CC BY-NC-ND
117
Национальные модели физического воспитания и сокольская гимнастика в России
Ирина Сироткина
Кандидат психологических наук, PhD, ведущий научный сотрудник
Института истории естествознания и техники РАН Адрес: ул. Балтийская, д. 146, Москва, Российская Федерация 125315 E-mail: [email protected]
В статье рассматривается вопрос о соотношении глобального и национального в спорте и физическом воспитании и дается попытка определить то место, которое дореволюционная Россия занимала на мировой карте физического образования. Эпоха создания в Европе национальных государств отмечена возникновением национальных систем военной и/или физической подготовки, включая немецкую гимнастику (Turnen), шведскую и так называемую сокольскую гимнастику. Последняя была создана в Праге на волне освободительной борьбы против Австро-Венгрии и подъема панславизма. В дореволюционной России до начала ХХ века использовались немецкая и шведская системы. С углублением антигерманских настроений немецкая гимнастика стала вытесняться сокольской, а после Октябрьской революции все прежние спортивно-гимнастические общества подпали под подозрение новой власти и так или иначе были ликвидированы. Сокольские общества в особенности были обвинены в национализме, их члены подверглись репрессиям, а имущество конфисковано. Элементы сокольской гимнастики были использованы при создании советских комплексов физических упражнений и вошли в новые виды спорта, такие как художественная, ритмическая и эстетическая гимнастика. В наши дни некоторые современные военно-патриотические клубы пытаются возродить сокольскую гимнастику как национальный «русский» вид нравственно-патриотического воспитания. В заключение делается вывод о том, что, несмотря на глобализацию физического воспитания и спорта, вопрос о «национальных» моделях еще не потерял своей актуальности.
Ключевые слова: физическое образование, национальные модели, гимнастические системы, сокольское движение, панславизм
Социология спорта — дисциплина относительно молодая, возрастом примерно с полвека, и началась она, как утверждается, с рефлексии над практиками спорта и физического образования (Loy, 1980). Отправным пунктом стал вопрос о социализации в самом широком смысле слова и роль в этом процессе половых, гендерных, национальных, «расовых» и прочих различий (Donnely, 2003: 20). Однако вопрос о национальном в спорте и физическом образовании вставал и раньше, в связи с проблемой национальных государств (nation-states) и национальной идентичности (Maguire, 1999). Забегая вперед, скажем, что современные (модерные) гим-
© Сироткина И. Е., 2017
© Центр фундаментальной социологии, 2017 doi: 10.17323/1728-192X-2017-2-320-339
320
социологическое обозрение. 2017. т. 16. № 2
настики возникли на волне создания национальных государств — как системы военно-патриотической подготовки и физической тренировки молодых людей, готовых за эти новые государства бороться. Немецкая гимнастика Turnen появилась в то же самое время, когда Г. Гегель и И. Фихте формулировали идеи «немецкой нации», а сокольская гимнастика возникла с началом борьбы чехов против имперского правления Австрии. Встает вопрос: как национальные аспекты физического воспитания сочетаются с глобальным и универсалистским характером спорта? И если в этой статье мы не найдем на него ответа, то хотя бы поближе познакомимся с идеей национального в физвоспитании и спорте.
Итак, хотя тело у людей более или менее одинаковое — руки, ноги, голова — представления о физическом образовании различаются от одной культуры к другой. Считается само собой разумеющимся, что не только в «западной» и «восточной» цивилизациях, но и в разных странах Запада к воспитанию тела относятся по-разному и применяют разные методы его совершенствования. Во-первых, различается терминология: в Британии, Италии, Испании и Португалии говорят о «физическом образовании» («physical education»), во Франции принят термин «l'éducation physique et sportive» («физическое и спортивное образование или воспитание»), в Швеции идет речь об образовании в области «idrott i hälsa» («спорта и здоровья»), в Германии — о «Sportunterricht» («обучении спорту») (Naul, 2003), в России — о преподавании «физической культуры» (на школьном жаргоне — «физ-ры»). Кроме этого, в разных европейских странах традиционно сложились свои системы воспитания тела, или гимнастики. Чаще всего называют три гимнастические системы: немецкую систему Turnen (Turnen означает «ловкость», «изворотливость»), шведскую гимнастику и английские спортивные игры. Разные концепции физического образования и три (или больше) гимнастические системы не совпадают, а накладываются друг на друга. Создается сложная картина: система Turnen ассимилирована не только в Германии, но и на западе (Бельгия и Нидерланды), севере (Финляндия) и юге (Италия и Греция) от нее. В Греции, например, Turnen привилш уже в 1830-е годы. Спортивная модель, сложившаяся в конце XIX века из публичных школ Англии, распространена в средних учебных заведениях Франции, Германии, Дании, Швеции и Нидерландов, а также ряда южноевропейских стран (Греции, Испании, Португалии) (Naul, 2003: 37). В некоторых странах разные модели сосуществуют: так, в Дании использовались английская и шведская модели, а также создан собственный вариант — «датская система», которая, в свою очередь, в 1920-е годы импортировалась в другие страны, включая Швецию и Германию.
В России с 1830-х годов были известны немецкая система Turnen, начало которой положил Фридрих Людвиг Ян, и шведская гимнастика, созданная Пером Хен-риком Лингом. Если в первой ценились точность, прямые линии и углы, а целью упражнений считалось воспитание силы и выносливости и укрепление воли, то гимнастика Линга во главу угла ставила гармоническое развитие тела и была более терапевтической, медицински обоснованной. Однако в начале ХХ века на волне
антинемецких настроений за основу физического воспитания в армии и школе взяли совсем иную модель, пришедшую из Праги «сокольскую гимнастику» Ниже мы рассмотрим, что такое сокольство и по какой причине созданная им гимнастическая система не вошла в современные программы физического образования.
Первые гимнастические общества и их историческая модель
По мнению историков Средневековья Жака Ле Гоффа и Николя Трюона, физические упражнения в ту эпоху отличались как от античных состязаний, так и современного спорта. Рыцарские игры, считают они, не имели ничего общего с народными играми, а организация турнира была не похожа на организацию спортивного матча. Целью рыцарских турниров являлась военная подготовка и демонстрация отличий высших слоев общества, тогда как физические упражнения простонародья происходили из практики самозащиты. Чаще всего основой таких упражнений являлась борьба, однако существовали и коллективные игры, которые с возникновением соревнований и оформлением правил превращались в «спорт» (Ле Гоф, Трюон, 2016: 148). Возникновение современного спорта в XIX веке авторы объясняют глубокими социальными и культурными переменами — вызванной промышленной революцией конкуренцией и новой, индивидуалистической культурой тела. Эта последняя основывалась на принципах гигиены и сопровождалась развитием гимнастики и практик демонстрации тела, включая моду на атлетизм (Ле Гоф, Трюон, 2016: 150).
