CC BY
62
Бенда В.Н. ©
Кандидаи исторических наук, доцент, доцент межфакультетской кафедры истории, Ленинградский государственный университет им. А.С.Пушкина
АНАЛИЗ СОСТОЯНИЯ РУССКОЙ АРТИЛЛЕРИИ И ИНЖЕНЕРНОГО КОРПУСА ПОД УПРАВЛЕНИЕМ Б.Х.МИНИХА В КОНЦЕ 20-х - НАЧАЛЕ 30-х ГГ. XVIII В.
Аннотация
На основе синтеза архивных и других военно-исторических источников автор проанализировал организацию артиллерийского и инженерного дела, а также результаты развития и реформирования артиллерийского и инженерного корпусов, находившихся под управлением Б.Х.Миниха, под руководством которого в начале 30-х гг. XVIII в. были осуществлены существенные изменения в организационно-штатной структуре русской армии.
Ключевые слова: XVIII в., Миних, реформы, артиллерия, инженерный корпус.
Keywords: the eighteenth century, Munnich, reform, artillery, corps of engineers.
В подчинение к Б.Х.Миниху, при его назначении в июне 1729 г. «главным» в артиллерии[1,2], перешли следующие основные артиллерийские части и подразделения: артиллерийский генеральный штаб, включающий согласно штатному расписанию 17 человек; управление артиллерийской канцелярией в Москве (69 человек); управление артиллерийской конторы в Санкт-Петербурге (27 человек); полевая артиллерия с личным составом и материальной частью, из которой управление полка и материальная часть был сосредоточены в Москве, а остальной личный состав был рассредоточен по местам командировок (всего 1042 человека, 49 артиллерийских орудия различного калибра и назначения, 25 понтонов. Кроме этого, числись принадлежащими к полевой артиллерии 10 пушек различно калибра в Киеве и 8 пушек в Астрахани); осадная артиллерия, соответственно полковое управление которой дислоцировалось в Санкт-Петербурге, личный состав был распределён по различным командировкам, а материальная часть сосредоточена в Павловске на Осереде (364 человека и 300 орудий различного типа калибра); гарнизонная артиллерия (2274 строевых и нестроевых чинов, более 1300 артиллерийских орудий, гаубиц, мортир различно типа, назначения и калибра); фурманское (тыловое или подразделение обеспечения - В.Б) управление при артиллерии в Москве, Санкт-Петербурге, Туле, Брянске и Белгороде (834 человека личного состава ); арсеналы и пороховые заводы в Москве, Санкт-Петербурге и на Охте (651 человек строевых, нестроевых и мастеров); артиллерийская школа в Москве (всего 102 человека)[35,254-258].
Если кратко в целом охарактеризовать состояние русской артиллерии, перешедшей в подчинение Миниху в 1729 г., то её состояние, в то время, было далеко от совершенства.
Главная причина такого положения дел в артиллерии, да и в инженерном ведомстве также, заключалась в хроническом недофинансировании этих ведомств. Мы ранее коснулись вопроса организации финансирования вновь учрежденного инженерного корпуса. Что касается финансирования содержания артиллерийского корпуса, то напомним, что в соответствии с именным указом Петра I, изданным в мае 1724 г., на годовое содержание армейской и гарнизонной артиллерии, на жалование, продовольственное и другие виды обеспечения, из штатс-конторы с 1724 г. полагалось выделять 300000 р. [1,214;24,287]. Однако, указанная сумма отпускалась из штатс-конторы не в полной мере.
Так, например, в соответствии с докладом из артиллерийской канцелярии генералу фон Миниху от 30 июня 1729 г. финансирование артиллерийского ведомства, начиная с 1724 г. и до июня 1729 г. производилось в следующих размерах [1,214об.]: на 1724 г. - 180315 р. 35 и ХА к. (не дополучено - 119684 р. 64 и % к.);
© Бенда В.Н., 2014 г.
на 1725 г. - 258995 р. 72 и ХА к. (не дополучено - 41004 р. 27 и ХА к.); на 1726 г. - 163434 р. 33,5 к. (не дополучено - 136565 р. 66,5 к.); на 1727 г.- 52316 р.24,5 к. (не дополучено - 247683 р. 75,5 к.); на 1728 г.- 84785 р. 24 к.( не дополучено - 215214 р. 76 к.).
Как видно из вышеприведенного, деятельность артиллерийского ведомства к июню 1729 г. была профинансирована в размере 739846 р. 90 к., а недофинансирование составило 760153
р. 10 к.
Второй, не менее важной причиной, способствовавшей неблагополучной организации деятельности и положению дел, как в артиллерийском, так и других ведомствах явились нарушения работы четкого и слаженного механизма работы высших органов государственного и военного управления. Важные решения, требовавшие, как правило, динамичного и оперативного разрешения тех или иных проблем в повседневной жизнедеятельности войск и скорейшего принятия по ним каких либо решений, не принимались из-за того, что соответствующие бумаги длительное время проходили так сказать «согласование» в Военной и других коллегиях, а затем «зависали» в Верховном тайном совете, а могли, на пути к нему, и вообще где ни будь затеряться.
В частности, так произошло с новым «анштальтом» артиллерийского ведомства, который был составлен и уже длительное время находился в ВТС на утверждении. Этот момент затруднял планомерную организацию деятельности главного органа управления артиллерией, затруднявшегося в определения необходимого объема материально-технического обеспечения (по новому или старому штату производить заготовку - В.Б.), а также необходимых денежных сумм предназначенных на жалование служащим артиллерийского ведомства.
