CC BY
0DOI: 10.38197/2072-2060-2024-246-2-159-188
НАЛОГ НА САМОЗАНЯТОСТЬ КАК СПОСОБ ВЫХОДА ДОХОДОВ ИЗ ТЕНЕВОЙ ЭКОНОМИКИ В РОССИИ
SELF-EMPLOYMENT TAX AS A WAY TO WITHDRAW INCOME FROM THE SHADOW ECONOMY IN RUSSIA
СЕМЕНОВА Галина Николаевна
Советник Государственной гражданской службы 2 класса, доцент кафедры Государственных и муниципальных финансов Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова, кандидат экономических наук, доцент
Galina N. SEMENOVA
Adviser of the State Civil Service of the 2nd class, Associate Professor of the Department of State and Municipal Finance of the Plekhanov Russian University of Economics, Candidate of Economic Sciences, Associate Professor
АННОТАЦИЯ
Статья написана на актуальную тему влиянию фискальной политики на теневую экономику России, в частности – ключевому изменению налогового законодательства последних лет – введению налога на профессиональный доход. Вопрос легализации доходов самозанятых является крайне сегодня актуальным. Изучение режима самозанятости, влияния, принятых мер на выход доходов из «теневой экономики» представляется возможным именно сейчас, так как уже имеется определенная база для анализа и появилась возможность оценить эффективность мер, нацеленных на упрощение уплаты налогов. Подход государства к теневой экономике можно условно описать, как «метод кнута и пряника» – с одной стороны, нелегальному бизнесу и зарплатам в конверте угрожает Административный и Уголовный кодексы Российской Федерации, а с другой – Налоговой кодекс Российской Федерации поощряет переход в легальную, «белую» экономику посредством льгот, послаблений и упрощённых налоговых режимов. И если содержание первого аспекта интуитивно понятно, второй аспект стоит разобрать подробнее.
ABSTRACT
The article was written on the current topic of the influence of fiscal policy on the shadow economy of Russia, in particular, the key change in tax legislation in recent years - the introduction of a tax on professional income. The issue of legalizing the income of the self-employed is extremely relevant today. Studying the self-employment regime, the impact, and measures taken on the exit of income from the “shadow economy” seems possible right now, since there is already a certain basis for analysis and it has become possible to evaluate the effectiveness of measures aimed at simplifying the payment of taxes. The state’s approach to the shadow economy can be roughly described as a “carrot and stick method” - on the one hand, illegal business and salaries in an envelope are threatened by the Administrative and Criminal Codes of the Russian Federation, and on the other hand, the Tax Code of the Russian Federation encourages the transition to a legal, “white” economy. » the economy through benefits, concessions and simplified tax regimes. And if the content of the first aspect is intuitive, the second aspect is worth examining in more detail.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
Налог на профессиональный доход, теневая экономика, самозанятость, налоговая нагрузка, валовая добавленная стоимость, специальный налоговый режим, рыночная экономика, налоговая база, налоговая ставка, льготное налогообложение.
KEYWORDS
Professional income tax, shadow economy, self-employment, tax burden, gross value added, special tax regime, market economy, tax base, tax rate, preferential taxation.
Введение. Чем более высокоорганизованным является общество, тем больше ресурсов необходимо для управления им. Несмотря на существующую тенденцию уменьшения участия государства в экономике развитых стран, история не знает примеров больших государств, которые бы активно росли и развивались без активного участия государства, а в некоторые исторические периоды государство вообще было единственным способом продвинуть прогресс.
Однако государство не может обойтись без сбора налогов со своих налогоплательщиков - юридических и физических лиц. В свою очередь, часть населения не готова подчиниться установленному налоговому законодательству России, потому что считает свои интересы важнее общих, либо же потому что государственная система кажется ей неэффективной. В этом случае предприниматели идут на уловки и обман, чтобы снизить налоговую нагрузку или вовсе избежать уплаты налогов, тем самым уходя в теневую экономику.
Теневая экономика – это экономическая деятельность, скрываемая от государства и находящаяся вне официального учёта. Тем не менее, её существование косвенно отражается в макроэкономической статистике, так как полученная прибыль и выплаченные зарплаты, зачастую, реализуются в официальной экономике. Разумеется, теневая экономика противозаконна, так как снижает эффективность государственного бюджета (а, следовательно, и всей экономики в целом) и не позволяет проводить полноценный макроэкономический анализ, потому что искажает статистические данные. Государства, наиболее остро ощущающие её влияние, вынуждены направлять на борьбу с ней большие ресурсы, чтобы индивидуальные эгоистичные интересы не подавляли общественные.
Довольно долгое время теневая экономика не изучалась и не учитывалась экономистами, так как считалось, что единственный верный ответ на незаконную деятельность – наказание провинившихся правоохранительными органами. Впервые о теневой экономике, как об общегосударственной проблеме, заговорили в 30-ые годы прошлого столетия в США, во времена Великой Депрессии, когда мафия достигла настолько высокого уровня организации, что смогла составить конкуренцию официальной власти. Однако теневая экономика оставалась вне поле зрения экономистов ещё несколько десятков лет, и попала в него на фоне другого кризиса, произошедшего в середине 1970-ых годов. С неофициальной экономикой стали считаться, её стали учитывать в расчётах и оценивать воздействие тех или иных мер на её функционирование и размеры. Борьба с теневым сектором, соответственно, тоже стала гораздо более направленной и структурированной – государство провозгласило задачу ликвидировать «тень», оставив лишь «белую» экономику.
