CC BY
89
Самигулов Г. Х. О локализации области Тахчеи в XVI веке / Г. Х. Самигулов // Научный диалог. — 2016. — № 6 (54). — С. 224—236.
НАУЧНАЯ Г БИБЛИОТЕКА
И1ВИШ.1Ш
ЁШНЛ!^
Журнал включен в Перечень ВАК
II I- I С Н" 5
Р1ККХЖ Л1Л ошс НЖУ .
УДК 94(470.5)"15"
О локализации области Тахчеи в XVI веке
© Самигулов Гаяз Хамитович (2016), кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Научно-образовательного центра евразийских исследований, Южно-Ураль -ский государственный университет (Челябинск, Россия), gayas_@mail.ru.
БРШ-^е: 9008-7262
ОИСГО: orcid.org/0000-0002-4695-5633
Рассматривается вопрос о местонахождении области Тахчеи, известной по документам XVI века. Приведены варианты названий данной области, встречающиеся в известных исторических материалах. Представлены данные, извлеченные из архивных документов, позволяющие установить расположение данной области на карте. Перечисляются существующие версии местонахождения Тахчеи, а также указываются недостатки в приведенных исследователями обоснованиях. Отмечается ошибочность ранее опубликованного утверждения автора о расположении Тахчеи на территории Южного Зауралья. Осуществлен сопоставительный анализ, имеющихся фактов и данных. Сделано наблюдение о том, что область Тахчеи служила своеобразным транспортным коридором между Прикамьем и Сибирью. Попутно сделаны следующие выводы: область Тахчеи не могла находиться на Тоболе; «остяки», жившие на Тахчее, не платили ясак Ивану Грозному; переход тахчин-ских остяков на сторону Кучума произошел после похода сибирских войск для поддержки восставшим черемисам; приблизительно к 1574 году в области Тахчеи у Строгановых была слобода. Высказывается предположение о том, что область Тахчеи располагалась в верхнем течении рек Сылвы и Чусовой и, возможно, реки Уфы.
Ключевые слова: Урал и Зауралье XVI века; Тахчеи. 1. Введение
Одна из загадок истории Урала и Зауралья XVI века, неразгаданная до наших дней, — местонахождение области Тахчея, или Тахчеи. В настоящее время существуют разные версии обоснования расположения этой области на карте. Вопрос локализации этой области мы хотели бы рассмотреть, исходя из: (1) полного текста документов, упоминавших о Тахчее и, соответственно, из более полного набора элементов, которые соотнесены в источниках с этой территорией; (2) анализа сложившейся к моменту по-
явления этих документов ситуации; (3) пространственных ориентиров и логистики, точнее, логики продвижения, актуальной для времени составления источников.
2. История вопроса
Начнем с вопроса о том, откуда нам известно о существовании такой области? С этой целью приведем данные, обнаруженные в исторических материалах и исследованиях, связанных с изучением названного вопроса.
В книге Н. Г. Устрялова «Именитые люди Строгановы» приведен текст жалованной грамоты Строгановым 1692 года, в состав которой были включены выдержки из грамот, полученных Строгановыми в разное время, в том числе, из интересующего нас документа 1574 года: В жалованной же грамоте 7082 году написано: он же великий государь царь и великий князь Иоанн Васильевич всея России пожаловал Якова да Григорья Аникеевых детей Строгановых, по их челобитью, велел им меж Сибири и Нагаю и Тахчей и на Тахчеях и на Тоболе реке крепости им поделать, и снаряд огненной и пушкарей и пищальников и сторожей от Сибирских и от Нагай-ских людей держать, и около крепостей у железнаго промыслу и у рыбных ловель и у пашень по обе стороны Тоболы реки и по речкам и по озерам и до вершин дворы ставить, и лес сечь и пашня пахать и угодья делать и людей призывать неписьменных и нетяглых; а льготы на Тахчей и на Тобол реку и с реками и со озеры и до вершин на пашни дано от Троицына дни 7082 году до Троицына ж дни 7102 году на двадцать лет [Устрялов, 1842, с. 36—37].
