CC BY
115история фотографии
A.A. ЗАХАРОВА
научная деятельность высшего института фотографии и фототехники 1918 - начала 1920-Х ГГ. в архивных источниках
Высший институт фотографии и фототехники (далее — Институт) — первое в России высшее фотографическое учебное заведение — был основан в Петрограде декретом Совета Народных Комиссаров от 9 сентября 1918 г. [6, с. 5]. Институт создавался усилиями инициативной группы, которую составили крупные специалисты по фотографии, фототехнике, судебной фотографии, физике, оптике, живописи и истории искусств. В первый состав Совета Института вошли: В.И. Срезневский, Д.И. Лещенко, В.С. Игнатовский, А.И. Прилежаев, АА. Поповицкий, В.Я. Курбатов, С.М. Прокудин-Горский, П.П. Лазарев, Ф.И. Блумбах, В.Л. Русецкий, Н.Э. Сум [6, с. 4-5] (илл. 1). Ректором Института был избран известный специалист в области судебной экспертизы, член Императорского русского технического общества, сотрудник Экспедиции заготовления государственных бумаг, Александр Александрович Поповицкий [2, с. 551; 6, с. 5] (илл. 2)1. К сожалению, до настоящего времени научная деятельность Высшего института фотографии и фототехники (с 1921 г. — Петроградский фототехнический институт; с 1923 г. — Петроградский фотокинотехникум) его раннего периода оставалась малоизученной. Восполнить этот пробел позволяет изучение архивных источников.
В Центральном государственном архиве Санкт-Петербурга (ЦГА СПб) отложились документы, освещающие деятельность Института на раннем этапе. Это документы фонда 2963 (Петроградский фототехнический институт Народного комиссариата просвещения РСФСР, 1918-1923 гг.), включающие Устав и Положение Института, протоколы заседаний Правления, Президиума, Совета Института и его факультетов, отчеты о работе Института и факультетов, личные дела сотрудников. Их изучение позволяет проследить, на каких началах организовывалась научная деятельность этого учреждения и с какими трудностями пришлось столкнуться его создателям (илл. 3).
С самого начала в уставных документах было заявлено, что организация Института «имеет своей целью предоставление учащимся высшего фотографического и фототехнического образования, а также разработку и развитие соответственных наук и их применение»2. Согласно временному Положению об Институте, в число первоочередных задач входили:
1) выполнение специальных заданий Комиссариата народного просвещения;
2) распространение знаний по всем отраслям фотографии и фототехники;
3) научная и практическая разработка вопросов во всех областях фотографических и фототехнических знаний;
4) содействие государственным и научным учреждениям в предоставлении сведений, техники и проведении исследований;
5) содействие отечественной фотографической и фототехнической промышленности путем подготовки кадров3.
Отмечалось, что Институт представляет собой автономное учреждение, самостоятельно организующее свою научную деятельность4.
Для решения названных задач в структуре Института был создан научно-фотографический факультет с фотохимическим, физико-механическим отделениями и секцией «исследующей фотографии»5. Первым деканом факультета становится выдающийся специалист в области научно-технической фотографии, профессор Вячеслав Измайлович Срезневский. В структуре факультете была сформирована кафедра прикладной фотографии, где преподавались дисциплины, посвященные применению фотографии в научных исследованиях, инженерных разработках, в промышленности и технике («Астрофотография», «Рентгенография», «Спектрофотография», «Микрофотография» и др.). Помимо этого, была организована кафедра фабричной гигиены и фотографической токсикологии с программой токсикологии в применении к фотографической технике (условия воздействия химических соединений на организм человека и способы оказания первой помощи)6.
Одной из важнейших задач Института на раннем этапе его деятельности являлась подготовка судебных экспертов. Для этого в структуре Института создается Судебно-фотографическая энциклопедия, получившая статус кафедры, в задачу которой входила не только подготовка необходимых специалистов по судебной экспертизе, но и наблюдение за правильностью работы соответствующих учреждений7. Известный профессор-криминалист Владимир Львович Русецкий в преамбуле к программе учебного курса кафедры излагает предпосылки к созданию в России специализированного учебного заведения в области судебной экспертизы: «Сознавая всю важность надлежащего подготовления лиц в деле предварительного следствия, прежнее Министерство Юстиции предполагало постепенно вводить новые течения в Институт Судебных следователей, заменяя существующих лиц другими, имеющими подготовку не только юридическо-процессуальную, но и техническую, и в связи с этим предполагало учредить вопрос об учреждении особого учебного заведения. <...> это же учебное заведение так или иначе могло бы содействовать технической подготовке и агентов уголовных милиций»8. И далее добавляет: «Вполне уместно и в настоящее время единственно возможно дать такую подготовку в Высшем Институте фотографии и фототехники»9.
