На русско-еврейской этнической войне Текст научной статьи по специальности «История и археология»

РАЗМЫШЛЕНИЯ НАД КНИГОЙ

, „ вопросы национализма 2016 № 4 (28)

Александр Севастьянов

иа русско-еврейской этнической войне

Будницкий О.В. Российские евреи между красными и белыми (1917— 1920). М.: РОССПЭН, 2006.

Юрий Слёзкин. Эра Меркурия. Евреи в современном мире. М.: Новое Литературное Обозрение, 2007.

Профессору В.Д. Соловью посвящается

Часть первая

Одним из немногочисленных, но бесспорно важных плюсов постсоветской научной жизни является снятие ряда табу с ряда исторических тем. В том числе с темы еврейской. Это чрезвычайно важно, поскольку еврейский вопрос — ключевой для понимания мировой и, особенно, русской истории Х1Х-ХХ вв. Как отметила историк Т.Ю. Красовицкая: «сегодня общество крайне заинтересовано в анализе национальных проблем, особенно русско-еврейских отношений, как говорится, по гамбургскому счету»1. С этим нельзя не согласиться.

Конечно, попытки подобного анализа делались и ранее: достаточно вспомнить резонансные книги А.И. Солженицына и И.Р. Шафаревича2. Однако

Настоящая статья написана на базе одной из глав книги: Севастьянов А.Н. ХХ век: преступник номер один. Сэр Уинстон Черчилль перед судом истории (в печати).

1 https://cyberleninka.ru/article/ri/chitaya-Ьиёпк8ко§о-геГ8еп21уа-па-кш§и-Ьиёпк8Ыу-

_ o-v-rossiyskie-evrei-mezhdu-krasnymi-i-bely-

176 гш-1917-1920

_ 2 Солженицын А.И. Двести лет вместе.

именно в последние десять-пятнадцать лет из печати вышли богатые фактами и интересные по содержанию сочинения, осмысление которых позволяет выйти на новый уровень понимания проблемы. К примеру, появление в научном обиходе книг Г. Костырченко3, Ю. Слёзкина, О. Будницкого позволяет оперировать множеством ранее неизвестных или забытых фактов, открывает широкий простор для новых концептуальных интерпретаций российской истории. То обстоятельство, что все названные книги носят апологетический характер по отношению к еврейству, вполне объяснимо, но оно же предполагает и делает легитимной симметричную реакцию со стороны ученых, имеющих иную точку зрения. К коим принадлежит и автор этих строк.

Особенно значительной, даже, на мой взгляд, великолепной является книга доктора исторических наук, профессора Высшей школы экономики О.В. Будницкого «Российские евреи между красными и белыми (1917-1920)».

Книга отвечает на многие вопросы. Еще больше вопросов затрагивает, заставляя искать ответы. Очень важная, нужная, профессиональная книга, хотя и во многом спорная. Она вскрывает такое количество новых и важных

1795-1995. В 2-х т. М.: Русский путь, 2001-

2002; Шафаревич И.Р. Трехтысячелетняя загадка. История еврейства из перспективы современной России. СПб.: Библиополис, 2002.

3 Костырченко Г.В. Тайная политика Сталина: Власть и антисемитизм. М.: Международные отношения, 2001.

фактов, что прежние «солидные» писания типа «Двести лет вместе» Солженицына приобретают на этом фоне характер дилетантский, устаревший и неактуальный. Самая потрясающая глава — о «красных» погромах, «красном» антисемитизме. На втором месте по откровению — рассказ о немногочисленных «белых» евреях, их героической борьбе с большевиками, плечом к плечу с белыми антисемитами. На третьем — повесть о замещении евреями русской администрации, вообще кадров в партийных и советских структурах, армии и полиции и т.п. Но есть немало и иных интереснейших частных открытий и наблюдений.

Однако теперь, после такого фундаментального исследования, на место дефицита фактических знаний по проблеме встает в крайне обостренной форме вопрос правильной интерпретации всей этой фактуры. Актуальность — именно в этом. А вот тут, на мой взгляд, дефицитом отметился уже непосредственно автор. Будницкий — ученый еврейского происхождения из известной ростовской семьи, и субъективно — книга написана с отчетливо проеврейских позиций. Однако объективно — содержащаяся в ней обильная и откровенная информация такова, что этот крен как бы сам собой исправляется в сознании интеллектуала.

Наиболее шокирующие — и вместе с тем наиболее убедительные идеи, содержащиеся в книге или вытекающие из нее, таковы:

1. Из книги следует (хотя сам автор всячески избегает подходить к подобному выводу), что к концу XIX — началу ХХ века в России уже вовсю шла необъявленная и даже всячески маскируемая образованными слоями общества, но тем не менее реальная русско-еврейская этническая война4. Со стороны евреев это

4 Насколько мне известно, первым в постсоветское время тему «поистине странной» русско-еврейской войны заявил известный

выражалось в стремлении к полновластию в России, экономическому и политическому, которое достигалось двумя взаимоисключающими способами: экономического превосходства и экспансии, с одной стороны, и социалистической революции — с другой. Соответственно, антисемитами были все русские, что красные, что белые, что зеленые — ибо по-другому и быть не могло на этнической русско-еврейской войне.

2. Начавшаяся Первая мировая война весьма обострила указанную этническую войну за счет трех факторов. Во-первых, из-за массового централизованного переселения едва ли не во все губернии России евреев из Черты оседлости, оказавшейся в прифронтовой полосе, что повсеместно привело к резкому ухудшению отношений между евреями-переселенцами и коренным населением, подвергшимся неожиданному и массированному нашествию ярко выраженных инородцев, иноплеменных. Во-вторых — из-за быстрого роста жестокого антагонизма между евреями, оставшимися в Черте оседлости и вообще в прифронтовой полосе, с одной стороны, и российской армией и нееврейским населением — с другой5. В-третьих, проведя массовую мобилизацию, царская власть направила в действующую армию не менее 500 тысяч евреев, т.е. около 10% всего еврейского населения Российской империи, что привело к смычке крестьянской

историк и публицист С.Н. Семанов в книге «Русско-еврейские разборки» (М.: Алгоритм, 2003), одна из глав которой так и называется: «Русско-еврейская война. Краткий курс». С тех пор термин вошел в научный обиход и стал если не общепринятым, то распространенным.

5 Комментарий Будницкого: «Вряд ли можно сомневаться, что среди еврейского населения, особенно в приграничных районах, были агенты противника, так же как и в том, что значительная часть евреев не испытывала патриотических чувств по отношению к своему неласковому отечеству» (с. 292).

178

войны, тлевшей в России с 1902 года, с еврейской революцией.

3. Большевистский переворот и последовавшая за ним Гражданская война стали для своего времени (19171920 гг.) наиболее яркими проявлениями русско-еврейской этнической войны, носившей ожесточенный общенародный характер с обеих сторон. В ходе этой войны евреи как народ, первоначально действовавший порой по обе стороны фронта красных и белых, скоро и окончательно определился в пользу красных.

4. Судьба России решалась не только на фронтах Гражданской войны, но и на относительно мирных территориях, где происходил стремительный передел власти в пользу евреев, занимавших места в ЧК, партийном и государственном аппарате и других властных структурах. В дальнейшем это скажется на всем характере Советской России, особенно первых двух десятилетий ее существования.

Поскольку вопрос о «хозяине дома» в России начала ХХ века стоял только так: быть ли этим хозяином немцам, русским — или евреям, то решение данного вопроса в пользу евреев имело самые серьезные последствия в будущем. В том числе оно немного позднее аукнется евреям Холокостом в подконтрольных немцам странах, а также репрессиями, чистками и дискриминацией в неуклонно «русеющем» Советском Союзе.

Будницкий примыкает к тем исследователям, которые усматривают в еврейских погромах, проводимых белогвардейцами в ходе Гражданской войны, некий пролог или первообразец упомянутого Холокоста. Да и «сталинских репрессий» заодно. Но, увы, он совершенно уклоняется от выяснения подлинных причин происходившего, ища эти причины где угодно, кроме реальности.

Между тем то и другое при желании можно трактовать как историческое возмездие. С одной стороны — за из-

гнание немецкой аристократии из России и/или полное лишение ее всяких перспектив в нашей стране6; а с другой стороны — за систематическое и тотальное уничтожение русских «бывших людей», то есть — всех подряд высших сословий русской России: русских дворян, священников, интеллигенции, промышленников и торговцев, офицерства, зажиточных крестьян, казачества. Сегодня мы понимаем, что это уничтожение было не чем иным, как продолжением русско-еврейской этнической войны, отнюдь не закончившейся с окончанием Гражданской. Но, как выяснилось к нашим дням, триумф евреев послереволюционного двадцатилетия тоже не поставил точку в этой истории...

Как видит читатель, даже одно перечисление возбуждаемых книгой Буд-ницкого вопросов и мыслей еще в совсем недавнее время воспринималось бы совершенно шокирующе. Поэтому я считаю своим долгом подкрепить собственные наблюдения и выводы из прочитанного — непосредственно материалами книги Будницкого.

Мало того. Поскольку события в России 1917-1920 гг. имели поистине глобальное значение и наполнили своим эхом весь ХХ век, то для лучшего понимания содержания книги Буд-ницкого я счел необходимым привлечь не менее важную и интересную книгу «Эра Меркурия. Евреи в современном мире» другого автора еврейского происхождения — профессора Прин-стонского университета (США) Юрия Слёзкина. Который не только во многом дополняет текст Будницкого своими изысканиями и наблюдениями, но и выносит еврейскую проблему (а с ней и обсуждение книги Будницкого) на более высокий уровень, позволяет обозреть ее с высоты птичьего полета. Бо-

6 Единственный красный офицер высшего разряда (маршал) с немецкой фамилией Василий Константинович Блюхер был стопроцентно русским человеком.

лее эмоциональная и, может быть, менее фактографичная, хотя притом наполненная богатым и хорошо подобранным материалом, книга Слёзкина более интересна и значительна в концептуальном плане. Ведь он совершенно верно, на мой взгляд, постулирует: «Современная эра — еврейская эра, а XX век — еврейский век».

С моей точки зрения, еврейское превосходство выразилось, прежде всего, в тех убедительных победах, которые одержали евреи в нескольких этнических войнах минувшего столетия, имевших глобальное значение: немецко-еврейской, арабо-еврейской, англо-еврейской... История всего ХХ века во многом определилась в ходе этих необъявленных, условно именуемых, но реальных противостояний7. Ну, а началось это «триумфальное шествие» с русско-еврейской войны, которую мы теперь можем вполне открыто и обоснованно обсуждать благодаря книгам Буд-ницкого и Слёзкина.

Итак, я приглашаю читателя к «медленному прочтению» и анализу названных книг, чтобы у него не осталось сомнений в главном: в самой идее русско-еврейской этнической войны, начавшейся в 1870-е годы, но так и не закончившейся в 1920 году, после Гражданской войны. Разумеется, обсуждение такой важной и, вообще-то, мало освоенной темы не позволяет ограничиться изложением лишь книг Будницкого и Слёзкина, но без них оно было бы просто невозможно.

О предпосылках русско-еврейской войны

Прежде всего надо напомнить читателю, что в состав дореволюционной России с конца XVIII века входила немалая часть современной Польши, в

7 Подробности см. в кн.: Севастьянов А.Н. ХХ век: преступник номер один. Сэр Уинстон Черчилль перед судом истории (в печати).

том числе земли, густо населенные евреями еще до присоединения к нашей империи.

Этнодемографический фактор — важнейший, едва ли не все объясняющий в истории человечества, ключевой для этнополитического метода. Динамика роста российского еврейства и порожденные ею последствия указывают на это очень ясно.

В целом за период от Екатерины Второй до конца правления Николая Второго население Российской империи выросло примерно втрое: от 50 до почти 150 млн. человек. Причем это итоговое число образовалось не столько за счет естественного прироста русских, сколько за счет включения в его состав народов Польши, Финляндии, Молдавии, Причерноморья, Кавказа, Сибири, Дальнего Востока и Туркестана, присоединенных путем, в основном, династических завоевательных войн, ведшихся Романовыми. Собственно русские к 1913 году составляли всего примерно 43% от этого количества, их абсолютное число тоже росло, но удельный вес при этом падал.

Считается, что демографический рост русских ставил их по этому показателю на второе место в мире после китайцев и на первое в Европе (за русскими шли немцы). Но на самом деле это первенство мнимое: рост еврейского населения России дал бы фору всем прочим народам, включая и китайцев, просто на этот факт еще никто не обращал должного внимания. Пора об этом сказать.

Число «угнетаемых российским самодержавием» евреев росло, однако, непрерывно и чрезвычайно быстро. В эпоху первых разделов Речи Поспо-литой (1772-1795) их насчитывалось только в Литве, Волыни и Подолье около миллиона человек, еще не менее 200 тысяч жило в т.н. Царстве Польском, в общей сложности — примерно

1,3 млн. Но уже в 1850 г. на долю рос- _

сийских евреев приходилось 50% все- 179

го мирового еврейства8, и это не считая караимов, раббанитов, грузинских, бухарских, молдавских и горских евреев. В 1897 г. в Империи было уже 5.060.000 евреев. А в 1917 г. — и вовсе 7.250.0009.

Итого всего за 140 лет (17751917 гг.), если русские выросли числом примерно втрое, то у евреев — почти семикратный рост, даже несмотря на усиленную эмиграцию!! Еврейская община России была во всех отношениях главной в мире, определяла судьбы мирового еврейства.

Российским евреям очень скоро стало нестерпимо тесно в Черте оседлости, где они так бурно размножались. Высочайшее и все растущее демографическое давление в этом регионе выдавливало их вовне, в большую Россию и за рубеж, вопреки всем законодательным сдержкам. Евреи российского происхождения быстро стали проблемой не только для России, но и для всего мира. А более всего, особенно после 1917 г., — для отделившейся от России Польши, а также для Германии, Англии и США, куда направлялись основные потоки еврейской эмиграции. Можно сказать, еврейский джинн вырвался на свет божий из русской бутылки.

Стремительный демографический рост российского еврейства дает нам разгадку всех удивительных достижений и побед евреев в Х1Х-ХХ1 веках. Человеческого ресурса, накопленного за теплой пазухой Матушки-России (не только в Черте оседлости), евреям в итоге хватило на покорение Англии и Америки10, на создание Израиля и на

180

8 Клиер Дж. Д. Россия собирает своих евреев. С. 97-99; Россия // Краткая еврейская энциклопедия. Иерусалим, 1994. Т. 7, стлб. 382.

9 Народы России. Энциклопедия. М., 1994. С. 25.

10 «В 1881-1914 гг. страну покинули 1 млн

980 тыс. евреев, из них 1 млн 557 тыс. эмигри-

ровали в США» (Будницкий О.В. Российские евреи между красными и белыми (1917-1920). М.: Росспэн, 2006. С. 30).

победу в четырех величайших этнических войнах ХХ века!

Самые большие проблемы столь бурный рост евреев доставил, конечно же, самой России, где им были созданы тепличные условия. Особенно мирволил евреям либеральный государь Александр Второй11. После смерти Николая Первого многие ограничения для евреев, в том числе в отношении их расселения в Черте оседлости, были отменены или смягчены, что привело к очень быстрому распространению их по всему лицу империи. Царь, например, дозволил им проживать в Москве повсеместно — и вот уже к началу 1890-х годов, т.е. за какие-то 35 лет, в Москву вселилось свыше 70 тыс. евреев, и образовался целый район (вокруг хоральной синагоги), где слышалась преимущественно или даже исключительно еврейская речь. В 1859 году евреям-купцам первой гильдии было предоставлено право жить и торговать по всей России. В эти же годы были открыты для евреев такие города, как Николаев, Севастополь, Киев. В 1865 году стал открыт «временный доступ» во внутренние губернии евреям-механикам, пивоварам, ремесленникам и мастеровым. Но практически этим правом смогли воспользоваться почти все евреи, кто хотел.

При последнем Романове освоение евреями России продолжалось ускоренными шагами. Профессор Юрий Слёзкин указывает: «В пределах Черты оседлости евреи перебирались из деревень в местечки, а из местечек в большие города. Между 1897 и 1910 годами еврейское городское население выросло почти на 1 миллион человек, или на 38% (с 2.559.544 до 3.545.418). Число еврейских общин, насчитывавших более 5.000 человек, увеличилось со 130 в 1897-м до 180 в 1910-м, а на-

11 Недаром в Москве воздвигнут ему большой и великолепный памятник, по инициативе и иждивением. Бориса Немцова и Альфреда Коха!

считывавших более 10.000 — с 43 до 76. В 1897 году евреи составляли 52% всего городского населения Белоруссии-Литвы (за ними следовали русские — 18,2%), а в быстро развивавшихся Херсонской и Екатеринославской губерниях от 85 до 90% всех евреев жили в городах. Между 1869 и 1910 годами официально зарегистрированное еврейское население Санкт-Петербурга выросло с 6700 до 35.100 человек. Реальное число было гораздо выше»12.

Надо отметить, что евреи весьма активно и успешно завоевывали себе «место под солнцем» в легальной сфере деятельности. Из 5,6 млн. трудо-занятых евреев, живших в 1913 году в России, только 50 тыс. были рабочими, 250 тыс. — ремесленниками, а остальные работоспособные евреи значились торговцами, ростовщиками, шинкарями и т.д.

Евреи были раньше всех и лучше всех в мире подготовлены к приходу капиталистической формации. И в России их экономическая сила быстро и убедительно проявила себя повсеместно. Не прошло и тридцати лет после отмены Александром Вторым ограничений — и вот уже «даже в Москве, этой цитадели старообрядческого купечества, традиционно враждебного по отношению к конкурентам-инородцам, в 1892 г. насчитывалось 129 евреев-купцов 1-й гильдии из 740». Ну, а в целом в России уже к концу XIX века «евреи составляли 39,7% всех занятых в торговле», а «в Черте оседлости число евреев-торговцев достигало 72,8%». Будучи продвинутыми агентами капиталистических отношений, евреи сразу же резко потеснили русских в торговле и промышленности, в золотодобыче, а пуще того в финансово-

12 Yuri Slezkine. The Jewish Century. Princeton University Press Princeton апё Oxford, 2004. На русском языке: Юрий Слёз-кин. Эра Меркурия. Евреи в современном мире. М.: Новое Литературное Обозрение, 2007. С. 158-159.

банковской сфере. Их продвижение к высотам успеха было стремительным и наглядным: «В 1914 г. евреи составляли около 20% "деловой элиты" России»13. Здесь не место подробностям, найти их можно в книге Юрия Слёзкина.

Одновременно осуществлялся массовый наплыв евреев в образовательную систему России, что для нашей темы даже более важно. По данным Слёзкина, «между 1853 и 1886 годами общее число гимназистов в Российской империи выросло в шесть раз. За тот же период число гимназистов-евреев увеличилось почти в 50 раз (со 159, или 1,3% от общего числа, до 7562, или 10,9%)...

