CC BY
75
Ю. Н. КРЯЖЕВ
Курганский военный институт Федеральной пограничной службы России
УДК 94/99
некоторые аспекты формирования внешней политики россии накануне первой мировой войны:
субъективный Фактор
МНОГИЕ СТОРОНЫ ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ РОССИЙСКОГО ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ II С 1908 ПО 1914 ГОДЫ НАШЛИ СВОЕ ОТРАЖЕНИЕ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ И ЗАРУБЕЖНОЙ ЛИТЕРАТУРЕ. В СВЯЗИ С ЧЕМ АВТОР ДАННОЙ СТАТЬИ СЧЕЛ ВПОЛНЕ ПРАВОМЕРНЫМ ОСТАНОВИТЬСЯ ЛИШЬ НА ЗАКУЛИСНЫХ, МАЛОИЗВЕСТНЫХ И В ТО ЖЕ ВРЕМЯ ИНТЕРЕСНЕЙШИХ ФАКТАХ ИСТОРИИ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ РОССИИ ЭТОГО СЛОЖНОГО И ПРОТИВОРЕЧИВОГО ПЕРИОДА.
В конце апреля 1906 года в силу складывающейся международной обстановки назрела срочная необходимость выработки конкретной программы внешней политики России. Более того, теперь нужно было обеспечить поддержку этой программы уже со стороны первой Государственной думы. Министр иностранных дел России граф В Н. Ламздорф не годился для такой роли. На эту должность надо было искать другого человека, и после долгих колебаний Николай II остановил свой выбор на посланнике в Копенгагене А.П. Извольском. Извольский был во многих отношениях противоположностью В.Н. Ламз-дорфу. Конечно, их роднила преданность императору, стремление спасти монархию от захлестывающей ее революционной волны, но как государственные деятели это были разные люди. Граф В Н. Ламздорф являл собой тип чиновника старого закала, всю карьеру прошедшего в канцелярии министерства. Составить ноту, написать отчет императору - на это он был мастер. Но пересматривать устоявшиеся взгляды, отстаивать свое мнение, особенно перед Государственной думой, - одна мысль об этом приводила его в смятение. А.П. Извольский, напротив, импонировал Николаю II не только как дипломат, но прежде всего как энергичный политический деятель с определенной программой, которая настойчиво пропагандировалась им в придворном окружении. Что он не отличался дальновидностью, что за его красноречием крылся авантюризм, это выяснилось лишь позже.
Что именно предлагал царю А.П. Извольский? Во-первых, заключать соглашения по наиболее спорным вопросам как с Англией и Японией, так и с Германией и Австро-Венгрией, чем достигается сближение с Англией без разрыва с Германией; этим соглашениям обеспечивается поддержка и со стороны придворных «германофилов», и со стороны «общественного мнения», выступающего за сближение с Англией. Во-вторых, чтобы еще больше расположить «общественное мнение» в свою пользу, он предлагал отступить от буквы «Основных государственных законов Российской империи» 1906 года, исключавших вопросы внешней политики из ведения Государственной думы, и практиковать выступления министра иностранных дел с думской трибуны [1]. Такая линия внешней политики России, по его замыслу, обещала необходимую передышку для восстановления своих вооруженных сил, сулила все выгоды «третьего радующегося» в надвигавшемся англогерманском конфликте; она должна была гарантировать царю в борьбе с революцией непосредственную помощь и Германии, и Антанты, содействовала сплочению вокруг Николая II всех преданных ему монархических группировок. Поэтому неудивительно, что он, император, -противник сближения с Англией против Германии -
полностью одобрил внешнеполитическую программу действий А.П. Извольского. Одобрили ее также послы России в Париже, Лондоне и Риме, к которым А.П. Извольский до всеподданнейшего доклада Николаю II ездил специально совещаться. В апреле 1906 года он получил из рук царя министерский портфель и приступил к проведению этой программы в жизнь.