Учебная программа, разработанная В.Л. Русецким, предусматривала подготовку судебных экспертов и специалистов по следственной работе для Наркомата юстиции РСФСР и включала такие дисциплины, как «Судебно-метрическая фотография» (изучение способов фиксирования следов), «Сигналитическая фотография» (словесный портрет), «Дактилическая и сличительная регистрация», «Исследование документов» (предварительные исследования бумаги, чернил, печатей, почерков). Фотографические методы исследования были представлены здесь как часть единого комплекса — «общей системы энциклопедических познаний по судебно-следственному делу», продолжая, таким образом, в концептуальном плане логику основателя фотоанализа Е.Ф. Буринского, придерживавшегося комплексного подхода к экспертному исследованию документа [9, с. 29]10.
Илл. 1. Неизвестный автор. Здание Петроградского фототехнического института (ул. Правды (Кабинетская), д. 13). 1921-1922 гг. © Архив П.А. Тихонова
Учебный курс «Судебная экспертиза документов» был разработан (в расширенной и в сокращенной редакциях) известным экспертом в области судебной экспертизы, членом Императорского русского технического общества Александром Александровичем Захарьиным. Этот курс было разрешено слушать, кроме студентов, всем желающим, среди которых были и специалисты из различных научных учреждений11. В рамках курса проходило изучение следующих тематических разделов: экспертиза почерков (распознавание и сличение); способы подделки почерков; подробный курс исследующей фотографии (обнаружение удаленных и прочтение закрытых письмен, прочтение сгоревших бумаг, различение чернил); микроскопическое исследование и микрофотография как способ регистрации его результатов (приспособление микроскопа к исследованиям документов, исследование бумаги); бумага, ее фабрикация, химическое и микроскопическое исследование бумаги; общее исследование документа. Еще один учебный курс, разработанный А.А. Захарьиным, был посвящен применению фотометодов в области графического исследования почерков12.
В августе 1920 г. на заседании научно-фотографического факультета Института рассматривался вопрос о создании Испытательского института. Профессором оптики и математики Института В.С. Игнатовским и специалистом в области неорганической химии И.И. Жуковым были представлены основные положения по этому вопросу для согласования с А.А. Поповицким, однако, по всей видимости, указанный институт так и не был организован, поскольку в программах и структуре Института, утвержденных в дальнейшем, он не упоминается13.
Помимо этого, в программу преподавания Института на раннем этапе его деятельности были включены и другие дисциплины, связанные с применением фотометодов в отдельных отраслях науки, промышленности и военном деле. Так, в июле 1918 г. после того, как в Политехническом институте г. Иваново-Вознесенска было организовано отделение ситценабивного дела, где разрабатывались способы применения фототехнического способа травления валов для ситценабивных машин, Совет Института принял решение о включении в программу преподавания применение фотометодов в мануфактурном производстве и поручил известному фотографу-изобретателю Сергею Михайловичу Прокудину-Горскому, входившему в Совет Института, доставить из Лондона образец подобной машины марки «Принтекс»14.
Осенью 1918 г. Институт приглашает одного из основоположников фотограмметрии, профессора Военно-инженерной академии РККА В.Ф. Найденова прочитать краткий курс по аэрофотографии и развертке планов15.
В течение первого года в составе Института на средства, отпущенные Наркомпросом, было организовано 9 лабораторий (в том числе научно-испытательная, фотографическая, химическая, светочувствительных слоев), 3 мастерских, 4 кабинета, музей и научная библиотека16 (илл. 4). Для их создания в ведение Института передается оборудование ряда мастерских Петрограда, например, упраздненной Трофейной комиссии и диапозитивной мастерской наглядных учебных пособий (бывшей мастерской Шпаковской) в Соляном городке17. Институтом также была предпринята попытка приобретения стереофотографической лаборатории Военно-топографического управления в Тифлисе18.
В 1920 г. по просьбе руководства Института Петроградской фабрикой заготовления государственных знаков для фотохимической лаборатории А.А. Поповицкого был предоставлен спектрофотометр.
Для получения необходимого оборудования Институтом в сложившихся условиях используются любые доступные возможности. Так, в июле 1918 г. Институту передается оборудование, полученное в ходе конфискаций и реквизиций на Гутуевской таможне. В сентябре 1918 г. на заседании Совета Института по предложению В.Я. Курбатова рассматривался вопрос о приобретении фотоаппаратов, объективов и фотографических принадлежностей, выявленных в ходе массовых реквизиций частного имущества, производившихся в Нарвском районе19.
Оборудование поступало в Институт и в качестве пожертвований от некоторых его организаторов. Например,
B.И. Срезневским была передана Институту его собственная мастерская по производству фотобумаги и фотопластинок [6, с. 6-7]. В августе 1918 г. на заседании Совета Института известный изобретатель, один из основателей цветной фотографии и кинематографа в России, до 1916 г. сотрудник Экспедиции заготовления государственных бумаг [1, с. 419; 2, с. 423], Сергей Олимпиевич Максимович предложил передать в дар Институту изобретенный им спектровариометр — прибор для фотосенситометрических исследований, «позволяющий смешивать отдельные цветные спектральные лучи в определенных пропорциях и смешением этим получать источник света, оттенок которого можно менять по произволу, причем эталонирование такого искусственного источника света возможно балометриче-скими и иными приемами»20, которые также были разработаны
C.О. Максимовичем. Дальнейшие исследования при содействии Института изобретатель был готов продолжать при условии включения его в число штатных сотрудников. В марте 1919 г. С.О. Максимович был утвержден в должности старшего ассистента по кафедре физической химии и в дальнейшем, до 1930 г., оставался в штате Института21.
