CC BY
34
Фарзалиева А.В.
Диссертант кафедры «Современно русского языка» филологического факультета
Бакинского славянского университета
НЕКОНСТРУКТИВНЫЕ (АКТУАЛИЗИРОВАННЫЕ) ТИПЫ ОСП
Summary
The article dedicated to the unconstructive types of one-compound complicated sentences. This type of Russian sentences care considered eligible in all textbooks. There are jobs of theoretical works to this kind of sentences. Nominative sentences are recognised special units of expressive syntax of modern Russian Literary language. These kinds of sentences are considered as an undefended predicative units.
Анализ конструктивных типов ОСП подводит к заключению, что грамматический статус этих конструкций особых возражений не вызывает. Как безличные, так и личные глагольные ОСП обладают целым рядом специфических свойств, определяющих семантико-грамматическое тождество этих конструкций. Последнее во многом определяет языковую (системную) реальность этих типов предложений. Наше понимание конструктивности типа предложения опирается как раз на это свойство. Если предикативная единица отвечает требованиям семантико-грамматического тождества, то она признается конструктивным типом предложения и противопоставляется актуализированным типам, не обладающим отмеченным тождеством, а являющимися актуализированными вариантами нормальных, тема-рематически организованных структур.
«Первым условием и первым шагом отождествления,- пишет П.А.Лекант,- является противопоставление конкретного предложения и его структурного образца. Конкретное предложение с его индивидуальным содержанием и структивный образец, по которому это предложение построено, соотносятся как отдельное и общее» [61,4].
Данная трактовка основана на том, что парадигматические формы реализации структурного образца должны сохранять тождество этого образца. И различные парадигматические формы одного предложения не должны рассматриваться в качестве различных типов предложения.
Придерживаясь отмеченного приципа и учитывая актуализационные возможности полноценных предложений, считаем, что так называемые номинативные, генитивные и инфинитивные предложения нельзя считать конструктивно-языковыми (системными) образцами русского предложения. Об этом довольно объективно говорят паремиологические единицы, в сфере которых те или иные разновидности ОСП актуализированного типа либо вовсе не представлены (номинативные), либо представлены как ущербно-вариативные построения, восходящие к конструктивным типам ОСП.
Рассмотрим из них номинативные односоставные предложения.
Этот тип русского предложения рассматривается чуть ли не во всех учебниках. Им посвящена множество теоретических работ. Номинативные предложения признаются особыми единицами экспрессивного синтаксиса современного русского письменного литературного языка[71,322] и рассматриваются как самостоятельные предикативные единицы.
Считается, что предикативную основу номинативных предложений «образует существительное в форме именительного падежа» - пишут авторы «Русской грамматики»[95,358]. Далее там мы читаем: «Номинативные предложения - один из самых употребительных типов предложений. Этому содействуют их лаконичность, лексическое разнообразие их наполнения... , практически неограниченные возможности распространения, а также отсутствие стилистических ограничений: разные семантические
типы таких предложений в разных условиях употребительны во всех сферах литературного языка (там же)».
В пословичном фонде языка номинативные предложения практически не представлены. Если «основным значением номинативных предложений является утверждение бытия предметов или явлений, на которое могут наслаиваться значения указания, эмоциональной оценки, волеизъявления» [11,115], то, видимо, такой тип «мысли-суждения» по определенным причинам не находит себе места в таких малых жанрах фольклора, как паремии.
Номинативные предложения не представлены даже в роли частей, компонентов пословиц сложных структур. Несколько сходных конструкций мы наблюдаем только в случаях, как «С детьми горе, а без них - вдвое» [с.114], где компоненты типа «С детьми горе» напоминают номинативные предложения.
Однако реальность существования эллиптических предложений и их особый статус подтверждают наличие в компонентном составе сложных структур пословиц именно этих, а не номинативных предложений. И одно то, что номинативные предложения функционируют в сфере только настоящего времени, достаточно объективно характеризует их как парадигматических форм двусоставного (конструктивного) предложения. И почему-то при этом не принимается во внимание именно соотношение форм этого двусоставного предложения: Зима. Вот это зима. Это разве зима. Вот была зима в прошлом году. По-прогнозам, зима будет ой-ой! Будь зима покруче, (мы бы не справились с энергообеспечением).
