CC BY
355
двух видов: абстрактное, полученное непосредственно из эмпирического наблюдения и содержащее в себе наглядные, чувственные элементы, и абстрактное, полученное путем теоретического анализа и лишенное наглядных моментов [9]. В химии к числу понятий, полученных путем теоретического анализа и лишенных непосредственной чувственной наглядности, относятся, например, валентность, закономерности зависимости свойств соединений от строения и характера химических связей в веществе. Понятие «химический элемент» изначально складывалось как результат теоретического обобщения экспериментальных фактов, но по мере развития химической атомистики Дальтона, периодического закона, открытия радиоактивности содержание понятия «химический элемент» претерпело коренное изменение.
Растущая абстрактность понятий и теорий современной химии не способствует отрыву ее от реальной действительности. Наоборот, используя категории научного мышления, ученые-химики могут более глубоко и конкретно исследовать химические вещества и явления, овладевать новыми процессами. Химия способна к сочетанию в себе абстрактно-логического знания и эмпирического (посредством повседневной кропотливой экспериментальной работы). Совмещение двух противоположных методов и, соответственно, сосуществование двух стилей мышления определяет специфику химической науки.
УДК 130.2
МОСТ КАК МИФОЛОГЕМА И ФИЛОСОФСКАЯ МЕТАФОРА
В статье рассматриваются символические смыслы, которые в развитии культуры сопровождают образ моста. Показано, что ключевыми в символике моста являются: идея стыка между различными мирами или сферами бытия; идея контакта, взаимодействия между этими сферами; идея перехода из одной сферы в другую; идея конструктивного преобразования пространства в антропоразмерное, организованное в соответствии с потребностями человека. Этот комплекс смыслов варьирует в различных формах духовной культуры. В мифологии представлены в первую очередь идеи о различии миров, опасности, сопряженные с их соприкосновением, сложности перехода из одного мира в другой. В религии мост является распространенным символом перехода из профан-ного мира в сакральную реальность. В философии усиливается использование конструктивной символики моста.
Ключевые слова: символика моста, мифологические мосты, магия мостов, философские метафоры.
Одной из фундаментальных особенностей человеческого мышления является наша способность к расширению смыслов используемых нами понятий. Абстрактные термины, подчиняясь неистребимой интенции познания
1. Ацюковский В. А. Философия и методология современного естествознания. М.: Петит, 2005. 139 с.
2. Янчук Е. И. «Философия химии» - новое направление в философско-методологическом исследовании химической науки // Философия и социальные науки. 2010. № 4. С. 76-81.
3. Канке В. А. История и философия химии: учеб. пособие. М.: НИЯУ МИФИ, 2011. 232 с.
4. Кант И. Критика чистого разума // Кант И. Соч.: в 6 т. М.: Мысль, 1964. Т. 3. 799 с.
5. Новая философская энциклопедия: в 4 т. М.: Мысль, 2010. Т. 4. 736 с.
6. Пуанкаре А. О науке: пер. с фр. / под ред. Л. С. Понт-рягина. 2-е изд., стер. М.: Наука, 1990. 736 с.
7. Щукарев С. А. Неорганическая химия. М.: Высшая школа, 1970. Т. 1. 354 с.
8. Вавилов С. И. Физика в научном творчестве Д. И. Менделеева // Вопросы истории естествознания и техники. 1969. № 4 (29). С. 110-116.
9. Бабосов Е. М. Взаимосвязь абстрактного и конкретного в развитии современной науки // Диалектический материализм как методология естественно-научного познания / Акад. наук БССР, Ин-т философии и права. Минск, 1965. С. 241-249.
© Айсина А. М., 2016
E. O. AHuwuHa, H. 4. MapmuwuHa E. O. Akishina, N. I. Martishina
BRIDGE AS MYTHOLOGEM AND PHILOSOPHICAL METAPHOR
The article deals with the symbolic meanings associated with the image of the bridge in the development of culture. The authors show that the main ideas in the symbolism of the bridge are: the idea of the junction between the different worlds or realities; the idea of contact and interaction between them; the idea of the transition from one area to another; the idea of constructive transformation of space and it's organization according to the needs of human beings. This complex of meanings varies in different forms of spiritual culture. In mythology, the ideas of the difference between the worlds, danger of their contact and complexity of the transition from one world to another are predominantly represented. In religion, the bridge is a common symbol of the transition from the profane world to the sacred reality. In philosophy, the constructive symbolism of the bridge is emphasized.