Чем ближе к вершине российской системы образования, тем выше доля евреев. Доля учеников-евреев в гимназиях была большей, чем в реальных училищах, а их доля в университетах — большей, чем в гимназиях. Между 1840 и 1886 годами число студентов университетов увеличилось вшестеро (с 2594 до 12.793). Число евреев среди них возросло более чем в сто раз: с 15 (5% от общего числа) до 1856 (14,5%). В Одесском университете каждый третий студент в 1886 году был евреем. Еврейки составляли 16% слушательниц Киевских высших курсов и московских Лубянских курсов, 17% — Бестужевских курсов и 34% Женских медицинских курсов Санкт-Петербурга»14.

Что проистекало из вышеназванных фактов? Во-первых, в 1910 г. евреи составляли уже 10% студенчества технических вузов. Во-вторых, еще с 1861 года все евреи — дипломированные специалисты получили право жить вне Черты оседлости, и они же допускались на государственную службу. А результат? Общеизвестно, как показывает Слёзкин, засилие евреев в предреволюционной журналистике, литературной критике, в руководстве всех политических партий левого тол-

13 Будницкий О.В. Указ. соч. С. 27, 35, 50.

14 Юрий Слёзкин. Эра Меркурия. С. 167.

ка. И т.д. Ему вторит О.В. Будницкий: «Евреи играли заметную роль, особенно в начале ХХ в., в русской литературе и критике, но в большей степени в журналистике и издательском деле»15. Как и отчего возникла эта «заметная роль», становится ясно в свете сказанного выше.

Последствия еврейской экспансии в экономику и систему образования России были колоссальны. Главное из них в том, что, поскольку правительство изначально видело угрозу данной экспансии для коренного населения страны, оно было вынуждено постоянно принимать определенные меры для ее сдерживания. Тем самым создавая из богатых и образованных евреев, стремящихся ко всей полноте могущества и влияния в России, самую настоящую контрэлиту, заинтересованную в смене строя и режима — со всем, что из этого вытекает. И не только из богатых и образованных, увы. Но и из бедных и темных евреев, всеми силами души стремящихся, однако, к образованию, богатству, положению в обществе, могуществу, влиянию, власти. А таких были многие сотни тысяч, особенно среди молодежи. Реальная и потенциальная контрэлита России: вот во что превратилось российское еврейство за сто лет проживания в теле России. Но контрэлита всегда стремится стать элитой и ради этого готова на все, даже на революцию.

Дело еще и в том, что в начале ХХ века 56% в тех же технических вузах уже составляли крестьянские дети. Получилась гремучая смесь. Главная движущая сила, пушечное мясо грядущей «социалистической» револю-

182

15 Будницкий О.В. Российские евреи между красными и белыми. (Со ссылкой на: Аронсон Г. Евреи в русской литературе, критике, журналистике и общественной жизни // Книга о русском еврействе: От 1860-х годов до революции 1917 г. М., Иерусалим, Минск, 2002; воспроизведение издания: Нью-Йорк, 1960.)

ции — русская крестьянская масса, предельно напуганная и раздраженная развитием капитализма в деревне, а потому заряженная на коммунизм и на анархизм (бунт, попросту) — посылала в города на учебу своих сыновей и дочерей. Но в России с 1880-х гг. наблюдался непрерывный кризис перепроизводства интеллигенции. Так что, по статистике, уже со второго курса свежий студент, не ожидавший в будущем для себя ничего хорошего, норовил идти не в мирную профессию, а в революцию, которая в российских условиях неизбежно оборачивалась тотальной крестьянской войной. И уже со студенческой скамьи русская революционная молодежь в городах получала себе еврейских вождей. Социальная война, таким образом, повседневно скрещивалась с войной этнической. Поначалу в верхушечном своем слое (студенчество, интеллигенция), но с началом Первой мировой дело дойдет и до низов, до масс.

В этом и была главная проблема, порожденная взрывным ростом количества евреев в России. Ибо все вышеназванное создавало предпосылки для той этнической войны (русско-еврейской), гипотезу которой я выдвинул в начале статьи.

Ради чего велась эта война? Ради того же, ради чего ведутся все войны: ради власти в стране, контроля над территорией со всеми ее ресурсами, от человеческих и ископаемых — до культурно-исторических. Важно постичь и признать, что вопрос «Кто в доме хозяин?» со всей остротой поставили именно превратившиеся в контрэлиту евреи, а русскому народу и русскому правительству приходилось на него отвечать.

О начале и причинах русско-еврейской войны

Русско-еврейская этническая война, плавно переходящая в революцию, началась еще в 1870-е годы. Как яркий пример приведу Соломона Виттенбер-

га, казненного в августе 1879 года за попытку покушения на Александра Второго с помощью бомбы с электрическим приводом. Он принципиально отказался перейти в христианство ради помилования и умер в своей вере. цареубийца Виттенберг был первым, но далеко не последним казненным российским евреем-террористом, вставшим на путь непримиримой борьбы с национальным русским общественным строем — самодержавием.

Увы, за свои благодеяния прекраснодушный и некомпетентный царь-реформатор не дождался от евреев благодарности, но, напротив, поплатился ужасной смертью. Как известно, Александр Второй был убит революционерами-народовольцами. Идея покушения возникла в комитете подпольной партии «Народная воля», куда в тот момент входили один русский (Михайлов), два поляка (Кобы-лянский и Квятковский) и два еврея (Зунделевич и Гольденберг). Первым подал мысль убить императора и предложил для этого свои услуги именно Гольденберг, как стало известно позднее по его собственным показаниям, опубликованным в «Историческом вестнике» за 1910 год. Однако было сочтено неуместным передавать дело убийства русского царя непосредственно в руки еврея, нашли других исполнителей: поляка Гриневицкого и русского Рысакова. Покушение удалось 1 марта 1881 года, в Александра была брошена бомба, и ему оторвало ноги на глазах собственного внука, будущего Николая Второго.

Собственно, с подготовки этого чудовищного преступления и начинается подъем пресловутой русско-еврейской войны, начавшейся несколькими годами ранее. Процент евреев в руководстве народовольцев всегда был высок, достигая до 30% еще с 1860-х годов, как о том поведал профессор Эрик Хаберер в своем фундаментальном исследовании «Евреи и революция в

России XIX века» (Кембридж, 1995)16. Этот факт, разумеется, не укрылся от внимания полиции и правительства. Но попытка Александра Третьего развернуть вспять еврейское расселение и смести с лица земли еврейских революционеров как этнокласс не увенчалась успехом и только подняла указанную войну на более высокий градус, сопровождаясь, к тому же, волной погромов в качестве народной реакции на жестокое убийство царя и еврейскую экономическую экспансию.

Чего искало российское еврейство в социалистической революции, используя как русский (крестьянский), так и нерусский (антирусский) бунт с этой целью? Своеобразный ответ на этот вопрос дал известный российский либерал, один из лидеров кадетской партии и одновременно российского еврейства, М.М. Винавер: «Сколько еврейских юношей, только что оторвавшихся от Библии и Талмуда, шли на борьбу и гибли за этот, казалось бы, чужой им, крестьянский народ, о котором они знали только, что он трудится и страдает. К этому их готовило общение с пророками, с великими заветами всей еврейской культуры»17. Ему вторил еврей-народоволец, ссыльный Лев Штернберг, который вообще пришел к заключению, что социализм есть достижение специфически еврейское: «Словно из забытых гробниц своих снова восстали тысячи израильских пророков со своими пламенными проклятиями против тех, кто "прибавляет дом к дому, поле к полю", с их властными призывами к социальной справедливости, с их идеалами единого человечества, вечного мира, братства народов, царства Божия на земле!»18.

Да уж, что было, то было. Эгалитаризм — неотъемлемая и центральная

16 Erich Haberer. Jews and Revolution in Nineteenth-Century Russia. Cambridge: Cambridge University Press, 1995.

17 ^t. no: EygHM^iMM. C. 65.

18 ^t. no CAe3KMHy.

часть всех авраамических религий, начиная, само собой, с исходного иуда-изма19. Но тогда возникает довольно-таки абсурдное предположение, что евреи делали революцию в России для-ради нас, русских. Помилуйте, так ли это? Вопиюще антирусские результаты преуспевшей революции опрокидывают это предположение самым решительным образом. «Бороться за правду значит исполнять заповедь еврейских пророков, значит стеречь свои, а не чужие виноградники», — уверял в свое время Винавер. Однако только ли в этом идейном пафосе присяжных эгалитаристов все дело?

Многие исследователи объясняют и оправдывают еврейскую революционность также естественным стремлением евреев к уравнению в правах.

Профессор Слёзкин остроумно описывает это положение вещей: «В отличие от киргизов, алеутов и крестьян, евреи успешно продвигались в элитные сферы, где они сталкивались с ограничениями, которые считали несправедливыми (наказание за успехи) или устарелыми и потому несправедливыми (религия). Еврейские студенты, предприниматели и представители свободных профессий считали себя (по меньшей мере) равными своим коллегам, но царское государство обращалось с ними, как с киргизами, алеутами или крестьянами. Те, которые преуспевали несмотря ни на что, протестовали против дискриминации; множество других предпочитали мировую революцию»20. Если бы только мировую!

Слёзкину вторит Будницкий: «Именно еврейство, неотвратимо связанное в России с неполноправием, приводило отпрысков многих благополучных семей, пресловутую "еврей-

184

19 Нельзя не заметить, что иудаизм, категорически настаивая на абсолютном равенстве всех евреев между собой, столь же категорически отвергает равенство евреев с другими народами.

20 Юрий Слёзкин. Эра Меркурия. С. 204.

скую молодежь , в ряды революционеров. Самый урбанизированный и поголовно грамотный народ империи, ограниченный в праве выбора места жительства, профессии, получения образования за то, что молился "не тому" Богу, с "естественноисторической" неизбежностью должен был породить людей, которые сделают борьбу против существующей власти целью своей жизни. Мальчики, выросшие нередко в традиционной еврейской среде. впитывали революционные идеи быстрее, чем кто-либо другой. Они могли их воспринять не только на интеллектуальном, но и на эмоциональном уровне. Еврейские юноши становились русскими революционерами»21. И еще, коротко и ясно: «Неполноправное положение евреев в царской России неизбежно толкало определенную часть еврейства в ряды революционеров»22.

Общий смысл этих оправданий понятен: дух перемен, «реформ», во многом обусловленный желанием изменить свой статус неполноценного гражданства, двигал-де евреев в революцию. Нетерпеливые, они не хотели ждать и не верили в путь эволюционных изменений.

Но все дело в том, что антиеврейские ограничения в российском законодательстве имели вполне ясную и естественную цель: протекционизм в отношении коренного населения, прежде всего русских — «хозяина дома». Защитить их от еврейской экономической экспансии, от подчинения всей страны еврейским экономическим интересам, от экономического удушения коренного населения, от торжества еврейского капитализма в русской крестьянской и патриархальной стране — вот чего хотело, вот в чем справедливо видело свой долг царское правительство.

Борясь за отмену всех и всяческих

21 Будницкий О.В. Российские евреи между красными и белыми. С. 63-64.

22 Там же. С. 92.

ограничений, евреи тем самым лишали русских протекции (защиты) в их собственной стране. Приведу пару выразительных примеров.

Вот первый из них. Как отмечает Будницкий: «Правительство империи, провозгласившее национализм своей официальной политикой, проводило курс на ограничение присутствия иностранцев и инородцев в экономике страны. В 1911 г. Столыпин дал указание Министерству промышленности и торговли разработать меры по вытеснению евреев из хлебной торговли»23. В таком изложении дело выглядит как беззастенчивое, несправедливое и безнаказанное притеснение евреев царским сатрапом-антисемитом. Произвол да и только (замечу насчет «безнаказанности»: Столыпин был застрелен евреем-террористом почти сразу после данного своего решения). Однако не мешает напомнить о том, что в то время как захватившие хлебную торговлю евреи вывозили русский хлеб за границу, русские крестьяне, оставшиеся без оного, умирали по миллиону в год (в 1901-1912 гг. от голода и его последствий погибло около 8 млн. человек). А ведь им этого не хотелось.

А вот и другой пример. Будниц-кий пишет: «"Еврейский вопрос" давно был камнем преткновения в российско-американских отношениях: еще в 1911 г. был денонсирован российско-американский торговый договор в связи с теми ограничениями, которые царское правительство намеревалось применять не только к подданным Российской империи, но и к американским гражданам еврейского происхождения»24.

О чем говорят приведенные примеры, факты? Они позволяют подчеркнуть два важных момента:

— во-первых, царское правительство осознавало необходимость защищать интересы и права своих под-

23 Там же. С. 49.

24 Там же. С. 368-369.

данных, прежде всего русских, от претензий евреев вообще (как внутренних, так и внешних) на экономическое господство в силу очевидных больших и неотразимых преимуществ еврейства;

— во-вторых, стремление установить свое господство в России, подмять ее под себя в экономическом (а там, естественно, и в политическом) плане — это действительно был глобальный проект еврейства, причем не только российской еврейской диаспоры, выступавшей главным агентом данного процесса, но и еврейства международного, неизмеримо более могущественного. И могущество это было уже тогда таково, что попытка царского правительства защититься от его притязаний вызвала большой международный скандал, нанесший России существенный ущерб. Перед нами явно военный эпизод — войны экономической по внешнему поводу, но этнической по сути.

Каков вывод? Мнение Слёзкина и Будницкого о причинах еврейской революционности (правовое и религиозное ущемление) — это, конечно, очень распространенное, но совершенно несостоятельное мнение. Мало того, что еврейские революционеры, насколько известно, не молились никаким богам вообще и игнорировали религиозные еврейские проблемы (атеизм входил в перечень обязательных свойств революционера, а взяв власть, евреи закрывали синагоги, как и православные храмы); мало того, что многие из них неоднократно и публично декларировали полный разрыв с еврейством, как это делал Троцкий, да еще и прикрывались притом русскими псевдонимами; мало того, что от них самих отрекалось многократно и само еврейство устами своих авторитетных светских и религиозных деятелей. Но уже и сами приводимые Будницким примеры состоят в вопиющем противоречии с этим тезисом, который так хотелось бы утвердить Будницкому и многим другим:

185

«Видными социал-демократами стали внуки издателя Александра цедер-баума — Юлий Мартов, Сергей Ежов и Владимир Левицкий, а также внучка Лидия — по второму мужу — Дан; внуки московского чайного короля Вольфа Высоцкого Михаил и Абрам Гоцы и Илья Фондаминский (Бунаков) вошли в число лидеров другой российской партии — социалистов-революционеров. Сын главного раввина Москвы Осип Минор был народовольцем, затем эсером (а в 1917 г. — председателем Московской городской Думы!). Большевики — сын зажиточного колониста Лев Троцкий (Бронштейн) или владельца молочной фермы Григорий Зиновьев (Радомысльский), сын инженера Лев Каменев (Розенфельд) или врача Григорий Сокольников (Бриллиант) — имели весьма неплохие перспективы для любой карьеры, однако избрали "карьеру" революционера»25.

Воистину, так. И объяснить это можно только одним.

Нет, не о полноправии в России — а о полновластии над Россией мечтали эти юноши! Только так можно объяснить их порыв в революцию, подрывавшую основы благополучия их собственных отцов, их собственных семей. Только самая радикальная революция, полностью перевернувшая всю жизнь в России, поставившая страну во всех отношениях с ног на голову, могла дать невероятное, волшебное полновластие такой контрэлите.

Поэтому, думается, разгадка еврейской революционности именно в том, о чем сказано выше. Вопрос по большому счету стоял просто и радикально: кому быть хозяином в доме по имени «Россия»? Русским ли, этот дом создававшим от фундамента и привыкшим считать его попросту своей государственно-политической ипостасью, уютным и патриархальным отчим домом, единственным, привычным и любимым, как халат, сшитый по лич-

25 Там же. С. 63.

ной мерке? Или евреям, которые представляли собой своего рода уникальную и единую когорту пришельцев из капиталистического будущего? Для которых девственно-патриархальная Россия всегда была идеальной «территорией охоты»26, во-первых, и грандиозного социально-политического и экономического эксперимента, во-вторых? Стремясь оспорить тот ответ на этот вопрос, который, казалось, уже дала история, евреи бросили русским вызов. Вся суть еврейско-русского противостояния была именно в этом: кому быть хозяином в доме, нам ли, русским, — или им, евреям.

Евреи таки добились своего и получили всю полноту власти над нашей страной. Пусть не навсегда — но получили! Пусть жестоко расплатились за это, но добились, чего хотели. Только в этом все дело. Только это все объясняет.

Отмечу здесь два важных обстоятельства, уточняющих положение вещей.

Во-первых, исконный хозяин России — русское дворянство — был к 1917 году предельно ослаблен. Если Россию от Петра Первого до Александра Первого по справедливости считают русской дворянской империей, то в 1825 году этот исторический этап закончился. Русское дворянство, попавшее после разгрома декабристов под подозрение все в целом, было потеснено разночинцами и инородцами. Непрерывная демократизация — следствие Табели о рангах 1714 года — действовала в одном направлении: разрушая дворянство как класс политически и идейно. А Великая Реформа уничтожила его экономически, да еще и породила исключительно русский тип «кающегося дворянина». Лишенное после

26 Выражение «территория охоты» в отно-

шении России было впервые удачно применено осужденным олигархом М.Б. Ходорковским в период его пребывания в местах заключения — в порядке самокритики.

реформ 1860-х годов своей экономической основы, разбавленное в огромном количестве как социально (жалованным дворянством — вчерашними разночинцами и даже крестьянами), так и национально (представителями верхнего класса нерусского происхождения), дворянство — этот бывший хозяин России — не выполняло уже в должной мере своего исторического предназначения. Отодвинутые от кормила власти немецкими и польскими дворянами, а от источников экономической силы — буржуазией, в значительной мере, как мы видели, еврейской, русские дворяне как класс фактически утратили контроль над страной еще на исходе XIX века. Образно говоря, русские к моменту роковых решающих событий были народом, лишенным своей дееспособной элиты, были своего рода всадником без головы.

Таким образом, на самом деле накануне крушения монархии вопрос стоял трояко. Вернет ли себе власть в России русская элита? Завладеет ли ею окончательно элита немецкая? Перейдет ли власть к еврейской контрэлите? Этот главный вопрос любой революции — «вопрос о власти» — был решен в ходе революций и Гражданской войны в России в пользу евреев. После чего речь о возвращении к власти бывших русских или немецких элит уже не

шла27.

Во-вторых, русско-еврейская война — это был лишь фрагмент той эт-

27 Известный немецко-еврейский антагонизм ХХ века, достигший апогея в Холоко-сте, во многом коренится в указанном соперничестве и историческом поражении немцев в России, претерпленном от евреев. Что до поляков, то их амбиции частично нашли удовлетворение при строительстве возрожденной Польши, а частично и в России, где некоторые из них обрели самые высокие позиции, как М.Д. и В.Д. Бонч-Бруевичи или В.Р. Менжинский (о Феликсе Эдмунд-Рувиновиче Дзержинском, польском еврее, разговор особый).

