CC BY
63
Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 23 (277).
Филология. Искусствоведение. Вып. 69. С. 57-59.
И. В. Имаева
НЕКОТОРЫЕ ПАРАЛЛЕЛИ БАСЕННЫХ СЮЖЕТОВ СО СКАЗКАМИ И ПОВЕСТЯМИ О ЛИСЕ-ИСПОВЕДНИЦЕ
В статье выявляются взаимосвязи басен не только со сказками, но и с древнерусскими повестями. Автором выдвигается гипотеза, что одним из источников сказок о лисе-исповеднице и связанных с ними повестей о куре и лисице являются басни Эзопа.
Ключевые слова: сказки о животных, басни Эзопа, сюжетный тип, устойчивые мотивы, повести.
При изучении животного эпоса нельзя обойтись без богатого басенного наследия, которое оставила нам античность. Басня является древнейшим творческим жанром, имеющим длительную традицию как в фольклоре, так и в литературе. В процессе формирования басни на нее оказывало свое воздействие устное народное творчество, в том числе и сказки. Применительно к волшебной сказке эта проблема уже решалась как в западноевропейской, так и в советской науке. По отношению к сказкам о животных эта проблема достаточно широко еще не рассматривалась, хотя мы располагаем большим количеством сказочных сюжетов, имеющих свои соответствия в баснях. Это такие сюжетные типы, как «Лиса и журавль», «Собака и волк», «Волк-дурень», «Старая хлеб-соль забывается», «Лиса и рак». Вопрос о происхождении басни также издавна волновал исследователей. Существуют две концепции происхождения басни: первая представлена немецкой школой О. Крузиуса,
А. Хаусрата и др., вторая - американским учёным Б. Э. Перри. Согласно первой концепции, басня происходит из сказки о животных. Согласно второй концепции, басня близка сравнениям, пословицам и поговоркам; как и они, басня возникает как вспомогательное средство аргументации. Первая точка зрения восходит к романтической теории Я. Гримма, вторая возрождает рационалистическую концепцию Г. Лессинга. В настоящее время появилась и третья концепция, согласно которой «не народная традиция заимствует у Эзопа или восходит к нему, а Эзоп черпает из народной традиции»1. В данной статье мы постараемся выявить сходные черты между баснями, сказками сюжетного типа «лиса-исповедница» и, в отдельных случаях, связанными с ними повестями.
В трудах фольклористов и литературоведов мы встречаем единичные высказывания
и замечания о связях сказок о лисе-исповед-нице с баснями Эзопа, однако целостного исследования, посвященного изучению данной проблемы, до сих пор нет. Это обусловливает актуальность данной статьи. Басни Эзопа были широко известны и в греческом, и в славянском мире. Петух и лиса встречаются в них нередко, причем чаще получается, что петух обманывает лисицу (это басни о петухе с лисой и о собаке с петухом). Л. З. Колмачевский в книге «Животный эпос на Западе и у славян», привлекая к анализу варианты сказок о петухе и лисе, представленные А. Н. Афанасьевым и М. П. Драгомановым, считал, что на них «в известной мере повлияла баснь о коте и петухе, проникшая на Русь при посредстве Византии»2. Сказки о лисе-исповеднице также привлекали к себе внимание исследователей тем, что сохранили в себе черты книжности (старославянизмы, особенности повествовательной речи и т. д.) и сюжетную связь с древнерусским «Сказанием о Куре и Лисице».
В. П. Адрианова-Перетц3, например, рассматривая фольклорное начало в повестях о Куре и Лисице, отмечает их сходство и с баснями Эзопа.
Рассмотрев имеющиеся у нас варианты сказок о лисе-исповеднице, мы определили устойчивые мотивы данного сюжета, которые можно принять за основу. Основные мотивы этого сюжетного типа таковы: петух не узнает лисы; она появляется перед ним в роли исповедницы; лиса напоминает о том, как петух напугал ее в курятнике; обвиняет его в многоженстве и в задиристости, предлагает исповедать; петух поддается лжи и спускается с дерева, благодаря хитрой уловке иногда избегает смерти и смеется над лисой.
Сходство отдельных элементов и мотивов в различных вариантах сказок, повестей и басен о петухе и лисе можно объяснить тем, что
58
И. В. Имаева
русский сказочник и автор «Сказания о Куре и Лисице» могли перенять их из сборников басен, которых, начиная с XVII по XVIII век, бытовало великое множество и в рукописном, и в печатном виде. Они становились материалом для народного и авторского творчества. Приведем некоторые басенные сюжеты, которые могли дать материал для сказок о лисе-ис-поведнице и повести о куре и лисе.
