CC BY
39
В лучшем случае за совершение преступлений, предусмотренных ст. 198-199.2 УК РФ, суды назначают штрафы, причем на суммы, гораздо меньшие тех, которыми исчисляется ущерб, причиненный в результате совершения налогового преступления. При этом констатируется факт отказа подсудимого от возмещения причиненного государству ущерба преступным уклонением от уплаты обязательных платежей.
Подобная реализация уголовной ответственности за совершенное преступление во всех случаях будет восприниматься и преступником, и третьими лицами не иначе как узаконенная безнаказанность. Это, в свою очередь, провоцирует совершение новых преступлений и подрывает авторитет государства ввиду неспособности эффективно противодействовать экономической преступности и защищать собственные законные интересы.
Отдельного внимания заслуживает и ч. 1 ст. 76.1 УК РФ, в соответствии с которой лицо, впервые совершившее налоговое преступление, подлежит безоговорочному освобождению от уголовной ответственности, если полностью возмещает причиненный ущерб. Совершение преступления впервые как первое условие освобождения является юридической фикцией, потому что предполагает отсутствие судимости за ранее совершенное преступление на момент преступного уклонения от уплаты налогов, а не фактическое отсутствие в прошлом факта преступной деятельности. Таким образом, в сущности, единственным условием для освобождения от ответственности за налоговые преступления (ст. 198-199.1 УК РФ) признается уплата всех налогов и (или) сборов, суммы которых явились предметом преступления, а при расширительном толковании содержания ч. 1 ст. 76.1 УК РФ - дополнительно суммы пеней и штрафов, начисленных в связи с противоправным бездействием налогоплательщика.
Признание полного возмещения причиненного налоговым преступлением ущерба в качестве основания для освобождения от уголовной ответственности явно не соответствует общим началам институтов уголовного наказания и освобождения от уголовной ответственности. Возмещение ущерба - это обстоятельство, смягчающее наказание (п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ), а не основание для освобождения от уголовной ответственности. Возмещая причиненный налоговым преступлением ущерб, лицо выполняет те действия, которые оно и так обязано выполнить в соответствии с налоговым законодательством РФ: заплатить налоги за отчетный период, пени, которые начислены за просрочку обязательных платежей, и т. п., поэтому
можно сделать вывод о том, что на сегодняшний день лицо, совершившее налоговое преступление, не претерпевает тех лишений и правоограничений, которые составляют сущность уголовной ответственности и наказания.
В этой части показателен современный белорусский опыт реализации уголовной ответственности за совершение налоговых преступлений. Так же как и в России, в Республике Беларусь Указом Президента Республики от 23 декабря 2010 г. № 672 утверждена Концепция совершенствования системы мер уголовной ответственности и порядка их исполнения. Одной из целей реформирования признается оптимизация уголовных наказаний и порядка их исполнения. И в то же время назначение наказания за совершение преступления, связанного с уклонением от уплаты налогов, в подавляющем большинстве случаев предполагает определение и последующее реальное исполнение той или иной меры государственного принуждения. Так, Б. в период 2008-2011 гг. путем умышленного занижения налогооблагаемой базы и внесения в налоговые декларации заведомо ложных сведений уклонился от уплаты налога на добавленную стоимость и подоходного налога, общая сумма которых за указанный период составила в пересчете по официальному курсу на дату вынесения приговора 2 485 059,14 российских рублей. В ходе судебного заседания подсудимый чистосердечно раскаялся в совершенном преступлении, добровольно возместил сумму причиненного ущерба. Кроме того, суд в качестве смягчающего обстоятельства учел то, что на иждивении у подсудимого имеется один малолетний ребенок. Учитывая совокупность всех обстоятельств, имеющих юридическое значение для дела, подсудимому назначено наказание в виде ограничения свободы без направления в исправительное учреждение открытого типа сроком на два года без конфискации имуще -ства. В качестве дополнительного наказания назначено лишение права заниматься предпринимательской деятельностью сроком на два года (Архив суда Заводского района г. Минска. Уголовное дело № 1-163 / 2013).
В соответствии со ст. 55 УК Беларуси ограничение свободы состоит в наложении на осужденного обязанностей, ограничивающих его свободу. При этом осужденный пребывает в условиях осуществления за ним надзора со стороны органов и учреждений уголовно-исполнительной системы. Кроме того, вне зависимости от решения о направлении или ненаправлении в исправительное учреждение открытого типа лицо обязано выполнять работы, определяемые органами и учреждениями
исполнения уголовного наказания, в течение всего обозначенного в приговоре срока.