Теневая экономика в России
Прежде, чем разбирать непосредственно налог на профессиональный доход, а в народе его называют налогом на самозанятость, необходимо дать оценку теневой экономике Российской Федерации и выделить её отличительные черты.
Вопрос российской теневой экономики крайне осложняется диаметральной противоположностью оценок её масштаба – так, в 2018 году Росстат оценивал её, как 12,7% от общего ВВП страны, Росинформторг – как 20% от ВВП (две этих оценки ближе к европейскому уровню), а Международный Валютный Фонд – как 33,7% (оценка, приближающая Россию к уровню других стран СНГ) [3, с.79].
Кризис 2018 года повлиял на ряд ведущих отраслей страны, в результате произошел отток иностранных активов из России и рост доли теневой экономики. В 2019 году на теневой сектор приходилось около в 18,4 трлн руб., от ВВП России это составляло 16,9%. Если сравнить доходы федерального бюджета за 2020 год, которые составили около 20,3 трлн руб., то на теневой сектор экономики приходилось в за период около 17,1% .
Тем не менее, можно с точностью судить о том, что у России есть потенциал для расширения борьбы с теневой экономикой, так как почти европейский уровень налоговой нагрузки сочетается с относительно низкими доходами населения, ростом налоговой нагрузки на малые предприятия и негативным опытом ведения бизнеса в недалёком прошлом [2, с.238].
Во времена позднего СССР теневая экономика представляла собой, в основном, розничную торговлю редкими товарами, выросшую с ростом дефицита во время перестройки. В свою очередь, в девяностые годы теневая экономика приняла характер бедствия. Беспрецедентное падение уровня экономики, разрушение предприятий, минимизация государственного контроля привели к падению реального ВВП на 42,6% за период 1990-1998 годов [5, с.165]. Это привело к увеличению теневого сектора целым рядом способов – падение доходов подталкивало предпринимателей уйти в «тень» и не платить налоги, ослабление власти и крышевание также этому способствовали. Многие люди для того, чтобы прокормиться и купить необходимые вещи пользовались сельским хозяйством, торговлей и оказанием услуг в частном порядке, сдавали недвижимое имущество в аренду и тоже не платили налоги.
Полную картину теневой экономики девяностых годов невозможно восстановить из-за недостатка статистики, однако существует статистика Управления национальных счетов Госкомстата России по доле теневой валовой добавленной стоимости (ВДС) в ВВП России на 1998 год. Согласно этим данным, теневизация сельского хозяйства достигала 92,8% ВДС, предоставление транспортных услуг – 20,7%, розничная и оптовая торговля – 61,0%. Несколько меньшей теневизацией отличались строительство и крупная промышленность за счёт своего масштаба (13,6% и 7,8% соответственно) [3, с.78]. Итоговая теневая ВДС составила 22% от всего ВВП, однако эта оценка лишь приблизительна, и не рассматривает весь объём ВВП, а потому однозначно занижена. Тем не менее, она даёт достаточное представление о размерах теневой экономики в недавнем прошлом.
В начале нового столетия наиболее крупные капиталы вышли из тени, однако последствия экономического кризиса и кризиса государственного аппарата не могли пройти быстро – в многочисленных изменениях и новшествах нуждались как налоговое законодательство, так и деятельность надзорных органов России. В России сформировалась необычная ситуация, обусловленная сочетанием нескольких факторов, как экономико-политических, так и естественных:
1. Восстановление государственного аппарата после затяжного кризиса и глубокой перестройки, большой размер теневой экономики как следствие и данность для текущей власти.
2. Затруднённая и растянутая логистика, обусловленная климатом, размерами страны и неравномерным распределением населения. Следствием первых двух пунктов также выступает большой разрыв в обеспечении различных регионов, а также регионов в целом и Москвы.
3. Особо большая доля теневой экономики приходится на сектор недвижимости (в том числе аренда и строительство) – по данным Росстата 70,6% валовой добавленной стоимости (ВДС) отрасли приходится на теневую экономику, что составляет 6,3% всего валового внутреннего продукта (ВВП) России, а также на сельское хозяйство и торговлю/ремонт транспортных средств (38,1% и 10,3% соответственно), оба сектора – по 1,4% ВВП [5, с. 162].
4. Экономика высокой занятости и низких затрат в сочетании со слабым развитием обрабатывающей промышленности и экспортной ориентированностью добывающей промышленности.
Таким образом, российское государство столкнулось с комплексной задачей по уменьшению теневой экономики, в которую входит совершенствование надзора и оптимизация налоговой нагрузки при существовании ограничений и особенностей общеэкономической ситуации. В данной статье далее будет рассмотрена только одна частная мера по борьбе с теневым сектором – это введённый в 2019 году налог на профессиональный доход.
