CC BY
50УДК 903.2(571.63)
МОХЭСКИЙ КОМПОНЕНТ В БОХАЙСКОЙ КУЛЬТУРЕ (ПО МАТЕРИАЛАМ КРАСКИНСКОГО ГОРОДИЩА)
Я.Е. Пискарева
Государство Бохай было основано одной из племенных общностей мохэ — сумо. Бохай расширял свои границы, и в первой половине VIII в. в его состав вошли земли южного Приморья, также населенные родственными мохэскими племенами. Статус этих территорий менялся: изначально являясь внешней периферией по отношению к центру, в дальнейшем они становились внутренней полупериферией либо вообще переставали соответствовать понятию периферийной области. Мы предполагаем, что мохэские традиции сохранялись в бохайской культуре Южного Приморья на всём протяжении существования государства Бо-хай. Статья посвящена исследованию мохэского компонента в бохайской культуре. Основным источником данной работы стали материалы Краскинского городища, являвшегося центром округа Янь в Бохае. Благодаря долгим и планомерным исследованиям, на этом памятнике выделены шесть строительных горизонтов, поэтому все объекты и находки могут быть рассмотрены как в пространстве, так и во времени с учётом
стратиграфии городища. Анализ материала показал, что мохэские традиции проявлялись в различных сферах жизни бо-хайцев. Так, просяное земледелие и свиноводство были свойственны хозяйству мохэсцев и продолжали существовать в бохайское время. Однако в Бохае происходит существенная трансформация земледелия, связанная с выращиванием новых видов проса и в целом с расширением спектра культивируемых растений. Судя по присутствию большого количества земледельческих артефактов, его значимость увеличивается. Но наиболее ярко мохэские традиции сохранились в домостроительстве и керамическом производстве. В первом случае это проявляется в наличии жилищ с углублённым котлованом в нижних горизонтах Кра-скинского городища, а во втором — в керамике мохэского облика и мохэских элементах в бохайской керамике, присутствовавших во всех горизонтах Кра-скинского городища.
Ключевые слова: мохэ, Бохай, раннее средневековье, Краскинское городище, жилища, керамика, традиция.
ПИСКАРЕВА Яна Евгеньевна — PISKAREVA Yana Evgenyevna —
кандидат исторических наук, научный сотрудник, PhD, Researcher at Early MediaevalArchaeology
Институт истории, археологии и этнографии Dept., Institute of History, Archaeology and
народов Дальнего Востока ДВО РАН, Владивосток, Ethnology of Peoples of the Far East, FEB RAS,
Россия. Vladivostok, Russia.
E-mail: [email protected]
На сегодняшний день большинством исследователей Бохай рассматривается как полиэтничное государство. Одним из основных народов Бо-хая являлись тунгусо-маньчжурские племена мохэ. К концу VII в. уровень социально-экономического развития мохэского общества и исторические обстоятельства привели к образованию в 698 г. первого тунгусо-маньчжурского государства Чжэнь (в последующем государство Бохай) (Ивлиев 2003: 316-317). Бохай постепенно расширял свою территорию и в первой половине VIII в. в его границы вошли юго-западные районы Приморья (Болдин
2002: 184; Ивлиев 2005: 454-457). К этому времени здесь также проживали родственные племенные группы, оставившие после себя многочисленные памятники мохэской археологической культуры. Таким образом, мохэские традиции естественным образом сохранялись в Бохае. Целью данного исследования является определение степени устойчивости и изменчивости мохэского компонента в бохайской культуре.
Источниковой базой работы стали материалы Краскинского городища. Благодаря планомерному изучению этого памятника, продолжающемуся уже более 30 лет, получена обширная коллекция артефактов, выявлены закономерности в их залегании, зафиксированы строительные горизонты средневекового города, получены даты по результатам радиоуглеродного датирования угля из различных отложений памятника. Все эти обстоятельства делают Краскинское городище наиболее информативным и достоверным источником по раннесредневековой археологии Приморья.
Ко времени постройки города Яньчжоу (Краскинского городища) мо-хэское население уже проживало на прибрежных территориях южной части залива Петра Великого и залива Посьет. Об этом свидетельствуют расположенные здесь археологические памятники: долгосрочные поселения с жилищами в углубленных котлованах (Троица-2), сезонные поселения охотников и рыболовов (Барабаш-3, Посьетская пещера), поселения-мастерские (Троица-5), поселения с раковинными кучами (Ломоносова-2), известны также поселения на островах (о. Рикорда, о. Антипенко, о. Си-бирякова). В отличие от центральной части Приморья, где населённые пункты могли включать 50-100 жилищ (Камышовка, Корсаковка и т.д.), на побережье мохэсцы жили небольшими посёлками, состоящими из десятка домов. Укреплённые мохэские городища неизвестны пока на прибрежных территориях южного Приморья, что может косвенно указывать на мирное течение жизни в данном регионе, без военных конфликтов и столкновений. Тем не менее к этому времени технология строительства оборонительных сооружений (валов, рвов) была мохэ уже хорошо знакома. Наши исследования Новоселищенского городища в Ханкайском районе показали, что они обладали достаточными техническими навыками и знаниями: перед возведением земляного вала был снят дерн, затем сооружена земляная насыпь, поверх которой установлен деревянный частокол (Пискарева и др. 2019: 94-95).
