CC BY
6DOI 10.20310/2658-5383-2021-4-219-232 УДК 340.1
НАУЧНАЯ ОБОСНОВАННОСТЬ СОВРЕМЕННОЙ ПРАВОВОЙ ПОЛИН КАК ФАКТОР ПРЕТВОРЕНИЯ ПЕРЕДОВЫХ СОЦИАЛЬНО-ПРАВОВЫХ ИДЕЙ В РЕАЛЬНУЮ ЖИЗНЬ (НА ОПЫТЕ ПРОВЕДЕНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЛЬНОЙ И РЕГИОНАЛЬНОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПРАВОВОЙ ПОЛИТИКИ В ОБЛАСТИ НАУЧНО-ТЕХНОЛОГИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ)*
Василий Владиславович Трофимов
директор Научно-исследовательского института государственно-правовых исследований,
профессор кафедры теории и истории государства и права
ФГБОУ ВО «Тамбовский государственный университет имени Г. Р. Державина»,
доктор юридических наук, доцент
E-mail: iptgutv@mail.ru
ORCID: https://orcid.org/0000-0002-5039-7363
Аннотация. Статья посвящена обоснованию роли научных оснований правовой политики в решении стоящих перед ней задач. Утверждается, что наука в структуре правовой политики занимает определяющее место. С ее помощью юридическая деятельность приобретает осмысленный, прогнозируемый и результативный характер. Дается определение научных основ правовой политики, выделяются основные элементы научных оснований правовой политики, приводится их характеристика. Анализ проблемы проводится на примере планов совершенствования системы юридического обеспечения современного научно-технологического развития в Российской Федерации в формате федеральной и региональной государственно-правовой политики.
Ключевые слова: право, научно-технологическое развитие, инновации, федеральный уровень, региональный уровень, правовая политика, правовое регулирование, научные основы, сравнительный правовой анализ, законодательство, юридическое прогнозирование, стратегия, тактика, социология права, юридическая техника, средства права.
SCIENTIFIC SUBSTANTIATION OF MODERN LEGAL POLICY AS A FACTOR
IN IMPLEMENTING ADVANCED SOCIAL AND LEGAL IDEAS INTO REAL LIFE
(BASED ON THE EXPERIENCE OF THE RUSSIAN FEDERAL AND REGIONAL STATE LEGAL POLICY
IN THE FIELD OF SCIENTIFIC AND TECHNOLOGICAL DEVELOPMENT)**
Vasilii V. Trofimov
Director of Scientific Research Institute of State — Legal Research, professor of the department of theory and history of state and law of the Tambov State University named after G. R. Derzhavin, Doctor of Law, associate Professor E-mail: iptgutv@mail.ru
ORCID: https://orcid.org/0000-0002-5039-7363
* Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ и администрации Тамбовской области в рамках научного проекта № 19-411-680004.
** Acknowledgements: The research was carried out with the financial support of the RFBR and the administration of the Tambov region within the framework of the scientific project No. 19-411-680004.
Abstract. The article is devoted to the substantiation of the role of the scientific foundations of legal policy in solving the problems facing it. It is argued that science occupies a decisive place in the structure of the legal policy. With its help, the legal activity becomes meaningful, predictable, and effective. The definition of the scientific foundations of legal policy is given, the main elements of the scientific foundations of legal policy are highlighted, their characteristics are given. The analysis of the problem is carried out on the example of plans to improve the system of legal support for modern scientific and technological development in the Russian Federation in the format of federal and regional state legal policy.
Keywords: law, scientific and technological development, innovation, the federal level, the regional level, the legal policy, the legal regulation, scientific foundations, comparative legal analysis, legislation, legal forecasting, strategy, tactics, sociology of law, legal technique, means of law.
Рассуждая об определенности или о неопределенности права (в том числе имея в виду угрожающие масштабы последней в современной социально-правовой жизни), необходимо понимать, что и то, и другое есть следствия процессов функционирования правовой системы общества в целом, которая в одном случае (говоря о правовой определенности) демонстрирует свое равновесие (гомеостатическое состояние), в другом (наблюдая правовую неопределенность) — энтропийные проявления, от которых любая система также не застрахована. Энтропийных проявлений тем больше, чем меньше контроля за системой, чем халатнее отношение к ее элементам, не подвергающимся своевременной наладке и при необходимости «ремонту», обновлению и пр. Равновесие в системе достигается тогда, когда все необходимые работы по отладке системных элементов проводятся своевременно, профессионально, качественно.
Именно с этими недостатками мы сталкиваемся, и именно этого правильного подхода порой недостает, когда заводится речь о правовой системе и ее элементах (правовой идеологии, юридической практике и нормативной основе, создаваемой в формате правотворчества). Очень многое здесь требует и ремонта, и перенастройки и где-то кардинального обновления. Однако сразу же возникает вопрос, кто и как все это будет осуществлять, в какой форме и на каких основаниях.
Если опять «на скорую руку», без должной подготовки и понимания всего комплекса задач, которые нужно решать одновременно и системно, без прогнозирования возможных негативных рисков и пр., то такие «обновления» вряд ли будут полезны и нужны в принципе. Это может лишь дополнительно разбалансировать правовую систему и привести ее в состояние внутреннего коллапса, что мы уже испытывали в 1990-е, когда практически все становилось девальвированным
и недейственным (недоверие к законам, к правоохранительной и судебной системам, их неработоспособность, разгул преступности и пр.).
Значит здесь (в плане контроля и совершенствования правовой системы) важно уметь применять иной подход — не наспех и без подготовки, а оперативно и продуманно, квалифицированно и результативно, в том числе действуя на опережение (а следовательно опираясь на краткосрочные и долгосрочные юридические прогнозы) и т.п. Иными словами, следует действовать в формате правовой политики, которая как особая форма юридической деятельности имеет для этого все характеристики.
Особенно это важно для российского государства сегодня, когда страна испытывает беспрецедентное внешнее давление, когда весь мир находится в состоянии кризиса, когда на мировой повестке целый набор различных глобальных вызовов, с которыми нужно справляться, и не просто справляться, а выходить из известных «противостояний» победителями. И уж тем более такой контроль и осовременивание (совершенствование) правовой системы и ее элементов уместны на фоне решения задач по модернизации экономики и научно-технологическому развитию. Именно здесь, как нигде, пожалуй, можно будет проверить на практике, способны ли все «высокие» идеи и планы (в части перехода на новый технологический уровень развития, по построению «умной экономики», о приоритетности интеллектуальных ресурсов современности и пр.) получить свое оправдание в реальной жизни или это тоже останется лишь благими помыслами, в очередной раз не подтвержденными в действительности.
Зная и понимая все это, субъектам властно-управленческой и компетентно-юридической деятельности необходимо искать такой деятель-ностный формат разработки и принятия нормативных и правоприменительных решений,
который соответствовал бы конститутивной идее разумности права (ratio scripta), а равно вырабатывать те траектории развития в праве, правовой системе общества в целом и том ее элементе, что связан с наукой, технологиями, инновациями, которые будут приводить к позитивным результатам и станут закономерно ожидаемыми, т.е. достигаемыми не в силу фактора некоего «чуда», а исходя из самого алгоритма осуществляемой властно-юридической активности.
