CC BY
159
Т. Л. Верхотурова
НАБЛЮДАТЕЛЬ В КОНЦЕПЦИИ У. МАТУРАНЫ (ОПЫТ ЛИНГВИСТИЧЕСКОГО АНАЛИЗА)
В сообщении представлена лингвистическая интерпретация категории «наблюдатель» в концепции биокогнитивной эпистемологии и философии языка У. Матураны. Определяются различные смыслы понятия «наблюдатель», реализуемые в контексте работ этого ученого. Предлагается основная характеристика наблюдателя в его эпистемологическом и онтологическом статусе.
Ключевые слова: наблюдатель, множественность смыслов, метакатегория, биокогнитивная теория, эпистемология, онтология.
Объясняя знаковый характер и место понятия имиджа в современной отечественной культуре, Е.С. Кубрякова не только анализирует соответствующую концептуальную структуру, но и, тем самым, касается «современных подходов к проблемам семиотики» [Кубрякова 2008: 5]. В настоящей статье предпринимается попытка лингвистического анализа множественности смыслов понятия наблюдателя в концепции биокогнитивной эпистемологии и философии языка [Матурана 1996], в которой это понятие - «наблюдатель» -носит ключевой характер. Биологическая теория познания и языка, созданная чилийским биологом-эпистемологом У. Матураной, известна под названием «автопоэз» (autopoiesis) [Maturana 2002]. Автопоэзная модель познания и языка описывает человека как живую (биологическую) автономную структурно-детерминированную систему, в которой все происходящее в любой момент определяется ее собственной структурой. Взаимодействие такой автопоэзной системы со средой происходит как структурное сцепление (structural coupling): воздействие среды на автопо-эзную систему может носить только стимулирующий характер, но сами структурные изменения определяются внутренней структурой живой системы. Любая живая система - от насекомого до человека - находится в непрерывном процессе каузального взаимодействия с окружением (биологическим и социально-культурным). Этот процесс и есть познание (cognition), создающее знание как наблюдаемую адекватность поведения живой системы (человека) в наблюдаемом окружении. Именно наблюдатель в теории автопо-эза определяет познание и знание и является, таким образом, альфой эпистемологии У. Матура-ны. Наблюдатель также является главным и единственным конструктом онтологии реальности, так называемой «объективной» картины мира, которая формируется дискурсивно, в языке: люди как
наблюдатели существуют в языке. При этом область взаимодействия наблюдателя с действительностью ограничена биологическими характеристиками, задаваемыми самим наблюдателем. Описания (descriptions), производимые в результате когнитивного взаимодействия наблюдателя с действительностью (или концепты как специфические состояния относительной активности нервной системы в терминологии А.В. Кравченко [Kravchenko 2003]), не могут выходить за рамки определяемой биологией когнитивной области. Это значит, что в своей когнитивной области наблюдатель (любой человек) не может иметь дело с «объективной», не зависимой от него действительностью - таковой для наблюдателя просто не существует. Именно по этой причине когнитивно-коммуникативное взаимодействие наблюдателей (languaging) является ориентирующим воздействием, языковое поведение коммуникантов ориентирует их на ответную реакцию в своей личной когнитивной области, при этом не происходит никакой «передачи объективной информации». Поэтому языковые взаимодействия проявляют чрезвычайную зависимость от контекста и схожести / тождественности опыта наблюдателей-коммуникантов - от зон консенсуса или консенсу-альных областей.
Даже такое максимально краткое изложение идей, заложенных в теории автопоэза, указывает на совместимость этих идей с контекстом современных физических естественнонаучных онтологий, а именно, в тех парадигмах, где «фигурирует образ наблюдателя, деятеля, активно участвующего даже не в познании, а в создании познаваемой действительности», а «неоформленная материя ..., если таковая в каком-то смысле существует, остается всегда абсолютно трансцендентной, и указание на нее выглядит как спекулятивная гипотеза» [Гутнер 2004: 490-495]. Представляется, что попытка лингвистического анализа понятия «наблюдатель» позволит определить и оценить значимость этого по-
нятия «из недр лингвистики» и, соответственно, коснуться проблем философии языка и науки.