Что касается телесного образования, то оно также имеет корни как в занятиях благородного сословия, так и простонародья. На протяжении Средних веков, пишет историк телесности Жорж Вигарелло, рыцарские турниры эволюционируют. Глубинные изменения связаны с отказом от доспехов в поединках и запретом «общего боя». Бой очищается до полного исчезновения конфликта. Если раньше турниры оканчивались кровавыми побоищами, то теперь рыцари соревнуются в скачках за кольцом или мишенью. В них недостаточно демонстрировать только силу и ловкость: рыцарь должен выказать манеры, а его действия — отвечать условиям (например, оставаться в пределах скаковой дорожки; наконечником копья прочертить как можно более прямую линию; не позволять скакуну делать резкие движения; держать осанку). В XVII веке военные достоинства уступают место придворным практикам: в театрализованных военных играх участвуют, чтобы блеснуть, показать себя и свою принадлежность к элите (Корбен, Куртин, Вига-релло, 2012: 172-175). Возникает искусство быть придворным: в трактате Бальдас-саре Кастильоне «Придворный» превозносится не только сила, но и проворство, ловкость, грация. Скачки за целью сменяет «конный балет» — выездка, вместо боя на мечах приходит фехтование на шпагах; на балах исполняют выстроенный, «гео-
1. Краткую библиографию см. в: Качулина, 1997.
метрический» танец. Владение оружием, танец, верховая езда входят в программу обучения в академиях, а с XVII века — и в коллеже. Осанке и грации обучаются с малых лет и у лучших мастеров. Цель телесной тренировки — «придавать благородную дерзость», подготовить к жизни в обществе репрезентационного типа, строго предписывающего правила благопристойности и нормы поведения (Кор-бен, Куртин, Вигарелло, 2012: 189-190).
Другой источник современного физического воспитания — это городские смотры и «состязания в ловкости», которые устраивают уже не рыцари, а буржуа. Горожане подражают в них аристократии: на первом месте опять-таки не техническое обучение, а внимание к физическим знакам: костюму, манере держать себя. Во многих городах Европы существует городское ополчение, «состоящее из лучших представителей буржуазии и городских жителей» (Корбен, Куртин, Ви-гарелло, 2012: 191-192). Это — гражданское объединение, которому для обучения своих членов дано право на владение постройками и в особенности просторным «садом» с мишенями для стрельбы. Когда в XVII веке королевская власть окончательно возвращает себе функции защиты и надзора, эти «привилегированные» объединения не исчезают. Их военная роль, отмечает Вигарелло, сходит на нет, но сохраняется общественная, поддерживающая традицию шествий, празднеств и символическую систему ценностей. В первую очередь это участие в светских и религиозных торжествах и призовые состязания, привлекавшие толпы участников и зрителей. В этих буржуазных корпорациях адвокаты, нотариусы, прокуроры, различные чиновники примеряют на себя благородную модель, приобщаясь к рыцарскому мифу. Вигарелло подчеркивает отличия корпораций от спорта: члены корпораций не могут присоединяться к ним по собственной инициативе — их кооптируют; они обязаны уплачивать вступительный взнос; участников вполне официально отбирают по критериям, не имеющим отношения к соревновательным качествам; вхождение в корпорацию предполагает только определенную религиозную и социальную принадлежность. «Корпорации стрелков из лука, арбалета и аркебузы не были предшественниками современных клубов, — заключает автор. — Они остались неравноправными, хотя благодаря им чиновничья буржуазия в момент своего восхождения получила доступ к системе героических (военных) референций и к определенному способу моделирования тела» (Корбен, Куртин, Вигарелло, 2012: 194). Но даже если согласиться с тем, что к современному спорту корпорации прямого отношения не имеют, сходство их с ранними гимнастическими обществами очевидно.
Первые гимнастические общества создаются с целью подготовить мужчин страны к возможной вооруженной борьбе за те ценности, которые они разделяют, — чаще всего патриотические и/или националистские. В немецких землях это была военная кампания против завоевательных походов Наполеона и политическая борьба за объединение Германии. Именно в этот период Фридрих Людвиг Ян основывает первый гимнастический союз — Turnverein. Ян создал и систематизировал физические упражнения, с помощью которых его последователи-«турнеры»
готовили себя к защите отечества. Он же бросил и популяризировал лозунг «Frisch, Fromm, Fröhlich, Frei» («Отважный/закаленный, набожный, веселый, свободный») (Dixon, 1950). Движение Turnen организовалось вокруг традиционных ценностей, за возрождение отваги древних германцев. Яну приписывается создание таких гимнастических снарядов, как бревно, перекладина, параллельные брусья и — как напоминание о рыцарских доблестях — гимнастический конь.
И во Франции, признает Вигарелло, гимнастические общества создавались, чтобы служить «общему делу», вставать на защиту «нации», то есть преследовали военно-образовательные цели (Корбен, Куртин, Вигарелло, 2012: 302). Их возникновению способствовало противостояние с усиливающейся Германией. В 1830-е годы положение о гимнастике включили в военный устав, а в 1869 году гимнастические занятия стали обязательными для всех учебных заведений. По своим целям и содержанию гимнастика армейская и школьная были близки: в школе преобладала практика военного характера, состоявшая из строевой подготовки и обучения обращению с оружием. Работа с оружием была в некотором смысле призвана разнообразить шаблонные гимнастические движения: «Стоит дать им ружье в руки — и все преображается», — говорили о детях преподаватели. Вплоть до конца XIX века во Франции существовали «школьные батальоны» из учеников. Гимнасты стали ролевыми моделями республиканской риторики; их называли «мускулы Марианны» (Корбен, Куртин, Вигарелло, 2012: 303-306).
Гимнастические общества продолжили и традицию корпоративных празднеств. Во Франции в 1880-е годы гимнасты учредили собственные праздники, а также участвовали в республиканских праздниках — демонстрировали своеобразные гимнастические упражнения с размахиванием национальными флагами и знаменами. На одном из гимнастических празднеств в 1882 году было принято решение создать Лигу патриотов, призванную заниматься «организацией и распространением военного и патриотического воспитания через книги, гимнастику, стрельбу» (Корбен, Куртин, Вигарелло, 2012: 307). На ежегодном празднике Союза гимнастических обществ непременно присутствовал президент республики. Приглашались иностранные делегации — они чествовались как братья по оружию в борьбе против пангерманизма. После войны с Германией и захватов Эльзаса и Лотарингии почетным гостем на празднествах стало общество «Сокол», возникшее в Праге и распространившееся в областях, где жили славянские народы.
