CC BY
79
МУСУЛЬМАНСКИЕ ОБЩИНЫ РОСТОВСКОЙ ОБЛАСТИ
Ринат ПАТЕЕВ
научный сотрудник кафедры политологии и этнополитики Северо-Кавказской академии государственной службы (Ростов-на-Дону, Россия)
В последние годы опубликовано большое количество работ российских обществоведов, исследующих динамику религиозного возрождения и процессов реисламиза-ции в стране. Основная их часть посвящена анализу ситуации на административных территориях с исконно мусульманским населением, регионам конфликтов и немусульманским регионам, оказавшимся на переднем крае «миграционного удара» (в том числе экономически «продвинутым»).
Однако в России есть и территории в подавляющем большинстве с русскоязычным населением, также испытывающие на себе миграционное давление, но при этом никогда не отличавшиеся явными проблемами в «национальном вопросе». К ним, в частности, можно отнести и Ростовскую область, в отношении которой были лишь отдельные публикации по данной теме1, что отнюдь не свидетельствует об отсутствии динамики в этно-конфессиональных процессах на Дону. Напротив, она существует, а раскрыв ее содержание и сущность, можно составить более четкую картину процесса изменения этноконфес-сионального баланса в этом регионе.
Исходя из дефицита эмпирических материалов, наряду с традиционными источниками в нашем исследовании использован метод включенного наблюдения, материалы региональных интернет-изданий и местных СМИ. Многие данные получены в результате встреч с представителями мусульманской общины Ростова и области. Большую информационную помощь в подготовке этой работы оказало общение с сотрудниками органов государственной власти, курирующими вопросы национальной политики в администрации области.
* * *
К исконно проживающим на Дону мусульманам относятся тюркоязычные народы, которые являлись одним из традиционных элементов казачества. Не вдаваясь в глубокую историю кочевых племен и этногенеза местных жителей, следует отметить, что первые упоминания о донских татарах-казаках относятся к XVII веку. «Татарским поселениям на Дону не менее четырехсот лет. Они появились после завоевания русскими Казани. Часть татар переселилась в Башкирию, Сибирь, Казахские степи, Среднюю Азию и на Донские земли»2. Они составляли одну из этнических групп и, «будучи казаками по социальной принадлежности, донские татары сохраняли культурно-бытовые, в том числе религиозные (ислам), особенности»3.
1 См.: Ислам на Дону и Кубани. В кн.: Бережной С.Е., Добаев И.П., Крайнюченко П.В. Ислам и исламизм на Юге России. Ростов н/Д, 2003. С. 202—208.
2 Брежнев В.С. Религиозно-этнические группы Ростовской области. В сб.: Межнациональные отношения сегодня. Ростов н/Д — Тбилиси, 1997. С. 54.
3 Донская история в вопросах и ответах / Под ред. Е.И. Дулимова и С.А. Кислицина. Т. 1. Ростов н/Д, 1997. С. 86.
Несмотря на то что пограничные отношения донских народов с горцами играли важную роль, глубоко укорененных кавказских этносов здесь не было, а многие из них растворялись в окружающей социокультурной среде. Географическое положение донской вольницы, по праву названной «воротами Северного Кавказа», во многом способствовало постоянным контактам местных тюркоязычных народов с единоверцами с Кавказа, что придавало местной мусульманской общине определенное своеобразие.
К наиболее исторически укорененным мусульманам области можно отнести жителей хутора Татарка (рядом с Новочеркасском), где проживали татары и ногайцы (их предки служили в рядах Донского казачества), была мечеть, а самоуправление было организовано по казачьему образцу4. Со временем этот хутор утратил моноконфессиональ-ный характер и большую часть его жителей ныне составляет русскоязычное население5.
По всей вероятности, донские татары-казаки считались основной частью местных мусульман вплоть до конца XIX столетия, когда на эту территорию начали привлекать татар из других губерний, в основном из Пензенской. Установившиеся тогда связи и обусловили усилившееся к концу 1930-х годов, в период сталинских репрессий, бегство раскулаченных пензенских татар, которые и стали костяком мусульманской общины Ростова-на-Дону.