Современный этап в развитии лингвистических исследований характеризуется общей тенденцией в эволюции науки, наметившейся в начале ХХ в. и оформившейся в его второй половине. Эта тенденция заключается в сдвиге акцента от поисков «объективного» знания о мире и его объектах в сторону обязательного включения субъекта познания - наблюдателя - в исследуемые объекты, системы и картину мира в целом [Гейзен-берг, Уиллер, Пригожин, Кальоти, Searle, Maturana, Varela, Imoto, Томпсон, Севальников, Свир-ский, Лазарев, Поппер, Lakoff, Johnson, Fauconnier, Kravchenko]. Постнеклассический этап развития как естественных, так и гуманитарных, антропоцентрических наук постулировал невозможность строгого и жесткого разделения субъекта и объекта - наблюдателя и наблюдаемого, являвшегося принципиальным классическим критерием научности [Гейзенберг 1987, Севальников 1999, Пригожин 1998, Свирский 2004, Maturana 1980, Imoto 2004, Kravchenko 2008]. Эта невозможность мотивировала обращение к понятию «наблюдатель» в попытках объяснить не только сущность процессов познания, но и природу бытия - онтологию (картину мира). Такие попытки предпринимаются как конкретными фундаментальными науками, в частности, (квантовой) физикой, так и философией - в концепциях ее различных разделов: эпистемологии (гносеологии), философии науки, аналитической, логико-семантической философии, философии языка.
В теории языка категория «Наблюдатель» привлекает заслуженное, не ослабевающее со временем внимание: она используется как аналитическое метапонятие и считается одним из самых «увлекательных понятий» в метаязыке современных семантических исследований [Паду-чева 2000: 185] уровня лексической семантики, грамматического значения, семантики высказывания (текста / дискурса).
В предлагаемой статье мы попытаемся решить две задачи из области лингвистической техники анализа, которая, по мнению Б. Рассела, весьма полезна для адекватной интерпретации любых научных понятий [Рассел 2001: 260]: 1) определить смыслы, возникающие в различных контекстных употреблениях слова наблюдатель в концепции У. Матураны, на которую опираются современные биокогнитивные теории языка [Maturana 1987, Zla-tev 2003, Kravchenko 2008], 2) определить центральный смысл, выражаемый в научной концепции на-
блюдателя, в других терминах определить модель наблюдателя как концептуального / научного конструкта предлагаемой У. Матураной теории.
Категория «наблюдатель» относится к ме-такатегориям - обширному классу особой лексической подсистемы языка науки1: она, вследствие такой принадлежности, наделяется различными смыслами в работах У. Матураны. Прежде всего - это аналитическое понятие, позволяющее автору ответить на главный, по мнению У. Матура-ны, вопрос, который стоит перед человечеством -вопрос о том, что представляет собой действительность: «Я утверждаю, что самый главный вопрос, стоящий сегодня перед человечеством, - это вопрос действительности (reality). И я утверждаю, что это так, независимо от того, осознаем мы это или нет, потому что все, что мы делаем в качестве современных человеческих существ - будучи индивидами или социальными группами, или членами некоторого неформального сообщества, - влечет за собой эксплицитный или имплицитный ответ на этот вопрос как основу рациональных аргументов, которые мы используем для оправдания наших действий. <.. .> ... правильный ответ на этот вопрос можно дать, только если наблюдение и по-знание2 объясняются как биологические явления, возникающие из деятельности наблюдателя как живого человеческого существа. В этой статье моя цель, соответственно, заключается в рассмотрении вопроса действительности и, в процессе этого рассмотрения, обращении к наблюдателю как к биологическому организму» [Maturana 1988: 25-26; курсив наш - Т. В.]3. Иными словами, У. Матурана берется объяснить, что есть действительность (физический мир, бытие, так называемая объективная реальность) только с привлечением понятия «наблюдатель». Тем не менее, несмотря на то, что эта категория заявлена как объ-
1 Понятие «метакатегория» вводится, объясняется и используется в работе [Верхотурова 2008]; вкратце о понятии: оно относится к универсальным категориям, принадлежащим и к обыденному языку, и к научному познанию в его различных дисциплинах и теориях; метакатегории не являются, вследствие этого, узкими специальными терминами и не имеют единообразных формальных определений, но наделяются большой значимостью в философии науки.
2 Такое сочинительное соположение терминов наблюдение и познание предполагает различение явлений наблюдения и познания при той очевидной иерархии их отношений, что наблюдение является начальным этапом познания, которое объединяет некоторые аспекты, не соотносимые с наблюдением в традиционном, обыденном и / или словарном значении, - оценки, суждения, эмоции и прочие сугубо ментальные и аффективные, неперцептивные состояния.
3 Здесь и далее цитаты из зарубежных источников даются в авторском переводе - Т. В.