Между тем отношения между Англией и Германией обострялись. Готовясь к войне со своим опасным конкурентом Германией, британская дипломатия намерена была дополнить англо-французское соглашение 1904 года договором с Николаем II. Англия рассчитывала использовать Россию не только в войне с Германией, но и для подавления народных волнений на Востоке. А российский император надеялся, в свою очередь, посредством соглашения сАнглией предотвратить новые осложнения на Дальнем Востоке и, кроме того, разрешить вопрос о черноморских проливах. Переговоры российской дипломатии с англичанами закончились подписанием в Петербурге 31 августа (13 сентября) 1907 года англо-русского соглашения по вопросам Тибета, Афганистана и Персии (Ирана). Сближение сАнглией помогло Николаю II урегулировать русско-японские отношения. Под влиянием Англии в июле 1907 года состоялось подписание русско-японской политической конвенции [2]. Русско-японское политическое соглашение разграничивало сферы влияния России и Японии в Маньчжурии: микадо признал Северную Маньчжурию сферой влияния России, а царь со своей стороны признал Южную Маньчжурию и Корею сферой влияния Японии.
Хотя англо-русское соглашение 1907 года говорило лишь о размежевании интересов в Средней Азии, оно имело важное военно-политическое значение. Это соглашение фактически завершило создание англо-франко-русского согласия - Антанты, направленного, как мы знаем, против Тройственною союза - Германии, Австро-Венгрии и Италии. Российский император и его окружение придавали особое значение также Ближнему Востоку и Балканам. Николай II рассчитывал, что сближение России с Англией и союз с Францией помогут ему осуществить планы завоевания всего бассейна Черного моря. Состоявшееся в июне 1906 года на ревельском рейде совещание английского короля Эдуарда VII с Николаем II в известной степени знаменовало это сближение. Во время свидания была достигнута договоренность о совместной политике России и Англии в Македонии и подготовке к войне с Германией. Министр иностранных дел А.П. Извольский сделал тогда все возможное, чтобы это сближение не привело к обострению отношений с Германией и Австро-Венгрией; по распоряжению царя он нанес визит в Берлин, возобновил переговоры с австрийским министром иностранных
дел бароном А. Эренталем, официально опроверг слухи о том, что в Ревеле шла речь об англо-франко-русской коалиции против Германии. Однако в Германии уже видели, что течение событий относит русского царя к англо-французскому лагерю. В Берлине ревельское свидание было расценено именно как очередной шаг к образованию антигерманской коалиции. «Мы знаем теперь, чего можно ожидать от этих мерзавцев», - пометил германский император и прусский король Вильгельм II на донесении своего посла в Петербурге об этом свидании. А на следующем донесении написал: «Отсюда вывод - общеимперская финан^ совая реформа! Больше косвенных налогов! Сильный флот, сильная армия! Держать порох сухим!» [3].
Вскоре Австро-Венгрия объявила аннексию Боснии и Герцеговине. В марте 1909 года Германия ультимативно потребовала от России и Сербии признания этой аннексии. Австрийский и Германский генеральные штабы уже вели переговоры о совместных действиях против Сербии и ее покровительницы России. 9 (22) марта 1909 года царь, сознавая неподготовленность России в военном отношении, капитулировал перед Германией, признав аннексию Боснии и Герцеговины. Поражение России во время боснийского кризиса русская общественность назвала «дипломатической Цусимой» [4]. В связи с этой неудачей Николай II уволил с поста министра иностранных дел А.П. Извольского и назначил вместо него С.Д. Сазонова, товарища министра иностранных дел.
