Национальная экономическая модель: альтернатива глобализации? Текст научной статьи по специальности «Экономика и бизнес»

Теймураз БЕРИДЗЕ

Доктор экономических наук, профессор Тбилисского государственного университета

(Тбилиси, Гоузия).

НАЦИОНАЛЬНАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ: АЛЬТЕРНАТИВА ГЛОБАЛИЗАЦИИ?

Резюме

В статье анализируются содержание «национального» в экономических отношениях; вопросы глобализации и ее влияние на экономический суверенитет; польза, приносимая экономике; роль решения национальных экономических проблем и плавного вхождения в мирохозяйственную систему. Кроме того, поставлен вопрос о первоочередности региональной экономической интеграции, необходимой для эффективного вхождения в мировую экономику. Теоретические рассуждения подкреплены анализом примеров экономического прогресса стран Кавказского

региона1. Для оценки результативности развития малых экономик вводится понятие «структурный эффект».

1 Интересный и плодотворный подход к анализу Кавказского региона предлагает Э. Исмаилов, который дает следующую его структуризацию: 1. Центральный Кавказ — Азербайджан, Грузия, Армения; 2. Северный Кавказ — приграничные автономные образования Российской Федерации; 3. Южный Кавказ — граничащие с Азербайджаном, Грузией, Арменией и Турцией регионы (Юго-Западный Кавказ), а также северо-западные области Ирана (Юго-Восточный Кавказ) (см.: Исмаилов Э. Новый регионализм на Кавказе: концептуальный подход // Кавказ & Глобализация. Журнал Социально-политических и экономических исследований, 2006, Т. 1 (1). С. 7—26).

В в е д е н и е

Вопрос, вынесенный в заголовок статьи, стал актуальным в обществоведческой литературе в конце XX — начале XXI веков2, что было обусловлено в первую очередь распадом биполярного мира и возникновением новых суверенных государств (СНГ, страны Восточной Европы). Естественной их реакцией стало, с одной стороны, стремление к формированию новых «независимых» экономических систем, с другой — желание войти в мировую экономическую сферу. А ведь на первый взгляд имелось некоторое противоречие: вхождение в мировую экономическую систему подразумевало «уступку» (в определенной степени) экономического суверенитета3. Однако экономический суверенитет все-

2 См., например: Стиглиц Д.Ю. Глобализация: тревожные тенденции / Пер. с англ. и примеч. Г.Г. Пирогова. М.: Мысль, 2003.

3 Проблема экономического суверенитета раскрыта нами в исследовании: Беридзе Т.А. Экономические основы суверенитета: новые аспекты взаимодействия экономики и политики. Тбилиси: Сиахле, 1995. Плодотворный анализ данной проблемы дан в исследованиях: Hinsley H. Sovereignty. 2nd ed. Cambridge: Cambridge University Press. 1986; Franklin J.H. Sovereignty and the Mixed Constitution. В кн.: The Cambridge History of Political Thought, 1450—1700 / Ed. by J.H. Burns. Cambridge: Cambridge University Press, 1991. P. 309—328.

гда относителен («экономическая независимость» в строгом смысле этого понятия вообще нереальна), поскольку в противном случае он предполагает замкнутую (ориентация на максимальное самообеспечение), следовательно, неэффективную экономическую систему. Уровень относительности экономического суверенитета более высок, нежели политического, и вытекает из самого феномена экономических отношений (удовлетворение материальных потребностей на основе разделения труда и обмена его результатами), а также особой специфики экономической деятельности человека, подразумевающей ликвидацию национальных, государственных барьеров и создание сначала общенационального, а затем общемирового рынка. Вышесказанное дает основание утверждать, что единство (противоречивое) интернационального и национального есть своего рода норма, к которой «стремится» развитие экономики. Вместе с тем отсутствие или слабое проявление одного из этих факторов — симптом неполной или неравномерной реализации общего экономического потенциала.