Мохэсцы имели комплексное хозяйство, включавшее земледелие, охоту, различные промыслы и ремёсла, добычу морских ресурсов. Все эти виды деятельности сохранились и в хозяйстве бохайцев, но претерпели существенные изменения. Исследования, проведённые в последние годы на ряде памятников, показали, что основой мохэского земледелия было просо: выращивалось просо итальянское, просо обыкновенное, голозерный ячмень (Сергушева 2018: 259). Но по имеющимся на сегодняшний день данным, нельзя утверждать, что земледелие у мохэ было основным видом хозяйственной деятельности. Бохайцы сохранили традиции просяного земледелия, сосредоточившись на выращивании проса японского и проса итальянского, но также возделывали пшеницу, бобовые растения (фасоль угловатая), различные овощные и технические культуры. На бохайских памятниках, в отличие от мохэских, найдено значительное количество артефактов, связанных с земледелием (серпы, косы, лопаты, фрагменты плужных лемехов и отвалов из чугуна) (Государство Бохай...
1994: 92-93). Это свидетельствует о возросшем технологическом уровне земледелия и о его большом значении в хозяйстве. Вероятно, с появлением бохайского населения происходит трансформация местного земледелия: оно переориентируется на выращивание двух видов проса, одно из которых (японское) является совершенно новым для данной территории, увеличивается список видов культурных растений и значительно сокращается производство проса обыкновенного (Сергушева 2018: 261). По-видимому, в бохайское время расширяется и видовой состав домашних животных. На основании преимущественно косвенных данных мы знаем, что мохэ разводили свиней, в их хозяйстве были лошади и собаки (Ивли-ев 2005). У бохайского населения появляется крупный и мелкий рогатый скот, о чём свидетельствуют находки костей животных на Краскинском городище. Список домашних животных насчитывает пять видов: свинья, собака, корова, лошадь, коза или овца (Омелько, Винокурова 2014: 75).
Экология прибрежной зоны предполагает присутствие в системе жизнеобеспечения таких отраслей как рыболовство и морское собирательство. Однако на мохэских памятниках явных свидетельств рыбной ловли не найдено, что скорее демонстрирует недостаточную степень их изученности, чем отсутствие рыбы в рационе питания мохэсцев. Найденные на Краскинском городище костные остатки рыб, керамические и каменные грузила, рыболовные крючки показывают значительную роль рыболовства в системе жизнеобеспечения бохайцев, и это подтверждается находками и на других бохайских памятниках — городищах долины р. Илистой — Горбатка, Николаевка-1, 2, памятниках среднего течения р. Раздольная — поселениях Чернятино-2, Константиновское.
Свидетельства морского собирательства в равной степени присутствуют и на мохэских памятниках побережья, и на бохайских. На юге Приморья открыты два мохэских памятника с раковинными кучами: поселение в б. Ломоносова (Археологические памятники... 2014: 347-349) и поселение в б. Новик на о. Русский (Крупянко и др. 2016). В результате изучения видового состава малакофауны, найденной в отложениях раковинной кучи на о. Русский, выяснилось, что промысловая специализация жителей этого поселения была достаточно узкой — их основное внимание сосредотачивалось на добыче устрицы. Большое количество свидетельств морского собирательства и охоты на морских млекопитающих характерно для отложений нижних строительных горизонтов Краскинского городища. Найдены скопления раковин различных видов: мидии Грея, устрицы тихоокеанской, спизулы сахалинской, а также брюхоногого моллюска рапаны (Раков, Шарова 2012). Доминирующим видом была спизула сахалинская.
