CC BY
40
Бенда В.Н. ©
Кандидат исторических наук, доцент, доцент межфакультетской кафедры истории, Ленинградский государственный университет им. А.С.Пушкина
НАЧАЛО РУКОВОДСТВА АРТИЛЛЕРИЕЙ И ИНЖЕНЕРНЫМИ ВОЙСКАМИ ГЕНЕРАЛ-ФЕЛЬДЦЕЙХМЕЙСТЕРОМ ПЕТРОМ ИВАНОВИЧЕМ ШУВАЛОВЫМ
(1756-1757)
Аннотация
Основное внимание в работе уделяется анализу состояния артиллерийского и инженерного корпусов в начале второй половины XVIII столетия. На основе анализа архивных и других источников, автор уточнил некоторые вопросы, связанные с личным составом и организационно-штатной структурой инженерного полка, утвержденной в 1757 г. и подразделений входящих в его состав. В своей работе, основное внимание автор акцентирует на тех мероприятиях, которые были осуществлены генерал-фельдцейхмейстером П.И.Шуваловым при его назначении на эту должность. Также, в работе вводятся в научный оборот ранее не публиковавшиеся архивные и другие источники.
Ключевые слова: начало второй половины XVIII в.; генерал-фельдцейхмейстер П.И.Шувалов; полевая и осадная артиллерия; инженерный полк; личный состав; боеготовность.
Keywords: the beginning of second-half XVIII v.; General-feldtseykhmeyster P.I.Shuvalov; field and siege artillery; engineering regiment; personnel; combat readiness.
Если коротко осветить положение дел в артиллерийском и инженерном ведомстве в начале второй половины XVIII столетия, т.е. в преддверии назначения генерал-фельдцейхмейстером П.И.Шувалова, то положение дел было следующим.
Инженерные войска в начале второй половины XVIII в. состояли из инженерных офицеров, кондукторов, инженерных учеников, роты минеров, мастеровых и других должностных лиц входящих в категорию «нестроевые». Большая часть инженерных офицеров и кондукторов находились при крепостях. Небольшая их часть, а также рота минеров с так называемыми «нестроевыми» служащими входили в состав инженерного полка, расположенного в Санкт-Петербурге.
В 1752 г. в соответствии с высочайшим повелением, с некоторыми ограничениями полномочий управление инженерным корпусом было поручено инженерному генерал-майору А.П.Ганнибалу. В ведении А.П.Ганнибала находились вопросы, связанные с рассмотрением годовых отчетов о строительстве новых крепостей и отчетов о проведенных ремонтных работах в других крепостях, а также рассмотрение других проектов со сметами. А.П.Ганнибалу вменялось в обязанности, по рассмотрению тех или иных вопросов, обязательно представлять в Канцелярию главной артиллерии и фортификации (КГАиФ) свое мнение или решение по тому или иному вопросу. Вопросы экономического плана и касающиеся инспекторской деятельности находились в ведении КГАиФ[3,с.679].
Кстати, П.И.Шувалов, буквально через несколько дней после своего назначения на должность генерал-фельдцейхмейстера, отдал письменное распоряжение генерал-инженеру А.П.Ганнибалу о представлении в походную канцелярию генерал-фельдцейхмейстера генеральной карты всей России с другими подробными топографическими данными, а также детальных сведений о состоянии инженерных укреплений, в т.ч. и о построенных или взятых крепостях, в нужных ли местах они располагаются, на каких рубежах таких крепостей есть в достаточном количестве и в каких местах необходимо построить новые
© Бенда В.Н., 2015 г.
чтобы увеличить их общее количество. П.И.Шувалова интересовали также сведения о состоянии самих крепостей, особенно приграничных, а также об укомплектованности крепостных гарнизонов и обеспечении их всем необходимым[3,с.705-706].
Заметим, что еще задолго до начала Семилетней войны (1756-1763), правительство Елизаветы Петровны проявляло беспокойство о состоянии крепостных и инженерных сооружений, обеспечивающих оборону и защиту западных и северо-западных границ российского государства. В начале второй половины XVIII столетия, в системе инженерных укреплений на западных и северо-западных рубежах российского государства, наиболее крупным крепостным сооружением в том районе была крепость Рига. По мнению полковника-инженера Людвига, который проинспектировал состояние инженерных укреплений в 1752 г. на западных и северо-западных рубежах российской империи, Рижская крепость в одиночку не способна была обеспечить защиту и обороны обширных территорий государства[3,с.829-831]. В докладе полковника Людвига обращалось внимание на тот факт, что многие государства, в т.ч. и будущие участники Северной войны - Пруссия, Франция и Голландия, стремились надежно прикрыть территории своих государств от возможных посягательств вероятного противника линией крепостных сооружений. Таким же образом поступала и Швеция.