Поэтому очень трудно, проблематично установить особый грамматический статус номинативных предложений и приписывать им особую форму логического мышления и утверждать, что «в номинативных предложениях обычно выражается логико-психологическое суждение» [11,121]. Этот последний тезис не получает своего материально-языкового подтверждения в пословичных единицах, которые, между прочим, и являются типичными системно-языковыми суждениями, имеющими логико-концептуальную основу. Представляется, что номинативные предложения - «особая разновидность» актуализированных конструкций. Они представляют во всех своих разновидностях рематическую часть обычного двусоставного предложения, стилистически отмеченного в данном тексте или ситуации. Ситуативность, конкретное пространственно-временное применение, столь характерное для номинативных предложений, делает невозможным их представительство в сфере паремий.
К тому же, если считать, что номинативные предложения - это особый тип предложения, то следует тогда допускать самые широкие возможности применения этого типа предложения: ведь любое русское слово, обозначающее, некоторый предмет или явление может быть номинитивом. А такими широкими, «полномочиями» не обладает ни один нормальный тип русского предложения.
«Пустая речь - не пословица» - гласит сама русская пословица: в пословице должна быть выражена мудрость веков в виде логически полноценного заключения. Номинативные предложения же наполнены лишь сиюминутной реакцией, эмоционально-экспрессивным содержанием, которое выражается по воле говорящего субъекта.
Однако, если считать так называемые генитивные конструкции особой разновидностью безличных[41,37-38] или подлежащных (120,50 и др.) предложений, то следует остановиться на этом вопросе поподробнее.
2. Генитивные ОСП в паремиологических единицах
По отношению к генитивным ОСП у исследователей нет единодушия. Одни считают их разновидностью номинативных предложений или неполных предложений, другие же в качестве самостоятельного типа ОСП [25,202;103,316 и др.]. «Генитивные предложения всецело лежат в сфере разговорного стиля, они используются в основном в диалогической речи и в монологической, эмоционально окрашенной»,- отмечает Н.С.Валгина [25,203].
К генитивным обычно относят единицы типа «Грибов-то!», «Народу!», «Ни звука» и т.п. предложения последнего типа очень часто называют односоставным негативным (68). Именно эти построения очень часто встречаются в паремиях. Однако самостоятельного функционирования ОСП «номинативно-генитивного» строения в паремиях не наблюдается. Они выступают лишь в качестве компонентов сложных структур, зачастую
- многокомпонентных.
Главное, на что мы обращаем внимание, заключается в том, что основная разновидность генитивных предложений выражает значение избыточное количество чего-либо. И это значение передается положительной формой родительного падежа имени существительного, выступающего в роли главного предложения.
Особенно много разногласий вызывают отрицательные генитивные предложения, которые можно считать более продуктивной «моделью» генитивных предложений [103,316]. Последние имеют противоположный утвердительной форме генитивных предложений смысл отрицания бытия предмета, абсолютного отсутствия бытия этого предмета: Ни звука!; Ни одного деревца; Ни души (наулице) и т.п.
Собственно говоря, нас, в данном случае, интересуют не утвердительные генитивные предложения (с общим значением избыточного наличия чего-то), а как раз отрицательные генитивные предложения с противоположным - отсутствия чего-то.
Отрицательные генитивные предложения очень часто рассматривают в системе с соотносительными (утвердительными) генитивными конструкциями. Это происходит из-за того, что практически утвердительные формы генитивных предложений (Смеху-то!) больше причисляют к номинативным односоставным[120,105;50,60], а отрицательные формы - к особым разновидностям безличных структур[41,37-38].
Мы вполне разделяем характеристику генитивных предложений, исходя, из которой их нельзя включать в систему безличных предложений, хотя бы по той причине, что «категория безличности непосредственно связана со сказуемостью, а усматривать в форме генитива сказуемое нельзя... Сам генитив здесь имеет субъектное значение»[25,203]. «Такие предложения,- продолжает Н.С.Валгина,- можно, в какой-то степени, сблизить лишь с безличными отрицательными типа Ни огня, ни черной хаты» (там же). Мы, конечно, не намерены проводить широкое обсуждение вопроса о статусе генитивных предложений в плане историографии вопроса. Нас интересует вопрос о том: а) какова природа отрицания в генитивных предложениях; б) какое место занимают эти единицы в паремиологическом фонде и, наконец; в) к каким типам единиц - конструктивного или актуального синтаксиса - они относятся.