Подобно немецким и французским обществам, «Сокол» возник в начале 1860-х годов как смесь средневековой корпорации, современного военно-патриотического общества и спортивного клуба. Создано оно было на волне подъема освободительных националистических настроений у чехов Австро-Венгерской империи. Непосредственным поводом стало то, что в Turnen-клубы чехов либо не принимали, либо они сами не хотели туда идти из-за снобизма руководивших там немцев и монополии немецкого языка. Видя перед собой угрозу онемечивания, националистски настроенные Мирослав Тырш и Индрих Фигнер придумали «Сокол» как форму самоорганизации, которая бы стала основой нравственного и физического
воспитания молодёжи (Domorazec, 1920). За короткое время по всей Чехии образовалось множество сокольских обществ, в которых общение велось на чешском языке. Со временем «Сокол» стал позиционироваться как общеславянское движение. Освободительная война в Болгарии в 1877-1878 годах сильно повлияла на самосознание славянства в целом; возникло политическое течение «панславизм». В 1882 году в Праге прошел первый «всесокольский слет» — массовая гимнастическая манифестация единения славянства (G^sior, Karl, Troebst, 2014; Glane, Voß, 2016). Россия присоединилась к этому движению, когда ее отношения с Германией и Автро-Венгрией вконец испортились — около 1907-1908 годов.
Чем же, кроме своей политической направленности, сокольская система отличалась от гимнастики немецкой или шведской? Знаток античности Мирослав Тырш преподавал в университете историю искусств и в физических упражнениях особенно ценил эстетику, красоту движений. Соколы перерабатывали муштрующие вольные движения Шписса в духе «античности», подражая трудовым движениям, стилизовали движения народных и бальных танцев. В отличие от немецкой системы, многочисленные повторения не приветствовались — предпочтение отдавалось отдельному красиво выполненному движению. В сокольской гимнастике, как в балете, требовалось тянуть носок, «оформлять» пальцы рук и делать плавные переходы между движениями. Занятия шли под музыку. Соколы также придумали нарядный гимнастический костюм для занятий и парадный костюм — конечно, с соколиным пером на шляпе. В качестве снарядов использовались палки, булавы, флажки, шарфы, палицы, пики (Фейгин, 1940: 27). Практиковались групповые упражнения на синхронность и построение гимнастических пирамид. Сообщая о подготовке к слету, сокольский начальник советовал: «Тех, кто не разучит упражнение так, чтобы доставить зрителю удовольствие, оставьте дома!» (Хроника, 1923: 105). У соколов был свой язык: общество называлось «гнездом», собрание — не съездом, а «слетом». Соколы разработали специальную гимнастическую терминологию на основе славянских корней: «сун», «присун», «поскок» и др. (Организация, 1948). Женщины также могли принять участие в занятиях и смотрах-состязаниях: для них были созданы специальные упражнения, близкие к танцу, и упражнения с шарфами или «снежками».
Сокольское движение в России
На исходе лета, 29 августа 1912 года, на Сенатскую площадь в Петербурге стройно вышли двести пятьдесят учениц из двенадцати гимназий и школ, предводительствуемые учителем. Одеты они были в форменные платья с белыми передниками и вязаные белые шапочки, а в руках держали трехцветные кокарды. Это был Высочайший смотр средних учебных заведений, который принимал император со свитой (Сироткина, 2013). Под августейшими взглядами девочки дружно проделали несложные сокольские упражнения. Всего за пять лет до этого на сокольство в Российской империи распространялся негласный запрет, хотя существовали
Рис. 1. Всесокольский слёт в Праге. Плакат, 1907 г.
общества, в которых сокольская гимнастика практиковалась. Однако называться «сокольскими» этим обществам не позволялось из-за антиавстрийской референции этого слова. Но прошло несколько лет, и в стране уже существовали десятки обществ, были выстроены стадионы-«сокольни», сокольская гимнастика вводилась в школе и армии.
Первые в Российской империи гимнастические общества были созданы живущими здесь немцами и шведами. В 1832 году великий князь Михаил ввел в кадетских корпусах шведскую гимнастику. В других учебных заведениях физических упражнений не существовало, и лишь в 1871 году они были прописаны в Уставе гимназий и прогимназий (Зеликсон, 1940). Однако дело тормозилось из-за отсутствия штатной единицы преподавателя гимнастики и подготовленных инструкторов. В результате во многих гражданских учебных заведениях гимнастику или не преподавали вообще, или же ее вели отставные унтер-офицеры — и, конечно, на военный лад, в виде строевой подготовки. После катастрофической войны с Японией и революционных событий 1905-1907 годов ветер в России переменился. Премьер-министр П.А. Столыпин выдвинул лозунг «Революции — отпор, стране — реформы». Одной из этих реформ стало введение сокольской гимнастики. Начиная с 1907-1908 годов сокольство предстало в новом свете — не как антиавстрийская затея чехов, а как новое движение, на которое возлагается миссия
остановить, пользуясь словами А.И. Солженицына, «красное колесо» революции. Стали появляться сокольские общества, и в одно из них записались сам Столыпин с сыном.
К тому моменту сокольские общества де-факто существовали в России почти полвека (Sirotkina, 2016). Еще в 1881 году директор Первой Тифлисской гимназии Л. Л. Марков выписал себе на должность преподавателя одного из лучших чешских соколов — Ю. Грумлика. Вслед за ним в Россию преподавать гимнастическую систему Тырша отправились соколы Скотак, Потучек и Лукеш. С 1889 по 1914 год в 386 учебных заведениях страны работали около двухсот чешских инструкторов-соколов, в том числе 36 женщин. В 1882 году в Москве открылось Русское гимнастическое общество (устав его был утвержден годом позже). Среди членов-учредителей числились генерал-губернатор князь П. Г. Волконский, писатели В. А. Гиляровский, А. П. Чехов, Л. Н. Толстой. Цели общества, помимо укрепления и восстановления здоровья, свободного управления организмом, красоты и пластики, включали и политические, в патриотическом духе: «Любовь к народу, каждый — малая частичка огромного целого; отдельный человек ничто, целое — всё» (Беляев, 1909). Занимались в обществе разными видами гимнастики, включая сокольскую (ее преподавали чехи Франтишек Ольшаник и Фердинанд Шнепп). С момента основания в обществе существовал детский класс, с 1892-го — женский, а в 1903 году общество взяло в аренду известный на всю Москву каток на Патриарших прудах — сюда привозил кататься своих дочерей член РГО Лев Толстой.