Инженер-полковник Людвиг предлагал наряду с большими крепостями Ригой и Динамендом (сейчас Даугавгривская крепость, занимающая территорию между Рижским заливом и рекой Булльупе в Риге - В.Б.) укреплять обороноспособность и других, более мелких крепостей, таких как Кирхгольм (ныне г.Саласпилс в Литве - В.Б.), Кокенгаузен (ныне поселок Кокнесе в Латвии - В.Б ), Эвест-Шанц, Мариенбург (ныне город Алуксне на северо-востоке Латвии - В.Б.), Нейгаузен (сейчас это место недалеко от населенного пункта Вастсейлина расположенного в Эстонии - В.Б ). Обращалось внимание на тот факт, что необходимо было поддерживать обороноспособность внутренних крепостей, таких как Дерпт (г. Тарту в Эстонии - В.Б.) и Вольмар (г. Валмиера на севере Латвии - В.Б.) и других мест, на которых имелись инженерные сооружения и укрепления способные обеспечить защиту и неприкосновенность территории империи[3,с.706].
Из вышеизложенного видно, что вопросам инженерного обеспечения обороноспособности страны, правительство Елизаветы Петровны уделяло постоянное и пристальное внимание. Очевиден тот факт, что инженерная составляющая в усилении боеготовности и способности выполнить поставленные перед русской армии задачи, была весьма значимой и одной из определяющих.
Однако, следует заметить, что в военно-исторической литературе, оценки влияния инженерной составляющей (инженерных подразделений и военный инженеров - В.Б.) на ход и результаты боевых действий, существенно разняться. Точки зрения наших известных военных историков по этому вопросу иногда диаметрально противоположные. Например, Д.Ф.Масловский, в отличие от точки зрения известных русских военных историков Ф.Ф. Ласковского[3,с.682-684] и Н.П.Глиноецкого[2, с.27-28] считает, что инженерные офицеры ни в мирное, ни в военное время никакой связи с войсками не имели и существенного влияния на ведение войны не оказывали[5,с.64]. В мирное время офицеры и кондукторы инженерного полка исполняли различные поручения, где требовались знания из области строительного и чертежного искусства, а также межевого дела.
После своего назначения генерал-фельдцейхмейстером, а соответственно и главным начальником инженерного корпуса, граф П.И.Шувалов в области развития инженерного дела, провел многие полезные преобразования, среди которых можно выделить наиболее важные:
во-первых, был составлен регламент (инструкция — В.Б.) о порядке управления инженерным корпусом. Например, регламентом предусматривалось создание инженерного архив, в котором хранились бы все утвержденные планы и профили всех крепостей, укрепленных линий, шанцев, редутов, а также топографические карты различного масштаба и назначения. Инженерным офицерам, откомандированным в действующую армию давались
подробные инструкции и наставления с задачей максимально подробного и полного сбора различного рода инженерных данных (чертежи, планы, описания и т.д. - В.Б.) для дальнейшего их представления генерал-фельдцейхмейстеру.
Регламентом также предусматривалось разделение военных инженеров на две категории: полевые инженеры и гарнизонные. Первоначальное стремление о разделении военных инженеров на два разряда - гарнизонные[1,д.4785а,л.3] и полевые[1,д.4785а,л.2об.], было предпринято еще Петром Великим при создании им корпуса русских инженеров. И после его смерти, деление инженеров на полевых и гарнизонных продолжало сохраняться. Надо заметить, что полевые и гарнизонные инженеры были уравнены в своих правах и привилегиях. Инженерным офицерам разрешалось для дальнейшего прохождения службы переходить из одной категории в другую, т.е. из полевых - в гарнизонные и наоборот, что позволяло им расширить круг инженерных знаний и приобрести практический опыт инженерной деятельности в другой сфере.
Во-вторых, учреждение инженерного полка. Основной целью учреждения полка, было упразднение направления рабочих из строевых команд для проведения каких либо инженерных работ, что в свою очередь способствовало сохранению военной тайны и скорейшему завершению ведущихся инженерных работ.