Сохранение мохэских традиций наиболее заметно проявляется в строительстве жилищ и в производстве керамики. На сегодняшний день изучено около 40 мохэских жилищ на разных памятниках Приморья. Постройки различаются по площади, по некоторым конструктивным деталям крыши и стен, по расположению и количеству очагов, но все они сооружались в заглубленных котлованах и во всех отсутствует отопительная система типа кан (рис. 1). Средняя площадь мохэских жилищ составляет около 20 м2. Самые крупные по размерам постройки исследовались на поселении Усть-Зеркальная-4 (45 м2), на Новоселищенском городище (39 м2), поселении Раковка-10 (32 м2). Площадь небольших жилищ составляет в среднем 9 м2. В 2015-2016 г. на городище Синельников о-1 иссле-
о
Рис. 1. Мохэские жилища: 1-2 — жилище 1 Новоселищенского городища;
3 — жилище поселения Борисовка-3;
4 — жилище Синельниковского городища
о X ш
о -
»
Я О £ Я о я
и
я ч и и О
X
>
»
о я
о »
№
>4
и
и
довались мохэские жилища, площадь котлованов которых варьировала от 5,5 до 10 м2 (рис. 1: 4). Небольшой размер этих сооружений, анализ обнаруженных артефактов, позволили предположить, что в них могли проживать 1-2 человека (Пискарева и др. 2018). Форма котлована мохэских жилищ прямоугольная или квадратная со скруглёнными углами, стенки вертикальные, иногда слегка пологие. В жилищах насчитывается от четырёх до девяти столбовых ям. В некоторых постройках ямы располагались ближе к центру (обычно четыре) и от одной до четырёх по углам. Другие сооружения снабжены только ямами по углам либо только ямами в центре (рис. 1: 1, 3, 4). Радиальное расположение плах в сгоревших жилищах свидетельствует о четырёхскатной или шатровой конструкции крыши (рис. 1: 2). Очаг обычно находился в центре жилища или был слегка смещён к противоположной от входа стороне, диаметр его составлял от 50 до 90 см. Известны также очаги прямоугольной формы (поселение Абрамовка-3), очаги с выстланным камнем дном (поселение Усть-Зеркальная-4, Осиновка, Михайловка-1). Подобные жилища в котлованах с очагом, заглублённые на 50-60 см, исследованы в нижних (пятом и шестом) строительных горизонтах Краскинского городища, например жилище №12 раскопа ХЬ, жилище 15 раскопа ХЬ (Гельман и др. 2010; 2015). Площадь сооружений небольшая: жилище №12, раскопанное полностью, имело размеры 3x4 м. К сожалению, многочисленными перестройками часто уничтожались следы каких-либо конструкций: столбовые ямы, детали стен и перекрытия. Тем не менее тип постройки явно был сходным, традиционным для мохэсцев. Позднее, в 4-1 строительных горизонтах городища появляются другие жилища — наземные с каном, при этом жилища-полуземлянки также встречаются, хотя и реже.
Мохэские традиции в керамике Краскинского городища прослеживаются по двум направлениям: во-первых, в присутствии керамики мо-хэского облика, т.е. лепных и круговых (сделанных на медленном круге) сосудов с орнаментированным или гладким налепным валиком под венчиком, а во-вторых, проявляясь в виде отдельных признаков в формах, орнаментации и технологии изготовления круговых типично бохайских сосудов. Мохэская керамика в целом составляет не более 2,5% от всей керамической коллекции городища.
Впервые обобщающий анализ мохэской керамики Краскинского городища предпринят О.В. Дьяковой (Дьякова 1984, 1993). В вышедшей в 2002 г. публикации Е.И. Гельман и Я.Е. Пискарева дали развёрнутую характеристику этому керамическому комплексу, проанализировали особенности залегания керамического материала и выявили две группы сосудов, отличающихся по своим морфологическим и технологическим особенностям (Гельман, Пискарева 2002). Но к этому времени на памятнике были зафиксированы только два строительных горизонта. Исследования последних лет выявили на некоторых участках памятника до 6 строительных горизонтов, что позволило проследить в них изменения количества и качества мохэской керамики. При этом следует отметить, что не все объекты даже в пределах одного горизонта содержали такую керамику. Кроме того, методика раскопок менялась, и определённую сложность вызывает соотнесение отложений более ранних раскопов и недавних с учётом строительных горизонтов.
Наиболее ранние отложения связаны с шестым строительным горизонтом, объекты которого были исследованы в 2014 и 2015 гг. Найденные здесь фрагменты лепных и круговых мохэских сосудов (14 экземпляров) принадлежали преимущественно горшковидным ёмкостям с гладким налепным валиком. Обнаружено всего два фрагмента венчиков
Рис. 2. Фрагменты мохэских сосудов, найденные в шестом строительном горизонте Краскинского городища (исследования 2014 и 2015 гг.): 1, 4, 5, 6, 10 — фрагменты венчиков круговых сосудов, 2 — верхняя часть сосуда, 3, 7, 8, 9, 11-14 — венчики лепных сосудов; 15-21 - фрагменты стенок круговых сосудов со следами выбивки (по: Гельман и др. 2015; Гельман и др. 2018)
с орнаментированным валиком и несколько орнаментированных стенок, в том числе с ячеистой выбивкой (рис. 2).
К пятому строительному горизонту на разных раскопах относятся жилище №6 (2007 г.), жилище №13 (2009-2014 гг.), котлован, исследованный в 2011 г., два котлована хозяйственного назначения (2014 г.), содержащие мохэскую керамику. Результаты радиоуглеродного анализа, взятые из материалов 2007 г., свидетельствуют о заселении памятника уже в конце VII - начале VIII в. В этих объектах также найдены фрагменты сосудов мохэского облика (рис. 3, 4). В жилище 6 обнаружены обломки не менее чем от 10 мохэских емкостей, подавляющее большинство которых изготовлено на медленном круге (рис.4: 1-6, 18). Они попали в жилище скорее всего вместе с мусором, которым засыпали заброшенный котло-
Рис. 3. Фрагменты мохэских сосудов, найденные в пятом строительном горизонте (исследования 2011 и 2014 гг.): 1, 2, 5, 6 — венчики и дно круговых сосудов, 14, 15, 16, 18, 19 — орнаментированные стенки круговых и лепных (15) сосудов, 11-12, 17 — фрагменты круговых сосудов с ячеистой выбивкой; 3, 4, 13 — верхние части лепных сосудов; 7, 8 — фрагменты от одного сосуда с орнаментированным валиком, 9 — нижняя часть сосуда со следами ячеистой выбивки (по: Гельман и др. 2012; Гельман и др. 2015)
ван соседи. Изделия преимущественно тонкостенные, а иногда и тонкодонные, в тесте фиксируются средне и грубозернистые примеси песка. Все они имеют следы сильного пищевого нагара, свидетельствующего об их использовании в качестве кухонной посуды.
