CC BY
49Амиль МАГЕРРАМОВ
Доктор экономических наук, профессор Бакинского государственного университета
(Баку, Азербайджан).
Гаджиага РУСТАМБЕКОВ
Доктор экономических наук, профессор Бакинского государственного университета
(Баку, Азербайджан).
ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ ЦЕНТРАЛЬНОГО КАВКАЗА ПОД ПРЕССОМ ТЕРРИТОРИАЛЬНЫХ КОНФЛИКТОВ
Резюме
В статье причины и последствия территориальных конфликтов на Центральном Кавказе рассматриваются как дискриминирующий пресс на экономику региона в целом и каждой из расположенных здесь стран в отдельности. Аналитико-ситуационный обзор приводит к выводу, что конфликты, преследующие чуждые для народов Центрального Кавказа интересы, су-
щественно подрывают потенциал развития, сдерживают субрегиональное участие в глобальном мирохозяйственном процессе. Единственно приемлемый вариант прогрессивных подвижек видится в восстановлении территориальной целостности и поэтапном налаживании экономических интеграционных связей между государствами региона.
В в е д е н и е
Говорить о Центральном Кавказе в целом, исключая, пожалуй, географический аспект, на сегодня не представляется возможным. Слишком раздроблен этот регион между государствами, занимающими различные экономические позиции и придерживающимися не совпадающих геополитических ориентиров в современном мире. К тому же народы Кавказа, хоть и близки по целому ряду социально-бытовых традиций в силу многовековых соседских контактов, все же сильно отличаются друг от друга национально-идентифицирующими корнями и ценностями мировосприятия. Думается, что в силу указанного искать формулу центральнокавказского взаимодействия следует, по большей части выявляя те экономические интересы, которые можно реализовать путем интеграционного сотрудничества к очевидной выгоде для всех народов региона.
Кавказ в спектре глобальных тенденций экономической интеграции и регионализации
Требования современного межгосударственного взаимодействия в сфере экономики, как наиболее рациональные, сплошь и рядом берут вверх над соображениями иного, прежде всего историко-идеологического рода. Все более наглядно проявляется довольно простая истина, что темпы социально-экономического прогресса могут лишь замедлиться, если пытаться продвигаться вперед, без конца оборачиваясь к будущему спиной. Это поняли народы Северной Америки, Западной Европы, по большей части — Восточной Азии — то есть тех регионов мира, в которых наблюдаются наибольшие достижения последних десятилетий в развитии науки, технологии и качества экономического роста. В противном случае прошлое будет довлеть над настоящим и будущим, вызывая непрекращающиеся территориальные претензии, конфликты и войны, обескровливая народы и делая их уязвимыми перед лицом внешних угроз. К сожалению, на Центральном Кавказе подобный непродуктивный сценарий региональных взаимоотношений продолжает активно разыгрываться.
В то же время национальный и консолидированный потенциал экономического развития Центрального Кавказа, где воссоздан суверенитет трех государств (Азербайджана, Грузии, Армении), может намного повыситься не только благодаря интеграции экономических факторов, но и в результате преодоления нарастающих потерь от существующих конфликтов. Только таким образом можно освободиться от дискриминирующего пресса на региональную экономическую ситуацию, вызванного территориальными конфликтами. Дискриминация как ограничение ресурсов социально-экономического развития в национальном или региональном формате, независимо от того, привнесена она извне (экзогенна) или порождена внутренними причинами (эндогенна), приводит к тому, что дискриминируемый объект оказывается в заведомо неблагоприятном положении. Если учесть, что эндогенные и экзогенные факторы экономической дискриминации переплелись в сложный клубок проблем не только на Центральном Кавказе, но и во всем регионе Кавказа, то выход из ситуации видится в следовании глобальным тенденциям развития, среди которых регионализация занимает одно из первых мест. В этой связи можно только согласиться с мнением, что «интегрирование в мировую экономику требует осмысления внутри региональных интеграционных возможностей»1. Для этого, на наш взгляд, на Центральном Кавказе существуют все объективные предпосылки. Первая из таких предпосылок — национальные экономические интересы центральнокавказских государств; эти интересы задают базовую шкалу критериев, позволяющих оценивать масштабы, формы и направления внешнеэко-
1 Исмаилов Э., Папава В. Центральный Кавказ: история, политика, экономика. М.: Мысль, 2007. С. 9.