Осенью 1918 г. в состав Института вошла фотохимическая лаборатория С.М. Прокудина-Горского (Волоколамская ул., д. 1). По сути, это была судебно-фотографическая лаборатория с «образцово налаженным производством светочувствительных пластин», коллектив которой состоял не только из фотографов, но и специалистов в области изучения почерка22. Лаборатория создавалась в 1907 г. при редакции журнала «Фотограф-любитель», которую с 1906 г. возглавлял сам С.М. Прокудин-Горский. В 1907 г. он становится председателем V (Фотографического) отдела Императорского русского технического общества, на базе которого планировалось создание судебной экспертизы документов. В том же году С.М. Прокудин-Горский открыл при лаборатории редакции журнала «Судебно-Фотографический Отдел», технической частью которого был приглашен руководить А.А. Поповицкий, занимавший на тот момент должность заведующего фототехническими мастерскими Экспедиции заготовления государственных бумаг. В соседних помещениях расположилась «Фото-цинкография С.М. Прокудина-Горского» [7, с. 4].
В 1918 г. под руководством С.М. Прокудина-Горского в Норвегии организовывалось «обширное производство» (проект по созданию цветного кинематографа), и «не желая, чтобы налаженная им в Петрограде Фотохимическая лаборатория шла бы в своей деятельности к упадку», он дал согласие на продажу лаборатории Институту. Отмечалось, что лаборатория была бы полезна Институту «как испытательная станция для исследования светочувствительных слоев» [8, с. 287]23. В дальнейшем на базе лаборатории С.М. Прокудина-Горского и диапозитивной мастерской наглядных учебных пособий планировалась организация выпуска диапозитивов с производительностью от 1000 до 2000 диапозитивов в день24.
Предполагалось также для приобретения научных приборов, аппаратов и принадлежностей откомандировать С.М. Прокудина-Горского за границу25. Однако среди документов,
хранящихся в ЦГА СПб, нами не было обнаружено подтверждения факта закупки С.М. Прокудиным-Горским за границей указанного оборудования.
В августе 1918 г. Институт предпринял попытку приобрести коллекцию цветных снимков, выполненных С.М. Прокудиным-Горским во время его многолетних поездок по России и находившихся на тот момент в собственности акционерного общества «Биохром». На заседании Совета от 15 августа отмечалось, что коллекция представляет «громадное значение в научном, историческом и учебном отношении», поэтому необходимо обеспечить ее сохранность «как исторического памятника, и использовать ее для научных целей, главным же образом для целей просветительных широких народных масс, что совершенно невозможно до тех пор, пока коллекция остается частной собственностью»26. В дальнейшем в документах ЦГА СПб мы не встречаем упоминаний о проведении переговоров Института с правлением «Биохрома». Можно предположить, что передача коллекции Институту так и не состоялась27.
Значительная часть ценного оборудования была получена от бывшего Кабинета научно-судебной экспертизы при прокуроре Московской судебной палаты, располагавшегося в здании судебных установлений Московского Кремля, к моменту передачи находившегося в разоренном состоянии и фактически прекратившего свою работу. На основании документов, представленных в делах Института и освещающих процесс передачи оборудования, можно сделать вывод о том, что на начальном этапе идея концентрации специалистов по судебной экспертизе в Петрограде встретила сопротивление в среде московских коллег.
В июле 1918 г. члену Совета Института В.Л. Русецкому было поручено принять от Президиума Совета рабочих депутатов Московской области все имущество Кабинета, оставшееся оборудование, осветительные приборы и доставить их в Петроград28. Однако вскоре после того, как 24 июля 1918 г. Народным комиссаром просвещения А.В. Луначарским в Президиум Совета рабочих депутатов Московской области было отдано распоряжение передать Институту весь оставшийся от бывшего Кабинета инвентарь, в «Известиях ВЦИК» появилось объявление о том, что в Москве предполагается организация Кабинета судебных экспертиз, для которого может понадобиться уцелевшее оборудование29.