Четвертый строительный горизонт. К объектам этого горизонта, содержавшим мохэскую керамику, относятся жилище 13 (2009 г.), жи-
Рис. 4. Фрагменты мохэских сосудов, найденные в пятом строительном горизонте
(исследования 2007 г.): 1-16, 18 — фрагменты сосудов из жилища 6; 17 — верхняя часть сосуда с прочерченным орнаментом, пласт 13
Рис. 5. Фрагменты мохэских сосудов, найденные в четвёртом строительном
горизонте (исследования 2009 и 2014 гг.). 1-5 — фрагменты мохэских сосудов из жилища №13 (исследования 2009 г.): 3, 5 — венчики лепных сосудов; 1, 2 — венчики круговых сосудов; 4 — венчик горшковидного сосуда; 6-19 — фрагменты мохэских сосудов из раскопа ХЫУ;
6-8 — венчики круговых сосудов, найденные в заполнении жилища №15 (раскоп ХЫУ, 2014 г.); 9-11 — венчики лепных (9, 11) и круговых сосудов из 10 пласта (раскоп ХЫУ, 2014 г.); 12-14 — фрагменты орнаментированных стенок сосудов, найденные в процессе снятия 11 пласта (жилище 15) (раскоп ХЫУ, 2014 г.); 15, 16-19 — образцы доньев лепных (16, 17) и круговых (15, 18-19) сосудов, собранных в процессе разборки 10 пласта (раскоп ХЫУ, 2014 г.) (по: Гельман и др. 2010; Гельман и др. 2015)
Рис. 6. Мохэская керамика из 5-7 пластов Краскинского городища, найденная в нескольких метрах к югу от ворот в храмовой ограде, в отложениях, связанных с хозяйственной деятельностью (по: Гельман, Пискарева 2002)
лище 15 (10 пласт раскопа ХПУ, 2014 г.). Мохэская керамика из этого горизонта представлена фрагментами сосудов, как правило, изготовленных на медленном круге (рис. 5). Это изделия с гладким валиком. Лишь у двух изделий валик под венчиком орнаментирован. Вероятно, к этому же гори-
Рис. 7. Фрагменты сосудов мохэского типа, найденные в третьем строительном горизонте (исследования 2014 г.). Раскоп ХЫУ. Западный и восточный сектора. 1-4 — фрагменты венчиков круговых сосудов, собранных в процессе снятия 7 пласта; 5-11 — образцы венчиков (5-10) и орнаментированной стенки (11) круговых сосудов, найденных при снятии 9 пласта; 12-18 — венчики лепных и круговых сосудов из жилища №17 раскопа XIV (2011 г.) (по: Гельман и др. 2010; Гельман и др. 2015)
зонту относится керамика из 5-7 пласта, обнаруженная в нескольких метрах к югу от ворот в храмовой ограде, в отложениях, связанных с хозяйственной деятельностью жителей городища (Гельман, Пискарева, 2002).
Рис. 8. Фрагменты сосудов мохэского типа из третьего строительного горизонта (исследования 2009 г.): 1-9 — раскоп ХЬ, фрагменты венчиков круговых сосудов, найденные в процессе изучения остатков жилища №11 на уровне 11 пласта; 10-20 — фрагменты круговых сосудов; 13, 18, 21 — 2013 г., образцы венчиков мохэского типа, найденные в процессе разборки 7 пласта (по: Гельман и др. 2010; Гельман и др. 2015)
Это 7 лепных и 5 круговых сосудов с гладкими стенками и с аккуратными валиками под венчиком, которые у нескольких изделий орнаментированы насечками и оттисками (рис. 6). На одном лепном банковидном сосуде присутствует иероглиф «дерево» (рис. 6: 1).
Объекты третьего строительного горизонта, содержавшие мохэ-скую керамику, представлены остатками жилища 17 (раскоп ХЬУ, 2011 г.) и жилища 11 (раскоп ХЬ, 2009 г.) (рис.8). Подобная керамика обнаружена также в отложениях, относящихся к этому горизонту в раскопе ХЫУ
Рис. 9. Мохэская керамика из второго строительного горизонта Краскинского городища, найденная в ямах рядом с храмовым комплексом (по: Гельман, Пискарева 2002)
(2014 г.) (рис. 7: 1-11). В жилище 17 и рядом с ним найдены несколько разрозненных фрагментов стенок и венчиков круговых мохэских сосудов и верхняя часть горшковидного сосуда с гладким валиком (рис. 7: 12-18). Из фрагментов венчиков у трёх есть орнаментированный валик. К третьему горизонту относится и керамика, найденная в ходе исследований 1996 г. на глубине около 80 см в нижней части ямы в нескольких метрах к югу от храма. Это фрагменты трех тонкостенных лепных сосудов, один из которых — горшковидной формы — имеет налепной гладкий валик под венчиком и лощение по тулову.