Большинство сказок и повестей начинается с того, что лисица находит петуха на высоком дереве и начинает разговаривать с ним, чтобы сманить на землю: «Завидевши петуха на вы-соцем древе, говорит ему ласковые словеса: «О милое мое чадо, петел! Сидишь ты на вы-соцем древе.. .»4; «К тому седящему на древе к велегласному х куру пришла к нему ласковая лисица и стала ему говарить лестными своими словами: «Чадо мое милое, громкогласны кур, вознеслся еси ты на прекрасное древо. Сниди ко мне к преподобной жене лисице, и аз тя прийму на покаяние с радостию.»5. Такое начало напоминает нам басню о петухе с лисой: «Лисица голодная, ищучи себе есть, увидела петуха высоко седяща. Приступивши к нему поздоровила его и так молвила: для чево, господине петух, седиш так высоко?»6.
В одной из украинских сказок лиса только потому замечает петуха, что он вдруг решает запеть: «Вийшла лиса у темні ліса, видать одні тілько небеса, і розкинула свої мислі, як би в світі прожить і трибушку наповнить. На цей случай петушок неподалеку з дерева громко закричав. Підходить до його лиса близенько, кланяється йому низенько: «Здрастуй, петушок, мій миленький дружок!»7. Сравним с басней «Собака с петухом в дороге»: «Около полуночи начал петух по природе своей петь и громким голосом вблизи бывшую лисицу приманил, которая к дубу подошедши и петуха на ветвях увидя, так ему обрадовалась, что у нее слюны изо рта потекли. Чего ради, желая его лстивыми словами с дуба сманить, так за-говорила»8. В басне из сборника Р. Летранжа лиса, чтобы убедить петуха в своем искреннем к нему расположении, говорит, что «не знала бы что с радости делать, ежели б такова дра-жайшаго сладкопевца, усердно обнявши по-цаловать могла»9. Лиса из повести старается убедить петуха в том же: «Сниди ко мне, чадо мое, да тебя целую любезно, понеже зрети мне на тя слезно.»10.
В баснях персонажи обычно очерчены бегло и бледно. Они лишь выполняют опреде-
ленную сюжетную функцию. Соответственно одни и те же функции могут исполнять разные животные. Так, может быть сюжет один, а персонажи разные. В роли обвинителя петуха часто в басне выступает кот. Лиса в сказках и повестях упрекает петуха за многоженство такими словами: «Мужик одну жону имеет и каждый год на исповедь ходит, а ты семь жон имеешь, и ни один раз в год на исповедь не ходишь»11; «Помниш ли ты, как в правилах святых отец пишет: одна жена понять по закону, а другую понять для детей, а третью понять чрез закон прелюбодеяние [ради]. А ты, лихой человек, злодей и чародей, законопреступник, держеш ты у себя много жон по двадцети и по тритцати и болши...»12. Сопоставим данные отрывки с текстами басен, в которых в качестве обвинителя уже выступает кот: «Нечестив еси и нечист естеством, матери и сестрам сово-купляешися»13; «Для чего ты такое безсовест-ное кровосмешение делаешь, что и родным сестрам не спускаешь?»14 Ответ петуха примерно одинаков во всех анализируемых нами источниках - в повести: «Послушай, госпожа моя мати лисица, помниш ли ты, как в быти-ях пишет: земля стала и нача полнитися. Сице плодитися и роститися и умножите землю. О сиротах и о вдовицах всякое попечение имейте и пекитеся велми, то будите наследницы царствия небесного»12; и баснях: «Это я только для того делаю, чтоб господам моим больше яиц промыслить»14.
Кроме имеющегося сходства между сказками и баснями, есть точки соприкосновения между баснями и древнерусским «Сказанием о Куре и Лисице». Речь лисы к куру в повести составляется по несколько необычной схеме: в ней есть, во-первых, восхваление замечательного голоса кура, а во-вторых - упоминание о ворах, которые боятся этого голоса: «А когда же ты запоеши, якобы в златую и громогласную трубу вострубиши, глас же твой далече слышим бяше, и вот гласа же твоего вся земля вострепещется, людие от сна возбужаются, бесы опровергаются, а еретики изчезают, а воры и мошенники трепетны бывают и велми ужасаются, чтобы им пойманым не быти, и в твое куроглашение от воровства устраняются. Небо и земля радуются, и веселятся, реки восплещут, горы возыграют...»5. Сравним с отрывком из басни «Собака с петухом в дороге» («Я подобнова сему ангелскова голоса от роду моего не слыхала»15) или с басней «О попугае и лисе»: «Паче и всех животных разумом и гла-
сом и словесным подобна человеком одарован-на еси и песнмы таковыми, яко всякое муси-кийскаго согласия превосходит»16. В басне же «Тати и петел» читаем следующее: «Тати в дом некий внидоша ничесо же не обретши, кроме кура, возхитивши того, поидоша; егда же убити его хотяша, проси их, да пустят его жива, сказываше им, яко потребный и полезный есть людем, в нощи будит их труждатися. Они же отвещаша: того ради наипаче убиен будеши, егда убо их будиш, нам красть не даеш»17.