номических связей. Вторая — сами цели формирования, сохранения и развития целостной системы национальной экономики. Третья — потребность создания благоприятных условий экономической деятельности для отечественных производителей в стране и за ее пределами. Четвертая — потенциальный хозяйственный и социальный эффект от интеграционных процессов на микро-, макро- и субрегиональном уровнях.
Имеются и необходимые условия (экономические, технологические, коммуникационные) для реализации указанных предпосылок в региональных интеграционных процессах. Однако для проявления потенциала региональной экономической интеграции недостает политического фактора: его действие блокируется в одном, армянском звене потенциального центральнокавказского «трио». При этом, как ни парадоксально, именно это звено, будучи наиболее слабым в ресурсно-экономическом плане, больше других нуждается в интеграционном потенциале региона. Но, взяв курс на территориальные претензии и агрессию к соседним государствам, Армения фактически блокирует долгосрочные возможности наиболее доступного и эффективного варианта реализации собственных экономических интересов. Безусловно, от подобного курса, противоречащего вектору глобального экономического развития, несут потери и соседние государства региона.
Территориальные конфликты versus экономические интересы
В наши дни человечество приобрело возможность после десятилетий мировых «горячих» и «холодных» войн разработать универсальную систему, способную обезопасить его от разного рода военных авантюр и битв за верховенство в геостратегических гонках. Но эти возможности далеко еще не задействованы, и регион Центрального Кавказа служит тому примером. Связано это со многими обстоятельствами, и прежде всего с тем, что изменившаяся после распада СССР международная расстановка сил превратила регион в зону притяжения политических и экономических интересов государств, расположенных по всему его периметру и даже достаточно удаленных от него. Сегодня уже нельзя полностью исключить даже того, что регион послужит детонатором глобального конфликта. Военные действия против Грузии летом 2008 года и международная реакция на них наглядно продемонстрировали это. Вновь было подтверждено, что мировая общественность не может игнорировать конфликты ни в одной части мира, тем более в узловом регионе, каким, безусловно, выступает Кавказ.
Конфликты в каждом регионе все же различаются своим генезисом. На Центральном Кавказе конфликты выступают как территориально-сепаратистские и, как правило, поддерживаемые извне. При этом игнорируется тот непреложный факт, что сепаратизм — явление мультиплицирующееся, а часто и обладающее эффектом бумеранга. Например, поддержка сепаратизма в Азербайджане (Нагорный Карабах) и в Грузии (Абхазия и Южная Осетия) в немалой степени способствовала росту его на российском Северном Кавказе. И все же больше всех страдают от сепаратистских процессов народы самих самопровозглашенных образований. Например, общеизвестно, что жители Нагорного Карабаха, находясь в составе Азербайджанской ССР, по важнейшим социально экономическим показателям развития были в более благоприятном положении, чем население остальных районов республики, и не подвергались никакому давлению в отношении реализации правовых или языково-культурных запросов2. Эти показатели в Нагорном Карабахе существенно превышали и соответствующие показатели в Армении. Иными сло-
2 Статистически это доказывается в кн.: Самедзаде 3. Нагорный Карабах: неизвестная правда. Баку, 1995. С. 21—32.
вами, сепаратизм в этом районе Азербайджана не имел никакой экономической подоплеки, искусственно подогревался, организовывался и инструктировался ради достижения чуждых геополитических интересов. Самим же живущим здесь людям сепаратизм не принес никаких дивидендов. То же самое можно сказать и об охваченных конфликтом территориях Грузии.
При анализе ситуации на Центральном Кавказе прежде всего следует исходить из того, что внешние геополитические влияния не должны ставить под сомнение исторически сложившуюся и институционально оформленную хозяйственно-территориальную целостность международно признанных государств региона. Только при этом условии локальные конфликты могут не перерасти из зон повышенного внимания остального мира в «горячие точки» глобального масштаба. Следовательно, говоря о международной безопасности, следует ее воспринимать не отвлеченно-глобально, а конкретно-регионально.
Что из этого следует?
■ Во-первых, следует уяснить, что судьба международной безопасности ныне более, чем когда-либо в прошлом, зависит от разрешения частных, изолированных конфликтов.
■ Во-вторых, необходимо разработать механизм разрешения локальных конфликтов не в виде их замораживания, а путем пролонгированного регулирования.
И здесь важно искать, находить и реализовывать парадигму регионального экономического сосуществования на основе интеграционных форм сотрудничества.