нической антирусской войны, которую вели в начале ХХ века против русских многие народы: финны, поляки, прибалты, ряд кавказских народов, азиаты и др. Уместно здесь напомнить, что профессор П.И. Ковалевский еще в 1912 году сформулировал парадоксально, коротко и ясно по поводу так называемой «русской революции» 1905-1907 гг.: «Революция эта не что иное, как бунт инородчества во главе с еврейством против России и русского народа»28. И действительно, антирусские этнические войны — борьба пилсудчиков, а там и русско-польская война за независимость Польши; война украинцев (петлюровцев) за независимость Украины; Среднеазиатское восстание казахов и киргизов 1916 года, плавно переросшее в тыловую войну; вынужденное (не обошедшееся без кровопролитий) оставление нами Прибалтики и Финляндии; вынужденное повторное завоевание Россией Украины, Туркестана и Закавказья и т.п. — были важнейшей составной частью и революции, и Гражданской войны 1917-1920 гг. Факты говорят об этом ярко и убедительно. По мнению таких наблюдателей, как профессор Ковалевский, на определенном этапе эта этническая война, во многом стихийная сама по себе, направлялась евреями как лидерами всего процесса — наиболее разумной, организованной и влиятельной революционной силой.

Конечно, современный осведомленный историк не может остановиться на формуле Ковалевского, исключив из революции русский этнический фактор вообще29. Но не может и не уви-

28 Ковалевский П.И. Русский национализм и национальное воспитание. СПб., 1912. С. 255.

29 Повторю, что в России с 1902 года параллельно шла также крестьянская революция, крестьянская война (об этом советую прочесть блистательную работу Виктора Данилова «Крестьянская революция в России, 1902-1922 гг.».). Только за 1905-1906 гг.

187

деть ее справедливости в отношении роли как инородчества, так и особенно еврейства. Ведь все эти большие и малые антирусские этнические войны поначалу сливались в едином революционном русле, их частные успехи всегда зависели от общего успеха Революции. Именно Революция сразу же дала «великий шанс» польским, финским, литовским, латышским, эстонским, украинским, грузинским, армянским и другим националистам и сепаратистам, чья деятельность была заострена против «русского великодержавного держиморды», выражаясь ленинским языком. И это позволяет не только апробировать мысль Ковалевского, но и уточнить истинную оценку роли евреев в «русской» (антирусской) Революции, четко поставив вопрос о русско-еврейской войне.

Будницкий пишет о России как о стране, «где евреи являются нежеланным и нелюбимым меньшинством»30, но предпочитает не вдаваться в рассуждения о причинах этого. Между тем русские как народ потерпели в названной войне сокрушительный разгром и оказались поражены в правах, утратив свое государство и на сто лет вперед сменив бывшее положение негласного лидера страны на положение бесправного донора для других населяющих ее народов. Этого ли недостаточно?

Но для не слишком осведомленного читателя необходимо дать пояснения, которых не найти в школьном и даже вузовском учебнике истории. Объективности ради воспользуюсь не только собственными разработками, но и обеими названными, наиболее солидными, содержательными и совре-

было сожжено и разграблено около 2000 усадеб. Но смешивать эти две линии истории, две

войны — русскую социальную (крестьянскую) и русско-еврейскую этническую — на том раннем этапе было бы неверно, анахронично. Они слились воедино позже, в ходе Первой мировой войны.

30 Будницкий О.В. Указ. соч. С. 11.

менными исследованиями еврейских ученых: профессора Юрия Слёзкина (Принстонский университет) и д.и.н., профессора О.В. Будницкого (Институт российской истории РАН) вкупе с критико-аналитическими отзывами.

Подрывная деятельность евреев до 1905 года

Расклад сил определился еще до всяких революций.

Профессор Слёзкин убедительно ссылается на такой бесспорный авторитет в еврейском вопросе, как руководитель Еврейского агентства (главной организации мирового сионизма) Хаим Вейцман, который, сам выпускник пинского реального училища, писал видному сионисту Теодору Герцлю еще в 1903 году:

«В Западной Европе широко распространено убеждение, что огромное большинство еврейской молодежи России принадлежит к лагерю сионизма. К сожалению, дело обстоит ровно наоборот. Большая часть современного молодого поколения настроена ан-тисионистски, и не по причине желания ассимилироваться, как в Западной Европе, а вследствие революционных убеждений.

Невозможно подсчитать число и описать характер жертв, которые ежегодно и ежедневно приносятся в России в результате самоотождествления евреев с социал-демократией. Сотни тысяч совсем молодых юношей и девушек томятся в российских тюрьмах или гибнут, физически и духовно, в Сибири. Более 5000 находятся сейчас под надзором полиции, а это подразумевает серьезное поражение в правах. Почти все те, кто преследуется за принадлежность к социал-демократическому движению в России, — евреи, и число их растет с каждым днем. И это не обязательно молодые люди пролетарского происхождения, среди них и много выходцев из семей обеспеченных и нередко сионистских. Почти все студенты принадлежат к революционно-

му лагерю, и вряд ли кто-либо из них избежит его конечной участи. Здесь не место для разбора всех тех факторов, политических, общественных и экономических, которые постоянно питают еврейское революционное движение; достаточно сказать, что это движение охватило массы молодых людей.

Например, когда я был в Минске, там было арестовано 200 еврейских социал-демократов, ни одному из которых не было больше 17 лет. Это страшное зрелище, от сионистов Западной Европы явно ускользающее: мы видим, как большая часть нашей молодежи — и никто не назвал бы ее худшей частью — приносит себя в жертву, словно охваченная некой лихорадкой»31.

В том же 1903 году тому же Теодору Герцлю сам председатель российского Комитета министров С.Ю. Витте указывал в беседе «на то, что евреи составляют около половины численности революционных партий, хотя их всего шесть миллионов в 136-миллионном населении России. Если Витте и преувеличил, то ненамного»32.

Такое положение, удручавшее Хаи-ма Вейцмана, сложилось, конечно, не за один год, ему предшествовало долгое развитие еврейской революционности. Слёзкин пишет об этом, опираясь на уже упомянутого Эрика Хабере-ра:

«В 1880-е годы евреи составляли 17% всех активистов, 27,3% активисток партии "Народная воля" и около 15,5% мужчин и 33,3% женщин, обвинявшихся на политических процессах. В пиковые годы —1886-1889 — на долю евреев приходилось от 25% до 30% всех активистов, а на юге России — от 35% до 40%. Влиятельная группа Оржиха, Бо-гораза и Штернберга, действовавшая в Екатеринославе и славившаяся бес-

компромиссной приверженностью политическому террору33, состояла из евреев более чем на 50%, а в 1898 году 24 из 39 (68,6%) политических обвиняемых были евреями. Между 1870 и 1890 годами евреи составляли 15% всех политических ссыльных Иркутской губернии и 32% Якутской области (около 50% во второй половине 1880-х). Согласно командующему Сибирским военным округом генералу Сухотину, в январе 1905 года из 4526 политических ссыльных 1898 (41,9%) были русскими и 1676 (37%) — евреями.

По мере роста влияния марксизма роль евреев в русском революционном движении становилась все более значительной. Первая российская социал-демократическая организация, группа "Освобождение труда", была основана в 1883 году пятью революционерами, двое из которых (П.Б. Аксель-род и Л.Г. Дейч) были евреями (а Г.В. Плеханов, как и князь П.А. Кропоткин, был женат на еврейке. — А.С.). Первой социал-демократической партией Российской империи стал еврейский Бунд (основанный в 1897 году). Первый съезд СДРП состоялся в 1898 году в Минске по инициативе и под защитой активистов Бунда34. На Втором съезде партии в 1903 году (на котором присутствовали и делегаты Бунда), по

31 Юрий Слёзкин. Эра Меркурия. Евреи в современном мире. С. 198-199.

32 Будницкий О.В. Российские евреи между красными и белыми (1917-1920). С. 53.

33 Надо ли удивляться после такого признания, что именно Екатеринославлю довелось в годы Гражданской войны перенести один из самых страшных еврейских погромов? Посеявший ветер пожнет бурю — известно.

34 Будницкий уточняет: «Среди основателей РСДПР в 1898 г. было трое бундовцев. Бунд преследовал не только классовые, но и национальные цели, добиваясь культурно-национальной автономии для евреев... Немалое число евреев насчитывалось среди лидеров общероссийских революционных партий, в том числе РСДРП (Ю.О. Мартов-Цедербаум, П.Б. Аксельрод и др.), социалистов-революционеров (Г.А. Гер-шуни, братья М.Р. и А.Р. Гоц и др.)» (с. 45).

189

меньшей мере 37% делегатов были евреями, а на последнем (Пятом) съезде единой РСДРП в 1907 году евреями была почти треть всех делегатов, включая 11,4% большевиков и 22,7% меньшевиков (и пятерых из восьми вождей меньшевиков). Согласно С.Г. Сватико-ву, комиссару Временного правительства, занимавшемуся ликвидацией царской политической полиции за границей, не менее 99 (62,3%) политических эмигрантов, вернувшихся в "пломбированных вагонах" через Германию в Россию в 1917 году, были евреями. Первая группа из 29 человек, прибывшая вместе с Лениным, включала 17 евреев (58,6%). На Шестом, "большевистском" съезде партии в июле-августе 1917 года, где были широко представлены местные организации из России, на долю евреев пришлось 16% всех делегатов и 23,7% членов Центрального комитета...

Во всех революционных партиях евреи были особенно хорошо представлены на самом верху, среди теоретиков, журналистов и вождей»35.

Будницкий добавляет в общую картину свой мазок: «В эпоху революции 1905 г. около 15% членов партии социалистов-революционеров были евреями, а некоторые "максималистские и анархистские террористические группы почти полностью были еврейскими". В составе организаций эсеров-максималистов было около 19% евреев при 76% русских и украинцев. На V съезде РСДРП (Лондон, 1907) около трети делегатов были евреями»36. Он конкретизирует: «Евреи входили в ЦК практически всех значительных политических партий России. Причем в Центральных комитетах левых партий — большевиков и эсеров — евреи составляли, как правило, от четверти до трети их членов. На VI съезде

190

35 Юрий Слёзкин. Эра Меркурия. Евреи в современном мире. С. 201-206.

36 Будницкий О.В. Российские евреи между

красными и белыми. С. 54.

РСДРП (большевиков) в ЦК из 21 члена было избрано шестеро евреев (Г.Е. Зиновьев, Л.Б. Каменев, Л.Д. Троцкий, Я.М. Свердлов, Г.Я. Сокольников и М.С. Урицкий). А.А. Иоффе стал одним из восьми кандидатов в цК. В цК "объединенной" партии меньшевиков евреи составили около половины. Трое (из 67) членов цК партии кадетов, избранных на ее 8-м съезде, были евреями»37.

Слёзкин совершенно справедливо оценивает еврейский фактор в революции, его роль и значение, подчеркивает его уникальные свойства:

«Евреи были не просто наиболее революционной (наряду с латышами) национальной группой Российской империи. Они были и самыми лучшими революционерами. По словам Леонарда Шапиро, "именно евреи с их давним опытом использования условий, существовавших на русской западной границе, для провоза контрабанды, организовывали доставку подпольной литературы, планировали побеги и нелегальные переходы границы и вообще обеспечивали бесперебойную работу всей организационной машины".

Согласно народовольцу Владимиру Иохельсону, уже в середине 1870-х годов Вильна сделалась центром для сношения Петербурга и Москвы с заграницей. Для транспортирования книг, перевозившихся через Вильну, Зунделевич ездил в Кенигсберг, где тогда находился представитель революционных издательств Швейцарии и Лондона, студент-медик Финкель-штейн, бывший раввинист, эмигрировавший в Германию в 1872 году, когда в интернате раввинского училища была обнаружена нелегальная библиотека. Нашими пограничными связями пользовались не только для перевозки книг, но и людей.

Еврейские революционные и образовательные сети — люди, книги, деньги, информация — были похожи на

37 Там же. С. 78.

традиционные коммерческие связи. Иногда они совпадали — когда, например, студенты, которые также были революционерами, переходили границу и останавливались в домах своих дядюшек-предпринимателей; когда американский мыльный миллионер Джозеф Фелс финансировал проведение Пятого съезда РСДРП; или когда Александр Гельфанд (Парвус), революционер и миллионер одновременно, организовал в 1917 году возвращение Ленина в Россию»38.

Слёзкину решительно вторит Буд-ницкий: «Полагаем, что активное участие евреев в русском освободительном движении объяснялось не столько разрывом с еврейством, который декларировали многие революционеры-интернационалисты, сколько принадлежностью к нему»39.

Все это так, и мы можем с полной ответственностью сделать вывод, что без евреев никаких революций в России бы не состоялось. Вина евреев бесспорна: они, именно они превратили обычный русский бунт, бессмысленный и беспощадный — в еще более беспощадный, но притом осмысленный, системный. Они подвели под него идейную базу (марксизм), возглавили, придали ему последовательность, целенаправленность, организованность, обеспечили его стратегию и тактику. Без евреев «русская революция» не имела бы шансов на успех, как не имел его когда-то Емелька Пугачев. Единственный случай в истории, когда на теле русского бунта, какие не раз возникали и подавлялись правительством в России, сидела еврейская голова — и пожалуйста: триумф революции!

Однако читатель спросит, быть может: пусть был политический конфликт, пусть был бунт, пусть даже была революция, спланированная и

38 Юрий Слёзкин. Эра Меркурия. Евреи в современном мире. С. 204-205.

39 Будницкий О.В. Российские евреи между

красными и белыми. С. 62.

руководимая евреями! Но при чем тут русско-еврейская война?! Справедлива ли подобная оценка?

Я думаю: да, справедлива. У русских исторически не было другой формы национальной самоорганизации, кроме государства. У русских не было внутреннего сродства с иной формой правления, кроме самодержавия. Покушаясь на то и другое, еврейские революционеры повели наступление на самые основы русской народной жизни. И вызвали ожесточенное противодействие, в котором, однако, одержали верх. Для русских это обернулось гекатомбами человеческих жертв, хотя и евреи в перспективе, более или менее близкой, тоже пострадали (в том числе пресловутый Холокост, безусловно, — это одна из форм отсроченного исторического возмездия). А результаты, которые возникли после революции для русских как народа, как нации, сравнимы с самыми тяжелыми последствиями для народов, побежденных в беспощадной этнической войне.

Нельзя при этом сказать, что русские без сопротивления, безропотно позволяли еврейским революционерам вести себя на убой (хотя было, увы, и такое, особенно во время и после красного террора и Гражданской войны). Нет, на войне как на войне, ожесточение было вполне взаимным, и победы доводилось одерживать обеим сторонам. На основных из них я остановлю внимание читателя.

Революция: русская или еврейская?

На войне убивают, это ее главная примета. Основной формой русско-еврейской этнической войны поначалу был политический террор, вначале антиправительственный и правительственный, затем и ответный народный. Их продолжением и развитием станет Гражданская война.

Началось все, как уже было сказано, с убийства Государя Императора Александра Второго Романова.

Хотя бомбистами были русский Рысаков и поляк Гриневицкий, но история подготовки этого чудовищного преступления пестрит еврейскими именами террористов: Зунделевич, Голь-денберг, Натансон, Шлейснер, Дейч, Айзик, Арончик, Аптекман, Девель, Бух, Гельфман, Фриденсон, цукерман, Лубкин, Гартман и др.

В неменьшей степени сказанное относится к убийству другого Государя Императора — Николая Второго Романова и его семьи. И здесь роль евреев — от санкционировавших убийство Свердлова и Ульянова до организаторов Юровского, Голощекина и Войкова — также была, как известно, определяющей (профессор Слёзкин разделяет этот взгляд). Главным и лучшим источником по истории этого преступления остается книга русскоязычного журналиста Роберта Вильтона, британского подданного, родившегося и выросшего в России, близко знавшего следователя Н.А. Соколова, который вел это дело по распоряжению Колчака40. Вильтон и сам принимал участие в расследовании. Автору этих строк довелось в 2000-е гг. держать в руках и перелистывать автограф Вильтона (машинопись, частное собрание, Париж). Особенность его в том, что Вильтон, пострадавший в результате первого выхода его труда на английском языке (1920) — потерявший работу и подвергшийся травле и преследованиям, тщательно отредактировал оригинал, своей рукой повы-черкивав, где только возможно, слова «евреи, еврейское» и вписавший сверху «большевики, большевистское». Что, конечно, нисколько не меняет сути дела, о которой сам Вильтон сказал в предисловии коротко, ясно и смело: «С точки зрения уголовной, юридически виновниками этого кошмарного злодеяния являются зачин-

щики евреи и их подчиненные исполнители немецкие пленные и некоторые русские красногвардейцы»41.

Неоднократны были покушения и на самого лучшего из русских царей — Александра Третьего, к счастью, неудачные. На него велась самая настоящая охота, он вынужден был с семьей отсиживаться в Гатчине, а родной брат царя — великий князь Сергей Александрович — таки был убит террористами. А после революции были уничтожены вообще все мужские представители дома Романовых, остававшиеся в России.

Итак, два убитых евреями русских царя, покушения на других представителей царствующего дома — чему мы уподобим эти акты? Разве нельзя их сравнить с диверсиями, направленными во время войны против вражеских главнокомандующих, чтобы обезглавить противника? Второму цареубийству, однако, предшествовали иные эпизоды, в которых были задействованы вооруженные массы и совершались массовые же убийства людей, в том числе — и это тоже отличительная черта войн — ни в чем не повинных безоружных гражданских лиц. В частности, в ходе т.н. «эксов» — терактов, сопровождавшихся грабежом. Но далеко не только.

Ответным и закономерным ходом русского правительства были суды и казни революционеров, среди которых, естественно, встречались в немалом количестве евреи. Среди этих актов возмездия был один, имевший судьбоносное значение: повешение старшего внука еврея Израиля Бланка — Александра Ульянова, брата будущего Ленина. Возможно, эта казнь предопределила судьбу всего рода Романовых... И во всяком случае, каждая экзекуция вызывала к жизни новый виток военных действий со стороны революционеров, далеких от христианского всепрощения еще и

_ 40 Роберт Вильтон. Злодеяние над цар-

192 ской семьей, совершенное большевиками и _ немцами. Париж: Шота Чиковани, 2005.

41 Там же. С. 31. Точнее было бы говорить не о немецких, а об австро-венгерских пленных.

в силу изначального иудейского воспитания. Еврейские революционеры не подставляли левую щеку взамен ударенной правой, но действовали по-ветхозаветному: око за око, зуб за зуб.

Особенный размах война приобретает с того момента, когда в войну вступает боевая организация партии социалистов-революционеров — эсеров (БОЭ), созданная и возглавленная в 1902 году Герш-Исааком Цуковичем Гершуни, а после его ареста в 1903 году — Евно Фишелевичем Азефом42.

В мемуарах Веры Фигнер мы встречаем лестную характеристику Гершу-ни: «Широкий ум, организаторский талант и сильная воля, несомненно, расчищали Гершуни дорогу на верхи партии. Но за этими качествами стояло нечто другое, что сообщало ему великий нравственный авторитет, это был аскетизм физический, духовный... Для него революционное дело было не одно из многих дел в жизни и даже не главное дело — это было единственное его дело». Именно Гершуни, которого глава политического сыска Сергей Зу-батов именовал «художником в деле террора», сформулировал главный принцип: «Боевая организация совершает не только акт самозащиты, но и действует наступательно, внося страх и дезорганизацию в правящие сферы, и стремится довести правительство до сознания невозможности сохранить дальше самодержавный строй». Чем не военная стратагема?