Неблагоприятное влияние на состояние дел в артиллерийском ведомстве, оказал тот факт, что после смерти генерал-фельдцейхмейстера И.Я.Гинтера, русская артиллерия практически оказалась «обезглавленной» несмотря на то, что в соответствии со штатом в ней числились два генерала, один из которых генерал-лейтенант Де Генин, о котором речь пойдет ниже, был откомандирован на уральские металлургические заводы, а второй - генерал-майор Витвер, находился в Брянске.
В главном органе управления артиллерией, который оставался на протяжении почти пяти месяцев без высшего руководства, власть перешла к так называемым «членам присутствия», т. е. к некоторым чиновникам канцелярии Главной артиллерии, людям совершенно неспособных к выполнению функций военного управления. Более того, вместо налаживания и организации четкой и слаженной работы канцелярии Главной артиллерии на почве согласия и единодушия, «члены присутствия» (их было три - В.Б.) стали ссориться друг с другом и писать друг на друга доносы. Делопроизводство в канцелярии велось с огромными нарушениями и было в таком хаосе, что Военной коллегии неоднократно приходилось делать Главной артиллерии «немалые выговоры, иногда с гневом.. ,»[2,477]. Все это способствовало только падению авторитета и престижа главного органа управления артиллерией, а как следствие - к возникновению различного рода нарушений и недостатков в артиллерийских частях и подразделениях в плане организации их повседневной жизнедеятельности, а также в поддержании их высокой боеготовности и боеспособности.
Необходимо заметить, что оба генерала имели богатый опыт службы в артиллерийских войсках, знали и понимали артиллерийское дело. Несмотря на это обстоятельство, высшее руководство российского государства остановило свой выбор на фигуре генерал-аншефа графа фон Миниха. Какие обстоятельства послужили основание для такого выбора - можно только догадываться. Например, Д.П.Струков считает, что назначение или Де Генина, или Витвера не произошло потому, что никто из них не был назначен на пост заместителя генерал-фельдцейхмейстера[20,684]. Другие считают, что они находились так сказать «вне поля зрения», т.е. далеко от Москвы, и поэтому на них не было обращено внимание.
Мы полагаем, что ответ на этот вопрос, более прозаичный, заключающийся в том, что Миниху в очередной раз повезло, и он был назначен на очередной высокий пост в системе военного управления русской армией только благодаря протекции и поддержке своих
высокопоставленных покровителей и друзей. Эта мысль четко прослеживается в некоторых письмах тех или иных особ к Миниху в феврале 1729 г., изложенных в работе М.Д.Хмырова, и точно характеризующих процесс выбора кандидатуры на пост начальника русской артиллерии. Например, «... в знатных особах есть слова, что быть генералом фельдцейхмейстером вашему сиятельству, и надеюсь, ежели вы изволите того пожелать, то всеконечно зделается». Или: «.я слышу, не только кто другой, но и сам Его Императорское величество изволит о вас всемилостивейшее напоминать и удостаивает вас в
фельдцейхмейстеры» [35,251-252].
Одно из первых распоряжений Миниха, имеющих непосредственное отношения к артиллерийскому ведомству, предписывало всем артиллерийским гобоистам и литаврщикам, находившимся в Москве прибыть в Петербург. Вторым распоряжением, Миних отдавал указание подполковнику артиллерии Беренсу в Москве, готовить фейерверки, для чего подготовить план и чертеж соответствующих фейерверков, которые вначале следовало предъявить Остерману, а потом уже для рассмотрения этих планов и чертежей, как можно скорее прислать их к Миниху в Петербург[35,261]. В сентябре 1729 г. указание Миниха было выполнено и подполковник Андрей Беренс представил Миниху «описание фейерверочных планов», включавшего даты проведения фейерверков и их характеристики[1,332об.].
30 мая «главный» русской артиллерии сделал выговор начальнику артиллерии Санкт-Петербургского гарнизона полковнику Шпаррейтеру за то, что в «.крепости имеющиеся мортиры и гаубицы лежат не в порядке». М. Д. Хмыров считает, что в русле подобных, первых распоряжений генерала графа фон Миниха, которого в первую очередь интересовало не содержание артиллерийского дела, а внешняя его сторона, парад, блеск, внешний порядок и «.к величайшему ЕИВ и всего двора увеселению» могли организация и проведение различного рода фейерверков, получила свое дальнейшее развитие русская артиллерия[35,261].
В конце июня 1729 г. Минихом на имя императора Петра II было направлено «всенижайшее представление» о том, чтобы артиллерийская канцелярия была снова переведена из Москвы в Петербург, «которой надлежит быть при нем (т.е. при Минихе - В.Б.)». Благодаря протекции ближайшего друга Миниха - вице-канцлера Остермана, резолюция Петра II на это представление вскоре была получена и в середине июля 1729 г. артиллерийская канцелярия уже по приказу из Военной коллегии начала свой переезд в Петербург.
Вскоре после этого, состоялся указ Верховного тайного совета от 31 июля 1729 г., в соответствии с которым и в связи с тем, что управление как артиллерийским, так и инженерным корпусами находились в ведении генерала фон Миниха, «.того ради ЕИВ указал то правление именовать Канцелярией от артиллерии и фортификации» [34,532]. Заметим, что это было не последнее в истории артиллерийского инженерного объединение и разъединение главных органов их управления. Например, в ходе реформы Военной коллегии в начале 1736 г., Канцелярия от артиллерии и фортификации вновь разделилась на самостоятельные Канцелярию главной артиллерии и Фортификационную контору.
А с 1 августа этого же года, как нами уже было отмечено ранее, годовой оклад денежного содержания Б.Х.Миниха, как исполняющего обязанности генерал-
фельдцейхмейстера, был увеличен с 3000 р. до 5616 р., т.е. до размера годового оклада денежного жалования получаемого генерал-фельдцейхмейстером Я.В.Брюсом[7,2].