К определению понятия «национальная экономическая модель»

Понятие «национальный» используется здесь в качестве атрибутивного признака государственного образования — в отличие от понимания «национального» как имманентного атрибута определенного этноса. В последнем случае речь может идти только о национальном суверенитете, когда субъектом выступает нация (этнос). Смешение понятий государственного и национального, их отождествление способно привести к негативным последствиям. Наглядный пример такого смешения — тенденции, проявляющиеся на территории бывшего Советского Союза (Азербайджан, Грузия, Молдова).

Что касается понятия «модель», то можно привести ее наиболее общее определение: упрощенная система, используемая для имитации некоторых аспектов реальной эконо-мики4. Конкретнее — экономическая модель (парадигма) представляет собой определенный способ организации социально-экономической жизни, тип взаимосвязи экономических субъектов в сферах производства, распределения, обмена, а также потребления товаров и услуг.

Общее требование к экономической модели общества должно сводиться к «обеспечению устойчивого экономического роста», а как следствие этого — к снижению уровней безработицы и инфляции, адекватному распределению доходов.

Понятие «национальное» применительно к «экономической модели» подразумевает в первую очередь эффективное использование абсолютного (в меньшей степени) и относительного (в большей степени) преимуществ в экономической деятельности.

Эти приоритеты обусловлены рядом факторов: наличием природных и людских ресурсов, удобным геоэкономическим положением (хорошими примерами могут послужить Азербайджан, Грузия) и др.5

«Национальная экономическая модель» является отражением естественной формы экономического существования государства, поскольку лежит в основе «относительной» экономической независимости (еще раз подчеркнем: абсолютной экономической независимости не существует), так как экономический суверенитет всегда относителен и подразумевает в первую очередь самостоятельность в принятии решений и их реализации.

Говоря о «национальной экономической модели», мы не имеем в виду «модель», отражающую содержание, сам тип организации связи «производитель-потребитель» (ры-

4 См.: Black J. A Dictionary of Economics. Second Edition. Oxford — New York: Oxford University Press, 2002.

5 См.: Беридзе Т.А. Указ. соч. С. 24—25.

ночный или нерыночный), а подразумеваем специфику (если угодно — ряд особенностей), присущую развитию той или иной страны. Без учета такого своеобразия невозможно представить, но главное — реализовать «модель» на практике.

Какая «модель» экономического развития может быть избрана государствами Центрального Кавказа? Вопрос, конечно, непростой. Ответ, как нам кажется, может заключаться в следующем: это, во-первых, организация экономики на рыночных принципах; во-вторых, переориентация ее структуры с учетом сложившихся реалий (мировая рыночная конъюнктура, технико-технологические связи); в-третьих, учет традиций и других обстоятельств неэкономического характера.

Что касается первого фактора, то здесь на первый взгляд все понятно, как понятны и базовые принципы организации общества рыночного типа, хотя накопленный в ходе рыночных реформ опыт стран Центрального Кавказа свидетельствует, что в процессе этого перехода был совершен ряд ошибок6.

Второй фактор — переориентация структуры экономики — это, с одной стороны, результат действия первого фактора, с другой — реальная политика в настоящем времени со всеми ее плюсами и минусами.

Каково структурное содержание экономик государств Центрального Кавказа? Несмотря на малую территорию региона, нельзя утверждать, что структуры экономик его стран однотипны. В случае Азербайджана — ориентация на энергоносители и индустрию; в случае Грузии — на сельское хозяйство, малую индустрию, транспорт и коммуникации, туризм; в случае Армении — на сельское хозяйство и малую индустрию. Можно сказать, что все указанное является структурным эффектом данных стран, который призван быть как причиной, так и следствием функционирования их экономик; оно должно лежать в основе построения и реализации «национальной экономической модели».

Собственно говоря, понятие «структурный эффект» требует разработки со стороны экономистов. Под содержанием «структурного эффекта» можно подразумевать оптимальную комбинацию секторов и подсекторов экономики, обусловливающую максимальную экономическую эффективность.

Поэтому дефиниция «структурный эффект» тесно связана с понятием сравнительного преимущества того или иного государства7.

Как измерить «структурный эффект»? Однозначно ответить непросто. Видимо, это определенность, удельный вес в общем эффекте базовых (профильных) отраслей, причем содержание «структурного эффекта» может трансформироваться в связи с прогрессивным изменением.