Как справедливо указывает в своей работе, посвященной теории правовой системы общества в связи с ее центрообразующим началом — личностью субъекта права, Н. И. Матузов: «Конечные цели правового регулирования достигаются только с помощью всех звеньев правовой системы, а не отдельных ее компонентов... Важно поэтому, чтобы все части системы работали согласованно, а не разобщенно, давали нужный эффект»1.
Такой практико-ориентированный подход к осуществлению «менеджмента» в правовой системе общества в российской юридической науке во многом разработан (особенно за последние пару десятилетий). И получил он наименование «правовая политика» как особый вид (особая форма) юридической деятельности, которая за счет своих характеристик (компетентность, научная обоснованность, системность, прогнозируемость) способна приводить к эффективным результатам2.
Правовая политика есть научно обоснованная, последовательная и системная деятельность государственных и муниципальных органов власти по созданию эффективного механизма правового регулирования, по цивилизованному использованию юридических средств в целях обеспечения прав и свобод человека и гражданина, укрепления правопорядка, формирования правовой государственности и правовой культуры общества и личности3.
1 Матузов Н. И. Правовая система и личность. Саратов, 1987. С. 24.
2 См. подробнее: Малько А. В., Шундиков К. В. Цели и средства в праве и правовой политике. Саратов, 2003; Рудковский В. А. Правовая политика и осуществление права. Волгоград, 2009; Малько А. В. Теория правовой политики. М., 2012; Малько А. В., Трофимов В. В. Правовая политика в современной России: проблемы доктриналь-ного понимания и формирования // Государство и право. 2013. № 2. С. 5-13.
3 Малько А. В., Шундиков К. В. Указ. соч. С. 213.
Правовая политика образует организующее начало всей правовой жизни и правового развития современного общества, выступает одной из форм проведения политики в разных государствах, средством юридической легитимации официальных политических курсов. Такая политика тактически направлена на совершенствование всего комплекса правовых средств, на обеспечение юридическими ресурсами реализации поставленных обществом и государством задач, а стратегически — на использование данных ресурсов для обеспечения наиболее оптимального развития всех сфер современной социальной жизни4.
В теории — да, но на практике, к сожалению, пока — нет. Как верно замечает А. В. Малько, один из основных разработчиков теории правовой политики в современной отечественной государственно-правовой науке: «Что касается практических аспектов правовой политики, то, нужно признать, что в современной России полноценной правовой политики пока нет. Разумеется, есть определенные контуры, попытки ее формирования. Но явно не хватает в нашей юридической жизни научно обоснованных, последовательных и системных действий как со стороны органов государства, так и со стороны институтов гражданского общества»5.
На наш взгляд, повышение уровня научной обоснованности государственно-правовых решений (как нормативных, так и индивидуально-правовых), принимаемых и осуществляемых в рамках современной государственно-правовой политики, может выступить в качестве не единственной, но крайне значимой предпосылки (фактора) позитивных трансформаций в правовой системе общества. Если провести аналогию с космическими летательными аппаратами, то подобные юридически значимые государственные решения также должны в ходе своей подготовки и создания проводиться через максимальное число своего рода контрольных «фильтров» (научной оценки, аргументации, обоснования, верификации и пр.) и только после этого выводиться на площадку для старта, и затем «запускаться»
4 См. подробнее: Малько А. В. Правовая политика как общетеоретическая категория // Вестник Евразийского национального университета им. Л. Н. Гумилева. Серия: Юридические науки. 2012. № 2-3 (12-13).
5 Малько А. В. Правовая политика современного общества: от теории к практике // Вестник Мариупольского государственного университета. Серия: Право. 2012. Вып. 3-4. С. 9.
на орбиту социальной (человеческой) жизни. Делая все возможное, чтобы минимизировать количество аварий и иных внештатных ситуаций в сфере высоких технологий, очевидно, не надо допускать, чтобы подобные негативные эффекты имели место в правовой системе общества, и какие-либо чрезвычайные случаи происходили с правом в реальной жизни.
Как верно указывает Ю. А. Тихомиров, пытаясь найти ответ на вопрос о том, почему многие решения, даже казалось бы вполне полезные, оказываются безрезультатными, а нередко могут рассматриваться и как прямые ошибки, приносящие вред в правовой сфере: «В чем причины? Полагаю, в слабости научного предвидения (курсив мой. — В. Т.) и недостатках механизма правоприменения, для преодоления которых необходимо разрабатывать прогнозы, в том числе юридические, предвидеть риски как своего рода теневые угрозы лаконичному регулированию общественных отношений»6.
Как справедливо также замечает С. В. По-ленина, дефекты, которые чаще всего обнаруживаются в ходе правоприменения, нередко имеют своей причиной «ошибки в политике законотворческой»7. И ошибки эти связаны, как представляется, не в последнюю очередь, с «выпадением» из процесса разработки и проведения законотворческой (шире — правотворческой) политики научного компонента. Поэтому очень важно, чтобы лежащие в основе правовой политики правовые идеи стратегического (как впрочем, и тактического) характера имели серьезное научное обоснование, т.е. вырабатывались с учетом глубокого изучения социально-правовых реалий8.
Выдающийся отечественный юрист Л. И. Пе-тражицкий — один из главных первопроходцев в области теории политики права9 — существо проблем «политики права» видел в «научно
6 Тихомиров Ю. А. Право: прогнозы и риски: монография. М., 2018. С. 11.
7 Поленина С. В. Законотворческая политика // Правовая политика России: теория и практика: монография / Под ред. Н. И. Матузова и А. В. Малько. М., 2006. С. 219.
8 См.: Коробова А. П. Понятие и структура правовой политики // Правовая политика России: теория и практика: монография. С. 109.
9 Основная задача «науки политики права», по мнению
С. А. Муромцева, заключается в «реформе существующего
и создании нового права». — См.: Муромцев С. А. Опре-
деление и основное разделение права. М., 1879. С. 14, 39.
обоснованном предвидении последствий, какие следует ожидать в случае введения определенных правовых предписаний, а также в разработке таких положений, введение которых в систему действующего права путем законодательной деятельности (либо иным путем...) оказалось бы причиной определенных желательных результатов»10.
Задача политики права, по мнению дореволюционного российского правоведа — также одного из разработчиков и апологетов теории политики права Г. А. Ландау, заключается в том, чтобы давать научно обоснованные ответы на конкретные запросы юридической практики, формулируя на основе анализа соответствующей юридической ситуации истинное нормативное суждение, иными словами, утвердительно высказываясь на предмет принятия для реализации определенных целей этого конкретного, а не другого закона. При этом политика права доказывает, аргументирует, что именно этот закон должен быть признан обязательным (единственно возможным) как необходимое средство достижения поставленных целей11.
«Но есть и такая наука, — писал известный русский ученый П. Г. Редкин, — которая служит переходом от философии права к положительному правоведению. Ее называют ныне древним греческим именем — политики, с прибавлением слова права («Politik des Rechts» или «Rechts — politik»). Но политика имеет ныне значение, отличное от древнего. Древние обыкновенно разумели под политикой учение о государстве вообще. Ныне под политикой разумеют науку, которая показывает меры, средства и пути, обусловливаемые данными историческими обстоятельствами, для постепенного осуществления идеи права в государственной и вообще общественной жизни людей»12.