Справедливо будет отметить, что все более и более вникая в артиллерийские дела, видя отсутствие системы и порядка в управлении артиллерийским ведомством, Б.Х.Миних, ни как не могущий с эти мериться, со свойственной ему энергией и дарованием, составил проект, который, по его мнению, должен был навести порядок и укрепить дисциплину в системе управления не только артиллерийским ведомством но и связанным с ним инженерным управлением. Благодаря возросшему влиянию Миниха, проект, составленный им, большей частью был реализован на практике и способствовал решению многих организационных проблем деятельности артиллерийского и инженерного ведомства, связанных с кадровыми, финансовыми, административно-хозяйственными и другими вопросами[3,46-50]. Надо признать тот факт, что дисциплина и порядок, а также исполнительская дисциплина благодаря
настойчивости и целеустремленности Миниха, постепенно стали укрепляться в
артиллерийском и инженерном корпусах.
Но по прежнему, как только Миних в чем ни будь, или в ком ни будь, мог увидеть какую либо угрозу своей власти или ущерб своему самолюбию, тот час же им предпринимались какие ни будь меры по устранению обстоятельств или причин способствовавших этому. Приведем такой пример, касающийся генерал-лейтенанта артиллерии Де Генина (генерал-лейтенант с 25 февраля 1728 г. - В.Б. [26,211-212]), который в соответствии с указанием в августе 1728 г. Петра II и решением ВТС, был отправлен в Сибирь для организации производства на железных и медных заводах, хотя и получал жалование из артиллерийской суммы[26,278].
В начале декабря 1729 г. генерал фон Миних представил Петру II доклад, в котором ходатайствовал о возвращении из Сибири Де Генина, т.е. как пишет Миних «от тех заводов отрешить» и продолжении выполнения им обязанностей генерал-лейтенанта в артиллерийском ведомстве (после генерал-фельдцейхмейстера второй по значимости чин в организационной структуре ведомства - В.Б.) [3,52].
В связи с этим, мы бы хотели обратить внимание на два факта, связанные с порядком чинопроизводства в артиллерии и касающихся как раз организации деятельности Канцелярии от артиллерии и фортификации.
Первый из них связан с производством грузинского царя Вахтанга - Бакара в «генерал-лейтенанты». В соответствии с указом Петра II от 28 ноября 1729 г., старший сын грузинского царя Бакар, как сказано выше, был сразу произведен в «генерал-лейтенанты» с причислением его к артиллерии, о чем были посланы соответствующие указы в Военную коллегию и Сенат[27,327-328].
Немногим ранее, а именно 7 ноября 1729 г., Петр II произвел майора артиллерии Ивана Гарбера, минуя очередной чин, сразу в полковники артиллерии с назначение его в Московскую артиллерийскую контору, о чем соответственно были отправлены указы в Военную коллегию и к генералу графу фон Миниху[27,404].
Что в этих фактах обращает на себя внимание? Во-первых, оба повышения и назначения прошли не по ходатайству Миниха, а, как говорится, «через его голову», т. е. минуя его и не вызвали у него никакого сопротивления или протеста, в то время как он настойчиво отстаивал свои права в других ведомствах. А все потому, что решение, пускай даже не целесообразное, но принятое высшей властью и поэтому Миних молчал.
Во-вторых, раз в структуре центрального органа управления артиллерией появился «генерал-лейтенант» и еще один полковник, хотя и не предусмотренные штатом, но, тем не менее, причислены к артиллерии, почему их нельзя было использовать для наведения порядка и укрепления дисциплины в структуре главного органа управления артиллерийским корпусом, а для этих целей необходимо было вызывать из Сибири Де Генина, тем самым отрывать его от важных государственных дел по организации металлургического производства в Сибири?
Заметим, что в 1730 г. генерал-лейтенант Де Генин был вызван в Санкт-Петербург, где в соответствии с сенатским указом от 22 мая того же года, ему, совместно с Берг коллегией, было поручено составить справку о состоянии уральских заводов и их производительности.
Рассмотрим далее вопрос, касающийся организации и работы специальный воинских комиссий, перед которыми ставилась задача по разработке предложений по «исправлению многих непорядков и помешательств, явившихся и происходивших в армии после смерти Петра Великого» [9,6]. Таких воинских комиссий было образовано несколько. Первая из них была образована в январе 1727 г. в соответствии с указом Екатерины I[ 15,84-98], которой поручалось «... рассмотреть как о сухопутной армии, так и о флоте, чтобы оные без великой тягости народной содержаны были» [24,744]. Однако, работа этой комиссии была
безрезультатной т. к. никаких решений не было вынесено. Не получая от Сената требуемых денежных сумм на содержание армии, Военная коллегия стала применять меры, помогавшие так или иначе экономить финансовые средства. Например, среди таких мер было предоставление для третьей части армии длительных отпусков, перевод войск на натуральное
обеспечение продовольствием и т.д. Все это сильно подорвало слаженный и четко функционировавший при Петре Великом организм русской армии.
Проведенная в 1729 г. инспекторская проверка показала, что внутренний порядок и дисциплина в армии сильно расстроились. Это становится очевидным хотя бы из анализа положения дел в артиллерийском ведомстве, проведенном нами выше. Такое положение дел, сложившееся не только в артиллерийском ведомстве - но и в высших органах государственного и военного управления, вызывало серьезную озабоченность правительства. В октябре 1729 г. Верховным тайным советом была учреждена новая «воинская комиссия» для рассмотрения вопроса «... каким бы образом армию в добром и исправном порядке содержать.. ,»[25,232-233]. В состав комиссии входили генерал-фельдмаршалы, находившиеся в тот момент в Москве, и с ними необходимое количество генералитета и полковников. Перед комиссией ставилась задача проанализировать сложившееся в то время истинное положение дел в русской армии, и выработать предложения по улучшению содержания армии и состояния дел, стараясь не увеличивать на это денежные расходы. Кстати, в этом докладе Верховного тайного совета императору Петру II, необходимость создания новой комиссии определялась как раз тем обстоятельством, что предыдущая комиссия, созданная при
Екатерине I, своей задачи не выполнила, и в связи с этим поставленные перед предыдущей комиссией задачи «. ныне необходимо рассмотреть». Комиссии также предписывалось проанализировать вопросы материально-финансового обеспечения армейских полков и
укомплектования их необходимыми офицерскими кадрами, имеющими опыт службы в армии, которые по тем или иным причинам были уволены из армии.
