МУЛЛИНСКИЕ БАШКИРЫ: ВЗГЛЯД ЧЕРЕЗ ТЕКСТ ИСТОРИЧЕСКОГО ИСТОЧНИКА XVIII ВЕКА Текст научной статьи по специальности «История и археология»

ОБЗОРЫ

DOI 10.24411/2223-0564-2021-10109 Ф.К. Сайдашев УДК 94 (470.53)

МУЛЛИНСКИЕ БАШКИРЫ: ВЗГЛЯД ЧЕРЕЗ ТЕКСТ ИСТОРИЧЕСКОГО ИСТОЧНИКА XVIII ВЕКА

Аннотация

Пермский ученый-краевед XIX в. В.Н. Шишонко в книге «Пермская летопись» за 1622 год включил информацию о башкирах деревень Кояновой и Култаевой Пермского уезда, назвав свою статью «Муллинские татары». С целью опровержения понятия «Муллинские татары» в настоящую статью включен фрагмент из дела, находящегося в Государственном архиве Пермского края, который послужил первоисточником для статьи В.Н. Шишонко.

Ключевые слова: бардымские башкиры, гайнинцы, села Башкултаево и Кояново Пермского района Пермского края

Fail K. Saidashev

THE MULLINO BASHKIRS: A LOOK THROUGH THE TEXT OF A HISTORICAL SOURCE OF THE 18th CENTURY

Abstract

Vasily N. Shishonko, the Perm local lore scientist of the 19th century, gave information about the Bashkirs of the villages of Koyanovo and Kultaevo of the Perm Uezd in the second part of his book «The Perm Chronicle» for 1622 and named the article «The Mullino Tatars.»

In order to disprove the notion of «The Mullino Tatars», this article includes a fragment from the case stored in the State Archives of the Perm Krai, which served as the primary source for the article by Shishonko.

Key words: Bardym Bashkirs, Gayna clan, villages of Bashkultaevo and Koyanovo of the Perm district, Perm region

Согласно Всесоюзной переписи населения 1989 г., в Пермской области проживало 52 тыс. 326 башкир. При этом наибольшая концентрация башкирского населения, представленная потомками башкир-гайнинцев, наблюдалась в районах их исторического проживания. Например, в Бар-дымском районе они по указанной переписи составляли 85,1% населения, русские - 8,3%, татары - 4,9%. Однако по Всероссийской переписи

2010 г. в указанном районе произошли радикальные изменения в демографии: башкиры уже составляли 55,3%, татары - 36,1%, русские - 7,4%. На фоне незначительного уменьшения доли русских, связанного с общей тенденцией снижения численности населения России, резкое падение численности башкир и, одновременно, столь же резкое увеличение численности татар можно объяснить лишь изменениями в самоидентифи-

Сайдашев Фаиль Каримович, краевед, Башкултаево Пермский край, e-mail: saidashevfail@mail.ru

Fail K. Saydashev, local lore historian, Bashkultaevo, Perm district, Perm region, e-mail: saidashevfail@mail.ru

© Сайдашев Ф.К., 2021

кации жителей Бардымского района Пермского края. Аналогичные процессы наблюдаются также среди населения сел Башкултаево и Кояново Пермского района Пермского края, в которых проживают потомки башкир подразделения Мул-Гайна. Процесс смены этнического самосознания у башкир Пермского края обусловлен, в первую очередь, преподаванием татарского языка в качестве родного. Исследователи пишут: «Особую роль в процессе эволюции структуры этнической самоидентификации играет национальная интеллигенция. С одной стороны, она основной носитель башкирского самосознания и самоназвания, основанных на знании исторического прошлого населения. С другой стороны, именно местная интеллигенция является проводником татарского литературного языка и татарской городской культуры» [1, с. 135].

Как видим, несмотря на десятилетия доминирования татарской культуры среди башкир Пермского края, только память о происхождении предков способствовала сохранению башкирской идентичности. Поэтому именно историческое прошлое региона и башкир-гайнинцев стало предметом всевозможных измышлений с целью изменения их национального самосознания. Говоря о способах реализации этой политики в отношении башкир Пермского края, А.А. Плюхин пишет: «Мощным фактором воздействия на трансформацию национального самосознания является широкое распространение татарской исторической публицистики, в том числе, и откровенно националистической и пантюркистской по своему содержанию, ориентированной в первую очередь на молодого читателя. В сфере образования применяются учебные пособия, выпущенные в Казани. В Татарстане повышают свою квалификацию учителя татарского языка, литературы. В Республику Татарстан на слеты татарской молодежи делегируются старшие школьники, учащиеся средних специальных учебных заведений, студенты» [2].

