых, если денежное требование уступлено в порядке общегражданской цессии, то должник вправе выдвигать против своего нового кредитора все требования, которые возникли у него по отношению к своему первоначальному кредитору к тому моменту, когда он узнал об уступке права. В правоотношениях финансирования под уступку денежного требования должник вправе выдвигать против своего нового кредитора только денежные требования.
В-девятых, нормы статей гражданского законодательства, регулирующие общегражданскую цессию, запрет на последующую уступку не содержат, поэтому можно предположить, что она может быть совершена неограниченное количество раз. Переуступка в рамках финансирования по общему правилу не допускается, если стороны не предусмотрят иное.
В-десятых, уступка, совершенная в рамках общегражданской цессии, является абсолютной, то есть к новому кредитору переходят права в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права, в том числе права, обеспечивающие исполнение обязательств, а также другие, связанные с требованием права, за исключением прав, неразрывно связанных с личностью кредитора. Нормы гражданского законодательства, регулирующие общегражданскую уступку, не предусматривают возможности возвращения новым кредитором сумм, полученных от должника. При финансировании под уступку денежного требования уступка может быть, как общегражданская цессия, абсолютной, то есть финансовый агент не должен отчитываться перед клиентом за суммы, полученные от должника, даже если они окажутся гораздо больше ожидаемых. Однако финансирование под уступку денежного требования может быть совершено в качестве обеспечения исполнения другого обязательства. Такая уступка не является абсолютной, и финансовый агент обязан отчитаться перед клиентом за суммы, полученные от должника. Если эти суммы окажутся больше ожидаемых, финансовый агент обязан вернуть остаток клиенту.
Важным является зафиксированное в п. 1 ст. 828 ГК РФ положение, которое устанавливает правило, прямо противоположное тому, что вытекает из норм об общегражданской цессии. В соответствии с данной статьей уступка денежного требования является действительной, даже если это противоречит договору клиента с его должником (п. 2 ст. 382 ГК РФ).
Отличие обнаруживаем при сравнении ст. 390 и п. 2 ст. 827 ГК РФ. Общее правило, закрепляемое ст. 390 ГК РФ, требует уступки действительного требования, а право (требование) действительно, пока оно существует. Пропуск срока исковой давности не оказывает влияния на действительность субъективного права. Однако п. 2 ст. 827 ГК РФ вводит особый критерий действительности: денежное требование, выступающее предметом уступки по договору факторинга, признается действительным, если клиент обладает правом на передачу денежного требования и в момент уступки этого требования ему неизвестны обстоятельства, вследствие которых должник вправе его не исполнять. В этом случае истечение срока исковой давности не может быть отнесено к обстоятельствам, неизвестным цеденту (клиенту по договору факторинга). Поэтому п. 2 ст. 827 ГК РФ, в отличие от ст. 390 ГК РФ, не допускает уступку денежных требований с просроченным сроком исковой давности. В то же время норма п. 1 ст. 827 ГК РФ диспозитивна. Поэтому при сопоставлении положений данной статьи с положениями ст. 390 ГК РФ в юридической литературе сделан вывод о возможности исключения договором факторинга ответственности цедента за действительность уступаемого права.
Возникает вопрос, является ли договор финансирования под уступку денежного требования самостоятельным договором или же смешанным. По нашему мнению, договор факторинга является самостоятельным договором, поскольку, во-первых, его законодательное регулирование сосредоточено в специальной главе (глава 43 ГК РФ), а во-вторых, он имеет только ему присущий предмет регулирования. Поэтому о договоре факторинга можно говорить не как о смешанном договоре, включающем в себя в соответствии с п. 1 ст. 421 ГК РФ элементы иных договоров, а как о договоре, существенным элементом которого является денежное требование, присущее иным «родственным» договорам — кредита и займа. Такому выводу способствует также и то, что глава 43 ГК РФ расположена среди глав, регулирующих предоставление кредитно-финансовых услуг. Уступка денежного требования (цессия) является существенным элементом договора факторинга. Однако его предметом является возмездная сингулярная цессия, в соответствии с которой кли-
ент передает финансовому агенту часть своих прав, вытекающих из денежных требований к должнику, в обмен на встречное финансирование.
Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод о том, что регулирование, включенное в главу 43 ГК РФ, представляет собой специальные нормы по отношению к нормам общей части обязательственного права об уступке требования (ст. 382-390 ГК РФ). Таким образом, эти положения общей части применяются к отношениям по договору о финансировании под уступку требования, если в данной главе не содержится иного регулирования. В частности, нормы, касающиеся формы уступки требования (ст. 389 ГК РФ), предопределяют форму данного договора. Ряд положений главы 43 ГК РФ, вместе с тем, не столько устанавливают отличающееся от общих норм регулирование, сколько конкретизируют общие нормы к конкретной ситуации уступки требования в целях получения финансирования. Правила о взаимоотношениях между финансовым агентом и должником, а также о правомочиях последнего в отношении нового кредитора — финансового агента (ст. 830-832 ГК РФ), перекликаются с соответствующими статьями общей части обязательственного права, относящимися к уступке требования. Вместе с тем они дополнены конкретными положениями, обусловленными особенностями рассматриваемого вида сделок.
ЛИТЕРАТУРА
1. Белов В.А. Сингулярное правопреемство в обязательстве. — М., 2000.
2. Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Кн. 1. — М., 2001.
3. ЕфимоваЛ.Г. Банковские сделки. — М., 2000.
4. Гражданское право: Учебник. Т. 2 / Под ред. А.П. Сергеева и Ю.К. Толстого. — СПб., 2000.
5. Гражданское право: Учебник. Т. 2. Полугом 2 / Под ред. Е.А. Суханова. ■— М., БЕК, 2000.
6. Новоселова JI.A. Финансирование под уступку денежного требования // Вестник ВАС РФ. — 2000. — № 12.
7. Трофимов М. Финансирование под уступку денежного требования // Бизнес-адвокат. — 1997. — № 9.
8. Чеговадзе Л. Факторинг — сделка под уступку имущественного права // Хозяйство и право. — 2001. — № 12.
9. Эрделевский А. Договор факторинга // Российская юстиция. — 1999. — № 1.
SOME SIMILARITIES AND DIFFERENCIES IN LEGAL INSTITUTIONS OF CEDE AND FACTORING IN LAW OF RUSSIA
S.S. Kalimanov
M.M. Speransky Faculty of Law Academy of National Economy’s under the Government of Russian Federation Prosp. Vernadskogo, 82, 119571 Moscow, Russia
This article is devoted to some similarities and différencies in legal institutions of cede and factoring in law of Russia. In accordance with this we can see some positions concerning of the relationsheep of the above categories, which can be potentially applied in jurisprudence.