Одноразовые «вливания» в экономику страны (например, в виде иностранных инвестиций) не могут отражать «структурный эффект», хотя и способны вызвать изменения в долгосрочном периоде.

Глобализация: вызов национальной экономической модели

Глобализация8 в широком смысле этого слова подразумевает взаимозависимость государств и наций в процессе осуществления социально-экономической функции. Сле-

6 См., например: Папава В. Международный валютный фонд в Грузии: достижения и ошибки. Тбилиси: Империал, 2001.

7 Достаточно полный анализ сравнительных преимуществ стран Центрального Кавказа приведен в статьях: Папава В. Сравнительные преимущества стран Центрального Кавказа: потенциальные, реализованные и упущенные возможности // Кавказ & Глобализация, 2006, Т. 1 (1). С. 99—109; Жуков С., Резникова О. Экономическое взаимодействие на постсоветском пространстве (там же. С. 109—123).

8 Проблеме глобализации посвящено немало исследований (см., например: The Globalization of World Politics. An Introduction to International Relations. Second Edition / Ed. by John Baylis and Steve Smith, Oxford:

дует видеть различия между политической, экономической, технологической и культурологической составляющими глобализации. Несмотря на то что они не имеют достаточно четкого «водораздела» (так, часто экономические решения, принимаемые на наднациональном уровне, способны вызвать негативный политический эффект, и наоборот), целесообразно коснуться их содержания.

Здесь возникает вторая проблема: как измерить глобализацию, особенно ее экономическую составляющую? И, как нам кажется, должен иметь место разный подход к тем или иным аспектам глобализации (в зависимости от содержания явления), то есть качественная определенность во многом обозначит количественную.

Политическая составляющая глобализации подразумевает взаимозависимость государств, базирующуюся на общих политических интересах (например, создание ЕС); формирование региональных структур как средства решения политических проблем и др.

Экономическая составляющая глобализации основывается на общности экономических интересов (торговля и предоставление услуг), имеющей целью максимизацию экономического эффекта.

Технологическая составляющая глобализации подразумевает технический прогресс (прежде всего в сфере транспорта и коммуникаций), обусловливает взаимозависимость стран. Кроме того, сам процесс глобализации инициирует активный поиск в области информационных и коммуникационных технологий.

Культурологическая составляющая глобализации базируется на многовариантности развития культур, религий, традиций.

Политическая составляющая глобализации государств Центрального Кавказа неоднородна. С одной стороны, это ориентация Азербайджана и Грузии на западные ценности, с другой — пророссийская позиция Армении. Такой выбор вносит конкретные коррективы в политические действия стран данного региона; кроме того, он не может не оказать воздействия и на принимаемые экономические решения. Есть еще очень важный аспект данной проблемы — территориальная целостность Азербайджана и Грузии9.

Возникает вполне естественный вопрос: способствует ли процесс глобализации (ее политический аспект) решению проблем территориальной целостности? Ответ на него заключается в эффективности деятельности международных институтов и организаций, а также в адекватности действий заинтересованных сторон.

Основа решения данной проблемы в следующем: понятие «национальный», как уже указывалось выше, должно быть имманентно государственному образованию — в отличие от понимания «национального» как имманентного атрибута определенного этноса. В последнем случае речь может идти только о национальном суверенитете, когда субъектом выступает нация (этнос). Смешение понятий государственного и национального суверенитетов, их отождествление неправомерны. Об этом свидетельствует хотя бы то, что отдельные национально-государственные и территориальные образования объявляют себя суверенными, смешивая при этом национальный суверенитет с государственным, который может и должен быть присущ только государству. Используется еще и понятие «народный суверенитет», где субъектом выступает народ. Юридическая природа суверенных прав всех перечисленных акторов различна. В гражданском обществе население — как граждане данного государства — и образует нацию. Поэтому понятие «национальная государственность», в отличие от социальной, имеет в международной практике общегражданский смысл, то есть понятия «нация» и «государство» выступают в этом контексте как синонимы.