Keywords: symbolism of the bridge, mythological bridges, magic of bridges, philosophical metaphors.
к наглядности, по мере вхождения в оборот, приобретают конкретные, зримые репрезентации; с другой стороны, конкретные понятия, непосредственно соотнесенные с реальными предметами, в своем культурном функционировании
частот начинают обозначать нечто большее, обрастая символическими значениями.
Мост - одно из самых древних и функциональных технических сооружений человечества. Формирование городской среды, развитие сети дорог, завоевательные походы и путешествия были стимулами к развитию технологий мостостроения. Именно функциональное значение моста, его место в организации культурного пространства стало основой для формирования связанного с ним комплекса символических идей.
Мост, во-первых, воплощает в себе саму идею чего-то иного по ту сторону границы. Реки, пропасти, другие природные объекты, через которые наводятся мосты - это естественные пределы областей человеческого обитания, за которыми начинается жизнь несколько иного сообщества с отличающимся укладом. В крупных городах, стоящих на реках, до сих пор сохраняется культурная география, в которой так или иначе отделено заречье - относительно самостоятельная часть города, в которой и население, его занятия и обычаи теоретически несколько иные (хотя на практике все давно уже изменилось и перемешалось). Примерами могут служить Мала Страна и Градчаны в Праге, Буда и Пешт - изначально разные города с разным статусом, Замоскворечье, левобережные и правобережные районы в Новосибирске и Омске (в Новосибирске до 1958 г. между ними даже проходила линия смены часовых поясов) и т. д.
Соответственно мост - это, во-вторых, идея взаимодействия с этим иным. Это возможность контакта, проникновения чего-то из внешнего, чуждого мира, собственного перехода в этот другой мир. Не случайно именно на мостах герои фольклора, а впоследствии художественной литературы и кинематографа либо встречаются после долгой разлуки, либо расстаются навсегда («Ночью нас никто не встретит, мы простимся на мосту...»). Местом рядового свидания мост становится редко, это символ рубежа, перехода в новое качество, начала новой жизни.
В-третьих, мост - это не просто канал контакта, это канал, обретший устойчивость. Связь между мирами посредством моста зафиксирована в постоянной форме, причем благодаря человеческой деятельности. Мост - это символ конструктивности как неотъемлемого свойства этой деятельности: человек способен создать нечто, принципиально преобразующее природу, местность, среду обитания. По определению М. Хайдеггера, сущность техники - это «постав» [1, с. 229]: способность человека поставить на своем, установить ту конфигурацию реальности и обстоятельств, какая ему нужна. В этом смысле мост - предельное выражение сущности техники: он полностью меняет всю организацию пространства. «Мост символизирует экспансию нашей воли в пространство» [2, с. 146].
Сходный с этим, но несколько отличный смысловой оттенок связан с конструктивностью самого моста. В отличие, например, от здания, где технологическое устройство часто остается скрытым за пышно декорированным или, наоборот, стандартным фасадом, конструкция моста полностью открыта для обозрения. Его эстетика - это эстетика не украшения, а прежде всего технологии. Мост - это зримо выраженный конструктивный принцип, и в этом смыс-
ле он тоже идеальное воплощение сущности техники. Как пишет Г. Зиммель: «Только мост благодаря своей собственной пространственно непосредственной видимости обладает тем особым эстетическим качеством, чистота которого представлена искусством - когда дух отвоевывает единство чего-то, принадлежащего природе, приводя его к идеальной, завершенной целостности» [2, с. 147].
Мост - это сложнейшее инженерное сооружение, результат творческой работы ученых инженеров, строителей и архитекторов. Строительство и проектирование мостов стало подвластно человеку уже цивилизованного общества. Первые мосты были природными: например, дерево, рухнувшее у края обрыва и соединившее два берега или лиана, перекинувшая свои побеги и воздушные корни через препятствие. Мост как результат деятельности человека требовал решения многих инженерных задач, создания и открытия новых материалов. И чем глубже овраг, чем шире река, чем быстрее ее течение, тем сложнее задачи инженера и строителя.
