CC BY
65Ж ЧЕЛОВЕК-ЭПОХА
Наркомовские дни и ночи
Родился 6 марта 1911 г. в городе Баку.
Умер 31 марта 2008 г. в Москве.
Николай Константинович Байбаков на протяжении многих десятков лет был одним из управляющих ныне несуществующей страны — Советского Союза. Он работал рядом с теми, чьи фамилии наши дети знают только по учебникам истории. Свою карьеру он начинал в 30-х годах — инженером-нефтяником, а закончил в 80-х — заместителем председателя Совета министров и председателем Госплана СССР.
Труд, труд и еще раз труд — вот, пожалуй, единственное емкое слово, способ-
ное вместить в себя все, что связано с этим выдающимся человеком на всех этапах его жизненного пути.
Николай Константинович родился в Баку, на нефтяных промыслах братьев Нобель. Его отец работал там кузнецом около сорока лет. Семья жила очень скромно, из двенадцати детей выжили только семеро, и когда Николай окончил школу в Балаха-нах, то поступил в Азербайджанский институт нефтяной промышленности. Товарищи отца уважительно говорили: «А у Байбака Колька-то в инженеры пошел».
Из воспоминаний НК Байбакова
Рабочий Баку — колыбель отечественной нефтяной промышленности — воспитал меня и дал мне путевку в жизнь. Надо ли говорить, что рос я в трудовой советской вере в прекрасное будущее моей страны, потому, что мой город и окружающие его нефтяные промыслы — кладезь огромных богатств, которые должны обеспечить это будущее. Мальцом носил я отцу еду для обеда на завод. И здесь мое мальчишеское любопытство не знало никаких границ. Так получилось в моей жизни, что я стал участником главных событий развития в стране нефтяной отрасли почти с самого начала.
Нефть в Азербайджане добывалась издавна, сначала ручным способом — с рытья колодцев. И только таким способом она добывалась многие годы, вплоть до конца прошлого века
Родина колодезного способа добычи — Азербайджан, что подтверждается удивительной находкой в Балаханах — районе Баку. Здесь с 35-метровой глубины заброшенного колодца был поднят
камень с надписью о том, что этот колодец сооружен мастером Мамед-Нуроглы в 1594 году!
На смену допотопному ручному способу добычи приходили последовательно, один за другим, более совершенные основанные в России методы. И все же добыча нефти по-прежнему оставалась делом очень трудоемким и физически крайне тяжелым. Основным способом являлось так называемое тартание желонкой. Это почти обыкновенная труба, чаще всего диаметром 25 сантиметров, длиной 10 метров. Опускалась она в скважину лебедками на канате и с помощью нехит-рыхмеханизмов поднималась с нефтью наверх. Можно представить, какова была производительность и экономичность этого способа. Довольно примитивной оставалась и техника бурения скважин.
И все же темпы становления нефтяной промышленности в стране для того времени нужно считать очень высокими, и жизнь нефтяников стала облегчаться с появлением на буровых скважинах
(1923-1924гг.) глубинных насосов и станков-качалок Они быстро вытесняли устаревшую желонку.
К середине 1928 г. практически все насосные скважины в Баку работали на электродвигателях — таким образом, добыча нефти полностью электрифицировалась.
Вот в какое время в 1928 г. я к великой радости отца стал студентом Бакинского политехнического института, самого престижного, пожалуй, вуза республики. Тогда это было самой заветной мечтой многих бакинских мальчишек, твердо усвоивших формулу индустриализации: «Нефть — это кровь индустрии, а значит, и самой жизни» Нефтяник — главный герой советского времени — такое осознание пришло ко мне настолько рано, что, кажется, с ним я и родился. С малых лет я слышал от старших многое об огромном значении «черного золота», о том, что российские нефтяники большие мастера в этом деле, одни из лучших в мире. Так как же мне было не гордиться, что скоро и я им стану?
Учился Николай Байбаков увлеченно, стараясь не пропустить ни одной лекции, ни одного практического занятия, просиживая над книгами и конспектами дни и ночи; спешил как можно больше узнать, прочитать. Академическая программа была не столь обширной, как в наши дни, зато очень насыщенной была практика на производстве. Часто сразу после лекций студенты отправлялись на промысел и там, на месте, могли на конкретных примерах изучать то, о чем говорилось им в академических стенах, увидеть своими глазами, пощупать руками детали. В этом заключалась особенность вузовского обучения тех лет: студенты
знали, что их уже качестве инженеров ждут на промыслах, знали с кем и где им предстоит работать.