Правовая политика, оперирующая, главным образом, телеологическими суждениями, должна ясно и убедительно доказывать, что та или
10 Цит. по: Подгурецкий А. Очерк социологии права. М., 1974. С. 303.
11 См.: Ландау Г. А. О политике права. (К теории прикладных наук) // Вестник права. 1906. Кн. 1. С. 64-65. — Цит. по: Рудковский В. А. Концепция политики права Г. А. Ландау // Право как ценность и средство государственного управления обществом: Сб. науч. трудов. Вып. 3. Волгоград, 2006. С. 10-15.
12 См.: Редкин П. Г. Из лекций по истории философии права в связи с историей философии вообще. СПб., 1889. Т. 1. С. 217.
иная форма правового воздействия станет наиболее адекватной (точной) для достижения определенной социальной цели, либо используемое правовое средство ведет к нежелательным результатам. Юридическая наука, несомненно, является определяющим условием становления правовой политики как целостной системы стратегического характера. На основе научных разработок формируются новые юридические конструкции, прогнозируется эволюция юридических технологий и правовой жизни13.
Современная правотворческая политика должна представлять собой целенаправленную деятельность государства по созданию (используя терминологию интеллектуального права) своего рода «охраноспособных правовых разработок», т.е. апробированных (прошедших «испытание») правовых решений, с максимальной точностью прогнозирующих правовые последствия. Данные правовые решения должны быть новыми, возможно, неординарными, но обязательно научно обоснованными14. При этом необходимо, чтобы эти решения были социально адекватными (выполняли функцию «отражения») и в то же время включали в себя эффект «опережающего отражения». (По замечанию Д. А. Медведева, «в сложившихся условиях как никогда надо действовать на опережение»15). Формируемые правовые решения должны быть «жизненно» (социально) применимыми, т.е. признаваемыми непосредственными участниками правовой жизни (субъектами гражданского общества) и предрасположенными к воспроизводству в социально-интерактивных правовых субсистемах16.
13 См.: Малько А. В. Современная российская правовая политика и правовая жизнь // Правовая политика и правовая жизнь. 2000. Ноябрь. С. 19.
14 Реализация научного подхода в процессе выработки и осуществления правовой политики становится в современных условиях объективной потребностью, что и находит выражение в принципе научности правовой политики. — См.: Рудковский В. А. Указ. соч. С. 96.
15 См.: Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию // Российская газета. М., 2008. 6 ноября. С. 3.
16 По определению польского ученого А. Подгу-рецкого, «политика права (как наука о рациональном
осуществлении социальных изменений, производимых с помощью права как инструмента этих изменений), опираясь на систему общепризнанных социальных ценностей, а также на знание закономерностей социального поведения, занимается формулировкой директив о планировании и реализации социальных изменений». — Под-гурецкий А. Указ. соч. С. 305-306.
Если говорить о правотворческом вкладе в правовую систему общества в целом, в процессы правового обеспечения научно-технологического развития, в частности, то очень многое в плане ответственности за качество нормативных правовых актов ложится непосредственно на субъектов правотворчества. Правотворческие органы при разработке и издании юридических норм должны изучать социально-экономическую и иную ситуацию, объективные потребности развития, необходимость и целесообразность юридического урегулирования общественных отношений. Только в этом случае правовые нормы будут научно обоснованными, а потому эффективными. Немаловажная роль в повышении уровня научности правотворческого процесса должна быть отведена профессиональным юристам-практикам, ученым-правоведам, научным коллективам, квалифицированные мнения и суждения которых способствуют принятию более правильных и обдуманных правотворческих решений. Как справедливо отмечает С. В. По-ленина: «Активизация роли науки в формировании правотворческой политики и в законотворчестве — необходимая предпосылка повышения качества принимаемых законов и эффективности содержащихся в них норм»17.
Научная обоснованность — это признак правовой политики, который можно считать базовым и универсальным, отвечающим стратегическим и тактическим мерам как государственного, так и правового характера. В цивилизованном обществе интеллект (от лат. т1еПес1:ш — «ощущение», «восприятие»; «разумение»; «понимание»; «понятие»; «рассудок»), опора на таковой в действиях — это качественная характеристика образа жизни (существования) современного этапа развития человеческой цивилизации, которая преимущественно строится на рациональных основаниях. Любая сфера деятельности, где ставится вопрос о проведении в жизнь социально-значимых решений (направленных на создание, изменение, преобразование, совершенствование социальных институтов), должна определяться не мотивами, основанными на эмоциях и прочих трудно контролируемых аспектах бессознательного (иррационального), а на тех по-
17 Поленина С. В. Правотворческая политика // Российская правовая политика / Под ред. Н. И. Матузова и А. В. Малько. М., 2003. С. 192.
буждениях к действию, которые определяются рациональным началом. Для таких сфер, как государство и право, это искомое рациональное начало предстает как научное обоснование каждого из тактических и стратегических государственно-правовых мероприятий. Здесь государственно-правовая наука может проявить свою состоятельность, или напротив — слабую эффективность, поскольку негативный результат от того или иного государственно-правового решения будет связан с неверным научным обоснованием. Но при этом сама связь публично-властных структур, ответственных за принятие государственно-правовых решений, с наукой должна быть перманентна и безусловна.
Научные основы правовой политики могут быть охарактеризованы в виде системы теоретических (историко-теоретических) и эмпирических (эмпирико-прикладных) знаний о праве, способствующих качественной разработке, принятию и эффективной реализации правовых решений нормативного и ненормативного характера, направленных на обеспечение оптимального функционирования правовой системы общества, создание условий для ее перспективного развития и совершенствования18.
В целом надлежащая (качественная и всесторонняя) подготовка основ науки правовой политики связана с рецепцией методологической базы различных наук (естественных и социальных), которые могут быть значимы для правовой политики. По справедливому замечанию Денниса Ллойда, «.всегда существует широкое поле для беспристрастного научного анализа основных фактов и подлинной природы тех проблем, с которыми приходится иметь дело праву»19.
Если с этих позиций вести речь о системе научных оснований правовой (государственно-правовой) политики в сфере научно-технологического развития современной России на федеральном и региональном уровнях, то таковая может быть представлена в виде следующих важных, на наш взгляд, компонентов:
1)сравнительно-правовой;
2) прогностический (стратегический);
3) социолого-правовой;
4) юридико-технический.
18 См. также: Трофимов В. В. Научная обоснованность правовой политики как фактор ее осуществления // Правовая политика и правовая жизнь. 2008. № 3. С. 101-109.
19 Ллойд Д. Идея права. М., 2002. С. 380-381.
Одно из первых действий в процессе формирования собственной государственно-правовой политики в области науки и технологий (инноваций), которое разумно осуществить, есть сравнение с зарубежным опытом подобного рода мер (сравнительно-правовой анализ), изучение его, и если нужно, то и применение всего того положительного, что есть в зарубежной практике, на национальной почве.