Верхние строительные горизонты. Прихрамовая территория. В связи с менявшейся методикой раскопок трудно сейчас точно сказать, к какому горизонту относились ямы, контуры которых проявились
Рис. 10. Мохэская керамика из второго строительного горизонта Краскинского городища, найденная на территории храмового комплекса (по: Гельман, Пискарева 2002)
на глубине около 50 см в слое серой супеси на территории рядом с храмом. Тем более осложняет эту задачу тот факт, что строительные горизонты в жилых кварталах сменялись, вероятно, чаще, чем на территории храма. Учитывая глубину, на которой проявились контуры ям, это может быть второй горизонт. Керамика, полученная в результате раскопок 1983 г. представлена фрагментами 8 лепных сосудов, из которых три реконструированы. Валики под венчиком гладкие, прикреплённые под прямым углом относительно поверхности, такие же валики имеются на тулове пяти сосудов. Три ёмкости имеют следы ячеистой выбивки (рис. 9). К этому же, или первому, горизонту может быть предварительно отнесена керамика, найденная на территории храмового комплекса и прилегающих к нему участках (рис.10). Вся она мелко фрагментирована и по основным показателям близка керамике из ям. Всего найдены фрагменты от 12 лепных и 12 круговых банковидных и горшковидных сосудов.
З аключение
Мохэские традиции сохранялись в бохайской культуре, при этом одни из них трансформировались, другие оставались без изменений. Благодаря многолетним и планомерным раскопкам на Краскинском городище, мы получили уникальные, хорошо стратифицированные данные, позволяющие не только фиксировать сам факт наличия этих традиций, но и проследить их устойчивость и изменчивость за время существования памятника.
Наблюдения за изменениями в составе мохэской керамики согласно строительным горизонтам показывают следующее:
❖ начиная с самого нижнего горизонта на городище присутствуют и лепные, и изготовленные на медленном круге сосуды. При этом по мере приближения к верхним горизонтам доля круговой мохэской посуды увеличивается по сравнению с лепной;
❖ на всём протяжении культурного слоя вместе с гладкостенной керамикой есть и сосуды с ячеистой, или «вафельной» выбивкой. Интересен вопрос о происхождении керамики с ячеистой выбивкой. На сегодняшний день нам известно большое количество мохэских памятников добохайского времени, содержащих гладкостенную керамику, близкую по многим признакам керамике бохайских памятников. Что касается ранних памятников, содержавших керамику с ячеистой выбивкой, то пока их круг ещё не очерчен. Сосуды с ячеистой выбивкой массово встречаются на памятниках среднего течения р. Илистой — городищах Горбатка, Нико-лаевское-1, 2. Эти памятники можно предварительно отнести к среднему и позднему периоду государства Бохай. По мнению исследователей, они могли быть включены в государство Бохай уже после учреждения области Шуайбинь (Гельман и др. 2001: 19) не позднее конца УШ-К вв. (Раков, Гельман 2002: 127). Мы можем предположить, что население, изготавливавшее керамику с ячеистой выбивкой, видимо всегда было в зоне контактов Бохая. Это объясняет появление такой керамики в нижних горизонтах Краскинского городища, в материалах поселения Чернятино-2 (среднее течение р. Раздольная), Абрикосовского храма. Впоследствии это же население становится и частью бохайского общества, о чем свидетельствуют находки на бохайских городищах бассейна р. Илистой;
❖ в круговой бохайской керамике с влиянием мохэской традиции можно связать орнаментированный край венчика у некоторых сосудов. Подобные ёмкости не редкость на памятнике и встречаются по всей толще культурных отложений. Также в 2009 г. в верхнем строительном горизонте найден сосуд с вырезом. Аналогичные изделия хорошо известны на мохэ-ских памятниках.
Таким образом, в жизни населения Яньчжоу на протяжении всего времени существования этого средневекового города сохранялись элементы мохэской культуры. Исследователи выделяют в городской культуре Бохая два пласта — элитарный и массовый (народный) (Гельман, Асташенкова 2018: 24). Традиции мохэских племен могли быть унаследованы прежде всего простым населением. И это нашло отражение в хозяйственной деятельности, ремесленном производстве (особенно в гончарстве), в строительстве. Такое длительное сохранение мохэского компонента свидетельствует о его исключительной устойчивости в культуре Бохая, связанной, вероятно, с давними традициями, передаваемыми из поколения в поколение.
Литература
Археологические памятники эпохи па-леометалла и раннего средневековья Приморья. По материалам исследований 2012-2013 гг. 2014. Сеул: Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего востока ДВО РАН; Государственный исследовательский институт культурного наследия республики Корея. Болдин В. И. 2002. Городище Синельниково-1 и периодизация средневековых археологических культур юго-западного Приморья. Археология и культурная антропология Дальнего Востока. Владивосток: Изд-во ДВО РАН, 181-185.