Копия жалованной грамоты 1574 года приведена в приложениях к «Истории Сибири» Г. Ф. Миллера: ... били нам челом, что в нашей отчине за Югорским каменем, в Сибирской украйне, меж Сибири и Нагай, Тахчеи и Тобол река с реками и с озеры, и до вершин, где збираютца ратные люди Сибирскова салтана да ходят ратью... А иных данщиков наших Сибирской имает, а иных и убивает, а не велит нашим остяком, и вогу-личам и югричам нашие дани в нашу казну давати; да и на рать с собою емлет насильством в судех воевати югрич тех же остяков и вогулич; а к нашим де изменником к черемисе, как нам была черемиса изменила, посылал Сибирской через Тахчеи и перевел Тахчеи к себе; а и прежде сего Тахчеевы нам дани и в Казань ясаков не давали, а давали де ясак в Нагаи; а которые остяки живут круг Тахчеи, и те остяки приказывают, штоб им наша дань давати, как иные наши остяки дань дают, а Сибирскому б дани и ясаков не давати и от Сибирского б ся им боронити за одно. И нам бы Якова да Григорья пожаловати: на Тахчее и на Тоболе реке, и кои
в Тобол реку озера падут, и до вершин, на усторожливом месте ослободи-ти крепости делати, и сторожей наймовати, и вогняной наряд держати собою, и железо делати, и пашни пахати и угодьи владети; а кои остяки от Сибирсково отступят и нам дань давати учнут, и тех бы остяков от Сибирскова обороняти [Миллер, т. 1, с. 332—333].
Хотя чаще всего пишут, что слово Тахчеи, помимо грамоты 1574 года, нигде не встречается, в действительности это название в форме Тагчеи, Таг-гчи упоминается в Строгановской летописи, в рассказе о той же жалованной грамоте [Сибирские летописи..., 1907, с. 7—8, 53—55]. Однако иная форма написания указывает на то, что у автора (авторов) летописи были свои источники информации об этом термине. Фигурирует эта область и в записках Генриха Штадена: «Тахчеи (Та^еа) совсем пусты. В этой стране нет совсем никакого народа» [Алексеев, 2006, с. 135]. Информация Шта-дена относится примерно к тому же времени, что и жалованная грамота Строгановым, поскольку в России он жил с 1564 по 1576 годы [Алексеев, 2006, с. 132]. По Штадену, Тахчеи — это некая область, «страна», что согласуется и с текстом жалованной грамоты Строгановым, где называются «Тахчеи и Тобол река», то есть Тахчеи, очевидно, не является рекой.
Но есть и информация более поздняя, 1623 года, правда, в этих документах упоминается не область Тахчеи, а Тахчинская волость: Тахчинской де волости башкирец Едегер наехал на Хама-Карагае тайшу Куралая... а башкирец де ваш Тахчинской же волости Акшагулов сын... [МИБ, 1936, с. 158; Миллер, т. 2, с. 350].
Но как бы то ни было, остается вопрос, где же эта Тахчея располагалась? По этому поводу существует ряд версий.
А. А. Дмитриев размещал Тахчею в верховьях Тавды (Тахтанская волость вогулов) [Дмитриев, 1894, с. 46]. С. В. Бахрушин полагал, что «во всяком случае, это не народ, а страна, которая, судя по контексту, лежала в верховьях Тобола, так как в грамоте 1574 года упоминание о Тахчеях всякий раз предшествует упоминанию о Тоболе. Упоминается название Тахче-ев только в 70-е годы XVI века и, очевидно, впоследствии было заменено другим. Легче всего предположить, что так называлась область по Туре, за которой впоследствии закрепилось название Епанчин юрт, название новое и возникшее только после похода Ермака» [Алексеев, 2006, с. 136]. Как видим, исследователь предложил сразу два варианта — верховья Тобола и среднее течение Туры.
Н. А. Томилов не отрицает возможности привязки этой области к Туре и связывает ее название с представителями племени «тагчи» (тахчи), одного из ранних узбекских племен, вошедшими в состав туринских татар
[Томилов, 1992, с. 33]. Выплату дани ногайцам жителями территорий по среднему течению р. Туры представить достаточно сложно, это были земли Тюменского улуса и входили в зону влияния Сибирского ханства, точно так же, как и более южные территории — по Исети, Пышме, Миассу.