Штат учрежденного инженерного полка, утвержденный в 1757 г., представлен нами в таблице 1, в которой приведены данные из архивных источников и официальных документов.
Таблица 1
Штат инженерного полка, утвержденного в 1757 г.[1,д.4785а,л.6-7]
№ п/п Звание чинов Число людей Жалование в год
Архивные источники ПСЗ[9,с.356-357]
1 Подполковник 1 Полковник -1 600 р.
2 Майор 1 1 360 р.
3 Квартирмейстер 1 1 180 р.
4 Адъютант 1 1 120 р.
5 Полковой писарь 1 1 50 р.
6 При штаб и обер офицерах денщиков 13 За провиант и соль каждому по 5 р. 2,5 к.
Итого 18 5
В минерной роте (всего 2 роты)
1 Капитан 1 1 300 р.
2 Капитан-поручик 1 1 240 р.
3 Поручик 1 1 180 р.
4 Подпоручиков 1 1 120 р.
5 Прапорщиков 1 1 84 р.
6 Сержантов 8 8 48 р.
7 Каптенармусов 2 2 36 р.
8 Фурьер 1 1 24 р.
9 Капралов 16 16 21 р.
10 Минеров старших 83 80 15 р.
11 К ним помощников младших минеров 167 167 12 р.
12 Писарь 1 1 18 р.
13 Цирюльников 2 2 12 р.
14 Барабанщиков 2 2 12 р.
15 Профос 1 1 12 р.
16 Извозщиков 16 16 6 р.
17 При штаб и обер офицеров денщиков 8 За провиант и соль каждому по 5 р. 2,5 к.
Итого 312 301
В пионерной роте (всего 2 роты)
1 Капитан 1 1 300 р.
2 Капитан-поручик 1 1 240 р.
3 Поручик 1 1 180 р.
4 Подпоручик 1 1 120 р.
5 Прапорщиков 1 1 84 р.
6 Сержантов 8 8 48 р.
7 Каптенармусов 2 2 36 р.
8 Фурьер 1 1 24 р.
9 Капралов 16 16 21 р.
10 Пионеров 250 250 12 р.
11 Писарь 1 1 21 р.
12 Цирюльников 2 2 12 р.
13 Барабанщиков 2 2 12 р.
14 Профос 1 1 12 р.
15 Извозщиков 16 16 6 р.
16 При штаб и обер офицеров денщиков 8 За провиант и соль каждому по 5 р. 2,5 к.
Итого 312 304
Мастеровая рота(всего 2 роты)
1 Капитанов 1 1 300 р.
2 Капитан-поручик 1 1 240 р.
3 Поручик 1 1 180 р.
4 Подпоручик 1 1 120 р.
5 Прапорщик 1 1 84 р.
6 Сержантов 8 8 48 р.
7 Каптенармусов 2 2 36 р.
8 Фурьер 1 1 24 р.
9 Капралов 16 16 21 р.
10 Мастеровых 250 250 12 р.
11 Писарь 1 1 21 р.
12 Цирюльников 2 2 12 р.
13 Барабанщиков 2 2 12 р.
14 Профос 1 1 12 р.
15 Извозщиков 16 16 6 р.
16 При штаб и обер офицеров денщиков 8 За провиант и соль каждому по 5 р. 2,5 к.
Итого 312 304
Всего по штату 1757 года полкового и ротного штаба и прочих принадлежащих чинов 1890 1823 (без учета денщиков - В.Б)
В 1760 г. по высочайшему повелению в штат инженерного полка добавлено 7 должностей: аудитор ранга инженер, поручик - 1, лекарь - 1, подлекарь - 1, слесарных учеников - 2, священник - 1, аудитору денщик- 1. 1897
Как видно из таблицы, полк разделялся на 6 рот, каждая из которых имела свое предназначение. Причем, в составе каждой из рот выделялись специальные команды, укомплектованные личным составом, обученным и способным выполнять инженерные работы определенного профиля. Например, одна команда обучалась как проводить заготовку необходимых строительных материалов, другая команда имела подготовку в области строительства батарей, третья команда - ведению траншейных работ, четвертая команда - ведению других землемерных работ, пятая - ведению работ по приготовлении различного платформ, блиндажей, тележек, носилок и т.д., шестая команда, предназначалась для ведения всевозможных подземных работ, седьмая - для кузнечных, столярных, каменных работ[3,с.686].