В протоколе заседания Совета Института от 13 августа 1918 г. отмечалось: «Принимая во внимание, что Институтом учреждается специальная кафедра судебно-фотографической энциклопедии, учебная программа которой предусматривает не только подготовку судебных экспертов, но и подготовку деятелей по следственной работе вообще для Комитета Юстиции», «для возможности преподавания и практических работ необходимы приборы, приобрести которые в настоящее время невозможно»30. В связи с этим передача оборудования Институту признавалась Советом как «единственно правильное и целесообразное решение вопроса»31. В.Л. Русецкому было поручено составить докладную записку на имя А.В. Луначарского с ходатайством признать учреждение в Москве Кабинета судебных экспертиз «в настоящих условиях нецелесообразным и о передаче Институту всего уцелевшего инвентаря»32. Как отмечалось членами Совета в ходе обсуждения этого вопроса, состояние фотографической промышленности в Москве «стоит признать весьма плачевным, ибо большинство <...> фабрик, изготавливающих пластинки, вовсе прекратило работу, главным образом за неимением материалов»33. В письме, адресованном на имя Наркома просвещения, руководством Института особо отмечалось, что специалистов по судебной экспертизе «очень немного и распределение их по нескольким учреждениям одного и того же рода не только не целесообразно, но очевидно ошибочно», к тому же, Наркомат юстиции, учреждая в Москве Кабинет судебных экспертиз, «идет по неверному пути, и в выборе лиц легко может ошибиться, тем более, что он ни одним словом не запросил Комиссариат Просвещения и Высший Институт Фотографии и Фототехники, в которых сосредоточены все научные силы». В числе аргументов
Илл. 2. Неизвестный автор. Ректор Высшего института фотографии и фототехники А.А. Поповицкий. 1920 г. © РОСФОТО Инв. Ф-2599
в пользу передачи инвентаря Институту также отмечалось, что «приборы <...> значительно попорчены и требуют капитального ремонта, в то время как Институт располагает <...> хорошо оборудованными мастерскими», а также, что все необходимые экспертизы для Наркомюста Институт готов производить самостоятельно34.
Стоит отметить, что среди петроградских специалистов по научной фотографии в этот период также не было единства во мнениях по вопросу о том, в каком именно учреждении должны быть сосредоточены научные силы по фотографии и фототехнике. Так, в протоколе 2-го заседания Совета Института, состоявшегося в июле 1918 г., накануне учреждения Института, встречается упоминание о предложении заведующего физической лабораторией Высшей школы военной маскировки РККА, профессора физики П.П. Лазарева, входившего в Совет Института, сконцентрировать все научные работы в области фотографии и фототехники в Физическом институте РАН. Тем не менее, остальные члены Совета, «вполне признавая возможность распределения научных работ между отдельными научными организациями», сочли такое предложение «неправильным и даже вредным»35.
В связи с болезнью В.Л. Русецкого и необходимостью предоставить помещение Кабинета «для устройства в нем архива документов чрезвычайной важности»36 в короткий срок, Институтом были предприняты экстренные меры к перемещению имущества Кабинета из Москвы в Петроград. Для подготовки оборудования к перевозке в Москву были откомандированы В.И. Срезневский, Б.В. Эвальд, А.А. Штюрмер, А.С. Мурченко37.
К этому времени помещение Кабинета дважды подвергалось взлому. Сохранившийся в деле акт вскрытия помещения от 6 сентября 1918 г., произведенного при участии В.И. Срезневского
и В.Л. Русецкого, дает представление о том, в каком состоянии находилось на тот момент ценное оборудование: «полный хаотический беспорядок во всех комнатах, ценные остатки приборов и экспертных работ валялись <...> со всяким хламом и мусором. <...> вся оптическая часть микроскопов и фотографических приборов, за исключением нескольких конденсаторов, не оказалась. <...> Химическая лаборатория оказалась в полном беспорядке: огромной ценности аналитические весы сломаны»38 (илл. 5). Несмотря на это, сохранились реактивы, посуда и оборудование, для перевозки которого были предоставлены несколько вагонов39. В октябре 1918 г. оборудование было доставлено в Петроград.
Одновременно с оснащением лабораторий специалистами Института велись исследования, направленные на решение как прикладных, так и сугубо научных задач. В число важнейших задач, которые ставились руководством страны перед Институтом, входили: организация отечественной отрасли фотографической и фототехнической промышленности и «всемерное содействие соответствующим учено-техническим учреждениям, разрабатывающим технику производств»40. В этих целях специалистами Института исследовались методы промышленного производства фотографических материалов и фотографической техники: бромистых негативных пластин (негативов на стекле) и фотобумаг; методы и техника изготовления аристотипных и целлоидиновых позитивных бумаг; методы изготовления черно-белых и цветных диапозитивов для народных школ с целью дальнейшего их производства «во всероссийском масштабе»; изготовление светофильтров, ортохроматических и панхроматических пластин, «необходимых для цветной репродукции и некоторых серьезных научных работ». Отмечалось, что панхроматические пластины, изготовленные Институтом в 1919 г. для Пулковской обсерватории, «заслужили самых лестных отзывов (так!)»41.