Необходимость введение налога на профессиональный доход в России
Самозанятость является относительно новым понятием, которое было введено в законодательство Российской Федерации только в 2017 году по аналогии с опытом западных стран, давно начавших налоговую регуляцию самозанятых . Эта необходимость возникла в связи с тем, что миллионы людей, получавших доходы вне трудового договора, просто не подпадали под налоговую регуляцию, оказываясь тем самым в теневой экономике. Например, по оценкам Всемирного Банка, на 2019 год (как раз, когда впервые был введен налог на профессиональный доход) в теневой экономике России было занято 11-15 миллионов человек, из которых почти половина является самозанятыми [11, с.169]. Из доклада Минтруда России было выделено, что в 2022 году в теневом секторе российской экономики были заняты 663 тысячи российских граждан, от всего трудоспособного населения это составляет 0,8%.
Так как новый налог на профессиональный доход своей основной целью ставил именно вывод людей из теневой экономики, высокие ставки европейских стран виделись неоптимальным выбором – так, в европейских странах минимальная ставка налога на профессиональный доход колеблется между 14% в Германии и 20% в Великобритании (за исключением Шотландии). Поэтому в России было принято решение установить на самозанятых плоские небольшие налоговые ставки на уровне 4% полученного дохода от физических лиц и 6% полученного дохода от юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, однако максимальный годовой доход налогоплательщика должен быть ограничен до 2,4 миллионов рублей включительно. Другими ограничениями стал запрет на использование наёмного труда и невозможность оформить самозанятость в сферах реализации подакцизных товаров, перепродажи и добычи полезных ископаемых.
Налог на профессиональный доход был введён в 2019 году в качестве эксперимента, и действовал в рамках четырёх регионов – Москвы, Московской области, Калужской области и Республики Татарстан. Постепенно к эксперименту присоединялись и другие регионы, и к августу 2020 года статус самозанятых получил уже миллион человек.
К концу 2020 года налог на профессиональный доход был практически полностью интегрирован в налоговую систему страны и был введён во многих регионах России. Распространение налога на всю страну неудачно совпало с началом коронавирусного кризиса (COVID-190, который временно затормозил развитие экономики в целом и самозанятости в частности. Самозанятые не получили помощи вместе с юридическими лицами, однако в мае 2020 года ситуация была исправлена, и самозанятые получили возможность вернуть уплаченный в 2019 году налог на профессиональный доход, а также им был выделен капитал на погашение налога в текущем 2020 году в размере МРОТ (на тот момент минимальный размер оплаты труда (МРОТ) составлял в размере 12 130 рублей).
С 1 января 2023 года к эксперименту присоединились: Запорожская и Херсонская области, Донецкая и Луганская Народные Республики.
Сейчас эксперимент применяется на территории всей России, таким образом приняли налог на профессиональный доход в 89 регионах.
За пять лет с начала эксперимента по установлению специального налогового режима - налога на профессиональный доход к эксперименту присоединились 9 279 524 человек. Ежедневно это число увеличивается на 7,5 тыс. пользователей. При этом более 50% самозанятых ранее никак не декларировали свои доходы - это новые лица в правовом поле. (рис. 1).
Рис. 1 Численность зарегистрированных налогоплательщиков налога на профессиональный доход за периоды 2019-2023 годы, тыс. чел.
Число самозанятых в России с начала 2024 года по сравнению с началом 2023 года увеличилось на 41,4% (рис. 1). По итогам на 01.01.2024 г в России прошли регистрацию и ведут свою деятельность как самозанятые 9 280 тыс. человек.
За пятилетний период самозанятые сформировали в приложении «Мой налог» 66,2 млн. чеков (из них для юридических лиц – 9,4 млн. чеков, для физических лиц – 56,8 млн. чеков) (рис. 2). Количество сформированных ими чеков выросло за 2023 год на 2,3 млн. шт. (прирост 4,6%) с 49,4 млн. шт. до 51,7 млн. шт. (рис. 6.2).
Рис. 2 Количество сформированных чеков самозанятыми для юридических и физических лиц за период 2019-2023 годов, млн. чеков.
Количество сформированных ими чеков выросло за 2023 год на 2,3 млн. шт. (прирост 4,6%) с 49,4 млн. шт. до 51,7 млн. шт. (рис. 2). Суммарная выручка самозанятых по данным ФНС РФ на 01.01.2024 года составила 177,4 млрд руб.
Перечень профессий для перехода на налог на профессиональный доход насчитывается около 140 видов деятельности, и он не ограничен.
Рис. 3 Количество самозанятых применяющих налог на профессиональный доход по рейтингу отраслей 01.10.2023 г., человек
Большая часть самозанятых зарегистрирована в сфере оказания ремонтных услуг - 611 919 чел., автоперевозок - 514 740 чел., IT - 386 755 чел. и услуги красоты - 316 803 чел. Эти отрасли остаются самыми распространенными среди налогоплательщиков налога на профессиональный доход с октября 2020 года, причем если раньше на первом месте были услуги автоперевозок, то в сентябре 2023 года лидерами стали ремонтные услуги, которые сохраняют эту позицию до сих пор (рис. 3).