Обманом сманив петуха с дерева и, наконец, заполучив его в когти, лиса на все оправдания кура в повести отвечает так: «Лутче тя разве отдать градцкой казни, чтоб не было и другим такой же блазни. Но честнее зде смерти предати, и без огласки тя скончати. Да что мне с тобою много болтати, достойно тебя скорой смерти предати»18. Или в другом варианте: «Ты на то надеешися, что грамоте горазд и отвещати умееш, и тем тебе не отговоритися, повинен ты еси смерти ... я теперь сама голодна, хочу я тебя скушать ... и тако сконча живот куру»5. Почти так же заканчиваются басни про кота и петуха: «И кот отвещав рече: Но аще ты многи благообразныя собираеши ответы, аз же гладен сый, и не жду сего. И тако снеде его»19, «Так что же ты думаешь, из-за того, что у тебя на все есть отговорки, я тебя не съем?»16.
Перечисленные басни, конечно, охватывают собой далеко не все содержание сказок и повестей о петухе и лисе, но даже приведенные факты дают основание сближать наши сказки и повести непосредственно с баснями. Мы видим довольно сложные образцы переработок басен в фольклоре и литературе, порою очень сильно отличающиеся от оригиналов. Из басни заимствуются некоторые обороты речи, сказочник и автор древнерусской повести довольно близко передают сюжет. Косвенным подтверждением гипотезы о том, что одним из источников сказок и повестей о куре и лисице послужили басни Эзопа, может стать факт, что в XVII и XVIII веках в русской рукописной литературе были переделки их в рифмованной прозе. В. П. Адрианова-Перетц касается этой проблемы в некоторых своих работах20. О популярности басен говорит и то обстоятельство, что с 1747 по 1815 годы сборник басен Эзопа в переводе Р. Летранжа выдержал девять изданий. Таким образом, сказки и связанные с ними повести о куре и лисице можно считать органическим явлением, выросшим на почве
такого широко популярного среди обычных читателей чтения, какими были в XVIII веке басни Эзопа.
Примечания
1 Пропп, В. Я. Русская сказка. М. : Лабиринт, 2000. С. 361.
2 Колмачевский, Л. З. Животный эпос на Западе и у славян. Казань : Имп. Казан. ун-т, 1882.
С.110.
3 См.: Адріянова-Перетц, В. П. Казки про лисицю-сповідницю // Етнографічний вісник УАН. 1932. Кн. 10. С. 27-45.
4 Народные русские сказки А. Н. Афанасьева : в 3 т. / сост. А. Н. Афанасьев; подг. текстов, пре-дисл. и примеч. В. Я. Проппа. М. : Гослитиздат [Ленингр. отд-ние], 1957. Т. 1. С. 28.
5 Адрианова-Перетц, В. П. Очерки по истории сатирической литературы XVII века. М.; Л. : Изд-во АН СССР, 1937. С. 191.
6 Басни Эзопа / пер. Ф. К. Гозвинского; подг. текста и коммент. Р. Б. Тарковского // Памятники литературы Древней Руси. XVII век. М., 1989. Кн. 2. С. 25.
7 Казки про тварин / упоряд. I. П. Березовского. Киів : Наука, 1979. С. 103.
8 Езоповы басни с нравоучением и примечаниями Рожера Летранжа / Р. Летранж. СПб. : изд. Акад. Наук, 1747. С. 46.
9 Там же. С. 397.
10 Русская демократическая сатира XVII века / подг. текстов, ст. и коммент. В. П. Адриановой-Перетц. 2-е изд. М.; Л. : Наука, 1977. С. 205.
11 Севернорусские сказки в записях
A. И. Никифорова / подг. изд. и вступ. ст.
B. Я. Проппа. М.; Л. : Изд-во АН СССР [Ленингр. отд-ние], 1961. С. 304.
12 Адрианова-Перетц, В. П. Указ. соч. С. 193.
13 Басни Эзопа. С. 29.
14 Езоповы басни ... С. 67.
15 Там же. С. 136.
16 Басни Эзопа / пер., ст. и коммент. М. Л. Гаспарова. М. : Наука, 1968. С. 68.
17 Езоповы басни ... С. 464.
18 Русская демократическая сатира. С. 220.
19 Басни Эзопа / пер. Ф. К. Гозвинского. С. 53.
20 См.: Адрианова-Перетц, В. П. Басни Эзопа [в русских переводах второй половины XVII в.] // История русской литературы : в 10 т. М.; Л. : Изд-во АН СССР, 1948. Т. II, ч. 2: Литература 1590-х-1690-х гг. С. 411-412.
