CC BY
52
Каплин М.Н.1, Г рибов А.С.2, Г рузинская Е.И.3 ©
1К.ю.н., доцент кафедры уголовного права и криминологии, Ярославский государственный университет им. П.Г. Демидова, г. Ярославль; к.ю.н., Общественная палата Ярославской области, г. Ярославль; к.ю.н., заведующая кафедрой гуманитарных дисциплин, филиал ФГБОУ ВПО «Кубанский государственный университет», г. Новороссийск
НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ИНДИВИДУАЛИЗАЦИИ И ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ ОТВЕТСТВЕННОСТИ СУБЪЕКТОВ ГРУППОВЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
Аннотация
В статье рассматриваются вопросы регламентации уголовной ответственности за преступления совершенные в соучастии, исследуются проблемы дифференциации и индивидуализации. Авторы анализируют юридическое содержание отдельных квалифицирующих обстоятельств, характеризующих групповое преступление,
возможности их закрепления в УК РФ.
Ключевые слова: преступление, соучастие, группа лиц, предварительный сговор, организованная группа, дифференциация ответственности, индивидуализация,
квалифицирующие признаки, квалифицированные составы.
Keywords: crime, partnership, group of persons, previous collusion, organized group, differentiation of responsibility, differentiation of responsibility, the qualifying signs, the qualified structures.
Закон не выделяет специальной нормы, содержащей законодательное определение форм соучастия и критерии их разграничения. Однако анализ признаков преступной деятельности соучастников и дифференциации их уголовной ответственности,
предусмотренных ст. 33 - 35 УК РФ, позволяет определить по объективным признакам - по способу взаимодействия и степени сплоченности и соорганизованности - четыре формы соучастия: 1) соучастие с выполнением различных ролей или простое (элементарное соучастие); 2) соисполнительство; 3) организованная группа; 4) преступное сообщество (преступная организация). С 1994 года уголовное законодательство различает такие виды преступной группы, как группа лиц по предварительному сговору и организованная группа. Совершение преступления в составе указанных групп признается отягчающим наказание обстоятельством, а также широко используется в Особенной части УК в качестве квалифицирующего обстоятельства. Рассмотрим соотношение уровней опасности указанных преступных групп. Из законодательного определения вытекают следующие их различия:
1) В отличие от группы лиц по предварительному сговору организованная группа характеризуется устойчивостью и организованностью. Устойчивость предполагает, в частности, большой временной промежуток существования группы, как правило, неоднократность совершения преступления членами группы, их техническая оснащенность, длительность подготовки даже одного преступления, стабильность состава, тесную взаимосвязью между ее членами, постоянство форм и методов деятельности.
Организованность характеризуется наличием организатора (руководителя), заранее разработанного плана совместной деятельности, тщательном планированием преступлений, распределением функций между ее участниками при совершении преступления, согласованностью их действий. Практически также раскрывают объективные признаки организованной группы в доктрине уголовного права.
2) Если участники группы лиц по предварительному сговору договариваются о совершении одного конкретного преступления, то в организованную группу лица
© Каплин М.Н., Грибов А.С., Грузинская Е.И., 2015 г.
объединяются для совершения, как правило, нескольких преступлений (реже для совершения одного преступления). Такой умысел на совершение ряда преступлений свидетельствует об устойчивой криминальной направленности участников таких групп, следовательно, о повышенной опасности их личностей.
Указанные признаки организованной группы позволяют рассматривать ее как самую элементарную, наиболее простую форму организованной преступной деятельности, -самой опасной на сегодняшний день разновидности преступности, борьба с которой требует значительно более жесткой правовой, в том числе и уголовно-правовой, политики. На основании вышеуказанного мы разделяем мнение, что вне зависимости от конкретного состава преступления общественная опасность организованных групп при прочих равных условиях значительно выше опасности группы лиц по предварительному сговору.
Констатация существенного различия в уровнях общественной опасности организованной группы и группы лиц по предварительному сговору приводит к выводу, что ответственность участников преступных групп должна ужесточаться не только на основании совершения преступления группой лиц, но и в зависимости от вида такой группы, т. е. при назначении наказания участникам группового преступления должен быть учтен характер преступного объединения.