Следующий наплыв мусульман в Ростов и область был отмечен после Великой Отечественной войны и в годы ударных комсомольских строек. Так, Ростсельмаш и другие промышленные объекты возводили выходцы со всех территорий СССР. Большую долю приезжих снова составили пензенские татары (при этом важную роль по-прежнему играли родственные связи). А с конца 1960-х годов в область приезжает достаточно большое количество представителей кавказских народов, которые в основном расселяются в ее восточных районах: Зимовниковском, Ремонтненском, Заветинском, Дубовском. Кроме того, молодые кавказцы приезжают в Ростов учиться, многие из них, получив образование, женятся (выходят замуж) и остаются жить на Дону.
Последняя волна миграции мусульман связана с развалом СССР. Во-первых, их переселение обуславливалось конфликтами, разгоревшимися на постсоветском пространстве; во-вторых, экономическим кризисом, вынуждавшим этих людей покидать родные места в поисках лучшей жизни. При этом отличительная черта последней волны миграции — большинство приезжих составили выходцы с Кавказа и из Центральной Азии.
По разным оценкам, традиционно исповедует ислам около 110 тыс. жителей области (примерно 2,5% ее населения), большинство из них — мусульмане-сунниты. (В Ростове ныне насчитывается 43 тыс. мусульман.) По данным переписи 1989 года, к основным этническим группам мусульман Дона относятся чеченцы и татары, при этом последние в свое время обосновались главным образом в Ростове и других городах.
События последних десятилетий изменили этническую ситуацию и внесли определенное своеобразие в эту общину. Так, согласно Всероссийской переписи населения 2002 года, самой большой этнической группой мусульман области стали турки-месхетинцы, а татары остались таковой в городах, лишь немного уступая по численности азербайджанцам. Количество чеченцев несколько сократилась, при этом их подавляющее большинство проживает в сельской местности, в городах — не более 2 тыс. Количество других выходцев с Кавказа, особенно азербайджанцев, увеличилось6.
4 См.: Ислам на Дону и Кубани. С. 2G5.
5 См.: Бондаренко М. В станице татарской осталось четыре дома. Интервью с Хашимом Деветьяро-вым, заместителем председателя Ростовской региональной татарской общественно-культурной организации «Hyp» [http://regions.ng.ru/far/2GG1-G4-1G/2_house.html].
6 Здесь и далее в таблице использованы данные переписи (см.: Краткая социально-демографическая характеристика населения Ростовской области: По данным Всесоюзной переписи. Ч. 1. Ростов н/Д, 1991. С. 198—2G1; Ростовская область в цифрах 2GG3. Статистический ежегодник. Ростов н/Д, 2GG4 . С. 44).
Численность основных этнических групп мусульман области
Г По данным переписи 1989 г. По данным переписи I 2002 г. Л
Чеченцы 17 181 Турки-месхетинцы 28 285
Татары 17 132 Татары 17 866
Азербайджанцы 10 215 Азербайджанцы 16 498
Даргинцы 6 179 Чеченцы 15 469
Аварцы 4 073 Даргинцы 6 735
Казахи 3 865 Аварцы 4 038
Лезгины 3 260 Лезгины 3 659
Узбеки 2 174 Казахи 3 021
Кумыки 2 070 Табасаранцы 2 231
^ Кыргызы 1 665 Узбеки 1 820 \
В 1906 году в Ростове была построена мечеть. Как центральное культовое здание мусульман города она действовала до 1963 года, затем его передали воинской части и частично разрушили, а на этом месте построили солдатский клуб. Взамен община получила небольшой ветхий дом, который и приспособила под мечеть. На улице Варфоломеева молитвенный дом просуществовал до конца 1970-х годов, после чего общине выделили помещение на Туркестанской улице.
Несмотря на то что в советское время молодежь не очень интересовала религиозная жизнь, на празднование основных мусульманских праздников (Рамазан, Курбан-байрам и др.) в городской мечети и на прилегающей к ней территории собиралось до нескольких сот человек, в основном татар. Кроме того, мечеть посещали иностранные студенты (в основном арабы) из государств Ближнего Востока, большинство которых обучались в Ростовском медицинском институте.