После боснийского кризиса в русско-французских и русско-английских отношениях наступило заметное охлаждение. И российский император вновь стал искать соглашения с Германией и ее союзниками. Однако с 1909 по 1912 годы в итоге всех попыток вести активную внешнюю политику Николай II и его окружение с прогерманской ориентацией, с одной стороны, по разным причинам не смогли осуществить своих планов, и противоречия между Россией и Германией в этот период еще более углубились. С другой стороны, возросла зависимость царя от Франции и Англии. Тем не менее Николай II и Вильгельм II продолжали как ни в чем не бывало ездить друг к другу в гости и на парады, отмечали семейные юбилеи, обменивались подарками. В гостях приятно щекотали самолюбие друг друга застольными объяснениями в любви, изысканными комплиментами. А расставшись, злословили друг другу вслед, награждали один другого прозвищами, ехидными эпитетами. Мелочная склока между императорами принимала подчас столь нудный и затяжной характер, что встревоженные дипломатические службы были вынуждены вмешиваться в их отношения. Взаимоотношения двух дворов -петербургского и берлинского-были, в общем, «скореетеплыми, чем горячими», а в периоды внешнеполитических осложнений становились «скорее прохладными, чем теплыми».
Между тем 20 октября (2 ноября) 1913 года, во время переговоров России с Турцией и балканскими странами, в Петербург пришло сенсационное известие: германский генерал Лиман фон Сандерс назначался командиром корпуса турецкой армии, расположенного в районе Константинополя, а еще несколько десятков немецких офицеров получали в немецкой армии важнейшие командные посты. Таким образом в районе проливов хозяином фактически становился немецкий генерал [5]. Отношения России с Германией из-за черноморских проливов накалились до предела. 23 ноября (6 декабря) министр иностранных дел России С.Д. Сазонов обратился к Николаю II со всеподданнейшим докладом, в котором сообщил царю, что назначение генерала Сандерса и других немецких офицеров на командные посты в турецкой армии стало свершившимся фактом и ставил перед ним для высочайшего рассмотрения два основных вопроса: 1) Россия не может допустить перехода проливов Босфора и Дарданелл в обладание какой-либо другой державы, так как это означало бы полное подчинение экономического развития всего юга России этому государству, переход к нему геге-
монии на Балканах и овладение им ключами для наступательного движения в Малую Азию; 2) вопрос о проливах будет поставлен на очередь независимо от желания России и, скорее всего, в связи с европейской войной, поэтому Россия должна готовиться к наступлению этих событий [6]. Ввиду невозможности в данное время активных действий против Турции министр иностранных дел высказывался за ускоренную подготовку Босфорской экспедиции и спешное усиление Черноморского флота. С.Д. Сазонов испрашивал высочайшего соизволения Николая II на созыв Особого совещания для обсуждения поднятых им вопросов [7]. Всеподданнейший доклад министра иностранных дел был одобрен императором, который, в свою очередь, отдал распоряжение морскому министру И.К. Григоровичу о самой срочной выработке конкретной развернутой программы по спасению положения. И такая программа была создана. Однако заметим, что она имела тот существенный недостаток, что на ее осуществление требовалось время. Но его то как раз и не было.
23 декабря 1913 года С.Д. Сазонов вновь обратился к Николаю II, но уже со всеподданнейшей запиской, в которой он, обрисовав провокационную политику Германии, указывал на невозможность для России примириться с создавшимся фактом. Это, писал министр иностранных дел, усилило бы возрастающие притязания Германии и ее союзников, расшатав в то же время «и без того не очень сплоченное единство держав Тройственного согласия»; при попытке добиться своего силой «решение вопроса может быть перенесено из Константинополя и Турции на нашу западную границу со всеми последствиями, отсюда вытекающими». Следовательно, заключил С.Д. Сазонов, «если наши морское и военное ведомства признают возможным идти на риск серьезных осложнений» при условии поддержки со стороны Франции и Англии, «то нам следует теперь же вступить с обеими державами в весьма доверительный обмен мнений по сему вопросу» [8]. Ознакомившись с докладной запиской министра иностранных дел, Николай II, убежденный противник разрыва отношений с Германией, под впечатлением конфликта из-за миссии германского генерала Лимана фон Сандерса и воинственной позиции Берлина, тогда заявил: «Я вижу ясно, что мы ненадолго сохраним мир». Отныне его волновало только одно: «Что же будет, если мы опять будем не готовы к войне!» [9].