Так, если обращаться к такому опыту США и Западной Европы, то можно обнаружить следующее. Еще в 1976 г. в США был принят закон «О государственной научно-технологической политике, организации и приоритетах», в 1980 г. — закон о технологических инновациях Стивенсона-Уайдлера и закон Бэя-Доула, предполагающие формы государственного стимулирования инноваций, а уже в 2007 г. — закон «О национальных инновациях» (National Innovation Act). То же можно видеть в Европейском союзе (ЕС): «Зеленый документ по проблемам инноваций» (1995 г.), План действий по распространению инноваций в Европе (1996 г.). Еще в 2000 г. ЕС утвердил так называемую Лиссабонскую стратегию, ориентирующую развитие ЕС в искомом направлении, которая была спланирована до 2010 г. В 2010 г. ЕС принимает новую стратегию — «Европа 2020», одним из приоритетов которой также выступает экономика, основанная на знаниях. А уже в рамках реализации этой стратегии проводится разработка и реализация плана мероприятий в области инновационного, научно-технологического развития. В частности, в июле 2011 г. Комиссаром Европейской комиссии по исследованиям, инновациям и науке Маэр Джоржиган-Квин (Maire Geoghegan-Quinn, Commissioner for research, innovation and science) было представлено название будущей программы «Горизонт 2020 — рамочная программа по научным исследованиям и инновациям» (Horizon 2020 — The Framework Programme for Research and Innovation); в ноябре того же года коллегия Европейской комиссии одобрила пакет решений по реализации новой рамочной программы научных исследований и инноваций «Горизонт 2020» (Horizon 2020), которая призвана стимулировать трансформацию научных достижений в инновационные продукты и услуги. В представленных документах обозначаются вызовы и приоритеты, которые диктуют необходимость опережающего развития по различным
направлениям модернизации национальных социально-экономических систем в рамках ЕС и вместе с тем необходимость создания мощных и эффективных управленческих и правовых механизмов, которые смогут обеспечить соответствующий характер развития.
Безусловно, этот опыт нужно проводить и в России, что во многом наблюдается, правда, с имеющимся некоторым отставанием по времени, поскольку целенаправленная работа в направлении государственно-правовой поддержки научно-технологической и инновационной деятельности в стране осуществляется не так давно. В Российской Федерации с целью обеспечения и оптимизации научно-технологического развития (с заглавным вектором на инновации) также были приняты и действуют федеральные законы и подзаконные нормативно-правовые акты, регламентирующие данный блок общественных отношений, способствующие созданию и использованию, а равно — коммерциализации научно-технологических новшеств, внедрению их в производство и реальный сектор отечественной экономики.
Так, в частности, приняты и действуют: Федеральный закон от 23 августа 1996 г. № 127-ФЗ «О науке и государственной научно-технической политике»20, которым определяются основные параметры научной деятельности и научной политики в Российской Федерации, регулируются отношения между субъектами научной и научно-технической деятельности, органами государственной власти и потребителями научной и научно-технической продукции (редакцией данного закона от 21 июля 2011 г. № 254-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон "О науке и государственной научно-технической политике"» сформулированы понятия инновации и инновационной деятельности, а также смежные с ними понятия инновационного проекта и инновационной инфраструктуры21); Федеральный закон от 7 апреля 1999 г. № 70-ФЗ «О статусе
20 Федеральный закон от 23 августа 1996 г. № 127-ФЗ «О науке и государственной научно-технической политике» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 35. Ст. 4137.
21 Федеральный закон от 21 июля 2011 г. № 254-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон "О науке и государственной научно-технической политике"» // Собрание законодательства Российской Федерации. 2011. № 30 (часть I). Ст. 4602.
наукограда Российской Федерации»22 (законом определяется правовое положение наукоградов — муниципальных образований с градообразующим научно-производственным комплексом, в рамках которого осуществляются приоритетные для данного наукограда направления научной, научно-технической, инновационной деятельности); Федеральный закон от 28 сентября 2010 г. № 244-ФЗ «Об инновационном центре «Сколково»23 (определяет возможности бизнес-структур осуществлять инновационные научные проекты в рамках деятельности центра); Федеральный закон от 31 декабря 2014 г. № 488-ФЗ «О промышленной политике в Российской Федерации»24 (комплексный законодательный акт, регулирующий отношения между юридическими лицами, индивидуальными предпринимателями, органами государственной власти Российской Федерации, органами местного самоуправления при формировании и реализации промышленной политики); Федеральный закон от 29 июля 2017 г. № 216-ФЗ «Об инновационных научно-технологических центрах и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»25 (регулирует отношения, возникающие при создании инновационных научно-технологических центров и обеспечении их функционирования в целях реализации приоритетов научно-технологического развития Российской Федерации); и др.
Все это позволяет более определенно двигаться к намеченным целям и достигать необходимые результаты. Вместе с тем, вопрос еще заключается в том, каким будет искомое движение, насколько оно будет оптимальным, динамичным, плодотворным. Причем специального закона о государственной под-
22 Федеральный закон от 7 апреля 1999 г. № 70-ФЗ «О статусе наукограда Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1999. № 15. Ст. 1750.
23 Федеральный закон от 28 сентября 2010 г. № 244-ФЗ «Об инновационном центре «Сколково» // Собрание законодательства Российской Федерации. 2010. № 40. Ст. 4970.
24 Федеральный закон от 31 декабря 2014 г. № 488-ФЗ «О промышленной политике в Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. № 1 (часть I). Ст. 41.
25 Федеральный закон от 29 июля 2017 г. № 216-ФЗ «Об инновационных научно-технологических центрах и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. № 31 (Часть I). Ст. 4765.
держке инноваций на федеральном уровне до сих пор не принято, а значит, сохраняется неопределенность и в системе правового регулирования научно-технологического сектора, и в механизме мер государственной и иной поддержки инновационной деятельности. Законодательная система в этой части, таким образом, все еще требует своего совершенствования, что во многом является задачей современной российской правотворческой политики в сфере научно-технологического (инновационного) развития26.
Безусловно, как и в любой области, здесь, в сфере научно-технологических отношений и их правовой регламентации, невозможно решить все одним «махом», и достичь сразу все цели: это нужно делать последовательно и предугадывая все возможные риски. Поэтому в этой области необходимо целенаправленное юридическое прогнозирование и стратегическое планирование. К. В. Агамиров справедливо пишет: «Правовое регулирование — это не латание дыр в общественных отношениях, а направленное воздействие государства с целью их максимальной стабилизации и упорядочи-вания»27, т.е. нельзя осуществлять такой важный вид деятельности компетентных органов без анализа ситуации, несистемно, без предвидения возможных правовых и неправовых последствий, поскольку тогда возможно опоздание в реагировании должным комплексом мер на нуждающиеся в этом сферы, либо недостаточная оптимальность регулирования соответствующих сторон общественной жизни, а следом — появление в законодательстве новых нормативных правовых актов, вносящих изменения в уже принятые и юридически действующие, что может говорить не только о динамике правовой системы, но и о существовании проблем в оптимальной реализации правотворческой функции государства.
Важно находить путь именно к оптимальным социально-правовым формам, что возлагает особую задачу преимущественно на законотворческую деятельность государства, для качественной реализации которой необ-
26 См.: Трофимов В. В. Проблемы организации и проведения правотворческой политики в области инновационного развития России // Государство и право. 2017. № 3. С. 5-14.