Хотя в анкетах Н.К. Байбакова всегда значилось, что инженером Ленинского промысла он числился с 1 января 1932 г., на самом деле уже с середины 1931 г. он исполнял работу инженера на промысле, только потом, получив диплом, был оформлен на службу уже официально.
К 1937-му молодой специалист стал управляющим трестом «Ле-ниннефть». Хотя в тот период ему пришлось из Баку на время уехать — начались чистки среди хозяйственников, в Азербайджане
64 ГАЗОХИМИЯ МАРТ-АПРЕЛЬ 2009
■ НАШ САЙТ В ИНТЕРНЕТЕ: WWW.GAZOHIMIYA.RU
ЧЕЛОВЕК-ЭПОХА Ж
они были особенно активны, постоянно то там, то здесь обнаруживали «вредителей».
А вредительством могли посчитать любое производственное ЧП, какие бывают даже у очень хороших руководителей. Многие совершенно невинные люди пострадали. Байбаков Н.К. понимал, что его это может коснуться в любой момент, и предпочел уехать на Дальний Восток на службу в Красную армию. А когда он в 1937-м вернул-
ся в Баку, его очень скоро назначили управляющим трестом. И вот внезапно новая перемена в его жизни. Н.К. Байбакову пришлось снова покинуть родные края, расстаться с родными, коллегами. Поводом, видимо, послужило его выступление на Всесоюзном совещании нефтяников в марте 1938 г., где речь шла о путях увеличения добычи в стране. Это совещание возглавлял тогдашний нарком топливной промышленности Л.М. Каганович.
Из воспоминаний НК Байбакова
В 1940-м меня утвердили заместителем наркома топливной промышленности под «железным» началом Кагановича, с которым судьба, таким образом, связала меня тесно. Многие, кому доводилось работать с ЛМ. Кагановичем, отмечали его крутой норов. Отсюда и прозвище — «железный
нарком». Громадные физические и психологические нагрузки выработали в нас, руководителях, особый, беспощадный к себе стиль работы. Если наркомы работали в «сталинском режиме», то есть по ночам, то их заместители фактически и дневали, и ночевали в наркоматах. Иногда я не спал по
двое суток подряд. Обычно в 4-5 часов утра Поскребышев, заведующий Секретариатом ЦК ВКП(б), звонил членам Политбюро и сообщал, что Сталин ушел отдыхать. Только после этого расходились по домам Берия, Маленков, Каганович, Молотов и другие члены Политбюро.
Впервые Николаю Константиновичу Байбакову довелось встретиться со Сталиным в 1940 г. на совещании в Кремле, где обсуждались неотложные вопросы нефтяной отрасли.
Ему было поручено сделать сообщение об обеспечении народного хозяйства и армии горючим в связи с нарастанием опасности войны.
Из воспоминаний Н.К. Байбакова
Надо ли говорить, как я волновался в приемной Сталина, ожидая вызова на заседание! «Смогу ли взять себя в руки, не растеряться на этом высоком собрании под председательством Первого секретаря?» Но вот я вошел в большой кабинет, где царила обстановка вовсе не торжественная, а вполне деловая и спокойная, и я сразу почувствовал, как напряженность моя спала, я перевел дух, кто-то
показал мне место, где я должен присесть, и уже успокоившись, старался сосредоточиться на содержании записки, которую я держал в руках. Еще раз внутренне уверив себя, что хорошо знаю порученные мне вопросы, я огляделся, увидел Сталина. Да, он, знакомый облик, знакомый полувоенный френч человека, которого я знал по портретам. «Все нормально, обыкновенно!» — совсем успокоился я. И
тут мне предоставили слово, и голос мой зазвучал спокойно и деловито: видимо, и мне передалась атмосфера деловитости и дружественности этого кабинета.
На многих примерах я лично убедился в том, что Сталин уважал смелых и прямых людей, тех, кто мог говорить с ним обо всем, что лежит на душе, честно и прямо. Сталин таких людей слушал, верил им, как натура цельная, прямая.
