CC BY
10
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Научная статья УДК 34
https://doi.org/10.24412/2414-3995-2022-3-236-239 NIION: 2015-0066-3/22-365 MOSURED: 77/27-011-2022-03-564
Некоторые проблемы уголовно-процессуального доказывания и мер пресечения в работах Л. М. Карнеевой
Игорь Борисович Тутынин
Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя, Москва, Россия, tutig@rambler.ru
Аннотация. В статье приводятся обращения к высказанным Л. М. Карнеевой умозаключениям о сущности и содержании доказывания в уголовном судопроизводстве, предопределившим постановку и решение некоторых проблем применения мер пресечения.
Ключевые слова: уголовное судопроизводство, доказывание, меры пресечения
Для цитирования: Тутынин И. Б. Некоторые проблемы уголовно-процессуального доказывания и мер пресечения в работах Л. М. Карнеевой // Вестник экономической безопасности. 2022. № 3. С. 236-239. https://doi. org/10.24412/2414-3995-2022-3-236-239.
Original article
Some problems of criminal procedural evidence and precautionary measures in the works of L. M. Karneeva
Igor B. Tutynin
Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.Ya. Kikot', Moscow, Russia, tutig@rambler.ru
Abstract. The article refers to the conclusions expressed by L. M. Karneeva about the essence and content of evidence in criminal proceedings, which predetermined the formulation and solution of some problems of the application of preventive measures.
Keywords: criminal proceedings, evidence, preventive measures
For citation: Tutynin I. B. Some problems of criminal procedural evidence and precautionary measures in the works of L. M. Karneeva. Bulletin of economic security. 2022;(3):236-9. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2414-3995-2022-3-236-239.
Обращение к одной из работ Лидии Михайловны Карнеевой показало не только научно-обоснованный подход к постановке имеющихся на тот момент проблем, но и предвиденье данным автором новых затруднений отечественного уголовного судопроизводства, предопределенных сущностью и содержанием процесса доказывания.
Так в своей работе, специально посвященной доказательствам в советском уголовном процессе [5, с. 65], Л. М. Карнеева, рассматривая дискуссионные в теории доказательств вопросы, приходит к актуальным на сегодняшний момент выводам. Так в споре о том, необходимо ли выделять главный факт доказывания (вина конкретного лица в совершении вменяемого ему преступления), а также о том, входят ли в предмет доказывания «промежуточные» или до© Тутынин И. Б., 2022
казательственные факты, позволяющие установить обстоятельства, значимые для дела [10, с. 192-195; 11, с. 185], она справедливо утверждала, что по уголовному делу обязательно должны быть выяснены все обстоятельства, входящие в предмет доказывания, что все они «главные». При этом автор обосновано полагала, что доказывание, по сути, равно значимых обстоятельств, предусмотренных законом, может замещаться одним [5, с. 15-16; 6, с. 19-20].
В противовес этому ряд авторов настаивали на том, что «основным вопросом уголовного дела» есть именно выяснение только того, что входит в содержание доказанности необходимости применения уголовной ответственности. Это «безапелляционно» диктует направление и содержание всего, что является процессуальной доказательственной деятельно-
JURISPRUDENCE
стью. Все остальное, входящее в предмет доказывания - производное к нему, второстепенное [8, с. 7]. При этом настаивается, что вопрос о восстановлении нарушенных преступлением имущественных прав «не должен ограничивать и осложнять чрезмерно деятельность по разрешению основного вопроса уголовного дела» [13, с. 148-149].
По нашему глубокому убеждению, такой подход неизбежно, если не предопределяет, то в значительной степени способствует игнорированию и формализму деятельности по обеспечению возмещения вреда, причиненного преступлением. Доказательством чему - результаты опроса правоприменителей. Они считают, установление характера и размера вреда, причиненного преступлением, относится к числу факультативных обстоятельств, подлежащих доказыванию (67,3 %), доказывать размер имущественного вреда обязан потерпевший (72,4 %) [4, с. 5].
Продуктивно ли такое положение?
Вряд ли можно оспорить то, что процессуальная деятельность дознавателей и следователей нацелена на выдвижение и отстаивании уголовно-правовых претензий, что будет способствовать разрешению как уголовно-правового конфликта, так и созданию возможностей разрешения гражданско-правового спора, в т. ч. о характере и размере причиненного преступлением вреда.
Но если считать, что восстановление нарушенных преступлением имущественных прав и интересов участников процесса является необязательной деятельностью - значит способствовать устремениям правоприменителей к порочной практике презрения обязанности обеспечивать права личности, общества и государства.
Конституция России (ст. 52) обязывает государство сделать все, чтобы потерпевший получил возможность компенсации причиненного преступлением ущерба. Данная публично-правовая государственная обязанность реализуется посредством ориентира уголовного судопроизводства на защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений (п. 1 ч. 1 ст. 6 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее по тексту - УПК РФ)).