27 Агамиров К. В. Прогнозирование правовых рисков.
В 2-х т. Т. 1: монография. М., 2018. С. 86.
ходимо создать прочную основу, в частности, проводить юридическое прогнозирование, поскольку, как отмечает К. В. Агамиров, оно выступает «.не только вектором развития теории права и правовой системы в целом, но и механизмом выявления возможности оптимизации процессов управления государством и социально-экономической средой»28.
Преимущества политики права говорят о том, что она позволяет верно расставить антирисковые акценты в регулировании общественных отношений. Это достигается благодаря тому, что проведение правовой политики предваряет масштабная работа по ее правильному и логичному построению. Происходит оценка ситуации научным сообществом, производится прогнозирование будущих изменений, благодаря чему принимаемые нормативные правовые акты становятся качественными и системными, а правовая система приспособленной к возможным и ожидаемым изменениям в социальной жизни. Правовая политика, как деятельность, нацеленная на позитивный социально-юридический результат, сможет найти к рискам соответствующий подход, поскольку те имеют несколько вариаций своего окончательного проявления, среди которых преимущественно негативная, и все эти вариации правовая политика способна предусмотреть, принять в итоге обоснованное решение.
Реформирование социально значимых сфер общественной жизни, превращение новых идей в правовые нормы, вынесение правоприменительных решений представляет собой последовательный процесс осуществления правовой политики, где применяются соответствующие юридические технологии, позволяя принимать социально ценные и эффективные юридические решения. Элементы юридической технологии положительно влияют на разработку и последующую реализацию государственно-правовых решений, в том числе по управлению негативными правовыми рисками. В частности, стратегический компонент, включающий возможность осуществлять планирование правотворческого процесса, позволяет «решить ряд важных задач, и в первую очередь задачу обеспечения равномерности и скоординирован-
28 Агамиров К. В. Понятие и значение юридического прогнозирования // Правовая политика и правовая жизнь. 2018. № 3. С. 16.
ности государственно-правового развития»29, определяя также целевые установки на преобразования в правовой жизни общества, обращая внимание на всевозможные риски в ходе ее динамики.
В связи с этим вполне оправданным является процесс подготовки и принятия таких доктринально-прикладных документов, как различные стратегии, программы, концепции, поскольку в них выражаются результаты юридического прогнозирования и аспекты государственного планирования. За этот период времени было принято немало программных документов в рассматриваемом направлении научно-технологического развития Российской Федерации. Из самых недавних и значимых следует назвать: а) Стратегию инновационного развития Российской Федерации на период до 2020 года, утвержденную распоряжением Правительства Российской Федерации от 8 декабря 2011 г. № 2227-р30 (далее — Стратегия ИР РФ); 2) Стратегию научно-технологического развития Российской Федерации, утвержденную Указом Президента РФ от 1 декабря 2016 г. № 642 (которая рассчитана в своей основе до 2035 г.)31 (далее — Стратегия НТР РФ). В документе «определяются цель и основные задачи научно-технологического развития Российской Федерации, устанавливаются принципы, приоритеты, основные направления и меры реализации государственной политики в этой области.» (п. 1)32. Подобного рода документы готовятся на основе комплексного прогнозирования и выражают собой основу для развития системы правового обеспечения данной сферы.
Для того чтобы выстраивать стратегию и тактику правовой политики государства в сфере научно-технологического развития, необходимо глубоко понимать социальный контекст, интересы и притязания основных
29 Гаврилов О. А. Стратегия правотворчества и социальное прогнозирование. М., 1993. С. 30.
30 Стратегия инновационного развития Российской Федерации до 2020 г., утвержденная распоряжением Правительства Российской Федерации от 8 декабря 2011 г. № 2227-р // Собрание законодательства Российской Федерации. 2012. № 1. Ст. 216.
31 «Стратегия научно-технологического развития Российской Федерации» (утв. Указом Президента Российской Федерации от 1 декабря 2016 г. № 642) // Собрание законодательства Российской Федерации. 05.12.2016. № 49. Ст. 6887.
32 Там же.
акторов (участников) инновационных (научно-технологических) отношений, а значит здесь надо проводить глубокие социолого-правовые исследования, используя набор эмпирических (конкретно-социологических) методов в праве.
Правовая политика, решая комплексные стратегические задачи, будет эффективной лишь на основе интеграции и трансформации достижений различных наук — наук об обществе и наук о природе. Социология права может выполнять функции проводника необходимой информации, адаптации естественно-социального знания для целей правовой политики. Как отмечает В. А. Бачинин: «Для правовой социологии общество — это сверхсложная мегасистема, с которой право связано мириадами причинных зависимостей. Чтобы успешно функционировать и нормально развиваться, право должно иметь представление об этих зависимостях. И социология права выступает в данном случае в качестве социального самосознания правовой системы, добывая те знания о социуме, в которых нуждаются люди, отвечающие за исправное функционирование правовых институтов и механизмов»33.
Верно также по этому поводу замечает французский ученый Ж.-Л. Бержель: «Социология может указывать юристам направление их исследований: в процессе анализа существующих общественных структур она помогает им выявить те из структур, которые нуждаются в нормализации посредством юридических правил.»34.
Для создания прочной регулятивной основы рассматриваемого нами предмета нужна полная информация о социальной обстановке действия нормативных актов в области научно-технологического (инновационного) развития, финансовых, материальных, организационных и иных мерах и затратах, которые потребует их реализация; необходимо знать объективные интересы участников правовых отношений, их установки и мотивы деятельности, изучить возможные побочные последствия и многое другое. Только на такой базе можно разработать оптимальную модель правовой нормы, способную оказать позитивное воздействие на развитие современных общественных отношений35.
33 Бачинин В. А. Основы социологии права и преступности. СПб., 2001. С. 31.
34 Бержель Ж.-Л. Общая теория права. М., 2000. С. 293.
35 См.: Исаков В. Б. Юридические факты в советском праве. М., 1984. С. 4.
И такие исследования, без сомнения, нужны, так как до сих пор комплексного нормативного акта федерального уровня, как отмечалось нами выше, касающегося государственного регулирования инновационных отношений и поддержки таковых, еще не принято, хотя опыты разработки данного документа осуществлялись, и различные проекты выносились на обсуждение. Нет таких актов и в большинстве субъектов Российской Федерации, а там, где они были приняты и действуют, говорить, что являются идеалом правотворческой стратегии, тактики и техники не приходится. Как правило, это схематичные акты, общего декларативного содержания, не имеющие всестороннего охвата проблемы и лишь точечно решающие отдельные вопросы правового (законодательного) воздействия на инновационные (научно-технологические) отношения в соответствующих регионах, исходя во многом из тех социально-экономических, финансовых возможностей, которые с данными регионами связаны, а этих возможностей, откровенно, не так много36.