Однако в начале 1990-х годов ситуация изменилась, так как по времени этот период совпал с началом религиозного возрождения на всем постсоветском пространстве. Городскую мечеть стали активно посещать выходцы из бывших союзных республик Кавказа и Центральной Азии. Причем не только относительно давно осевшие, но и прибывшее на заработки, а также студенты местных вузов, беженцы с территорий конфликтов. Неотъемлемой частью мусульманской общины города и области становятся турки-месхе-тинцы, чеченцы, азербайджанцы, представители дагестанских народов. Совместные молитвы (в основном пятничные) посещают граждане Турции, арабских стран, Пакистана, Индии, Афганистана (в основном студенты и коммерсанты). Но официальное лидерство по-прежнему остается за местными татарами. И если в начале 1980-х годов пятничные молитвы в мечети Ростова посещало не более 20 чел. (главным образом пожилые татары), то через 10 лет — около 100, а на праздничные молитвы уже собираются свыше 1 000 человек: активизируется молодежь, переселившаяся с Кавказа и из Центральной Азии, а также студенты из мусульманских стран. Доля же местных татар существенно сократилась. Однако большинство посещающих мечеть женщин по-прежнему составляют представительницы татарской общины.
Институционально мечеть функционировала под эгидой Мухтасибатского управления мусульман Ростовской области, Молдовы, Украины и прибалтийских республик, де-юре входя в состав Духовного управления мусульман европейской части СССР и Сибири (ДУМЕС). До распада Советского Союза местное управление было главным центром мусульман союзных республик (потом они получили независимость), но фактически деятельность управления не выходила за пределы Ростовской области. После распада ДУМЕС, в состав которого входил данный мухтасибат, местное управление пережило несколько юридических реорганизаций.
Распад ДУМЕС и его преобразование в Центральное духовное управление мусульман России (ЦДУМ) (по традиции его «штаб-квартира» находится в Уфе), создание Духовного управления мусульман европейской части России (ДУМЕР), а затем и Совета муфтиев России (СМР) с руководством в Москве повлекли за собой раскол в среде официального мусульманского духовенства РФ. Это вызвано тем, что во многих регионах страны официально зарегистрированные общины ориентируются на разные центры и действуют параллельно друг другу. Борьба между ними зачастую переходит во взаимные обвинения в «ваххабизме», что вносит негативный оттенок в этноконфессиональные отношения (это сказалось и на общине Ростовской области).
На базе местного мухтасибата, который с 1982 года возглавляет татарин Джафар Бикмаев, создано Духовное управление мусульман Ростовской области и Юга России, ориентирующееся на ЦДУМ. А в результате появления в местной общине новых лидеров в Новочеркасске возникло (в противовес традиционной структуре) Главное духовное управление мусульман Ростовской области (ГДУМ РО), которым руководит также представитель татарской общины Флюр Арсланов. Новое управление ориентируется на ДУМЕР и входит в его состав. В конечном счете традиционное управление переименовывают в Центральное духовное управление мусульман Ростовской области (ЦДУМ РО), в котором ныне насчитывается около восьми общин города и области, но за ее пределы их деятельность не распространяется. В своем большинстве они представлены турками-месхетинцами — в Зерноградском, Неклиновском, Веселовском, Егорлыкском районах. В общину, зарегистрированную в Дубовском районе, в основном входят чеченцы и ингуши. В составе ГДУМ РО еще недавно также насчитывалось около восьми общин — в Новочеркасске, Шахтах, Гуково и т.д. Однако по решению органов юстиции две из них закрыли.
Следует отметить, что большая часть общин (особенно городских) ориентирующиеся как на ГДУМ РО, так и на ЦДУМ РО, действуют формально. Их создание было обусловлено законодательными аспектами, точнее — при регистрации централизованных управлений, а также в связи с финансовыми вопросами право на хозяйственную деятельность предоставляют только централизованным духовным управлениям. При этом большая часть денежных поступлений — пожертвования прихожан, в основном расходуемые на текущие нужды (оплата коммунальных услуг, командировок руководителей и т.д.). Фактически постоянную хозяйственную деятельность в основном ведет только ЦДУМ области.