Одна из последних версий локализации Тахчеи предполагает, что, «согласно данным башкирских исследователей, верховья реки Чусовой принадлежали башкирскому племени терсяк. Именно в XVI века терся-ки покинули свои родовые земли <.. .> Именно в землях терсяков, в области, именуемой в русских летописях Тахчеи, и обосновались дружинники Строгановых, основав слободу. Верховья реки Чусовой (ныне территория севера Челябинской области), согласно указу царя Ивана Грозного, являлись границей владений Строгановых» [Шумилов, 2008, с. 142]. Не считая того, что данные по расселению тюркских племен в Зауралье, использованные в статье Е. Н. Шумилова, довольно сомнительны, в контрапункт этому мнению можно привести выдержку из документа, относящегося к 1579 году: А по жалованным грамотам и по сотной с книг письма и меры Ивана Яхонтова с товарищи 87 году и по деловой, к Чусовскому городку уезду: <...> по реке по Чусовой вверх от устья по одной по левой стороне, по Усолошной стороне, до речки до Сылвы десять верст, а от устья реки Сылвы Чусовою же рекою вверх по одной по левой же стороне до их Иванова и Максимова Чусовскаго до верхняго городка, что на усть речки Усолки, сорок верст, а от городка рекою Чусовою вверх по левой же стороне сорок верст до деревни до Калина лугу, а от Калина лугу по Чусовой вверх по левой же стороне до Вогульских улусов и до речки до Утки до верхней [Устрялов, 1842, с. 65]. Таким образом, в 1579 году владения Строгановых по р. Чусовая заканчивались на месте впадения в нее р. Утка (в некоторых документах она носила название «межевая Утка». Следовательно, границей владений Строгановых являлись вовсе не верховья Чусовой. Заметим, что размер владений по Чусовой определялся жалованной грамотой 1568 года и составлял 80 верст вверх по обеим сторонам реки и верхнюю (восточную) границу отвода маркировала, как уже было сказано, река Утка. Исследователи А. В. Матвеев и С. Ф. Татауров предполагают, что область Тахчеи располагалась на р. Исеть [Матвеев и др., 2012].
Автор этих строк в недавней публикации также предположил, что Тахчея располагалась в Южном Зауралье [Самигулов, 2012]. При этом мы исходили в большей степени из соображений наличия схожих с Тах-чеей обозначений, чем из текста жалованной грамоты Строгановым. Одним из главных оснований для вывода послужили данные, содержащиеся
в приведенном выше документе, в котором упоминается Тахчинская волость. В настоящий момент мы должны признать, что текст названного источника может быть интерпретирован не столь однозначно, так как этот документ не обусловливает жесткой привязки Тахчеи к Южному Зауралью.
Таким образом, область Тахчеи разные исследователи размещают от территории современного Казахстана (верховья Тобола) до севера лесной зоны (верховья Тавды). Попытаемся локализовать место расположения этой «страны», абстрагируясь от мнений предшественников, опираясь на известные архивные материалы и существующие исследования.
3. Анализ источников
Для начала сведем воедино все сведения о Тахчее из разных источников: (1) Тахчея не находится на Тоболе — в документах она упоминается как отдельная территория по отношению к реке Тобол; (2) «остяки», жившие в Тахчее, не платили ясак Ивану Грозному (до 1572 или 1573 года подати с них взимали ногайцы, а с этого времени «перевел Тахчеи к себе» сибирский хан Кучум); (3) переход тахчинских остяков под руку Кучума произошел после похода сибирских войск для поддержки восставшим черемисам; (4) где-то в области Тахчеи у Строгановых к 1574 году была слобода, куда ездили люди из Соли Вычегодской «мимо Пермь»: Такъже есмя Якова да Григорья Оникиевых детей Строганова пожаловал: коли они или их люди или их слободы крестьяне поедут от Вычегодцкие соли мимо Пермь на Тахчеи в слободу или из слободы к Вычегодцкой соли... [Миллер, т. 1, с. 334].
Собственно, если взять эти четыре пункта и проанализировать, то ответ достаточно очевиден — речь идет о верхнем и среднем течении Сылвы и территориях в верхнем течении Чусовой. Постараемся подкрепить этот вывод некоторыми данными.
В 1568 году Яков Строганов получает жалованную грамоту на земли по Чусовой, в 1570 году он же ставит «для переходу Сибирских и На-гайских людей, чтоб им к Государевым Пермским городом пути не было, и для утеснения Сылвенских и Иренских Татар и Остяков, и Чюсовских и Яйвенских и Инвинских и Косвинских Вогулич над Сылвою и над Яйвою реками острожки» [Сибирские летописи, 1907, с. 4—5]. То есть слобода / острожек на Сылве у Строгановых была. Использование по отношению к острожному поселению слова слобода фиксируется в документах, в частности, слободой неоднократно назван Чусовской острог в переписных книгах Яхонтова [Дмитриев, 1889, с. 114—115]. Территории по Сылве и Ирени населяли татары и «остяки», что дает нам еще одно сближение с об-
разом Тахчеи из жалованной грамоты. Позволим себе предположить, что само обозначение «остяки» в данном случае не имеет ничего общего с этнической принадлежностью этого населения. «Остяки», или «истеки», или «иштеки» — обозначение ясачного населения Ногайской орды, равно как и Казанского ханства. Так писал в 1586 году ногайский князь Урус царю Федору Иоанновичу: Да писал еси ко мне, чтобы мне с башкурдов и с остяков дани никакие не имати <... >. И с тех остяков не токмо отец мой Исмаил князь от Идигея князя и по се время с остяков дань мы имывали [Пекарский, 1872, с. 239]. Д. Б. Рамазанова отмечает параллельное использование терминов истек и остяк в документах об уплате ясака жителями Осинской дороги Уфимского уезда, прежде платившими казанский ясак. Причем речь идет большей частью о населении, пришедшем из Казанского Поволжья, так что вряд ли здесь под словом остяки подразумевались угры [Рамазанова]. Таким образом, на Сылве и Ирени жили люди, которых называли остяками по их податному состоянию, — они платили ясак ногайцам. Обратим внимание на то, что практически все остальное население по Каме, Чусовой и т. д. в Строгановской летописи обозначено как вогулы. Это название, на наш взгляд, почти наверняка не было связано с этнической принадлежностью обозначаемых им людей.
