CC BY
46
- развитие личностно-активного отношения к учению, активная мыслительная деятельность;
- умение отстаивать свою позицию, а также понимать и принимать позицию партнера по общению, чувствовать эмоциональное состояние собеседника, проявлять инициативу в общении;
- реализация сценических творческих способностей личности, умелое применение вербальных и невербальных средств общения, выражающиеся в речи, мимике, позах и т. д.;
- развитие рефлексивного компонента продуктивного опыта, умения синтезировать, сравнивать, классифицировать, анализировать то, что удалось и что не получилось при организации совместной деятельности;
- активное применение приобретенных ранее знаний, умений, навыков в новых ситуациях общения, в организации собственного досуга и т. д.;
- умение сотрудничать и работать в группе, слушать и слышать партнера, свободно, четко и понятно излагать свою точку зрения на проблему.
Обозначенные результаты достигаются путем сознательного, активного присвоения учащимися социального опыта в коммуникативном взаимодействии, где музыкально-песенная деятельность выступает важнейшим средством общения, познания действительности, ценностей духовной культуры.
Соответственно наряду с познанием фольклора донских казаков, реализацией творческих музыкально-песенных способностей личности развиваются способности к самостоятельному и успешному освоению новых знаний и умений, а также формируется потребность воспитанников в успешном обучении.
Литература
1. Выготский Л. С. Мышление и речь // Собр. соч.: в 6 т. М., 1982. Т. 2.
2. Землячество Ростовчан «Донская станица» // История Донского края. URL: http://donzem.ru/2012-10-15-22-17-12/ history.html (дата обращения: 21.09.2014).
Поступила в редакцию_
3. Алмазов Б. А., Новиков В. И. Казаки. Гютерсло, 2013. 96 с.
4. Астапенко Г. Д. Быт, обычаи, обряды и праздники донских казаков XVII-XX вв. Батайск, 2002.
5. Захаров В. М. Поэтика русского танца: в 4 т. М., 20042009.
6. Листопадов А. М. Песни донских казаков: в 5 т. /под общ. ред. Г. П. Сердюченко. М., 1949-1954.
7. Проценко Б. Н. Заговоры, обереги, поверья, приметы. Духовная культура донских казаков. Ростов н/Д, 2010. 288 с.
8. Коновальчук В. Н. Проблемы моделирования интерактивной воспитательной технологии «Жизнетворчест-во» // Образование. Наука. Инновации: Южное измерение. 2013. № 6.
References
1. Vygotskij L. S. Myshlenie i rech' [Thought and Speech] // Sobr. soch.: v 6 t. M., 1982. T. 2.
2. Zemljachestvo Rostovchan «Donskaja stanica» [Don Village] Jelektronnyj resurs / «Istorija Donskogo kraja»/ URL: http://donzem.ru/2012-10-15-22-17-12/history.html (data obrash-henija: 21.09.2014).
3. AlmazovB. A., Novikov V. I. Kazaki [Cossacks]. Izd-vo BMM, 2013.
4. Astapenko G. D. Byt, obychai, obrjady i prazdniki donskih kazakov XVII-XX vv. [Life, Customs, Rituals and Festivals of the Don Cossacks XVII-XX Centuries]. Batajsk, 2002.
5. Zaharov V. M. Pojetika russkogo tanca: v 4 t. [Poetics of Russian Dance in 4 vols]. M., 2004-2009.
6. Listopadov A. M. Pesni donskih kazakov [Songs of the Don Cossacks]: v 5 t. /pod obshh. red. G. P. Serdjuchenko. M., 1949-1954.
7. Procenko B. N. Zagovory, oberegi, pover'ja, primety. Duhovnaja kul'tura donskih kazakov [Charms, Amulets, Beliefs, Superstitions. Spiritual Culture of the Don Cossacks]. Rostov n/D, 2010.
8. Konoval'chuk V. N. Problemy modelirovanija inter-aktivnoj vospitatel'noj tehnologii «Zhiznetvorchestvo» [Problems of Modeling Interactive Educational Technology "Cattle Breeding"] // Obrazovanie. Nauka. Innovacii: Juzhnoe izmerenie. Rostov n/D, 2013. № 6.