яснительный, методологический инструмент, она вместе с тем подвергается самому подробнейшему анализу, как если бы именно наблюдатель, а не действительность, был объявлен центральной темой научных интересов У. Матураны. Фактически именно так и обстоит дело со значимостью фигуры наблюдателя в работах выдающегося чилийского ученого, поскольку в целом они посвящены вопросам познания действительности в той же степени, что и самой действительности. Поэтому наблюдатель в теории У. Матураны совмещает две роли -инструмента анализа и предмета анализа.
Поскольку слово наблюдатель не является сугубо научным понятием или термином с узким специальным применением, но принадлежит в равной степени обыденной картине мира, т.е. является метакатегорией, то его контекстные употребления показывают, что эта категория получает различные осмысления, соответствующие развитию и направлению «отраженной» в тексте мысли. Вполне возможно, и даже, скорее всего, сам автор не отдавал себе отчета в том, какая «ипостась» наблюдателя проявляется в конкретном контексте при употреблении / упоминании этой метакатегории. Если воспользоваться словом, на котором сам У. Матурана настаивает при описании функции языка - connote, то слово наблюдатель имеет различные коннотации, наводит на мысль о необходимости дифференцированного отношения к этому концепту. Так, следующий ниже пассаж представляет собой краткую описательную модель того биологического, живого организма, который У. Матурана определяет как наблюдателя, конструируя его в самых обобщенных терминах биологической теории познания: «сущностные характеристики наблюдателя и наблюдения заключаются в том, что они возникают посредством и в ходе структурных изменений наблюдателей, когда они действуют (operate) как структурно детерминированные системы, сохраняющие свое соотношение со средой, в которой они взаимодействуют» [Maturana 1988: 59]. Слово наблюдатель употребляется здесь, с одной стороны, как бы терминологически: оно обозначает центральную фигуру - познающего биологического субъекта в эпистемологии У. Матураны. С другой стороны, автор, в сущности, нигде не предлагает технического, методологического, четко артикулированного формального определе-ния1 этого термина. Поэтому считать его терми-
1 Такая методология соответствует справедливой мысли Ю.С. Степанова о том, что определения в виде точных
ном в общепринятом смысле затруднительно. Когда мы говорим «в общепринятом смысле», мы имеем в виду наличие слова в какой-либо терминологической системе, представленной в соответствующем словаре терминов, или - если речь идет о новаторских терминах - попытки формального определения нарождающегося термина в конкретной авторской трактовке. Поскольку такового в работах У. Матураны нет (и не может быть по естественным, указанным нами ранее причинам), а слово приобретает все большую значимость в научном дискурсе, то выражаемое им понятие по тем же, указанным нами выше причинам, является метакатегорией.
Такие метакатегории, повторим, предполагают и демонстрируют значительные различия в осмыслении и / или интерпретации даже в пределах одной статьи. Так, слово наблюдатель в вышеприведенном контексте является абстрактным когнитивным, биологическим, автопоэзным понятием, максимально удаленным от своего источника - значения слова наблюдатель, принадлежащего обыденному языку: «человек, внимательно следящий (глазами) за чем-то, кем-то». Ср. также один из наиболее показательных в этом отношении абзацев, содержащий программное представление понятия «наблюдатель»: «Наблюдатель -это человеческое существо, личность, живая система, которая может производить операции вычленения (distinctions) и определять то, что он или она вычленяют как категорию или сущность, отличную от себя, которую можно использовать для манипуляций или описаний при взаимодействии с другими наблюдателями. Наблюдатель может производить операции вычленения в действия и в мыслях ...» [Maturana 1978: 31]. Однако в других работах У. Матураны можно встретить это слово, осмысление которого приближается к его обыденному смыслу - к словарному вненаучному значению (в приводимом ниже примере речь идет о самореферентности нервной системы, которая сравнивается с работой приборов самолета при посадке): «Выходя из самолета, пилот испытывает удивление, когда его поздравляют друзья по случаю удачного полета и приземления, совершенных им в абсолютной темноте. Он недоумевает потому, что, насколько ему известно, в любой момент полета он всего лишь выдерживал показания приборов в рамках определенных заданных пределов, то есть выполнял задачу, представление о которой совершенно отсутствует в описании его поведения, сделанном его друзьями (наблюдате-
формализаций отнюдь не означают объяснения [Степанов 2001: 36].
лями)» [Матурана 1996: 133; курсив в оригинале]. Значение слова наблюдатели здесь восходит к обыденному аспекту концепта наблюдения: друзья пилота внимательно следят (глазами) за тем, как успешно осуществляет приземление самолет, т.е. являются наблюдателями в обыденном, житейском смысле этого слова.