Один из нынешних лидеров общины Ростова — аварец Ахмед Абусупьянов, официально представляющий в городе Координационный центр мусульман Северного Кавказа (КЦМСК), к тому же сумевший наладить хорошие связи с Духовным управлением мусульман Дагестана (ДУМД). Большая часть его сторонников — выходцы из кавказских республик и часть местных татар. Во многом авторитету А. Абусупьянова способствовала его репутация сторонника единства общины города. В отличие от Ф. Арсланова он не стал создавать (юридически) отдельные общины с ориентацией на другие центры, в частности на КЦМСК или ДУМД. Следует отметить, что официального представительства (помещения) в Ростове у КЦМСК нет.
Лидеров мусульман области часто приглашают на религиозные мероприятия представители других этнических групп. Например, Д. Бикмаев регулярно посещает общины турок-месхетинцев и кавказские диаспоры (в основном для участия в поминальных обрядах). Аварец А. Абусупьянов — частый гость у членов татарской общины. В числе сторонников Ф. Арсланова до недавнего времени также были выходцы с Кавказа и из Центральной Азии, что порой даже вызывало недовольство отдельных представителей татарской общины Новочеркасска.
Традиционные и новые лидеры отличаются по уровню религиозного образования. Наиболее высок он у муфтия Д. Бикмаева, который работает в Ростове с начала 1980-х годов, а до того окончил в Бухаре медресе «Мир Араб» — одно из немногих действующих тогда Советском Союзе. Кроме того, он нескольких лет учился на Высших богословских курсах теологического факультета истории и гуманитарных наук Марокканского королевского университета (г. Фес), работал заместителем верховного муфтия мусульман России Т. Таджуддина, представлял ЦДУМ РФ в Администрации Президента и Федеральном Собрании России. При его непосредственном участии в середине 1980-х годов общине Ростова передали отдельный квартал на Северном городском кладбище. В 1993 году Д. Бикмаев смог организовать вылет верующих на паломничество в Саудовскую Аравию прямым рейсом из Ростова.
У Ахмеда Абусупьянова нет специального религиозного образования, но уровень его знаний также достаточно высок. Выходец из Дагестана — одного из наиболее религиозных (мусульманских) регионов России, он унаследовал азы ислама от отца, а также прошел курс полуподпольного обучения еще в бытность СССР, владеет арабским языком, хорошо знает Коран и Сунну, к тому же имеет высшее техническое образование.
На этом фоне наиболее скромные позиции у Ф. Арсланова, который закончил лишь религиозные курсы в Киевском медресе (Украина). Но относительно низкую религиозную грамотность он вполне компенсирует своей энергичной деятельностью, иногда даже вызывающей недовольство не только верующих, но и официальных органов власти. Тем не менее он завоевал доверие в среде руководства ДУМЕР, которое присвоило ему титул ахуна Ростовской области.
Как проявление противостояния между центральными духовными управлениями можно рассматривать назначение Ф. Арсланова официальным представителем Совета муфтиев России в Южном федеральном округе7. А в ответ на это ЦДУМ утвердил Д. Бик-маева официальным представителем верховного муфтия в том же округе8. Однако подобные назначения вряд ли означают усиление влияния упомянутых официальных структур на духовные управления мусульман Северного Кавказа. Во многом даже существование КЦМСК не снимает противоречий между ними, расколовшимися по этническому признаку.
Следует отметить, что проблемы, связанные с борьбой за официальное лидерство в общинах, не очень отражаются на простых верующих, а в основном беспокоят часть прихожан, активно участвующих в жизни общин и не пропускающих их коллективные мероприятия. Еще недавно наряду с постоянной борьбой между централизованными управлениями весьма негативный оттенок в жизнь общины города и области вносило то, что борьба за лидерство в ней проходила на фоне обострения дискуссии о возвращении здания исторической мечети Ростова и начала строительства мусульманского храма в Таганроге. Руководители общины области часто упрекали друг друга либо в не-
7 См.: Совет муфтиев России назначил своего представителя в Южном округе [http://www.kavkaz-uzel.ru/printnews/news/id/56G533.html].