Билегь № 4
ДМ Бд'"'ДЛ НА КЛТОЬ-Ъ
1-ГО PjccKtro Гшт- ГМГПЖ" , «ччвсчаге Общсст
ПотцтршМ прудъ, вч. Мо<жИ(. * ',
i-v I ■■-■ ----
Д»я учащихся.-, - ^ L.,...
■ 3—1914 Г, La.tej» «едъумм iiMjift»«MiiM«r»- b г
Билетъ № Ю8 " ; "
для ВЮРЛ "Л кл/гокъ W^MMMfc* .
Ш Руссиаго Г.мна- РПШ)]К" СУШесиаго Обществ ,,ии11Ш1 и .
Патрзаршдп ируцъ, т. Москв*. ^ЩЩ,
-vVVb«»* Для (нащшя
■ ■ ■ ■ ■ -?■21 «■ йм & и
Шгшшв 6Й(1ПЬ — - И.
С.ПОрЪ — |l. - Hi
Й1И» -- f>- 25 к. J Г,
1913 — 1914 Г. Билггь йеаъ MSJ*» нвдЮМВВПМИЛ. ■ . . . . ■ . ,
Vjj WASC. S&A&Z Уй W^W^vmxI ^роич^^д^ J
Рис. 2. Билет на каток 1-го Русского гимнастического общества «Сокол». Патриарший пруд, Москва, сезон 1913-14 гг.
Одной из причин открытия «русских» и «сокольских» обществ стала и неприязнь, реальная или воображаемая, с которой в немецких обществах «Turnverein» и «Пальма» встречали не-немцев. Актер Игорь Ильинский вспоминал, как мать привела его, пятилетнего, в гимнастическое общество «Турнферейн» на Цветном бульваре:
В «Турнферейн» меня не приняли. Во-первых, я был мал, не хватало по крайней мере еще трех лет; во-вторых, не приняли потому, что и я и мои родители не годились и не отвечали тем требованиям, которые предъявлялись там для поступающих детей.
Помню, что мать была крайне обижена сухостью и резкостью руководителя-немца, который ей об этом сообщил. В общем, дали от ворот поворот. Причинами, кажется, были и возраст, и мое несовершенное знание языка (я только еще начинал говорить по-немецки), и происхождение.
В этом было что-то очень обидное. Мальчики в красивых синих гимнастических костюмах с красными лаковыми поясами весело болтая по-немецки, пробегали мимо меня, а я стоял отверженный. Они были для меня недоступны. Я не был принят в их общество. Я чувствовал себя опозоренным, здесь, у себя, в родной Москве, маленьким мальчиком.
Тогда мать повела меня в другое общество. Это было уже не немецкое, а русско-чешское гимнастическое общество «Сокол». Помещение было хуже. «Турнферейн» помещался рядом с цирком в настоящем большом манеже на Цветном бульваре, а «Сокол» — в реальном училище на Кудринской-Садовой.
Но главный учитель Фердинанд Фердинандович Шнепп так симпатично и радушно нас принял, так искрение обрадовался и посмеялся тому, что у него будет скоро пятилетний гимнаст, что тут же я и остался на первых занятиях.
Форма «Сокола» мне еще больше понравилась. Белые, открытые майки с красными кантиками, синие, обтягивающие ноги трико и красный вязаный поясок с белыми полосками.
Я с увлечением ходил на занятия, дома появились трапеция и кольца, и в эту же зиму я участвовал, замыкая колонну, на слете гимнастов-«соколов» в Московском городском манеже. (Ильинский, 1984: 89-90)
В 1900 году в Санкт-Петербурге и в Киеве возникают Чешские гимнастические кружки; три года спустя они переименовываются, соответственно, в Общество Север и Общество Юг. В том же 1903 году основано и утверждено властями Гимнастическое общество в Ташкенте. В 1905 году это общество и Общество Север в Санкт-Петербурге проводят гимнастические праздники, а еще через три года Общество Север разделяется на три: «Сокол-1», «Сокол-2» и «Сокол-3». Наряду с ним в столице действует Гимнастическое общество «Польский Сокол»2. Обвалом происходит переименование этих и других гимнастических обществ в «сокольские»: Русское гимнастическое общество в Москве теперь называется «первым обществом Сокол»; у него существует несколько отделений. В Москве же возника-
2. Я благодарю Ирину Богдановну Хмельницкую за указание на источник: Весь Петербург, 1911: 132.
ет близкое по духу «Всеславянское общество „Славия"» — вместе с гимнастикой здесь преподают славянские языки (Вся Москва, 1911: 929). Начинают выходить журналы: «Вестник русского сокольства», «Российский сокол» и «Сокол», с чешского языка переводятся учебники и руководства по гимнастике (Оченашек, 1911).
В 1908-1910 годах по поручению Военного министерства были подготовлены два варианта гимнастики для армии — шведской и сокольской. Изданный в 1910 году циркуляр «Наставление для обучения войск гимнастике» утвердил второй — за основу физических упражнений в армии была принята сокольская гимнастика (Зуев, 2002). Тогда же из Чехии были приглашены специалисты-соколы, доставлено значительное количество гимнастических снарядов и оборудования для организации учебных занятий. Большими тиражами издавались учебные пособия. В Главной гимнастическо-фехтовальной школе преподавал сокол Франтишек Эр-бен (в эту школу чехов-инструкторов приглашали и раньше, начиная с 1889 года). После Высочайшего смотра этой школы в 1911 году Эрбену был пожалован орден Станислава II степени. Николай Второй любил посещать школу и наблюдать за занятиями. Так, 14 февраля 1913 года он записал в своем дневнике: «В 10 час. поехал в Петербург в Глав[ную]. Гимнаст[ически].-фехтовальную офицерскую школу. Провел в ней два часа с большим интересом. Дело поставлено правильно и прочно. Гимнастика производится лихо и отчетливо» [цит. по: (Би^кта, 2014: 180)]. В 1912 году сокольская гимнастика преподавалась уже в 855 средних учебных заведениях, немецкая — в 415, шведская — в 296. Кружки сокольской гимнастики создавались в высших и средних учебных заведениях ведомства (Хмельницкая, 2011: 88-89).
Выступлсн'ю Главной Гимнасчическо-Фсхтоизльной школы.