Народы Кавказа — соседи не по выбору, а от бога. Здесь многое перемешалось — религии, культуры, языки, традиции. Почти все этносы этого региона проживают на территориях соседних наций и этносов, а многие родственники жили и продолжают жить по обе стороны государственных границ. Но этого оказывается недостаточно для добрососедства. Более того, слишком тесное взаимопроникновение таит опасность передела границ там, где государства вновь воссоздаются. На Кавказе к тому же проявилась негативная энергия расщепления единого государства — СССР с его безответственным строительством национально-территориальных структур по подобию русских «матрешек». Но что же надо делать, чтобы из малых матрешек не вылезали джинны войны? Нет сомнения, что Центральный Кавказ может стать зоной мира и сотрудничества исключительно в случае восстановления территориальной целостности Азербайджана и Грузии. Без этого невозможно полноценное общерегиональное экономическое сотрудничество. Однако какие-то проблески, позитивные ожидания в этом направлении могут возникать уже сегодня. Например, вовсе не фантасмагорией выступает давно и безуспешно обговариваемый Кавказский общий рынок, куда можно было бы в дальнейшем привлечь и другие сопредельные страны, иностранных инвесторов, инновационные технологии. Затягивание до опасной степени урегулирования внутригосударственных и региональных конфликтов откладывает приход в регион широкомасштабных инвестиций, углубляет трещины в отношениях между странами региона. Тем временем растет и понимание того, что только «совместными усилиями страны региона способны преодолеть тяжелое наследие недавнего прошлого и построить безопасное будущее. В этих условиях чрезвычайную важность приобретают исследования на основе объективных критериев перспектив экономической интеграции, коллективной безопасности, урегулирования конфликтов и демократического развития на Южном Кавказе»3.
3 Хуцишвили Г., Мшвидобадзе Р., Нижарадзе Г. Интеграция и разрешение конфликтов на Южном Кавказе: Реальность или иллюзия. Результаты социологических опросов. Тбилиси: ICCN, 2001 (Khutsishvili G., Mshvidobadze R., Nizharadze G. Integration & Conflict Resolution in South Caucasus: Reality or Illusion? Findings of the Sociological Surveys. Tbilisi: ICCN, 2001. (Авторы указанной книги имеют в виду территорию, включающую Азербайджан, Грузию и Армению. Сегодня ее чаще называют Центральным Кавказом. Это более уточненное определение данного региона появилось позже, чем была опубликована цитируемая работа.)
С учетом того, что на Центральном Кавказе — этом своеобразном мосте между двумя морями и многими цивилизациями — сосредоточены достаточные производственные мощности, энергетические ресурсы, запасы редких минералов, интеллектуальный потенциал, транспортная инфраструктура международного назначения, не говорить об экономической интеграции в регионе было бы по меньшей мере алогично. Еще более иррационально допускать искусственное раздувание территориальных конфликтов, доведение их до уровня вражды и войн в то время, когда во всех развитых регионах мира преобладает противоположная, интеграционная тенденция. Она открывает границы, делает их прозрачными настолько, что речь уже идет о едином гражданстве для населения десятков стран, история взаимоотношений которых вовсе не безоблачна. На этом фоне попытки устанавливать все новые границы на Центральном Кавказе представляют собой движение вспять и могут приводить лишь к отставанию в темпах глобализации и социально-экономическому запаздыванию.
Экономическое развитие в контексте территориальных проблем стран Центрального Кавказа
«Подвешенные» вооруженные конфликты отрицательно отражаются на экономике, в первую очередь потому, что значительный объем ресурсов начинает работать не на человека, не на его благосостояние и развитие. Сегодня регион Центрального Кавказа усиленно милитаризуется, чему в значительной степени способствует расположение здесь иностранных военных баз. Армения, например, без обиняков именуется «форпостом» (передовым военным плацдармом), и на ее территории последовательно наращиваются российские вооруженные силы. Зарубежные авторы указывают и на то, что «Нагорный Карабах, в котором размещено около 20 000 военных, является одним из самых милитаризованных регионов Европы»4. Все это не может не вызывать ответные военно-подготовительные действия со стороны Азербайджана, перед которым стоит оправданная в международно-правовом отношении цель восстановления территориальной целостности страны. Практическое отторжение до трети территории государства и постоянная угроза извне приводит к увеличению затрат на вооружение и в Грузии. В условиях неразрешенных территориальных конфликтов рост военных расходов может быть чреват возобновлением военных действий. Трудно подсчитать, насколько все это может отбросить назад хозяйственное развитие региона в целом и каждого из его государств, ухудшить инвестиционный климат, блокировать в обозримом будущем возможности пока что гипотетической экономической интеграции.