Что либо существенного эта комиссия не сделала, коснувшись лишь отдельных вопросов финансирования армии и порядка предоставления отпусков для личного состава. Например, в соответствии с именным указом Петра II, объявленного из Верховного тайного совета 20 декабря 1729 г., предписывалось ежегодно увольнять в отпуск третей части офицерского и рядового состава с вычетом у них соответствующего денежного жалования[25,242].
Малорезультативность этой комиссии определилась еще и тем фактором, что в январе 1730 г. умирает молодой император Петр II. Начинают происходить довольно известные и подробно описанные события связные с избранием русский престол вдовствующей герцогини курляндской Анны Иоанновны. Мы не будем в подробностях их касаться, заметив лишь то, что Б.Х.Миних, совместно со своим другом вице-канцлером А.И.Остерманом благоразумно - и на словах и на деле, устранились от «заговора верховников» по ограничению власти будущей императрицы. Уже 9 марта 1730 г. генерал фон Миних, как начальник Санкт-Петербургского гарнизона, в Троицкой церкви Петербурга приводил полки к присяге «новоизбранной самодержавной императрице».
Коронация императрицы Анна Иоанновны, прошла в Москве 28 апреля 1730 г. [23]. Б.Х. Миних непосредственного участия в этом мероприятии не принимал. В Петербурге по этому случаю были организованы празднества и торжества, в ходе которых Б.Х.Минихом был устроен праздничный фейерверк, масштабы и размеры которого превосходили аналогичные фейерверки петровского времени.
Далее кратко обозначим события, произошедшие в 1730 —1732 гг. и имеющие отношения к артиллерийскому и инженерному ведомствам, а также к обер-директору инженерного корпуса и «главному» в артиллерии генералу фон Миних.
В июне 1730 г., т.е. практически сразу после воцарения на русском престоле Анны Иоанновны, её указом была создана новая воинская комиссия, «.для рассмотрения состояния армии, артиллерии и фортификации и исправления оных» [25,286]. Перед комиссией ставилась задача по разработке мероприятий чтобы «...содержать армию всегда в постоянном добром и порядочном состоянии», а также по сбережению и экономии государственной казны, т. к. при вступлении Анны Иоанновны на престол российское государство испытывало большие финансовые затруднения[25,286].
Для работы комиссии была составлена специальная программа, состоящая из 15 пунктов[25,287-289;28,8-12], предусматривающая такие важные мероприятия по
реформированию русской армии как: определение общей численности армии, организационно-
штатной структура войск, способов генеральных смотров и строевой подготовки полков, порядка вещевого и продовольственного обеспечения личного состава и материальнотехническом снабжении частей и подразделений русской армии и т.д. [10,55].
После перевода комиссии из Москвы в Петербург, в её состав вошел и начальник артиллерийского и инженерных корпусов России генерал-аншеф граф фон Миних.
В августе-сентябре 1730 г. Миниху удалось существенно поправить вопросы финансирования деятельности артиллерийского ведомства. Выше мы уже останавливались на вопросе хронического недофинансирования из государственной казны артиллерийского ведомства. Добавим, что только за 1728 и 1729 гг. артиллерийское ведомство недополучило из казны 379919 р. 52,5 к. [4,82]. В соответствии с двумя указами Анны Иоанновны, изданными соответственно в августе и сентябре 1730 г. предписывалось немедленно выделить на артиллерию общую сумму в 175566 р. 52,5 к. [4,80,90]. Выделение такой сумы на нужды артиллерийского ведомства, имело существенное значение для разрешения многих проблем, копившихся в артиллерии многие годы из-за нехватки финансовых средств на материально-техническое обеспечение боеспособности и поддержания боевой готовности русской артиллерии.
20 сентября 1730 г. Миних, будучи вице-президентом Военной коллегии и на этом основании главенствующий в ней, т.к. пост президента Военной коллегии был вакантным, о чем мы говорили ранее, вынужден был уступить председательство в Военной коллегии генерал-фельдмаршалу М.М.Г олицину, руководство которой продолжалось непродолжительное время -до 30 декабря 1730 г., т.е. до дня его смерти. В начале 1731 г. генерал-аншеф Б.Х.Миних вновь был назначен председательствующим в Военной коллегии.
В октябре 1730 г. под руководством Б.Х.Миниха, было завершено строительство Ладожского канала, любимого детища Миниха. Весной 1731 г. в присутствии императрицы Анны Иоанновны, по каналу открыто плавание по всему Ладожскому каналу. Тем самым было завершено строительство такого важного во многих отношениях для России инженерного сооружения, считавшегося на тот момент самым большим гидротехническим сооружением в Европе.