8 См.: Джафар-хазрат Бикмаев назначен представителем председателя Духовного управления мусульман России по Южному федеральному округу в духовном звании наиба верховного муфтия [http:// www.rostov-gorod.ru/index.php?nid=7332].
1З7
способности решить эти проблемы, либо, наоборот, в излишней торопливости и «напористости» в их решении, что, по мнению некоторых лидеров общины, лишь усугубляло положение.
Как мы уже отмечали, здание исторической мечети Ростова, находившееся на территории воинской части, было частично разрушено и перестроено. Военное руководство не препятствовало проведению в нем праздничных молитв, на которые к концу 1990-х годов собиралось до 1 500 чел., но вопрос о его передаче верующим повис в воздухе. Духовному управлению, возглавляемому Д. Бикмаевым, выделили участок земли в центре Ростова. Там вырыли котлован и даже провели торжественную церемонию закладки первого камня, однако в связи финансовыми трудностями работа на этом остановилась. Только к 2002 году удалось построить мечеть, но уже в другом месте, на улице Фурмановской, так что вопрос о возвращении здания исторического храма отпал сам по себе.
При этом в обоих случаях строительство мечети сопровождалось конфликтами с проживающими по соседству ростовчанами. Их главным образом беспокоило, что ее основными прихожанами станут «лица кавказской национальности» (к местным верующим татарам горожане в целом относятся вполне лояльно). Аналогичная ситуация характерна почти для всех случаев возведения мусульманских храмов на территориях, где исконно проживает русскоязычное население, что вряд ли можно рассматривать как конфликты на религиозной почве; скорее это свидетельствует о наличии в современной России элементов кавказо- и исламофобии.
Значительную финансовую поддержку при возведении этой мечети оказали предприниматели из Турции, с которыми муфтий Д. Бикмаев наладил хорошие отношения, и пожертвования прихожан, в том числе местных бизнесменов. Кроме того, не остались в стороне и многие предприятия города, в частности Ростовский вертолетный завод. Новый храм рассчитан примерно на 1 500 человек, в нем два зала — мужской, вмещающий 800 чел., и женский — несколько меньший по площади. К тому же в мечети есть комнаты для воскресных занятий.
Со дня функционирования центральной городской мечети на пятничных богослужениях в ней собирается 300—400 чел., а на проводимых в дни основных мусульманских праздников — свыше 2 000 чел. (некоторые верующие приезжают даже из отдаленных районов области). Несмотря на то что исповедующие ислам ее нынешние жители представляют разные этнические группы и различные философско-правовые школы (мазха-бы) в русле суннитского ислама, в общем проблем не возникает. Примерно с середины 1990-х годов проповеди в центральной мечети Ростова (в старом, а затем и в новом здании) проходят на русском языке. В данном случае он стал основным фактором, объединяющим местное население. Правда, против этого некоторое время возражали пожилые представительницы татарской диаспоры, сетовавшие на определенные сложности в понимании религиозных проповедей на русском языке. В связи с этим сегодня Д. Бикмаев читает их на татарском и на русском языке.
В этом же храме можно наблюдать определенный синкретизм ханафитского и шафи-итского мазхаба. Так, все богослужения проводятся согласно ханафитскому праву, но коллективное произнесение слова «аминь» (после прочтения имамом обязательной суры «Аль-Фатиха») указывает на влияние шафиитского права. Такую традицию привнесли посещающие ростовскую мечеть арабы, большинство которых относится к данной правовой школе. Эту традицию поддержали и выходцы с Кавказа, также преимущественно шафииты. Кстати, в плане религиозности местные татары явно уступают мусульманам, переселившимся с Северного Кавказа и из Центральной Азии. Если по количеству пожилых прихожан лидерство по-прежнему остается за татарами, то в других возрастных категориях дело обстоит иначе: например, пятничные молитвы активнее посещает кавказская и центральноазиатская молодежь.