В1940 г. Наркомат топливной промышленности был разделен на два Наркомата: один ведал нефтью, другой углем. Наркомом нефтяной промышленности стал И. Седин, до этого работавший секретарем Ивановского обкома партии. Н.К. Байбаков получил пост его заместителя. Вот и работу первого заместителя наркома нефтяной промышленности СССР в те годы
иначе как «Наркомовскими днями и ночами» не назовешь. Как и во времена работы с Кагановичем, отдыхать доводилось только урывками, чтобы хоть чуть отдышаться, выспаться. Выходных и отпускных дней тоже не было. Все рабочие дни были расписаны буквально по минутам, и все равно времени не хватало. День сливался с ночью.
Из воспоминаний Н.К. Байбакова
С личной жизнью при таком графике работы никак не клеилось. Знакомство с судьбой оказалось случайным. Однажды в комнату отдыха, где я в то время обедал, вошла девушка — новый работник Наркомата. Окончив инженерноэкономический институт, она работала референтом заместителя наркома по строительству. Принесла на подпись срочный документ. На вид ей было всего двадцать, аккуратная, строгая, но очень миловидная с умными живыми глазами. Чем-то она меня сразу тронула, и я тут же выяснил, что
зовут ее Клавой; и совершенно неожиданно для себя предложил первое, что пришло в голову — глупее, как говорится, не придумаешь:
— Садитесь Клава, обедать со мной.
— Нет, нет, что Вы! — вся вспыхнула она.
— Ну, если не хотите обедать, — уже осмелев, сказал я, — тогда вечером приглашаю вас в кино. Пойдете, а?
Она согласилась. И мы стали встречаться. Как-то узнав об этом, Каганович сказал управляющему делами, чтобы он достал мне
два билета в театр. После спектакля — была, не была! — я пригласил Клаву в ресторан и, обязав себя быть решительным, сказал ей:
—Вот что Клава. Нет у меня времени на ухаживания. Совсем нет. И если я тебе нравлюсь — то вот моя рука. А если нет — прогони меня сейчас же.
— Можно мне подумать? — тихо спросила она.
- Можно. Даю тебе полчаса подумать.
Не помню, что думал и чувствовал я, говоря так, но говорил не в шутку, а вполне серьезно.
МАРТ-АПРЕЛЬ 2009 ГАЗОХИМИЯ 65
Ж ЧЕЛОВЕК-ЭПОХА
На другой день Николай Константинович и Клавдия Андреевна расписались в ЗАГСе. Они прожили вместе сорок три года как сорок три дня, душа в душу и сердце в сердце, в согласии и любви. У них родились дочка и сын.
В трагическом 1941 г. советская нефтяная промышленность не только устояла, но и сумела шагнуть вперед. Так, нефтяники Баку, тогда главного нефтедобывающего района СССР, с честью выполнили все государственные задания 1941 г. и дали в первый год войны фронту и родине 23,5 млн т нефти — показатель небывалый за всю историю нефтяного Баку.
Как могло случиться такое чудо? Основной предпосылкой его стала, конечно же, небывалая трудовая активность и самоотверженность людей, но и в неменьшей мере накопленный цен-
нейший опыт планового управления хозяйством. Значение нефти как стратегического сырья, способного решить исход всей войны, понимало и гитлеровское руководство. Проблема горючего для Германии была действительно важнейшей. К началу военных действий они производили лишь 8-9 млн т бензина и дизельного топлива, в основном из угля. Своей же нефти они практически не имел, и в какой-то мере восполняя свои потребности из союзной им Румынии. Но не хватало и ее. Вот почему нацисты возлагали большие надежды на захват кавказских нефтепромыслов.
Ставка была велика. 1 июля 1942 г. на совещании группы армий «Юг» Гитлер заявил: «Если я не получу нефть Майкопа и Грозного, я должен буду покончить с этой войной».
Из воспоминаний НК Байбакова
В один из тех жарких июльских дней меня вызвал в Кремль Сталин. Неторопливо пожал мне руку, взглянул на меня спокойно и просто негромким, вполне будничным голосом сказал:
— Товарищ Байбаков, Гитлер рвется на Кавказ. Он объявил, что если не захватит нефть Кавказа, то проиграет войну. Нужно сделать все, чтобы ни одна капля нефти не досталась немцам.