Однако не все на Центральном Кавказе окрашено в темные тона. Тесное и взаимовыгодное экономическое сотрудничество между Азербайджаном и Грузией представляет как бы прообраз того, что регион может предстать интегрированным субъектом геоэкономического уровня. «Кавказский тандем» (это удачное определение принадлежит Э. Исмаило-ву и В. Папаве), состоящий из Азербайджана и Грузии, привносит в регион политическую стабильность и конкретную пользу. Обрастая множеством инфраструктурных проектов с Турцией и другими странами бассейна Черного моря, «тандем» превращается в центральное звено экономического взаимодействия на довольно значительном геоэкономическом пространстве между Передней и Центральной Азией, Кавказом и Европой.
4 H. Krüger, The Nagorno-Karabakh Conflict. A Legal Analysis, Berlin, Heidelberg: Springer-Verlag, 2010. P. 23 (см. также: Крюгер X. Нагорно-карабахский конфликт. Правовой анализ / Пер. с англ. Баку: Бакинский университет, 2012. С. 31).
Предпосылки центральнокавказской региональной экономической интеграции охватывают не только природно-материальные факторы. На Кавказе существуют многовековые традиции хозяйственного взаимодействия, которые связаны с достаточно выраженным территориальным разделением труда и кооперацией производства, корни которых уходят еще в период, предшествующий включению Кавказа в состав Российской империи. Разнообразие природно-климатических условий и пестрота этнического состава населения создавали на Кавказе возможность многосторонней специализации труда, что выступало фактором интенсивного обмена и торговли, складывания взаимосвязанных локальных рынков. И в составе империи Кавказ долгое время оставался довольно обособленной в экономическом плане областью, где значительная часть потребляемых товаров представляла продукты регионального производства. То есть действительно есть основания для утверждения, пусть и несколько гиперболизированного, что «Кавказ исторически всегда был единым регионом — социально-экономические связи кавказских народов создавали целостную взаимозависимую региональную экономику и общие ценности»5.
Взаимосвязанной хозяйственной эволюции способствовали и элементы ментальной общности народов Кавказа, взаимное доверие и расположенность к контактам. Все это создавало дополнительные стимулы к долговременным формам экономического общения, делало безопасными торговые пути и стоянки (караван-сараи), подтоварные кредиты и денежные долговые обязательства. Только значительно позже усилиями колонизаторов стал создаваться неблаговидный образ кавказца. Но люди на Кавказе всегда отличались верностью и гостеприимством, работоспособностью и деловой активностью. Все это в значительной степени сокращало транзакционные издержки и стимулировало внутрирегиональную торговлю. Только на этом фоне могли возводиться сложные коммуникационные сооружения, строиться крупнейшие города как центры ремесла и торговли. Произведенная на Кавказе продукция всегда отличалась своим качеством, известным далеко за пределами региона. Можно с уверенностью сказать, что уровень хозяйственной культуры на Кавказе всегда был выше, чем у тех завоевателей, которые приходили сюда.
Основная часть используемых средств производства и потребляемой продукции обладала на Кавказе временным и пространственным соответствием, что служит важнейшим показателем определенного среднего уровня навыков и технологии труда. Это способствовало формированию внутрирегиональных пропорций обмена, ценовой ситуации, денежного обращения.
В советское время, несмотря на господство вертикально-отраслевых структур союзного централизованного управления, экономика кавказского региона сохраняла согласованность в использовании многих сырьевых и энергетических ресурсов, транспортной сети и экономических связей на уровне отдельных хозяйственных звеньев. Все это делает нелепым и расточительным с точки зрения экономической эффективности военное противоборство народов Кавказа.
Негативное влияние войны на экономику стран Кавказского региона
Азербайджан
Активные военные действия 1991—1994 годов блокировали позитивное экономическое развитие Азербайджана. В этот период экономическая инфраструктура Карабаха — одного из самых крупных исторических регионов Азербайджана — подверглась масси-
5 Метревели Р. Кавказская цивилизация в контексте глобализации. Стокгольм, 2009. С. 106.