Представляется, что при всей важности каждой из перечисленных в ч. 1 ст. 6 УПК РФ сторон, отсутствии преобладания прав кого-либо из участников уголовного судопроизводства важно оптимально определить соотношение между возможным применением должностными лицами правоограничиваю-щих средств и обеспечением прав и интересов лиц, вовлеченных в уголовно-процессуальные отношения.
Подобным образом обстоит дело с противодействием ненадлежащему поведению участников процесса, влекущему причинение неблагоприятных
последствий для правосудия, за которое возможно наложить денежное взыскание как иную меру процессуального принуждения. По своей сути применение такой меры преследует цель предупредить, а также восстановить (компенсировать) причиненный вред интересам правосудия. Следовательно, нет оснований считать устремление восстановить нарушенные преступным деянием права и интересы, а также рассмотренные выше уголовно-процессуальные нарушения чем-либо малозначимым для всего уголовного судопроизводства.
В деятельности должностных лиц органов предварительного расследования, обязанных обеспечить возможность восстановления имущественных прав тех, кто пострадал от преступления, наложение ареста на имущество и то, что ему предшествует, должны занимать ведущее место.
Потерпевший и гражданский истец вынуждены обратиться за помощью к государству, так как у них не всегда имеются на надлежащем уровне правовые, физические, психологические, имущественные возможности отстоять свои права и интересы. Это, безусловно, необходимо принимать во внимание при программировании соответствующей процессуальной деятельности соответствующих должностных лиц.
Каким-то особым образом защита имущественных прав лиц и государства в УПК РФ не определены. Но это же не может быть основанием не защищать конституционное право собственности, в т. ч. обеспечивая исполнение приговора в части имущественных взысканий.
Справедливо мнение Л. М. Карнеевой о важности перехода от вероятностных суждений к достоверным выводам как по отдельным обстоятельствам дела, так и по всей совокупности обстоятельств, подлежащих установлению посредством уголовно-процессуального доказывания. При этом степень обоснованности вероятного вывода может быть разной. Следовательно, вероятность нельзя принимать изолированно от нее, не учитывать суть и особенности принимаемых процессуальных решений [5, с. 19].
Например, достаточность как свойство оснований применения меры пресечения требует обращения к вероятностному выводу о будущем поведении подозреваемого, обвиняемого, соответствующий совокупности доказательств о возможности достижения его надлежащего поведения.
Обоснованность применения мер пресечения предопределяется возможностью выбора (усмотрением) правоприменителя наиболее целесообразного и оправданного варианта решения по делу в конкретной уголовно-процессуальной ситуации.
Поскольку нормы с оценочными признаками дают максимальные возможности для усмотрения
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
правоприменителя, то появляется опасность субъективизма в решениях. Поэтому важно, чтобы с одной стороны, усмотрение не формировалось безгранично, с другой стороны, должны действовать реальные гарантии прав и интересов участников.
Субъективные и объективные факторы тесно переплетены, а в отдельных случаях сочетаются без возможности разграничения. Вследствие этого необходимо учитывать влияние внутреннего убеждения и мотивацию правоприменителя, его нравственные установки, умение прогнозирования и учитывать сложившуюся практику.
В итоге, возникает следующее соотношение. Обоснованность связана с необходимостью выполнения конкретных (формальных) положений закона, носящих объективный характер. Усмотрение обязывает учитывать субъективные факторы, которые реализуются через выбор средств для достижения особой (специфичной, конкретной) цели. Такая схема предусматривает значительное действие нравственных основ, сочетание господствующих интересов (личности, общества, государства).
Обоснование применения мер пресечения авторами связывается с различной степенью установления данных, указывающих на возможное существование обстоятельств, требующих выяснения: от точного установления фактических данных при помощи доказательств [12, с. 65] до неопределенной вероятности, предположений, в т. ч. в виде информации, полученной при осуществлении ОРД, иной непроцессуальной информации [1, с. 115; 7, с. 7].
Например, утверждается, что в подавляющем количестве случаев при возбуждении ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу следователи обосновывали такое решение исключительно оперативно-разыскной информацией [2, с. 39; 3, с. 101; 9, с. 7]. Данное представление противоречит ч. 1 ст. 108 УПК РФ (о доказательствах, доказанности и доказывании). Поэтому мы поддерживаем утверждение Л. М. Карнеевой о том, что оперативно-разыскную деятельность следует рассматривать в качестве вспомогательной по отношению к доказыванию [5, с. 40-41].
Как представляется, меры пресечения и основания их избрания должны быть сгруппированы в зависимости от того, на что направлено принуждение. Максимально воздействуя на свободу передвижения человека путем заключения под стражу предполагается наличие доказательств невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения, в такой степени не ограничивающей свободу передвижения. Именно на это должно быть направлена доказательственная деятельность.