В конце 1730 г. свою работу продолжала Воинская комиссия, темп работы которой был довольно высоким. Сразу после рассмотрения соответствующих пунктов программы, комиссия представляла разработанные ею мероприятия и свои решения на рассмотрении Сената и Военной коллегии и в дальнейшем на утверждение императрице Анне Иоанновне. К апрелю 1731 г. комиссией были рассмотрены основные вопросы, касающиеся численности войск и их организационно-штатной структуры. После одобрения их в Сенате и Военной коллегии, они были утверждены императрицей. Мы не ставим перед собой задачу детального изучения всех нововведений в русской армии, последовавших после введения новых штатов. Лишь скажем, что новые штаты 1731 г. были схожи со штатами 1720 . за исключением одного отличия - для всех родов войск новыми штатами 1731 г. устанавливались штаты мирного и военного времени. Комиссией так же была разработана новая система вещевого довольствия, а также в соответствии с её решением для русской армии была введена новая форма одежды. В качестве образца для новой формы одежды были взяты прусские мундиры. Новой формой одежды предусматривалось ношение солдатами париков, под которые надо было убирать волосы, или носить косичку[10,56].
Более подробно остановимся на нововведениях коснувшихся артиллерии и инженерного корпуса. Больше всего новшеств было реализовано в инженерном корпусе.
Во-первых, еще до утверждения в 1731 г. новых штатов для всей русской армии, в 1730 г. был разработан новый штат инженерного корпуса, который так и не был утвержден[6,4об.-5об.]. По сравнению со штатом инженерного корпуса, утвержденного в 1728 г. [6,3об.-4], общая численность инженерного корпуса по штату 1730 г., составила 1427 человек[6,5об.] c годовой суммой жалования в 80458 р. 93 к. [31,XXXI] (по штату 1728 г. - всего 913 человек, следовательно, увеличение численности произошло на 514 человек - В.Б.).
В 1731 г. численность личного состава инженерного корпуса увеличилась еще на 42 человек, из которых 27 человек иностранных штаб и обер офицеров были приняты директором
инженерного корпуса Минихом на русскую службу по именному указу императрицы Анны Иоанновны[25,550-551], и на 15 человек было увеличено количество учеников в инженерной школе[6,10-10об.]. А в 1732 г. по решению Сената штат инженерного корпуса был увеличен еще на 23 человек, т.к. были увеличено количество личного состава в Санкт-Петербургской Шлиссельбургской крепостях[6,10-10об.]. Если сравнить штаты инженерного корпуса 1728 и 1730 гг., то ничего существенного в организационно-штатной структуре инженерного корпуса не произошло, за исключением увеличения общего количества личного состава инженерного корпуса, в том числе и в инженерном полку, который сохранил прежнюю структуру.
Мы полагаем, что ничего существенно нового в организационно-штатной структуре инженерных войск внесено не было.
Во-вторых, в это же году обер-директором инженерного корпуса Минихом, был представлен на рассмотрение и утверждение в Сенат новый штат крепостей. В соответствии с новым штатом количество крепостей и укрепленных пунктов с 32 выросло до 82[21,9-19]. По новому штату все крепости были разделены на 7 департаментов (округов). Крепости 1-го департамента предназначались для защиты и обороны Ингерманландской и Карельских провинций. Крепости, отнесенные ко 2-му департаменту, предназначались для защиты западных приморских границ, а к 3-му - для защиты и обороны границ со стороны Польши. Перед крепостями 4-го и 5-го департаментов, ставилась задача по защите южных и юговосточных границ российской империи от нападения со стороны Турции и набегов татар. Крепости 6-го департамента были предназначены для защиты северо-восточной и северной границ. Ну, и, все крепости и укрепленные пункты, отнесенные к 7-му департаменту, должны были оборонять и защищать границу России с Персией.
В каждую крепость были назначены коменданты, постоянный инженерный штат (офицеры, кондуктора, сержанты, различные мастера и писари - В.Б ), который назывался инженерной командой, а также в каждой крепости учреждались специальные канцелярии для ведения инженерных дел.
Помимо этого, начальником инженерного корпуса Минихом было принято решение, чтобы ежегодно в те или иные крепости направлялись специальные комиссии в составе инженерных генералов и штаб-офицеров для проведения инспекторских смотров личного состава инженерных команд, а также для проверки и получения достоверных сведений о состояния самих крепостей. При проведении инспекторских проверок, личный состав,
входящий в состав проверочных комиссий, руководствовался специально составленной для них в 1731 г. «инспекторской инструкцией» [31,XXXI].
Далее рассмотрим изменения, произошедшие в артиллерии после принятия новых штатов.
К апрелю 1732 г., согласно «Табели Ея императорского величества армии» [30,202-207] составленной и подписанной уже генерал-фельдмаршалом Минихом, общая численность личного состава артиллерийского корпуса составляла 10000 человек, из которых полевая и осадная артиллерия, а также фурштат (подразделения обеспечения или тыловые подразделения - В.Б.) в мирное и военное время насчитывала 4800 человек, соответственно гарнизонная артиллерия - 5200 человек.
Что касается общей численности личного состава русской армии, то на тот момент она составляла в военное время 242182 человека, а в мирное - 232432 человека[30,207], инженерный корпус - 750 человек, минерная рота - 211 человек[30,206].
Для наглядности, приведем количественные показатели личного состава и материальной части артиллерии, а также ее тактико-технические характеристики на конец первой четверти XVIII в., т.е. в конце царствования Петра I и в начале 30-х гг. того же столетия (см. таблицы 1,2).
Таблица 1
Количество личного состава в артиллерии
Количество личного состава 1723 г. [29,4-6] 1732 г.[30,206]
В полевой и осадной артиллерии 1730 (из них 1296 в 4800
осадной артиллерии[16,56])
В гарнизонной артиллерии 1198 5200
Общая численность всех чинов и служителей артиллерийского корпуса 4190 10000
Обратим внимание на некоторые нестыковки в цифрах, показывающих общее количество личного состава артиллерии в конце первой четверти XVIII в., приведенные в некоторых источниках. Мы полагаем, что такие рассогласования не носят принципиального характера, но считаем нужным обратить на них внимание.
