CC BY
238
Кубасов А.Л.
НА ПЕРЕПУТЬЕ: РОССИЙСКАЯ ВОЕННАЯ КОНТРРАЗВЕДКА В ФИНЛЯНДИИ И НА СЕВЕРЕ РОССИИ В 1917 - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 1918 ГГ.
В годы Первой мировой войны обеспечение безопасности русской армии и флота, а также их тыловых районов осуществляла военная контрразведка (далее
- ВКР), представлявшая собой систему органов, подчинявшихся Главному управлению Генерального штаба (далее - ГУГШ) и Морскому генеральному штабу (далее - МГШ), в тесном взаимодействии решавших задачи борьбы со шпионажем, диверсиями, пораженческой агитацией, другими враждебными действиями против России и ее союзников.
Руководство подразделениями ВКР на Северо-Западе России возлагалось, соответственно, на контрразведывательные отделения (далее - КРО) штаба Петроградского военного округа и штаба Балтийского флота. Работу в войсках вели отделения ВКР штабов армейских корпусов. В Финляндии действовали контрразведывательные отделения в Ботническом заливе, Гельсингфорсе, Свеаборг-ской крепости, на Або-Аландской укрепленной позиции, а также Николайштад-ский и Торниоский контрразведывательные пункты. В Эстляндии отделение контрразведки располагалось в Ревеле. Получение разведывательной информации в интересах ВКР в Швеции и Норвегии осуществлял русский военный агент в Стокгольме. В Архангельске вело работу контрразведывательное отделение штаба флотилии Северного Ледовитого океана. На Кольском полуострове функционировали Мурманский и Кемский особые морские контрразведывательные пункты.
Деятельность ВКР осуществлялась в условиях сложной оперативной обстановки. На фронте и в тылу активно действовала германская разведка. Объектами ее устремлений являлись воинские части, суда и базы Балтийского флота, Архангельский и Мурманский порты, железные дороги. Для осуществления подрывной деятельности спецслужбы противника использовали финнов, которые с началом военных действий бежали в Германию, видя в ней союзника в борьбе за достижение независимости своей страны. В составе немецкой армии из них был сформирован 27-й отдельный егерский батальон. Обучение военному делу в этом
подразделении прошли более 2 тыс. чел., направлявшихся затем в Россию и Финляндию для ведения разведывательно-подрывной деятельности [1, с. 6].
Переброска агентуры, оружия и взрывчатых веществ осуществлялась через территорию Швеции и Норвегии. Так, в конце 1916 г. русский военный атташе в Париже генерал А. А. Игнатьев [См.: 2, с. 194] направил в Петроград сообщение следующего содержания: «По сведениям заграничного агента, заслуживающего доверия, 13 декабря из Германии в Стокгольм прибыли 20 финнов под руководством Салмела (быв. конторщик на канифольной фабрике из Муралла, близ Ро-ваниеми). Эти лица прошли в Берлине курс бомбистов и ныне направляются в Финляндию с поручением немцев испортить все средства сообщения между Кандалакшей - Рованиеми» [3, с. 11]. Для доставки в Норвегию с целью последующей переправки в северные районы Финляндии и России диверсантов, бомб и взрывчатки противник применял подводные лодки [4, л. 30].
В 1917 г. вернувшиеся из Германии егеря возглавили создание финских военизированных организаций, получивших название «шюцкоров». Вооружение и боеприпасы для них скупались у солдат воинских гарнизонов, дислоцированных в Финляндии, незаконно приобретались и контрабандным путем ввозились из России [5, с. 102].
В сентябре - декабре 1917 г. контрразведывательные отделения Або-Аландской укрепленной позиции, Ботнического залива и Свеаборгской крепости получили сведения в отношении 46 российских и иностранных граждан, причастных к подрывной деятельности против России. В их число входили лица, заподозренные в «шпионстве» в пользу Г ермании, вербовке финнов в немецкую армию, благоприятствовании неприятелю, снабжении его агентов паспортами, возбуждении местного населения против русских войск, призыве к вооруженному восстанию. В поле зрения контрразведчиков попали жители Финляндии, замешанные в «военной контрабанде» (скупке и последующем нелегальном вывозе в Германию стали, железа, олова, свинца, электрических проводов, машинного масла, мазута, красок). Особую опасность представляли лица, причастные к снабжению организаций и групп, действовавших «во вред русской армии», огнестрельным оружием и боеприпасами. В списках проверявшихся были представители различных слоев финского населения, в том числе интеллигенции. Среди лиц, причастных к враждебной деятельности, упоминались граждане Швеции и Норвегии. В перечнях разыскиваемых значились военнослужащие, дезертиро-
вавшие из русской армии, а также австрийские военнопленные, бежавшие из концлагерей [4, л. 30-30 об].