При этом мост является частью дороги. Если дом можно построить на отшибе, в безлюдной местности, то мост никогда не будет изолированным объектом, мост вписывается в общий путь, хотя и является, как и перекресток, узловой точкой дороги, сложным и опасным местом.
В различных формах духовной культуры смысловые акцентировки, связанные с образом моста, выражаются, варьируясь в своей направленности.
Представления о символике мостов складывались в эпоху, когда в культуре еще большую роль играло мифологическое мировоззрение. При всех различиях, связанных со спецификой культур, мифологический взгляд на мир с необходимостью включает в себя некоторые универсальные идеи. Так, достаточно распространен в мифологических онтологиях разных народов образ мирового пространства, разделенного на принципиально разграниченные сферы бытия, в каждой из которых происходят свои события и по своим законам. Как правило, таких сфер три: земной, надземный и подземный мир. Первый является областью обычного бытия, два других - место обитания богов и духов. Как показывает В. В. Евсюков [3, с. 28], идея трехуровневости мироздания универсальна потому, что проистекает из естественной логики развития представлений о мире: с появлением первичных форм мифологии и религии мир разделяется на реальный, физический и фантастический, «иной» мир духов, богов и умерших, а с возникновением идеи добрых и злых божеств и посмертного воздаяния на две области распадается уже сакральная реальность.
Точно так же необходимой чертой мифологического мышления является синкретизм - непосредственное единство различных сторон гносеологического образа (чувственного и рационального, сущего и должного, абстракции и чувственного отображения и т. д.). В концептах мифологического сознания сближаются, вплоть до полного отождествления, онтологические сущности и воплощающие их персонажи. В мифе капли крови поверженного титана падают на землю, и Гея, забеременев, рождает Эриний: земля-почва и Гея-богиня Земли являются не объектом и его репрезен-татором, а одной и той же сущностью, планы восприятия которой незаметно сменяют друг.
Точно так же - как два плана восприятия одних и тех же реалий - античная география переплетена с античной мифологией. Река Эридан, в которую рухнул Фаэтон, пронзенный стрелами Гелиоса, - одновременно и настоящая река, протекающая по территории современных Афин. Зловещий Ахерон, огораживающий царство мертвых - тоже вполне реальная река в Эпире, как и его приток Коцит («ледяное озеро» в дантовском аду). При таком отношении к географическим объектам царство мертвых тоже оказывается частью реальной географии - переход в него для афинян начинается едва ли не на городской окраине. На этом фоне очевидно, что и переправа через реку, и позволяющие ее осуществить сооружения в «обратном движении» мысли - уже не конкретизации сакрального, а сакрализации действительного - просто обязаны были обрасти символическими смыслами.
Самые знаменитые мифологические мосты связывают между собой уровни «трехэтажного мироздания». Распространен в мифологии образ радуги как моста между небом и землей. В скандинавской мифологии радужный мост Биврест (Бифрост) соединяет Мидгард - срединный мир людей, и Асгард - небесный город богов. Биврест построен из огня, воздуха и воды, которые ассоциируются с тремя основными цветами радуги - красным, голубым и зеленым; один его конец находится у подножия Мирового древа, а другой - возле источника мудрости. В конце времен, перед Последней битвой, по нему пройдут огненные великаны, которым суждено разрушить город богов, и тогда Биврест рухнет. В японском мифе боги Идзанаки и Идзанами сотворяют землю (первые острова, поднимающиеся из воды), стоя на мосту-радуге. В славянской мифологии тоже встречается интерпретация радуги, а также Млечного пути как моста, ведущего на небо (например, как верование крестьян средней полосы России его описывает В. Н. Топоров [4]).
В современном сериале «Агенты Щ. И. Т» и фильмах «Тор» и «Мстители», использующих сюжеты скандинавских мифов, Радужный мост - это межзвездный портал, позволяющий мгновенно попадать в любой из Девяти миров этой Вселенной, но при этом невероятно энергоемкий (будучи открытым, он способен забрать энергию целой планеты).