Скандал, связанный с возведением мечети, разгорелся и в Таганроге. Местная администрация сначала разрешила ее строительство. Но так как оно началось еще до утверждения проекта, то городские власти отозвали свое разрешение и предъявили муфтию Д. Бикмаеву обвинение в несанкционированном начале работ. 18 декабря 2000 года Арбитражный суд Таганрога рассмотрел этот вопрос и принял решение «О сносе недостроенного здания мечети». Верующие обжаловали вердикт в Областном арбитражном суде. Однако он оставил в силе прежнее решение9. Кроме того, по факту незаконного строительства против Д. Бикмаева возбудили уголовное дело, но вскоре его закрыли с формулировкой «ввиду отсутствия состава преступления». В ситуацию пыталось вмешаться и местное казачество, представители которого избили на стройке... сторожа, что лишь подлило масло в огонь разгоревшегося скандала.
Здесь уместно отметить, что казачество Дона традиционно выступает против строительства мусульманских храмов в области, считая их фактором конфликтогенности. Так, в 2002 году Малый Круг Войскового казачьего общества принял обращение к трем губернаторам, в том числе к руководителю Ростовской области, в котором, в частности, отмечается: «Казаки Дона глубоко озабочены имеющими место попытками иммигрирующих религиозно-этнических группировок создать очаги напряженности путем основания и строительства мечетей». Пытаясь обосновать ряд принятых решений, местное казачество аргументировало их достаточно ложными посылками: «Мечетей на Дону испокон веку не было, и все жили в мире и согласии!»10.
Тем не менее, несмотря на эти протесты, возведение мечетей в области продолжается. Так, в 2004 году было завершено строительство культовых зданий в Пролетарске и Сальске. Их основные прихожане — местные чеченцы и ингуши. Примечательно, что на открытии храма в Сальске присутствовали не только один из лидеров мусульманского духовенства области А. Абусупьянов, но и сотрудники областной и районной администрации11. Кстати, обе мечети юридически зарегистрированы как автономные религиозные общины, но фактически ориентированы на официального представителя КЦМСК.
В хуторе Татарка, возле Новочеркасска, при непосредственном участии руководителя ГДУМ РО начали строить мечеть на территории исторического татарского кладбища, что вызывало недовольство в татарской общине, так как отдельные ее представители усматривают в этом нарушение шариата. Возникшая проблема, как и в ряде других населенных пунктов, была решена следующим образом: в связи с финансовыми затруднениями строительство приостановлено.
Кроме того, появились сообщения о желании мусульманской общины г. Шахты построить мечеть, а в ожидании разрешения на ее возведение под храм приспособили частный дом12. Мусульмане этого шахтерского города некоторое время ориентировались на ГДУМ области. Но в связи с попыткой Ф. Арсланова продать молитвенный дом этот духовный лидер утратил свой авторитет у местной общины.
Некоторое время небольшой молитвенный дом функционировал в западном микрорайоне областного центра. Основными его прихожанами стали верующие азербайджанцы и принявшие ислам русскоязычные граждане. Лидером общины был азербайджанец по имени Эльман. Примерно с начала 2000 года община функционировала автономно, но затем распалась. И хотя в азербайджанской диаспоре Ростова насчитывается свыше 10 тыс. чел, она не оказывает существенного влияния на жизнь му-
9 См.: Суд в Таганроге постановил снести недостроенную мечеть [http://www.religio.ru/arch/ 03May2001/news/1113_print.html].
10 Туманов Ю. В Ростове-на-Дону состоялся Малый Круг Войскового казачьего общества [http:// kavkaz.memo.ru/newstext/news/id/491903.html].
11 См.: На Дону открылась еще одна мечеть [http://www.rusk.ru/newsdata.php?idar=710545].
12 См.: Мечеть в казачьем домике [http://www.relga.rsu.ru/n69/vita69.htm].
сульманской общины города. Это связано с низким уровнем религиозности азербайджанцев, у которых синкретичный шиитско-суннитский ислам укоренен на бытовом уровне — в виде исполнения лишь отдельных религиозных ритуалов. Намного буль-шую активность проявляет Ростовская региональная национально-культурная автономия азербайджанцев13.