В 2023 году также наиболее популярными являются: услуги такси, ремонтные и маркетинговые услуги, продажа продукции собственного производства, аренда квартир. Специальный налоговый режим применяют кинологи, грумеры, диетологи, аниматоры, массажисты, стилисты, экскурсоводы и другие [9, с.80].
Таблица 1
Численность зарегистрированных налогоплательщиков налога на профессиональный доход в 23 наиболее «активных» регионах, тыс. человек
Наименование субъекта на
01.01.2021 на 01.01.2022 на
01.01.2023 на
01.01.2024
1 2 3 4 5
Москва 482,6 866 1 235 1 563,6
Московская область 168,3 324 481 652,8
Санкт-Петербург 107,2 272 430 608,7
Краснодарский край 42,1 153 293 450,9
Республика Татарстан 102,6 169 234 306,2
Республика Дагестан 37 212 267,1
Ростовская область 39,8 103 184 271,2
Свердловская область 46,3 113 182 264,7
Самарская область 40 93 154 212,9
Новосибирская область 33,3 83 137 200,2
Челябинская область 28,4 74 130 191,9
Республика Башкортостан 31,8 77 126 186,1
Нижегородская область 29,5 71 117 168
Красноярский край 24,5 65 113 165,6
Пермский край 23,7 62 101 149,4
Волгоградская область 21,5 52 87 125,5
Ставропольский край 11,8 42 87 131,1
Республика Крым 10,8 40 83 нет данных
Воронежская область 20,5 50 82 119,8
Иркутская область 43 80 123,8
Тюменская область 17,8 45 73 108,9
Ленинградская область 19,8 46 72 100,8
Омская область 16,8 42 70 104,3
Пятерка лидеров по регистрации самозанятых по налогу на профессиональный доход выглядит следующим образом: г. Москва, Московская область, г. Санкт-Петербург, Краснодарский край, Республике Татарстан.
Наибольшее количество самозанятых на 01.01.2024 года – 1 563,6 тыс. чел. зарегистрировано в г. Москве, по сравнению с 01.01.2023 годом на 328,6 тыс. чел. больше (126,6%), по сравнению с 01.01.2021 годом больше на 1 081 тыс. чел. (324%) (табл. 1).
На 01.01.2024 года зарегистрировано самозанятых:
- в Московской области на 01.01.2024 года зарегистрировано – 652,8 тыс. чел., по сравнению с 01.01.2023 годом на 171,8 тыс. чел. больше (135,7%), по сравнению с 01.01.2021 годом больше на 484,5 тыс. чел. (387,9%).
- в г. Санкт-Петербурге зарегистрировано – 608,7 тыс. чел., по сравнению с 01.01.2023 годом на 178,7 тыс. чел. больше (141,6%), по сравнению с 01.01.2021 годом больше на 501,5 тыс. чел. (567,8%).
- в Краснодарском крае зарегистрировано – 450,9 тыс. чел., по сравнению с 01.01.2023 годом на 157,9 тыс. чел. больше (153,9%), по сравнению с 01.01.2021 годом больше на 408,8 тыс. чел. (1071,0%).
- в Республике Татарстан зарегистрировано – 306,2 тыс. чел., по сравнению с 01.01.2023 годом на 72,2 тыс. чел. больше (130,9%), по сравнению с 01.01.2021 годом больше на 203,6 тыс. чел. (298,4%) (табл. 1).
В результате анализа можно сделать выводы:
1. В долгосрочной перспективе коронавирус не оказал значительного влияния на численность самозанятых, так как на 01.01.2022 г. на фоне восстановительного роста экономики (5,28% роста ВВП, наивысшие темпы за 15 лет) количество самозанятых выросло за год более, чем втрое, превысив изначальную оценку более 3,5 миллиона человек.
2. Само по себе число налогоплательщиков несколько завышено относительно количества людей, реально покинувших теневую экономику с принятием Федерального закона, так как в него включены уже существовавшие индивидуальные предприниматели и отдельные работники, которых организации пытаются перевести на налог на профессиональный доход для экономии своих налогов (таких как, страховых взносов). Так, например, в Пермском крае из 14 тысяч зарегистрированных самозанятых только 10 тысяч нигде официально не работали до регистрации. Принимая во внимание этот факт, можно ожидать, что из числа зарегистрировавшихся по программе налога на профессиональный доход с определённостью вышли из теневой экономики только 65-80% (то есть это люди, которые официально нигде не работали, и являлись самозанятыми).
3. Принимая за истину значение 70-75% работающих в тени из предыдущего пункта, можно посчитать, что из теневого сектора экономики на ноябрь 2022 года было выведено 4,4-4,7 миллионов самозанятых, что уже приближается к нижней границе оценки Всемирного Банка. Принимая во внимание невозможность полной ликвидации теневого сектора рыночной экономики, можно поставить под сомнение нижнюю часть данной оценки.