Во вновь учрежденном инженерном полку на штаб и обер-офицерские должности назначались кандидаты из числа инженерных офицеров, на унтер-офицерские и сержантские должности - из числа кондукторов 3-го класса, в каптенармусы и фурьеры - из учеников 1 класса, а рядовые комплектовались из числа служащих гарнизонных полков. Предписывалось комплектовать инженерный полк рядовым составом, обученным и знающим то или иное ремесло.
В мирное время инженерный полк размещался по крепостям, где рядовой состав должен был заменять вольнонаемных мастеровых, содержание которых было довольно обременительным для казны[3,с.686-687].
В-третьих, по предложению П.И.Шувалова, Сенатским указом от 15 марта 1757 г. была создана специальная комиссия для рассмотрения положения Российских крепостей. В состав комиссии вошли: генерал-аншеф Фермор, генерал-инженер Ганнибал, генерал-лейтенант Глебов, генерал-майоры Рязанов и Мордвинов, инженер-полковники Де Марин и Муравьев, а также обер-кригс-коммиссар Деденев[8,с.442-443].
Необходимость создания такой комиссии определялась тем, что после вступления П.И.Шуваловым в должность генерал-фельдцейхмейстера и получения затребованных им от А.П.Г аннибала необходимых сведений о состоянии российских крепостей, о чем мы писали выше, оказалось, что в этой области инженерного дела, выявилось довольно много нарушений и упущений. Главным среди них было то, что после смерти Петра I, в области крепостного строительства не было единого государственного органа или должностного лица, отвечавшего за это направление. В штат крепостей вводились крепости, построенные в соответствии с указами Правительствующего Сената, Военной коллегии, Верховного тайного совета. Проекты некоторых крепостей утверждались только генерал-фельдцейхмейстером, а некоторые только распоряжением Канцелярии главной артиллерии и фортификации. Все это привело к возникновению ошибок в определении характеристик вновь проектируемых и строящихся крепостей, а соответственно к нарушению единства в распределении укрепленных пунктов в общей системе оборонительных укреплений российской империи.
Многие крепости были перестроены без необходимости на это и более того - без согласования с вышестоящими органами военного управления и соответствующими высшими должностными лицами военного и инженерного командования. Все это привело к излишним финансовым расходам, т.к. на это продолжали выделяться денежные средства. Денежные средства продолжали также выделяться на содержание и ремонт крепостей и соответствующих гарнизонных команд в них, надобность в которых совершенно отпала из-за нахождения их внутри территории страны. А на ремонт и содержание приграничных крепостей, как раз предназначенных для обороны и зашиты от посягательств противника на территорию российского государства, этих денежных средств и не хватало.
Учтя все вышеизложенное комиссия, составившая соответствующий новый регламент российских крепостей, постановила к неукоснительному исполнению следующие правила в области крепостного строительства и их содержания:
1) необходимо было утверждать на высочайшем уровне, т.е. императором, все проекты вновь строящихся крепостей, проекты ремонта построенных крепостей, проекты
новых или ремонта укреплений, служащих для обороны приморских гаваней, проекты вновь стоящихся или проекты ремонта старых пограничных линий;
2) главный инженерный генерал имел право утверждать своей властью планы строящихся на границе в военное время укреплений, а также всего того, что относилось к изменению внутренней организации укрепленного пункта[3,с.685-686].
Характеризуя в целом состояние всей артиллерии в рассматриваемый период, необходимо отметить, что полковая артиллерия не имела единой организации. В одних полках было по 2 артиллерийских орудия, а в других по 4 орудия. Напомним, что во времена царствования Елизаветы Петровны полагалось содержать по два орудия на полк в мирное время, а в военное время число полковой артиллерии увеличивалось вдвое[6,с.791-792;7,с.388-390]. Полковая артиллерия в составе 4-х пушек на полк, в развернутом строю полка занимала места на правом фланге 1,2 и 3-го батальонов, а четвертое орудие - на левом фланге 3-го батальона. При построении полка в каре, артиллерийские орудия располагались по углам каре[4,с.134].