Поэтому в этой части потребуются и дополнительные эмпирические изыскания, и применение всего спектра юридико-технического инструментария, качественных юридических технологий, как одного из значимых элементов науки и практики правовой (правотворческой) политики. При этом ресурс юридиче-
36 См. также об этом подробнее: Трофимов В. В. Региональный уровень государственно-правовой политики в сфере инновационного развития современной России (проблемы реализации правотворческой формы) // Право интеллектуальной собственности. 2018. № 1. С. 37-41; Он же. К вопросу оптимизации государственно-правовой политики в сфере научно-технологического развития современной России на региональном уровне (в контексте 25-летия акта принятия части первой Гражданского кодекса Российской Федерации) // 25 лет Гражданскому кодексу Российской Федерации: традиции и новации частноправового развития: материалы Международной научно-практической конференции (с элементами школы молодого ученого), г. Тамбов, 29-30 ноября 2019 г. / Отв. ред. В. Ю. Стромов. М-во науки и высш. обр. РФ, ФГБОУ ВО «Тамб. гос. ун-т им. Г. Р. Державина». Тамбов: Принт-Сервис, 2019. С. 55-71; Он же. Российская региональная правовая политика в сфере научно-технологического развития (проблема оптимизации и совершенствования) // Государственно-правовые исследования: научно-образовательный ежегодник. Вып. 2. 2019 (2018/2019 уч. год) / М-во науки и высш. обр. РФ [и др.]; гл. ред. В. В. Трофимов. Тамбов: Издательский дом «Державинский», 2019. С. 55-64.
ской техники можно по праву считать константным в структуре научных оснований государственно-правовой политики вообще и в области научно-технологического развития, в частности. Он представляет собой систему знаний о правилах подготовки и издания правовых актов (правилах нормотворчества), правилах систематизации права и правилах юридической техники37 (в своей научной и собственно практической формах). В рамках данного компонента научных оснований правовой политики устанавливаются и реализуются правила «искусства», науки и практики юридической техники, которые находят свою модификацию и спецификацию применительно к разным этажам правотворческой и правоприменительной деятельности (федеральному, региональному, муниципальному, локальному). Во всей системе научных оснований правовой политики этот компонент (в своем универсальном значении) присутствует всегда (постоянно), выполняет функцию своеобразного «центра», вокруг которого формируется вся остальная совокупность научных знаний, способствующих проведению разумной правовой политики38.
Для формирования системы правовых норм, регламентирующих отношения в сфере научно-технологического (инновационного) развития, этот ресурс, как представляется, может быть особенно востребован.
Очень верно применительно к роли этого научно-прикладного ресурса в правовой системе государства замечает В. М. Баранов, утверждая, что: «Юридическая техника, правовые технологии — стержень, ядро формирования и развития правовой системы государства»39.
37 «Юридическая техника — это система профессиональных юридических правил и средств, используемых при составлении правовых актов и осуществлении иной юридической деятельности в сферах правотворчества, правоинтерпретации, властной и невластной реализации права, обеспечивающих совершенство его формы и содержания». — Давыдова М. Л. Юридическая техника: проблемы теории и методологии. Волгоград, 2009. С. 50.
38 Этот элемент имеет принципиальное значение с точки зрения решения всех иных вопросов правового развития. Как отмечал Р. Иеринг: «Техническое несовершенство представляет собою несовершенство всего права, недостаток, тормозящий право и вредящий ему во всех его целях и задачах». — Иеринг Р. Юридическая техника. М., 2008. С. 34.
39 Баранов В. М. Очерки техники правотворчества. Избранные труды: монография. М., 2017. С. 251.
Справедливо также и такое утверждение: «Важно понимать — любой юридический процесс и результат имеет технико-юридическую составляющую»40.
Необходимость же в углублении представлений о предмете юридической техники не только не ослабевает, но в определенном смысле даже усиливается. Юридическая техника есть имманентно присущий правовой политике ресурс, способный привести систему российского права к состоянию внутреннего баланса, непротиворечивости, единой инструментально-юридической логики.
В системе научных оснований правовой политики очень много уровней и граней, перечисленные основные компоненты не исчерпывают всего многообразия, присущего научному
40 Баранов В. М. Указ. соч. С. 266.
базису правовой политики, все так или иначе высвечивается при непосредственной работе с социально-правовым материалом, нуждающимся в упорядочивании, совершенствовании и пр. Но названные компоненты можно считать структурообразующими, они во многом составляют каркас правовой политики, в том числе будут призваны выполнять эту роль в рамках российской федеральной и региональной государственной правовой политики в сфере научно-технологического развития, обеспечивая трансформацию идей правового развития в реальное действие юридических форм и средств, созданных для реализации определенных социальных целей и задач, в нашем случае — целей и задач перехода страны — современной России — на новый более высокий технологический уклад жизни.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Агамиров К. В. Понятие и значение юридического прогнозирования // Правовая политика и правовая жизнь. 2018. № 3. С. 13-17.
2. Агамиров К. В. Прогнозирование правовых рисков. В 2-х т.: монография. М.: Русайнс, 2018. Т. 1. 326 с.; Т. 2. 330 с.
3. Баранов В. М. Очерки техники правотворчества. Избранные труды: монография. М.: Юстиция, 2017. 585 с.
4. Бачинин В. А. Основы социологии права и преступности. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2001. 308 с.
5. Бержель Ж.-Л. Общая теория права / Под общ. ред. В. И. Даниленко / Пер. с фр. М.: NOTA BENE, 2000. 575 c.
6. Гаврилов О. А. Стратегия правотворчества и социальное прогнозирование. М.: Изд-во ИГиП РАН, 1993. 128 с.
7. Давыдова М. Л. Юридическая техника: проблемы теории и методологии. Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2009. 318 с.
8. Иеринг Р. Юридическая техника. М.: Статут, 2008. 231 с.
9. Исаков В. Б. Юридические факты в советском праве. М.: Юрид. лит., 1984. 144 с.
10. Коробова А. П. Понятие и структура правовой политики // Правовая политика России: теория и практика: монография / [Афанасьев С. Ф. и др.]; под ред. Н. И. Матузова, А. В. Малько. М.: Проспект, 2006. С. 92-126.
11. Ландау Г. А. О политике права. (К теории прикладных наук). СПб.: Сенат. тип., 1906. 166 с. // Вестник права. 1906. Кн. 1-2.
12. Ллойд Д. Идея права / Пер. с англ. М. А. Юмашева, ЮЮ. М. Юмашев, науч. ред. ЮЮ. М. Юмашев. М.: «ЮГОНА», 2002. 416 с.
13. Малько А. В. Правовая политика как общетеоретическая категория // Вестник Евразийского национального университета им. Л. Н. Гумилева. Серия: Юридические науки. 2012. № 2-3 (12-13).
14. Малько А. В. Правовая политика современного общества: от теории к практике // Вестник Мариупольского государственного университета. Серия: Право. 2012. Вып. 3-4. С. 8-14.
15. Малько А. В. Современная российская правовая политика и правовая жизнь // Правовая политика и правовая жизнь. 2000. Ноябрь. С. 15-27.
16. Малько А. В. Теория правовой политики. М.: Юрлитинформ, 2012. 325 с.
17. Малько А. В., Трофимов В. В. Правовая политика в современной России: проблемы доктринального понимания и формирования // Государство и право. 2013. № 2. С. 5-13.