4. Доля жителей Москвы и Подмосковья в общей численности самозанятых к 2024 году замедлила темпы своего снижения, и остаётся непропорционально высокой (более четверти всех самозанятых). Это обусловлено большей развитостью сферы услуг в столице, однако также отсюда может быть сделан вывод о том, что сохраняется потенциал для дальнейшего роста числа самозанятых – это также подтверждается восходящим трендом их количества и сравнением с другими странами, закрепившими статус самозанятого в законе (например, в Великобритании насчитывается 14 миллионов самозанятых при размере рабочей силы 34,5 миллиона, т.е. доля самозанятых в рабочей силе более 40%). Тем не менее, этот потенциал не может быть реализован в сжатые сроки, так как подразумевает под собой серьёзное развитие региональных экономик, что является долгосрочной целью и не может быть достигнуто за несколько лет.
Помимо этого, существуют данные социальных опросов, дающих оценку количеству самозанятых в районе 16-17 миллионов человек (22,4% рабочей силы), однако самозанятые не однородны – 10% рабочей силы считает самозанятость основным источником своего дохода (7,1-7,6 миллиона человек), в то время, как 12,4% считают её дополнительным источником дохода (8,9-9,4 миллиона человек). При этом, в первой категории только 53,3% самозанятых (3,8-4,1 миллиона) официально не оформлены как таковые, а во второй – уже 72,8% (6,5-6,8 миллиона).
Итого можно подсчитать, что оценочное количество самозанятых, находящихся в теневом секторе экономики в 1,5-2 раза больше, чем по оценкам Всемирного Банка (10,3-10,9 миллионов против 5-7,5 миллионов).
С учётом существующих данных, если самозанятые без иных источников дохода составляют хотя бы половину зарегистрированных налогоплательщиков налога на профессиональный доход, их средний годовой доход не мог бы превышать 176 тысяч рублей (14 тысяч рублей в месяц), и только при условии, что другая половина не получала бы от своей деятельности вообще ничего, что, конечно, является нереалистичным сценарием.
Отсюда можно сделать вывод, что значительная часть зарегистрированных как самозанятые либо почти не занимается своей деятельностью по самозанятости, либо сознательно занижает налоговую базу при возможности (так как 70% самозанятых не связаны с онлайн-агрегаторами, у них есть возможность получать доходы без привлечения внимания налоговых служб). Скорее всего, место имеют оба фактора, и это нужно учитывать при оценке эффективности вывода людей из теневой экономики.
Можно сделать вывод, что самозанятые (как например индивидуальные предприниматели), уже зарегистрировавшиеся на других налоговых режимах (упрощенной системе налогообложения (УСН) или патентной системе налогообложения (ПСН)), в основном, не меняют их на налог на профессиональный доход. Этот дисбаланс объясняется тем, что уже зарегистрированные самозанятые и индивидуальные предприниматели, с большой вероятностью, были относительно большими доходами, которые сложнее скрыть. По этой же причине они и не могут перейти на новый налоговый режим – скорее всего, их доходы превышают 2,4 миллиона рублей в год и/или индивидуальные предприниматели использует наёмный труд. Другой причиной может также быть работа в сферах, где налог на профессиональный доход недоступен (например, перепродажа, производство и торговля подакцизными товарами).
При этом интересно, что общая оценка работающих в тени (11-15 миллионов человек, что составляет примерно 14,7-20,1% рабочей силы) согласуется с данными Росстата и Росинформторга о размерах теневой экономики (12,7-20% от ВВП) и не согласуется с данными МВФ (33%), так как это означало бы запредельную производительность труда в теневом секторе. К сожалению, отсюда можно сделать только тот вывод, что все существующие оценки, так или иначе, не проходят проверку эмпирическими данными.
Из-за невозможности адекватной статистической оценки теневого сектора, наилучшим решением на данном этапе работы будет переход к рассмотрению отдельных аспектов введения налога на профессиональный доход – как положительных, так и отрицательных. Это позволит отвлечься от сугубо теоретической стороны вопроса (размера теневого рынка и его изменения) и сконцентрироваться на практических аспектах, а именно – способах взаимодействия налога на профессиональный доход и теневой экономики.
Различные аспекты введения налога на профессиональный доход, и оценка его влияния на общероссийскую налоговую картину
Благодаря налогу на профессиональный доход в региональные бюджеты стали поступать миллиарды рублей ежегодно. Стоит, однако, понимать, что налог на профессиональный доход не задумывался, как решение этой проблемы и не мог быть им, так как его ежегодные налоговые поступления слишком малы по сравнению с такими налогами, как НДПИ, НДС, НДФЛ, налогом на прибыль, как за счёт меньшей налоговой базы, так и за счёт низкой процентной ставки налога (4% или 6%), и радикально эта ситуация может быть решена только при перераспределении дохода от этих наиболее крупных налогов в субъекты Российской Федерации [4, с.64]. Денежные средства от уплаты налога на профессиональный доход поступают в Фонд обязательного медицинского страхования (ФОМС) по нормативу 37% и в бюджеты субъектов Российской Федерации по месту осуществления деятельности по нормативу 63%.
Субъекты Российской Федерации смогут распределить их и направить часть доходов в муниципалитеты, а в федеральный бюджет Российской Федерации этот налог не поступает.
Рис. 4 Начисление и поступление налога на профессиональный доход за периоды 2019-2023 годы (без учета страховых взносов), млрд. руб.
Всего налоговыми органами с за пятилетний период начислено налога на профессиональный доход самозанятым в сумме 100,9 млрд. руб., а уплачено налога – 93,3 млрд. руб. (рис. 4).