Словари выделяют в наблюдениях научно-исследовательский аспект и, как результат, у слова наблюдатель имеется соответствующее значение - «человек, занимающийся научными исследованиями, ученый». Такого наблюдателя также можно найти в текстах работ У. Матураны, например: «Как ученые мы хотим предоставить объяснения феноменам, которые мы наблюдаем. То есть, мы хотим предложить концептуальные или конкретные системы, которые можно считать созданными нами как изоморфные тем системам (моделям этих систем), которые создают наблюдаемые феномены. Фактически, объяснение всегда является преднамеренным воспроизведением (воссозданием) или созданием новой формулы системы или феномена, адресованной одним наблюдателем другому, который должен принять ее или отвергнуть ее, признавая или отрицая, что это есть модель объясняемой системы или феномена» [Maturana 1978: 29]. Следует отметить, что использование слова наблюдатель в аргументациях, направленных скорее на убеждение, чем на объяснение, коннотирует чаще всего научно-исследовательскую функцию наблюдателя, ср., например: «Мы как наблюдатели можем утверждать, что живая система возникает в тот момент, в который начинается и имеет место автопоэз, и продолжает существовать до тех пор, пока сохраняется авто-поэз. <...> Но такое заявление будет эпистемоло-гически обоснованным и логичным в той области, в которой имеется осознание, что объяснения составляют пропозицию порождающих механизмов» [Maturana 2002: 33].
Помимо таких осмыслений наблюдателя -как абстрактной, концептуальной авторской объяснительной модели (пользуясь формулировкой автора), как человека, наблюдающего за чем-либо в тривиальном, обыденном смысле, как наблюдателя-исследователя, наблюдающего и объясняющего наблюдаемый феномен, представляет особый интерес еще один способ концептуализации наблюдателя, которого сам автор называет сверхнаблюдателем или супер-наблюдателем (superobserver). Такой сверх-наблюдатель предлагается как некая роль, которую могут играть автор и читатель этой работы, внимательно следуя за мыс-
лью автора. Эта роль нужна, чтобы ответить на самые важные вопросы, поднимаемые в работах У. Матураны: «Давайте теперь, как автор и читатель, примем роли сверх-наблюдателей и ответим на два вопроса, которые снова являются переформулированными вариантами вопросов, представленных в начале» [Maturana 1978: 56]. Сверхнаблюдатель - это, во-первых, ученый, способный предоставить научные объяснения исследуемым феноменам, во-вторых, сам У. Матурана, поскольку именно его ответы и объяснения следуют за поставленными вопросами, хотя он предлагает разделить эту роль с читателем. Кроме того, вполне возможно, что эта роль, прежде всего, позволяет обратить внимание читателя на необходимость гипотетического выхода из непрерывного дискурсивного способа существования обычного человека. Такой обычный человек - это обычный наблюдатель (standard observer), т.е. человек, не являющийся ученым, и не осознающий своей сущности как автопоэзного организма с нервной системой, обеспечивающей дескрипции (концепты, значения), всегда подразумевающие взаимодействия автопоэзных организмов в языке как единственно возможный для них способ жизнедеятельности. Проще говоря, сверх-наблюдатель «объяснил» обычному наблюдателю, т.е. любому человеку, что он собой представляет, взглянув на него со стороны, что не может сделать сам обычный наблюдатель по естественным причинам, сформулированным У. Матураной.
Различия способов семантизации концепта наблюдателя в работах У. Матураны имеют ряд причин. Можно начать с языковой причины - полисемии; слово наблюдатель развивает несколько значений, некоторые из них оказываются релевантными в том или ином контексте. Другая причина обусловлена метакатегориальным статусом наблюдателя: синхронность, нерасчлененность, синкретизм представления обыденного знания и научного понятия в таких категориях может создавать дезориентирующий для читателя (слушателя) эффект. С другой стороны, именно эта гибкость, всесторонность концептуализации и позволяет осуществлять «стыковку» данных различных наук и концепций, а также обеспечивать естественный континуум научного и обыденного знания, недискретность, неразрывность научного и обыденного аспектов концепта. Именно такие ме-такатегории привлекают внимание к тому факту, что создатель любой концепции является одновременно носителем языка описания и ученым-теоретиком: ему приходится использовать слово-
метакатегорию по необходимости и в обыденном значении, и как аналитическое понятие1; на эту проблему указывал Ю.С. Степанов: «Поскольку категории выступают как нечто высшее по отношению к формам данного языка, следовательно, как знаки знаков, метазнаки, они должны иметь наименования, так или иначе отличные от знаков данного языка. Поскольку же наименование происходит с помощью самого данного языка, категории неизбежно именуются словами этого языка. Это большое неудобство, способное привести к недоразумениям» [Степанов 1981: 124 и сл.].