В 1918 г., после неудачного начала Брест-Литовских мирных переговоров и признания Советской Россией независимости Финляндии, обстановка в регионе обострилась. 12 января контрразведывательное отделение в Гельсингфорсе сообщило в Морской генеральный штаб, что, согласно полученным данным, германское командование вынашивало планы до весны оттеснить русские войска в Финляндии от моря, изолировать от сухопутных баз и захватить суда Балтийского флота, размещавшиеся в финских портах, после чего овладеть Петроградом. В этих целях немцы поддерживали финскую белую гвардию, насчитывавшую до 40 тыс. бойцов. Для нее переправлялось оружие, передавались денежные средства, велась вербовка инструкторов военного дела в Швеции.
Обеспокоенность органов ВКР вызывало состояние российских войск, дислоцированных в Финляндии, численность которых составляла 22 тыс. чел. Согласно поступавшим донесениям, они были «совершенно пассивны и небоеспособны». Их присутствие вызывало резкую неприязнь у местного населения. Участились случаи, когда отряды белогвардейцев направляли пулеметы на русские гарнизоны, предъявляли им требования о немедленном выводе за пределы финской территории.
Контрразведчики критически оценивали положение дел на судах Балтийского флота, базировавшихся в портах Финляндии. В условиях падения авторитета командования и снижения дисциплины, которыми сопровождалась смена власти в России, свои места покинула большая часть личного состава экипажей. Из-за недостатка материалов корабли практически не ремонтировались. Прогнозировалось, что к весне они потеряют 50% боеспособности. В то же время огромные размеры приобрел вывоз из России в Финляндию по подложным документам для последующей переправки в Германию стратегических средств, необходимых для продолжения военных действий.
В ситуации, требовавшей срочного объединения всех имевшихся сил перед лицом германской и белофинской опасности, отсутствовала централизация управления войсками и флотом. Сложности в отношениях между Областным исполнительным комитетом армии, флота и рабочих Финляндии и Центральным комитетом Балтийского флота вызывало то, что представители финской красной гвардии не были включены в состав Центробалта.
В связи с обострением обстановки в Финляндии органы ВКР предлагали рассматривать оборону флота в качестве «интернациональной задачи», решение которой было «в интересах как русского, так и финского пролетариата». Для стабилизации положения следовало принять экстренные меры, в число которых входили: удаление из Финляндии российских регулярных войск и введение вместо них подразделений русской красной гвардии; включение в состав Центробалта представителей финских красногвардейцев; установление контроля за грузами, поставлявшимися в Финляндию из России; привлечение к решению задач по пресечению «военной контрабанды» командированных из Петрограда сотрудников уголовно-розыскного бюро и чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией [6, л. 8-10 об.].
Накануне намеченного на 20 января 1918 г. заседания Центробалта начальник контрразведывательного отделения в Гельсингфорсе направил в его адрес доклад о финляндской политике в отношении России. В представленном документе отмечалось, что после признания независимости Финляндии в стране развернулась борьба белой и красной гвардии, предсказать результаты которой было невозможно. Поддержку белофиннам оказывали Германия и Швеция. Далее сообщалось, что «уверенность в своих силах позволила финляндскому буржуазному правительству поставить в повестку дня вопрос о возвращении в страну германского генерального консула». Российская военная контрразведка восприняла это как «недружественный акт», создававший угрозу размещавшейся в Г ельсингфорсе базе Балтийского флота. Начальник КРО предложил Центробалту принять резолюцию, предостерегавшую руководство белофиннов, что попытка «немедленно и открыто встать на сторону Германии» приведет к «гибели молодой финляндской свободы» [6, л. 12об.].
В начале 1918 г. руководство Всероссийской чрезвычайной комиссии (далее - ВЧК) предприняла попытку создать собственную контрразведку. По предложению бывшего агента царских спецслужб К.А. Шеваро-Войцинского с санкции Ф.Э. Дзержинского при ВЧК было образовано контрразведывательного бюро. Наряду с Петроградом оно распространило свою деятельность на Финляндию. Деятельность бюро завершилась тем, что матросы, прикомандированные к нему в качестве охраны, расстреляли К.А. Шеваро-Войцинского по подозрению в измене [7]. Подобный факт вмешательства «революционных масс» в дела контрразведки не был единичен. В частности, когда в январе 1918 г. начальник КРО в Гельсингфорсе высказал мнение о том, что Центробалту следовало бы
вступить в переговоры с белой гвардией, матросы пытались его арестовать [6, л. 31].