Также в нескольких мифологических системах мосты ведут в царство мертвых. В иранской мифологии и выросшей из нее религии зороастризма души умерших должны пройти по мосту Чинват (Чинват Парвата - «Мост разделения» в зороастризме), ведущему к подножию Судной горы. Мост в потусторонний мир, по которому проходит душа каждого человека после смерти, описывается и в китайской мифологии.
Переходы между мирами - дело рискованное, и мифологические мосты - опасное место. Здесь пересекаются идеи иного (чуждого) мира и идеи перехода в инобытие. Мост должен быть линией защиты, иначе по нему из-за черты в мир привычного бытия проникнет угроза. Биврест, например, охраняет не только один из самых сильных асов -Хельмдалль (в сияющих белых доспехах) - он еще и вооружен лучшим оружием, которое нашлось в Асгарде, и получил при назначении на свой пост сверхспособности (видит все на любом расстоянии, одинаково хорошо днем и ночью, слышит, как растет трава, спит меньше, чем птица).
В славянской мифологии царство людей и инфернальный мир чудовищ разделяет река Смородина, через кото-
рую перекинут Калинов мост (название восходит к эпитетам «каленый», «раскаленный»). Этот мост сторожит с той стороны трехглавый змей; в другом сюжете (сказка «Битва на Калиновом мосту») на этом мосту герои сражаются с Чудом-юдом (шести-, девяти-, двенадцатиголовым), нападающим на русскую землю. И здесь мост - это возможный проход для темных сил, символ угрозы. На мостах потом будут преграждать дорогу врагам герои многочисленных баллад и преданий, восходящих к этому мифологическому сюжету. Например, именно на мосту один из самых знаменитых рыцарей Круглого стола, Ланселот, убивает двух великанов, открывая тем самым проход к заколдованному замку, забытому и выпавшему из общей линии бытия много лет назад.
Путь по мосту в другом направлении - из царства людей - тоже опасен, что непосредственно вытекает из его символического значения перехода в инобытие. Обрести новое качество - означает перестать существовать в старом; чтобы получить новое рождение, надо умереть. В народной песне - «Донской балладе» невеста в день свадьбы тонет, упав с моста, несмотря на все предосторожности и в полном соответствии с предсказанием. В детском фантазийном фильме «Мост в Терабитию» дети находят способ бывать в волшебном царстве, где обитают мифологические существа, и девочка погибает. Мифологические мосты между царством живых и царством умерших либо очень узкие (как в китайской мифологии, где с посмертного моста трудно не упасть в грязь), либо имеют свойство становиться труднопроходимыми. Мост Чинват узок, как лезвие меча, для грешников и широк для праведников. Красная полоса Бивреста горяча, как огонь, и пройти только по прохладным его полосам невозможно без поддержки богов или их посланников (на самом деле посланниц - души умерших воинов везут по Бивресту валькирии). Образ моста шириной в волос, с которого грешник неизбежно низвергнется в бездну, воспроизводится в исламе и в некоторых христианских источниках. В финском эпосе «Калевала» герой отправляется в потусторонний мир по мосту из мечей и ножей. В данном контексте, как видим, используется символическое значение моста как рубежа, предельно трудного для преодоления.
Мифологические образы мостов между мирами не предусматривают участия человека в создании этих мостов, эти мосты являются частью природно-космического мира, такими как радуга или Млечный путь. Более того, эти мосты зачастую не созданы и богами. Если рассматривать мир богов как проекцию мира людей, то, не умея возводить мосты, люди не приписывали такого искусства и богам. Конструкция и создание таких мифических мостов, как правило, не описываются либо представляют собой переброшенные через препятствия деревья, ножи, мечи и т. д. Образы строителей моста, трудности его создания, порождение более поздних культур, с достаточно развитой техникой и достаточным багажом знаний. Для строительства мостов первоначально призывались магические силы или помощь богов.