_24 сентября 2014 г.
УДК 81
НЕФОРМАЛЬНОЕ ИНТЕРВЬЮ В ЛИНГВОПРАГМАТИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ
© 2014 г. Т. С. Шишкина
Шишкина Татьяна Семёновна -кандидат филологических наук, старший преподаватель, кафедра английского языка гуманитарных факультетов,
Институт филологии, журналистики
Shishkina Tatiana Semyonovna -Candidate of Philological Science, Senior Lecturer,
English Language Department of Humanitarian Faculties, Institute of Humanities, Journalism and Intercultural Communication,
и межкультурной коммуникации, Southern Federal University,
Южный федеральный университет, Universitetskijper., 93, Rostov-on-Don, 344006, Russia.
пер. Университетский, 93, г. Ростов-на-Дону, 344006. E-mail: [email protected].
E-mail: [email protected].
Исследуются прагматические особенности неформальной коммуникации, использование языковых средств в жанре неформального интервью. Анализируется влияние коммуникативной ситуации на структурную организацию жанра неформального интервью и, в частности, семантико-прагматическую структуру диалогического повествования реплики-реакции и стимулирующего речевого хода. Основное внимание акцентируется на выявлении прагматических, семантических, синтаксических особенностей инициирующих и стимулирующих реплик в жанре неформального интервью.
Ключевые слова: констативный речевой акт; неформальное интервью; лингвистическая прагматика; прагматические особенности.
Pragmatic features of informal communication, the use of linguistic resources in the genre of informal interviews are investigated. The influence of communicative situation on the structural organization of the informal interviews genre and, in particular, semantic-pragmatic structure of dialogic narrative cues and stimulus-response speech stroke are analyzed. The main emphasis is placed on identifying pragmatic, semantic, syntactic features initiating and stimulating remarks in the genre of informal interviews.
Keywords: constative speech act; informal interviews; linguistic pragmatics; pragmatic features.
Лингвистическая прагматика, исследующая речевое общение вообще и в частности теорию речевых актов, направлена на рассмотрение эффективности диалогического взаимодействия [1, р. 36-38]. Именно в лингвопрагматическом аспекте возможным оказывается описание рационального и оптимального использования средств языка в жанрах неформальной коммуникативной деятельности.
Прагматическими особенностями неформальной коммуникации выступают:
- анонимность;
- примат эмоций над разумом;
- аргументация достоверности или отсутствие аргументации;
- личностный характер информации (т. е. касающийся лично отдельно взятого индивида);
- ориентация на собственный обыденный опыт;
- сиюминутность завершенности информации;
- исчерпывающее (пусть даже ложное) решение;
- нерациональный характер обработки информации;
- сильное влияние социальных стереотипов [2].
И. В. Макарова в аспекте социально-философского анализа различает следующие группы неформальной коммуникации:
- неформальные элементы общественного мнения (слухи, толки, байки, молва);
- фальсифицирующие элементы (дезинформация, ложь, обман, доносы, наговоры, клевета);
- интерпретативные элементы (домыслы, догадки);
- фольклорно-ментальные элементы (поверья, легенды, мифы, созданные независимыми от формальных структур субъектами);
- публичные элементы (дискуссии, переговоры, скандалы);
- сатирические элементы (ирония, афоризмы, анекдоты, шутки);
- графические элементы (граффити, шаржи, карикатуры) [3, с. 11-12].
По своему внутреннему строению неформальная коммуникативная деятельность как структурный компонент социального взаимодействия организована как система. В связи с этим она характеризуется как подсистема социальной коммуникации, под которой понимается движение смыслов (знаний, умений, стимулов, эмоций) в социальном пространстве (коммуникационная деятельность) и времени (социальная память), или как передача и прием социальной информации [4, с. 27, 39].