В этот период Институт выполнял работы по изготовлению негативов на стекле, рентгеновских пластин, бромосеребряной бумаги и предоставлял фотографическое оборудование по заказам ряда учреждений и частных лиц: Эрмитажа, Подвижного музея наглядных пособий, Высшей школы летчиков, Института истории искусств РАН, Физико-математического института РАН, 1-й Сестрорецкой единой трудовой школы, Радиевого отделения Государственного рентгенологического и радиологического института, фотографа Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов В.К. Буллы и др. В течение первого полугодия 1919 г. в мастерских Института было изготовлено более 50 000 фотографических пластин [6, с. 7-8]. Однако уже в апреле 1919 г., из-за проблем с финансированием и снабжением, Президиум Института решил временно прекратить продажу фотографических пластин сторонним организациям, за исключением научных учреждений. Несмотря на это, в течение ряда лет продажа фотографических пластин и фотоматериалов продолжала оставаться ощутимым финансовым подспорьем и отчасти помогла избежать закрытия Института42.
В задачи Института с самого его основания входила также фотофиксация и репродуцирование различных объектов и предметов искусства по заказам учреждений (коттеджа в Александрии, части рукописей М.Ю. Лермонтова, хранившихся в г. Саратове, временных помещений Пушкинского Дома в здании Академии наук, мемориального кабинета филолога, лингвиста, историка, академика А.А. Шахматова и др.). В 1919 г. ректором Института А.А. Поповицким была произведена фотосъёмка памятников искусства и старины и репродуцирование картин известных художников «для пополнения коллекций Музея Института». В феврале 1921 г., по просьбе Государственного музея Революции, сотрудники Института создали серию фотопортретов ветеранов революции43. В письме проректора Института председателю Бюро 1-й конференции архивных работников от 14 июня 1920 г. отмечалось, что проведение таких работ
Илл. з. Дело о Высшем институте фотографии и фототехники. 1921 г. (ЦГА СПб. Ф. 2963. Оп. 1. Д. 107)
«составляет ... цену вдвое меньшую, чем расценка работы среднего фотографа-профессионала»44. По заказу Отдела наглядных учебных пособий Наркомпроса в мастерских Института велось изготовление диапозитивных изображений «в натуральных цветах» по различным областям знания. Для этих целей руководство Института планировало организовывать научные экспедиции с включением в их состав фотографа-инструктора45.
В то же время одной из главных целей деятельности Института оставалось проведение научных исследований по таким направлениям, как:
- изучение градации селекционных изображений при фотосъёмке «в натуральных цветах»;
- изучение свойств желатина и способов его очистки;
- проверка спектров поглощения анилиновых красок;
- разработка методов изготовления монохроматических светофильтров46.
Результаты научных исследований были опубликованы в выпусках печатного органа Института — «Известий Высшего института фотографии и фототехники» (например: «Об усилении негативов» А.А. Поповицкого, «О степени равномерности слоя освещенных и проявленных бромже-латиновых пластинок» Д.С. Ершова, «Курс специальной оптики» В.С. Игнатовского, «О стереоскопе автора для рассматривания снимков, произведенных с аэропланов» С.О. Максимовича и др.) [6, с. 9]47.
Таким образом, весь комплекс лабораторий Института представлял собой единый научно-исследовательский и промышленный центр общероссийского значения. Об этом говорит и обращение руководства Института к Отделу наглядных учебных пособий Наркомпроса с просьбой объявить, «во избежание параллельной организации в Москве», об учреждении при Институте диапозитивной лаборатории48.
В этот ранний период Институт, обладая мощной материально-технической базой, оказывает содействие ряду учреждений в организации собственных фотолабораторий. Так, согласно постановлению Коллегии по делам музеев Наркомпроса, в середине 1918 г. Институту было поручено организовать лаборатории по производству негативов при Русском музее, Эрмитаже и Российской государственной археологической комиссии. Кроме того, на Институт возлагалось общее техническое руководство всеми репродукционными работами Коллегии49.
Во втором полугодии 1921 г. к руководству Института обращается завод «Новкраслак» с просьбой предоставить возможность использования ряда лабораторий: фотохимической, химической, эмульсионной, испытательской и фотоцинкографской. Лаборатории предоставлялись для проведения специальных и срочных работ завода по исследованию и изготовлению новых красок «для неотложных государственных нужд». В ответ было выдвинуто встречное условие — позаботиться об отпуске топлива для Института50. В личном деле ректора Института А.А. Поповицкого хранится удостоверение от февраля 1922 г. о том, что Институт не видит препятствий для совмещения его службы в Институте со службой на заводе «Новкраслак»51.
На раннем этапе Институт вел активный обмен опытом с отечественными и зарубежными научными учреждениями: Мюнхенской фотошколе, Венскому фотографическому институту и фотографическому кабинету Московского межевого института высылаются его учебные планы и сборники научных трудов. Научные исследования специалистов Института публикуются в сборниках трудов ряда учреждений Петрограда (так, статьи В.С. Игнатовского были опубликованы в сборнике трудов Государственного оптического института) [3; 4; 5]52.