Одним из пионеров данного направления стал местный краевед Амир Фатыхов, чья книга «Гэйнэ иле» была посвящена подгонке фактов под идеологию татарского происхождения населения Пермского края. Смысл данного произведения может быть выражен в следующих выдержках автора: "XVII гасыр ахырларына кадэр Гэйнэ илендэ башкорт дип аталган теркемнэр очрамый (...). Урта Урал, Гэйнэ иле теркилэрен башкорт дип атау XVII йез ахырында - XVIII йез

башында, ягъни рус колониаль хакимияте аякка басып, жирле халыкларны исэпкэ алулар белэн башлана (...). Минем карашымча Гэйнэ илендэ башкорт этносыннан булган чын башкортлар сан ягыннан бик аз булган, алары да безнец якларга кYченеп килгэнче Yк инде татарлашып беткэн булганнар"("Вплоть до конца XVII в. на земле Гайна группы под названием "башкорт" не встречаются (...). Тюрки Среднего Урала и земли Гайна начинают именоваться башкирами лишь с конца XVII - начала XVIII в., то есть с того времени, когда укрепившаяся русская колониальная власть стала переписывать обладавшие землей народности (...). По-моему мнению, даже среди башкир земли Гайна настоящих башкир было очень мало, так как уже до того, как прикочевать в наши края, они были отатарены") [3]. Одним из краеугольных "фактов" данной идеологии является статья в «Пермской летописи», написанная в XIX в. краеведом В.Н. Шишонко, в которой один из предводителей башкир-гайнинцев Урак-бий Маметкулов назван «татарским князем». Данное известие было записано со слов самих башкир, хотя даже в этом случае беспристрастному исследователю было совершенно ясно, что выражение «татарский князь» применительно к Урак-бию является оборотом речи самого В.Н. Шишонко, свойственным вообще русскому населению, привыкшему употреблять собирательное название «татары» по отношению ко всем тюркским народностям. Тем не менее, пользуясь терминологической неразборчи-востью В.Н. Шишонко, Д.М. Исхаков выстраивает целую цепь бездоказательных заключений: «. их князья (т.е. Урак-бей Маметкулов и его брат Сиюндук - авт.) постоянно называются «татарскими князьями», что под собой имело определенные основания. Во-первых, имена этих «князей» - «Урак» и «Сиюндюк» характерны для ногайцев, казахов. Во-вторых, тамга этих князей была типично кыпчакской. Наконец, в современном говоре этой группы присутствует ряд особенностей, характерных для ногайского языка» [4, с. 122]. Поскольку ногайцы, по утверждению Д.М. Исхакова и его коллег, являются некими «ногайскими татарами», то и башкиры-гайнинцы автоматически становятся идентичными им [5].

Антинаучность приведенных выше построений настолько очевидна, что не требует серьезных контраргументов. Тем не менее, полагаем не лишним разобраться в вопросе атрибуции Урак-бия как «татарского князя», поскольку «Перм-