Гельман Е.И., Асташенкова Е.В. 2018. Городская культура государства Бохай. Сибирские исторические исследования. №2, 24-43
Гельман Е.И., Асташенкова Е.В., Болдин В.И., Ивлиев А.Л, Лещенко Н.В. 2010. Археологические исследования российско-корейской экспедиции на Краскинском городище в российском Приморье в 2009 г. Сеул: Фонд изучения истории Северо-Восточной Азии (Республика Корея)
Гельман Е.И., Асташенкова Е.В., Болдин В.И., Ивлиев А.Л, Пискарева Я.Е. 2012. Археологические исследования рос сийско-корейской экспедиции на Краскинском городище в российском Приморье в 2011 г. Сеул: Фонд изучения истории Северо-Восточной Азии (Рес публика Корея).
Гельман Е.И., Ким Ын-Гук, Чжун Сук-Бэ, Асташенкова Е.В., Пискарева Я.Е., Ким Ын-Ок. 2015. Археологические исследования на Краскинском городище в При-
морском крае Росии в 2014 год. Сеул: Фонд изучения истории Северо-Восточной Азии (Республика Корея).
Гельман Е.И., Асташенкова Е.В., Пискарева Я.Е., Санафеев А.Ю., Ким Ын-Гук, Чжун Сук-Бэ. 2018. Археологические исследования на Краскинском городище в Приморском крае Росии в 2015 году. Сеул: Фонд изучения истории СевероВосточной Азии (Республика Корея).
Гельман Е.И., Никитин Ю.Г., Болдин В.И., Ивлиев А.Л. 2001. Исследования на городище Горбатка. Россия и АТР. №1, 12-19.
Гельман Е.И., Пискарева Я.Е. 2002. Мохэская керамика Краскинского городища. Традиционная культура Востока Азии. Вып.4. Благовещенск: Изд-во АмГу, 156-177.
Государство Бохай (698-926 гг.) и племена Дальнего Востока России. 1994. М: Наука, 1994.
Дьякова О.В. 1993. Происхождение, формирование и развитие средневековых культур Дальнего Востока. Владивосток: Дальнаука
Дьякова О.В. 1984. Раннесредневековая керамика Дальнего Востока СССР как исторический источник IV-X вв. М: Наука.
Ивлиев А.Л. 2003. Китайские летописи об образовании мохэского государства Чжэнь. Археология и социокультурная антропология Дальнего Востока и сопредельных территорий. Благовещенск : Изд-во БГПУ, 310-318.
Ивлиев А.Л. 2005. Очерк истории Бохая. Российский Дальний Восток в древности и средневековье: открытия, про-
блемы, гипотезы. Владивосток: Даль-наука, 449-475.
Крупянко А.А., Раков В.А., Пискаре-ва Я.Е., Глухов А.В. 2016. Местонахождение Новик-V. Раковинная куча мохэ-ского времени. Россия и АТР. №4, 34-48.
Никитин Ю.Г. 2005. Тан, Бохай и «восточные варвары» (восточная периферия Бохая). Российский Дальний Восток в древности и средневековье: открытия, проблемы, гипотезы. Владивосток: Дальнаука, 517-541.
Омелько В.Е., Винокурова М.А. 2014. Анализ костей животных Краскинско-го городища (по результатам исследований в 2009 г.). Мультидисциплинар-ные исследования в археологии. Владивосток: Дальнаука, 73-79.
Пискарева Я.Е, Дорофеева Н.А., Грида-сова И.В., Клюев Н.А., Прокопец С.Д., Сергушева Е.А., Слепцов И.Ю. 2018. Культурно-хронологические комплексы городища Синельниково-1 в Приморье в свете новейших исследований. Россия и АТР. №4, 138-160.
Пискарева Я.Е., Асташенкова Е.В., Проко-
пец С.Д., Сергушева Е.А., Ивлиев А.Л., Дорофеева Н.А., Лящевская М.С., Базарова В.Б., Пшеничникова Н.Ф. 2019. Комплексные исследования на Ново-селищенском городище в Ханкайском районе Приморья. Мультидисципли-нарные исследования в археологии. №2, 88-114.
Раков В.А., Гельман Е.И. 2002. Малако-фауна бохайского городища Горбатка. Археология и культурная антропология Дальнего Востока. Владивосток: Изд-во ДВО РАН, 127-133.
Раков В.А., Шарова О.А. 2012. Малакофа-уна Краскинского городища по результатам археологических исследований в 2011 г. Археологические исследования на Краскинском городище в Хасанском районе Приморского края в 2011 г. Сеул: Фонд изучения истории Северо-Восточной Азии (Республика Корея).
Сергушева Е.А. 2018. Сельское хозяйство городского населения. Города средневековых империй Дальнего Востока. М: Изд-во восточной литературы, 251-280.