В 2020 году налога на профессиональный доход начислено налоговым органом - 3,4 млрд. руб., по сравнению с 2019 годом, рост 2,1 млрд. руб. (261,5%), в 2021 году - 23,3 млрд. руб., по сравнению с 2020 годом, рост 19,9 млрд. руб. (685,3%), в 2022 году - 40,2 млрд. руб., по сравнению с 2021 годом, рост 16,9 млрд. руб. (172,5%), на 01.08.2023 начислено – 32,7 млрд. руб. (рис. 4).
В 2020 году уплачено на профессиональный доход самозанятыми 3,3 млрд. руб., по сравнению с 2019 годом, рост 2,2 млрд. руб. (300,0%), в 2021 году уплачено налога 21,3 млрд. руб., по сравнению с 2020 годом, рост 18 млрд. руб. (645,5%), в 2022 году начислено налогов 37,5 млрд. руб., по сравнению с 2021 годом, рост 16,2 млрд. руб. (176,1%), на 01.08.2023 уплачено – 30,1 млрд. руб. (рис. 4).
Из этих данных можно сделать следующие выводы:
1. Доля налога на профессиональный доход неуклонно растёт вместе с увеличением количества налогоплательщиков. Это говорит о том, что налог успешно нашёл свою нишу в налоговом законодательстве.
2. Тем не менее, налог на профессиональный доход не может конкурировать с другими налогами по объёму отчислений – как с наиболее прибыльными для бюджета (НДС, НДПИ, налог на прибыль), так налог имеет важные ограничения, не позволяющие ему стать эффективнее – налоговая база, налоговая ставка и уже упомянутое уклонение от налога. И если последнее может быть исправлено только более жёстким налоговым контролем, то первые два пункта стоит рассмотреть подробнее:
- налоговая база ограничена 2,4 миллионами рублей в год на человека, и не может быть сильно увеличена на основании Федерального закона - это не предусмотрено, так как индивидуальные предприниматели и физические лица, которые бы зарабатывали более 200 тысяч рублей без применения наёмного труда, исключительно своими силами, крайне редки, и велика вероятность налоговых махинаций со стороны более крупных субъектов налогообложения;
- налоговая ставка, напротив, имеет потенциал роста – в сравнении со странами ОЭСР, в России низкая ставка налога на профессиональный доход (4-6% против 19,9% в среднем), однако при увеличении ставки подрывается изначальная и главная цель налога – выведение самозанятых из теневой экономики посредством льготного налогообложения. Ограниченное повышение налоговой ставки, тем не менее, возможно в будущем – когда самозанятые будут слишком оторваны от теневой экономики и не будут иметь возможностей по возврату в неё, можно будет повысить базовую ставку на несколько процентов, но с сохранением льготной сути налога.
С другой стороны, возможно также преодоление ограничений налоговой базы путём введения прогрессивной ставки по примеру тех же западных стран (так, в Великобритании ставка прогрессирует вплоть до значения 45% при доходе более 150 тысяч фунтов). Тем не менее, эта возможность ограничена структурой экономики, так, как только в постиндустриальной экономике с развитым финансовым сектором возможны настолько большие доходы для самозанятых [8, с.807].
Не менее важен факт введения налога на профессиональный доход и с чисто юридической точки зрения – до начала эксперимента самозанятость просто не имела места в юридическом поле, и те, кто сегодня считаются самозанятыми, либо находились в теневой экономике, либо вынуждены были платить стандартный налог на доходы физических лиц 9НДФЛ), втрое больший по своей ставке (13%), что крайне негативно сказывалось на и без того невысоких доходах.
Другим важным плюсом существования налога на профессиональный доход стало поощрение самозанятости. Большое количество работ и услуг в рыночной экономике, по той или иной причине, более эффективно выполняется отдельными физическими лицами и индивидуальными предпринимателями, нежели компаниями – так, 52% компаний признают, что для них выгодно сотрудничество с самозанятыми [1, с.44]. Выполнять свою работу им помогает невысокая ставка налога на профессиональный доход, поощряющая развитие этого вида деятельности. Помимо этого, большим плюсом налога на профессиональный доход для индивидуальных предпринимателей стало его важное отличие от других режимов налогообложения – налог взимается только при получении дохода, благодаря чему индивидуальные предприниматели легче смогли переносить кризисные ситуации.
Помимо положительных черт самого налогового режима, важным плюсом стала простота взимания налога – благодаря цифровому инструменту «Мой Налог» самозанятые могут оплачивать налог онлайн, буквально в несколько движений. Нет необходимости в расчётах – программа сама рассчитывает размер налога, который необходимо уплатить.
Программа «Мой Налог» имеет большие возможности для интеграции с банками и электронными площадками-агрегаторами – через них можно встать на налоовый учёт и отражать свои доходы как самозанятого. Именно онлайн-агрегаторы, такие как сервисы Яндекса, Avito, YouDo, по словам Михаила Мишустина (в 2019 году он ещё возглавлявшего ФНС РФ) были изначальной целью нового налогового режима, и именно они стали одной из причин взрывного роста числа самозанятых [10, с.58].