В феврале, по поручению председателя ВЧК Ф.Э. Дзержинского, в Финляндию для изучения обстановки и проверки органов военной контрразведки выехал его личный представитель А.Ф. Филиппов. В своем докладе из Гельсингфорса он сообщил об «отчаянном» положении финской красной гвардии, русской армии и флота. Происходило повсеместное усиление позиций белофиннов. Действуя одновременно со шведским флотом, они приступили к захвату Аландских островов. Принятию мер, необходимых для организации отпора врагу, мешал конфликт между наркомом по морским делам П.Е. Дыбенко и Центробал-том. Русские военные корабли готовились к выводу буксирами в Кронштадт, а войска намеревались бежать. Положение красных финнов усугубляла невозможность оказать им помощь продовольствием.
По результатам поездки А.Ф. Филиппова заместителю наркома по военным делам К.А. Мехоношину была представлена пояснительная записка, в которой выражалась обеспокоенность данными о германских планах перенести военные действия в Финляндию, отрезать от баз и захватить русский военно-морской флот. В этой связи предлагалось срочно создать ликвидационно-согласительную комиссию для разрешения конфликтных ситуаций в российско-финляндских отношениях без вмешательства европейских держав, особенно Германии и Швеции. В состав комиссии от Советской России должны были войти председатель и два специалиста (по военно-морским и военно-сухопутным делам), от Финляндии - представители южной и северной частей страны (от красных и белых финнов). На заседаниях следовало рассмотреть вопросы пребывания на финляндской территории русских военных и морских сил, судьбу крепостных укреплений, пути урегулирования приграничных и таможенно-тарифных отношений, определить правовое положение российских граждан, находившихся в Финляндии, и принадлежавшей им собственности [6, л. 45-45об., 47-48]. Но время было уже упущено. Началась Гражданская война между красными и белыми финнами.
В условиях острого политического противоборства, развернувшегося в начале 1918 г. в России, отношения советских властей с органами военной контрразведки развивались неоднозначно. На них смотрели как на оставшийся с дореволюционных времен «буржуазный» орган.
В ходе инспекционной поездки в Финляндию А.Ф. Филиппов высказал Ф.Э. Дзержинскому «самую настоятельную просьбу непременно переговорить с
В.И. Лениным о необходимости роспуска старой контрразведки и создания на ее месте военного контроля, который бы ежедневно давал сведения о движении противника» [6, л. 37]. В позиции А.Ф. Филиппова наглядно проявилось настороженное, а зачастую откровенно враждебное, отношение большевиков и примкнувших к ним лиц к органам военной контрразведки.
По возвращению в Петроград он представил в ВЧК доклад, в котором настаивал на издании декрета об упразднении военно-морской контрразведки, который, по его мнению, для придания значимости должны были утвердить лично председатель Совнаркома В.И. Ленин и народный комиссар по военным делам Н.И. Подвойский. При этом основанием для расформирования подразделений контрразведки являлось то, что, будучи «остатками учреждений старого режима», они не годились для использования в качестве «органов надзора, которым должно быть вменено наблюдение за безопасностью нового строя». Свою крайне неприязненную позицию по отношению к ВКР А.Ф. Филиппов выразил словами: «... Предписать ликвидацию шаек контрразведочного сброда».
Рассуждая о судьбе спецслужб, А.Ф. Филиппов продемонстрировал свое непонимание того, чем они должны заниматься. С его точки зрения, существование контрразведывательных подразделений не оправдало возлагавшихся на них ожиданий. По его утверждению, при расходовании на них огромных сумм, эти органы не могли похвастаться удачным подбором сотрудников, собрали вокруг себя массу тунеядцев и бездарностей, интересующихся только жалованием, но не результатами работы. В первую очередь подлежали упразднению контрразведывательные отделения в Гельсингфорсе и Ревеле.
В реальности обстоятельства сложились так, что решение о ликвидации военно-морской контрразведки на Балтике приняли не руководители РКП(б) и Советского государства, а военный отдел Центробалта, оказавшегося к этому времени под влиянием анархистов [8, л. 52]. 22 февраля им было утверждено предписание, упразднившее контрразведывательные отделения штаба Балтийского флота, Або-Аландской укрепленной позиции и Ботнического залива [9, л. 8].
В первом полугодии 1918 г. органы ВКР продолжали действовать в Архангельске и Мурманске. Но и здесь командование флотом поспешило избавиться от их контроля. Так, 28 марта Центральный комитет Мурманской флотилии (далее -Центромур) принял решение исключить контрразведку с полевого довольствия Морского ведомства и передать ее в ведение Совдепа [9, л. 9].