Н.С.Валгина совершенно справедливо отмечает использование генитивных предложений в сфере разговорного стиля - в диалогической речи (25,208). Любое конструктивно недостаточное высказывание, восполняемое из контекста, есть актуализированная единица, т.е. распределенная, расчлененная в пределах тема-рематического состава. Реализация генитивных предложений в сфере речевого синтаксиса
- подтверждение их актуализированного строения. Если это верно (в этом сомневаться не приходится), то при характеристике их парадигматически первичных форм (безличных предложений) ссылаться на категорию безличности, которая связана со сказуемостью, не имеет смысла. Не до конца корректно проводить параллели между конструктивным и неконструктивным (актуализированным) типами высказываний и, тем более, подвергать их единым категориальным испытаниям. Генитивные предложения поднимаются до уровня безличных предложений только в системе парадигматических форм. А лишь парадигматический потенциал, как уже известно, в состоянии доказывать тождество/нетождественность модели. Если мы выскажемся в плане парадигматической непервичности конструкции «Ни кола, ни двора...», трудно будет этому возражать, поскольку ставить во главу угла форму настоящего времени предикативной единицы и определять языковой статус единицы только в пределах этой формы - кажется неправомерным. Тождество модели (т.е. если эта модель существует самостоятельно), ее
самодостаточность определяются в системе парадигматических форм. Актуализированные формы единицы не обладают собственной парадигмой. Их парадигма - это парадигма конструктивных единиц, т.е. единиц из системы конструктивного синтаксиса. Это означает, что актуализированная форма настоящего времени таких единиц, как «Ночь. Улица. Фонарь...» (А.Блок); или «Народу-то!»; «Ни звука!» и т.д., подтверждают наличие «конструктивных» вариантов, своих инвариантных моделей. На уровне последних нет генитивных предложений.
На основе «генитивных» структур, представленных в паремиях, по нашему убеждению, лежат известные основные базовые модели предложения. Степень фразеологизации в этих конструкциях развивается в плане отсечения тех грамматических элементов, в обязательном выражении, которых отпадает необходимость: не обязательно употреблять. «У кого-то нет ни кола, ни двора» или «Кто-то не является ни богу свечкой, ни черту качергой» и т.п. слово ни в данных случаях вполне адекватно, полно передает значение сочетания не с глаголом + усилительная частица ни»: «Нет (не имеется) у того-то ни дров, ни лучины...».
Для более четкой иллюстрации обратим внимание на грамматическую организацию последних частей конструкции «Ни кола, ни двора..., ни образа помолиться, ни хлеба, чем подавиться, ни ножа, чем зарезаться».
Деривационные «следы» в них сохранились очень сильно: «Нет даже ни куска хлеба, чем можно было бы подавиться».
Такая форма редукции, отсечения, сокращения текста при сохранении исходного смысла, первоначального высказывания, - непреложный процесс для всей системы паремиологических единиц. Сокращение текста идет по линии выпадения тематического полюса, темы высказывания при сохранении рематической части. Следовательно, все «генитивные» структуры пословиц и поговорок - это актуализированные полные распространенные (двусоставные или односоставные) предложения, прошедшие необходимые процессы фразеологизации, как любые предикативные единицы афористико-паремиологического содержания, закрепленные в памяти говорящих на данном языке. Сравним:
1. Ни в кармане, ни в амбаре = Нет в кармане, а есть в амбаре;
2. Ни слуху, ни духу, ни вестей, ни костей = Не было от него ни слуху, ни духу...;
3. Нет огня без дыма = Дыму без огня не бывает = Нет дыма без огня = Ни огня без дыма, ни дыма без огня;
4. (Огонь - беда, вода - беда, а то две беды) коли ни огня, ни воды.