На поверхности революционного движения зачастую фигурировали русские исполнители — Балмашев, Халтурин, Каляев и др., в том числе такие знаменитые конспираторы и террористы, как легендарный Борис Савинков (кстати, женатый на еврей-

42 В русской среде их знали под другими

именами. Азефа называли порой Николаем Ивановичем, Гершуни — Григорием и т.д. Рекомендую читателям интересный источник: Гейфман А. Революционный террор в России. 1894-1917. М.: Крон-пресс, 1998.

ке). Но в тени за ними стояли и дергали за тайные нити подлинные творцы революционного террора — Гершуни и Азеф, евреи. Среди жертв наиболее крупного масштаба — министры внутренних дел, то есть главные полицейские всей России Д.С. Сипягин и В.К. Плеве, а также уфимский губернатор Н.М. Богданович, расстрелявший рабочую демонстрацию. Планировался теракт против обер-прокурора Синода К.П. Победоносцева и петербургского генерал-губернатора Н.В. Клейгельса.

Впрочем, евреи не только подбирали исполнителей терактов среди юных русских энтузиастов, но не гнушались и сами исполнять преступные замыслы, и среди них были легендарные террористы, как, например, Роза Бриллиант. Или Мордка Богров, от руки которого пал великий русский государственный деятель премьер-министр Петр Столыпин. Составляя среди населения России всего 4,2%, евреи среди политических преступников на 1911 год составили 29,1%. Если по статистике вывести некую среднюю норму, отражающую количество политических преступников в среде того или иного народа Российской Империи, то выясняется, что у евреев эта норма была превышена в восемь раз, а у русских занижена в полтора раза! «Русская революция» (зачаточная форма гражданской войны) на деле была еврейской.

Когда БОЭ возглавил Азеф (Гершу-ни был то в тюрьмах и ссылке, то в эмиграции), в деятельности организации выделился особый мотив еврейской национальной ненависти и мести. Он обрекал на смерть в первую очередь тех, кто мешал евреям свободно осуществлять свои планы по экономическому и политическому освоению великого государства — Российской империи. Так были убиты министр внутренних дел, он же шеф жандармов В.К. фон Плеве (его считали организатором кишиневского погрома и виновником роспуска Еврейской независимой рабочей партии) и брат царя Александра III, мо-

193

сковский генерал-губернатор великий князь Сергей Александрович — ответственные за выселение евреев из второй столицы России, Москвы.

Еврейский террор велся и в открытой, и в скрытой форме. Служа с 1892 года в тайной полиции, будучи т.н. «агентом-провокатором», Азеф организовал около 30 удачных покушений и даже готовил теракт против самого царя Николая. Дела помельче он умышленно проваливал, сдавая участников жандармам для отчета, зато высшие чины царской администрации не имели пощады. Выражаясь языком военных, огонь велся по штабам. Охота шла на ведущих проводников царской внутренней политики, террор был направлен против основных опор режима, против главных врагов революции. Это была преступная и кровавая, но в высшей степени осмысленная, целенаправленная работа революционера. Она велась не ради карьеры (хотя Азеф себя не забывал), а ради высшей цели — и вместе с тем ради дела, ради конкретного результата. Врагов этого «общего дела» следовало смести с лица земли — только и всего.

Врагов, однако, было много. Поэтому в общей сложности среди жертв террора — около 50 тысяч русских людей, в том числе простых жандармов и иных имперских чиновников, уничтоженных бомбами и револьверными выстрелами до февраля 1917 года (считая погибших в революцию 1905-1907 гг.). Начиная с 1905 г., ежедневно подпольщики убивали в среднем от 10 до 18 человек ни в чем не повинных людей, часто просто прохожих. Интересующихся подробностями я отсылаю к четырнадцати томам «Книги русской скорби», издававшейся в 1908-1914 годах в Петербурге и посвященной жертвам революционного террора, начиная с Александра Второго43.

43 Председателем редакционной комиссии был член Государственной думы В.М. Пу-ришкевич.

Характерную картину рисует Е.В. Матонин в своей монографии об эсере-террористе Якове Блюмкине, рассказывая об Одессе, где евреи составляли в то время 34% населения города. О том, что собой представляла социал-демократическая партия в Одессе, красноречиво рассказывает такой эпизод: «В августе 1904 года. полиция нагрянула в одну из квартир. где, по ее данным, проходила сходка "рабочих социал-демократической партии под руководством интеллигентов". Сохранились их имена: Янкель Вейсман, 19 лет, Иось Лившиц, Рухля Юдкович, 30 лет, Роза Гойхман, 17 лет, Арон Кельнер, 20 лет, Хана Малкина, 20 лет, Ида Ешпа, 15 лет, Голда Наго-тович, 19 лет, Хана Корнер и Моисей Ицкензон»44. Типовой образец! Не отличалась от СД и партия СР — основная организация террористов. Но если бы ими все ограничивалось!

«Уже в начале ХХ века в Одессе действовали радикальные подпольные группы. Русская революция 1905-1907 годов привела к настоящему скачку политического терроризма. Одесса стала настоящим полигоном для акций молодых радикалов — эсеров, анархистов и прочих революционеров. Популярность радикализма была такой, что даже чисто уголовные налеты на банки и лавки проходили иногда под флагом борьбы за свободу и против буржуазии.

.На следствии налетчики (среди них Мишка-Япончик, он же Мойше-Яков Винницкий. — А.С.) заявили, что действовали от имени организации "Молодая воля". По данным одесской полиции, это была самостоятельная организация, которой, однако, помогали эсеры, социал-демократы и еврейская самооборона. Главными своими задачами "Молодая воля" считала борьбу с властью, защищавшими власть черносотенцами и проведение

44 Матонин Е.В. Яков Блюмкин. Ошибка резидента. М.: Молодая гвардия, 2016. С. 25.

экспроприаций для получения средств на "революционную деятельность".

Уже в ноябре 1905 года в Одессе насчитывалось до десятка анархистских групп. Особый страх у горожан вызывали так называемые "анархисты-безмотивники". Они считали, что нужно наносить удары не только по власти и ее представителям, но и по всем добропорядочным и хорошо одетым людям. Убийства "богатых" рассматривались как единственный путь к равенству. "Безмотивники" часто просто швыряли бомбы в кафе, рестораны, в праздничную толпу народа или в солдат на параде.

Один из лидеров "безмотивников", Иуда Гроссман-Рощин, заявлял: "В наши ряды надо привлекать не только рабочих, крестьян, но и отбросов, и отщепенцев общества, потому что они наши братья и товарищи!..".

.Пятерых террористов вскоре задержали, троим из них вскоре вынесли смертные приговоры. На суде один из "смертников", столяр Моисей Мец признал, что именно он бросал бомбу, но категорически отказался признать за собой уголовную вину. Буржуазия, заявил Мец, будет танцевать на его могиле, но их, чернознаменцев, акция — это только "первый глоток свежего весеннего воздуха"»45.

Будницкий уточняет: «Российский анархизм начала века появился поначалу в Черте оседлости (его главными центрами были Белосток, Екатерино-слав и Одесса), и нередко большинство в анархистских группах составляли евреи»46.

Когда первая Государственная Дума (в выборах приняли участие 70% евреев, от губерний Черты оседлости было избрано 11 депутатов евреев), обсуждала поправку депутата М.А. Стахови-ча к требованию общей политической амнистии, то на его доводы о том, что

45 Там же. С. 22-23.

46 Будницкий О.В. Российские евреи между

красными и белыми. С. 46.

на 90 казненных за последние месяцы революционеров-террористов приходится 288 убитых и 388 раненых представителей власти, большей частью простых городовых, — со скамей левых кричали: «Мало!».

Между тем кровь людская — не водица. Убивать русскую элиту, никогда не пропустившую бы еврейскую контрэлиту к власти, евреи начали уже в 1880-е годы — и начали неслабо, прямо с цареубийства. И далее: впредь до Октябрьской революции еврейскими террористами — анархистами, эсерами — были уничтожены многие тысячи русских военных и гражданских администраторов, начальников больших и малых — от великого князя и министров до простых полицейских.

Если все это не война, то что же?!

Обе революции — 1905 и 1917 годов — на совести евреев-социалистов. Они ведь фактически руководили не только беспощадным террором, но и всеми «левыми» партиями, заправлявшими революционным процессом.

Впрочем, первая революция им не задалась по очень важной причине: в войну вступил внезапно проснувшийся и осознавший опасность для своей жизни русский народ, до того не оказывавший серьезного организованного сопротивления.

«Встречный пал»: русская самозащита в этнической войне

Действие вызывает противодействие — этот закон физики проявляется порой и в человеческом обществе. Угроза русскому национальному бытию со стороны инородцев, в особенности евреев, вызвала к жизни подъем русского национализма. В этом нет ничего ни удивительного, ни зазорного, ведь национализм — это инстинкт самосохранения нации. Который спит, когда все хорошо, но просыпается в годину бед и тревог.

Первой реакцией русского народа на действия еврейских революционеров, ниспровергателей русского об-

195

щественного строя, явились погромы 1881-1884 гг. (всего в более чем 150 городах и местечках, включая Киев, Варшаву и Нижний Новгород): таков был народный ответ на цареубийство, ответ на развязанную этническую войну. Таково, собственно говоря, было ее начало. Но то были стихийные действия почувствовавших угрозу и вызов русских людей, неорганизованно и, может быть, даже неосознанно отдавшихся своему инстинкту. (Упреки царизму, якобы способствовавшему развязыванию погромной стихии, сегодня отвергаются даже еврейскими историками, тем же Будницким47.) Но по мере того как революционное движение, в решающей мере руководимое евреями, принимало систематический и организованный характер, русское народное сопротивление также обретало сознательный характер и организованные формы.

Как наиболее эффективно гасят лесные пожары? Нужно устроить «встречный пал»: пустить такой же пожар навстречу огненному валу. Такой же, но в обратном направлении и под контролем человека. И тогда два огня просто пожирают друг друга и пожар прекращается. Именно так и возникло в начале ХХ века русское национальное движение: как пожар народной контрреволюционной стихии, призванный поглотить стихию революционную. Задача простая, необходимая и разумная: ведь охранителей в обществе по определению всегда намного больше, чем революционеров.

История русских национальных организаций сегодня неплохо изучена и изложена в трудах истори-

196

47 Он пишет: «Многие годы русская либеральная интеллигенция тешила себя иллюзией, что погромы были организованы правительством. Как показывают исследования современных историков, грехи правительства общественное мнение сильно преувеличивало. Организацией погромов оно не занималось» (с. 58).

ков В.М. Острецова, С.А. Степанова, В.В. Кожинова, О.А. Платонова, Д.А. Коцюбинского и др. Я лишь даю выжимки из нее, хронологически выстроив и структурировав повествование.

Первой правой национальной организацией стало Русское Собрание (РС, устав утвержден 26.01.1901). Задачи по уставу: «Ознакомить общество со всем, что сделано важного и своеобразного русскими людьми во всех областях научного и художественного творчества». Первыми учредителями стали 120 человек, первоначально посвятив свои встречи истории русской культуры. Но среди них уже были и те, кто в последующем встал в ряды борцов с революцией. В 1904 г. отделения РС возникают в Киеве, Варшаве, Казани, Перми, Вильне и др. Эти отделы становятся организованными центрами будущих правых партий. В конце 1904 г. в Петербургском университете создается первое монархическое объединение — Кружок русских студентов. Так было положено начало русским правым студенческим организациям.

Русское Собрание издавало с 1903 г. еженедельник «Известия Русского Собрания», а также «Сельский Вестник», «Пахарь» и «Русское Дело», журнал «Мирный Труд» (Харьков), «Русь православная и самодержавная» (Казань), «Русский Листок», «Русская Речь» (Одесса) и ряд других печатных органов.

Грозный 1905 год, нанесший первый массированный удар по самодержавной исторической России, вызвал к жизни многие новые организации, родственные Русскому Собранию, но уже явно заточенные на политическую борьбу с ниспровергателями устоев. Это «Лига Московских патриотов» (в Петербурге отделение Московской патриотической лиги сразу же передает в полицию список крамольников из 3-х тысяч человек), «Бессарабская патриотическая лига», «Общество на-

ционалистов» Киева и Одессы, «Русское Вече» в Вильне, партия «Минин и Пожарский» в Нижнем Новгороде и многие другие. В Твери в мае 1905 г. образуется «Народный союз», ведущий активную разъяснительную работу среди солдат и рабочих. Всевозможные общества борьбы с бунтом возникают в Приднепровье в течение лета 1905 г. В Тифлисе (Тбилиси) железнодорожные рабочие образуют Патриотическую лигу. В Богодухове Харьковской губернии возникло Братство борьбы с крамолой. В Феодосии — Лига патриотов. В Холмской губернии начинает действовать общество «Самодержавие и Церковь». В Тамбове около 400 железнодорожных рабочих вступают в монархическую организацию. Особенно массовой была созданная рабочими Иваново-Вознесенска Самодержавная народно-монархическая партия. Летом 1906 г. рабочие этой активной партии пообещали расправиться с рабочими Ярославля, если те вздумают бунтовать, а в феврале 1906 г. послали свою депутацию к императору. В Киеве, кроме Русской Монархической партии и «Союза русских людей», в эти же дни возникает Киевский патриотический рабочий союз, а позже общество «Двуглавый орел». В Нижнем Новгороде возникло общество «Белое знамя». Большую роль в последующем сыграли создатели Курской народной партии. Здесь возникла боевая дружина численностью около 500 человек. В Туле железнодорожные рабочие образуют союз «За веру и царя». В течение зимы и весны 1905 г. более чем в 60 городах возникают отделения Монархической партии. В Виль-не и Минске — «Окраинный Русский Союз». В Астрахани и Саратове появилась Народно-Монархическая партия. Возникло даже довольно экзотическое «Общество по изучению иудейского племени» (председатель — член Союза русского народа Н.Н. Жеденев).

Все главные правые политические организации были созданы в промежу-

ток с осени 1905 г. по лето 1908 г. Они создавались стихийно, как русское народное противодействие против революционного бесчинства, нередко принимавшего вызывающие формы кощунственных налетов на церкви, крестные ходы, глумлений еврейских боевиков над святынями русского народа. О чем выразительно писали многие, в том числе В.В. Шульгин в книге «Что нам в них не нравится» (1927), посвященной русско-еврейским отношениям.

Главным результатом такого стихийного русского народного антиреволюционного движения стало создание Союза русского народа (СРН), а кульминацией схватки контрреволюционеров с революционерами (то есть русско-еврейской войны) — события 1905-1907 гг., окончившиеся разгромом антирусских сил48.

СРН был создан в октябре-ноябре 1905 г., в самый разгар революции. Инициатива создания Союза русского народа принадлежит сразу нескольким видным деятелям монархического движения начала XX века — врачу Александру Дубровину, художнику Аполлону Майкову и игумену Арсению (Алексееву). Но основные усилия по созданию СРН были предприняты известным литератором и политическим деятелем Владимиром Пу-ришкевичем, который стал товарищем председателя Главного совета Дубровина и ведущим автором органа Союза — ежедневной газеты «Русское знамя».

Огромную роль сыграл тот факт, что один из наиболее высокопоставленных и дальновидных представителей русской элиты великий князь Николай Николаевич, дядя Николая Вто-

48 О ведущей роли евреев в революции 19051907 гг. см. обстоятельную и новаторскую монографию Геннадия Головкова: «Бунт по-русски: палачи и жертвы. Рандеву с революцией 1905-1907 гг.» (М., 2005). В контексте всей книги ее заглавие читается сугубо иронически.

рого, пользовавшийся большим влиянием на царя, вступил в СРН и покровительствовал ему. Он, как и многие другие передовые люди России, понимал, что только сам народ сможет справиться с революционным брожением в собственной своей среде. Вдохновленные этим высоким примером, в СРН вошли весьма многие выдающиеся русские люди: академик Соболевский, профессора Никольский, Иловайский, Забелин, Бутми, Созо-нович, Залеский, Вязигин, ректор Новороссийского ун-та проф. Левашев и др.; поэт Кузмин; святой праведный Иоанн Кронштадтский, будущие патриархи Тихон и Алексий Первый и другие, в том числе пятеро будущих святых новомучеников. Среди членов-учредителей и руководителей отделов СРН были и представители купечества: петербургские купцы Полубояринов, Баранов, Воронков, Сурин, астраханский купец Тиханович-Савицкий, киевский купец Постный, уфимские купцы Бусов и Лаптев, казанские купцы Кукарников и Перов и др.

Само собой разумеется, устав гласил, что членами Союза «могут быть только природные русские люди обоего пола, всех сословий и состояний, преданные целям Союза, давшие признание, что они твердо осведомлены о целях союза, и давшие при вступлении обещание не вступать в общение с какими-либо тайными сообществами, а также какими-либо организациями, преследующими цели, несогласованные с задачами Союза».

Первой публичной акцией нового Союза, где он продемонстрировал свою силу, стал митинг 21 ноября 1905 года. Его участник — видный монархический деятель П.А. Кру-шеван вспоминал: «Помню первый митинг Союза Русского Народа. Он состоялся в Михайловском манеже. На митинге собралось тысяч двадцать народу. <...> Митинг прошел при необычайном воодушевлении, не поддающемся описанию. Это были

величественные и потрясающие минуты народного объединения, которых никогда не забудут те, кому довелось пережить их. Все грани, все сословные и социальные перегородки исчезли; русский князь, носящий историческую старинную фамилию, стоял бок о бок с простолюдином и, беседуя с ним, волновался общими чувствами; тут же в толпе был и известный государственный деятель, были генералы, офицеры, дамы. Но над этой пестрой массой, сливая ее в одно существо, властно царила одна общая душа, душа народа, создавшего одно из величайших государств в мире, — и теперь угнетенная опасеньем, что и храм, созданный трудом десятков поколений, и народные жертвы, и подвиги предков — все это рухнет — бессмысленно под натиском врагов, которые уже рубят устои, поддерживающие священный храм».

В феврале и апреле 1906 года состоялись, соответственно, Первый и Второй съезды русских людей (характерное название, характерная инициатива), призванные выработать стратегию противодействия революционной угрозе. На обоих уже присутствовали делегаты от СРН.

В течение 1906-1907 гг. в различных городах страны было открыто более 3000 отделов СРН. Многие местные отделы издавали свои печатные органы, которые порой были достаточно влиятельными. Наиболее известными из них являлись: «Вече» в Москве, «Русский народ» в Ярославле, «Русская правда» в Астрахани, «Курская быль» в Курске, «Почаевские известия» в Почаеве, «Русская речь» и «За Царя и Родину» в Одессе, «Минин» в Нижнем Новгороде, «Русь Православная и Самодержавная» в Казани, «Друг» в Кишиневе, «Русское дело» в Екатери-нославе, «Черная Сотня» в Харькове, «Набат» в Симферополе, «Жизнь Волыни» в Житомире, «Сусанин» в Красноярске и др.

Историки насчитывают до 2 млн.

русских людей, связанных с деятельностью Союза русского народа.