И чуть ужесточив голос, добавил:
— Имейте в виду, если вы остави-
те немцам хоть одну тонну нефти, мы вас расстреляем. Я до сих пор помню этот голос, хоть и спокойный, но требовательный, спрашивающий, его глуховатый тембр, твердый кавказский акцент.
Сталин не спеша прошелся по кабинету и после некоторой паузы снова добавил:
— Но если вы уничтожите промыслы преждевременно, а немец их так и не захватит, и мы останемся без горючего, мы вас тоже расстреляем.
—Но вы мне не оставляете выбора, товарищ Сталин.
Сталин слега остановился возле меня, медленно поднял руку и слегка постучал по виску:
— Здесь выбор, товарищ Байбаков. Летите. Вот так, с таким высоким отеческим напутствием я был назначен уполномоченным ГКО по уничтожению нефтяных скважин и нефтеперерабатывающих предприятий в Кавказском регионе, а если потребуется, и в Баку.
Битва за нефть, наполненная и подвигом, и драмой. И, как всякая битва, протекала неровно: успехи сменялись неудачами, имелись свои прорывы и критические ситуации. В конце 1942 года впервые большая группа нефтяников была награждена орденами и медалями. Н.К. Байбаков был отмечен орденом Ленина.
Исход великой победоносной для Красной армии Сталинградской битвы поставил точку и в грозной эпопее битвы за нефть. Открылся, наконец, свободный доступ по Волге для бакинской нефти.
В 1944 г. Н.К. Байбаков был назначен на должность наркома нефтяной промышленности. В новой должности Н.К. Байбаков должен был теперь отвечать за разработку плана шестой пятилетки, иметь дело со всем народнохозяйственным механизмом страны, улавливать, направлять и прогнозировать все потоки социально-экономического развития, находить главные перспективные узлы. А, в сущности, нащупывать, определять и обеспечивать путь экономики страны.
Из воспоминаний Н.К. Байбакова
Все советские генсеки, с которыми мне пришлось работать, были очень разные. Сталин был очень крупным государственным деятелем и очень практичным. При нем мы имели очень высокие темпы роста нашей экономики — от 10 до 15 % в год. Но я не могу ему простить то, что тысячи специалистов, государственных работников были им уничтожены. С другой стороны, хозяйственную деятельность он вел лучше всех тех, с кем мне пришлось работать в последующие годы.
Хрущев прогнал меня работать в совнархоз, но я ему все равно благодарен: он пошел навстречу моей просьбе и направил меня в Краснодар, и я пять лет восстанавливал нефтяную промышленность края. Это была хорошая школа, особенно для будушрго руководства Госпланом СССР, который я возглавлял 22 года.
Хозяйственник из Хрущева был неудачный, он постоянно реформировал систему управления. То разгонит министерства, то начнет преобразовывать главки. В хозяйстве была недопустимая кутерьма. В итоге потеряли рычаги управления народным хозяйством.
Только после ухода Хрущева в отставку стало возможным что-то поменять к лучшему. Курировал тогда хозяйственные вопросы Председатель Совета Министров СССР Косыгин. Он был очень талантливым человеком и понимал, что к государственному руководству надо подходить осторожно, взвешенно.
Понимал, что страна — это не экспериментальная лаборатория. Он прекрасно знал, какие отрасли надо развивать в первую очередь, давать им привилегии.
Брежнев в первые годы на посту генсека был очень энергичен, и работа его была результативна и плодотворна, но затем в связи с болезнью его активность значительно снизилась.
Ну а затем для народного хозяйства начался самый черный и трагический период. Вместо нас пришли новые люди, многие из них не имели должного опыта.
Мог ли я раньше подумать, что жизньмоя, столь цельно и полно отданная единой государственной идее и общей цели, вдруг как бы в одно мгновение, расколется на две части? Что все сделанное нами и мной, в том числе будет объявлено ложным и неправильным? А то, что мы считали исторически отжившим, окажется в устах перевертней от партии передовым и целью чуть ли не всего человечества?
66 ГАЗОХИМИЯ МАРТ-АПРЕЛЬ 2009
ЧЕЛОВЕК-ЭПОХА П
Поэтому в своей 66-летней трудовой деятельности я выделяю два периода работы: до 1985 года и после 1985 года, в так называемый период перестройки.
И вот — перелом, переворот. Вторая часть моей жизни, в которой живу ныне вместе с оклеветанным поколением людей, создавших почти с нуля лучшую в мире экономику, лучшие самолеты, космические ракеты, социальную защиту людей.