Несмотря на наличие культовых зданий в области, значительная часть религиозных обрядов совершается в домах верующих. Помимо традиционных обрядов поминовения усопших мусульмане часто собираются на коллективные пятничные молитвы именно в своих домах. А руководство Ростовского медицинского университета выделило своим студентам, исповедующим ислам (основную их часть составляют представители стран Ближнего и Среднего Востока), небольшое помещение в здании общежития. Несмотря на это, многие студенты-медики, приехавшие из дальнего зарубежья, продолжают посещать пятничные и праздничные молитвы в городской мечети. Следует отметить, что зарубежные гости не оказывают большого влияния на жизнь общины и держатся автономно. Но в дни мусульманских праздников эти студенты порой проводят коллективные мероприятия, на которые приглашают своих преподавателей и лидеров общины Дона.
Что касается местных властей, то они, как правило, идут навстречу верующим. Так, по словам руководителя общины Зернаградского района Джавата Кебарова, для проведения праздничных молитв сельсовет хутора Голубовка постоянно предоставляет переселившимся туда туркам-месхетинцам здание клуба. Но деятельность районной общины ограничена ее скудными финансовыми возможностями, в основном она не выходит за рамки организации праздничных молитв, а также помощи в проведении похоронных и поминальных обрядов. Намного лучше сложилась ситуация в Неклинов-ском районе, где турки-месхетинцы регулярно проводят пятничные и праздничные молитвы, собирают деньги на пожертвование для ростовской мечети, а отдельные представители общины даже оказывали целенаправленную материальную помощь в ее строительстве.
По направлению Духовного управления мусульман области несколько представителей общины турок-месхетинцев, обосновавшихся на Дону, в том числе и Д. Кебаров, получили образование в Исламском институте имени Ризаэтдина бине Фахретдина при ЦДУМ России, который считается «татарским» религиозно-образовательным учреждением. Кстати, в этой общине доля религиозно грамотных, даже среди молодежи, выше, чем у представителей татарской или кавказских общин. Всего же по направлению ЦДУМ РО за последние десятилетия мусульманское религиозное образование в медресе России получили шесть человек: три представителя татарской общины Ростова, два турка-месхе-тинца и один человек из Морозовского района области. Двое из них, в том числе сын муфтия Наиль Бикмаев, к тому же окончивший курсы «Коран-хафизов» в Турции и выучивший Коран наизусть, ныне повышают свои знания в одном из самых известных в мире исламских университетов Аль-Азхар (в Египте).
В городской мечети на общественных началах работают несколько пожилых татар, один из которых заочно закончил медресе в Казани. Их знаний вполне достаточно для проведения основных мусульманских обрядов: никях (бракосочетание), похоронных, поминовение усопших и т. д. Некоторые члены общины области осваивали основы религиозного образование самостоятельно, без направления духовных управлений. Следует отметить, что для удовлетворения основных религиозных потребностей мусульман Дона (обусловленных их низкой религиозной грамотностью) от местного духовенства и не требуется глубокого религиозного образования. Однако это не снимает вопрос о широте их
13 См.: См.: Волошинова В. Азербайджанцы Ростова отметили праздник Новруз Байрам [http:// www.kavkaz-uzel.ru/newstext/news/id/644548.html].
общего кругозора, пока редко выходящего за рамки традиционного ортодоксального мышления.
В принципе, вопросы религиозного образования всегда были важны для общины области. Так, муфтий Д. Бикмаев еще в советское время, точнее — с начала перестройки, преподавал в Ростове арабский язык (для чтения Корана и основных молитв) и основы ислама. Большинство посетителей этих занятий составляли представители татарской общины. Несколько позже, с началом религиозного возрождения, в старой городской мечети организовали воскресные занятия по основам ислама и арабского языка, которые посещали не только члены татарской общины, но и выходцы с Кавказа и из Центральной Азии. Некоторое время к преподаванию в этой школе и в месхетинских общинах допускали обучавшихся в Ростовском государственном университете граждан Турции, представителей известного суфийского ордена «Нурджулар». Однако после окончания университета большинство из них предпочли заняться бизнесом. А попытки некоторых из них открыть Российско-турецкий образовательный центр вызвали подозрение у местных правоохранительных органов, и ряд граждан Турции выслали за пределы страны, решение же вопроса о деятельности этого центра власти области приостановили14. В итоге ныне воскресные занятия, на которых присутствует 10—20 человек, в основном молодежь, проводят один из имамов городской мечети (турок-месхетинец, получавший религиозное образование в Азербайджане) и А. Абусупьянов.