В этом заключается третья причина - универсальное правило, установленное самим создателем обсуждаемой нами теории, У. Матураной: любой ученый является наблюдателем, оперирующим в области языка, т.е. создающим тексты для другого (гипотетического) ученого-читателя, оперирующего в области языка, таким образом, что это текстовое взаимодействие возможно только в консенсуальной языковой области. В консенсуальной языковой области метакатегории интуитивно, автоматически, неосознанно воспринимаются и используются чаще всего как самоочевидные.
Обнаруживающее себя различие осмысления категории наблюдателя в текстах У. Матура-ны, тем не менее, не оказывается серьезным препятствием для определения того феномена наблюдателя, который автор пытается объяснить. Наблюдатель Матураны - это живое, биологическое существо, обладающее двумя главными характеристиками. Во-первых, это - живая, автономная биологическая автопоэзная система, существующая как таковая только при условии непрерывного взаимодействия (структурного сцепления) с соответствующей средой [Maturana 1978, 1980, 1987, 1988, 2000, 2002]. Эта характеристика роднит наблюдателя со всем живым миром, с любым, каким угодно примитивным биологическим организмом: «Наблюдатель - человек, то есть живая система, поэтому все, что справедливо относительно живых систем, справедливо также относительно самого наблюдателя» [Maturana 1970: 97]. Такое описание в принципе не выделяет его из живых организмов, не обладающих нервной системой, сознанием, мышлением, языком и культурой. Во-вторых, наблюдатель - это человеческое существо, а это значит, что он обладает нервной системой, мышлением и не мыслим вне языка: «Мы - люди - существуем как наблюдате-
1 Явление многозначности понятия «наблюдатель» в работах теоретиков автопоэза отмечалось в работе [Плотникова 2006].
ли в языке...», и «язык является нашим способом жизни в качестве людей» [Muturana 2002: 18].
Когнитивное взаимодействие со средой, включая взаимодействия с другими людьми, для наблюдателя осуществляется исключительно в языковой деятельности (languaging). Все три ключевые для эпистемологии (и онтологии) У. Матураны категории - наблюдатель, бытие / реальность, язык - «увязаны» в следующем утверждении: «Итак, понимание языка рождает понимание существования. Существование - это такое слово, которое наводит на мысль (connotes) о том, о чем наблюдатель может говорить; таким образом, то, о чем наблюдатель не может говорить, не существует, но наблюдатель может говорить только о том, что возникает в пределах сети разговоров, в которой он или она вычленяют это в своих операциях в языке» [Maturana 2002: 19].
Итак, основные характеристики наблюдателя в концепции У. Матураны, касающиеся онтологического и эпистемологического статуса этой категории, можно сформулировать следующим образом. Наблюдатель - это 1) человек вообще, вне зависимости от культурного или языкового контекста, homo sapiens; 2) автопоэзный организм, находящийся в состоянии структурного сцепления со средой и живущий в дискурсе2; 3) максимально абстрактная перцептивно-когнитивная категория уровня эпистемологии (философии), заменяющая собой традиционную категорию субъекта познания. Эта замена не является ни случайной, ни автоматической, но мотивируется указанной в начале статьи современной диалектикой общенаучного развития. В соответствии с представлениями современной постнекласси-ческой науки, логически нейтральный субъект восприятия / познания является гносеологическим конструктом - «живет в логосе» [Свирский 2004: 194], наблюдатель - онтологическая категория -живет в становящейся, изменчивой среде (мире) реагируя на нее всеми своими аффектами, физиологическими и психическими отклонениями, неконтролируемостью, непредсказуемостью и т.п.
Список литературы
Верхотурова Т.Л. Фактор Наблюдателя в языке науки: монография. Иркутск: ИГЛУ, 2008.
Гейзенберг В. Шаги за горизонт. М., 1987.
2 Оперирование / жизнь в языке как modus vivendi для Наблюдателя оказывается постулатом, чрезвычайно привлекательным для лингвистики нового поколения - биокогнитивной теории языка, развиваемой в отечественном языкознании в работах А.В. Кравченко (см. подробно [Кравченко 2001; Kravchenko 2002, 2003, 2008].