Кроме того, стоит обратить внимание на следующие существенные моменты. Поход сибирского царевича Маметкула в 1573 году в прикам-ские земли шел по долине р. Чусовой и был довольно успешен (взятие в плен Третьяка Чабукова, который шел со служилыми татарами в Казань)0 [Сибирские летописи, с. 6]. За год до этого совершил набег на строгановские владения пелымский князь Бегбелей Ахтаков [Головчанский и др., 2005, с. 50—51]. Очевидно, именно в результате этих набегов ясачные люди, жившие по Сылве и Ирени, обязались платить ясак в Сибирь. В подтверждение этому приведем еще одну цитату из Строгановской летописи по списку Спасского, описывающую ситуацию после похода Ермака: кои бусормене живущее близ их городков и острожков по Каме и по Чюсовой и по Усве и по Сылве и по Яйве и по Обве и по Инве и по Косве и по иным рекам, и тех всех бусормен приведоша к шерти, что им государю царю и великому князю Ивану Васильевичю всеа Русии служити без измены и во всем ему государю прямити и добра хотити и ясаки с себя им давати [Сибирские летописи, с. 45]. Значительная часть населения, жившего по рекам Чусовой, Сылве, Обве и т. д., начала платить ясак русскому царю лишь после похода Ермака. Следовательно, ранее они ясак русским не платили, что также перекликается с текстом жалованной грамоты, фрагмент которой приведен выше.
Еще одно свидетельство уже из XVII века, а именно 1651 года: ...на Верхотурье в съезжей избе подали Соли Камской уезду на сылвинского татарина на Мамайка Турсунбаева з братьею челобитную, а в челобитной их написано: в нынешнем де во 159-м году в Петров пост приезжал к ним вверх Чюсовые реки в новую слободу тот Мамайко с братом своим с Тихоном и с воровскою черемисою человек с 50, з боем и с грабежом, и их, Сеньку и Афонку, с того места из новой слободы разогоняли [Миллер, т. 3, с. 346]. Казалось бы, написано про сылвенских татар, которые пришли с разбоем на чужие территории, тем более что и свидетельства ясачных «вогулов» окрестных волостей такую точку зрения подтверждают. Однако выясняется, что при отводе земель Чусовской слободе в 1651 году была определена «межа с верхнего краю ниже Тихонковых юрт Турсунбаева да вагулятина Филатковых юрт Кучумова 5 верст по бору, а снизу Утка река» [Миллер, т. 3, с. 388]. Соответственно, юрты Турсунбаевых к моменту отвода земель под слободу уже существовали, и права на землю Ти-хонка и Филтка Кучумова под сомнение не ставились. Но уже в 1656 году «Офонько Гилев и Фролко Арапов» бьют челом о постройке еще одной Чусовской слободы, выше по течению реки, иначе говоря, на тех землях, где стояли юрты ясачных людей. И тут оказывается, что приказчик существующей Чусовской слободы «Томилко и в том другом месте нашие слободы строить им и крестьян призывать не велел, и то место у них отнял и отдал то место сылвинскому воровскому татарину Мамайку Турсунба-еву» [Миллер, т. 3, с. 386]. То есть Турсунбаевы из живших здесь ясачных людей быстро «превращаются» в захватчиков земли, отведенной под новую слободу, и обозначаются как «сылвинские татары». Следующий указ этого же 1656 года, предписывал «прикащика Томилка из тех новых слобод выслать. И сылвинского татарина Мамайка Турсунбаева и с тех новоприборных пашенных мест выслати вон же» [Миллер, т. 3, с. 389]. Но следующий документ, уже 1660 года, показывает, что Турсунбаевы со своих земель на Чусовой не ушли. Вот фрагмент документа, в котором речь идет об окольной (мимо таможни) дороге: мимо Чюсовскую слободу к Тихонку Турсунбаеву в юрты, а приезжают де к нему, Тихонке, многие незнаемые татары, и бухарцы, и черемиса с торгами, и тех людей он, Тихонко, к вам, Петрушке с целовальником, в Чюсовскую слободу не отсылает, торгует де он сними, татары, втаи и отпущает их от себя в Сибирь окольною дорогою [Миллер, т. 3, с. 346].