Так, например, в «Истории отечественной артиллерии» сказано, русская армия, состояла из трех родов войск: пехоты, кавалерии и артиллерии, численность которой «...к концу первой четверти XVIII в. составляла 14075 чел.», что в процентном соотношении от общей численности русской армии на тот момент, составляло примерно 8 %[ 16,12,168].
Данные «Военно-статистического сборника», показывают, что численность личного состава артиллерии по состоянию на 1724 г., составляла 5217 человек[12,40]. Любопытно, что в этом же источнике приводится такая же численность личного состава артиллерии по состоянию на 1732 г. (т.е. 5217 человек - В.Б.).
В работе Д.Ф.Масловского указано, что артиллерия в 1723 г. подразделялась на полевую, полковую, осадную и крепостную, а общая численность личного состава артиллерийского корпуса, включая личный состав лейб-гвардии бомбардирской роты
Преображенского полка, канонирских рот артиллерийского полка, понтонеров, фурлейтов, личного состава крепостной артиллерии и учеников составляла 4190 человек из которых 120 человек составляли артиллерийский штаб [22,153-154].
Буквально дословно такая же информация приведена в «Историческом очерке Г лавного штаба», в котором приводится описание вооруженных сил России до момента начала царствования императора Александра I, и говорится, что артиллерийский корпус насчитывал 4190 человек, из которых 120 имели отношение к управлению им[32,125-126]. Но чуть ниже, так же как и в работе Д.Ф.Масловского[22,155], приводятся уже другие данные, говорящие о том, что к 1724 г. в составе полевой действующей армии в соответствии со штатом, артиллерийский и инженерный корпус насчитывал 4000 человек[32,126]. Такой же цифрой, т.е. 4000 человек, определяют численность артиллерийского корпуса в 1726 г. в своем труде В.А.Золотарев, О.В.Саксонов и С.А.Тюшкевич[14,202].
На основании вышеизложенного находим, что наиболее достоверными данными, определяющими численность личного состава артиллерийского корпуса (без учета личного состава инженеров - В.Б.), являются те, которые определяют численность артиллерии в конце первой четверти XVIII в. в 4190 человек, т.к. на них указывают архивные и другие источники.
Не безынтересно будет узнать состав материальной части артиллерии, которую принято было по конструктивным особенностям и назначению классифицировать на пушки, гаубицы и мортиры, а организационно, артиллерия при Петре I была разделена на четыре вида: полевую, полковую, осадную и крепостную, которой «...в 1723 году по собственному государя императора Петра Великого росписанию положено было содержать» (см. таблицу 2) [29,3].
Таблица 2
Количественный состав полевой, осадной и полковой артиллерии
Принадлежность, название и калибры артиллерии Число артиллерийс-ких орудий в 1723 г. [29,3;32,125] В 1724 г. [8,12] В 1730 г. [8,12; 10,58-59;16,53]
Полевая
12 - фунтовые 3 3 6
Пушки 8 - фунтовые 12 12 16
6 - фунтовые 6 6 8
Итого 21 21 30
Мортиры 2-х пудовые - 1 3
1 - пудовые - 2 0
6 - фунтовые - - 200
Итого - 3 203
Г аубицы 1 - пудовые - 4 12
0,5 - пудовые - 3 6
Итого - 7 18
Итого в полевой 141 [ 16,14] 251
Полковая
Пушки 3- фунтовые 80 284[16,14] 116
Осадная
Пушки 24 и 18 - фунтовые 60/60 - 60/60
Мортиры 9 и 5 - пудовые 40 - 42
2 - пудовые - - 3
Итого 160 462[16,14] 165
Всего в полевой, полковой и осадной 261 887 532
Уместно будет заметить, что во многих работах, в которых приводиться дынные общего количество артиллерийских орудий разного назначения и калибра в конце царствования Петра I, итоговые цифры, так же, как и по личному составу артиллерии, разнятся, что видно из таблицы 2.
В некоторых работах, на наш взгляд, приводятся сомнительные показатели, что видно из работы И.Гусева, в которой он приводит данные о том, кстати, без всяких ссылок на какие либо источники, что якобы в 1724 г. численность полевой артиллерии составляла 108 орудий[13,13]. Откуда эта цифра взята автором - непонятно. Единственно можно предположить, что автор в состав полевой артиллерии включил и «полковую», но в этом случае общее количество полевой артиллерии получается 111, а не 108. Или другой пример. В труде, носящем название «Историческое описание одежды и вооружения российских войск, с рисунками, составленное по Высочайшему повелению» [17,66-67], сказано, что по состоянию на 1723 г. «... по собственноручному росписанию императора Петра I» назначено было содержать всего 105 артиллерийских орудия, а в 1724 г. к этому числу было еще прибавлено135 артиллерийских орудий различного назначения, типа и калибра. А.А. Керсновский показывает, что к концу царствования Петра Великого полковая артиллерия насчитывала 200 (?) орудий, а общее количество полевой и полковой артиллерии составляло 480(?) орудий[ 18,58].
В «Истории отечественной артиллерии» [16,14], со ссылками на архивные и другие источники приведены цифры, показывающие, что в конце царствования Петра I количество полевой, полковой и осадной артиллерии соответственно составляло 141,284 и 462 артиллерийских орудия (эти данные приведены нами в таблице 3 - В.Б.). На вооружении крепостей состояло 7306 орудий, а остальные орудия в готовом виде хранились на арсеналах и заводах. В итоге, к 1725 г. общая численность артиллерийских орудий в России составила 35970 орудий[16,14].
Но в этой же работе приводятся другие данные, указывающие на то, что полевая артиллерия по состоянию на 1724 г. насчитывала всего 59 артиллерийских орудия, а в 1730 г. - 69[16,14]. Но общее количество артиллерийских орудий осадной артиллерии в обоих случаях совпадает (по 462 орудия - В.Б.).