THE MOHE COMPONENT IN BOHAI CULTURE (BY DATA FROM KRASKINSKOYE WALLED TOWN)
Ya. E. Piskareva
The State of Bohai was established by a Mohe tribal community named Sumo. Bohai expanded beyond its initial borders, and in the first half of 8th century occupied southern lands of Primorye inhabited by consanguine Mohe tribes. The status of those territories was volatile: at the early stage they were perceived as remote outskirts, gradually becoming inner provinces as time went by, or even stopped being treated as peripheral outposts at all (Nikitin 2005: 520). The author maintains that Mohe traditions were cherished in the Bohai culture of southern Primorye throughout the whole time of existence of the Bohai State. This article specifically covers the Mohe component in the Bohai culture. Our main sources are materials from Kraskinskoye walled town, the town that played a role of administrative center of the Yan district in Bohai. Many years of meticulous investigations on the site resulted in discovering and exposing six building horizons which means that all fixed structures and movable finds can be analyzed both spatially and temporally with reference to the stratigraphy of the site. Artifacts suggest the Mohe traditions to have been prominent in various facets of life of the Bohai people. For example, millet cultivation and pig breeding were common trades among the Mohe, and continued to be practiced into the Bohai time. However, agriculture took certain twists and turns in Bohai due to introduction of new millet species and overall broadening of cultivated greenery spectrum. Judging by the presence of a huge number of agricultural tools, tending of soil gets more and more important. Another spheres where the Mohe traditions have flourished even more conspicuously is house building and ceramics industry. In house building practices this is seen in the example of dwellings featuring a deepened depression found in the lowest horizons of
Kraskinskoye site. In the ceramic industry sphere, the Mohe traditions manifest themselves in the "Mohe-appearance" pottery, and in the presence of Mohe aspects in the Bohai's pottery — and those occur in all of the Kraskinskoye horizons.
Keywords: Mohe, Bohai, early Middle Ages, Kraskinskoye walled town, dwellings, ceramics, tradition.
References
Arheologicheskie pamyatniki epohi paleome-talla i rannego srednevekov'ya Primor'ya. Po materialam issledovanij 2012-2013 gg. [Archaeological sites of the Paleometal Age and the early Middle Ages of Primor-ye. Research materials of 2012-2013]. 2014. Seul: Institut istorii, arheologii i etnografii narodov Dal'nego vostoka DVO RAN; Gosudarstvennyj issledovatel'skij institut kul'turnogo naslediya respubliki Koreya.
Boldin V.I. 2002. Gorodishche Sinel'nikovo-1 i periodizaciya srednevekovyh arheologi-cheskih kul'tur yugo-zapadnogo Primor'-ya. [Sinelnikovo-1 walled town and the periodization of mediaeval archaeological cultures of southwestern Primorye]. Arheologiya i kul'turnaya antropologiya Dal'nego Vostoka. Vladivostok : Izd-vo DVO RAN, 181-185.
Gel'man E.I., Astashenkova E.V. 2018. Goro-dskaya kul'tura gosudarstva Bohaj. [Urban culture of the state of Bohai]. Sibirskie istoricheskie issledovaniya, №2, 24-43
Gel'man E.I., Astashenkova E.V., Boldin V.I., Ivliev A.L, Leshchenko N.V. 2010. Arheo-logicheskie issledovaniya rossijsko-korejs-koj ekspedicii na Kraskinskom gorodishche v rossijskom Primor'e v 2009 g. [Archaeological research of the Russian-Korean expedition on the Kraskinsky walled town site in Russian Primorye in 2009]. Seul: Fond izucheniya istorii Severo-Vostoch-noj Azii (Respublika Koreya).
Gel'man E.I., Astashenkova E.V., Boldin V.I., Ivliev A.L, Piskareva Ya.E. 2012. Arheo-logicheskie issledovaniya rossijsko-korejs-koj ekspedicii na Kraskinskom gorodishche v rossijskom Primor'e v 2011 g. [Archaeological research of the Russian-Korean expedition on the Kraskinsky walled town in Russian Primorye in 2011]. Seul: Fond izucheniya istorii Severo-Vostochnoj Azii (Respublika Koreya).
Gel'man E.I., Kim Yn-Guk, Chzhun Suk-Be, Astashenkova E.V., Piskareva Ya.E., Kim Yn-Ok. 2015. Arheologicheskie issledovaniya na Kraskinskom gorodishche v Pri-morskom krae Rosii v 2014 god. [Archaeological research on the Krasninsky walled town site in the Primorsky Territory of Russia in 2014]. Seul: Fond izucheniya is-
torii Severo-Vostochnoj Azii (Respublika Koreya).
Gel'man E.I., Astashenkova E.V., Piskareva Ya.E., Sanafeev A.Yu., Kim Yn-Guk, Chzhun Suk-Be. 2018. Arheologicheskie issledovaniya na Kraskinskom gorodishche v Primorskom krae Rosii v 2015 godu. [Archaeological research on the Krasnins ky walled town site in the Primorsky Territory of Russia in 2015]. Seul: Fond izu-cheniya istorii Severo-Vostochnoj Azii (Respublika Koreya).
Gel'man E.I., Nikitin Yu.G., Boldin V.I., Ivliev A.L. 2001. Issledovaniya na gorodishche Gorbatka. [Survey of Gorbatka walled town] Rossiya i ATR. №1, 12-19.