Oxford University Press, 2001; Tired of Globalization // The Economist, November 2005; Held D. Democracy, the Nation-State and the Global System // Economy and Society, 1991, Vol. 20 (2). P. 138—172; Krugman P. Growing World Trade: Causes and Consequences // Brookings Papers on Economic Activity, 1995, No. 1. P. 327—377.

9 По экспертным оценкам, Грузия ежегодно теряет 20—30% ВВП из-за проблемы территориальной целостности (в определенной степени это касается и Азербайджана).

Следует отметить и тот факт, что там, где образование наций в целом совпало по времени с формированием централизованных государств, нации, естественно, облеклись в государственную оболочку и развились в самостоятельные национальные государства (Англия, Франция, Италия). На востоке же Европы, наоборот, образование централизованных государств, ускоренное необходимостью самообороны (нашествия турок, монголов и т.п.), произошло до становления наций. Ввиду этого последние здесь не развились и не могли развиться в национальные государства, а создали несколько многонациональных государств (Австрия, Венгрия, Россия).

Экономическую составляющую глобализации необходимо анализировать с учетом противоречий глобального характера:

— интеграция Запада контрастирует с дезинтеграцией Востока (в определенной степени). Надгосударственная политическая интеграция на Западе сопровождается распадом государств на Востоке;

— усиливается интернационализация экономики и политики (в смысле общего понимания проблем и принятия решений). Одновременно увеличивается значение региональных образований;

— Европейское объединение, национальные государства и региональные образования — все эти реалии будут по-прежнему влиять на политическую ориентацию европейцев.

Выше было сказано о показателях глобализации. В экономическом аспекте здесь можно говорить о торговле и ее влиянии на динамику валового внутреннего продукта, о динамике иностранных инвестиций (в т.ч. прямых), о создании многонациональных компаний и т.д.

Так, если рассматривать показатель ВВП, то в Азербайджане он увеличился в 2005 году по сравнению с 2004-м на 26,4%, в Грузии — на 9,3%, в Армении — на 14% (в целом за последние 10 лет рост ВВП в странах Центрального Кавказа в среднем составлял около 5%). Необходимо отметить и тот факт, что если вследствие мирового финансового кризиса 1998 года ВВП Грузии увеличился в том же году на 3,1%, в 1999-м — на 2,9%, то в Азербайджане и Армении этот рост соответственно составил 10,0% и 7,4%; 7,3% и 3,3%.

Что касается коммерции, то в первую очередь речь идет, естественно, о внешней торговле (экспорте-импорте). Согласно данным ВТО, чем выше уровень внешнеторговых операций, тем эффективнее развивается экономика, повышается ВВП, снижаются трансакционные издержки.

Трудно переоценить и роль иностранных инвестиций, например, в строительстве нефтепровода Баку — Тбилиси — Джейхан (БТД), что во многом определяет рост ВВП в Грузии и Азербайджане.

Реализация планов глобального характера возможна лишь посредством создания компаний — многонациональных и транснациональных (проекты БТД, ТРАСЕКА).

Наконец, следует вполне определенно сказать и об институциональной составляющей глобализации. Это — функционирование международных экономических организаций и институтов (таких, как Всемирный банк, Международный валютный фонд, Европейский банк реконструкции и развития и др.). Данные структуры внесли и вносят весомый вклад в развитие стран Центрального Кавказа, особенно на первых этапах переходного периода.

Технологическая составляющая10 глобализации во многом является результатом научно-технического прогресса, а технологический детерминизм большей частью определяет развитие общества. Новые технологии — ключевое звено в глобализации сфер

10 См., например: Archibugi D., Michie J. The Globalization of Technology: A New Taxonomy. В кн.: Technology, Globalization and Economic Performance / Ed. by D. Archibugi and J. Michie. Cambridge: Cambridge University Press, 1997.

культуры, транспорта и коммуникаций; они уменьшают так называемые «трансакционные издержки», в силу чего способствуют подъему экономики и ее эффективности.

Культурологическая составляющая довольно актуальна, так как подразумевает учет многовариантности и многовекторности планетарного социума (в противном случае он был бы безлик и безынтересен). В современном мире немало примеров того, когда культурологические обстоятельства и фактор традиционности достаточно позитивно влияют на экономический прогресс11.