К сожалению, мы затрудняемся как-то объяснить подобные расхождения.
Хотя некоторые из приведенных цифр, определяющих как общее количество артиллерийских орудий, так и по их видам и назначению, казалось бы, соответствуют действительности, т.к. находят четкое обоснование и подтверждаются другими источниками. Например, если учесть, что русская армия на тот момент насчитывала 105 пехотных и 37 драгунских полков, а в соответствии со штатом на каждый полк полагалось по 2 полковых
орудия, то отсюда и получается общее количество полковой артиллерии в 284 артиллерийских орудия. Казалось бы все ясно и понятно.
Но, выше мы указывали, что в 1723 г. Петр I лично определил штат полковой артиллерии в 80 орудий. Отсюда и возникает труднообъяснимое противоречие в том, какую цифру, определяющую численность полковой артиллерии считать правдивой.
Что касается общей численности российского артиллерийского парка в конце первой четверти XVIII в. (35970 орудий), то нам кажется, что эта цифра правдивая. Подтверждением этому могут служить данные, которые приводит в своем труде известный русский географ и ученый И.К. Кирилов[19,11]. Приведем несколько примеров из данной работы.
Так, по состоянию на 1727 г. осадной артиллерии в Санкт-Петербургском гарнизоне положено было содержать (по штату/в наличии - В.Б.): пушек медных 24-фунтовых - 20/21, 18фунтовых - 20/26; мортир медных 9-фунтовых - 2/1, 5-фунтовых - 12/17; мортирцев 6фунтовых - 100/130. Всего 195 артиллерийских орудий различного типа и калибра[19,11].
На вооружении частей и подразделений, относящихся к Санкт-Петербургскому гарнизону, состояло 491 медных и чугунных пушек, различного калибра, из которых 30 были негодными, 72 мортиры различного калибра (17 не годные), 125 мортирцев (2 не годных), 3 гаубицы и 14 дробовиков. Всего - 656 боеготовых артиллерийских орудия различного типа и калибра[19,12-13].
В Санкт-Петербургском арсенале хранилось 190 артиллерийских орудия различного калибра и типа, из которых было: 167 пушек различного калибра, 17 мортир различного калибра и 6 дробовиков[ 19,11-12].
Если суммировать общее количество только боеготовой артиллерийской материальной части, имеющейся в Санкт-Петербургском гарнизоне, то получится, что только в нем находилось 1041 артиллерийское орудие различного типа, калибра и назначения.
Подводя краткий итог анализа численности личного состава и материальной части артиллерии в конце первой четверти и соответственно в начале 30-х гг. XVIII в., когда начальником русской артиллерии уже был Б.Х.Миних, скажем, что, на наш взгляд, неоправданное никакими внешнеполитическими или внутренними факторами и обстоятельствами увеличение количества материальной части полевой, полковой и осадной артиллерии (например, предполагалось увеличить состав полковой артиллерии до 4 артиллерийских орудий на каждый пехотный и драгунский полк - В.Б. [11,40]), а, следовательно, и личного состава, формально должно было способствовать усилению боеготовности и боеспособности русской армии.
На самом деле от этого новшества, боеготовность и боеспособность артиллерии в начале 30-х гг. XVIII в. только снизилась. т.к. создание и усовершенствование организационно-штатной структуры артиллерии к концу первой четверти XVIII в., предусматривающей деление артиллерии на полковую, полевую, осадную и крепостную, при четком управлении ею обеспечило максимальное использование огневых и тактических возможностей, в результате чего артиллерии стала одним из основных родов войск регулярной русской армии.
Увеличение количества материальной части и личного состава артиллерии потребовало разработки и утверждения новой организационно-штатной структуры артиллерии и решения других проблемных вопросов. Но этого, вопреки целям и задачам деятельности воинской комиссии, созданной в июне 1730 г., которой было поручено «определение организационно-штатной структуры войск» - сделано не было.
В заключение отметим некоторые факты, характеризующие степень взаимодействия между органами военного управления находящихся под общим руководством Б.Х.Миниха и его военно-административную деятельность по преобразованиям не только в области артиллерийского и инженерного дела, но и в других областях государственного и военного строительства.
Несмотря на то, что проекты новых штатов артиллерийского и инженерного корпусов были разработаны, но, по неизвестным причинам они небыли утверждены императрицей Анной Иоанновной[5,12-13]. Например, еще 5 октября 1730 г. в воинскую
комиссию был направлен новый штат Канцелярии главной артиллерии и фортификации(КГАиФ) - главного органа артиллерийского и инженерного управления, подписанный Минихом и Де Кулоном, включающий 158 человек с определением им общей суммы годового жалования в размере 15129 р. 7,5 к. [33,151,157].
Однако штат КГАиФ, Воинской комиссией не был предствлен на утверждение императрице и ею не утвержден, что побудило КГАиФ в ноябре 1732 г. обратиться с ходотайством в Военную коллегию, в котором требовалось от Военной коллегии утвердить поданный еще в октябре 1730 г. в воинскую комиссию штат главного органа артиллерийского и инженерного управления, дабы избежать недостатков упущений в работе канцелярии.
Но при Минихе не только этот штат, но и другие штаты и документы касающиеся артиллерийского и инженерного дела не были утверждены.
Литература
1. Прхив военно-исторического музея артиллерии, инженерных войски войск связи (Архив ВИМАИВ и ВС). Ф.2. Оп. ШГФ. Д.75.
2. Архив ВИМАИВ и ВС. Ф.2. Оп. ШГФ. Д.79.
3. Архив ВИМАИВ и ВС. Ф.2. Оп. ШГФ. Д.83.
4. Архив ВИМАИВ и ВС. Ф.2. Оп. ШГФ. Д.98.