В составе Союза, руководимого отборной русской интеллигенцией, наряду с титулованной знатью было очень много простых людей: ремесленников, кустарей, мелких служащих и др. городских жителей. СРН всегда стремился привлечь на свою сторону наемных рабочих. И весьма преуспел: их участие было очень активным. Особенно в Петербурге, Одессе, Иваново-Вознесенске, Екатеринославе, Ярославле, Москве, Киеве. На целом ряде фабрик и заводов столицы существовали сильные отделы Союза, особенно на Путиловском и Невском судостроительном заводах.

Однако подавляющее большинство членов СРН составляли крестьяне: в первые годы XX столетия во многих губерниях Российской империи крестьяне записывались в черносотенные организации целыми селами.

Очень важно отметить этот факт, говорящий о том, что две внутренние войны, протекавшие тогда в России, — крестьянская и русско-еврейская — к тому времени еще шли параллельно, еще не слились между собой и еврейская организующая сила еще не оседлала волну крестьянской анархии и бунтарской стихии, что произошло только к концу Германской войны.

Это поразительно, но в тот момент Союзу русского народа удалось сплотить, с одной стороны, чисто дворянские организации (например, Союз русских патриотов и Союз земледельцев), а с другой — народные структуры (Общество Хоругвеносцев, Общество активной борьбы с революцией, нижегородское «Белое знамя» и сотни других). Когда в октябре 1906 года открылся Третий Всероссийский съезд русских людей в Киеве, СРН уже стал крупнейшей монархической организацией (из 166 делегатов съезда 67 были членами Союза). Эта его роль была признана представителями всех монархических организаций.

На этнической войне

На самом деле удивляться нечему, ибо учреждению Союза предшествовали страшные месяцы необъявленной псевдогражданской войны, когда в ожесточенной схватке сошлись две стихии: революционная, инородческая по преимуществу, и контрреволюционная, преимущественно русская народная. И русская стихия в тот раз сумела сплотиться поверх сословно-классовых барьеров — и пересилила.

Факт важный и знаменательный, указывающий на способность нации сплотиться в этнической войне перед общей угрозой, отбросив поверхностные общественно-политические соображения и мотивы. «Идет война народная, священная война!» — могли бы спеть ее участники, если бы знали слова.

В этой борьбе русским людям вновь и вновь приходилось нести жертвы и потери. С первых дней существования Союза русского народа против него был развязан кровавый террор, жертвами которого стало несколько десятков руководителей и активистов местных отделов. Первый громкий теракт произошел уже 27 января 1906 в Петербурге, когда была взорвана харчевня «Тверь», где на средства Союза получали бесплатный чай и кушание лишившиеся работы вследствие сокращений рабочие Невского судостроительного завода. Харчевня была излюбленным местом сбора рабочих-монархистов. Вечером 27 января, когда неизвестными злоумышленниками через окно и стеклянную дверь были брошены 2 бомбы, там было около 50 рабочих. На месте были убиты члены СРН 40-летний В.Н. Королев и 18-летний А.В. Барабанов, много рабочих было ранено, из них 6 тяжело. Тяжело был ранен и рабочий-дружинник М. Принцев, который находился неподалеку и, услышав взрывы, бросился на помощь. Навстречу ему бежали несколько подозрительных типов, которые на требование остановиться нача-

200

ли стрелять. П.Ф. Булацель в «Русском знамени» в статье «Кровавое злодеяние» писал, что этот день «останется памятен в истории русского государства. До сих пор шайка негодяев, науськивавшая из-за угла убийц против министров, честно служивших царю и Родине, уверяла, что революционеры ведут борьбу только против правительства. Теперь ясно, что война объявлена всему Русскому Народу. Русская кровь пролилась. Вызов Русскому Народу брошен».

В 1906-1907 гг. многие видные деятели Союза пострадали от революционного террора. Среди жертв покушений оказались: руководитель Одесского отдела граф А.И. Коновницын, председатель Почаевского отдела, настоятель Почаевской лавры архимандрит Виталий (Максименко), почетный председатель Тифлисского патриотического общества священник Сергей Городцев, руководитель Симферопольского отдела Семен Гран-кин, основатель общества «Двуглавый орел» Г.И. Вишневский, один из организаторов Киевского отдела купец Ф. Постный и многие другие.

Но основными жертвами революционных убийц становились рабочие и крестьяне. Всего, по данным Павла Булацеля, приведенным в его книге «Борьба за правду», с февраля 1905 по ноябрь 1906 года были убиты и тяжело ранены 32 706 человек простого народа, не считая представителей органов правопорядка, офицеров, чиновников, дворян и сановников. Многие из убитых были руководителями местных отделов Союза, активными участниками организации. Большое количество террористических актов проводилось на митингах, крестных ходах и шествиях, проводимых Союзом русского народа. Революционеры устраивали провокации, демонстративно ломали кресты, топтали их ногами, плевали на иконы, выкалывали глаза царю на портретах.

Итак, мы видим, что задолго до Октябрьской революции и Граждан-

ской войны 1917-1920 гг. в России уже шла псевдогражданская, а на деле антирусская этническая война в виде взаимного террора. Наиболее яркие эпизоды этой псевдогражданской войны вошли в историю под псевдонимом «погромов».

Дело все в том, что революционное действие рождало противодействие огромной силы. Создавались даже чисто еврейские, но черносотенные организации, к примеру, в 1905 г. в городе Петроков по инициативе местного раввина. А в 1906 г. сразу два черносотенных союза были созданы евреями Белостока: Агудас иегудим (Союз евреев) и Агудим ахим (Братство). Их цель — борьба с демократами, с еврейским рабочим движением.

Однако в целом еврейство представляло собою, бесспорно, революционную антирусскую стихию. Таков исторический факт.

Естественно, что очаги компактного проживания революционных еврейских масс стали ареной их наиболее ожесточенных столкновений с русскими сторонниками традиций. Только (!) в октябре 1905 года такие вооруженные столкновения произошли в количестве 690 примерно в 660 городах, местечках и деревнях Рос-сии49. Полыхал весь Юг и Юго-Запад России, вся территория бывшей Черты оседлости. Большинство вооруженных столкновений произошло в Одесской и Киевской губерниях. При этом отряды «еврейской самообороны» (в их создании решающее участие принимал Владимир-Зеев Жаботинский) использовали не только имевшиеся в избытке револьверы и винтовки, но даже и пу-леметы50. По общему мнению истори-

49 Кожинов В.В. Загадочные страницы истории ХХ века. «Черносотенцы» и революция. М.: Прима В, 1995. С. 109, со ссылкой на работы еврейского историка и общественного деятеля Д.С. Пасманика.

50 Характерно признание Владимира Жаботинского, что у большинства

ков, среди погибших в этих кровопролитных стычках на евреев приходится менее половины, а всего не больше 1000 человек.

Столкновения, конечно, происходили не только на Юге. К примеру, в Томске многочисленная толпа загнала революционных манифестантов в здание театра, и когда оттуда раздались выстрелы, театр был подожжен. Столкновения произошли в Уфе, Саратове, Ростове-на-Дону. В Казани, где губернатор вовсе растерялся и обещал восставшим разоружить полицию и вывести войска из города, только сам народ подавил смуту. Такие же столкновения произошли в Ярославле и Полтаве, Шуе и Киеве и еще в сотнях городов.

Снова спрошу читателя: если это не война — русско-еврейская война, стихийная этническая война двух народов — то что же? Еврейская революционная печать заклеймила волну народного гнева прозванием черносотенной. «Не черная сотня, а черные миллионы!» — справедливо возразил еще тогда публицист «Нового времени» А.А. Столыпин.

В самой власти в тот решающий момент нашлись верные долгу, решительные, все правильно понимающие люди. Такие, как полковник Георгий Мин, во главе Семеновского полка подавивший московский бунт в декабре 1905 г. и впоследствии убитый за это эсеркой Коноплянниковой (автором термина «красный террор») четырьмя выстрелами в спину на глазах жены и детей. Или градоначальник Москвы Анатолий Рейнбот, впоследствии убитый взявшими власть большевиками. Или генерал Александр Меллер-Закомельский, который вначале подавил бунт в Севастополе, а затем с небольшим отрядом — всего 200

революционеров-агитаторов, которых он видел в «потемкинские дни» 1905 года в Одесском порту, были ««знакомые все лица» — с большими круглыми глазами, с большими ушами и нечистым р»...

человек — подавил на всей Транссибирской магистрали революционеров, в то время овладевших было всей Сибирью и в одной только Чите имевших 30 тыс. винтовок.

Характерным грозным объявлением пришлось разразиться Гомельскому полицмейстеру Хлебникову: «За мое 4-дневное пребывание было уже два раза покушение на мою жизнь через бросание бомб. Негодяи, бросившие бомбы, — евреи. Предупреждаю, что всякого еврея, принадлежащего к отбросам еврейского общества и называющего себя демократом, на пути моего следования по городу будут расстреливать на расстоянии 50 шагов от моего экипажа сопровождающие меня казаки».

Подобным ясным пониманием происходящего и надлежащей решимостью обладали далеко не все представители власти. А самое скверное в том, что верховная исполнительная власть — Кабинет министров — вмешалась в эту необъявленную войну не на стороне справедливости. Его глава Сергей Юльевич Витте, автор постыдного мира с Японией, добрый знакомый заокеанских банкиров (таких как Якоб Шифф), идеолог т.н. «французского займа», поставившего Россию перед необходимостью вхождения в Антанту, открыто встал на нерусскую сторону51. Женатый на еврейке, кровью и духом сроднившийся с евреями, как и наш герой Черчилль, зависящий от них материально, он не сочувство-

51 Витте, кстати, не сделал ничего, чтобы предотвратить Кровавое воскресение. И вызвал к себе ненависть отнюдь не революционеров. С 1907 года начались покушения на него со стороны именно Союза русского народа, оценившего его истинную роль в событиях. 29 января 1907 года в дымовые трубы особняка были спущены две бомбы. Снаряды не сработали; четыре месяца спустя попытку покушения повторили, но снова неудачно. А вот революционеры действовали гораздо успешнее: судьба Столыпина тому пример.

201

202

вал русским монархистам, не мог благоволить черносотенцам и писал о них так:

«Они ни по приемам своим, ни по лозунгам (цель оправдывает средство) не отличаются от крайних революционеров слева, они отличаются от них только тем, что революционеры слева — люди, сбившиеся с пути, но принципиально большею частью люди честные, истинные герои, за ложные идеи жертвующие всем и своею жизнью, а черносотенцы преследуют в громадном большинстве случаев цели эгоистические, самые низкие, цели желудочные и карманные. Это типы лабазников и убийц из-за угла.

Революция по своим приемам всегда бессовестно лжива и безжалостна. Ярким доказательством тому служит наша революция справа, так называемые черные сотни или "истинно русские люди". На знамени их высокие слова "самодержавие, православие и народность", а приемы и способы их действий архилживы, архибес-совестны, архикровожадны. Ложь, коварство и убийство — это их стихия».

Представления, как видим, более чем решительные, впечатляющие: революционеры, ниспровергатели русского государства и самодержавия — суть герои, а контрреволюционеры, охранители — нерукопожатная мразь. Логика дикая, странная для столь ответственного представителя российской монархии, вообще для царского чиновника, но закономерная в свете его личной биографии. Так уж получилось, что на самом верху русской власти находился сокровенный враг и этой власти, и самого русского народа.

Кроме всего прочего, Витте боялся, что массовый контрреволюционный протест может выйти из-под контроля и поставить под угрозу его либеральные реформы и надежды. В результате правительственные войска и полиция, вместо того, чтобы всемерно поддержать народное движение, были обречены подавлять его, «наводя порядок».

Пагубная практика, имевшая далекие и ужасные последствия.

В конце концов режим, под давлением того же Витте, пошел на уступки революционному сообществу и в том же октябре издал роковой Манифест, существенно ограничивавший права монарха. В России были введены основные демократические свободы.

После чего разгул кровавых антиправительственных бесчинств и соответствующей пропаганды не стих, как ожидалось, а многократно усилился, вовлекая в революционную деятельность все новые массы, особенно студенчество, молодежь. царский манифест был воспринят как проявление слабости царизма. Революционеры не ждали, а действовали. Стреляли, взрывали, бастовали, возводили баррикады. Впереди были страшное декабрьское восстание в Москве и подъем крестьянской войны, беспощадные погромы помещичьих усадеб 1906 года.

Неудивительно, что в этих условиях деятельность СРН стартовала с места в карьер. Такую расторопность диктовала сама взрывоопасная ситуация. Вот как пишет об этих тревожных месяцах историк Виктор Острецов:

«В условиях вооруженной борьбы, когда социалисты нападали на монархистов-рабочих, Союз Русского Народа создает свои боевые дружины. Они возникают в 1905-1906 гг. в Петербурге, Курске, Туле, Одессе и пр. Столкновения особенно остро происходили на заводах. Полиция, как ни странно, и здесь чинила всяческие препятствия вооружению дружин, создаваемых для противодействия революционерам-террористам. Зато террористы получали оружие беспрепятственно.

Главное в это бурное время убедить, разбудить, не дать вовлечь людей в забастовку, в подпольные кружки, в террор. Активные деятели Союза Русского Народа все время на колесах, в дороге. Они создают ячейки, везут с собой литературу, организуют собрания,

диспуты, доносят до людей смысл анархии, как смертельного заговора против русского народа. Кроме того, "союзники" организовывали чайные-читальни, в которых вели беседы с рабочими, давали им читать правые газеты.

В 1905 г. верные престолу монархисты, такие вот служащие, рабочие, торговцы, пошли в казармы и на заводы. Это они пришли к семеновцам незадолго до их отправления в Москву на подавление восстания в 1905 г. и вели там с солдатами разъяснительные беседы — кому нужно освобождать народ от его природных государей, от его православной Церкви.

И если революция была подавлена тогда, то только благодаря простому народу, объединившемуся в союзы и общества, партии и лиги».

Среди которых, добавлю, СРН стоит на первом месте.

Несмотря на противодействие могущественной «пятой колонны», гнездившейся на самой вершине пирамиды российской власти, русское народное движение в целом оказалось на высоте задачи и справилось со своей исторической миссией на тот момент. На революцию оно ответило контрреволюцией, на красный террор — террором черным.

Боевики из числа социал-демократов, эсеров и бундовцев были наголову разбиты.

23 декабря 1905 года, в канун Рождественского сочельника, император Николай II и цесаревич Алексей вступили в ряды Союза русского народа. Во время приема императором делегации СРН, поблагодарив всех, царь подчеркнул свое доверие Союзу: «Уповайте на Бога и надейтесь на Меня». В этом нетрудно увидеть признание выдающихся заслуг наиболее верноподданной части нации по спасению России.

Как и почему русское сопротивление лишилось сил

К этому времени российская пресса в значительной мере была в еврейских руках. Прозорливый и осведомлен-

ный М.О. Меньшиков в работе «Национальная империя» писал: «Если бы не еврейские капиталы, не было бы ни еврейской печати, ни оплаченных евреями русских писателей, вроде господина Милюкова. Если кадетский писатель получает, как выяснилось, свой liste civile из карманных денег господина Гессена, если гонорар его идет из кармана господина Бака, то что же говорить о пружинах, двигающих будто бы русской революцией? Она никогда не была ни русской, ни революцией, а была все время еврейской экспроприацией»52.

Революционеры в полной мере оценили заслугу Союза русского народа и близких ему организаций. Для них это был враг номер один, главная опасность, пострашнее самодержавия. С самодержавием они были справиться в силах, а вот войны с русским народом могли и не выдержать. С удвоенной силой шквал обвинений был обрушен красной, розовой и либеральной прессой на охранителей, в первую очередь на СРН. Но в целом кампания направлялась на охранительство как таковое. При этом вовсю применялся двойной стандарт (характерно, что в 1907 году либеральная думская партия кадетов в лице своего лидера Павла Милюкова наотрез отказалась осудить революционный террор, как то предложил ей сделать Столыпин).

Главное: вдохновителем и дирижером народного гнева левая пресса выставляла самого императора Николая. Его обвиняли во всех тяжких грехах, погромах и политических убийствах в первую очередь, публично обмазывали грязью и кровью, стремясь заставить самодержца стыдиться, стесняться своих верных помощников, спасителей России. Чтобы вбить клин между верховной властью и народом, отделить друг от друга эти главные жизненные основы страны, оставить власть без

52 Русские писатели о евреях. Книга 2. М.: 203 Книга, 2009. С. 162-163. _

204

защиты и прикрытия, с одной стороны, — а народ без верховодства и покровительства — с другой.

Характерно, что ярой критикой боевой практики СРН занялся не кто иной, как Гершуни. Тот самый, который на пару с Азефом создал партию эсеров и ее знаменитую Боевую организацию, развязавшую массовый террор. В статье с острым названием «Кошмар» (ж-л «Былое», 1907 год) он возлагал ответственность за политические убийства, совершенные членами СРН, на Николая Второго, которого он именовал покровителем и вождем Союза.

«Страна стоит беспомощной, перед всеми этими ужасами, совершенными Союзом Русского Народа, — писал Гершуни. — Мы заранее знаем, что высокопоставленные и коронованные члены Союза прикажут "замять" всю эту историю. Мы заранее знаем, что все эти Тороповы, Буксгевдены и проч. — имя им легион — получат лишь благодарность от своего царя — идейного руководителя всех этих патриотических боевых дружин».

Кто упрекал черносотенцев в терроре? Тот, кто сам стоял по шею в крови! Гершуни, создавший структуру, отправившую на тот свет многие тысячи ни в чем не повинных людей, лицемерно сокрушался:

«В этом деле есть еще одна сторона, делающая его наиболее кошмарным. Вот оно — распыление революции, которое мы предсказывали, от которого мы предостерегали. Молодым, горячим головам, ропщущим на партийную дисциплину и предпочитающим работать самостоятельно, вне этой дисциплины, трагедия жертв черносотенных замыслов да послужит грозным предостережением».

Гершуни, видите ли, не был в принципе против политических убийств, — еще бы! — он лишь хотел, чтобы они совершались строго по рецептам партии эсеров. В еврейском языке для такого поведения есть словечко «хуц-па», обозначающее запредельную на-

глость — когда, к примеру, ограбивший просит у ограбленного подвезти его до дома, а насильник просит изнасилованную постирать ему носочки.

Кампанию 1905-1907 гг. еврейские революционеры проиграли53. Кампанию, но не войну. Войну в итоге, в 19171920 гг., проиграли русские, во многом потому, что не сохранили тот механизм народной самозащиты, о котором рассказано выше. Почему так получилось?

Во-первых, подконтрольная евреям пресса сделала свое черное дело: скомпрометировала «русских погромщиков», заставила высшие слои русского общества и самого монарха стесняться своей близости к СРН. При этом нельзя не заметить с сожалением, что сменивший Витте Столыпин тоже побаивался черносотенцев и стремился всячески сократить их влияние. Железной рукой подавив революционное движение, он считал, что и впредь обойдется без добровольных помощников, чей энтузиазм непредсказуем. Не без усилий Столыпина в СРН произошел в 1908-1912 гг. раскол, ослабивший не только эту организацию, но и все монархическое движение. Как знать, не эта ли близорукая политика привела в конечном счете к гибели великого государственного деятеля. Он считал, что со всем справится сам, без народа. Не справился.