Офицеров-артиллеристов при полковой артиллерии не было вплоть до 19 сентября 1756 г., когда в каждый пехотный полк был назначен артиллерийский офицер, в обязанности которому вменялось носить армейский мундир, и находиться в числе полковых офицеров. Назначение в штат пехотного полка офицера-артиллериста, несомненно, способствовало улучшению сохранности артиллерийских орудий, которых на пехотный полк (с 1747 г. 3-х батальонного состава - В.Б.) полагалось иметь 6 штук: две 3-фунтовых пушки и четыре 6фунтовые мортирцы. Драгунскому полку полагалось иметь 3 пушки, из которых одна 3фунтовая пушка и две 6-фунтовые мортирцы. Следует заметить, что к 1755 г., пехотные полки еще не получили так называемой добавочной артиллерии, что вынудило Военную коллегию 17 апреля 1756 г. отдать распоряжение о том, чтобы «прибавочной артиллерии принять в самой скорости»[5,с.57]. Несмотря на это распоряжение, к началу Семилетней войны большинство полков не имело 6 орудий, а только 4 - две 3-фунтовых пушки и две 6фунтовые мортирцы. По мнению Д.Ф.Масловского, лишь некоторые полки получили так называемые добавочные орудия - «шуваловские» гаубицы, но это было исключение[5,с.200].
По вопросам довольствия, снабжения и боевой подготовки полковая артиллерия подчинялась Канцелярии главной артиллерии и фортификации, а по вопросам боевого применения - командиру полка. Командиры полков не несли ответственности за свою полковую артиллерию.
Полевая артиллерия в мирное время имела положенное по штату число офицерского и рядового состава, расквартированных в 5 артиллерийских парках, места дислокации которых, были определены в Санкт-Петербурге, Риге, Москве, Белгороде и Киеве. Там же располагались склады материальной части полевой артиллерии и подразделения фурштата (тыловые подразделения обеспечения - В.Б.). Фурштатские команды включали в свой состав ездовых и лошадей в значительно уменьшенном количестве против штата, и не имели никакой связи с артиллерийскими расчетами.
Полевая артиллерия не имела своих тыловых подразделений обеспечения и складов (в те времена они назывались «магазины» - В.Б.), в которых хранились артиллерийские припасы. Весь запас артиллерийских снарядов для полевой артиллерии возился в зарядных ящиках при орудиях.
Осадная артиллерия в мирное время образовывала три осадных артиллерийских парка, территориально расположенных на окраинах государства (Санкт-Петербург, Белгород и Киев - В.Б ). Личный состав и фурштатские команды для осадных парков не полагались. Осадная артиллерия имела свой «магазин», но в нем перевозился различного рода шанцевый, лабораторный и другой различного рода инструмент. Запасы артиллерийских снарядов хранились в зарядных ящиках.
В военное время подразделения полевой и осадной артиллерии формировались каждый раз в особом составе в зависимости от конкретных обстоятельств боевой обстановки. В это время полевая и осадная артиллерия находилась в распоряжении командующего
армией и, как правило, распределялась им по корпусам, дивизиям и отрядам. В действующую армию назначался артиллерийский генерал, который являлся начальником артиллерии и помощником командующего армией по артиллерийским вопросам.
Более предметно, состояние артиллерии перед назначением её начальником П.И.Шувалова можно охарактеризовать выдержками из доклада высшего органа
государственного управления - Конференции, поданного 31 мая 1756 г. на имя императрицы, который подписали: Петр великий князь, граф Алексей Бестужев-Рюмин, граф Михаил Бестужев-Рюмин, князь Трубецкой, А.Бутурлин, граф Михаил Воронцов, князь Михаил Г олицын, Степан Апраксин и граф Александр Шувалов.
В нем сказано, что «... артиллерия не имеет многие годы к ряду главного командира т.е. генерала фельдцейхмейстера. При частых переменах нижних командиров для случающихся при том почти неминуемо многих неисправностей и упущений, ныне в такое слабое и не выгодное состояние пришла,. и важный артиллерийский корпус без скорого определения к нему главного командира легко может вместо нужного теперь поправления, до того дойти, что и самое поправление будет не весьма поздно, то однако ж крайне трудно будет, ибо сила сего корпуса не во множестве скоро набираемых но паче в искусных и способных людях состоять имеет» (орфография документа сохранена -В.А.)[1,д.958,л.15об.]. Все подписавшие это обращение к императрице Елизавете Петровне поддержали решение Военной коллегии, принятое на общем собрании генералитета 14 декабря 1755 г. о назначении на должность генерал-фельдцейхмейстера графа П.И.Шувалова[1,д.958,л.15об.].