Кроме того, судебная практика Республики Беларусь идет по пути существенного усиления уголовной ответственности за уклонение от уплаты налогов, в том случае если осужденный полностью не возместил причиненный государству ущерб. В частности, С., совершивший уклонение от уплаты налогов на общую сумму в пересчете по официальному курсу на дату вынесения приговора 744 831,96 российских рублей, не возместил причиненный государству ущерб, хотя в совершенном преступлении чистосердечно признался и раскаялся. Учитывая обстоятельства дела, С. назначено наказание в виде ограничения свободы сроком на четыре года шесть месяцев без направления в исправительное учреждение открытого типа. В качестве дополнительных наказаний ему назначены конфискация имущества и лишение права заниматься предпринимательской деятельностью сроком на три года (Архив суда Ленинского района г. Бреста, Уголовное дело № 1-405 / 2010).
Сравнение судебных решений, принимаемых российскими и белорусскими судами по аналогичным преступлениям в сфере налогообложения, свидетельствует о том, что, несмотря на относительно одинаковые направления уголовной политики, выбор вида уголовного наказания и процесса
его исполнения существенно отличается. Беларусь обеспечивает защиту своих финансовых интересов, активно используя различные средства, в том числе средства уголовно-правового и пенитенциарного воздействия.
Российский вариант реализации уголовной ответственности за налоговые преступления, равно как и за большинство других преступлений, совершаемых в финансовой сфере, сложно признать оправданным. Либерализация уголовной ответственности в данном случае фактически подменяется безнаказанностью за совершенное преступление. Преступник, не подвергаясь тем лишениям и правоограничениям, которые характерны для уголовного наказания, получает значительный объем практической информации о работе оперативно-следственных подразделений правоохранительных органов в части выявления и квалификации преступлений в сфере экономической деятельности. Данное обстоятельство в совокупности с осознанием безнаказанности преступной деятельности в сфере экономики имеет для представителей «беловоротничковой» преступности, скорее, стимулирующее, нежели предупредительное, воздействие для совершения иных общественно опасных посягательств против финансовых интересов государства.
Список литературы
1. Антонов А. Г. К вопросу о социально-криминологической обусловленности специальных оснований освобождения от уголовной ответственности // Человек: преступление и наказание. 2013. № 2. С. 37-41.
2. Бабаян С. Л. Стимулирование исправления осужденных к наказаниям, не связанным с изоляцией от общества // Человек: преступление и наказание. 2014. № 3. С. 105-111.
3. Комиссаров В. С. Новые поправки ломают систему Уголовного кодекса. URL: http://zakon.ru/ Dis-cussions/novye_popravki_lomayut_sistemu_u golovnogo_kodeksa/1737 (дата обращения: 31.01.2015).
4. Мананников Д. Ю. Условное осуждение военнослужащих : монография. М., 2014. 160 с.
5. Таганцев Н. С. Русское уголовное право : лекции. СПб., 1902. Т. 2. 656 с.
6. Шаргородский М. Д. Наказание, его цели и эффективность. Л., 1973. 160 с.
VALERY FEDOROVICH LAPSHIN,
phd in law, associate professor, head of the criminal law sub-department
(Academy of the FPS of Russia) Е-mail: [email protected].
SENTENCING FOR TAX CRIMES
Annotation: nowadays in judicial practice, we can observe a paradoxical phenomenon: criminal punishment for persons found guilty in committing a tax crime, is not actually assigned. In accordance with the general scientific and legal principles any crime should be punished. Impunity provokes a rise in crime, the person who managed to escape the law of criminal law of retribution, as a rule, re-committing a crime. Relapse on tax and economic crime in general, is very rare. However, it is associated not with the patch previously prosecuted for these crimes, but with the experience of care from liability even before the stage of excitation of criminal case. Despite the relative diversity of options assignment form of criminal punishment, the courts for tax crimes in
most cases, prescribe imprisonment. This is an indication of the recognition of high social danger of the crime in the area of taxation. At the same time the appointment is this punishment allows to choose the form of conditional execution. For this reason, a person, in fact, does not bear hardships and limitations of their rights and freedoms, which involves the actual execution of any criminal penalty.
Judicial practice of foreign countries excludes the possibility of probation for tax crimes, even if the offender has fully repaid caused to the state damage until sentencing. If in Russia the fact of compensation of the damage caused by a tax crime is nearly absolute basis for release of the person from criminal liability, in foreign countries this fact is considered only as the circumstance commuting a penalty creating possibility of non-use to condemned confiscations of property.
Thus, the current law concerning purpose of punishment for the committed tax crimes is very disputable It is the extremely difficult to establish compliance of the made decisions on criminal sentencing to the principle of justice therefore it is necessary to conclude that economic interests of the state are protected unsatisfactorily because of excessive liberalization of the criminal policy provoking the actual impunity of representatives of «white-collar» crime now
Key words: tax offenses, criminal penalties, exemption from criminal liability, probation, economic crime, imprisonment, punishments which aren't connected with imprisonment, the effectiveness of criminal punishment, correction of the convict, the principle of justice, liberalization of criminal policy.