Gel'man E.I., Piskareva Ya.E. 2002. Moheska-ya keramika Kraskinskogo gorodishcha. [Mohe ceramics of the Kraskinsky walled town]. Tradicionnaya kul'tura Vostoka Azii. Vyp.4. Blagoveshchensk: Izd-vo AmGu, 156-177.
Gosudarstvo Bohaj (698-926 gg.) i plemena Dal'nego Vostoka Rossii. [The state of Bo-hai (698-926) and the tribes of Russian Far East]. 1994. M: Nauka, 1994.
D'yakova O.V. 1993. Proiskhozhdenie, for-mirovanie i razvitie srednevekovyh kul'tur Dal'nego Vostoka. [The origin, formation and development of mediaeval cultures in the Far East]. Vladivostok: Dal'nauka.
D'yakova O.V. Rannesrednevekovaya kera-mika Dal'nego Vostoka SSSR kak istori-cheskij istochnik IV-X vv. [Early mediaeval ceramics of the USSR Far East as a historical source from IV-X centuries]. M: Nauka.
Ivliev A.L. 2003. Kitajskie letopisi ob obra-zovanii moheskogo gosudarstva Chzhen'. Chzhen [Chinese annals on the formation of a Mohe's state of Zhen]. Arhe-ologiya i sociokul'turnaya antropologiya Dal'nego Vostoka i sopredel'nyh territorij. Blagoveshchensk: Izd-vo BGPU, 310-318.
Ivliev A.L.2005. Ocherk istorii Bohaya. Bo-haya [An essay on the history of Bohai]. Rossijskij Dal'nij Vostok v drevnosti i sred-nevekov'e: otkrytiya, problemy, gipotezy. Vladivostok: Dal'nauka, 449-475.
Krupyanko A.A., Rakov V.A., Piskare-va Ya.E., Gluhov A.V. 2016. Mestonahozh-
denie Novik-V. Rakovinnaya kucha mo-heskogo vremeni. [The Novik-V archaeological locus. A shell midden of the Mohe time]. Rossiya i ATR, №4, 34-48.
Nikitin Yu.G. 2005. Tan, Bohaj i «vostoch-nye varvary» (vostochnaya periferiya Bohaya). [Tan, Bohai, and "Eastern Barbarians" (the eastern periphery of Bohai)]. Rossijskij Dal'nij Vostok v drevnosti i srednevekove: otkrytiya, problemy, gipo-tezy. Vladivostok: Dal'nauka, 517-541.
Omel'ko V.E., Vinokurova M.A. 2009. Analiz kostej zhivotnyh Kraskinskogo goro-dishcha (po rezul'tatam issledovanij v 2009 g.). [Analyzing animal bones from Kraskinsky occupation (by results of 2009 research project)]. Mul'tidisciplinarnye issledovaniya v arheologii. Vladivostok: Dal'nauka, 73-79.
Piskareva Ya.E, Dorofeeva N.A., Gridaso-va I.V., Klyuev N.A., Prokopec S.D., Ser-gusheva E.A., Slepcov I.Yu. 2018. Kul'-turno-hronologicheskie kompleksy go-rodishcha Sinel'nikovo-1 v Primor'e v svete novejshih issledovanij. issledovanij [Cultural and chronological complexes of Sinelnikovo-1 ancient settlement in Pri-morye in the light of the latest research]. Rossiya i ATR. №4, 138-160
Piskareva Ya.E., Astashenkova E.V., Prokopec S.D., Sergusheva E.A., ch Ivliev A.L.,
Dorofeeva N.A., Lyashchevskaya M.S., Bazarova V.B., Pshenichnikova N.F. 2019. Kompleksnye issledovaniya na Novosel-ishchenskom gorodishche v Hankajskom rajone Primor'ya. [Integrated research at the Novoselishchensky walled town in Khankaisky district of Primorye]. Mul'tidisciplinarnye issledovaniya v arheologii, 88-114
Rakov V.A., Gel'man E.I. 2002. Malakofauna bohajskogo gorodishcha Gorbatka. [Ma-lacofauna of the Bohai's Gorbatka walled town]. Arheologiya i kul'turnaya antropo-logiya Dal'nego Vostoka. Vladivostok: Izd-vo DVO RAN, 127-133.
Rakov V.A., Sharova O.A. 2012. Malakofauna Kraskinskogo gorodishcha po rezul'tatam arheologicheskih issledovanij v 2011 g. [Malacofauna of the Kraskinsky walled town according to the results of archaeological research in 2011]. Arheologicheskie issledovaniya na Kraskinskom gorodishche v Hasanskom rajone Primorskogo kraya v 2011 g. Seul: Fond izucheniya istorii Seve-ro-Vostochnoj Azii (Respublika Koreya).
Sergusheva E.A. 2018. Sel'skoe hozyajstvo gorodskogo naseleniya. [Agriculture as practiced by urban population]. Goroda srednevekovyh imperij Dal'nego Vostoka. M: Izd-vo vostochnoj literatury, 251-280.