53 Впрочем, проигрыш был относительным, кое в чем существенном евреи выиграли. Свидетельствует еврейский публицист и историк тех лет: «Для еврейства революция 1905 г. принесла в общем итоге положительные результаты... Не следует все же забывать, что революция 1905 года дала евреям, не имевшим еще гражданского равноправия, — равноправие политическое; что и в смысле национального строительства было облегчено положение, и что, наконец, никогда не стоял еврейский вопрос так благоприятно — в общественном мнении, как после "освободительного движения"» (Ландау Г.А. Революционные идеи в еврейской общественности // Россия и евреи. М.: Азъ, 2007. С. 135).

Однако убийство Столыпина в 1911 году еврейским террористом Морд-кой Богровым не привело к гармонии отношения правительства и черносотенцев и не внесло единства в их ряды. Оголтелая критика со стороны почти всей российской прессы по адресу правых организаций принесла свои плоды. Царь стал стесняться своих верных друзей и слуг, объявленных «обскурантами», «врагами прогресса». Пути монарха и монархистов трагически разошлись. Царь и правительство отказали в поддержке своей главной опоре.

Последним эпизодом, окончательно оттолкнувшим российского монарха от монархистов, стало убийство ими близкого к престолу человека. Как известно, одним из символов инородческого засилья при дворе, толкавшего к гибели Россию, был, как его называли, «святой черт» Григорий Распутин, недешево продававший свое покровительство темным дельцам от бизнеса и политики. В ночь с 16 на 17 ноября 1916 года Пуришкевич совместно с двумя представителями высшей русской знати — великим князем Димитрием Павловичем и князем Феликсом Юсуповым во дворце последнего убили Распутина.

Эта смерть уже не могла остановить тотальное падение авторитета царской власти. Но само событие безмерно огорчило и оскорбило царя и царицу и подтолкнуло их к трагическому разми-новению со своим народом, поставило крест на взаимоотношениях двора и черносотенцев.

Не понеся формально наказания, Пуришкевич был отправлен со своим санитарным поездом на фронт. В опалу попал великий князь, за границей укрылся Юсупов, женатый на племяннице Николая. В 1929 году, будучи на Корсике, он, никогда ранее не бравший в руки карандаша и кисти, вдруг создает серию выразительных образов, измучивших его душу. Вырвавшись из недр подсознания, рисунки запечатлели самых настоящих бесов Достоев-

ского — революционных бесов. Тех самых, от которых СРН пытался спасти царя, Россию и русский народ.

Увы, царь отвернулся от своих самых верных, искренних слуг и союзников. Ослабленные и обиженные, растерявшись перед лицом несправедливости и неблагодарности, они, в свою очередь, не смогли оказать царю и стране такую же поддержку, как во время первой революции. Не смогли повторить свой подвиг 1905 года.

В результате провалились все и провалили всё.

Скоро в двери Зимнего дворца постучалась Февральская революция 1917 года. Но отвести эту угрозу, как в 1905 году, уже было некому.

Во-вторых, разгром революции 1905-1907 гг. лишил СРН ближайшей и непосредственной цели, создав ситуацию своегорода застоя. Русские дружины, сформированные монархистами-контрреволюционерами, имели лишь охранительный характер, и большинство из них было расформировано после стабилизации обстановки в стране. Враг русской государственности остался недобитым. А объединявшая всех участников антиреволюционная практическая деятельность сменилась внутренними трениями.

С началом Первой мировой войны положение России вновь стало критическим, чем немедленно воспользовались революционеры. Несмотря на то что наиболее значительные главари сидели либо по эмигрантским гнездам, либо в царских тюрьмах и ссылках, это не помешало им развернуть агитацию уже не только в городе и деревне, но и — что самое главное — на фронте, среди миллионов крестьян, одетых в солдатские шинели и вооруженных. Такие газетки, как «Окопная правда», издававшаяся Семеном Ди-манштейном54, делали свое дело. Про-

54 Семен (Шимон) Маркович Диманштейн в _

восемнадцать лет уже выучился на раввина в 205 Любавической йешиве, однако с 1904 г. всту- _

206

изошло самое страшное: еврейская революция и русская крестьянская война, не затухавшие с начала века, начали свое слияние, воплотившееся вскоре в наиболее полном виде в Октябрьской революции и Гражданской войне.

О том, какую тревогу вызвало развитие событий у патриотов, можно видеть из окружного послания Союза русского народа к русским людям (октябрь 1915 года):

«Молим вас, русские люди!

Подавайте, пока не поздно, голос земли Русской!..

Жидо-масоны подняли такой гвалт, что правительство, не слыша голоса подлинного народа русского, не видя себе нравственной поддержки от русских людей, стало колебаться и может уступить наглым вожделениям врагов».

Но как было русскому народу поднять свой голос, когда уже к 1912 г. влияние правых изданий, лишенных правительственных субсидий, резко падает, сходит почти на нет, в то время как вся русская провинция заполнена левой прессой. Накануне Октября только у большевиков выходило около ста наименований газет и журналов. Еще в 1907 г. IV Всероссийский съезд всех правых партий и организаций России постановил: «Озаботиться правительству созданием национальной и патриотической печати». Но это пожелание не было исполнено.

Вот одна из брошюр, выпущенных в Харькове еще в 1906 г.: «Все мы знаем, что повсюду в России издаются многочисленные газеты, именующие себя "либеральными", "конституционно-демократическими", "социал-демократическими", и что вся русская земля и весь русский народ засыпан миллионами брошюр и листков этих

пил в РСДРП, стал большевиком. В 1917 г. редактировал газету «Окопная правда», разлагавшую фронт. В 1918 г. возглавил Еврейский комитет при Наркомнаце. Возглавлял компартию Литвы, Белоруссии. Расстрелян в 1938 г.

партий. Они внушают русским людям сословный разлад, взаимную ненависть и междоусобицу, они возбуждают русскую темноту к братоубийству, грабежам, восстанию против царя, властей, церкви; они разрушают веру, семью, брак, они издеваются над долгом службы, долгом присяги, воинской честью, любовью к родине, над русской народностью. Их литература не просто ненужный русским людям и России неважный хлам, но сильнейший яд, сильнейшая духовная отрава, растлевающая ум, сердце, волю, нравственность и характер русского человека, а следовательно, разрушающая все русское общество, весь организм русского государства».

Василий Розанов, великолепно знавший российскую газетно-журнальную кухню, ибо весь его творческий путь пролегал именно по страницам газет и журналов, свидетельствовал в 1914 году: «Слава Богу, Россия теперь — не рабыня. Россия теперь "сама", и эта "сама Россия" справится с евреем и с еврейством, которые слишком торопливо решили, что если они накинули петлю на шею ее газет и журналов, то задушили и всячески голос России, страдание России, боль России, унижение России. то уже никто и не услышит этого голоса, ее жалобы, ее страдания, ее боли, ее унижения. Но русский народ имеет ум помимо газет и журналов. Он сумеет осмотреться в окружающей его действительности без печатной указки. Сумеет оценить "печатную демократию", распластанно лежащую перед "гонимыми банкирами", "утесненными держателями ссудных лавок", "обездоленными" скупщиками русского добра и заправилами русского труда»55.

Розанов обольщался, можем мы уверенно сказать сегодня, его надежды были пустыми. В отличие от опасений более трезвомыслящих людей. Напри-

55 Русские писатели о евреях / Сост. .Н. Афанасьев. М.: Книга, 2004. С. 158.

мер, перед самой Февральской революцией, в январе 1917 г., в правительство поступила такая «Записка православных кругов Киева»: «Беспокоит русских людей на местах и то состояние ежедневной прессы, какое наблюдается в настоящее время во всей России. Вся она, за весьма незначительным исключением, поддерживает свое существование на еврейские и, более того, на интернациональные капиталы, принадлежащие не русским банкам. Не удивительно, что эта пресса с каждым днем усиливает свой злостный, антинациональный, противоправительственный и противоцерковный характер. Для них не существует в России ни святынь, ни исторических прав, ни национальных устоев. Ненавидя все русское, все национально-православное, уходящее корнями в глубину веков, они упорно внушают читателям свою заветную мечту добиться республиканского трафарета».

И далее — до боли знакомое, волнующее и сегодня: «Разве возможно русскому говорить о русской партии, о русской народности, о русском государстве? Ведь это "ретроградство", это "угнетение иноверцев", это "квасной патриотизм", это "черносотенство"».

Всё отлично понимали, всё видели правильно русские патриоты. Но сделать уже ничего не могли. Победив в свое время на баррикадах, оружием, они не сумели взять верх в борьбе за массовое общественное сознание, здесь их позиции оказались слабее еврейских. В этом одна из важных причин того, что идеи, приведшие к Февралю 1917 г., оказались практически без достойного противовеса

Как будет показано ниже, у Февральской революции были совсем иные движущие силы, цели и задачи, чем у Октябрьской, но и она не обошлась без решающего еврейского влияния, что немедленно после ее победы сказалось на всем политическом раскладе.

В первые же дни Февральской революции были запрещены все монар-

хические организации, и в числе первых — Союз русского народа, печатные органы СРН были закрыты. Временное правительство начало против Союза и его лидеров судебное преследование, многие видные деятели Союза были арестованы или допрашивались в качестве свидетелей Чрезвычайной следственной комиссией. Монархическая деятельность в стране была почти полностью парализована. Председатель СРН Н.Е. Марков, вынужденный первое время скрываться, признавал: «Мы фактически разгромлены, отделы наши сожжены».

Последовавшая затем Октябрьская революция и красный террор привели к гибели большинства лидеров Союза русского народа. Лишь некоторым из них удалось бежать из России, монархическую деятельность они продолжили в эмиграции. Судьба многих руководителей СРН достоверно не известна.

Судьба охранителей «старого режима» при советской власти сложилась трагически: все, кто не уехал, были по спискам разысканы и расстреляны, замучены (о. А.С. Верак-син, гр. А.И. Коновницын, С.А. Воло-димеров, И.В. Ревенко, Л.Н. Бобров и др.). Самым первым политическим заключенным нового, большевистского строя показательно стал. Владимир Пуришкевич. На открытом процессе в декабре 1917 года он заявил о своем непризнании советской власти и своем нравственном долге бороться с большевиками. И был приговорен 3 января 1918 года к четырем годам тюрьмы.

Пуришкевичу повезло: ему удалось покинуть тюрьму и бежать на Юг, чтобы умереть там от тифа. Многие бывшие «союзники» приняли участие в Белом движении. Другим участникам СРН повезло куда меньше. С начала красного террора (благо списки сохранились и были известны большевикам) их целенаправленно и планомерно отлавливали одного за другим и убивали, как эсесовцев после Второй мировой

207

войны, пока в конце концов не убили всех.

Впрочем, уничтожение русского политического авангарда — лишь эпизод в ходе русско-еврейской войны, выросшей до размеров Гражданской, а потом и переросшей ее. О ней мы поговорим немного позже.

А сейчас надо сказать несколько слов о такой неразгаданной странице истории этой войны, как Февральская революция.

Евреи в Феврале

Внимательный анализ событий, предшествовавших Гражданской войне, показывает, что Февральскую революцию полюбили и приветствовали практически все сословия в России, кроме полиции и жандармерии (впрочем, большинство полицейских службу не оставило). Включая даже ряд особ царствующего дома. Она породила множество надежд на лучшую, разумную и правильную жизнь.

церковь немедленно высказалась в том смысле, что у нее нет причин скорбеть о том, что телега романовской империи опрокинулась. После чего сразу же радостно восстановила отмененное Петром Первым патриаршество. Чиновничество, служившее царю верой-правдой, точно так же продолжало служить обоим кабинетам Львова (как чисто буржуазному, так и коалиционному), а потом с тем же усердием — перехватившему власть Керенскому; оно не саботировало, не бастовало. Даже армия поначалу с энтузиазмом шла в новые бои за теперь уже свободную от царя Россию. И все с энтузиазмом ждали Учредительного собрания и готовились к выборам в него.

Но более всех, думается, радовались и ждали перемен к лучшему именно русская интеллигенция и буржуазия. Это была их революция. Об этом свидетельствует множество источников

_ (подробности в моей работе «Аполо-

208 гия интеллигенции»). О том, насколько _ Февраль соответствовал чаяниям ин-

теллигентов, говорит тот факт, что из русских писателей того времени один только Василий Розанов, кажется, не разделял всеобщих восторгов, все же остальные пребывали в эйфории.

Февральская революция окончательно все и всех расставила по своим местам. Как констатировал VI съезд РСДРП (26 июля — 3 августа 1917 г.): «Отлив интеллигенции из рядов пролетарской партии, начавшийся в 1905 г., стал массовым после февральской революции, когда классовое содержание деятельности нашей партии неизбежно определило отношение к ней непролетарских элементов» (из резолюции «О пропаганде»).

Это и так, и не так. Да, интеллигенция окончательно и массово побежала от социалистов кто куда, по большей части в кадеты. Но не потому, что проанализировала «классовое содержание» РСДРП. Дело прежде всего в том, что с точки зрения абсолютного большинства интеллигенции, независимо от ее партийной принадлежности, Февральская революция уже совершила все необходимое. И дальше «бунтовать», по интеллигентским понятиям, стало просто вредно, да и незачем. Повторю: Февраль был ее революцией, ее победой56. На этом России следовало

56 Показательно, что февральские настроения доживали свой век в относительно массовом виде в среде русской интеллигенции, но. в эмиграции. Несмотря на трагический конец былых иллюзий и надежд. Зинаида Гиппиус была не в одиночестве и даже не в меньшинстве, когда писала в 1921 году: «Вся Россия, все ее громадное большинство, без различия классов. есть единый "союз фев-ралистов". А большевики — это лишь гроб, в который заколочена сейчас эта новая, февральская, Россия. О, она не умрет. Но чем дольше она лежит в гробу, тем страшнее встанет». Позднее, в 1922 году, она еще крепче добавила: «Как же нам не принимать нашу единую русскую революцию, начавшуюся в 1905 г. и завершившуюся победой в феврале — марте 1917 г.? Ее должны при-

остановиться, утвердиться и всякую дальнейшую революционную деятельность прекратить.

Одна из причин того, что русская интеллигенция приняла Февраль, но затем отторгла Октябрь, состоит как раз в том, что в Феврале 1917 г. и какое-то время после него среди активных российских политиков евреев было немного. Большинства известных и знаменитых впоследствии еврейских революционеров попросту не было в тот момент в Петербурге и Москве, да и вообще в России. Они находились в эмиграции или в ссылке и не могли решающим образом влиять на события, носившие поначалу достаточно мирный и чинный характер. Известный летописец русского еврейства Шимон Дубнов 17 марта наивно-наблюдательно записал в дневнике: «Еврейство в этой революции не выдвигается, не бросается вперед — тактический шаг, урок 1905 года». Он не угадал, что это вовсе не только тактика: просто в тот момент выдвигаться было особо некому.

Историк, писатель и публицист И.М. Бикерман, один из инициаторов знаменитого сборника «Россия и евреи», писал, что-де среди стоявших за Февралем влиятельных политиков и партий, «ни среди генералов, ни среди земцев, ни среди деятелей местного самоуправления евреев не было, по строю русской жизни не могло и быть. В Думе было три еврея, малозначительных и еще менее влиятельных; в Государственном Совете был один еврей, ни разу, кажется, не напомнивший о своем существовании; в военно-промышленных комитетах евреи могли быть, но лишь в незначи-

нять все, кто страдает от ее затмения, — великой смуты.». Гиппиус искренне ненавидела Октябрь и большевиков и даже создала в эмиграции «Союз непримиримых», но не разлюбила при этом Февраль, что показательно. Подобную верность Февралю сохраняли весьма многие.

тельном числе и на вторых и третьих ролях. Устанавливается алиби в точном смысле слова. Но кого не было тут или в подобных им учреждениях и объединениях, тот в то время и при тех условиях не мог и вообще оказывать воздействия на политическую жизнь страны»57.

В наши дни О.В. Будницкий, как и большинство историков, тоже совершенно убежден в том, что «как ни удивительно, евреи, принимавшие столь активное участие в борьбе с самодержавием и, во всяком случае, весьма сочувствовавшие этой борьбе, оказались практически непричастными к его свержению. Объясняется этот "странный" факт очень просто: революция в России была русской по преимуществу революцией и случилась. совсем не для того, чтобы разрешить "еврейский вопрос". "Февраль" продемонстрировал это особенно отчетливо»58. Будницкий тут ссылается на Дубнова.

На первый взгляд, все именно так, но в действительности Дубнов, Бикер-ман, Будницкий и другие просто не знали скрытого, тайного — подоплеки Февраля. Однако не всегда видимая простым глазом еврейская составляющая всех русских революций была, на деле, мейнстримом российской политической жизни и задолго до Февраля, и, особенно сильно и эффективно, в Феврале 1917 года.

В чем она проявилась? С середины первого десятилетия ХХ века вела свою деятельность организация, которая существовала под разными именами, но в двух ипостасях — тайной и явной, хотя состояла из одних и тех же лиц. Ее вдохновителем и руководителем был Александр Браудо (масон высокой степени посвящения, как предполагает Еврейская энциклопедия),

57 Бикерман И.М. Россия и русское еврейство // Россия и евреи. М.: Азъ, 2007. С. 44-45.

58 Будницкий О.В. Российские евреи между красными и белыми. С. 68.

209

создавший «Еврейскую демократическую группу», «Союз для достижения полноправия еврейского народа в России», а после выборов в 4-ю Государственную думу в 1912 г. — «Политическое бюро для оказания помощи депутатам-евреям». В это Политбюро вошли представители всех еврейских политических партий, кроме крайне левых. Кроме того, под руководством Браудо действовала сеть информационных агентств.

Тайная власть и влияние названных организаций были немалыми. Нельзя не напомнить читателям в данной связи, что верховный правитель России Александр Керенский изначально был ставленником евреев. Именно от них осенью 1910 г. адвокату Керенскому, уже дальновидно проявившему себя поборником еврейских прав, поступило предложение (устами Л.М. Брам-сона, члена упомянутого Политбюро) баллотироваться в Государственную думу по списку Трудовой группы. Так стартовала звездная карьера политика, на всем протяжении которой симбиоз Керенского и организованного еврейства всячески укреплялся. Всем своим политическим весом, к примеру, молодой депутат ринулся на еврейскую чашу весов в известном деле Бейлиса. Забыв при этом закон и приличия до такой степени, что был осужден на восемь месяцев тюрьмы, от чего его избавила депутатская неприкосновенность, лишить которой его власти попытались, но также безуспешно. Рьяному защитнику еврейства отныне открылись такие тайные ресурсы, о которых он и мечтать не мог. Для пробы в июне 1913 года Керенского, никогда не бывшего предпринимателем, избирают председателем IV Всероссийского съезда работников торговли и промышленности. Известный русский националист депутат Н.Е. Марков-Второй откомментировал это так: «Депутат Керенский, насколько мне известно, да и вам тоже, адвокат, — во всяком слу-

чае, не приказчик; может быть приказчик еврейского кагала, но это в переносном смысле». В первом кабинете министров Временного правительства Керенскому был предоставлен важнейший пост министра юстиции. Понятно, что когда летом 1917 года дело дошло до переизбрания главы правительства, в ход были пущены те же рычаги (плюс масонские связи, что давно уже не секрет).