Ещё одним преимуществом цифровизованного налога на профессиональный доход является полное отсутствие обязательных деклараций и отчётностей – самозанятым достаточно просто уплатить необходимую сумму в приложении программы. В вопросе цифровизации Россия, без преувеличений, является одним из мировых лидеров, в том числе – по оценкам международных экспертов [7, с.290].
Также для налогоплательщиков налога на профессиональный доход существует ряд льгот, дополнительно облегчающих им их деятельность – например, с самозанятых физических лиц и индивидуальных не взимается налог на добавленную стоимость (НДС), а взимается с индивидуальных предпринимателей только импортный НДС. Также для самозанятых нет необходимости платить обязательные страховые взносы, так как часть налога на профессиональный доход поступает в Фонд обязательного медицинского страхования (ФОМС), обеспечивая самозанятых медицинским страхованием и таким образом медицинскими услкгами. Тем не менее, если самозанятый хочет, чтобы отработанные индивидуально годы были зачтены в пенсии, он может на добровольной основе вносить взносы в Пенсионный Фонд.
С другой стороны, следует поговорить об ограничениях эффективности налога на профессиональный доход. Налог на профессиональный доход в глобальном масштабе крайне ограничен перечисленными ранее особенностями экономики. Затяжной кризис девяностых и переход к рыночной экономике в целом крайне негативно сказались на возможностях налогового контроля в России, так как система была полностью перестроена, а люди – переобучены [10, с.60]. Дополнительное негативное влияние в этом смысле оказывает географическое положение страны и её размеры – пусть этот фактор во многом и компенсируется успехами цифровизации, его нельзя сбрасывать со счетов.
Также налог на профессиональный доход ограничен отраслями, в которых он действует – так, он слабо применим в теневом строительстве, на которое, по данным Росстата, приходится более 6% всего валового внутреннего продукта (ВВП) страны [6, с.72].
Однако более всего ограничивает его эффективность общая макроэкономическая политика страны – экспортоориентированная экономика, дорогой импорт и слабое развитие обрабатывающей промышленности в сочетании с политикой низких зарплат и низкой безработицы при европейском уровне общей налоговой нагрузки (за счёт налогов на фонд оплаты труда) создают крайне сложную ситуацию в экономике страны.
Ориентация на экспорт означает низкий курс национальной валюты, а следовательно – дорогой импорт, что в совокупности со слабой обрабатывающей отраслью вынуждает тратить большие деньги на организацию своего дела. С другой стороны, доходы населения довольно низки, что влечёт за собой низкую покупательную способность (особенно для товаров, в стоимость которых вложен дорогой импорт), а следовательно – низкие доходы предприятий, малого бизнеса и индивидуальных предпринимателей, не занимающихся экспортом. В этих условиях на фоне сложных условий для налогового контроля даже низкая налоговая ставка налога на профессиональный доход не может привлечь людей к выходу из теневой экономики. В такой ситуации отдельные меры по борьбе с теневой экономикой не могут оказать должного эффекта, и довольствуются половинчатыми результатами.
Выводы.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что налог на профессиональный доход выполнил свою первостепенную задачу, а именно – стимулировал выход самозанятой части населения из теневого сектора экономики и заполнил юридический пробел в налогообложении. Помимо этого, эксперимент с введением налога на профессиональный доход продемонстрировал высокую способность России к цифровизации, что выразилось в тесном сотрудничестве с электронными площадками-агрегаторами и разработке простого и удобного инструмента для онлайн-оплаты налога («Мой Налог»).
Косвенно, налог на профессиональный доход также поспособствовал оздоровлению региональных бюджетов, а также создал дополнительные стимулы для развития мелкого бизнеса в виде самозанятости и индивидуального предпринимательства. По данным Федеральной Налоговой Службы России, с 2018 года Россия поднялась на семь позиций в рейтинге лёгкости ведения бизнеса, заняв крайне высокую 28 строчку, что является большим достижением, полученным, в том числе, за счёт введения лояльной ставки налога на профессиональный доход.
Тем не менее, не стоит проявлять излишний оптимизм относительно эффективности одного только налога на профессиональный доход. Действие налога на теневую экономику достаточно ограничено – само по себе введение налога может стимулировать законопослушных граждан к выходу из тени, однако без более активного правового, судебного и силового воздействия на теневой рынок невозможно эффективно его уменьшить. Средняя налоговая база самозанятых в размере 88 тысяч рублей в год является ярким тому подтверждением, что человек может номинально интегрироваться в «белую» экономику, однако оставить серьёзную часть своих доходов в тени – и это касается не только налогоплательщиков налога на профессиональный доход, но также и мелких предприятий, и работников, имеющих трудовой договор. В этом смысле влияние налога на профессиональный доход на общую ситуацию крайне ограничено.
Подводя окончательные выводы, можно сказать, что налог на профессиональный доход показал значительную эффективность на уровне количества налогоплательщиков, однако при более глубоком рассмотрении эта эффективность оказалось весьма относительной, причиной чего стал целый комплекс проблем, распространяющихся далеко за пределы налог на профессиональный доход и налогового законодательства.