Изменение этноконфессиональной структуры области не оказало значительного влияния на межнациональные отношения на Дону, хотя в Багаевском районе отмечались конфликты с участием турок-месхетинцев. В общем ситуация остается стабильной, в отличие от соседнего Краснодарского края, что еще раз свидетельствует об использовании «турецкого вопроса» отдельными политиками в их сугубо личных целях.
Автору этих строк не раз приходилось бывать в гостях у турок-месхетинцев, которых, по их же словам, вполне устраивает жизнь в области. Правда, многие отмечают, что у них вызывает тревогу точка зрения отдельных представителей казачества относительно их дальнейшего пребывания на Донской земле. В связи с этим обосновавшиеся в одном из сел Неклиновского района турки-месхетинцы не хотят строить мечеть. Но тем не менее на бытовом уровне они мирно живут со своими русскоязычными соседями15.
На востоке области зафиксированы конфликты местных жителей с переселившимися чеченцами. Так, драка между «новоселами» и казаками в станице Богородицкой (8 марта 2001 г.) спровоцировала волнения в нескольких районах. На ситуацию отреагировало местное казачество, призвавшее выселить чеченцев с территории Дона. При этом «сами чеченцы утверждают, что не местные, а именно приезжие чеченцы явились виновниками столкновений»16. По словам представителя администрации, межнациональные противоречия на востоке области тесно связаны с хозяйственно-экономическими проблемами, в частности с нехваткой земли для выпаса скота17.
Вместе с тем местное мусульманское духовенство поддерживает с властями в целом нормальные и конструктивные отношения, в том числе они успешно сотрудничают в случае возникновения конфликтных ситуаций. Кроме того, лидеров отдельных общин постоянно приглашают на «круглые столы» и конференции, проводимые при участии администрации города и области; они частые гости в аппарате полномочного представителя
14 См.: Вечерний Ростов, 19 апреля и 10 мая 2001.
15 См.: Слепцова Е. Оседлые странники. Турки-месхетинцы вполне мирно соседствуют с казаками в небольшом селе в Ростовской области [http://www.newizv.ru/news/2004-03-25/5447/].
16 Кисин С. Ростовская область: весеннее обострение хронической национальной проблемы [www.strana.ru/topics/66/01/03/20/53397.html].
17 См.: В Ростовской области межнациональные и хозяйственные противоречия тесно связаны между собой [http://kavkaz.memo.ru/printnews/news/id/655131.html].
Президента РФ в Южном федеральном округе, где также обсуждают насущные проблемы, и т.д. В целом духовенство оценивает положение в сфере этнонациональных и этно-конфессиональных отношений как нормальное, отмечая, что радикальных или экстремистских группировок и организаций на Дону нет18.
* * *
Таким образом, за последние десятилетия в области отмечены определенные этно-конфессиональные изменения. Так, по численности мусульман на первое место вышли нетрадиционные этнические группы, не имеющие глубоких исторических корней на Дону, что сказалось и на отношениях в самой общине. В усилившуюся борьбу за лидерство в ней определенный негатив внесло институциональное и правовое размежевание духовных управлений мусульман России. А с учетом экономического дисбаланса в стране и относительной иммиграционной привлекательности Донской земли влияние ее кавказских и центральнозиатских диаспор на жизнь мусульманской общины будет расти. Многое в этом плане связано с позицией молодого татарского духовенства, которое потенциально способно претендовать на лидерство в этой сфере.
При сравнительной автономии этнических групп (традиционной татарской диаспоры и вновь прибывших) можно говорить об определенных интеграционных процессах в мусульманской общине. Так, турки-месхетины, несмотря на мнение многих исследователей о «закрытости» турецких сообществ, вполне успешно адаптируются к местными условиям, что характерно и для кавказских диаспор.
18 См.: Шаповалов А. Джафар Бикмаев: «На Дону шахидов нет»[ЬИр:/М'шж^.гаЛ^ю^/2003-09-16/ 4_bikmaev.html].