В этот же день, т.е. 31 мая 1756 г. именным указом Елизаветы Петровны генерал-лейтенант граф П.И.Шувалов был назначен генерал-фельдцейхмейстером[1,д.960,л.16].
Вступив в должность генерал-фельдцейхмейстера, П.И.Шувалов проанализировав положения дел в артиллерийском и инженерном корпусе, а также уровень подготовки и знаний офицерского и унтер-офицерского состава, которым был укомплектован артиллерийский корпус.
По результатам такого анализа, генерал-фельдцейхмейстером графом П.И.Шувалов на имя императрицы был представлен соответствующий доклад. В частности, в докладе говорилось, что на некоторые должности в артиллерийском корпусе были назначены люди, не знающие артиллерийской науки, знание которой предусматривало качественное исполнение ими служебных обязанностей. Более того, среди унтер-офицерского состава нашлись такие, которые были безграмотными[1,д.958,л.25об.].
Далее П.И.Шувалов писал, что он, как генерал-фельдцейхмейстер, первостепенной своей задачей считает «... армию её императорского величества достаточно артиллерией снабдить и достойными артиллеристами и инженерами наполнить»[1,д.958,л.25об.]. По мнению П.И.Шувалова, сила этих корпусов состоит не в большом количестве личного состава этих корпусов, а «. в довольном числе искусных и способных людей»[ 1,д.958,л.25об.].
П. И.Шувалов полагал, что главные проблемы, существовавшие в артиллерийском и инженерном корпусах, были связаны с их недостаточным финансированием, отсутствием достаточного количества «. арсеналов.. и магазинов (складов - В. Б.) для заблаговременного заготовления материалов и всяких вещей сохранения», а также источника систематического и постоянного пополнения артиллерийского и инженерного корпусов офицерскими кадрами [1,д.958,л.26].
Таким образом, если оценить состояние артиллерии и инженерных войск в преддверие и после назначения их начальником графа П.И.Шувалова, то оно было следующим: Во-первых, количество материальной части артиллерии не только
соответствовало штатному расписанию, но насчитывала значительное количество различного типа и назначения артиллерийских орудий сверх комплекта. Во-вторых, одной из основных проблем, негативно влиявшей на боеготовность артиллерийского и инженерного корпусов, было отсутствие в этих корпусах необходимого количества
квалифицированных и хорошо подготовленных в теоретическом и техническом плане офицерских и унтер-офицерских кадров, способных грамотно и умело применять свои знания на поле боя. И, в-третьих, отсутствие систематического и полноценного финансирования содержания этих корпусов, отрицательно сказывалось на полноценном и всеобъемлющем обеспечении корпусов всеми необходимыми видами довольствия.
Литература
1. Архив Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи (Архив ВИМАИВ и ВС). Ф.2. Оп. ШГФ (Штаб генерал-фельдцейхмейстера).
2. Глиноецкий Н.П. История Русского генерального штаба. В 2-х т. Том I: 1698-1825 г. - СПб.: Тип. Штаба войск гвардии и Петербургского военного окр., 1883. - 427 с.
3. Ласковский Ф.Ф. Материалы для истории инженерного искусства в России. Часть III. Опыт исследования инженерного искусства после Императора Петра I до Императрицы Екатерины II. -СПб.: Императорская Академия Наук,1865. - 1022 с.
4. Масловский Д.Ф. Строевая и полевая служба войск времен императора Петра Великого и императрицы Елизаветы. - М.: типография окружного штаба, 1883. - 199 с. + приложения 62 с.
5. Масловский Д.Ф. Русская армия в Семилетнюю войну. Вып.1. Поход Апраксина в Восточную Пруссию (1756-1757 гг.). - М.: типография окружного штаба, 1886. - 333 с.
6. Полное собрание законов Российской империи, с 1649 г. (ПСЗ). Т.Х! (1740-1743). -СПб.: типография II отделения собственной его императорского величества канцелярии, 1830. -988 с. №8721.
7. ПСЗ. Т.ХП (1744-1748). - СПб., 1830. - 960 с. №9163.
8. ПСЗ. Т.ХРУ (1754-1757). - СПб., 1830. - 863 с. №10705.
9. ПСЗ. Т.43.Книга штатов. Ч.Г Штаты военно-сухопутные (1711-1800). - СПб., 1830. - 392 с.