Требуется, чтобы налог на профессиональный доход был частью более глобальной политики по уменьшению теневого сектора экономики, чтобы по-настоящему эффективно добиться поставленной цели, однако такая комплексная задача требует гораздо больших усилий, ресурсов и способных специалистов при всей неочевидности своих результатов в краткосрочном периоде. Тем не менее, с каждым годом необходимость этих глобальных перемен становится только очевиднее.
Библиографический список
1. Дзобелова В.Б., Саламова А.Э. Применение специального налогового режима для самозанятых граждан на территории Российской Федерации. Налог на профессиональный доход. // Экономика и управление: проблемы, решения. 2021. Т. 2. № 3 (111). С. 41-48.
2. Дида В.А. Налог на профессиональный доход как способ устранения теневого сектора экономики в Российской Федерации // Научные исследования XXI века. 2022. № 6 (20). С. 237-240.
3. Измайлова М.О. Теневая экономика в сфере самозанятости как основная предпосылка введения налога на профессиональный доход // Вестник Института дружбы народов Кавказа (Теория экономики и управления народным хозяйством). Экономические науки. 2022. № 3 (63). С. 77-83.
4. Кесян Г.В., Кесян З.А., Деняк П.В. О необходимости развития на региональном уровне положительного эффекта применения специального налогового режима в виде налога на профессиональный доход // Экономика: вчера, сегодня, завтра. 2022. Т. 12. № 2-1. С. 60-66.
5. Морозова Н.Г., Типалина М.В. Современные проблемы и перспективы применения налога на профессиональный доход // Вестник университета. 2023. № 6. С. 162-170.
6. Насонова Н.А., Самойлова Т.Д. Налог на профессиональный доход: проблемы и перспективы // Вестник Тульского филиала Финуниверситета. 2021. № 1. С. 71-73.
7. Самсонов Е.А. Пути развития налога на профессиональный доход в цифровой экономике // Актуальные вопросы современной экономики. 2022. № 11. С. 288-292.
8. Самсонов Е.А. Анализ реализации налога на профессиональный доход в России // Актуальные вопросы современной экономики. 2022. № 10. С. 804-810.
9. Семенова Г.Н. Налог на самозанятых для физических лиц и индивидуальных предпринимателей // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Экономика. 2021. № 2. С. 77-88.
10. Семенова Г.Н. Налоговое администрирование малого и среднего предпринимательства в России в условиях цифровизации // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Экономика. 2022. № 1. С. 53-68.
11. Смирнова Д.С. Налог на профессиональный доход как вид государственного эксперимента // Скиф. Вопросы студенческой науки. 2023. № 3 (79). С. 167-172.
References
1. Dzobelova V.B., Salamova A.E. Application of a special tax regime for self-employed citizens on the territory of the Russian Federation. Tax on professional income. // Economics and management: problems, solutions. 2021. T. 2. No. 3 (111). pp. 41-48.
2. Dida V.A. Tax on professional income as a way to eliminate the shadow sector of the economy in the Russian Federation // Scientific research of the XXI century. 2022. No. 6 (20). pp. 237-240.
3. Izmailova M.O. Shadow economy in the sphere of self-employment as the main prerequisite for the introduction of a tax on professional income // Bulletin of the Institute for Friendship of Peoples of the Caucasus (Theory of Economics and National Economy Management). Economic Sciences. 2022. No. 3 (63). pp. 77-83.
4. Kesyan G.V., Kesyan Z.A., Denyak P.V. On the need to develop at the regional level the positive effect of applying a special tax regime in the form of a tax on professional income // Economics: yesterday, today, tomorrow. 2022. T. 12. No. 2-1. pp. 60-66.
5. Morozova N.G., Tipalina M.V. Modern problems and prospects for applying the tax on professional income // Bulletin of the University. 2023. No. 6. P. 162-170.
6. Nasonova N.A., Samoilova T.D. Tax on professional income: problems and prospects // Bulletin of the Tula branch of the Financial University. 2021. No. 1. P. 71-73.
7. Samsonov E.A. Ways to develop the tax on professional income in the digital economy // Current issues of modern economics. 2022. No. 11. pp. 288-292.
8. Samsonov E.A. Analysis of the implementation of the tax on professional income in Russia // Current issues of modern economics. 2022. No. 10. P. 804-810.
9. Semenova G.N. Self-employed tax for individuals and individual entrepreneurs // Bulletin of the Moscow State Regional University. Series: Economics. 2021. No. 2. P. 77-88.
10. Semenova G.N. Tax administration of small and medium-sized businesses in Russia in the context of digitalization // Bulletin of the Moscow State Regional University. Series: Economics. 2022. No. 1. P. 53-68.
11. Smirnova D.S. Tax on professional income as a type of state experiment // Skif. Questions of student science. 2023. No. 3 (79). pp. 167-172.
Контактная информация / Contact information
ФГБОУ ВО «Российский экономический университет им. Г.В. Плеханова»
117997 г. Москва, Стремянный пер. 36.
Plekhanov Russian University of Economics, Stremyanny per., 36. Moscow, 117997, Russia.
Семенова Галина Николаевна / Galina N. Semenova
Sg6457@mail.ru