Очень скоро, в условиях затянувшейся Гражданской войны, перед Институтом остро встал вопрос финансирования. Начиная с момента основания Институт был вынужден непрерывно решать проблемы, касавшиеся отопления здания, водоснабжения, перебоев с электроэнергией, сокращения пайков. Кроме того, постоянно сохранялась возможность отчуждения части помещений. В марте 1920 г. в письме с просьбой о сохранении объемов финансирования, обращенном к руководству Государственного Контроля при Наркомпросе, А.А. Поповицкий был даже вынужден обосновывать необходимость проведения регулярных заседаний Совета Института: «Частые заседания <...> вызывались сложностью и новизной научно-практических вопросов, поставленных перед Институтом, как новым высшим научным учреждением не только хронологически, но и по своей учено-учебной конструкции целям.»53. Для сохранения учреждения руководство Института в дальнейшем вынуждено было перейти к решению, по большей части, прикладных задач. В 1921 г. Институт был снят с государственного снабжения сначала частично, а в начале 1922 г. — полностью, в связи с чем он практически прекратил свое существование, сохранив при этом оборудование и штат специалистов54.
От полной ликвидации Институт спасло лишь то, что к тому времени он становится, по сути, монополистом в области подготовки кадров и производства необходимых фотоматериалов для ведущих государственных учреждений, а также рентгеновских пленок для медицинского
Илл. 4. Неизвестный автор. Интерьер одной из лабораторий Петроградского фототехнического института. 1920-е гг. © РОСФОТО Инв. Ф-2599
оборудования. В докладной записке непременному секретарю Академии наук, поданной профессором В.И. Срезневским по поручению Президиума Института в июне 1922 г., содержится просьба к Академии ходатайствовать перед Высшим советом народного хозяйства об оказании Институту материальной поддержки. В записке отмечается, что к этому времени Институт уже «сделался единственным в России источником, снабжающим продуктами свои производства, научные экспедиции, рентгенографические и научные исследования, и подготовил научных работников и техников»55. В обращении к Бюро секции врачей с аналогичной просьбой отмечается, что уже получены «блестящие результаты в применении рентгеновских фотографических пластин Институтского производства, которыми безраздельно пользовались различные многочисленные кабинеты города Петрограда»56. О сохранении Института ходатайствуют также Союз работников искусств, военное и морское ведомства и другие организации.
В сложившихся условиях между организаторами Института возникают разногласия во взглядах на дальнейшее направление деятельности учреждения. В октябре 1921 г. некоторые из членов Президиума Института заявили о коллективном отказе от занимаемых ими должностей. В ответ последовало заявление ректора А.А. Поповицкого о том, что в этом он усматривает «принципиальные разногласия во взглядах с ним членов Президиума на дела, касающиеся общего направления деятельности Института, а потому просит освободить его от должности ректора»57. В течение дальнейших заседаний Совета он последовательно отказывается от исполнения обязанностей председателя
заседания58. Тем не менее, в ноябре 1921 г. в результате баллотировки А.А. Поповицкий вновь был избран ректором Института с большим преимуществом в голосах (кроме него, в конкурсе принимали участие В.Я. Курбатов и В.И. Срезневский)59.
В 1922 г. Коллегией Главпрофобра принимается «Положение о практических институтах», в соответствии с которым деятельность этих учреждений должна была осуществляться в соответствии с потребностями местных хозяйственных организаций, с сохранением всех прав вузов и подготовкой высококвалифицированных специалистов, но в более узких областях и в более короткие сроки [6, с. 13]. Петроградский фототехнический институт становится одним из первых в стране «практических вузов», а его руководство в конце 1922 г. проводит переговоры с кинофабрикой «Севзапкино» и с марта 1923 г. заключает соглашение, согласно которому «Севзапкино» приняла на себя обязанность оказывать Институту финансовую поддержку. Институт, в свою очередь, соглашался предоставить в пользование кинофабрики оборудование и исполнять в пределах возможного все поручения «Севзапкино» по исследованию продуктов, применяемых в фото- и кинопрактике, при этом Институт сохранял полную независимость в проведении своей учебной и научной деятельности60. Такому разрешению вопроса немало способствовало то, что к этому времени один из организаторов Института, Д.И. Лещенко, совмещал работу в Институте с деятельностью в управлении «Севзапкино».
К моменту реорганизации Институт лишился одного из своих создателей: в апреле 1923 г. скончался ректор Института А.А. Поповицкий. На короткое время исполнение
обязанностей ректора было возложено на проректора по учено-учебной части В.Н. Кононова. С 10 апреля 1923 г. новым ректором Института становится один из его основателей, профессор Н.Е. Ермилов61.
Согласно новому Положению, основными задачами учебного заведения теперь являлись:
1) подготовка специалистов по различным отраслям фотографии, полиграфии и оптики;
2) подготовка научных работников для обслуживания научных и научно-технических производственных учреждений;
3) распространение научных знаний среди широких слоев пролетарских и крестьянских масс, интересы которых по всей деятельности Института должны стоять на первом плане.