В неформальном интервью собеседники - журналист (интервьюер) и его партнер (интервьюируемый) -участвуют в информационном обмене для информационного насыщения главного, хотя и незримого, третьего участника коммуникации - аудитории, чьим требованиям и потребностям они должны соответствовать. Наиболее точное определение интервью как вида журналистского творчества дал С. Н. Ильченко: «Интервью - целостный акт коммуникации, предполагающий диалогическое общение журналиста с интервьюируемым в ситуации последовательного чередования вопросов и ответов с целью получения информации, мнений и суждений, представляющих общественный интерес» [5, с. 50].
Неформальное интервью как создающая мир общность физических и вербальных действий протекает стандартным образом, в рамках одного когнитивного сценария. У его участников существует доверие друг к другу, базирующееся на их знании этого общего сценария, делающем их будущие действия более или менее предсказуемыми. Общий сценарий как источник возникновения мира рамирует восприятие: предъяв-
ляет ему определенную последовательность видимых картин мира, фиксирующих особенности сосуществования человека с другими людьми, оставляя все картины мира, находящиеся «за рамками», невидимыми [6, р. 185].
Относительно всякого высказывания в жанре неформального интервью уместен вопрос: чего желает добиться интервьюер сообщением данной информации в плане воздействия на респондента? Оказывается, что диктумная составляющая в отличие от официального интервью не является в неформальном общении самой существенной составляющей реплики-стимула. Информация реплики-стимула являет собой в этом случае средство установления фатического контакта со слушающим с целью добиться от него эмоциональной реакции, представляющей собой особый интерес для читательской аудитории. Другими словами, в ходе неформального интервью информация о частной жизни интервьюируемого «добывается» посредством фатиче-ского общения, предполагающего воздействие на модус последнего.
Под фатическим общением понимается установление речевого контакта, его протекание и размыкание. Подобная точка зрения соотносится с идеей фа-тической функции Р. Якобсона [7, р. 335].
У интервьюера обнаруживается неречевая цель (добиться от интервьюируемого реализации коммуникативной стратегии самопрезентации). К ней могут привести несколько цепочек речевых действий; какая из них будет выбрана, зависит от интервьюера.
Схематически структура дискурсивного сценария неформального интервью, включающего в себя понятие стратегии, может быть представлена, как показано на рисунке.
Цепочка речевых актов "" ^ ^
Структура дискурсивного сценария
Данная схема проясняет самостоятельный статус дискурсивной стратегии - она накладывается интервьюером «сверху» на порождаемый им дискурс. Поэтому на одну и ту же речеактовую структуру могут быть наложены разные стратегии. Это приводит к важному выводу о том, что процесс спонтанного порождения неформального интервью идет от общего стратегического смысла к частным смыслам отдельных высказываний.
Неформальное интервью предстает продуктивным жанром, если обмен фатической информацией между собеседниками способствует появлению такой межиндивидуальной основы понимания темы интервью, в
которой пересекаются элементы содержания, присутствующие в точке зрения каждого субъекта коммуникации. Важно спрогнозировать отношение интервьюируемого к объекту беседы. Оно напрямую зависит от расположенности собеседников друг к другу. Только при положительных и нейтральных отношениях происходит ориентация на взаимопонимание.
Последнее требует не только проникновения во внутренний мир интервьюируемого, построения его модели мира. Интервьюер в свою очередь должен выдвинуть гипотезу о том, как в реципиенте происходит процесс отражения. В ходе взаимного отражения собеседников рефлексия выполняет задачу той обратной связи, которая способствует не только формированию стратегии поведения участников интервью, но и коррекции понимания внутреннего мира каждым из них.
В основе эмпатического условия понимания лежит мысль о том, что невозможно понять другого человека, не вступив с ним в личные отношения. С. Л. Рубинштейн отмечал, что в каждом познавательном процессе «...всегда имеется какое-то отношение личности к миру, субъекта к объекту, сознания к предмету» [8, с. 341].
Главным признаком неформальной коммуникации считается неформальный характер источника информации, роль которого выполняют индивиды или группы, не испытывающие заметного влияния со стороны формальных социальных структур. Ключевыми условиями неформальной обстановки являются:
- преимущественный межличностный характер;
- доверительность;
- метафизичность;
- суждения об информации важнее, чем ее содержание [3, с. 17].