Гутнер Г.Б. Субъект как энергия // Синер-гетическая парадигма. Когнитивнокоммуникатив-ные стратегии современного научного познания. М.: Прогресс-Традиция, 2004.
Кравченко А. В. Когнитивная лингвистика и новая эпистемология // Известия РАН. Сер.: Литра и яз. 2001. Т. 60. № 5.
Матурана У. Биология познания // Язык и интеллект. М.: Прогресс, 1996.
Кубрякова Е. С. К определению понятия имиджа // Вопр. когнитивной лингвистики. Тамбов, 2008. № 1.
Падучева Е.В. Наблюдатель как Экспериент «За кадром» // Слово в тексте и словаре. М.: Шк. «Языки русской культуры», 2000.
Плотникова С.Н. Когнитивно-дискурсивная деятельность: наблюдение и конструирование //
Ь^Ш8йса Cognitiva. Вып. 1. Язык и познание: Методологические проблемы и перспективы. М.: Гнозис, 2006.
Пригожин И. Предисловие И. Пригожина к русскому изданию // Кальоти Дж. От восприятия к мысли. О динамике неоднозначного и нарушениях симметрии в науке и искусстве / пер. с нем. М.: Мир, 1998.
Рассел Б. Человеческое познание: Его сферы и границы / пер. с англ. К.: Ника-центр, 2001.
Свирский Я.И. Нелинейный мир постне-классической науки и творческое наследие Жиля Делеза: дис. ... докт. философ. наук. М., 2004.
Севальников А.Ю. Квантово-механическая интерпретация субъект-объектных отношений: в поисках философских оснований // Естествознание в гуманитарном контексте. М.: Наука, 1999.
Степанов Ю.С. Имена. Предикаты. Предложения (Семиологическая грамматика). М.: Наука, 1981.
Степанов Ю.С. В мире семиотики // Семиотика: Антология / сост. Ю.С. Степанов. 2-е изд., испр. и доп. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001.
Imoto S. What Is The External World?: A Cognitive Science Perspective // Tetsugaku (Annals of the Philosophical Society of Hokkaido University, Sapporo, Japan, 2004. Vol. 40.
Kravchenko A.V. Toward a bio-cognitive philosophy of language // Perspectives: Journal for Interdisciplinary Work in the Humanities, 2002, 1:5 URL: http://www.brookes.ac.uk/~/perspectives).
Kravchenko A.V. Sign, meaning, knowledge: An essay in the cognitive philosophy of language. Frankfurt/M.: Peter Lang, 2003.
Kravchenko A. V. Biology of Cognition and Linguistic Analysis: From non-realist linguistics to a realistic language science. Frankfurt/M: Peter Lang, 2008.
Maturana H.R. Biology of Cognition / Biological Computer Laboratory Research Report BCL 9.0. -Urbana IL: Univ. of Illinois, 1970.
Maturana H.R. Biology of Language: The Epistemology of Reality // Psychology and Biology of Language and Thought / G. Miller & E. Lenneberg (Eds.). N. Y.: Academic Press, 1978.
Maturana H.R. Autopoiesis and Cognition: The realization of the living / H.R. Maturana, F.J. Varela. Boston: D. Reidel, 1980.
Maturana H.R. The tree of knowledge: A new look at the biological roots of human understanding / H.R. Maturana, F.J. Varela. Boston: New Science Library, 1987.
Maturana H.R. Reality: The search for objectivity or the quest for a compelling argument // The Irish Journal of Psychology, 1988. Vol. 9. № 1.
Maturana H.R. The nature of the laws of nature // Systems Research and Behavioral Science, 2000. № 17.
Maturana H.R. Autopoiesis, structural coupling and cognition: a history of these and other notions in the biology of cognition // Cybernetics and Human Knowing, 2002. № 9 (3/4).
Zlatev J. Meaning = Life (+Culture): An outline of a unified biocultural theory of meaning // Evolution of Communication, an international multidis-ciplinary journal, 2003. Vol. 4(2).
T.L. Verkhoturova
THE OBSERVER IN H. MATURANA'S CONCEPTION (AN ATTEMPT OF LINGUISTIC ANALYSIS)
The article is a linguistic interpretation of the category «observer» in H. Maturana's biocultural conception of epistemology and philosophy of language various contextual senses of the notion «observer» are determined. A basic characteristic of the observer appertaining to his epistemological and on-tological status is given.
Key words: the observer, a variety of senses, metacategory, bio-cognitive, theory, epistemology, ontology.