рованному разрушению. Если учесть, что масштабной агрессии подвергалась страна, только что восстановившая свой суверенитет и переживавшая системно-трансформационный кризис, то становится понятно, насколько тяжелыми были последствия. Во время войны против Азербайджана Армения взяла под временный контроль 198 км границы Азербайджана с Ираном и, нарушив государственные границы Азербайджана общей протяженностью в 360 км, оккупировала почти 20% территории страны. Вместе с оккупированными за пределами Нагорного Карабаха территориями армяне в общей сложности захватили 890 городов, сел и поселков. Были разрушены и разграблены народнохозяйственные объекты: жилые дома — 150 000, общественные здания — 7 000, общеобразовательные школы — 693, объекты здравоохранения — 695, автомобильные дороги — 800 км, мосты — 160, водопровод — 2 300 км, электрические линии — 15 000 км, лесная площадь — 280 000 га, посевные площади — 200 000 га. По первичным подсчетам, Азербайджанской Республике был нанесен ущерб в 60 млрд долл. Кроме того, все запасы ртути, обсидиана и перлита, 35—60% месторождений строительных и облицовочных материалов, 23,8% лесного фонда, 7,8% водных запасов Азербайджана и сегодня находятся на оккупированной территории6. Несмотря на все эти обстоятельства, руководство Азербайджана нашло в себе силы подписать перемирие и приступить к созданию модели ускоренного экономического развития страны. Эта модель вывела Азербайджан из кризиса, выдвинула его экономику на лидирующие позиции в регионе (почти 3/4 ВВП региона Центрального Кавказа) и превратила ее в одну из самых динамичных в мире. Большую роль сыграла в этом процессе нефтяная дипломатия Азербайджана, подключившая к ней на взаимовыгодной основе и Грузию. За прошедшие годы было подписано 33 соглашения с зарубежными нефтяными компаниями о долевом распределении производства нефти и привлечены к нефтегазовым операциям 53 энергетические компании из 20 стран. Добыча нефти в Азербайджане достигла рекордного уровня 50,7 млн т в год, что позволяет ежегодно инвестировать 20 млрд долл. в самые различные, в основном ненефтяные производственные и инфраструктурные проекты. Вместе с тем страна вынуждена затрачивать значительные средства на укрепление вооруженных сил (военные расходы занимают второе место в государственном бюджете) для преодоления последствий Карабахской войны и отражения сохраняющихся агрессивных устремлений против ее независимости и территориальной целостности.
Грузия
Как и все постсоветские страны, в 1992—1994 годах, на старте независимого развития, Грузия оказалась в условиях экономического, социального, продовольственного и энергетического кризиса. Валовой объем продукции промышленности скатился на уровень 1958 года, а сельского хозяйства — даже до уровня 1945 года. В результате по объему ВВП Грузия оказалась на последнем месте среди республик бывшего Союза. В значительной степени этому способствовали территориальные конфликты, усиление сепаратистских тенденций в Абхазии и в районе Цхинвали.
Конфликт в Абхазии практически лишил страну доходов от туризма — одной из традиционных и развитых отраслей ее экономики. Появились первые беженцы, число которых нарастало и достигло 300 тыс. чел. Все это время в решении своих сложных проблем Грузия опиралась на экономическое сотрудничество с Азербайджаном. Началось активное использование разнообразных, прежде всего транзитных, возможностей экономического сотрудничества между Азербайджаном, Грузией и Турцией. Вместе с интен-
6 [http://www.azconsulate.spb.ru/index.php?type=page&id=45].
сивными экономическими реформами и переходом к современным формам хозяйственной практики это привело к тому, что уже в 2010 году ВВП Грузии вырос на 6,4%, что является довольно высоким показателем по международным стандартам. Но достижения страны могли быть намного более весомыми без инспирации территориальных конфликтов. Один лишь военный конфликт 2008 года обошелся Грузии в 2 млрд долл., а потеря контроля над третью национальной территории снижает потенциальный ВВП почти на 15%.