Под «метафизичностью» в данном случае имеется в виду нерациональность (использование в качестве аргументации сверхъестественных факторов), апелляция к авторитету как гаранту истинности, нетеоретичность (не изучение реальности, а выработка представлений о ней) [3, с. 18].
В процессе неформального интервью для адекватного восприятия интервьюируемым передаваемой информации должны выполняться следующие условия:
- реципиент должен иметь представление о существенных качествах объекта;
- информация от интервьюера должна быть на данный момент наиболее актуальной для интервьюируемого из всего потока сведений;
- интервьюируемый в процессе восприятия должен суметь сформировать образ из имеющихся в его распоряжении множеств.
Из этого следует, что для взаимного понимания необходимо, чтобы участники неформального интервью обладали хотя бы приблизительно равными объемами множества смыслов. Наиболее вероятно, что при отсутствии полных совпадений во множествах смыс-
лов собеседников интервьюируемый будет подбирать возможные варианты из имеющихся в наличии. От точности этого подбора и зависит адекватность понимания, степень приближения к тому, что сообщал интервьюер.
Таким образом, неформальное интервью можно определить как переходную дискурсивную форму, объединяющую в себе признаки жанра официального интервью, являющегося статусно-ориентированным типом диалогического дискурса и жанра беседы, относящегося к личностно-ориентированному типу дискурса.
Литература
1. Yule G. Pragmatics. Oxford, 1996. 139 p.
2. Кравченко Я. Ю. Лексико-стилистические и социально-прагматические особенности неформального речевого общения: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Майкоп, 2008. 23 с.
3. Макарова И. В. Неформальная коммуникация (социально-философский анализ): автореф. дис. ... канд. филос. наук. Ростов н/Д, 2003. 21 с.
4. Соколов А. В. Общая теория социальной коммуникации. СПб., 2002. 461 с.
5. Ильченко С. Н. Интервью в журналистском творчестве: учеб. пособие. СПб., 2003. 93 с.
6. Heritage J. Cognition in Discourse // Conversation and Cognition. Cambridge; New York; Melbourne; Madrid; Cape Town; Singapore; San Paulo, 2005. P. 184-203.
Поступила в редакцию_
7. Jacobson R. Linguistics and Poetics // The Routlenge Language and Cultural Theory Reader. L.; N. Y., 2000. P. 334340.
8. Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии. М., 1957. 441 с.
References
1. Yule G. Pragmatics. Oxford, 1996. 139 p.
2. Kravchenko Ja. Ju. Leksiko-stilisticheskie i social'no-pragmaticheskie osobennosti neformal'nogo rechevogo obsh-henija [Lexical-stylistic and Socio-pragmatic Features of Informal Verbal Communication]: avtoref. dis. ... kand. filol. nauk. Majkop, 2008. 23 s.
3. Makarova I. V. Neformal'naja kommunikacija (social'no-filosofskij analiz) [Informal Communication (social-philosophical analysis)]: avtoref. dis. ... kand. filos. nauk. Rostov n/D, 2003. 21 s.
4. Sokolov A. V. Obshhaja teorija social'noj kommunikacii [General Theory of Social Communication]. SPb., 2002. 461 s.
5. Il'chenko S. N. Interv'ju v zhurnalistskom tvorchestve [Interview in Journalistic Practice]: ucheb. posobie. SPb., 2003. 93 s.
6. Heritage J. Cognition in Discourse // Conversation and Cognition. Cambridge; New York; Melbourne; Madrid; Cape Town; Singapore; San Paulo, 2005. P. 184-203.
7. Jacobson R. Linguistics and Poetics // The Routlenge Language and Cultural Theory Reader. London; New York, 2000. P. 334-340.
8. Rubinshtejn S. L. Osnovy obshhej psihologii [Fundamentals of General Psychology]. M., 1957. 441 s.
10 ноября 2014 г.