Сохранение органов ВКР на Севере России было в значительной степени обусловлено потребностью в них со стороны местных властей. В марте Г ермания высадила войска в Финляндии, вмешавшись в ход Гражданской войны между красной и белой гвардией. Белофинны приступили к активной разведывательной деятельности в Карелии и на Кольском полуострове, начали совершать нападения на приграничные населенные пункты. В создавшихся условиях военное командование и органы управления края нуждались в получении своевременной и достоверной информации об устремлениях германских войск и белофиннов. Другого органа, который мог организовать добывание таких данных, в тот момент не существовало.
Важным обстоятельством, повлиявшим на судьбу военной контрразведки в северных губерниях, стали медленные темпы утверждения там большевистского режима. Борьба за контроль над органами власти в крае продолжалась вплоть до мая - июня 1918 г. В исполкомах советов длительное время сохраняли влияние правые эсеры и меньшевики. Не были распущены земские собрания и городские думы. В этой связи Совнарком вынужден был направить в Архангельск и Вологду специальную правительственную ревизию, возглавленную будущим видным чекистом, ставшим впоследствии первым начальником Особого отдела ВЧК, М.С. Кедровым. С его приездом начали активно формироваться чрезвычайные комиссии по борьбе с контрреволюцией, в частности были учреждены Архангельская и Вологодская губернские ЧК. Но на первых порах их сотрудники не обладали необходимыми навыками контрразведывательной деятельности.
С началом ввода германских войск в Финляндию возникла угроза захвата ими Мурманского порта и железной дороги, связывавшей Кольский полуостров с Петроградом. Подобное развитие событий вело к установлению немецкого господства в северных морях, разрыву сообщения стран Антанты с Россией. Это вызвало беспокойство правительств союзных держав. Пытаясь помешать Германии, представители Великобритании, Франции и США 2 марта 1918 г. заключили с Мурманским Советом, чьи действия были одобрены наркомом по иностранным делам Л.Д. Троцким, словесное соглашение о совместных действиях по обороне края. 6 марта в Мурманский порт вошел английский крейсер «Глория». Началась высадка десанта морской пехоты. Вскоре к нему присоединились французские и американские части. Представители интервенционистских сил и русского командования образовали Союзный военный совет.
Фактором, оказавшим влияние на деятельность военной контрразведки, стало тесное взаимодействие специальных служб России и Антанты. Основы такого сотрудничества сложились с началом Первой мировой войны. Союзные спецслужбы были представлены располагавшимися в Петрограде военными, военно-морскими и военно-воздушными миссиями. Органы разведки и контрразведки Великобритании, Франции, США и России объединяла общая цель борьбы с Германией. Для ее достижения происходил регулярный обмен информацией, осуществлялись совместные мероприятия. Установленные контакты сохранились и после октября 1917 г. Их интенсивность возросла после высадки германских войск в Финляндии.
10 марта 1918 г. при Союзном военном совете в Мурманске было создано Военно-регистрационное бюро, ставшее координационной структурой для согласования деятельности спецслужб. В его состав вошли представители английской и французской служб лейтенанты Кольдер и Шарпантье, а с российской стороны
- бывший штабс-капитан А. Петров, направленный местным Совдепом.
Анализ сохранившихся документов свидетельствует, что утверждения, будто бы органы ВКР на Кольском полуострове находились под полным контролем англичан, не соответствуют действительности. Наличие в Мурманске в качестве самостоятельных органов союзного, а фактически британского, военного контроля и российской военной контрразведки наглядно показывает переписка между ними. В числе фигурировавших в ней адресатов значились, с одной стороны, британский военный контроль (The British Military Control Officer), с другой, русская контрразведка (The Russia Contra Espionage) [10, л. 35]. При этом последняя продолжала считать себя частью органов ВКР России, регулярно направляла в Центральную регистрационную службу при Главном управлении Генерального штаба (ГУГШ), контрразведывательные отделения при штабах Беломорского и Петроградского военных округов сведения об обстановке в регионе, материалы о разыскивавшихся и проверявшихся лицах [4, л. 108]. На территории края органы ВКР выполняли распоряжения Народной Коллегии Мурманского Совета и командования Мурманского укрепленного района. Основным направлением деятельности контрразведки стало противодействие устремлениям со стороны германских спецслужб и белофиннов.