Элементарное сравнение структур с генитивным компонентом и тот факт, что в
паремиях не представлены самостоятельные генитивные единицы не только отрицательного (негативной конструкции), но и положительного, констатирующего плана (Народу!), свидетельствуют:
а) так называемые генитивные паремиологические структуры - рематическая часть полных, двусоставных предложений или же односоставных безличных («Нет печали без радости...»);
б) поэтому самостоятельные генитивные предложения в паремиях не встречаются: внеконтекстуальное восприятие генитивных предложений практически невозможно. А сложные или многокомпонентные структуры сами представляют эту микроситуацию или контекст;
в) «положительно заряженных» генитивных конструкций в паремиях нет и быть не может, в генитивных структурах отсутствует концептуальная (обобщенно-философская) база этического смысла. А без этого смыслового компонента паремий нет;
г) все варианты генитивных конструкций из паремиологического фонда восходят к одному какому-нибудь основному типу русского предложения (по В.С.Юрченко. см. 127,92) и представляют существующие между основным типом предложения и
пословичным вариантом деривационные отношения, столь характерные для системы русского предложения вообще.
Для нас опорным моментом является то, что все основные, логически достаточные модели (структурные схемы) предложений практически соотносятся в русском и азербайджанском языках. Если принять наличие генитивных предложений в русском языке в качестве одной из таких моделей, то следовало бы искать их и в азербайджанском языке. Однако эти поиски оказываются бессмысленными. В азербайджанском языке генитивные «конструкции» отсутствуют. Ни утвердительных форм (Народу-то! Шуму-то!), ни отрицательных форм (Ни копейки! Ни слуху, ни духу!) генитивных предложений в азербайджанском языке ни среди обычных предложений, ни среди пословичных конструкций мы не находим.
Для иллюстрации скажем, что русские генитивные предложения переводятся посредством либо полных предложений (Camaat (orada) o qdddr idi ki... , goxlu camaat y/g/lm/sd/). либо неполных структур (Ни слуху, ни духу — хэЬэг- et,ir (kimddnsd)yoxdur\ Ни копейки! — (Heg qiymdtim dd yoxdur). Получается, что азербайджанский язык весьма оригинально «реагирует» на модельную неполноценность русского предложения, подтверждая факт его актуализированности, подтверждая то, что что этот тип высказываний составляет всего-навсего рематическую часть более общего (исходного) конструктивного построения. Ведь генитивные предложения представляют форму только настоящего времени высказывания, которое употребляется конкретным говорящим субъектом: говорящий делает сообщение только от своего имени. От второго, третьего лица нельзя конструировать ни номинативные, ни генитивные, ни инфинитивные предложения.
Следовательно, генитивные высказывания - это продукт сиюминутной конкретной реакции конкретного субъекта высказывания (настоящее время, субъект - говорящий) относительно конкретного факта действительности - количественной характеристики его наличия или отсутствия. Без этой количественной характеристики генитивных предложений нет. Иначе, если бы в смысловой основе генитивных предложений лежало лишь понятие наличия/отсутствия предмета, то они стали бы равными эквивалентами номинативных (назывных) предложений типа «Ранее утро. Спящая тайга. Сорокоградусный мороз» (В.Ажаев); «Высокие горы. Дебри непроходимые» (М.Волошин) и т.п.
Поэтому мы склонны думать, что так называемые генитивные предложения - это рематическая часть конструктивно полноценных (исходных) форм безличных структур. Безличные односоставные и генитивные односоставные предложения, следовательно, находятся между собой в особых деривационных отношениях. Иначе говоря, отмеченные структуры находятся в отношениях, устанавливаемых между основным типом предложения и его паремийным вариантом; эти отношения весьма характерны для системы русского предложения вообще.
Литература
1. Адмони В.Г. Типология предложения // Исследования по общей теории грамматики. М., 1986, с. 232-291
2. Арват Н.Н. Семантическая структура односоставных предложений // Проблемы грамматической семантики. Ростов-на-Дону, 1978, с.26-34
3. Бабайцева В.В. Односоставные предложения в современном русском языке. М., 1968
4. Богданов В.В. Семантико-синтаксическая организация предложения. Л., 1977
5. Будде Е.Ф. Основы синтаксиса русского языка. Казань, 1913
6. Виноградов В.В. «Синтаксис русского языка» А.А.Шахматова // Вопросы синтаксиса современного русского языка. М., 1950
7. Лекант П.А. Синтаксис простого предложения в современном русском языке,М.,1968
8. Маркелова Т.В. Семантика отрицательных генитивных предложений расчленной структуры // Средства выражения предикативных значений предложения. М.,изд.МОПИ,1983,с.80-8