Таким образом, вырисовывается совершенно иная картина: Турсунба-евы (и их сородичи), как и многие тюрки-скотоводы Урала и Зауралья, име-
ли две части волости — летники (яйляу, жяйляу) и зимники. Эти две части могли быть разнесены достаточно далеко. В случае с Турсунбаевыми одна часть их волости была на Сылве, а другая на Чусовой. А главное, что они традиционно контролировали старинный торговый путь, северную трассу Казанской дороги. В этом и была причина нападения на Чусовскую слободу в 1651 году, поскольку она была поставлена на той самой дороге [Иофа, 1951, с. 208; Пестерев, 2005, с. 206] и на их вотчинной территории. Сложно себе представить, чтобы оживленная торговля, в которую были вовлечены татары, марийцы, бухарцы, возникла на пустом месте и была организована людьми, не имевшими к этому раньше никакого отношения. Это подтверждается и более поздними материалами 1670 года: бьют челом сироты ваши Верхотурского уезду Чюсовской волости ясачныя татаровя и черемиса Бишко Тихонков Пахоско Шакшияров и все Чюсовской волости ясачныя татаровя и черемиса а в прошлых Государи годех по вашим Великих Государей указам селились мы сироты ваши вновь в Чюсовской волости от Чюсовской слободы 10 верст [РГАДА. Ф. 1111. Д. 51. Л. 62]. Вотчинные земли ясачных людей оказались разделены между двумя уездами — территории по Сылве относились к Соликамскому уезду (с образования Кунгурского уезда перешли в его ведение), а по Чусовой остались в составе Верхотурского уезда.
Приведенное выше свидетельство о торговых путях (они же и исторические дороги) и участии местного населения в «эксплуатации» этих торговых маршрутов, приводит нас к еще одному наблюдению: Тахчеи — это транспортный коридор между Прикамьем и Сибирью, а если брать шире, то и с выходом в Среднюю Азию, в «Бухарею». Возможно, в эту территорию входили и земли в верхнем течении р. Уфа, но это уже предположение, хотя достаточно обоснованное, поскольку Сылва, Чусовая и Уфа вместе (а также земли по этим рекам) представляли собой этот «коридор», включавший в себя несколько трасс и перекрестков Старой Казанской (она же и Сибирская) дороги. Можно привести выдержки из давних работ: (1) «Чрез Катайский острог пролегала старинная дорога из Сибири, от урочища Яв-лутор... Означенная дорога тянулась к перешейку между озерами Ирты-шем (Иртяшем. — Г. С.) и Большие Касли, потом, по перевале через Урал, она разделялась на две ветви, из коих одна шла на Кунгур, другая на Уфу. Эта дорога еще в 1680 году называлась Старой Казанской дорогой; называлась она и Уральской дорогой» [Шишонко, 1884, с. 478]; (2) «.меж озер Иртяш и Касли через Урал-Камень проезжая большая дорога в Казань, и на Уфу, и на Кунгур, купеческия люди из русских городов с товары по вся
годы ездят в Сибирские городы, а из Сибири ездят с товары в Русские горо-ды» [Шишонко, 1887, с. 55—56]. Ермак, согласно летописным указаниям, которые приводят как В. Шишонко, так и А. Дмитриев, во время своего перехода через хребет, дошел до Сибирской дороги, проходившей в 2 днях пути вверх от Чусовой по речке Серебрянке [Шишонко, 1884, с. 102; Дмитриев, 1894, с. 169]. Как поясняет А. Дмитриев, под Сибирской дорогой здесь «нужно разуметь южную дорогу из Сибири в Ногайскую орду, между которыми существовали постоянные сношения. Этою дорогою пользовались только инородцы, особенно Сибирские Татары, Вогулы, Остяки и Ногаи; русское же правительство ее не признавало» [Дмитриев, 1894, с. 169]. Относительно территорий в верхнем течении р. Уфа также есть интересное свидетельство 1633 года: А Уфинская де волость Ишинбайко с товарыщи да другая волость сотник Такозя Баитинов с товарыщи живут в поле меж городов Тюмени и Уфы, и к ним де приезжают торговать осенью тюменские и Туринсково острогу русские люди и татаровя, и казанские и уфинские татаровя ж, и черемиса ... [Материалы по истории БАССР, 1936, с. 71].