Ускорение военных приготовлений и обеспечение поддержки со стороны Англии и Франции -таковы были военные и внешнеполитические установки царя в 1913 году. Сторонники сближения с Германией в правящих кругах России забили тревогу. Доказывая, что война с ней неминуемо приведет к революции, барон P.P. Розен и П.Н. Дурново, П.С. Боткин и барон М.А. Таубе убеждали Николая II возобновить русско-германские переговоры, но эти попытки оказались тщетными. А вскоре после отставки графа В.Н. Коковцова с постов председателя Совета министров и одновременно министра финансов в середине февраля 1914 года член Государственного совета П.Н. Дурново представил императору всеподданнейшую записку, где, нарисовав мрачную картину, заключал: «Тройственное согласие - комбинация искусственная, и будущее принадлежит не ей, а несравненно более жизненному, тесному сближению России, Германии, примиренной с нею Франции и связанной с Россией строго оборонительным союзом Японии. При том, само собой разумеется, что и Германия должна пойти навстречу нашим стремлениям... и выработать совместного с нами... условия нашего с нею сожительства» [10]. На сегодняшний день в архивах нет сведений о том, как отнесся к этой всеподданнейшей записке Николай II, так как оставил ее тогда без пометы. Скорее всего, она отвечала его взглядам в сфере внешней политики, но к началу 1914 года была уже слишком запоздалой.
В заключение надо сказать, что главной задачей внешней политики императора должно было бьггь обеспечение
России возможности завершить подготовку к войне. Однако союз с Англией заключен не был. Балканский союз также не был восстановлен. Внешнеполитические связи сФран<-цией и Англией не получили своего завершения в форме выработки единого коалиционного плана войны. Незавершенность дипломатической подготовки к войне настоятельно диктовала Николаю II необходимость оттяжки решительного столкновения России с Германией и Австро-Венгрией [11]. Однако ни времени, ни условий для осуществления стоявших перед российским императором внешнеполитических задач не было. Вскоре началась Первая мировая война.
Литература
1. Извольский А.П. Воспоминания. - М.: Пгр, 1924. -С. 47-48.
2. Вскоре министр иностранных дел России А.П. Извольский сообщил начальнику Российского генерального штаба генералу Ф.Ф. Палицыну, что 17 (30) июля 1907 года между Россией и Японией подписано общеполитическое соглашение, имеющее «исключительною целью, упрочнение взаимных добрососедских отношений обеих держав и существующее положение вещей на Дальнем Востоке» (РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 146, л. 87).
А. В. СУШКО
Омский государственный технический университет
УДК 94/99
Для того чтобы понять, как могло возникнуть в прессе «дело капитана Сатунина», необходимо знать политическую обстановку на Алтае в тот период. Как известно, в крае существовало движение алтайских националистов, проявившееся летом 1917 г. на первом инородческом съезде волостных делегатов, проходившем в Бийске 1-6 июля 1917 года. Активист алтайского движения Г. В. Манеев, обращаясь к итогам съезда, писал: «Мы неизбежно сталкиваемся с очередным вопросом о создании своей местной алтайской интеллигенции» [1]. Основным политическим результатом съезда было образование Горной думы -органа национального самоуправления алтайцев. Первоначально ее работа была направпена, во-первых, на создание алтайской интеллигенции; во-вторых, на устройство территориального самоуправления для Горного Алтая путем отделения части Бийского уезда и образования на ее территории самостоятельного уезда, естественно, под властью лидеров Думы. Для укрепления своего влияния в массе инородцев, безучастно относившихся к лозунгам национального алтайского движения, Горная дума, в частности, пыталасьвзять под свой контроль земельный фонд кр&я, создав собственный земельный отдел и требуя от губернских властей передачи управления землями Горного Алтая в его руки. Естественно, деятельность Горной думы
3. Большая политика европейского кабинета. 1871-1914: Собрание дипломатических актов Министерства иностранных дел.-Т. 25.-Берлин, 1927. С. 450,454(на нем. яз.).