Это может достигаться путем индивидуализации или дифференциации мер ответственности. В большинстве статей Особенной части УК использован второй способ. Однако, в ряде статей оба вида преступной группы изложены в одной части (пункте), и равным образом влияют на наказание. В подобных случаях законодатель предоставил правоприменителю самостоятельно решать вопрос об ужесточении ответственности за более опасный вид группового преступления. Такое решение законодателя представляется неудачным.
Во-первых, правоприменитель в таких случаях, по сути, лишен нормативного основания для ужесточения ответственности членам организованной группы по сравнению с участниками группы лиц по предварительному сговору: в ст. 67 УК, специально посвященной назначению наказания за преступления, совершенные в соучастии, не говорится об учете вида преступного объединения при назначении наказания соучастникам;
ч. 7 ст. 35 говорит о назначении более строгого наказания при наличии любой разновидности преступной группы; нельзя при назначении наказания применить и п. «в» ч. 1 ст. 63 УК, поскольку это будет означать учет вида преступного объединения при квалификации и при назначении наказания, т.е. двойной учет одного обстоятельства (ч. 2 ст. 63 УК). Даже в том случае, если бы закон предписывал учитывать вид преступной группы при назначении наказания, нигде в Общей части УК не сказано, что организованная группа опаснее, чем группа лиц по предварительному сговору (к такому выводу лишь применительно к некоторым преступлениям можно прийти из анализа статей Особенной части УК) [4, 43].
Во-вторых, ученые и практические работники отмечают, что в случае расположения в одной части (пункте) анализируемых видов преступных групп у правоприменителя для создания запаса прочности по точности юридической оценки содеянного может появиться (и появляется) соблазн «уходить» в квалификацию по наиболее «простому» квалифицирующему признаку - группе лиц по предварительному сговору [3, 42]. Приходим к выводу, что законодателю необходимо создать для правоприменителя надлежащие условия для определения меры ответственности участникам преступных групп в зависимости от вида преступных групп, характеризуемых различным уровнем общественной опасности, т.е. дифференцировать меры ответственности по этому основанию.
Провести указанную дифференциацию предлагается путем установления в законе силы влияния характера преступного объединения на наказание соучастников, например, путем определения в ст. 67 УК новых нижних законодательных пределов наказания в зависимости от вида преступной группы [2, 4]. Полагаем, что учитывать вид преступного объединения при назначении наказания следует только в случаях, когда соответствующие статьи УК не предусматривают совершения преступления группой лиц, группой лиц по предварительному
сговору, организованной группой, преступным сообществом, поскольку в иных случаях сам законодатель уже построил более строгие санкции в зависимости от наличия группового преступления.
Мыслим и другой способ - провести дифференциацию во всех статьях Особенной части УК, где организованная группа и группа лиц по предварительному сговору расположены в одной части (пункте) статьи. Для этого развести эти признаки по разным частям статьи, выделив, где необходимо, особо квалифицирующий признак [1, 197].
Отмеченные способы не тождественны. В первом случае для участников организованной группы лишь корректируются рамки уже существующей санкции, а во втором - либо дробится уже существующая санкция, либо появляется новая повышенная санкция. Вопрос о том, каким способом лучше воспользоваться законодателю, или же возможно комбинированное использование каждого из них, нуждается в дополнительных глубоких исследованиях.
Литература
1. Галиакбаров Р.Р. Формы соучастия // Энциклопедия уголовного права: Соучастие в преступлении. Т. 6. СПб., 2007.
2. Кругликов Л.Л. Использование фикций в определениях преступной группы // Проблемы совершенствования юридической техники и дифференциации ответственности в уголовном праве и процессе: Сборник научных статей. Вып. 1. Ярославль, 2006.
3. Соловйова Ю.М., Соловйов О.Г. Особливосп юридично! вщповщальносп суб'екпв зовшшньоекономiчноi дiяльностi // Materialy XI mezinarodni vedecko - prakticka conference «Veda a technologie: krok do budoucnosti - 2015». - Dll 5. Pravni vedy.: Praha. Publishing House «Education and Science».
4. Соловьев О.Г., Касаткина Е.И. Особенности применения лингвистических (языковых) средств в законотворческой практике // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. 2014. № 4-2.