Рис. 3. Выступление Главной гимнастическо-фехтовальной школы. Петербург, около 1910 г.
В июне 1910 года Министерство народного просвещения утвердило Устав Союза Русского Сокольства. Союз провозглашал своей целью «распространять телесные упражнения для подъема физических и нравственных сил русского народа» (Примерный устав, 1913: 38). Менее чем через год в Москве, в здании Первого Реального училища, состоялся первый общий съезд Союза, на котором присутствовали представители пятнадцати обществ из одиннадцати городов. На этом съезде российское сокольство оформилось и как движение идейное — славянского национализма. Съезд постановил «принять в полном объеме сокольскую идею славянских братьев, как благородное стремление к физическому, моральному и духовному оздоровлению и совершенствованию личности и народа». В то же время не были забыты и имперские цели: говорилось, что «сокольство в России должно служить одним из элементов спаяния племен Российской империи во имя блага и мощи России» (Рылов, 2010). Принципы «демократизма, любви к ближнему, сознания гражданского и общественного долга и альтруизма» стояли на третьем месте.
Несмотря на то что сокольство было названо «культурным институтом, чуждым всяких политических замыслов» (Бобринский, 1909: 4), председателем Союза избрали А. С. Гижицкого, депутата Государственной Думы от Подольской губернии, известного своей националистической позицией. Вторым лицом в Союзе был граф В. А. Бобринский, член фракции русских националистов в Третьей Думе и лидер неославянского движения. Этот потомок Екатерины II поддерживал русское движение в Прикарпатской Руси, субсидировал русскую прессу в Австро-Венгрии, участвовал в Славянском конгрессе в Праге в 1908 году. О националистической опасности предупреждали либеральные политики, такие как депутат Первой и Второй Государственной Думы В. Д. Кузьмин-Караваев: «В России нет давящего русскую народность врага, потому одна и та же по содержанию национальная славянская идея обращает борьбу во имя ее в преследование» (Кузьмин-Караваев, 1912). Председатель одного из сокольских обществ Франтишек Эрбен напоминал своим российским коллегам, что одной антинемецкой идеи недостаточно: «Со-кольство создавалось вовсе не исключительно в противовес нашествию германцев, оно имеет также просветительские и человеколюбивые задачи» (Эбер, 1913: 68).
И все же антинемецкая направленность Русского Сокола была очевидна. Из зала Думы эта тенденция распространилась в гимнастический зал. Участники Первого съезда заявили: «Мы считаем немецкие гимнастические общества национальными обществами и в союзы с ними не вступаем». Соколы призывали «учиться... не у чужих, не у врагов, а у своих, у братьев наших (чтобы в Русской державе заниматься гимнастикой, надо было быть немцем или же приписаться в немцы)» (Бобринский, 1909: 5). Один из первых пропагандистов физической культуры и спорта в нашей стране Георгий (Жорж) Дюперрон жаловался, что все существовавшие к тому времени в Петрограде гимнастические общества созданы немцами, финнами или эстонцами и обслуживают только представителей этих национальностей. Государственную же гимнастику для России, по его мнению, могут создать
только соколы: «славянская организация сокольских обществ, а главное — сокольская гимнастика более пригодна для нас, нежели гимнастика немецкой школы» (Дюперрон, 1914: 149-151).
Союз русского сокольства намеревался открыть школы для подготовки преподавателей гимнастики и, в частности, обратился к академику В. М. Бехтереву, основателю Психоневрологического института в Петербурге. Еще студентом-медиком Бехтерев участвовал в Русско-Турецкой войне, служил врачом в действующей армии, присутствовал при осаде Плевны. Еще с той поры он симпатизировал славянскому движению, и когда оно было в России легализовано, стал его активным участником. Так, он возглавил петербургское общество Сокол-3, а в 1912 году вместе с Гижицким и товарищем министра народного просвещения Шевяковым присутствовал на слёте в Праге. В 1915 году (с некоторым опозданием, по причине начавшейся войны) вышел его рассказ об этом — «Юбилейные дни в Праге». Бехтерев приобщил к сокольству и свою дочь Екатерину: она была членом Технического комитета СРС, входила в руководство Обществом Сокола-1, ездила на слёты. Стоит отдельного упоминания, что женщины — «соколки» или «соколицы» — активно участвовали в движении, которое много послужило эмансипации. Когда в 1910 году в Москве впервые проводился «праздник легкой атлетики», в состязаниях участвовали и женщины — все они были соколками (Мягкова, 2002).
Первый общий слёт русского сокольства наметили провести в 1914 году в Москве. Для его подготовки представители 22 сокольских обществ собрались в 1913 году в Киеве. Там представили эскиз значка — силуэт птицы-сокола с раскрытыми крыльями и штангой в когтях, обсуждали правила состязаний и демонстрации упражнений мужчин и женщин, встал и вопрос об отношении сокольства к спорту. Гимнасты в целом смотрели на спорт — в особенности профессиональный — с большим подозрением, считая, и не без основания, что в спорте страдают принципы гармонического развития и коллективизма3. Один из соколов даже разразился стихотворной критикой спорта, сетуя на то, что спортсмены используют сокольские организации для своих целей:
Под крылом могучим «Сокола» Много «Спорт» нашел тепла, Хорошо, уютно около Соколиного крыла,
— так начиналось стихотворение анонимного автора. А кончалось оно призывом к Соколу порвать со Спортом:
Ну и рвись гнилая ниточка, Обратись скорее в тлен,
3. В XIX веке «профессиональным» назывались спортивные игры, где делались денежные ставки, — скачки и бои, в том числе петушиные (Vamplew, 2004).
Отворяйся дверь-калиточка, Уходи-ка, брат-спортсмен! Уходи без слез, без жалобы. Сокол, знай: на грудь свою Принимать не надлежало бы Ядовитую змею. (Хроника, 1914: 14-15)
В заключение киевского слета «увеселительная комиссия» устроила бал-маскарад, где была прочитана лекция-пародия «Наша система», показаны карикатурные упражнения и сокольские танцы. Из-за начала войны общероссийский слёт так и не состоялся. Соколы почти в полном составе отправились добровольцами на фронт, и очень многие не вернулись обратно.
У'шстинкн 11-го Съезда руковоЬнте^ее с. I-1. С. dv Kicui; (17 h IS .nipt.™ 1913 г.).
Рис. 4. Участники сокольского слета в Киеве, 1913 г.