Магия - форма духовно-практической деятельности, развившаяся на основе мифологических представлений о мире. И, конечно, с точки зрения магической традиции, необходима «магическая поддержка» важного и риско-
ванного дела - строительства мостов. Каждое серьезное начинание, с точки зрения магии, должно тщательно планироваться по времени и сопровождаться должными вложениями. Чтобы получить помощь магических сил, необходимо что-нибудь отдать за это либо быть в силах заставить эти сверхъестественные силы сотрудничать. Есть несколько легенд о применении магии в строительстве мостов. Одним из наиболее древних сказаний, связанных со строительством мостов, является древнеиндийский эпос «Рамаяна». Мост Рамы - это пешеходный мост между Индией и Шри-Ланкой длиной почти 50 км, он был проходимым вплоть до XV века, пока не был разрушен землетрясением. По преданию, он был построен по приказу царевича Рамы, которому нужно было переправиться через океан и спасти похищенную ракшасом Раваной жену Ситу. Три дня Рама провел на берегу океана, на четвертый день к нему явился сам Океан, окруженный женами своими, богинями рек. Океан приблизился к Раме и сказал: «О Рагхава, глубины мои бездонны, и нет предела вечному движению волн. Нет переправы через меня - такова моя природа. Но я помогу тебе и сделаю так, чтобы войско твое могло перейти меня, и свирепые морские чудовища не тронут его. О благородный, в войске твоем есть обезьяна по имени Нала, сын Вишвакарма-на, зодчего богов. Повели ему построить мост через меня, и воды мои, как твердое дно, поддержат этот мост». Войско Рамы, состоящее из человекоподобных обезьян и медведей, за пять дней построило мост, бросая в океан огромные утесы и вырванные с корнем деревья. Современные ученые допускают, что мост Рамы является не природным объектом, а рукотворным. Так, в 2009 г. был проведен радиоуглеродный анализ камней, вынутых из моря на этом пути. Анализ показал, что возраст камней соответствует эпохе жизни Рамы на земле [5, с. 71].
Не чем иным, как применением магии, является повеление персидского царя Ксеркса наказать море. Отправляясь с военным походом на Грецию в 480 г. до н. э., он приказал перебросить понтонные мосты через пролив Геллеспонт. Когда мосты были построены, налетела буря, разрушившая их. Разгневанный Ксеркс, обвинил в разрушении мостов море. «Царь велел палачам сечь море, приговаривая при этом варварские и нечестивые слова: «О ты, горькая влага Геллеспонта! Так тебя карает наш владыка за оскорбление, которое ты нанесла ему, хотя он тебя ничем не оскорбил. И царь Ксеркс все-таки перейдет тебя, желаешь ты этого или нет» [6, с. 366]. Поскольку не только море было наказано, но и надзиратели за работами обезглавлены, новые мосты были сооружены с учетом прежних ошибок и гораздо более прочными, по ним персидская армия благополучно и переправилась.
Легенда о том, что при строительстве моста был заключен договор с нечистой силой, сопровождает многие известные проекты. Например, в Швейцарии через реку Рейс ведет Чертов мост (в 1799 г. через него с боем прошли войска под предводительством А. В. Суворова, благодаря чему он остался и в российской истории). По легенде, этот мост долго не могли построить из-за бурного течения реки, и в конце концов местным жителям помог черт, потребовав за это душу первого прошедшего по мосту (черта перехитрили - первым по мосту пустили козленка). В этих исто-
риях сама природа протестует против строительства мостов, но после покоряется человеку. Буря в море разрушает мост через Геллеспонт, бурное течение реки не позволяет построить мост через Рейн, бог Океан в Рамаяне говорит о том, что переход через океан противоречит его природе. Для постройки мостов нужно прийти к соглашению с природными силами, для этого создавались соответствующие ритуалы. Исторически для определения момента закладки моста использовали различные составляющие герметического корпуса: астрологию, нумерологию, каббалистику. Например, строительство Карлова моста в Праге специально было отложено на несколько лет, чтобы начаться в 1357 г. 9 числа 7 месяца в 5 часов 31 минуту. Получившийся числовой палиндром, симметричный и редкий, призван был гарантировать устойчивость сооружения. Таким образом, конструктивистские мотивы символики мостов впервые отчетливо проявляются в магическом мышлении, как самом прикладном.