Не один Керенский, сознавая тайную власть и могущество евреев, стремился заручиться их поддержкой, искал с ними союза. Это было свойственно революционерам, левым партиям вообще.

Очень показательно, например, что глава конституционно-демократической партии Павел Милюков еще в 1915 году разразился докладом «Еврейский вопрос в России». Вообще этот вопрос всегда был в центре внимания партии конституционных демократов («кадетов»). Исследователю Николаю Коняеву удалось уже в наши дни разыскать в архиве Санкт-Петербургской ФСК и опубликовать поразительное по откровенности и точности формулировки письмо, где Милюков признавался одному из активистов Союза русского народа И.В. Ревенко: «Вы знаете, что цель наша ограничивалась достижением республики или же монархии с императором, имеющим лишь номинальную власть; преобладающего в стране влияния интеллигенции и равные права евреев».

Объяснение такой акцентированной юдофилии Милюкова можно найти в его собственноручных мемуарах. Где он пишет, что еще в 1901 году сблизился с Браудо, который, по его словам, играл «большую роль в тайных сношениях только что образовавшихся тогда социалистических партий» и «лично вел свои конспиративные дела, известные только посвященным». Браудо еще тогда дальновидно помогал ссыльному Милюкову налаживать «сноше-

ния с Петербургом»59. Неудивительно, что впоследствии благодарный Милюков и его партия рьяно отстаивали именно еврейские права.

Не успела рухнуть российская монархия, как еврейская составляющая революции немедленно проявилась вполне открыто. И дело не ограничилось избранием Милюкова министром иностранных дел, а Керенского — министром юстиции Временного правительства, а затем и главой России. Члены Еврейской демократической группы активно участвовали в политической и общественной жизни. Они прямо не были революционерами, не лезли на авансцену, но оставались, как выразились бы сегодня, модераторами революции, в том числе благодаря масонским связям. И свою дань с Февраля получили сполна.

11 марта 1917 года на собрании в еврейском клубе бундовец Нирнберг недаром призывал, выражая более или менее общее настроение: «Пусть будут евреи сенаторы, офицеры и т.д. Если мы не возьмем всех прав сегодня, то не дадут их завтра»60.

И так ли уж незаметны были евреи в Февральскую революцию? Сам же Буд-ницкий приводит слова Федора Степу-на: «На эстраде в те дни чаще других появлялся громадный, громкий, наглый бородач Стеклов, лютый анархо-марксист» (он же Нахамкес). А Либер и Дан настолько часто выступали в Петроградском Совете, что появился даже особый термин «либерданить»61.

И вот 22 марта 1917 г. тот же Дубнов отметил с торжеством: «Знаменательный день: сегодня опубликован акт Временного правительства об отмене всех национальных и вероисповедных ограничений, т.е. акт еврейской эмансипации в России. Осуществилась

59 Милюков П.Н. Воспоминания. М.: Ва-гриус, 2001. С. 173.

60 Будницкий О.В. Российские евреи между красными и белыми. С. 70.

61 Там же. С. 78

мечта целой жизни, цель страданий и борьбы четырех десятилетий»62.

Вот так в один день исчезли все ограничения для евреев, столь вдумчиво, тщательно и деликатно отработанные в России за полтораста лет совместного проживания.

Но вряд ли даже Дубнов знал, что в разработке судьбоносного декрета ведущую роль сыграл член пресловутого еврейского Политбюро по работе с депутатами, тот самый Л.М. Брамсон, который в свое время сделал Керенскому предложение возглавить «трудовиков». История зачастую творится тайно.

Между тем для революционной еврейской интеллигенции этот декрет прозвучал, как стартовый выстрел. Рванувшись из эмиграции в Россию, а из местечек — в столицы после падения монархии, разгрома охранки и упомянутого декрета, она начинает стремительно возрастать в количестве, быстро набирать критическую массу. Возвращались евреи-революционеры и из ссылок, тюрем, чьи двери раскрыло Временное правительство.

Кто позволил им вернуться из-за границы, да еще во время войны? Конечно же — именно свежеиспеченный министр иностранных дел Милюков, который одним из первых же своих распоряжений велел посольствам оказывать помощь возвращению в Россию эмигрантов-революционеров.

Кто распорядился выпустить их на волю, проведя всеобщую амнистию политзаключенных? Конечно же — именно свежеиспеченный министр юстиции Керенский.

Сказанное позволяет утверждать: участие евреев в Феврале было почти незримым, но от того не менее весомым. А уж переход от Февраля к Октябрю роковым образом связан именно с указанными обстоятельствами. В первую очередь, конечно, с фактором реэмиграции и знаменитых «пломби-

62 Дубнов С.М. Книга жизни. Рига, 1935. 2 1 1 Т. 2. С. 222. _

212

рованных вагонов», который историки уже остроумно окрестили прототипом бактериологической войны.

Известный историк революционного движения, осведомленный в его самых закулисных подробностях,

B.Л. Бурцев опубликовал 16 октября 1917 г. в своей газете «Общее дело» список 159 эмигрантов, пропущенных (точнее бы: запущенных) Германией в Россию в самый разгар войны. Список пассажиров тех вагонов был абсолютно точен; источник — специальный комиссар Временного правительства по ликвидации заграничной охранки

C.Г. Сватиков. В этом списке 99 евреев (возможно, больше, т.к. не все расшифрованы), а в самой первой группе из 29 человек, приехавших вместе с В.И. Лениным, их было 17 человек. И среди многих сотен политических эмигрантов, сбежавших еще при Столыпине, но теперь срочно возвращавшихся в Россию, в особенности морем из Америки, евреев было абсолютное большинство.

Вскоре влиятельное еврейское ядро образовалось в руководстве всех левых партий России. Юрий Слёзкин указывает, к примеру:

— на Первом Всероссийском съезде Советов в июне 1917 года по меньшей мере 31% делегатов-большевиков и 37% Объединенных социал-демократов были евреями;

— на Шестом, «большевистском» съезде партии в июле-августе 1917 года, где были широко представлены местные организации из России, на долю евреев пришлось 16% всех делегатов и 23,7% членов Центрального комитета;

— на совещании большевистского ЦК 23 октября 1917 года, проголосовавшего за начало вооруженного восстания, евреями были 5 из 12 присутствовавших. Евреями были и трое из семи членов Политбюро, возглавивших Октябрьское восстание (Троцкий, Зиновьев и Григорий Сокольников [Гирш Бриллиант]).

Переход от Февраля к Октябрю и к захвату власти (формированию юдо-кратии) был связан не только с возвращением к активной деятельности в России евреев-революционеров.

К примеру, профессор Слёзкин делится и такой важной информацией: «После Февральской революции все армейские офицеры оказались на подозрении как потенциальные "контрреволюционеры"; новым солдатским комитетам требовались грамотные делегаты; многие грамотные солдаты были евреями. Виктор Шкловский полагал, что в 1917 году евреи составляли около 40% всех выборных высших должностных лиц в армии. Он и сам был одним из них (комиссаром), а один его знакомый, талантливый еврейский виолончелист, представлял донских казаков. В апреле 1917 года 10 из 24 (41,7%) членов Бюро Петроградского совета были евреями»63.

Эти факты дополняет также крайне важная информация, приводимая Буд-ницким:

«Любопытные результаты дали выборы в местные органы власти, состоявшиеся летом 1917 г. ...Выборы в городах за пределами Черты, где евреи составляли незначительную долю избирателей, и тем не менее по партийным спискам значительное их число было избрано в городские думы.».

Он демонстрирует яркие примеры:

«В Ростове-на-Дону депутатами и городской Думы, и Совета рабочих депутатов были избраны социал-демократы С.М. Гурвич, А.С. Локер-ман, эсеры Шрайбер, Фрейд, Берди-чевский и другие социалисты. Временами среди ораторов, дискутировавших в Думе или Совете, были только евреи».

«В Минске в городскую Думу прошло 28 представителей еврейских партий, что превысило четверть от общего числа "гласных"».

«В нескольких городах евреи воз-

3 Юрий Слёзкин. Эра Меркурия. С. 231.

главили городские "парламенты" или органы управления. Член ЦК Бунда А. Вайнштейн. был избран председателем городской Думы в Минске, в Екатеринославле городским головой стал меньшевик Илья Полонский, а его товарищ по партии А.М. Гинзбург. заместителем городского головы Киева. Председателем городской Думы Саратова избрали бундовца Д. Черткова. В июне 1917 г. вполне демократическим путем был избран петроградским городским головой эсер Г.И. Шрейдер, а в июле — председателем Московской городской думы эсер О.С. Минор». В Ростове-на-Дону «выборы безоговорочно выиграл социалистический блок (80 мест), кадеты получили 16, остальным досталось 13. Около трети гласных оказались еврейского происхождения».

Тенденция сильнее всего выразится в результатах выборов в Учредительное собрание, к которому так долго и с такими надеждами готовилась страна: «Разительную картину дали выборы в Учредительное собрание. По спискам Еврейского национального блока в Учредительное собрание были избраны сионисты Ю.Д. Бруцкус, А.М. Гольд-штейн, московский раввин Я.И. Мазе, В.И. Темкин, Д.М. Коган-Бернштейн, Н.С. Сыркин, близкий в то время к сионистам О.О. Грузенберг, по общему списку РСДРП и Бунда — бундовец Г.И. Лурье. Значительное число евреев прошло по спискам общероссийских, прежде всего социалистических партий. Секретарем Учредительного собрания в единственный день его существования был эсер М.М. Вишняк»64.

Все это чрезвычайно важно, поскольку означает однозначный вывод: вот кто на самом деле пожал плоды Февраля! Вот вам и нейтральность еврейская в Февральской революции! Нет, их активность была, как всегда, очень высока, только выразилась

сообразно моменту в захвате власти мирным путем. Причем сразу же после падения традиционной русской власти — самодержавия.

(Не случайно Февральская революция, разрешившая «еврейский вопрос», была одобрительно воспринята американским политическим истеблишментом: США даже стали первой страной, признавшей Временное правительство. О кровной заинтересованности американских евреев в достижении национального равноправия в России писалось выше.)

По подсчетам Будницкого, «в политическую элиту России в 1917 — первой половине 1918 г. входило немногим более трех тысяч человек. К политической элите нами отнесены депутаты Учредительного собрания, члены ВЦИК, участники Демократического совещания, члены Временного Совета Российской Республики (Предпарламента), Центральных комитетов общероссийских партий, т.е. наиболее значительных представительных органов 1917 — первой половины 1918 г. Хронологические рамки определяются Февральской революцией, с одной стороны, и установлением однопартийной диктатуры в Советской России в июля 1918 г. — с другой. В политическую элиту входило свыше трехсот евреев, присутствовавших во всем спектре российских политических партий и течений — от крайне левых (анархисты, большевики) до оказавшихся на правом фланге кадетов»65.

Отсюда следует: в Феврале евреев на политическом Олимпе почти не было (сидели по тюрьмам, ссылкам и в эмиграции или просто не высовывались, по Дубнову), но в самом скором времени опомнились и рванули во власть, заняв там 10%. Февраль, таким образом, дал им всем мощный старт.

Понятно, с каким настроением получившие вожделенное равноправие евреи повыходили в Феврале из по-

64 Будницкий О.В. Российские евреи между

красными и белыми. С. 76-81.

5 Там же. С. 77.

213

литического подполья на божий свет. Перед ними открывалась вполне легальная перспектива по-своему перерешить вопрос о «хозяине в доме» в бесподобной России. За это стоило воевать как угодно и с кем угодно: и с внешними немцами (за весь «дом» как таковой), и с российскими немцами, а главное — с самими русскими (за положение «хозяина»).

В ком-то это пробудило новый патриотизм, «градус» которого «у евреев резко вырос»66, коль скоро «Россия для русских» волшебным образом преобразилась в «Россию для всех». А в ком-то — надежду покончить с исторической Россией и переделать Россию в совсем другую страну, где для «великодержавного шовинизма» «русского держиморды» не будет места. И где еврейство, наконец-то, сведет свои исторические счеты за «вековое угнетение и дискриминацию» (как они считали).

О том, что психология еврея как общественного деятеля, особенно руководителя, имеет свою специфику, известно издавна всем. Некогда тесть Николая Бухарина Юрий Ларин (Ихил-Михл Залманович Лурье), чьи политэкономические теории легли в основу доктрины «военного коммунизма», наблюдательно писал, что в еврейских рабочих наблюдается «особое развитие некоторых черт психологического уклада, необходимых для роли вожаков», которые еще только развиваются в русских рабочих, — исключительная энергия, культурность, солидарность и систематичность67.

Уж если такое заметно проявляется даже у рабочих, то что же говорить о еврейской интеллигенции! А между тем самою силою вещей в революцию так или иначе втягивалось все еврейское население Российской империи по причинам, о которых точно рассказал бундовец Р.А. Абрамович, высту-

пая на Московском государственном совещании в августе 1917 года: «Только полное закрепление побед революции, только полная и решительная демократизация всей жизни страны может навсегда положить конец угнетению еврейского народа в России и обеспечить ему. национальное самоуправление. Вот почему еврейские рабочие и трудящиеся, не только как члены великой семьи трудящихся всего мира, не только как граждане свободной России, но и как евреи, кровно заинтересованы в дальнейшем укреплении революции в России»68.

Я утверждаю: Февраль в значительной мере был делом рук русской интеллигенции. Еврейская в этом явного участия почти не принимала, оставаясь за кулисами событий. Но вскоре размежевание между этими двумя основными национальными фракциями прошло быстро, глубоко и решительно. А там и Октябрь подоспел: бесы революции, укрепившись, одержали верх. Но Октябрь уже являет нам обратную картину — решающее участие еврейской интеллигенции при незначительном содействии и всемерном противодействии интеллигенции русской.

Ход истории был предопределен всеми указанными обстоятельствами. Русско-еврейская война плавно перешла в Гражданскую войну.

Война: гражданская или этническая?

По сути, Гражданская война началась 6 января 1918 года с исторического разгона большевиками Учредительного собрания, выборы в которое убедительно подтвердили победу еврейских революционеров вообще, но разочаровали конкретно большевиков.

К этому времени в руках евреев надежно удерживались газеты, банки, иные рычаги управления экономикой и общественным мнением. Русский элек-

214

66 Там же. С. 177.

67 Ю. Ларин. Евреи и антисемитизм в

СССР. М.-Л., 1929. С. 260-262.

68 Будницкий О.В. Российские евреи между красными и белыми. С. 67.

торат, в массе своей (86%) состоявший из малограмотных и вовсе неграмотных крестьян, воспитанных в духе христианской национальной индифферентности и эгалитаризма, не замечал и не желал замечать, кто — люди какой национальности — возглавляет отряды «борцов за социальную справедливость», «борцов за лучшее будущее для трудового народа». Во время выборов в Учредительное собрание, состоявшихся сразу после Октябрьской революции 1917 года, подавляющее большинство избирателей (свыше 90%) проголосовало за левые партии, причем 58% и 25% (соответственно) именно за эсеров и большевиков, чье руководство состояло в основном из евреев. Но большевики — наиболее оголтелая революционная партия — мечтали о всей полноте власти, рвались к ней. И осуществили свой второй (после Октября) переворот, положив начало Гражданской войне. Решающую роль здесь сыграли именно люди с еврейской кровью: Ленин, Свердлов, Троцкий, Дзержинский, Каменев и Зиновьев.

Это не осталось не замеченным современниками. Сразу после разгона «Учредилки», уже 7 января 1918 г. все тот же Шимон Дубнов пророчески стенает: «Нам не забудут участия евреев-революционеров в терроре большевиков. Сподвижники Ленина: Троцкие, Зиновьевы, Урицкие и др. заслонят его самого (Дубнов, как и все тогда, ошибочно считал Ленина русским. — А.С.). Смольный называют втихомолку "Центрожид". Позднее об этом будут говорить громко, и юдофобия во всех слоях русского общества глубоко укоренится... Не простят. Почва для антисемитизма готова».

Еврейские революционеры понимали данные обстоятельства лучше всех. Недаром в первую же (!) ночь после переворота, с 26 на 27 октября 1917 г., большевики добились одобрения Всероссийским съездом Советов «Постановления о борьбе с контрреволюцией», которым запрещались в том чис-

ле антиеврейские выступления. А чуть позднее декрет 25 июля 1918 г., принятый сразу после убийства царской семьи Советским правительством по личной инициативе Ленина, объявлял антисемитизм «гибелью для дела рабочей и крестьянской революции» и ставил его вне закона, обрекая нарушителей на немедленную смерть. «Не будет нас — не будет и Советской власти», — ясно понимал еврейский мозг партии. Но евреи делали все для углубления революции еще и потому, что понимали и обратную истину: не станет Советской власти — не станет и евреев, ибо защищать их будет некому, и тогда расплата неминуема.

Об этом понимании лучше всего свидетельствует уникальная книга «Россия и евреи» (Берлин: Основа, 1924). Составившие эту книгу авторы — И.М. Бикерман, Г.А. Ландау, И.О. Левин, Д.О. Линский, В.С. Ман-дель, Д.С. Пасманик — все до одного евреи, не принявшие революцию и исчезнувшие из революционной России вместе с русской белоэмиграцией. Их позиция, претендующая на объективность, оказалась не ко двору ни среди русских изгнанников, имевших выстраданный, бескомпромиссно твердый взгляд на роковую роль евреев в революции, ни среди еврейской диаспоры. Их устами говорила и пером двигала не только неспокойная совесть, отягощенная страданиями русского народа, но в неменьшей степени и тревога за свой собственный, еврейский народ. Логика тут проста и понятна, она ясно выражена в публикуемых текстах:

— обращение «К евреям всех стран!»: «Советская власть отождествляется с еврейской властью, и лютая ненависть к большевикам обращается в такую же ненависть к евреям. Вряд ли в России остался еще такой слой населения, в который не проникла бы эта не знающая границ ненависть к нам. И не только в России. Все, положительно все страны и народы заливаются вол-

нами юдофобии, нагоняемыми бурей, опрокинувшей Русскую державу. Никогда еще над головой еврейского народа не скоплялось столько грозовых туч»;

— И.М. Бикерман: «Русский человек твердит: "Жиды погубили Россию". В этих трех словах и мучительный стон, и надрывный вопль, и скрежет зубовный. И стон этот отдается эхом по всему земному миру. Нисколько не преувеличивая, отнюдь не изображая дела так, будто весь мир занят только нами, нельзя все-таки не видеть, что волны юдофобии заливают теперь страны и народы, а близости отлива еще не заметно. Именно юдофобия: страх перед евреем, как перед разрушителем. Вещественным же доказательством, пугающим и ожесточающим, служит плачевная участь России»;

— он же: «Каждый день, каждый час большевицкого владычества увеличивает и без того огромные запасы злобы к нам. Россия уже теперь представляет для нас сплошной пороховой погреб, а взрывчатого вещества все прибавляется. Хватит ли надолго у большевиков силы и умения, чтобы справиться с грозной стихией?»;

— Д.С. Пасманик: «На нас лежит тяжкая ответственность за судьбы России и русского еврейства. Поэтому мы считаем необходимыми своевременно указать на содеянные ошибки и на правильные пути к спасению. Мы считаем своим нравственным долгом призвать всех наших единомышленников к борьбе с этим злом, которое растлило Россию, вызвало небывалый рост антисемитизма во всем мире и привело к ужасным погромам в России. Только этой борьбой мы спасем еврейство».