References
1. Antonov A. G. K voprosu o sotsial'no-kriminologicheskoy obuslovlennosti spetsial'nykh osnovaniy os-vobozhdeniya ot ugolovnoy otvetstvennosti [To a question of social and criminological conditionality of the special bases of release from criminal liability]. Chelovek: prestuplenie i nakazanie - Man: crime and punishment, 2013, no. 2, pp. 37-41.
2. Babayan S. L. Stimulirovanie ispravleniya osuzhdennykh k nakazaniyam, ne svyazannym s izolyatsiey ot obshchestva [Stimulation of correction condemned to the punishments which aren't connected with isolation from society]. Chelovek: prestuplenie i nakazanie - Man: crime and punishment, 2014, no. 3, pp. 105-111.
3. Komissarov V. S. Novye popravki lomayut sistemu Ugolovnogo kodeksa [New amendments break system of the Criminal code]. Available at: http://zakon.ru/Discussions/novye_popravki_lomayut_sistemu_ugolov-nogo_kodeksa/1737 (Accessed 31 January 2015).
4. Manannikov D. Yu. Uslovnoe osuzhdenie voennosluzhashchikh [Conditional condemnation of the military personnel]. Moscow, 2014, 160 р.
5. Tagantsev N. S. Russkoe ugolovnoe pravo. Lektsii [Russian criminal law. Lectures]. St. Petersburg, 1902, vol. 2, 656 р.
6. Shargorodskiy M. D. Nakazanie, ego tseli i effektivnost' [Punishment, its purposes and efficiency]. Leningrad, 1973, 160 р.
УДК 343.123.1 СЕРГЕЙ БОРИСОВИЧ ЛАРИН,
ББК 67.410.212.1 кандидат юридических наук,
Л25 первый заместитель начальника управления организации
деятельности тюрем и следственных изоляторов
(ФСИН России) Е-шай: [email protected].
СОДЕРЖАНИЕ ПЕРВОНАЧАЛЬНОГО ЭТАПА РАССЛЕДОВАНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШАЕМЫХ ЛИДЕРАМИ И ЧЛЕНАМИ ОРГАНИЗОВАННЫХ ПРЕСТУПНЫХ ГРУПП
В МЕСТАХ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ
Реферат: в статье рассматриваются актуальные проблемы осуществления уголовно-процессуальной деятельности на первоначальном этапе расследования преступлений, совершаемых лидерами и членами организованных преступных групп в исправительных учреждениях.
Подчеркивается, что под влиянием комплекса фактических и правовых обстоятельств важная роль на первоначальном этапе расследования указанных преступлений отводится начальникам исправительных учреждений, наделенным частичными полномочиями органа дознания.
Перечень неотложных следственных действий законодательно не закреплен. В связи с этим орган дознания вправе проводить любое следственное действие, если есть основания полагать, что следы преступления могут исчезнуть. Таким образом, принятие решения о возбуждении уголовного дела и производстве неотложных следственных действий происходит в условиях тактического риска. Среди способов минимизации тактического риска предлагается использование фактора внезапности, исключающего возможность противодействия расследованию. Отмечается, что применение соответствующих тактических комбинаций (операций) как определенного сочетания тактических приемов, следственных действий и иных мероприятий, направленных на сбор доказательств, является эффективным средством нейтрализации противодействия расследованию.
Следственные ситуации, которые возникают на первоначальном этапе расследования преступлений, совершенных лидерами и членами организованной преступной группы, складываются под влиянием ряда внутренних и внешних факторов. На основе практических данных приводится перечень следственных ситуаций, складывающихся на первоначальном этапе расследования таких преступлений.
Анализ практической деятельности по расследованию указанных преступлений, совершенных в местах лишения свободы, позволяет сделать выводы о том, что следственные ситуации в большинстве случаев формируются на основе полной информации об обстоятельствах произошедшего и видоизменяются с поступлением новой информации, что позволяет говорить об их динамичном характере.
В статье также рассматривается специфика разрешения следственных ситуаций при расследовании анализируемых преступлений, учет которой способствует объективной оценке следственной ситуации и принятию правильных процессуальных и организационных решений в процессе расследования преступлений, совершаемых лидерами и членами объединенной преступной группы в местах лишения свободы.
Ключевые слова: уголовно-процессуальная деятельность, орган дознания, начальник исправительного учреждения, лидеры и члены организованной преступной группы, неотложные следственные действия, тактический риск, следственные ситуации, нейтрализация противодействия расследованию.