И еще один вопрос — каким образом со всем этим соотносится Тах-чинская башкирская волость, упоминавшаяся в процитированном выше документе 1623 года и располагавшаяся, скорее всего, в Южном Зауралье? Возможным объяснением и ответом на этот вопрос является существовавшая система расселения тюркского населения Урала и Зауралья того периода, по крайней мере, части этого населения. Некоторые волости состояли из двух частей, как это было показано на примере Турсунбаевых. В том числе были волости, одна часть которых размещалась в Приура-лье или в горах, а другая часть — в Зауралье. В качестве примера можно привести Сызгинскую волость: северная ее часть располагалась в верхнем течении р. Уфа и по ее притокам — Сарана, Сардага, Юва [ГАПК. Ф. 297. Оп. 2. Д. 88. Л. 1; ГАСО. Ф. 59. Оп. 15. Д. 16], а вторая на восточном склоне Уральского хребта к северо-востоку от оз. Аргази и р. Миасс [ГАСО. Ф. 59. Оп. 3. Д. 2236]. Северная часть Салзаутской (Челжеутской, Сальютской) волости приходилась на верхнее течение р. Чусовая, а южные территории были «меж Сырянской и Мякотинской волости». То есть какая-то из групп, чья северная вотчина приходилась на район Тахчеи, вполне могла иметь вторую часть вотчины в Южном Зауралье. При этом мы не можем быть уверены, что территории волостей оставались неизменны, либо же в том, что слово Тахчинская не было вторичным названием волости. Иначе говоря, та группа населения, которая в документе названа Тахчин-ской волостью, могла уйти из Зауралья, ее могли вытеснить, либо же это
название было вторичным по отношению к основному, родовому обозначению и со временем забылось.
4. Заключение
Итак, на основании приведенных выше фактов и соображений можно предположить, что под словом Тахчеи (Тагчеи) в документах конца XVI века подразумевалась область в среднем и верхнем течении р. Сылва (и нижнем течении р. Ирень) и в верхнем течении р. Чусовая. Возможно, сюда же относились территории в верхнем течении р. Уфа. На Сылве и на Чусовой (в нижнем течении) Строгановы после 1568 года ставят острожки, которые в более поздних документах нередко называли слободами. На Сылве проживало население, которое называли «остяками». После походов воинских людей сибирского ханства 1570-х годов население, жившее по р. Сылве и р. Чусовой, стало платить ясак в Сибирь. Таким образом, обнаруживается практически полное совпадение с описанием территории Тахчеи в жалованной грамоте, данной Иваном Грозным Строгановым в 1574 году С точки зрения логики присоединения территорий Зауралья такой вывод возможен, поскольку между владениями Строгановых и реками, относящимися к бассейну Тобола, располагался довольно значительный участок территории, формально Строгановым не принадлежавший (или принадлежавший частично). Соответственно, когда зашла речь о пожаловании именитым людям огромных территорий за Уралом, то следовало передать им и своеобразные «буферные» земли, лежавшие между Прикамьем и Зауральем, включавшие в себя среднее и верхнее течение Сылвы и Чусовой, тем более что именно по этим землям проходили самые удобные пути из Прикамья в Сибирь. Для Строгановых, которые были инициаторами появления жалованной грамоты, было важно не просто раздвинуть границы своих владений за Уральский хребет, но и взять под контроль торговые пути, по ко -торым шла торговля не только с Сибирью, но и с «Бухареей». Нас можно упрекнуть в отсутствии топонимических подтверждений этой версии, но таковых нет почти ни в одном варианте реконструкции расположения Тах-чеи, кроме предложенной А. А. Дмитриевым (Тахтанская волость). Одна топонимическая привязка, пусть и довольно слабая, все же имеется — село Тохтарево на р. Сылва и Тохтаревский монастырь, который существовал в тех же краях в XVII веке Таким образом, указанная территория соответствует не только тем признакам, которые имеются в жалованной грамоте Строгановым от 1574 года, но и расположению земель и логике продвижения из Прикамья в Притоболье, кроме того, объясняет значение Тахчеи как транспортного коридора.
Источники и принятые сокращения
1. Алексеев М. П. Сибирь в известиях западно-европейских путешественников и писателей XIII—XVII веков. : введение, тексты и комментарий. — Новосибирск : Наука, 2006. — 505 с.
2. ГАПК — Государственный архив Пермского края. Ф. 297. Оп. 2. Д. 88.
3. ГАСО — Государственный архив Свердловской области. Ф. 59. Оп. 15. Д. 16.
4. Материалы по истории Башкирской АССР / ответственный редактор А. Чу-лошников. Часть I. — Москва — Ленинград : Издательство Академии наук СССР, 1936. —631 с.
5. Миллер Г. Ф. История Сибири : изд. 3-е. — Москва : Восточная литература РАН, 2005. — Т. I. — 796 с.
6. РГАДА — Российский государственный архив древних актов. Ф. 1111. Д. 51.