Февральская революция 1917 года встряхнула уцелевших соколов. Председатель Союза Владимир Горчин напоминал, что «в широкой демократичности заключался весь смысл сокольства», и советовал «каждому соколу» заново осмыслить «все, что он делает в сокольне по привычке», — и приветственный клич «наздарь», и лозунг «свобода, равенство, братство» (Горчин, 1918: 91). В России же в сентябре 1918 года было избрано Временное правление и образован Первый округ «Союза Русского Сокольства». Правление Союза представило А.В. Луначарскому доклад
о задачах и направлениях деятельности сокольства и взялось сотрудничать с Всевобучем (Лях-Породько, 2009). Но советские власти смотрели с подозрением на любые общественные организации, тем более военно-патриотические, видя в них очаг контрреволюции. Оказавшиеся в эмиграции соколы пытались возродить сокольские общества, теперь уже с новой целью — сохранять национальную идею за рубежом и готовиться к возможной борьбе с большевиками. Эмигрантские издания перепечатывают текст «Сокольского завета»: «Обязуюсь быть верным Русскому Сокольскому Знамени как символу моего народа и Русского Сокольства. Да поможет мне в этом Всемогущий Бог!» (Ткачев, 1934). В самом начале 1920-х годов, вместе с другими дореволюционными спортивными и гимнастическим обществами, сокольство было запрещено, а немногие уцелевшие его участники репрессированы. Имущество Союза, как и имущество других спортивных обществ, перешло к Всевобучу (Парфёнов, 2009). В СССР о сокольстве можно было говорить только критически, обязательно упоминая о его национализме. «В условиях жандармской России, — утверждал один автор, — сокольство выступало как контрреволюционная организация, ставящая своей целью порабощение и угнетение многочисленных национальностей во славу русского царизма, отвлечение трудящихся от революционной борьбы» (Фейгин, 1940: 25).
После распада Советского Союза предпринимались попытки сокольство возродить — но уже не в контексте физического образования, которое за советское время превратилось в монополию государства, — а в виде военно-патриотического общества или клуба. Так архаическая модель физического воспитания, пришедшая к нам из глубины Средневековья, вновь оказалась востребованной — правда, пока в довольно скромных масштабах (Sirotkina, 2014: 191-193). И еще: хотя сокольская гимнастика тщательно изгонялась из советской физкультуры, следы ее можно найти, например, в любви советских физкультурников к построению пирамид или в упражнениях нового вида спорта, появившегося в середине ХХ века, — художественной гимнастики, где женщины выступают с лентами, обручами и булавами, как это бывало на сокольских слетах.
Подведем итоги. Домодерное физическое образование было подчинено задачам воспитания воинской доблести и служило знаком высокого, часто аристократического статуса. Эпоха создания в Европе национальных государств отмечена возникновением национальных систем физической подготовки — немецкой гимнастики (Turnen), шведской и сокольской гимнастик. В дореволюционной России первые гимнастические общества создавались приезжими немцами или немецкоязычными подданными. В тех редких случаях в XIX веке, когда физическое воспитание преподавалось в школе (в кадетских корпусах и некоторых гимназиях), использовались немецкая и шведская системы. Однако в начале ХХ века на волне антигерманской политики немецкая гимнастика по идеологическим причинам стала вытесняться сокольской, рождение которой было связано с освободительной борьбой славянских народов против Австро-Венгерской империи. Соколь-ство быстро распространилось в России, но на очень короткое время. После Ок-
Рис. 5. А. Родченко. Пирамида общества «Динамо»
тябрьской революции все прежние спортивно-гимнастические общества подпали под подозрение новой власти и были ликвидированы. Сокольские общества к тому же обвинили в национализме и монархизме, их членов репрессировали, а имущество обществ конфисковали. Элементы сокольской гимнастики были использованы при создании советских комплексов физических упражнений и вошли в новые виды спорта — художественную и эстетическую гимнастику. Некоторые современные военно-патриотические клубы пытаются возродить сокольскую гимнастику как национальный «русский» вид физического и нравственно-патриотического воспитания. На наш взгляд, эта история еще раз подтверждает, что глобализация спорта — лишь часть общей картины и что вопрос о национальном в физическом воспитании еще рано снимать с повестки дня социологии спорта.
Литература
Беляев И. С. (1909). Двадцатилетие Русского Гимнастического Общества в Москве (1883-1908 годы). М.
Бобринский В. А. (1909). Россия и сокольство. Доклад на Сокольском празднике 2 мая 1909 г. в Зале Дворянского собрания в Пб. СПб.: Тип. Авигдона.
Весь Петербург. Адресная и справочная книга (1911). СПб.: Изд. А. С. Суворина.
Вся Москва. Адресная и справочная книга (1911). М.
Горчин В. (1918). Письма к братьям и сестрам // Вестник русского сокольства. № 6. С. 87-92.
Дюперрон Г. А. (1914). О лиге, о соколах и о шведах // Вестник русского сокольства. № 9. С. 149-151.
Зеликсон Е. Ю. (1940). Очерки по истории физической культуры в СССР от отмены крепостного права и развития промышленного капитализма в России до Великой Октябрьской социалистической революции (1861-1917). М., Л.: Физкультура и спорт.
Зуев В. Н. (2002). Нормативно-правовые акты в регуляции управления отечественной сферой физической культуры и спорта. URL: http://sportlib.info/Press/ TPFK/2002N7/p51-61.htm (дата доступа: 05.04.2017).
Ильинский И. В. (1984). Сам о себе. М.: Искусство.
Качулина Н. Н. (1997). Сокольская гимнастика // Юбилейный сборник трудов ученых РГАФК, посвященный 80-летию академии. Т. 1. М.: РГАФК. С. 15-18.
Корбен А., Куртин Ж.-Ж., Вигарелло Ж. (ред.). (2012). История тела. Т. 1: От Ренессанса до эпохи Просвещения. М.: Новое литературное обозрение.
Кузьмин-Караваев В. Д. (1912). Сокольство и идея славянского единения. СПб.
Ле Гоф Ж., Трюон Н. (2016). История тела в Средние века / Пер. с франц. Е. Лебедевой. М.: Текст.
Лях-Породько А. А. (2009). Гимнастическо-спортивная и общественно-патриотическая деятельность «Союза Русского Сокольства» в Российской империи в начале XX века // Педагогика, психология и медико-биологические проблемы физического воспитания и спорта. № 2. С. 94-100.
Мягкова С. Н. (2002). Физическое воспитание и спортивная деятельность женщин на рубеже XIX-XX вв. (по материалам педагогической и спортивной периодики). URL: http://sp0rtlib.inf0/Press/TPFK/2002N6/p6-13.htm (дата доступа: 05.04.2017).