18. Малько А. В., Шундиков К. В. Цели и средства в праве и правовой политике. Саратов: Изд-во ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права», 2003. 296 с.
19. Матузов Н. И. Правовая система и личность. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1987. 293 с.
20. Муромцев С. А. Определение и основное разделение права. М.: Тип. А. И. Мамонтова и Ко, 1879. 250 с.
21. Подгурецкий А. Очерк социологии права. М.: Прогресс, 1974. 328 с.
22. Поленина С. В. Законотворческая политика // Правовая политика России: теория и практика: монография / [Афанасьев С. Ф. и др.]; под ред. Н. И. Матузова, А. В. Малько. М.: Проспект, 2006. С. 219-248.
23. Поленина С. В. Правотворческая политика // Российская правовая политика / Под ред. Н. И. Матузова и А. В. Малько. М.: Изд-во НОРМА, 2003. С. 180-204.
24. Редкин П. Г. Из лекций по истории философии права в связи с историей философии вообще. Т. 1. СПб.: Тип. М. М. Стасюлевича, 1889. 454 с.
25. Рудковский В. А. Концепция политики права Г. А. Ландау // Право как ценность и средство государственного управления обществом: Сб. науч. трудов. Вып. 3. Волгоград: Волгоградская акад. МВД России, 2006. С. 10-15.
26. Рудковский В. А. Правовая политика и осуществление права: Монография / Под ред. Н. Н. Вопленко. Волгоград: Волгоградская академия МВД РФ, 2009. 336 с.
27. Тихомиров Ю. А. Право: прогнозы и риски: монография. М.: ИНФРА-М, 2015. 239 с.
28. Трофимов В. В. К вопросу оптимизации государственно-правовой политики в сфере научно-технологического развития современной России на региональном уровне (в контексте 25-летия акта принятия части первой Гражданского кодекса Российской Федерации) // 25 лет Гражданскому кодексу Российской Федерации: традиции и новации частноправового развития: материалы Международной научно-практической конференции (с элементами школы молодого ученого), г. Тамбов, 29-30 ноября 2019 г. / Отв. ред. В. Ю. Стромов. М-во науки и высш. обр. РФ, ФГБОУ ВО «Тамб. гос. ун-т им. Г. Р. Державина» Тамбов: Принт-Сервис, 2019. С. 55-71.
29. Трофимов В. В. Научная обоснованность правовой политики как фактор ее осуществления // Правовая политика и правовая жизнь. 2008. № 3. С. 101-109.
30. Трофимов В. В. Проблемы организации и проведения правотворческой политики в области инновационного развития России // Государство и право. 2017. № 3. С. 5-14.
31. Трофимов В. В. Региональный уровень государственно-правовой политики в сфере инновационного развития современной России (проблемы реализации правотворческой формы) // Право интеллектуальной собственности. 2018. № 1. С. 37-41.
32. Трофимов В. В. Российская региональная правовая политика в сфере научно-технологического развития (проблема оптимизации и совершенствования) // Государственно-правовые исследования: научно-образовательный ежегодник. Вып. 2. 2019 (2018/2019 уч. год) / М-во науки и высш. обр. РФ [и др.]; гл. ред. В. В. Трофимов. Тамбов: Издательский дом «Державинский», 2019. С. 55-64.
REFERENCES
1. Agamirov K. V. Ponyatiye i znacheniye yuridicheskogo prognozirovaniya [The concept and meaning of legal forecasting]. Pravovaya politika i pravovaya zhizn [Legal policy and legal life]. 2018. No. 3. Pp. 13-17. (In Russ.).
2. Agamirov K. V. Prognozirovaniye pravovykh riskov. V 2-kh t.: monografiya [Forecasting legal risks. In 2 volumes: monograph]. Moscow, Rusays, 2018. Vol. 1. 326 p.; Vol. 2. 330 p. (In Russ.).
3. Baranov V. M. Ocherki tekhniki pravotvorchestva. Izbrannyye trudy: monografiya [Essays on the technique of lawmaking. Selected works: monograph]. Moscow, Justice, 2017. 585 p. (In Russ.).
4. Bachinin V. A. Osnovy sotsiologii prava i prestupnosti [Foundations of the Sociology of Law and Crime]. St. Petersburg, Publishing house of St. Petersburg University, 2001. 308 p. (In Russ.).
5. Bergel J.-L. Obshchaya teoriya prava [General theory of law] / Under total. ed. V. I. Danilenko / Transl. from Fr. Moscow, NOTA BENE, 2000. 575 p. (In Russ.).
6. Gavrilov O. A. Strategiya pravotvorchestva i sotsial'noye prognozirovaniye [Lawmaking strategy and social forecasting]. Moscow, ISL RAS, 1993. 128 p. (In Russ.).
7. Davydova M. L. Yuridicheskaya tekhnika: problemy teorii i metodologii [Legal technique: problems of theory and methodology]. Volgograd, VolGU Publishing House, 2009. 318 p. (In Russ.).
8. Iering R. Yuridicheskaya tekhnika [Legal technology]. Moscow, Statut, 2008. 231 p. (In Russ.).
9. Isakov V. B. Yuridicheskiyefakty vsovetskomprave [Legal facts in Soviet law]. Moscow, Jurid. lit., 1984. 144 p. (In Russ.).
10. Korobova A. P. Ponyatiye i struktura pravovoy politiki. Pravovaya politika Rossii: teoriya i praktika: monografiya [The concept and structure of legal policy Legal policy of Russia: theory and practice: monograph] / [Afanasyev S. F. et al.]; Under ed. N. I. Matuzova, A. V. Malko. Moscow, Prospect, 2006. Pp. 92-126. (In Russ.).
11. Landau G. A. O politike prava. (K teorii prikladnykh nauk) [On the politics of law. (To the theory of applied sciences)]. St. Petersburg, Senate. type., 1906. 166 p.; Vestnikprava [Bulletin of law]. 1906. Book. 1-2. (In Russ.).
12. Lloyd D. Ideya prava [The Idea of Law] / Transl. from English M. A. Yumasheva, Yu. M. Yumashev; scient. ed. Yu. M. Yumashev. Moscow, "YUGONA", 2002. 416 p. (In Russ.).
13. Malko A. V. Pravovaya politika kak obshcheteoreticheskaya kategoriya [Legal policy as a general theoretical category]. Vestnik Yevraziyskogo natsional'nogo universiteta im. L.N. Gumileva. Seriya: Yuridicheskiye nauki [Bulletin of the Eurasian National University named after L. N. Gumilyov. Series: Legal Science]. 2012. No. 2-3 (12-13). (In Russ.).
14. Malko A. V. Pravovaya politika sovremennogo obshchestva: ot teorii k praktike [Legal policy of modern society: from theory to practice]. Vestnik Mariupol'skogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Pravo [Bulletin of the Mariupol State University. Series: Right]. 2012. Issue 3-4. Pp. 8-14. (In Russ.).
15. Malko A. V. Sovremennaya rossiyskaya pravovaya politika i pravovaya zhizn [Modern Russian legal policy and legal life]. Pravovaya politika i pravovaya zhizn [Legal policy and legal life]. 2000. November. Pp. 15-27. (In Russ.).