Государства, не обладающие самодостаточностью, в большей степени зависят от глобализации и выигрывают от нее.

Ведет ли глобализация к всеобщему благополучию или, наоборот, ужесточает борьбу за выживание?

Вряд ли можно однозначно ответить на этот вопрос, но факт остается фактом: мир действительно стал «теснее», а страны и организации — более зависимыми от «соседей», конкурентов и партнеров.

Региональная экономическая интеграция как путь вхождения в мировое хозяйство

Постановка проблем региональной экономики и региональной экономической интеграции не является случайной. Она продиктована внутренней логикой исследования экономики: регион — важное звено в самоорганизации экономической жизни. Долгие годы советская регионалистика развивалась как наука о размещении производства и формировании территориальных комплексов. Позднее началось изучение таких сфер региональной экономики, как строительство жилья, развитие городов, коммунальная собственность и недвижимость, организация землепользования. В западной экономической литературе регион рассматривается (в экономическом смысле) как территориальная единица, «решающая» определенные социально-экономические задачи.

В данном исследовании речь идет о региональной экономической интеграции независимых государств, субъектов политической власти, а территория Центрального Кавказа выступает как один регион12. В рамках общеметодологического анализа вопроса мы абстрагируемся от таксономического ранга региона, хотя очевидно, что каждый такой ранг имеет свою специфику.

По нашему мнению, эффект региональной экономической интеграции может быть достигнут двояким путем: интеграцией внутри региона (Центральный Кавказ) и интеграцией в мировой социум. Такой вариант самый оптимальный, в первую очередь с экономической точки зрения.

Относительно первого пути подчеркнем, что в принципе экономическое взаимодействие стран Центрального Кавказа возможно и необходимо. Так и происходит в действительности, хотя по известным причинам неэкономического характера потенциал «задействован» не полностью.

Что касается второго пути, то в этом плане все однозначно — триада республик должна участвовать в мирохозяйственных связях, однако возникает вопрос: какой вариант результативнее — через региональную интеграцию или посредством разномерных и раз-

11 См., например: Портер М., Такеути X., Сакакибара М. Японская экономическая модель: Может ли Япония конкурировать? / Пер. с англ. М.: Альпина Бизнес Букс, 2005. С. 262.

12 Исходные методологические посылки такого подхода даны в статье Э. Исмаилова «Новый регионализм на Кавказе: концептуальный подход (см.: Исмаилов Э. Указ. соч.). Базируясь на историческом анализе, автор справедливо считает, что исторический процесс «свидетельствует об... интеграции, то есть неизбежности становления Кавказа как единого целостного объекта глобализации» (там же. С. 13).

новекторных шагов? Ответ напрашивается сам по себе — первый вариант эффективнее в силу факторов экономического порядка.

Здесь можно указать на понятия «сравнительное преимущество» и «структурный эффект». Именно из-за этих обстоятельств участие стран Центрального Кавказа в мирохозяйственных связях через региональную экономическую интеграцию будет намного результативнее, поскольку в данном случае реализация их экономических потенциалов связана с более низкими издержками, а эффект окажется, соответственно, значительнее.

3 а к л ю ч е н и е

Ответ на вопрос, поставленный в названии статьи (Национальная экономическая модель: альтернатива глобализации?), отнюдь не риторический. Он заключается, на наш взгляд, в следующем: упомянутая модель будет альтернативой, если при этом не учитывать национально-экономические интересы и сравнительные преимущества государств во взаимозависимом мире. Вместе с тем она не будет альтернативой, если процесс глобализации одинаково обеспечит экономический рост в нашем взаимосвязанном, глобализированном мире. Это, по нашему мнению, означает, что процесс экономической глобализации будет способствовать реализации сравнительных преимуществ каждой из стран, а региональная экономическая интеграция — как фактор плавного вхождения в планетарное экономическое хозяйство — будет полностью задействована.

Процесс глобализации должен обусловить возможность использовать потенциалы экономик (иными словами, сравнительных преимуществ) государств Центрального Кавказа. Наличие определенных проблем неэкономического характера (в первую очередь — политических) еще раз подтверждает истину о взаимосвязи экономики и политики.