ская летопись» продолжает вводить в заблуждение неискушенных историческими знаниями читателей. Обратимся к труду В.Н. Шишонко, а затем сравним его текст с первоисточником, чтобы выявить авторские заблуждения: «В сем году (1622 году - авт.) упоминаются Муллин-ские татары, получившие название от речки Нижней Мулянки, впадающий в р. Каму и протекающей по Пермскому уезду. Относительно Муллинских татар известно, что по Указу императрицы, Пермский Уездный суд 29 марта 1794 г. слушал прошение, поданное в Пермское наместничество, от башкирских доверенных деревень Кояновой и Култаевой, выбранных от мира Мухаметрахима Агашева, Забаира Зайдашева и Гайсы Шарыпова на поверенных кн. Голицыной - Константина Кокшарова и кн. Шаховской -Ивана Ежова, в коем прописывается следующее: что в XIII ст. предки их, татары, пришедшие из Азии, поселились около рр. Волги и Камы (из коих последняя и названа именем по судну), а затем покорили и живших по р. Чудской (Чусо-вой) и свое кочевье не только здесь основали, но и распространили оное по речкам, впадающим в Каму. Они хотя и были под властью Кипчакских и Казанских царей, но по юртам имели своих князей. Во время царствования Грозного, покорении им Казани, жившие при устье р. Муллы, Муллинские татары имели у себя князя Урак-бей Маметкулова и назывались его подданными, а на Нижней Мулле жил и именовался князем брат онаго Малой Урак-бей-Сиюндюк Маметку-лов со своими подданными. Отец их Маметкул отправлял должность имама или муллы: и по тому именованию и реки те назвал Муллы. А по прошествии некоторого времени, русские люди дали название тем речкам «Верхней», а другой «Нижней Муллы». Татарские те их князья, видя славу русского оружия и сделав привычку кочевать на сих реках для звериного промыслу, с общего всех тогдашних своих подданных согласия, вступили в подданство под Российский скипетр с таковым обязательством: платить ясак Российскому Государю, сверх служеб, по одной кунице с семейства или юрты; и оплачивали оный (по неимению никаких тогда по близости городов и селений), в старинный город Чердынь и отваживали оный ясак на лыжах. После оплачивали они с Тулвинскими по двести семьдесят шести куниц по 1700 год, потом вместо куниц деньгами без недоимки в Уфу. По указу Правительствующего Сената 24 апреля 1784 года ясак

с них снять, а велено почитать их служилыми с отправлением линейной конной казачьей службы и теми их землями приказано владеть им по прежнему.

По покорении же Казани под Российскую державу или несколько прежде (как они от предков своих наслышались), вверх по реке Каме, от устья реки Чудской (ныне называемой Чусовою), где стоит город Соликамск, началось поселение российских людей. Время от времени распространялось по течению Камы на правом берегу, а назад тому лет двести с небольшим начали селиться и на левом берегу, близ Нижней Муллы усильно на собственной, их татар муллинских, земле, пришлые люди господ Строгановых стали притеснять их народ. Те русские со своими се-лидбами продвинулись еще ближе к юртам поколения Сиюндюк-бея и начали своим разным скотом вытравливать их луга и хлеба, портить борти, отгонять зверя. Посему с поколения Сиюндюк-бея Култай Шигирев с кочевья при устье Нижней Муллы перебравшись в верх на той же реке, занял место и назвал его по своему имени Култаевой. Но и здесь они от обид Строгановых приказчиков и крестьян не ушли, их - татар, еще более стали теснить. Поэтому сын Култаев, Ши-гирко Култаев, в царствование Царя и Великого Князя Михаила Федоровича, ходил к Москве и приносил ему, Великому Государю, жалобу на приказчиков господ Строгановых - Захарку и Гришку без отчеств. От него, Государя, дана оберегательная грамота на Уфу к воеводе Ивану Григорьевичу Желябовскому с описанием их владений и с тем, чтоб от приказчиков Строгановых и крестьян род их беречь и Строгановым крестьянам в их башкирские дачи (земли), так и предкам их в дачи же Строгановых не входить и без суда и без розыска никакого насилия не чинить. Когда Строгановы приказчики и крестьяне увидели, что поколение Урак-бея Сиюндюкова от них отходит, то и к Верхней Мулле подвинувшись своими поселениями, всякие обиды стали делать, из-за которых предки их, оставив и устье Верхней Муллы или Мулянки, поселились разными юртами или кочевьями далее, но и с тех мест их согнали. Отсюда они перешли и поселились в деревне Кояновой, Тасимке тоже. Их прежними юртами и всеми их угодьями крестьяне Строганова завладели силой и на тех самых местах заселились и ныне жительствуют. Они, Тасимские татары, остались в вышеназванных своих селениях» [6].