Переломный момент в отношениях с союзниками наступил в конце мая -июне 1918 г., когда интервенция стран Антанты в России приобрела антисоветский характер. В Мурманск в качестве командующего союзническими силами прибыл английский генерал Пуль. Перед ним ставилась задача занять Архан-
гельск, взять под контроль и удерживать участок железной дороги до Вологды. По мнению британского адмиралтейства, сделать это было необходимо по следующим причинам: «Во-первых, для предупреждения возможности вывоза из Архангельска боевых запасов, а, во-вторых, потому, что этот участок представил бы собою большое удобство в случае решения союзников помочь антигерманским элементам в России восстановить боевой фронт» [11, с. 346]. В распоряжение Пуля были предоставлены экспедиционный корпус и военная миссия, состоявшая из 560 военнослужащих всех родов войск и служб. Сразу же по прибытии в Мурманск он приступил к формированию из бывших офицеров русской армии славяно-британского легиона [12, с. 62]. Началась подготовка высадки десанта в Архангельске.
В целях свержения Советской власти дипломаты и сотрудники спецслужб Великобритании, Франции и США установили связи с антибольшевистскими силами. В Петрограде английский военно-морской атташе капитан Р.Н. Кроми привлек к сотрудничеству с британской разведкой капитана 2 ранга Г.Е. Чаплина, являвшегося членом подпольной офицерской организации, во главе которой стояли военно-морской врач В.П. Ковалевский, полковники Куроченко и Сперанский. Перед ними была поставлена задача «организовать пересылку всех возможных антибольшевистских активных элементов» в Архангельск, подготовить там вооруженное выступление, которое предшествовало бы высадке союзнического десанта. Для выполнения задания англичане снабдили Чаплина документами на имя сотрудника британской военно-морской миссии капитана Томсона, позволившими ему беспрепятственно передвигаться от Петрограда до Архангельска. В Вологде, Череповце и Шексне были созданы «ячейки» для пересылки офицеров. «Все нужные нам лица на Мурманской и Архангельской железных дорогах и на контрольных пунктах были нами фактически куплены», - вспоминал позже Чаплин [13 с. 15]. Отправку добровольцев в Архангельск и Мурманск из Москвы организовал английский военно-воздушный атташе капитан Дж. А. Хилл.
Наступил момент выбора для сотрудников действовавшей в регионе российской военной контрразведки, основу которой составляли бывшие офицеры. В результате их симпатии склонились на сторону антибольшевистских сил. Дальнейшие события показали, что подпольные заговорщические организации действовали в Вологодском и Архангельском военном контроле [14, с. 129]. После свержения Советской власти в Поморье органы ВКР составили основу белой
контрразведки, функционировавшей на протяжении Гражданской войны в Северной области России.
* * *
1. Валь Э.Г. Война белых и красных в Финляндии в 1918. Таллинн., 1936. 94 с.
2. Игнатьев П.А. Моя миссия в Париже. М.: ГЕЯ-ИТЭРУМ, 1999. 334 с.
3. Абрамов Ю.П. Контрразведывательная работа Архангельского губернского жандармского управления в годы Первой мировой войны // На страже безопасности Поморского Севера. Архангельск: Поморский гос. ун-т, 2003. C. 9-52.
4. РГВА (Российский государственный военный архив), ф. 40311, оп. 1, д. 11.
5. Невалайнен П. Исход: Финская эмиграция из России 1917-1939 гг.: Пер. с финск. СПб.: Издательский дом «Коло», 2005. 448 с.
6. ЦА ФСБ РФ (Центральный архив Федеральной службы безопасности Российской Федерации), ф. 1, оп. 2, д. 8.
7. Зданович А. Четыре попытки Дзержинского // htpp://www.fsb.ru.
8. Гражданская война и военная интервенция в СССР: Энциклопедия. М.: Советская энциклопедия, 1987. 720 с.
9. РГВА, ф. 40311, оп. 1, д. 8.
10. РГВА, ф. 40311, оп. 1, д. 1.
11. Операции английского флота в мировую войну / Пер. с англ. М. Л. Бертонсона (источник: Henry Newbolt. History of the Great War. Naval Operations. London, 1931). М.-Л.: Отдел издательства Народного комиссариата обороны Союза ССР, 1934. Том V. 388 с.
12. ГА РФ (Государственный архив Российской Федерации), ф. 5867, оп. 1, д. 3.
13. Чаплин Г.Е. Два переворота // Белое дело. Берлин, 1928. Т. 4. С. 12-31.
14. Софинов П. Г. Очерки истории Всероссийской чрезвычайной комиссии (1917-1922 гг.). М.: Госполитиздат, 1960. 248 с.