В философии конструктивистская символика моста выходит на первый план уже в достаточно поздний период. Это связано с тем, что только в эпоху Возрождения возведение мостов стало наукой. Люди не просто научились возводить мосты, они покорили природу с помощью научных знаний и развития техники. Применение конструктивистских метафор также связано с природой философского знания, выполняющего в историческом развитии познавательного комплекса функции центральной, интегративной дисциплины, определяющей структуру направлений исследования. Поскольку философское знание представлено в научно-теоретической форме, образ моста может использоваться в нем только как метафора; но в философии метафоры нередко играют роль узловых пунктов концепции. Как мы уже показывали на примере ряда решений философских проблем, для философии «ценность метафоры и аллегории в том, что они позволяют в одном ярком образе целиком охватить результат сложного теоретического построения» [7, с. 64].
В философии Нового времени Ф. Бэкон использует метафору моста для выражения довольно общей идеи, с мостом он сравнивает естественную философию [8, с. 42], т. е. область философии, в которой исследуется природа, ее общие закономерности. Мост этот ведет, по мысли Ф. Бэкона, к «отдельным наукам»: математике, медицине, механике. Обращает на себя внимание многослойность этой метафоры и точность ее соответствия именно образу моста. Мост - то, что позволяет осуществить переход; при этом в мосте переход опредмечен и тем самым стабилизирован. «Движение воплощается в прочном творении», как говорит о сущности моста Г. Зиммель [2, с. 146]. Для описания инструментов и средств, позволяющих получить познавательные результаты, Ф. Бэкон в других случаях использует метафору строительных лесов. Леса - это то, что будет разобрано, когда необходимость в них отпадет; самостоятельной ценности они не имеют, важно то, что построено с их помощью. Напротив, значимость моста не сводится к тому, чего можно достичь, пройдя по нему. Мы ценим естественную философию как возможность достичь определенных результатов в прикладных науках; но Ф. Бэкон специально подчеркивает, что те, кто интересуется ею только
ради перехода к конкретике, как «мостом к чему-нибудь другому» [8, с. 42], совершают ошибку: естественная философия важна сама по себе. «Пусть никто не ждет большого прогресса в науках, особенно в их действенной части, если естественная философия не будет доведена до отдельных наук или же отдельные науки не будут возвращены к естественной философии» [8, с. 43].
Б. Рассел в ХХ в. сделал, возможно, столь же значительный вклад в развитие теории познания и методологии науки, что и Ф. Бэкон в Новое время. Б. Рассел разрабатывал проблемы логики, философии математики, философии языка; по Б. Расселу, философия и есть теория правдоподобного предположения, движения мысли вперед там, где дедуктивный вывод невозможен. Познание для Б. Рассела - это не естественно протекающая и спонтанная активность разума, а тщательно выстраиваемое, контролируемое продвижение к пониманию, каждый шаг в котором должен быть оценен с точки зрения надежности. И его метафора моста - опять-таки конструктивистская. В трактате «Человеческое познание, его сфера и границы» Б. Рассел пишет: «Здание познания можно сравнить с мостом, покоящимся на многих опорах, каждая из которых не только поддерживает мост, но и помогает другим опорам прочно стоять благодаря связывающим их фермам. Опоры являются аналогами предложений, имеющих некоторое внутренне присущее им правдоподобие, тогда как верхние части моста являются аналогами того, что только выводится. Но хотя каждая опора может быть усилена другими опорами, все сооружение в целом опирается на прочный грунт, и подобным же образом опирается все здание знания на внутренне присущее предложениям правдоподобие» [9, с. 175]. Как видим, здесь не просто дано сравнение познания с мостом как чем-то обеспечивающим переход, аналогия проводится между самими принципами устройства моста и познания. Конструктивистская составляющая его символики используется в полном объеме: мост для Б. Рассела - это эталон единства внутреннего и внешнего в сооружении, воплощения в нем чистого конструктивного принципа, единства надежности технического решения и самой возможности существования.