В Государственном Архиве Пермского края хранится дело Пермского уездного суда от 29 марта 1794 г., содержание которого послужило первоисточником для статьи «Муллинские татары» краеведа В.Н. Шишонко. Ниже приводится фрагмент указанного дела: «1794 года марта 29 дня по Указу Ея Императорского Величества Пермский уездный суд слушал прошение, поданное Пермского наместничества из округи деревень Кояновой и Култаевой от башкирцов, выбранных от миру поверенных Мухаметрахи-ма Агамева, Тасимова Забаира, Зайдашева (Гу-заир Сайдашев - прапрапрадед автора статьи) и Гайсы Шарыпова на княгинь госпожей генерал-поручиц Анну Александровну Голицину и Шаховскую, урожденные баронессы Строгановы, а в случае их отсутствия отсель, то на уполномоченных ими поверенных Голициной - Константина Кокшарова, Шаховской - Ивана Ежова, которым прописывают:

Что в тринадцатом столетии предки их, пришедшие из Азии, поселились около рек Волги и Камы (из коих последняя названа именем по судну), живший по берегам оной реки чюской народ победили и свое кочевье тут основали по речкам, впадающим в Каму. И были сперва под начальством Кипчакских и Казанских царей, однако ж по юртам имели своих князей. Во время государствования в России Государя царя Ивана Васильевича, когда Казань под славную Российскую державу покорена, при устье речки Муллы, которая прилегает ближе к нынешнему губернскому городу Перми, княжил у них Урак-бей Маметкулов своими подданными, а на Нижней Мулле жил и именовался князем брат оного малой Урак-бея Сиюндюк-бей Маметкулов со своими подданными. Отец их Маметкул отправлял должность имама или муллы: и потому своему именованию и реки те назвал Муллы, а по происшествии некоторого времени русские люди дали название «Верхней», а другой «Нижней Муллы». Те их князья, увидев славу русского оружия, сделав привычку кочевать на сих реках удобнейшей для звериного лова, с общего их тогдашних своих подданных согласия, вступили в подданство под Российский скипетр с таковым обязательством: платить Российскому Государю сверх служеб по одной кунице с семейства или юрты. Оплачивали оной, из-за отсутствия поблизости городков и селений, в старинный город Чердынь и отваживали оной ясак на лыжах, а после оплачивали они

с Тулвинскими башкирами по двести семьдесят шести куниц по 1700 год. Потом вместо куниц деньгами без недоимки в Уфу все годы по 1794 год, в том году по указу Правительствующего Сената от 24 марта ясак с них снять, а велено считать их служилыми по отправлению линейной конной казачьей службы и теми их землями владеть по прежнему.

По покорении же Казани под Российскую державу или несколько прежде (как они от предков своих наслышались), вверх по реке Каме от устья речки Чюдской (ныне называемой Чусовою), где стоит город Соликамск, началось поселение российских людей, а время от времени распространялось по течению Камы на правом берегу, а назад тому лет двести с небольшим также начали селиться, после спустя несколько лет, и на левом оной берегу близь Нижней Муллы усильно на собственной их земле. Господ Строгановых пришлые люди и к утеснению их народа, еще те российские с селидбами своими подвигнулись близь их юртам к поколению Сиюндюк-бееву и начали разным скотом вытравливать луга их и хлеб, портить борти, отгонять зверя. Тот, поколения его Сиюндюкова, Култай Шигирев с кочевья при устье Нижней Мулянки перебравшись вверх на той же реке занял место и назвал по своему имени Култаевой; но и тут от обид Строгановых приказчиков и крестьян не ушли, а начали им вящие (большие - по толковому словарю) обиды делать, а потому сын Култаев, Шигирко Култаев, в царствование Государя Царя Великого князя Михаила Федоровича ходил к Москве и приносил ему, Великому Государю, жалобу на приказчиков господ Строгановых - Захарка и Гришку без отчеств. От него, Государя, дана оберегательная грамота на Уфу к воеводе Ивану Григорьевичу Желябовскому с описанием их владений и с тем, чтоб от приказчиков Строгановых и крестьян род их беречь и Строгановым крестьянам в их башкирские дачи (т.е. вотчины - авт.), так и предкам их в дачи же Строгановых не входить и без суда и без розыска никакого насилия не чинить. Когда Строгановы приказчики и крестьяне увидели, что поколение Урак-бея Сиюндюкова от них отходит, то и к Верхней Мулле подвинувшись своими поселениями, всякие обиды стали делать, из-за которых предки их, оставив и устье Верхней Муллы или Мулянки, поселились разными юртами или кочевьями далее, но и с тех мест их согнали. Отсюда они перешли и поселились в

деревне Кояновой, Тасимке тоже. Их прежними юртами и всеми их угодьями крестьяне Строганова завладели силой и на тех самых местах заселились и ныне жительствуют» [7, л. 1-3].