Армения
В начале 1990-х годов в Армении наблюдался серьезный экономический спад. Многие заводы и фабрики остановились из-за отсутствия сырья и энергоресурсов, сельское хозяйство вернулось к мелкотоварному производству. Ограниченные экспортные ресурсы и монополизация основных хозяйственных секторов сделали Армению особо чувствительной к кризисным явлениям в мировой и российской экономике. Дисбаланс во внешней торговле, обусловленный экономической изоляцией от соседних стран — Турции и Азербайджана, до некоторой степени компенсируется международной помощью (прежде всего со стороны армянской диаспоры), денежными переводами от армян, работающих за границей и прямыми (в основном российскими) иностранными инвестициями. В 2010 году по индексу развития человеческого потенциала Армения заняла 76 место, что является худшим показателем среди центральнокавказских стран (Азербайджан — 67 место, а Грузия — 73-е). В 2011 году журнал «Форбс» отвел Армении 2 место после Мадагаскара в рейтинге худших экономик мира. Национальной статистической службой Армении опубликованы статистические данные о зарплатах, удивившие многих аналитиков в мире: средняя зарплата в Армении снизилась на целых 7,7% и составила 238 долл., пишет электронное издание «Биржевой лидер». Это самый низкий показатель средней зарплаты в регионе. К примеру, в Грузии этот показатель составляет 318, а в Азербайджане 396 долл.
В экономике Армении в 2011 году не было зарегистрировано никаких серьезных достижений. По-прежнему наблюдался спад уровня жизни, низкий уровень конкурентоспособности, усугубление монополизации, поляризация доходов, растущие темпы эмиграции. Есть очень маленькие успехи, но их нельзя охарактеризовать как достижения7.
Наибольшие проблемы социально-экономического развития Армении связаны с проведением агрессивной политики в регионе. В результате она потеряла возможность экономического сотрудничества с самым экономически сильным государством Центрального Кавказа — Азербайджаном. Армения оказалась отрезана от транснациональных проектов с участием Азербайджана, не имеет возможности прямой торговли с Турцией. В результате ее экономика потеряла самостоятельность, приобретя характер снабжаемого извне форпоста, а армянское население беднеет и эмигрирует из страны.
Куда и как идти
Только последовательная экономическая интеграция на Центральном Кавказе, которая позволит восстановить экономические и политические связи между государствами, может вывести регион на новую траекторию развития. В факторном плане Центральный Кавказ, возможно, даже больше других регионов подготовлен для подобных торгово-
7 См.: Минасян А. В условиях регресса экономики Армении правительство не имеет морального права оставаться у власти // Вестник Кавказа, 1 февраля 2012.
экономических отношений, ведущих к спокойному миру. Так что интеграционная политика поиска мира на Центральном Кавказе может и должна состояться. Она может предложить принципиально иные подходы, основанные на объединении, а не разделении региона на противоборствующие страны, опирающиеся на разные внешние силы8.
Движущими силами Кавказского общего рынка может стать взаимная выгода, добровольность, экономическое сотрудничество, равенство всех стран и народов. Осуществление комплекса мер может привести в будущем к формированию на Кавказе беспошлинной и безвизовой зоны и образованию регионального подобия Шенгенской зоны. Но проблема касается стран и народов, отношения между которыми пока еще достаточно осложнены. Поэтому здесь возможны как успехи, так и поражения. Но главное здесь — двигаться к цели. Первые уверенные шаги в этом направлении уже сделаны Азербайджаном и Грузией, которые, выдвинув идею создания Общего кавказского дома, открыли новую перспективу для экономического сотрудничества народов региона. Появились даже гипотетические рассуждения о конфедеративных отношениях между Азербайджаном и Грузией, что обосновано реальным состоянием складывающейся взаимозависимости их экономик.
Следует отметить еще одну деталь — это порой полусерьезное соперничество между народами Кавказа по целому ряду аспектов мышления или поведения. В этом нет ничего предосудительного, и оно может даже послужить во благо, если перевести его в плоскость экономической конкуренции. Глобализация, как пишет М. Тэтчер, «открыла национальные экономики для международной конкуренции»9 и сделала очевидными их слабые и сильные стороны, которые возможно уравнять посредством экономического сотрудничества, интеграции факторов и усилий для достижения взаимных выгод.
Важной предпосылкой общекавказской экономической интеграции является преодоление конфликтов и войн в регионе, отказ Армении от роли проводника проимперской политики по отношению к своим соседям. От этого, кроме всего прочего, страдают и экономические интересы народов региона, оказавшихся под дискриминирующим прессом территориальных конфликтов. Чем быстрее поймут это сторонники агрессивного сепаратизма, националистического превосходства и территориальных захватов, тем раньше наступит время превращения Кавказа в регион экономического роста и социального благополучия.
8 См.: Абасов А., Хачатрян А. Варианты решения карабахского конфликта: идеи и реальность. Баку, Издательский Дом ЛТД «Ени Несил», Баку, 2002. С. 38.
9 Тэтчер М. Искусство управления государством. Стратегия меняющегося мира. М., 2003.