7. Сибирские летописи. Издание императорскойАрхеографической комиссии.— Санкт-Петербург, 1907. —465 с.
8. Устрялов Н. Г. Именитые люди Строгановы / Н. Г. Устрялов. — Санкт-Петербург : Типография штаба военно-учебных заведений, 1842. — 120 с.
Литература
1. Головчанский Г. П. Строгановские городки, острожки, села / Г. П. Головчан-ский, А. Ф. Мельничук. — Пермь, 2005. — 232 с.
2. Дмитриев А. А. Пермская старина. Сборник исторических статей и материалов преимущественно о Пермском крае. Выпуск I: Древности бывшей Перми Великой / А. А. Дмитриев. — Пермь : Издание автора, 1889. — 220 с.
3. Дмитриев А. А. Пермская старина. Сборник исторических статей и материалов преимущественно о Пермском крае. Выпуск V: Покорение угорских земель и Сибири / А. А. Дмитриев. — Пермь : Издание автора, 1894. — 227 с.
4. Иофа Л. Е. Города Урала. Часть первая: Феодальный период / Л. Е. Иофа ; ответственный редактор С. Г. Струмилин. — Москва : Географгиз, 1951. — 422 с.
5. Матвеев А. В. Сибирское ханство: военно-политические аспекты истории / А. В. Матвеев, С. Ф Татауров. — Казань : Фэн АН РТ, 2012. — 260 с.
6. Пекарский П. П. Когда и для чего основаны города Уфа и Самара / П. П. Пекарский // Сборник отделения русского языка и словесности Императорской Академии наук. Т. X № 5. — Санкт-Петербург : Типография Императорской Академии Наук, 1872. — С. 232—260.
7. Пестерев В. В. Организация населения в колонизируемом пространстве : Очерки истории колонизации Зауралья конца XVI — середины XVIII веков : монография / В. В. Пестерев; научный редактор В. В. Менщиков. — Курган : Издательство Курганского государственного университета, 2005. — 237 с.
8. Рамазанова Д. Б. Западноприуральский ареал татарского диалектного языка [Электронный ресурс] / Д. Б. Рамазанова. — Режим доступа : http://atlas.antat.ru/ upload/ramazanova/voprosi_dialektologii.pdf.
9. Самигулов Г. Х. К вопросу о границе Ногайской орды и Сибирского ханства в Южном Зауралье / Г. Х. Самигулов //Средневековые тюрко-татарские государ-
ства. : сборник статей : выпуск 4. — Казань : Институт истории имени Ш. Марджа-ни АН РТ, 2012. — С. 126—130.
10. Томилов Н. А. Этнический состав тюркоязычного населения Западно-Сибирской равнины конца XVI — начала XX века / Н. А. Томилов. — Новосибирск : Издательство Новосибирского университета, 1992. — 271 с.
11. Шишонко В. Пермская летопись, третий период: с 1645—1676 годы / В. Шишонко. — Пермь : Типография Пермской земской управы , 1884. — 1168 с.
12. Шишонко В. Пермская летопись, пятый период, часть вторая: с 1695— 1701 годы / В. Шишонко. — Пермь : Типография Пермской земской управы , 1887. —659 с.
13. Шумилов Е. Н. О местонахождении Тахчеи / Е. Н. Шумилов // Вопросы истории. —2008. — № 9. — С. 141—143.
On Localization of Takhchei Region in XVI Century
© Samigulov Gayaz Khamitovich (2016), PhD in History, senior research scientist, Scientific
and Educational Centre of Eurasian Studies, South Ural State University (Chelyabinsk,
Russia), gayas_@mail.ru.
The question of the location of the region Takhchei known in the documents of XVI century is considered. Variants of the names of this region found in known historical materials are given. The data extracted from archival documents that allow to set the location of this region on the map are presented. The existing versions of Takhchei location are mentioned and the flaws are revealed in the researchers' studies. The fallacy of the previously published author's statement about the location of Takhchei on the territory of the southern Trans-Urals is noted. The comparative analysis of available facts and data is made. The observation is made that Takhchei area served as a transport corridor between the Kama region and Siberia. Along the way, the following conclusions are made: Takhchei area could not be located on the Tobol; "Ostyaks" living on Takhchei did not pay tribute to Ivan the Terrible; transition of Ostyaks from Takhchei on the side of Kuchum occurred after a hike of Siberian troops to support rebelled Cheremis; by about 1574 Stroganovs owned lands in Takhchei region. It is proposed that the area Takhchei was located in the upper reaches of the rivers Sylva and Chusovaya and probably the river Ufa.
Key words: Urals and Trans-Urals of XVI century; Takhchei.