Сравнение приведенных выше текстов, один из которых составлен в конце XIX в. В.Н. Ши-шонко, а другой записан в ходе слушания прошения башкир Гайнинской волости в Пермском уездном суде в конце ХУШ в., в котором излагается прошлое гайнинцев, в том числе, история освоения их далекими предками территории Среднего Урала, ясно показывает измененные места. Как видим, при обработке первоисточника пермский историк произвольно вводил в оборот сконструированные им самим понятия, такие как «муллинские татары», «тасимские татары», «татарские князья» применительно к гайнинским башкирам.

История муллинских башкир представляется важной и интересной научной темой, которая позволяет раскрыть специфику и условия включения значительной группы данного этноса в состав Российского государства. Как видно из сравнения двух вариантов документа, посвященных одному событию, краевед В.Н. Шишонко неправомерно отредактировал исторический источник путем включения упоминаний о татарах. Данное действие автора XIX в. представляется некорректным ввиду наличия ряда трудов известных историков конца XX - начала XXI в. А.З. Асфан-диярова [8], Н.М. Кулбахтина [9]. В них проанализированы разнообразные источники и приведены факты неоднократного подтверждения вотчинного права муллинских башкир на землю со стороны Российского государства.

В этой связи принципиальное значение имеет анализ источников по теме, восприятие их информации и при необходимости сравнение с аналогичными документами соответствующей эпохи. Здесь следует обратить внимание на цельность и полноту информации, используемой из первоисточника. Историческое событие, отраженное в письменных источниках, целесообразно максимально корректно и правдиво интерпретировать современным исследователям.

ЛИТЕРАТУРА

1. Черных А.В. Бардымский район: от прошлого к настоящему. СПб.: Маматов, 2009. 479 с.

2. Плюхин А.А. Культурная и образовательная

политика как фактор современных этнических процессов (на примере тулвинских татар и башкир) // Полиэтничный регион-2000. 27-28 сентября 2000 г. [Электронный ресурс] // URL: http://barda-perm.narod. ru/kitaplar/nko/plyuhin.htm.

3. Фатыйхов Э. Гэйнэ иле. Барда, 1995. 22 б.

4. Исхаков Д.М. От средневековых татар к татарам Нового времени. Казань: Мастер-Лайн, 1998. 276 с.

5. Амирханов Р.Х. От Урала до Вятки: земли татар племени минг // Татарские князья и дворяне: история и современность. Сборник статей. Вып. 1. Казань: Институт истории им. Ш. Марджани АН РТ, 2010. С. 67.

6. Государственный архив Пермского края (ГАПК). Ф. 321. Пермская летопись В.Н. Шишонко. Период II. Ч. II. С. 126-129.

7. ГАПК. Ф. 12. Оп. 1. Д. 95.

8. Асфандияров А.З. История башкирских сел и деревень Пермской и Свердловской областей. Кн. 8. Уфа: Китап, 1999. 253 с.

9. Кулбахтин Н.М. Из истории гайнинских башкир. Уфа, 1996. 61 с.

REFERENCES

1. Chernykh, A.V Bardymsky rayon: ot proshlogo k nastoyashchemu [Bardym district: From the past to the present]. St. Petersburg: Mamatov, 2009. 479 p. (in Russ.).

2. Plyukhin, A.A. Kulturnaya i obrazovatelnaya politika kakfaktor sovremennykh etnicheskih protsessov (na primere tulvinskikh tatar i bashkir) [Cultural and educational policy as a factor in modern ethnic processes (a case of the Tulva Tatars and Bashkirs)]. Polietnichnyy region-2000

[Multiethnic region-2000]. September 27-28, 2000. Available at: http://barda-perm.narod.ru/kitaplar/nko/ plyuhin.htm (in Russ.).

3. Fatykhov, Э. Gajrn ile [Gayna land]. Barda, 1995. 22 p. (in Tatar)

4. Iskhakov, D.M. Ot srednevekovykh tatar k tataram Novogo vremeni [From medieval Tatars to Tatars of the New time]. Kazan: Master-Line, 1998. 276 p. (in Russ.).

5. Amirkhanov, R.Kh. Ot Urala do Vyatki: zemli tatar plemeni ming [From the Urals to Vyatka: The lands of the Tatars of the Ming tribe]. Tatarskie knyazya i dvoryane: istoriya i sovremennost [Tatar princes and nobles: History and modernity]. Issue 1. Kazan: Institut istorii imeni Sh. Mardzhani, AS RT, 2010. 67 p. (in Russ.).