Организация общества «Русский Сокол» (1948). Мюнхен: Златоуст.
Оченашек А. (1911). Краткий обзор истории гимнастики: руководство для преп. гимнастики в учеб. заведениях и для руководителей в гимнаст. о-вах «Сокол» / Пер. с чеш. А. Лукеш. Тифлис: Прогресс.
Парфёнов Р. А. (2009). Военно-физкультурное движение в Нижнем Новгороде в 1918-1923 годах // Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. Вып. 118. С. 58-62.
Примерный устав гимнастического общества «Сокол» (1914). СПб.
Проект нового устава Союза Русского Сокольства (1913) // Вестник Русского со-кольства. № 2. С. 38-40.
Рылов В. Ю. (2010). Патриотические и военно-спортивные организации в общественно-политической жизни России начала XX века // Научные ведомости
Белгородского государственного университета. Сер.: История. Политология. Экономика. Информатика. Т. 7. № 14. C. 150-158. Сироткина И. Е. (2013). Взлет и падение Русского Сокола // Русское слово (Прага). № 7-8. С. 17-21.
Ткачев В. М. (1934). Памятка Русского Сокола. Белград: Просветительский комитет
Союза Русского Сокольства. Фейгин С. Л. (1940). Развитие систем гимнастики в Новое время. М., Л.: Физкультура и спорт.
Хмельницкая И. Б. (2011). Спортивные общества и досуг в столичном городе начала ХХ века: Петербург и Москва, М.: Новый хронограф. Хроника (1913) // Вестник русского сокольства. № 3. С. 105. Хроника (1914) // Сокол. № 1-2. С. 14-15.
Эбер Фр. (1913). Нужно ли России сокольство? // Вестник русского сокольства. № 3. С. 68-70.
Dixon J. G. (2007). Prussia, Politics and Physical Education // Dixon J. G. et al. (ed.).
Landmarks in the History of Physical Education. London: Routledge. P. 107-148. Domorazee K. (1920). Dr. Miroslav Tyrs: The Founder of the Sokol-Union. Prague:
Czecho-Slovakian Foreign Office. Donnely P. (2003). Sport and Social Theory // Houlihan B. (ed.)Sport and Society: A Student Introduction. London: SAGE. P. 11-27. Gqsior A., Karl L., Troebst S. (eds.). (2014). Post-Panslavismus: Slavizität, Slavische Idee
und Antislavismus im 20. und 21. Jahrhundert. Göttingen: Wallstein. Glane T., Voß C. (eds.). (2016). Konzepte des Slawischen. Leipzig: Biblion Media. Loy J. ( 1980). The Emergence and Development of the Sociology of Sport as an Academic Specialty // Research Quarterly for Exercise and Sport. Vol. 51. № 1. P. 91-109. Maguire J. (1999). Global Sport: Identities, Societies, Civilizations. Oxford: Polity. Naul R. (2003). Concepts of Physical Education in Europe // Hardman K. (ed.). Physical Education: Deconstruction and Reconstruction — Issues and Directions. Schorndorf: Hofmann. Р. 35-52.
Sirotkina I. (2014). The Sokol Movement in Russia: History and Contemporary Revival // Gqsior A., Karl L., Troebst S. (eds.). Post-Panslavismus: Slavizität, Slavische Idee und Antislavismus im 20. und 21. Jahrhundert. Göttingen: Wallstein. P. 178-193. Sirotkina I. (2016). Cultivating the Slavic Body: The Rugged Flight of the Russian Sokol //
Glane T., Voß C. (eds.).Konzepte des Slawischen. Leipzig: Biblion Media. P. 143-159. Vamplew W. (2004). Pay Up and Play the Gate: Professional Sport in Britain, 1875-1914. Cambridge: Cambridge University Press.
National Models of Physical Education and the Sokol Gymnastics in Russia
Irina Sirotkina
PhD, Research Fellow, Institute for the History of Science and Technology, of the Russian Academy of Sciences Address: Baltiyskaya str., 14, Moscow, Russian Federation 125315 E-mail: [email protected]
The article examines the issue of national models in physical education, which stands in an apparent opposition to the globalizing tendency in sport. It also describes the place of pre-Revolutionary Russia on the world map of physical education. The emergence of nation-states in Europe in the eighteenth and nineteenth centuries was marked by the creation of national models of paramilitary and/or physical training, including the German Turnen, the Swedish Gymnastics, and the Sokol Gymnastics. The last was invented in Prague in 1860's with the beginning of the Czech national revival against Austrian rule. The movement united Slavic peoples across Central and Eastern Europe; at the beginning of the twentieth century, Russia joined in. The nationalists developed a special system of exercises named "Sokol", (after the bird, "falcon"), destined to train Slavic youth. The Sokol gymnastics system quickly replaced the German system in the Russian Army and military schools. In the first decade of the twentieth century, the Russian Sokol Union, a voluntary organization promoting paramilitary physical education, was founded. After the Revolution, the Sokols suffered repression on the basis of their monarchism and nationalism. Yet some elements of physical training survived as part of artistic gymnastics. After the collapse of the Soviet Union, there were attempts to revive the Sokol physical training as "truly Russian". The case demonstrates that the issue of nationalism in physical education has not entirely vanished amidst the globalization of sport.
Keywords: physical education, national models, gymnastic systems, the Sokol Movement, Panslavism
References
Belyaev I. (1909) Dvadcatiletie Russkogo Gimnasticheskogo Obshhestva vMoskve (1883-1908 gody)
[Twenty Years of Russian Gymnastic Society in Moscow, 1883-1903], Moscow. Bobrinsky V. (1909) Rossija isokol'stvo [Russian and the Sokol Movement], Saint Petersburg: Avigdon.
Dixon J. G. (2007) Prussia, Politics and Physical Education. Landmarks in the History of Physical
Education (eds. J. G. Dixon et al.), London: Routledge, pp. 107-148. Domorazec K. (1920) Dr. Miroslav Tyrs: The Founder of the Sokol-Union, Prague: Czecho-Slovakian Foreign Office.
Donnely P. (2003) Sport and Social Theory. Sport and Society: A Student Introduction (ed.