И т.д.

Авторы, безусловно, знали, о чем писали. К моменту выхода книги очень многие страшные подробности в отношении расправ с русским народом, которые ассоциируются с еврейскими революционерами, дорвавшимися до власти в России, были уже широко из-

вестны. Профессор Юрий Слёзкин пишет об этом «неудобном» историческом обстоятельстве так:

«Еврейские имена связаны с двумя наиболее известными и символически значимыми актами Красного террора. В июне 1918 года, в самом начале Гражданской войны, Ленин распорядился об убийстве Николая II и его семьи. В организации казни участвовали Свердлов (глава ВЦИКа, бывший помощник аптекаря), Шая Голощекин (комиссар Уральского военного округа, бывший дантист) и Яков Юровский (чекист, руководивший расстрелом и впоследствии уверявший, что лично застрелил царя; бывший часовщик и фотограф).

Зимой 1920-1921-го, в самом конце Гражданской войны, Бела Кун (председатель Крымского революционного комитета) и Р.С. Землячка (Розалия Залкинд, председатель Крымского комитета партии и дочь богатого киевского купца) руководили уничтожением тысяч беженцев и военнопленных, оставшихся в Крыму после эвакуации Белой армии. За участие в этой операции Землячка получила высшую советскую награду: орден Красного Знамени. Она стала первой женщиной, удостоенной этой чести»69.

К информации Слёзкина следует добавить три важных примечания.

Во-первых, помимо Николая Второго и его семьи, в 1918-1919 годах в разных городах России было расстреляно 19 представителей династии Романовых (из них 7 детей) только за принадлежность к царской фамилии. Ряд историков видит в этом следствие той установки («уничтожить всю большую ектению»), которую Ленин в свое время восхищенно заимствовал у создателя «Общества народной расправы», известного террориста-нигилиста русского Сергея Нечаева. Но на мой взгляд, это лишь попытка свалить

69 Юрий Слёзкин. Эра Меркурия. С. 234235.

вину за цареубийство с больной головы на здоровую. Ведь кроме того, здесь усматривается и мотив личной мести Володи Ульянова (Ленина) за повешенного старшего брата, революционера-террориста Сашу Ульянова. А в общем и целом это злодеяние вытекало, с одной стороны, из цареубийственной традиции, заложенной в России именно евреями еще во времена Александра Второго и Александра Третьего. А с другой стороны, из логики становления юдократии, уничтожавшей даже тень возможной конкуренции со стороны бывшей династии (так Наполеон уничтожил некогда ни в чем не повинного юношу — герцога Энгиенского только за принадлежность к роду Бурбонов) и сжигавшей все мосты русского народа в «проклятое прошлое».

Во-вторых, решение о терроре в Крыму после ухода Русской армии Врангеля принималось не отдельными злокозненными евреями (Кун, Землячка — исполнители), а непосредственно верхушкой еврейско-большевистской власти: главой государства Лениным, председателем Реввоенсовета Троцким, начальником Чрезвычайки Дзержинским. Непосредственных организаторов Слёзкин указал верно. Но кое-что упустил. 14 ноября 1920 года Реввоенсовет Южного фронта принял постановление, в котором говорилось: «Образован Крымревком в составе: председателя — члена РВС Южного фронта Бела Куна, членов: Аиде, Га-вена, Меметова, Идрисова, Давыдова-Вульфсона (четыре еврея, два татарина. — А.С.). Крымревкому делегированы неограниченные полномочия». 16 ноября 1920 года Дзержинский послал секретную шифротелеграмму начальнику особого отдела Юго-Западного и Южного фронтов В.Н. Манцеву: «Примите все меры, чтобы из Крыма не прошли на материк ни один белогвардеец. Будет величайшим несчастьем республики, если им удастся просочиться». Во исполнение данного указания на следующий день, 17 ноября

1920 года, распоряжением Реввоенсовета 6-й Армии был организована Особая Военно-Контрольная Комиссия с правами Особого Отдела ВЧК 6-й Армии в составе председателя Айзенберга и членов товарищей Цибина и Бер-ковича. И сразу же против оставшихся в Крыму офицеров Русской армии начался «красный террор». Лев Троцкий, приезда которого ждали в Крыму, заявил в унисон Дзержинскому: «Я не приеду в Крым до тех пор, пока хотя бы один контрреволюционер останется на полуострове». На это отозвался Бела Кун: «Крым — это бутылка, из которой ни один контрреволюционер не выскочит». Его главный помощник, начальник политотдела 13-й дивизии и секретарь Крымского обкома Розалия Самойловна Землячка отчитывалась уже в декабре 1920 года о проделанной работе: «Путем регистрации, облав и т.п. было произведено изъятие служивших в войсках Врангеля офицеров и солдат. Большое количество врангелевцев и буржуазии было расстреляно, остальные находятся в концентрационных лагерях».

Всего в Крыму было уничтожено, по разным оценкам, от 20 до 120 тысяч бывших белогвардейцев и сотрудников администрации Врангеля, которых под угрозой расстрела заманивали на учетную регистрацию, необходимую якобы для последующего снабжения документами и трудоустройства, а потом расстреливали или топили в море. (В фильме Никиты Михалкова «Солнечный удар» достоверно показано, как это делалось.) Это было эпизодом планомерного уничтожения русской элиты, который нельзя списать на «эксцесс исполнителя».

В-третьих, Слёзкин забыл или не захотел рассказать про третий, самый массовый эпизод антирусского еврейского революционного террора — про расказачивание. Зловещая Директива Оргбюро ЦК РКП(б) от 29 января 1919 года о беспощадном поголовном истреблении «всех верхов казачества»

(понятие растяжимое; основные исполнители — командарм Иона Якир, секретарь Донбюро А. Френкель, евреи) была подготовлена и подписана лично Свердловым. Последствия были страшными, особенно в отношении терского, гребенского, да и донского казачества. Ибо части особого назначения не только расстреливали подряд взрослых мужчин-казаков, но и приходили в казачьи села, где мужчины были на войне, неважно, у красных или у белых, и полностью изымали всякое оружие. После чего с гор спускались горцы — чеченцы, ингуши и др., резали, убивали, насиловали, грабили, угоняли скот. Геноцид казачьего субэтноса есть важнейший эпизод истории геноцида русского народа вообще.

Что и говорить, даже если мы ограничимся только этими наиболее яркими примерами70, у авторов книги «Россия и евреи» были все основания опасаться за свой еврейский народ, навлекший на себя ненависть и месть русского народа. Приходится отметить, однако, что даже эта разумная, более чем обоснованная и оправданная постулатами еврейского этноэго-центризма предусмотрительность не нашла отклика в душах единопленни-ков Пасманика и Бикермана. Как заметил их соавтор Ландау: «Во всех на-

218

70 К ним можно было бы добавить еще очень многие эпизоды красного террора, ассоциирующиеся с еврейскими именами, например, уничтожение в 1918 г. более 800 представителей высших сословий Петрограда в ответ на убийство М.С. Урицкого юным Л.И. Каннегиссером или массовые расстрелы той же социальной группы в 1919 г. в Москве в ответ на убийство немцами в Берлине Карла Либкнехта и Розы Люксембург. Но тут стоит только начать — и трудно будет остановиться, тем более что красный террор продолжался и долго после окончания Гражданской войны (например, «Операция Весна», 1931 г., когда было уничтожено свыше 3 тыс., а вообще репрессировано свыше 10 тыс. бывших царских и белых офицеров).

родах, переживших подобные испытания, идет процесс самокритики, самопознания, самопретворения — где он в русском еврействе? Я слушал наших критиков, противников. Ни о чем подобном не было у них слышно; точно не о чем тревожиться и не с чем бороться. Виноваты все посторонние — правительство, генералы, крестьяне. Мы же ни при чем. Когда некоторые из авторов этого сборника выступили в Берлине с докладами, посвященными еврейской ответственности, еврейскому участию в деле великого развала, — эти выступления были встречены великим возмущением. Даже признавая, гласно или молчаливо, правильность фактических указаний и анализов, выражали негодование или удивление по поводу решимости с ними выйти на гласную арену».

Если это глухое равнодушие к нашей, русской боли и трагедии было характерно даже для оказавшегося в относительной безопасности, эмигрировавшего в Европу и отстраненного от российских неурядиц еврейства, то что же говорить о тех евреях, которые остались в России и сами принимали участие в ее преобразовании-убиении?!

Я не хотел бы, чтобы меня упрекнули в предвзятости, пристрастности и необъективности71, поэтому воспользуюсь теми аргументами, которые подарили нам авторы упомянутой книги «Россия и евреи», будучи сами еврейской национальности, но честно смотрящие на жизнь, как она есть. Работая в свое время над предисловием к данной книге, я произвел выборку из их статей, которую и предлагаю вниманию читателей.

Читатель должен понять, прочувствовать ту атмосферу, которой была вызвана и в которой протекала русско-

71 Однажды две мои брошюры суд г. Иванова уже признал экстремистскими за то, что они «имеют ярко выраженный прорусский характер»; я не хочу повторения этой отвратительной судебной истории.

еврейская этническая война, ведь она в значительной мере определяла содержание т.н. Гражданской войны в России. Лучше, чем цитируемые ниже авторы-евреи, об этой атмосфере не сказал никто. Итак.

Свидетельствуют честные евреи

Наши авторы (здесь и далее в этой главке воспроизводятся страницы из книги «Россия и евреи»72) смотрели на жизнь, установившуюся в России с 1917 года, без розовых очков и видели не то, что хотелось видеть революционерам (миф блистательного коммунистического грядущего ослеплял порою даже очень умных людей) или предписывало большевистское правительство, а то, что было на самом деле. Результат революционной деятельности масс и их партийных вожаков оценивается ими беспристрастно; тут вам и красочные детали, тут и широкая панорама. Словом, как говорят художники-китайцы, — «взгляд лягушки и ласточки».

Картина была безотрадной, и я тем охотнее ее воспроизвожу, что написана она кистью свидетелей противной стороны.

Обращение «К евреям всех стран!»: «Мираж русской революции давно рассеялся. Вместо мраморных дворцов и висячих садов мир увидел безбрежную пустыню, загроможденную развалинами и густо усеянную могилами. Разрушено величайшее в мире государство, до самых основ разорено хозяйство многомиллионного народа, вырождается и вымирает сам народ. Потонули в море крови и все высшие человеческие ценности: религия, совесть, право, наука, опыт веков. Над хаосом царит по-прежнему злобный дух разрушения и обесценения. Как он ни оборачивается, какое лицо ни показывает, он все тот же».

И.М. Бикерман: «Большевицкое государство, заполнившее собой

72 Россия и евреи. М.: Азъ, 2007. С. 9-13.

безгосударственную пустоту, образовавшуюся после революции, совместило в себе начала, столь противоположные, что уж одно представление об их совместности подавляет наше сознание: жгучую остроту мучений с мучительной длительностью, безмерность разрушения с нестерпимой узостью домашнего обихода: жизнь на протяжении двух материков мнется, гнется, ломается с невозмутимым спокойствием и будничной простотой, точно порошок в ступе готовят. И вот около этой дьявольской лаборатории, тут — наш грех, великий грех русского еврейства».

Он же: «Убивал и грабил всякий, кто мог и хотел и кого хотел, ибо безоружный был в то же время и беззащитный. Истреблялись человек и плоды его труда под всякими видами и предлогами. Избивались бунтующей чернью сотнями и тысячами офицеры русской армии. Истреблялись помещичьи семьи, коим не удалось спастись бегством; горели, ибо поджигались, помещичьи усадьбы; растаскивались и уничтожались культурные ценности, накоплявшиеся в них в течение поколений: избивалось местами в эко-номиях все живое, даже бессловесная тварь. На улицах городов творила суд и расправу чернь: свирепствовали самосуды. Владельцы фабрик и заводов изгонялись из своих предприятий и жилищ. Все это происходило уже в первые медовые месяцы революции. Позже было больше планомерности, но не больше ценилась человеческая жизнь. Тысячами, десятками тысяч расстреливались во славу пролетарской революции люди на всем протяжении России, — от столиц до самых заброшенных захолустий; расстреливались без суда, часто без допроса, без вины, т.е. попросту убивались; другие, и в неменьшем числе, гноились в смрадных, зараженных тюрьмах заложниками, причем чаще всего никому не известно было, залогом чего держатся обреченные. Не перечесть всех обстоя-

220

тельств, при которых уничтожал человек человека. Но одна черта обща всему этому времени: охотились больше всего не за человеком, а за человеческой разновидностью. Не вина, не деяния лица опускали топор ему на шею, а принадлежность его к определенному слою, сословию, классу. Истреблялись дворяне, буржуи, бюрократы, золотопогонники. В заложники попадали даже люди, имевшие несчастие занимать квартиру с окнами на улицу: признак буржуазности».

Он же: «Уничтожались раньше всего те, в ком воплощена была в каждом данном месте идея государства, общества, строя, порядка. В городах — полицейские, администраторы, судьи; на фабриках — владелец или управитель, само присутствие которых напоминало о том, что нужно работать, чтобы получать плату, тогда как при свободе полагается беспрепятственно митинговать и без границ плату повышать.».

Все вышеописанное поистине ужасно (мы могли бы бесконечно расширять и углублять данную тему, но не такова сейчас задача). Но вот, пролистывая досужей равнодушной рукой описания всех этих и тому подобных ужасов, многие евреи без тени смущения вопрошали в 1920-е годы, как вопрошают они и сегодня нас: «А при чем тут евреи?! Это же русские дела, это русская революция, это русский народ поднялся на борьбу с русскими же угнетателями — вот и результат».

«Нет, как бы не так!» — уже тогда отвечали холодным еврейским эт-ноэгоцентрикам искренние и честные авторы сборника «Россия и евреи». И разъясняли, да так хорошо, что эти разъяснения нисколько не устарели и до сих пор:

И.М. Бикерман: «Не все евреи — большевики и не все большевики — евреи, но не приходится теперь также долго доказывать непомерное и непомерно-рьяное участие евреев в истязании полуживой России большевиками. Обстоятельно, наоборот, нуж-

но выяснить, как это участие евреев в губительном деле должно отразиться в сознании русского народа. Русский человек никогда прежде не видал еврея у власти; он не видел его ни губернатором, ни городовым, ни даже почтовым чиновником. Бывали и тогда, конечно, и лучшие и худшие времена, но русские люди жили, работали и распоряжались плодами своих трудов, русский народ рос и богател, имя русское было велико и грозно. Теперь еврей — во всех углах и на всех ступенях власти. Русский человек видит его и во главе первопрестольной Москвы, и во главе Невской столицы, и во главе красной армии, совершеннейшего механизма самоистребления. Он видит, что проспект Св. Владимира носит теперь славное имя Нахимсона, исторический Литейный проспект переименован в проспект Володарскаго, а Павловск в Слуцк. Русский человек видит теперь еврея и судьей, и палачом; он встречает на каждом шагу евреев, не коммунистов, а таких же обездоленных, как он сам, но все же распоряжающихся, делающих дело советской власти: она ведь всюду, от нее и уйти некуда. А власть эта такова, что, поднимись она из последних глубин ада, она не могла бы быть ни более злобной, ни более бесстыдной. Неудивительно, что русский человек, сравнивая прошлое с настоящим, утверждается в мысли, что нынешняя власть еврейская и что потому именно она такая осатанелая. Что она для евреев и существует, что она делает еврейское дело, в этом укрепляет его сама власть»;

Он же: «Дело не так обстоит, что была смута, гибли евреи и не евреи, а евреев истребляли и левые, и правые. Этим еще не все сказано. Нужно еще прибавить, что евреи были не только объектом воздействия во время этой тяжкой смуты. Они также действовали, даже чрезмерно действовали. Еврей вооружал и беспримерной жестокостью удерживал вместе красные полки, огнем и мечом защищавшие

"завоевания революции"; по приказу этого же еврея тысячи русских людей, старики, женщины, бросались в тюрьмы, чтобы залогом их жизни заставить русских офицеров стрелять в своих братьев и отдавать честь и жизнь свою за злейших своих врагов. Одним росчерком пера другой еврей истребил целый род, предав казни всех находившихся на месте, в Петрограде, представителей дома Романовых, отнюдь не различая правых и виноватых, не различая даже причастных к политике и к ней не причастных. Пробираясь тайком с опасностью для жизни по железной дороге на юг, к белой армии, русский офицер мог видеть, как на станциях северо-западных губерний по команде евреев-большевиков вытаскивались из вагонов чаще всего русские люди: евреи оставлялись, потому что сумели приспособиться к диким правилам большевиков о передвижении»;

Он же: «Это только человек с извращенными мозгами, воспитанный на прокламациях, ничего, кроме прокламаций и программ, в мире не видит. Нормальный человек думает и чувствует иначе. Он видит, что поднявшаяся смута слепо, без разбора уничтожает все, что ему дорого, от Державы Российской до его родного гнезда, от царской семьи до самых близких ему по крови людей: отца, сына, родного брата. Среди действительных добровольцев белой армии вряд ли было много таких, у которых революция не отняла самого ценного, самого дорогого. Он видит дальше, что в этой смуте евреи принимают деятельнейшее участие в качестве большевиков, в качестве меньшевиков, в качестве автономистов, во всех качествах, а все еврейство в целом, поскольку оно революции не делает, на нее уповает и настолько себя с ней отождествляет, что еврея — противника революции всегда

готово объявить врагом народа. И этот нормальный и жестоко от революции страдающий человек делает свои выводы»;

Г.А. Ландау: «Когда грозный бунт в эпоху непосильных военных напряжений потряс страну и сбросил всю государственную иерархию — к власти подошли единственные организованные силы, оказавшиеся созвучными тенденциям развала, именно идеологии и партии революционные, социалистические. В них — как выше указано — огромное место занимали евреи; тем самым евреи приблизились к власти и заняли различные государственные "высоты" — пропорционально не их значению в России, а их участию в социалистических организациях. Но далее, заняв эти места, естественно, что — как и всякий общественный слой — они уже чисто бытовым образом потащили за собой своих родных, знакомых, друзей детства, подруг молодости. В связи с Зиновьевым ходили слухи в Петербурге о тех выгодных местах, которые он предоставил не то своим родным, не то родным своей жены. Но ясно, что и независимо от той исключительной корысти и кумовства, которые свойственны людям, подобным Зиновьеву, совершенно естественный процесс предоставления должностей людям, которых знаешь, которым доверяешь, которым покровительствуешь, наконец, которые надоедают и обступают, пользуясь знакомством, родством и связями, необычайно умножил число евреев в советском аппарате»;

Он же: «Поразило нас то, чего мы всего менее ожидали встретить в еврейской среде, — жестокость, садизм, насильничание, казалось, чуждое народу, далекому от физической воинственной жизни; вчера еще не умевшие владеть ружьем, сегодня оказались среди палачествующих головорезов».