Отметим так же еще и то, что воспринимаем как настоящее авторское предвиденье Л. М. Кар-
неевой важности использования научно-технических достижений в уголовно-процессуальном доказывании [5, с. 42-44]. В современных условиях противодействие преступности обречено на поражение, если правоохранительные органы не будут использовать в надлежащей степени арсенал технических средств и методов, предлагаемых передовыми возможностями отечественной и зарубежной наукой.
В заключении отметим, что многие суждения Л. М. Карнеевой являются актуальными и сегодня. Вряд ли кто-то оспорит, что данный автор, совершенствуя собственное представление о рассматриваемых в работах представителях уголовно-процессуального права, принимая во внимание новые идеи того времени, все же оставался верным стремлению усовершенствовать отечественное уголовное судопроизводство, порой вопреки конъюнктуре.
Список источников
1. Волынская О. В. Современные взгляды на правовую регламентацию использования электронных носителей информации в доказывании // Вестник экономической безопасности. 2021. № 2.
2. Григорьев В. Н. Задержание подозреваемого органами внутренних дел. Ташкент : Изд-во Ташк. ВШ МВД СССР, 1989.
3. Ендольцева А. В. Назначение уголовного судопроизводства: достаточно ли изложенного в действующей редакции ст. 6 УПК РФ? // Актуальные проблемы совершенствования производства предварительного следствия в современных условиях развития уголовно-процессуального законодательства. 2020.
4. Зверева Ю. Н. Доказывание характера и размера вреда, причиненного преступлением : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2015.
5. Карнеева Л. М. Доказательства в советском уголовном процессе : Учеб. пособие / Л. М. Кар-неева; М-во внутр. дел СССР, Высш. следств. шк. Волгоград : ВСШ, 1988.
6. Карнеева Л. М., Статкус В. Ф. Предъявление обвинения. М., 1973.
7. Мельников В. Ю. Задержание подозреваемого : дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2004.
8. Мотовиловкер Я. О. Основной вопрос уголовного дела и его компоненты : вопросы факта и права. Воронеж : Изд-во Воронежского ун-та, 1984. 152 с.
9. Победкин А. В. Совесть в уголовно-процессуальной форме // Юристъ-Правоведъ. 2016. № 4 (77).
10. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса. М., 1958.
11. Теория доказательств в советском уголовном процессе. 2-е изд. М., 1973.
JURISPRUDENCE
12. Химичева О. В. Наложение ареста на имущество : баланс частных и публичных интересов // Академическая мысль. 2019. № 4 (9). С. 62-65.
13. Шадрин В. С. Обеспечение прав личности при расследовании преступлений. М. : Юрлитин-форм, 2000.
References
1. Volynskaya O. V. Modern views on the legal regulation of the use of electronic media in proving // Bulletin of Economic Security. 2021. № 2.
2. Grigoriev V. N. Detention of a suspect by the internal affairs bodies. Tashkent : Publishing House of Tashk. Higher School of the Ministry of Internal Affairs of the USSR, 1989.
3. Endoltseva A. V. The purpose of criminal proceedings: is it enough set out in the current version of Article 6 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation? // Actual problems of improving the production of preliminary investigation in modern conditions of development of criminal procedure legislation. 2020.
4. Zvereva Yu. N. Proving the nature and extent of the harm caused by the crime : abstract. dis. ... cand. jurid. sciences. N. Novgorod, 2015.
5. Kameeva L. M. Proofs in the Soviet criminal process : textbook / L. M. Karneeva; Min-ry of internal affairs of the USSR, Higher Investigation School. Volgograd : VSSH, 1988.
6. Karneeva L. M., Statkus V. F. Bringing charges. M., 1973.
7. Melnikov V. Yu. Detention of a suspect : dis. ... cand. jurid. sciences. Krasnodar, 2004.
8. Motovilovker Ya. O. The main issue of the criminal case and its components : questions of fact and law. Voronezh : Publishing House of the Voronezh University, 1984.
9. Pobedkin A. V. Conscience in a criminal procedural form // Jurist-Pravoved. 2016. № 4 (77).
10. Strogovich M. S. Course of the Soviet criminal process. M., 1958.
11. The theory of evidence in the Soviet criminal process. 2nd ed. M., 1973.
12. Khimicheva O. V. Seizure of property : balance of private and public interests // Academic thought. 2019. № 4 (9).
13. Shadrin V. S. Ensuring the rights of the individual in the investigation of crimes. M. : Yurlitinform, 2000.
Информация об авторе
И. Б. Тутынин - доцент кафедры уголовного процесса Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя, кандидат юридических наук, доцент.
Information about the author
I. B. Tutynin - Associate Professor of the Department of Criminal Procedure of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.Ya. Kikot', Candidate of Legal Sciences, Associate Professor.
Статья поступила в редакцию 10.04.2022; одобрена после рецензирования 23.06.2022; принята к публикации 08.08.2022.
The article was submitted 10.04.2022; approved after reviewing 23.06.2022; accepted for publication 08.08.2022.