5. Архив ВИМАИВ и ВС. Ф.2. Оп. ШГФ. Д.2158.
6. Архив ВИМАИВ и ВС. Ф.2. Оп. ШГФ. Д.4785а.
7. Архив ВИМАИВ и ВС. Ф.2. Оп. Сборная. Д.3392.
8. Байов А.К. Русская армия в царствование императрицы Анны Иоанновны. Война России с Турцией в 1736-1739 гг. Т.1. Первые три года войны. - СПб.: Электро-тип. Н.Я. Стойковой, 1906. - 828 с.
9. Байов А.К. Курс истории русского военного искусства: Выпуск III. Эпоха Миниха. (Царствование императрицы Анны Иоанновны). - СПб.: Тип. Гр. Скачкова,1909. - 97 с.
10. Бескровный Л.Г. Русская армия и флот в XVIII веке. (Очерки). -М.:Военииздат,1958. - 647 с.
11. Брандербург Н.Е. 500-летие русской артиллерии. 1389-1889 гг. - СПб.: типография «Артиллерийского журнала», 1889. - 118 с.
12. Военно-статистический сборник. Вып IV. Россия. - СПб.:Военная типография,1871. - 1154 с. Отдел II (Вооруженные силы).
13. Гусев И. Артиллерия Петра I. - М.: АСТ; Мн.: Харвест, 2002. - 48 с.
14. Золотарев В.А., Саксонов О.В., Тюшкевич С.А. Военная история России. - Жуковский: М.: Кучково поле,2002. - 736 с.
15. Исторические бумаги собранные К.И.Арсеньевым, приведены в порядок и изданы академиком П.Пекарским. - СПб.: типография императорской академии наук,1872. - 507 с.
16. История отечественной артиллерии. Том 1. Кн. 2. - М.: Центральная типография МО СССР,1960. -696 с.
17. Историческое описание одежды и вооружения российских войск, с рисунками, составленное по Высочайшему повелению. Ч.П. - СПб.: Тип. «В.С. Балашев и Ко»,1899. - 273 с.
18. Керсновский А.А. История русской армии в 4 томах. Т4. От Нарвы до Парижа 1700-1814. -М.:Голос,1992. - 304 с.
19. Кирилов И.К. Цветущее состояние всероссийского государства, в каковое начал, привел и оставил неизреченными трудами Петр Великий, отец отечествия, император и самодержец всероссийский, и прочая, и прочая, и прочая: собрано трудами статского советника и бывшего в Сенате обер-секретаря г. Ивана Кирилова, из подлиннейших сенатских архивов в феврале месяце 1727 г.: кн. 1-2 . - М.: Унив. тип., 1831. Кн.1. - 184 с.
20. Конспекты исторических очерков столетия военного министерства / Столетие военного министерства 1802-1902. - СПб.: типография поставщиков двора ЕИВ товарищества М.О.Вольф, 1906. - 1205 с.
21. Ласковский Ф. Ф. Материалы для истории инженерного искусства в России. Часть III. Опыт исследования инженерного искусства после императора Петра I до императрицы Екатерины II. -СПб.: императорская Академия Наук, 1865. - 1016 с.
22. Масловский Д.Ф. Записки по истории военного искусства в России. Выпуск I. 1683-1762 год. -СПб.: в типографии В.Безобразова и Комп.,1891. -356 с.
23. Описание коронации Ее Величества Императрицы и Самодержицы Всероссийской Анны Иоанновны торжественно отправленной в царствующем граде Москве 28 апреля 1730 году. - М.: Сенатская тип., 1730. - 68 с.
24. Полное собрание законов Российской Империи. Первое собрание. (ПСЗ). Т.7 (1723-1727).- СПб.: Типография II отделения собственной ЕИВ канцелярии, 1830.- 932 с.
25. ПСЗ. Т.8(1728-1732). - СПб.: Типография II отделения собственной ЕИВ канцелярии, 1830. -1018
с.
26. Протоколы, журналы и указы Верховного тайного совета.1728. Т.УГ (июль-декабрь 1728 г.) // Сборник императорского русского исторического общества. - Т.84. - СПб: типография И.Н.Скороходова, 1893. - 745 с.
27. Протоколы, журналы и указы Верховного тайного совета.1729 и 1730. Т.УШ. (июль-декабрь 1729 г., январь-март 1730 г.). - СПб.: типография И.Н.Скороходова,1898. - 576 с.
28. Росийский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф.23(Воинских комиссий). Оп.121. Д.2.
29. РГВИА. Ф.23. Оп.121. Д.506.
30. Северный архив. Ч.18. 1825. - №22.
31. Столетие военного министерства 1802-1902. Главное инженерное управление. Исторический очерк. Ч4. Введение. - СПб.: типография акционерного общества печатного дела «Слово»,1902. - 675 с.
32. Столетие военного министерства. 1802-1902. Главный штаб. Исторический очерк. Вооруженные силы России до царствования императора Александра I. - СПб.: Тип. М.О.Вольф, 1902. - 304 с.
33. Столетие военного министерства. 1802-1902. Главное артиллерийское управление. Исторический очерк. - СПб.: Тип. М.О.Вольф, 1902. - 574 с.
34. Указы блаженной и вечно достойной памяти великой государыни императрицы Екатерины Алексеевны и государя императора Петра Второго состоявшиеся с 28 января 1725 года по 1730 г., напечатанные по указу императрицы Елизаветы Петровны. - СПб.: при императорской академии наук, 1780. - 564 с.
35. Хмыров М.Д. Фельдцейхмейстерство графа Миниха. / Записки иностранцев о России в XVIII столетии. Записки фельдмаршала графа Миниха. - СПб: в типографии В.Безобпазова и Комп.,1874. - 406 с.