4: БовыкИн В.И. Очерки истории внешней политики России. КонецXIX в. -1917 г. -М.: Мысль, 1960. - С. 88.
5. Прекращение самостоятельного существования Оттоманской империи // Новое время. - 1913. 21 октября; Политическое завоевание Турции Германией //То же. 12 ноября; Германский Египет на берегах Босфора //То же. 27 ноября.
6. Красный архив. -1924. - Т. 6. - С. 74-76.
7. Там же. Т. 7. С. 32.
8. Константинополь и проливы. По секретным документам Министерства иностранных дел.-Т. 1.-М., 1925. -С. 62-64.
9. Коковцов В.Н. Из моего прошлого. Воспоминания. 1903-1919 гг.-Т. 2.-Париж, 1933.-С. 162.
10. ГАРФ, ф. 601, оп. 1, д. 1463, л. 12-17.
11. Бестужев И.В. Основные аспекты внешней политики России накануне июльского кризиса (февраль - июнь 1914 г.)// Первая мировая война. 1914-1918.-М.: Наука, 1968.-С. 88-89.
КРЯЖЕВ Юрий Николаевич, доктор исторических наук, доцент кафедры гуманитарных и социально-экономических дисциплин, полковник.
вызывала беспокойство у русских крестьян, живших на Алтае. После укрепления на Алтае Советской власти горнодумцы присвоили своему органу название Совета и, прикрываясь этой вывеской, продолжали проводить прежнюю политику. Венцом сепаратизма горнодумцев стал съезд в Улале, открывшийся 3 марта 1918 г. и проработавший три дня. На нем всерьез обсуждался вопрос об образовании Алтайской республики. Представители Советской власти на местах не могли сквозь пальцы смотреть на подобную деятельность. Развитие взаимоотношений алтайцев с органами Советской власти подробно изложено в монографии В. А. Демидова [2]. Эти взаимоотношения привели к вооруженному столкновению отряда Бийского Совета с алтайскими националистами. Ликвидации Горной думы помешало свержение Советской власти в крае. В то время, когда исход борьбы сторонников Советской власти с ее противниками не был ясен, Дума проводила двойственную политику в целях самосохранения, чтобы успеть примкнуть к победителям. Газета «Алтайский луч», обращаясь к политике Горной думы, позднее писала: «с одной стороны, пишутся высокопарные призывы и воззвания к населению встать на защиту Советской власти и в то же время делаются открытые выступления с оружием в руках против Красной Армии той же власти» [3]. В таких непрос-
«дело капитана сатунина» на страницах сибирской периодической печати
В СТАТЬЕ НА МАТЕРИАЛАХ СИБИРСКИХ ГАЗЕТ ИССЛЕДУЕТСЯ МАЛОИЗУЧЕННЫЙ ЭПИЗОД ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ НА ТЕРРИТОРИИ СИБИРИ -ПОПЫТКА ОБРАЗОВАНИЯ РЕСПУБЛИКИ НА АЛТАЕ. ПЕРИОДИЧЕСКАЯ ПЕЧАТЬ, В СИЛУ СВОЕЙ СПЕЦИФИКИ, ОБРАЩАЯСЬ К ЭТИМ СОБЫТИЯМ, СОЗДАЛА НА СВОИХ СТРАНИЦАХ «ДЕЛО КАПИТАНА САТУНИНА», ВЗВОЛНОВАВШЕЕ СИБИРСКУЮ ОБЩЕСТВЕННОСТЬ.