Осуществление этих задач должно было происходить теперь при непосредственном участии «Севзапкино», представитель которого отныне входил в Совет Института. В ведение «Севзапкино» перешли и все промышленно-про-изводственные службы Института62.
В результате реорганизации в составе Института сохранилось три факультета: фотографический, инженерно-полиграфический и оптический (открыт в 1920 г.). В числе учебно-вспомогательных подразделений в структуру Института вошли физический, кинематографический, электротехнический кабинеты и кабинет судебной фотоэкспертизы63.
Летом 1923 г. был поставлен вопрос о необходимости полного объединения всех недавно образованных учебных киноучреждений — Петроградского института экранного искусства, Московского государственного института кинематографии и Петроградской школы киномехаников — путем присоединения их к Петроградскому фототехническому институту, который получил наименование «Высший институт фотографии, кинематографии и фототехники» («Высший фотографический институт»)64. В дальнейшем это предложение было реализовано лишь частично: к Институту была присоединена только Школа экранного искусства.
К этому времени в деятельности Института развивается направление научной кинематографии, понимавшейся тогда, скорее, как «разумный», т.е. образовательный, кинематограф. В 1920 г. читать курс научной кинематографии в Институт был приглашен известный фототехник Н.П. Тихонов65.
В то же время руководство Института не оставляло идеи о дальнейшем развитии на базе Института экспертного направления. В письме ректора Института Н.Е. Ермилова В.Л. Русецкому в июне 1923 г. указывается, что в условиях реорганизации Института «намечено осуществление в широком масштабе кабинета фото-судебной экспертизы». Отмечалось, что «при организации кабинета в него должны войти не только судебная фотография, но и судебная статика и дактилоскопия». Программа курса экспертизы документов предусматривала подробный курс «исследующей фотографии», исследования бумаги, чернил, микроскопические исследования и т.п.66.
Тем не менее, 1 октября 1923 г., во многом из-за финансовых трудностей, Институт был преобразован в Петроградский фотокинотехникум, правда, с сохранением лабораторий и мастерских [6, с. 15].
В дальнейшем Институт в своей деятельности перешел к решению задач по большей части образовательного и прикладного характера, а некоторые его сотрудники, как, например, специалист по фото- и кинотехнике Н.П. Тихонов и химик-реставратор В.Н. Кононов, перешли на работу в другие научные учреждения, например, в Институт археологической технологии (ИАТ) в составе РАИМК, продолжив тем самым общий вектор исследований в области экспертизы
Илл. 5. Акт вскрытия помещения Кабинета научно-судебной экспертизы при прокуроре Московской судебной палаты. 6 сентября 1918 г. (ЦГА СПб. Ф. 2963. Оп. 1. Д. 8. Л. 8)
документа и вещественных памятников. Первоначальной базой для проведения исследований ИАТ стали лаборатории Института.
Учреждение Института во многом было обусловлено процессами, проходившими на раннем этапе формирования экспертного направления в России. В то же время в сложившихся политических и экономических условиях оказалось невозможным полноценное совмещение научно-исследовательского и образовательного направлений. Однако можно заключить, что главная цель его организаторов была достигнута — к началу 1920-х гг. Институт стал крупнейшим в России научно-исследовательским центром, обеспечившим впоследствии сохранение и развитие ряда экспертных направлений в важнейших научных центрах страны.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Автор выражает признательность за возможность публикации в статье снимков из коллекции Государственного музейно-выста-вочного центра РОСФОТО Генеральному директору РОСФОТО З.М. Коловскому.
2 Центральный государственный архив Санкт-Петербурга (ЦГА СПб). Ф. 2963. Оп. 1. Д. 1. Л. 8.
3 Там же. Л. 48-48об.
4 Там же. Л. 8.
5 Там же. Л. 3, 6.
6 Там же. Д. 136. Л. 19-1906., 29-2906.
7 Там же. Л. 53об.
8 Там же. Д. 1. Л. 4606.
9 Там же.
10 Там же. Л. 47-4706., 5306.; Д. 136. Л. 1906.; Д. 6. Л. 34°б.; Д. 9. Л. 48.
11 Там же. Д. 31. Л. 10.
12 Там же. Л. 5; Д. 136. Л. 41-4106.
13 Там же. Д. 61. Л. 15.
14 Там же. Д. 9. Л. 106. К с0жалению, среди д0кумент0в, хранящихся в ЦГА СП6, нами не 06наружен0 материал0в, П0дтверждающих, чт0 указанная к0мандир0вка с0ст0ялась.
15 Там же. Д. 12. Л. 8.
16 Там же. Д. 129. Л. 50.
17 Там же. Д. 9. Л. 1, 53-5306.
18 Там же. Д. 106. Л. 17.
19 Там же. Д. 6. Л. 30; Д. 12. Л. 506.; Д. 66. Л. 1.
20 Там же. Д. 9. Л. 47.
21 Там же. Д. 31. Л. 5.