Расследование преступлений, совершенных лидерами и членами организованных преступных групп в местах лишения свободы (на 31 декабря 2014 г. в учреждениях уголовно-исполнительной системы содержалось 89 «воров в законе»: из них в СИЗО - 42; тюрьмах - 23; исправительных колониях - 24; а также 729 лидеров преступной среды: из них в СИЗО - 98; тюрьмах -40; исправительных колониях - 591, за прошедший год было разобщено 285 преступных группировок [1]), на первоначальном этапе включает в себя дея-
тельность субъектов расследования различных ведомств: исправительного учреждения, органа внутренних дел, Следственного комитета Российской Федерации, ФСБ России, ФСКН России, в зависимости от подследственности совершенного преступления, при непременном участии должностных лиц оперативных и режимных подразделений колонии, где было совершено преступление.
Следует отметить, что значительный объем организационной и процессуальной деятельности на первоначальном этапе расследования указанных
преступлений осуществляется при непосредственном участии или под руководством начальника учреждения. Это объясняется комплексом фактических и правовых обстоятельств.
Для значительной части исправительных учреждений характерна удаленность от крупных населенных пунктов, что создает трудности в обеспечении присутствия следователя на месте происшествия и принятии соответствующих процессуальных решений. Именно поэтому довольно часто первым в деятельность по реализации задач уголовного судопроизводства по делам, подследственным следователю, вступает начальник учреждения, наделенный частичными полномочиями органа дознания.
В ч. 1 ст. 157 УПК РФ говорится: «При наличии признаков преступления, по которому производство предварительного следствия обязательно, орган дознания в порядке, установленном ст. 146 настоящего Кодекса, возбуждает уголовное дело и производит неотложные следственные действия». Их производство возлагается на начальников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы - по уголовным делам о преступлениях против установленного порядка несения службы, совершенных сотрудниками соответствующих учреждений и органов, а равно о преступлениях, совершенных в расположении указанных учреждений и органов иными лицами (п. 5 ч. 2 ст. 157 УПК РФ).
Еще раз укажем, что потребность в процессуальной деятельности такого «органа дознания» в условиях исправительного учреждения возникает в тех случаях, когда следователь не может в течение определенного времени прибыть на место преступления, а необходимость проведения следственных действий не допускает промедления. В таких случаях начальник учреждения как лицо, наделенное частичными полномочиями органа дознания (согласно п. 1 ч. 1 ст. 40, п. 5 ч. 2 ст. 157 УПК РФ, п. 8 ч. 1 ст. 13 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»), возбуждает уголовное дело и проводит неотложные следственные действия. Следует отметить, что после принятия 4 марта 2013 г. Федерального закона № 23-ФЗ «О внесении изменений в ст. 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» перечень следственных и процессуальных, организационно-процессуальных действий значительно расширился. При этом все это ограничено временными рамками: материалы, собранные органом дознания, в течение 10 суток с момента возбуждения уголовного дела должны быть направлены руководителю следственного органа, должностные лица которого будут производить предварительное следствие.
Практика показывает, что от того, насколько оперативно и профессионально действует орган дознания, зависит успех расследования преступления [2, с. 3].
Уголовно-процессуальный закон не содержит перечня неотложных следственных действий. Вследствие этого отнесение конкретных действий к рассматриваемой категории полностью лежит на органе дознания [3, с. 258-264], который решает, что является неотложным, а что нет. Все это зависит от конкретно складывающейся ситуации, обстоятельств произошедшего, особенностей обстановки и т. д.
Таким образом, орган дознания может проводить любое следственное действие, если есть основания полагать, что промедление с его проведением может привести к исчезновению следов преступления. В силу указанных обстоятельств принятие решения о возбуждении уголовного дела и производстве неотложных следственных действий происходит в условиях тактического риска. Традиционно способами минимизации тактического риска является исключение ненужных пауз, дающих возможность лицам, совершившим преступление, и их окружению адаптироваться к ситуации, а также широкое применение фактора внезапности, исключающего противодействие расследованию. Следует признать, что эффективным средством нейтрализации противодействия расследованию, особенно в условиях тактического риска, служат тактические комбинации (операции) [4, с. 313] как определенное сочетание тактических приемов или следственных действий и иных мероприятий, преследующих цель решить конкретную задачу расследования, связанную со сбором доказательств, изобличающих конкретных лиц в совершении преступления. При реализации тактической операции (проведении неотложных следственных действий, режимных, оперативно-розыскных и организационных мероприятий) в условиях тактического риска действия должностного лица, с одной стороны, должны быть законными [5, с. 28] и обоснованными, с другой - исключать утрату доказательств.
Рассматривая производство неотложных следственных действий, целесообразно отметить, что данная деятельность в полном объеме относится к первоначальному этапу расследования [6, с. 147-156]. В связи с этим обращаем внимание на то, что определение первоначального этапа расследования, в особенности его содержания, представляется достаточно сложным. Мы считаем, что совокупность действий, составляющих первоначальный этап расследования, должна определяться в зависимости от потребностей уголовного судопроизводства,