16. Malko A. V. Teoriya pravovoy politiki [The theory of legal policy]. Moscow, Yurlitinform, 2012. 325 p. (In Russ.).
17. Malko A. V., Trofimov V. V. Pravovaya politika v sovremennoy Rossii: problemy doktrinal'nogo ponimaniya i formirovaniya [Legal policy in modern Russia: problems of doctrinal understanding and formation]. Gosudarstvo ipravo [State and Law]. 2013. No. 2. Pp. 5-13. (In Russ.).
18. Malko A. V., Shundikov K. V. Tseli i sredstva v prave i pravovoy politike [Goals and means in law and legal policy]. Saratov, Publishing house of GOU VPO "Saratov State Academy of Law", 2003. 296 p. (In Russ.).
19. Matuzov N. I. Pravovaya sistema i lichnost' [Legal system and personality]. Saratov, Publishing house Sarat. University, 1987. 293 p. (In Russ.).
20. Muromtsev S. A. Opredeleniye i osnovnoye razdeleniyeprava [Definition and basic division of law]. Moscow, Type. A. I. Mamontova and Co, 1879. 250 p. (In Russ.).
21. Podguretsky A. Ocherk sotsiologii prava [Essay on the sociology of law]. Moscow, Progress, 1974. 328 p. (In Russ.).
22. Polenina S. V. Zakonotvorcheskaya politika. Pravovaya politika Rossii: teoriya i praktika: monografiya [Legislative policy. Legal policy of Russia: theory and practice: monograph] / [Afanasyev S. F. et al.]; Under ed. N. I. Matuzova, A. V. Malko. Moscow, Prospect, 2006. Pp. 219-248. (In Russ.).
23. Polenina S. V. Pravotvorcheskaya politika. Rossiyskaya pravovaya politika [Law-making policy. Russian legal policy] / Under ed. N. I. Matuzova and A. V. Malko. Moscow, Publishing house NORMA, 2003. Pp. 180-204. (In Russ.).
24. Redkin P. G. Iz lektsiypo istorii filosofii prava v svyazi s istoriyey filosofii voobshche [From lectures on the history of philosophy of law in connection with the history of philosophy in general]. T. 1. St. Petersburg, Type. M. M. Stasyulevich, 1889. 454 p. (In Russ.).
25. Rudkovsky V. A. Kontseptsiya politiki prava G. A. Landau [The concept of the politics of law by G. A. Landau]. Pravo kak tsennost' i sredstvo gosudarstvennogo upravleniya obshchestvom: Sb. nauch. trudov [Law as a value and means of public administration of society: Collection of scientific works]. Issue 3. Volgograd, Volgograd Academy of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, 2006. Pp. 10-15. (In Russ.).
26. Rudkovsky V. A. Pravovaya politika i osushchestvleniye prava: Monografiya [Legal policy and the exercise of law: Monograph] / Ed. N. N. Voplenko. Volgograd, Volgograd Academy of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, 2009. 336 p. (In Russ.).
27. Tikhomirov Yu. A. Pravo: prognozy i riski: monografiya [Law: Forecasts and Risks: Monograph]. Moscow, INFRA-M, 2015. 239 p. (In Russ.).
28. Trofimov V. V. K voprosu optimizatsii gosudarstvenno-pravovoy politiki v sfere nauchno-tekhnologicheskogo razvitiya sovremennoy Rossii na regional'nom urovne (v kontekste 25-letiya akta prinyatiya chasti pervoy Grazhdanskogo kodeksa Rossiyskoy Federatsii) [On the issue of optimization of state and legal policy in the field of scientific and technological development of modern Russia at the regional level (in the context of the 25th anniversary of the act of adopting part of the first Civil Code of the Russian Federation)]. 25 let Grazhdanskomu kodeksu Rossiyskoy Federatsii: traditsii i novatsii chastnopravovogo razvitiya: materialy
Mezhdunarodnoy nauchno-prakticheskoy konferentsii (s elementami shkoly molodogo uchenogo) [25 years of the Civil Code of the Russian Federation: traditions and innovations of private law development: materials of the International scientific-practical conference (with elements of the school of a young scientist)]. Tambov, November 29-30, 2019 / Resp. ed. V. Yu. Stromov. Ministry of Science and Higher Ed. of RF, Federal State Budgetary Educational Institution of Higher Education "Tamb. State University named after G. R. Derzhavin". Tambov, Print-Service, 2019. Pp. 55-71. (In Russ.).
29. Trofimov V. V. Nauchnaya obosnovannost' pravovoy politiki kak faktor yeye osushchestvleniya [Scientific substantiation of legal policy as a factor in its implementation]. Pravovayapolitika ipravovaya zhizn' [Legal policy and legal life]. 2008. No. 3. Pp. 101-109. (In Russ.).
30. Trofimov V. V. Problemy organizatsii iprovedeniyapravotvorcheskoy politiki v oblasti innovatsionnogo razvitiya Rossii [Problems of organizing and conducting law-making policy in the field of innovative development of Russia]. Gosudarstvo ipravo [State and Law]. 2017. No. 3. Pp. 5-14. (In Russ.).
31. Trofimov V. V. Regional'nyy uroven gosudarstvenno-pravovoy politiki v sfere innovatsionnogo razvitiya sovremennoy Rossii (problemy realizatsii pravotvorcheskoy formy) [Regional level of state-legal policy in the field of innovative development of modern Russia (problems of implementing the law-making form)]. Pravo intellektual'noy sobstvennosti [Intellectual Property Law]. 2018. No. 1. Pp. 37-41. (In Russ.).
32. Trofimov V. V. Rossiyskaya regional'naya pravovaya politika v sfere nauchno-tekhnologicheskogo razvitiya (problema optimizatsii i sovershenstvovaniya) [Russian regional legal policy in the field of scientific and technological development (the problem of optimization and improvement)]. Gosudarstvenno-pravovyye issledovaniya: nauchno-obrazovatel'nyy yezhegodnik [State legal research: scientific and educational yearbook]. Issue 2. 2019 (2018/2019 academic year) / M-stry of Science and Higher. Ed. RF [and others]; ch. ed. V. V. Trofimov. Tambov, Derzhavinsky Publishing House, 2019. Pp. 55-64. (In Russ.).
Для цитирования:
Трофимов В. В. Научная обоснованность современной правовой политики как фактор претворения передовых социально-правовых идей в реальную жизнь (на опыте проведения российской региональной государственной правовой политики в области научно-технологического развития) // Государственно-правовые исследования. 2021. Вып. 4. С. 219-232.
For citation:
Trofimov V. V. Nauchnaya obosnovannost' sovremennoj pravovoj politiki kak faktor pretvoreniya peredovyh social'no-pravovyh idej v real'nuyu zhizn (na opyte provedeniya rossijskoj regional'noj gosudarstvennoj pravovoj politiki v oblasti nauchno-tekhnologicheskogo razvitiya) [Scientific validity of modern legal policy as a factor in the implementation of advanced socio-legal ideas in real life (based on the experience of the Russian regional state legal policy in the field of scientific and technological development)]. Gosudarstvenno-pravovyye issledovaniya [State Legal Research]. 2021. Issue 4. Pp. 219-232. (In Russ.).