6. Gosudarstvennyy arkhiv Permskogo kraya [State Archives of the Perm Krai]. Permskaya letopis VN. Shishonko [Perm chronicle by VN. Shishonko]. Period 2. Part 2. P. 126-129. (in Russ.).

7. Gosudarstvennyy arkhiv Permskogo kraya [State

Archives of the Perm Krai]. Fond 12, opis 1, delo 95. (in Russ.).

8. Asfandiyarov, A.Z. Istoriya bashkirskikh sel i dereven Permskoy i Sverdlovskoy oblastey [History of Bashkir villages in the Perm and Sverdlovsk regions]. Book 8. Ufa:

Kitap, 1999. 253 p. (in Russ.).

9. Kulbakhtin, N.M. Iz istorii gayninskikh bashkir [From the history of the Gayna Bashkirs]. Ufa, 1996. 61 p. (in Russ.).

DOI 10.24411/2223-0564-2021-10110 Ш.Б. Жумаева УДК 297 (091)(584.4)

ИСТОРИЯ МЕМОРИАЛЬНОГО КОМПЛЕКСА ЗАНГИ ATA

Аннотация

В статье описывается история паломнического места Занги ата Ташкентской области, построенного по указанию Амира Тимура. Занги ата был последователем суфийского учения Ходжи Ахмада Яссави и учеником Сулеймана Бакыргани (Хаким-ата). Мемориальный комплекс Занги ата в течение последующих шести веков является ярким примером уникальной школы архитектурного строительства в Ташкентском оазисе.

Посещение святых мест издавна представляло собой одну из наиболее важных и почитаемых традиций узбекского народа, неразрывно связанного с сущностью исламского вероучения. Хорошо известно, что ислам в Центральной Азии в советский период был подавлен большевистским лозунгом «Религия - это опиум для людей». Поэтому большевизм, следуя марксистским доктринам и опираясь на государственный механизм террора 1920-1930-х годов, развязал широкомасштабную войну против ислама. В результате этой войны многие религиозные лидеры, суфийские шейхи, теологи и простые верующие были репрессированы, тысячи мечетей были разрушены, мусульманские духовные школы (медресе) и т.д. были закрыты. В результате, священные места, которые веками ценились узбекским народом, утратили свой исторический облик и были заброшены, а некоторые места паломничества разрушены. После обретения Республикой Узбекистан в 1991 г. независимости, была восстановлена религиозная свобода народа. В масштабах страны была проведена работа по восстановлению духовного и религиозного наследия народа, возрождены места паломничества и святыни. На сегодняшний день более 7476 архитектурных памятников, более 2700 монументальных произведений искусства взяты под охрану государства. В частности, святые места реконструированы в восточном стиле, созданы все необходимые условия для паломников. Известные святые места нашего народа, такие как Исмаил Самани, Чар Бакр, Чашмаи Аюб, Шахизинда, Рукабад, Имам аль-Бухари, Бахауддин Накшбанд, Гури Амир, Ходжа Ахрор, Пахлаван Махмуд, Хазрати Имам, Султан Саодат, Хаким ат-Термизи, считаются священными не только для народов Центральной Азии, но и для мусульман всего мира. Один из них является исторический, архитектурный комплекс Занги ата. Это подтверждает то, что историко-архитектурный комплекс ежедневно посещают 5 тысяч паломников и туристов, большинство которых из разных стран мира.

Автор описывает историю святыни от основания до наших дней. При исследовании темы использовались методы сравнения, систематического анализа, описательного, исторического, историко-сравнительного анализа.

Ключевые слова: Центральная Азия, Амир Тимур, мавзолей, Хаджи Ахмад Яссави, Занги ата, паломническое место, святой, государство

Shoira B. Jumaeva

HISTORY OF ZANGA ATA MEMORIAL COMPLEX

Жумаева Шоира Бердияровна, докторант Чирчикского государственного педагогического института Ташкентской области (Чирчик), e-mail: shairajumayeva@mail.ru

Shoira B. Jumaeva, doctoral candidate of the Chirchik State Pedagogical Institute, Tashkent region (Chirchik), e-mail: shairajumayeva@mail.ru

© Жумаева Ш.Б., 2021