22 Там же. Д. 21. Л. 11, 1206. В деле «06 0рганизации при Институте диап0зитивн0й мастерск0й» (1918-1919) с0держится П0др06ная 0пись 060руд0вания и друг0г0 имущества ла60рат0рии (ЦГА СП6. Ф. 2963. Оп. 1. Д. 21. Л. 2-8).
23 Там же. Л. 9. Б0лее п0др06н0 0 пр0цессе пр0дажи диап0зитивн0й мастерск0й С.М. Пр0кудина-Г0рск0г0 в с06ственн0сть Института, а также 06 участии ег0 в деятельн0сти эт0Г0 учреждения, рассказывается в исслед0вании Н.А. Станулевич [8].
24 Там же. Л. 12.
25 Там же. Л. 12; Д. 7. Л. 3.
26 Там же. Д. 9. Л. 50.
27 О судь6е кйллекции снимк0в С.М. Пр0кудина-Г0рск0г0 60лее п0др06н0 см.: [8].
28 ЦГА СП6. Ф. 2963. Оп. 1. Д. 6. Л. 34; Д. 8. Л. 1.
29 Там же. Д. 8. Л. 3-4.
30 Там же. Д. 9. Л. 48.
31 Там же. Л. 57.
32 Там же. Л. 48.
33 Там же. Д. 12. Л. 3.
34 Там же. Д. 8. Л. 3-4.
35 Там же. Д. 6. Л. 34-3406.
36 Там же. Д. 14. Л. 406.
37 Там же. Д. 12. Л. 3; Д. 14. Л. 1.
38 Там же. Д. 8. Л. 8.
39 Там же. Д. 12. Л. 206.; Д. 14. Л. 1.
40 Там же. Д. 35. Л. 1506.
41 Там же. Л. 1506. -16.
42 Там же. Д. 30. Л. 37, 38-3806.; Д. 34. Л. 306., 1906.; Д. 48. Л. 42; Д. 76, Л. 1606.; Д. 113. Л. 10.
43 Там же. Д. 6. Л. 1306.; Д. 9. Л. 5006.; Д. 76. Л. 46, 50; Д. 85. Л. 59; Д. 948. Л. 7.
44 Там же. Д. 51. Л. 5606.;
45 Там же. Д. 10. Л. 1.
46 Там же. Д. 20. Л. 47.
47 Там же. Д. 39. Л. 5.
48 Там же. Д. 10. Л. 106. -2.
49 Там же. Д. 6. Л. 1306.
50 Там же. Д. 107. Л. 19.
51 Там же. Д. 948. Л. 26.
52 Там же. Д. 76. Л. 25; Д. 93. Л. 2.
53 Там же. Д. 90. Л. 24.
54 Там же. Д. 129. Л. 50.
55 Там же. Д. 126. Л. 4.
56 Там же. Д. 126. Л. 8.
57 Там же. Д. 80. Л. 21.
58 Там же. Л. 22.
59 Там же. Л. 25.
60 Там же. Д. 129. Л. 20.
61 Там же. Д. 129. Л. 70-7006.; Д. 948. Л. 40.
62 Там же. Д. 129. Л. 6.
63 Там же. Л. 12.
64 Там же. Л. 71.
65 Там же. Д. 61. Л. 14.
66 Там же. Д. 129. Л. 41-4106., 70-71.
ЛИТЕРАТУРА
1. Весь Петроград на 1916 год: адресная и справочная книга
г. Петрограда / под ред. А.П. Шашковского. [Пг.]: Новое время, [1916]. 924 с., 1984 стб.
2. Весь Петроград на 1917 год: адресная и справочная книга г. Петрограда. [Пг.]: Новое время, [1917]. 930 с., 2086 стб.
3. Игнатовский В.С. Связь между геометрической и волновой оптикой и диффракция гомоцентрического пучка // Труды Государственного оптического института. 1920. Т. 1. Вып. 3. С. 1-30.
4. Игнатовский В.С. Диффракция параболического зеркала при любом отверстии // Труды Государственного оптического института. 1920. Т. 1. Вып. 4. С. 1-36.
5. Игнатовский В.С. Диффракция параболического зеркала при любом отверстии // Труды Государственного оптического института. 1920. Т. 1. Вып. 5. С. 1-30.
6. Санкт-Петербургский государственный университет кино и телевидения — 90 лет. Страницы истории (1918-2008) / под общ. ред. А.А. Белоусова. СПб.: СПбГУКиТ, 2008. 380 с.
7. Станулевич Н.А. К истории судебной экспертизы документов в России на рубеже XIX-XX веков // Фотография. Изображение. Документ: науч. сб. Вып. 4(4). СПб.: РОСФОТО, 2013. С. 4-6.
8. Станулевич Н.А. С.М. Прокудин-Горский и Высший институт фотографии и фототехники // Университетский научный журнал. 2016. № 20. С. 282-289.
9. Цыпкин Д.О. Формирование историко-документной экспертизы в России: 1898-1963 гг. (концепции, учреждения, ученые): дис. ... канд. ист. наук. СПб.: СПбГУ, 2009. 237 с.