Тема метафизической опасности, связанной с мостами, при этом тоже не уходит из философского знания. Развернутая метафора, связанная с мостом как символом сложного, рискованного перехода, создана Ф. Ницше в трактате «Так говорил Заратустра». Одним из важнейших героев философии Ф. Ницше является сверхчеловек -аристократ духа, обладающий всей полнотой воли к власти, способностью к созиданию, утверждению, творчеству. В абсолютном большинстве люди приучены культурой не к власти, а к подчинению, так что в отношении к сверхчеловеку человечество - это промежуточная ступень. Сверхчеловек - это состояние, которого необходимо, но почти невозможно достигнуть человеку. И Ф. Ницше сравнивает человека с мостом: «В человеке важно то, что он мост, а не цель: в человеке можно любить только то, что он переход и гибель» [10, с. 57]. Человек - это «канат, натянутый над пропастью» между животным и сверхчеловеком. В полной мере использована символика опасности перехода по мосту между двумя мирами: «Опасно прохождение, опас-
но быть в пути, опасен взор, обращенный назад, опасны страх и остановка [10, с. 57]. И далее Ф. Ницше посвящает ряд афоризмов тем, кто «идет по мосту», т. е. стремится к действию, выводящему человека за пределы рутинного, усредненного существования на уровне толпы: «того, кто трудится и изобретает» [10, с. 57]; «того, чья душа расточается, кто не хочет благодарности и не воздает ее, ибо он постоянно дарит и не хочет беречь себя» [10, с. 58]; «кто бросает золотые слова впереди своих дел и исполняет всегда еще больше, чем обещает» [10, с. 58]; «кто не бережет для себя ни капли духа, но хочет всецело быть духом своей добродетели: ибо так, подобно духу, проходит он по мосту» [10, с. 57] и т. д. Ф. Ницше подчеркивает, что все они «хотят гибели» - делают хоть небольшой, но шаг к переходу в новое качество. Мы возвращаемся, таким образом, к изначальной идее моста: он высится между двумя мирами, и переход из одного в другой - не простое перемещение, а смерть и начало новой жизни. Это всегда непросто, но без этого невозможно движение.
Итак, мы видим, что различные формы культуры варьируют универсальную символику мостов, меняя акцентировки, но не существенные моменты смысла. Так, аллегории божественных мостов, соединяющих миры, сменяются метафорически-магическими образами строительства мостов, затем в философию приходят конструктивистские метафоры моста, в которых мост представляет мыслительную конструкцию. Высшим проявлением ощущения силы и могущества человека является метафора, когда сам человек становится мостом, способным соединять миры. Наиболее полно символика моста представлена в философских метафорах.
1. Хайдеггер М. Вопрос о технике // Хайдеггер М. Время и бытие. М.: Республика, 1993. С. 221-253.
2. Зиммель Г. Мост и дверь // Социология власти. 2013. № 3. С. 145-150.
3. Евсюков В. В. Мифы о мироздании // Мироздание и человек. М.: Политиздат, 1990. С. 7-122.
4. Топоров В. Н. Мост // Мифы народов мира: Энциклопедия: в 2 т. М.: Совет. энцикл. 1982. Т. 2. С. 176-177.
5. Карпова Н. Б. В поисках северной «Рамаяны»: Новый взгляд на историю возникновения евразийской цивилизации. М.: ООО «Полиграф-Информ», 2012. 218 с.
6. Геродот. История / пер. с греч. и комм. Г. А. Стра-тановского; вступит. ст. И. Е. Сурикова. М.: ОДМА-ПРЕСС Инвест, 2004. 640 с.
7. Акишина Е. О. Роль метафоры в формировании языка науки и философии Нового времени // Вестник Сибирского государственного университета путей сообщения. 2015. № 4. С. 62-68.
8. Бэкон Ф. Новый Органон // Бэкон Ф. Соч.: в 2 т. М.: Мысль, 1978. Т. 2. С. 5-214.
9. Рассел Б. Человеческое познание: Его сфера и границы: пер. с англ. Киев: Ника-Центр, 2001. 560 с.
10. Ницше Ф. Так говорил Заратустра / пер. с нем. А. Ю. Антоновского, К. А. Свасьяна. М.: Эксмо, 2007. 640 с.
© Акишина Е. О., Мартишина Н. И., 2016