B. Houlihan), London: SAGE, pp. 11-27. Duperron G.A. (1914) O lige, o sokolah i o shvedah [On the Ligue, on the Sokols, and on the
Swedes]. Vestnikrusskogo sokol'stva, no 9, pp. 149-151. Feigin S. (1940) Razvitie sistem gimnastiki vNovoe vremja [Evolution of Gymnastic Systems in
Modernity], Moscow: Fizkultura i sport. G^sior A., Karl L., Troebst S. (eds.) (2014) Post-Panslavismus:Slavizitat, Slavische Idee und
Antislavismus im 20. und21. Jahrhundert, Gottingen: Wallstein Verlag. Glanc T., VoR C. (eds.) (2016) Konzepte des Slawischen, Leipzig: Biblion Media. Gorchin V. (1918) Pis'ma k brat'jam i sestram [Lettes to Borthers and Sisters]. Vestnik russkogo
sokol'stva, no 6, pp. 87-92. Khmelnitsaya I. (2011) Sportivnye obshhestva idosug vstolichnom gorode nachalaXXveka [Sport
Societies and Laisure in a Capital City in the Early Twentieth Century], Moscow: Novy hronograf. Hronika (1913) [Chronicle]. Vestnik russkogo sokol'stva, no 3, pp. 105-106.
Hronika (1914) [Chronicle]. Sokol, no 1-2, pp. 14-15.
Ilinsky I. (1984) Sam o sebe [Me on Myself], Moscow: Iskusstvo.
Eber Fr. (1913) Nuzhno li Rossii sokol'stvo? [Does Russia Need the Sokol Movement?]. Vestnik russkogo sokol'stva, no 3, pp. 68-70.
Kachulina N.N. (1997) Sokol'skaja gimnastika [The Sokol Gymnastic]. Jubilejnyj sbornik trudov uchenyh RGAFK. T. 7 [The Anniversary Works of RGAKF Researchers], Moscow: RGAFK, pp. 15-18.
Korben A., Kurtin Zh.-Zh., Vigarello Zh. (ed.) (2012) Istorija Tela. T. 7 [History of the Body, Vol. 1], Moscow: New Literary Observer.
Kuzmin-Karavaev V. (1912) Sokol'stvo i ideja slavjanskogo edinenija [The Sokol Movement and the Idea of Slavic Unity], Saint Petersburg.
Le Goff J., Truong N. (2016) Istorija Tela vSrednie veka [History of the Body in Middle Ages], Moscow: Tekst.
Lyakh-Porodko A. (2009) Gimnastichesko-sportivnaja i obshhestvenno-patrioticheskaja dejatel'nost' "Sojuza Russkogo Sokol'stva" [Gymnastic, Educational, Social and Patriotic Activity of the Russian Sokol Union]. Pedagogika, psihologija i mediko-biologicheskie problemy fizicheskogo vospitanija i sporta, no 2, pp. 94-100.
Loy J. ( 1980) The Emergence and Development of the Sociology of Sport as an Academic Specialty. Research Quarterly for Exercise and Sport, vol. 51, no 1, pp. 91-109.
Maguire J. (1999) Global Sport: Identities, Societies, Civilizations, Oxford: Polity.
Myagkova S. (2002) Fizicheskoe vospitanie i sportivnaja dejatel'nost' zhenshhin na rubezhe XIX i XX vv. [Female Physical Education and Sport at the Turn of the 19th and 20th Centuries]. Available at: http://lib.sportedu.ru/Press/TPFK/2002N6/p6-13.htm (accessed 5 April 2017).
Naul R. (2003) Concepts of Physical Education in Europe. Physical Education: Deconstruction and Reconstruction — Issues and Directions (ed. K. Hardman), Schorndorf: Hofmann, pp. 35-52.
Organizacija obshhestva "Russkij Sokol" (1948) [The Organisation of the Russian Sokol Society], Munich: Zlatoust.
Ochenashek A. (1911) Kratkijobzor istoriigimnastiki [Brief Account of the History of Gymnastics], Tiflis: Progress.
Pamjatka Russkogo sokola (1934) [Memoir of the Russian Sokol]. Available at: http://morz.bfrz.ru/ html/dokuments.html (accessed 5 April 2017).
Parfyonov R. (2009) Voenno-fizkul'turnoe dvizhenie v Nizhnem Novgorode v 1918-1923 godah [Military and Physical Culture Movement in Nizhnii Novgorod, 1918-1923]. Izvestia: Herzen University Journal of Humanities & Science, vol. 118, pp. 58-62.
Primernyj ustav gimnasticheskogo obshhestva "Sokol" (1914) [Exemplary Charter of the Sokol Gymnastic Sociey], Saint Petersburg.
Proekt novogo ustava Sojuza Russkogo Sokol'stva (1913) [A Project of the Russian Sokol Union Charter]. Vestnik russkogo sokol'stva, no 2, pp. 38-40.
Rylov V. (2010) Patrioticheskie i voenno-sportivnye organizacii v obshhestvenno-politicheskoj zhizni Rossii nachala XX veka [Patriotic and Sport Organisations in the Social and Political Life of Russia at the early twentieth century]. Belgorod State University Scientific Bulletin, vol. 7, no 14, pp. 150-158.
Sirotkina I. (2013) Vzlet i padenie Russkogo Sokola [A Rise and Fall of the Russian Sokol]. Russkoe slovo, no 7-8, pp. 17-21.
Sirotkina I. (2014) The Sokol Movement in Russia: History and contemporary revival. Post-Panslavismus: Slavizität, Slavische Idee und Antislavismus im 20. und27. Jahrhundert (eds. A.G^sior, L. Karl, S. Troebst), Göttingen: Wallstein, pp. 178-193.
Sirotkina I. (2016) Cultivating the Slavic Body: The Rugged Flight of the Russian Sokol. Konzepte des Slawischen (eds. T. Glanc, C. Voß), Leipzig: Biblion Media, pp. 143-159.
Tkachev V. (1934) Pamjatka Russkogo sokola (1934) [Memoir of the Russian Sokol], Belgrad: Prosvetitel'skij komitet Sojuza Russkogo Sokol'stva.
Vamplew W. (2004) Pay up and Play the Gate: Professional Sport in Britain, 7875-7974, Cambridge: Cambridge University Press.
Ves'Peterburg (1911) [All Petersburg], Saint Petersburg: Suvorin.
VsjaMoskva (1911) [All Moscow], Moscow.
Zelikson E. (1940) Ocherkipo istorii fizicheskoj kul'tury vSSSR (1861-1917) [Essays on the History of
Physical Culture in the USSR, 1861-1917], Moscow: Fizkultura i sport. Zuev V. (2002) Normativno-pravovye akty v reguljacii upravlenija otechestvennoj sferoj fizicheskoj kul'tury i sporta [Normative and Legal Acts in Regulation of National Physical Culture and Sport]. Available at: http://lib.sportedu.ru/press/tpfk/2002N7/p51-61.htm (accessed 5 April 2017).