Мы по многим показателям занимали первое место в мире — по добыче нефти и газа, выплавке стали, производству ряда видов оборудования, научным открытиям, искусству. И теперь в черном дне моей Родины — моя горечь и моя обида: со второго места в мире по общим показателям мы скатились на 13 место, и всего за 5-7лет!
Как же это могло случиться?
В апреле 1985 г. я голосовал вместе со многими за предложение М.СГор-бачева реформировать экономику, ускорить социально-экономическое развитие страны, так как в этом виделась перспектива ликвидировать негативные явления, накопившиеся в годы «правления старцев».
Став Генеральным Секретарем ЦК, а затем Президентом СССР Михаил Сергеевич на первых порах активно включился в кореннуюрекон-струкцию народного хозяйства и внешней политики. К сожалению, из-за потери хозяйственного контроля за принимаемыми решениями,
разбалансирования векторов экономики хозяйственная реформа стала пробуксовывать, а затем и вовсе затормозилась. Неумение идти на разумные компромиссы, находить главное звено и удерживать его, да и просто краснобайство привели к развалу великой державы.
С 1985 г., уйдя на пенсию, до 1988 г. Н.К. Байбаков работал Государственным советником при Президиуме Совета министров СССР.
С 1988 г. он трудился в Институте проблем нефти и газа Российской академии наук.
Нефтяники и газовики по праву считают Николая Константиновича родоначальником отечественной нефтяной и газовой промышленности, ведущим специалистом и организатором работ в области освоения нефтяных и газовых месторождений, создания современных и высокоэффективных способов добычи и переработки нефти.
Он до последних дней своих отдавал все силы, знания, опыт решению проблем топливно-энергетического комплекса страны, более полного использования нефтяных и газовых недр, а также разработке ряда целевых проектов и версий межгосударственной долгосрочной энергетической политики, которая направлена на достижение устойчивого и эффективного развития энергетики.
Сам Н.К. Байбаков имеет ученую степень доктора технических наук, он автор около 200 научных трудов и публикаций, имеющих большое научное и народнохозяйственное значение. Особо
актуальны для производственной практики его труды по комплексному решению проблем разработки нефтяных и газовых месторождений.
Он всегда был на стороне нового. При его непосредственной поддержке была оказана помощь выдающимся врачам, разработавшим уникальные технологии в своей сфере. Это: известный психиатр, нарколог, психотерапевт А.Р. Довженко, офтальмолог с мировым именем С.Н. Федоров и другие.
В 1997 г. по инициативе Международной топливно-энергетической ассоциации и группы энергетиков создан Межрегиональный общественный Фонд содействия устойчивому развитию нефтегазового комплекса имени Н.К. Байбакова.
Имя Н.К. Байбакова присвоено теплоходу, который сошел со стапелей завода «Красное Сормово» в мае 1995 г. Н.К. Байбаков — Герой Социалистического труда, лауреат Ленинской премии, награжден шестью орденами Ленина, двумя орденами Трудового Красного Знамени, орденом Октябрьской Революции, многими медалями СССР, а также наградами зарубежных государств. Он лауреат премии города Москвы «Легенда века», лауреат главной всероссийской премии «Российский Национальный Олимп» — «Человек-эпоха».
Из воспоминаний НК Байбакова
Вы спросите, как себя чувствует человек, ушедший с государственного поста на пенсию? Какого его психологическое состояние?
Состояние двойственное. С одной стороны, умиротворенность: уже не нужно мучительно раздумывать о том, кому передать дело, как найти достойного преемника и самому
уйти на покой, отдохнуть наконец спокойно, без тягостных дум и переживаний, заняться собственным здоровьем. А с другой стороны — обида и недоумение — ты полон сил и желаешь делать еще лучше свою работу, а с тобой расстались легко, словно ждали, когда избавиться. И от такого поворота в личной жиз-
ни, и от сложившейся в стране ситуации направленного хаоса и межнациональных распрей — душевная подавленность. Поэтому я решил в меру своих сил и возможностей работать, помогать опытом и советом, приносить посильную помощь нашему государству. В этом я вижу смысл своей жизни.
МАРТ-АПРЕЛЬ 2009 ГАЗОХИМИЯ 67