References
Alekseyev, M. P. 2006. Sibir' v izvestiyakh zapadno-evropeyskikh puteshestvennikov i pisateley XIII—XVII vekov.: Vvedeniye, teksty i kommentariy. In: Izbran-nyye trudy. 3-e izd. SO RAN (eds.). Novosibirsk: Nauka. 505. (In Russ.).
Dmitriev, A. A. 1889. Permskaya starina. Sbornik istoricheskikh statey i materialovprei-mushchestvenno o Permskom kraye. Vypusk I: Drevnosti byvshey Permi Ve-likoy. Perm': Izdaniye avtora. 220. (In Russ.).
Dmitriev, A. A. 1894. Permskaya starina. Sbornik istoricheskikh statey i materialovprei-mushchestvenno o Permskom krae. Vypusk V: Pokoreniye ugorskikh zemel' i Sibiri. Perm': Izdaniye avtora. 227. (In Russ.).
GAPK — Gosudarstvennyy arkhiv Permskogo kraya. F. 297. Op. 2. D. 88. (In Russ.)
GASO — Gosudarstvennyy arkhiv Sverdlovskoy oblasti.F. 59. Op. 15. D. 16. (In Russ.).
Iofa, L. E. 1951. Goroda Urala. Chast'pervaya: Feodalnyy period. In: Strumilin, S. G. (eds.). Moskva: Geografgiz. 422. (In Russ.).
Golovchanskiy, G. P., Melnichuk, A. F 2005. Stroganovskie gorodki, ostrozhki, sela. Perm'. 232. (In Russ.).
Materialypo istoriiBashkirskoy ASSR 1936. In: Chuloshnikov, A (eds.). Chast' I. Moskva—Leningrad: Izdatelstvo Akademii nauk SSSR. 631. (In Russ.).
Matveev, A. V., Tataurov, S. F 2012. Sibirskoye khanstvo: voenno-politicheskiye aspekty istorii. Kazan': Fen AN RT. 260. (In Russ.).
Miller, G. F. 2005. Istoriya Sibiri. Izd. 3-e. T. I. Moskva: Vostochnaya literatura RAN. (In Russ.).
Pekarskiy, P. P. 1872. Kogda i dlya chego osnovany goroda Ufa i Samara In: Sbornik otdeleniya russkogo yazyka i slovesnosti Imperatorskoy Akademii nauk, X, 5. Sankt-Peterburg: Tipografiya Imperatorskoy Akademii Nauk. 232—260. (In Russ.).
Pesterev, V. V. 2005. Organizatsiya naseleniya v koloniziruemom prostranstve: Ocherki istorii kolonizatsii Zauralya kontsa XVI — serediny XVIII vekov: mono-grafiya. In: Menshchikov, V. V. (eds.). Kurgan: Izdatelstvo Kurganskogo gosudarstvennogo universiteta. 237. (In Russ.).
Ramazanova, D. B. Zapadnopriuralskiy areal tatarskogo dialektnogo yazyka. Available at: http://atlas.antat.ru/upload/ramazanova/voprosi_dialektologii.pdf. (In Russ.).
RGADA — Rossiyskiy gosudarstvennyy arkhiv drevnikh aktov. F. 1111. D. 51. (In Russ.).
Samigulov, G. Kh. 2012. K voprosu o granitse Nogayskoy ordy i Sibirskogo khanst-va v Yuzhnom Zaurale. In: Srednevekovye tyurko-tatarskiye gosudarstva. Sbornik statey, 4. Kazan': Institut istorii imeni Sh. Mardzhani AN RT. 126— 130. (In Russ.).
Sibirskiye letopisi. 1907. Izdaniye imperatorskoy Arkheograficheskoy komissii. Sankt-Peterburg. 465. (In Russ.).
Shishonko, V. 1884. Permskaya letopis', tretiyperiod: s 1645—1676gody. Perm': Tipografiya Permskoy zemskoy upravy. 1168. (In Russ.).
Shishonko, V. 1887. Permskaya letopis', pyatyy period, chast' vtoraya: s 1695—1701 gody. Perm': Tipografiya Permskoy zemskoy upravy. 659. (In Russ.).
Shumilov, E. N. 2008. O mestonakhozhdenii Takhchei. Voprosy istorii, 9: 141—143. (In Russ.).
Tomilov, N. A. 1992. Etnicheskiy sostav tyurkoyazychnogo naseleniya Zapadno-Si-birskoy ravniny kontsa XVI — nachala XX veka. Novosibirsk: Izdatelstvo Novosibirskogo universiteta. 271. (In Russ.).
Ustryalov, N. G. 1842. Imenityye lyudiStroganovy. Sankt-Peterburg.: Tipografiya shtaba voyenno-uchebnykh zavedeniy. 120. (In Russ.).
