CC BY
24
В. М. Липская
Модный образ и его имя: обреченный компромисс
Когда размышляют об идеальном образе определенного времени, то уместнее иметь в виду, что речь идет собственно не об идеале, а о компромиссе между идеалом и социально-культурном своеобразии этого времени. То есть собственно не идеал подразумевается, а его трансформация. Мода как раз и является тем самым механизмом, который наиболее быстро фиксирует этот компромисс, дает ему наиболее очевидно тот или иной способ воплощения. Поэтому всевозможные утверждения о «капризности» и «непостоянстве» моды, до сих пор звучащие не только в публицистических, но и научных текстах, только означают непонимание принципов и логики этой быстроты и очевидности.
Модный образ формируется по принципу компенсации той или иной проблемы, возникающей в обществе. Мы, безусловно, живем в далеко не идеальном мире, но в каждый исторический момент по-разному (в том числе и социально) не идеальном. Мода, являясь проявлением коллективного бессознательного, как раз всегда «автоматически на 180 градусов» предлагает те или иные способы «снимающие проблему».
Моду недаром в узком смысле отождествляют с костюмом. Именно костюм является самым явным проявлением модных тенденций в человеческой жизни. Костюм реагирует на проблемы общества наиболее оперативным образом. Чем напряженнее атмосфера времени - тем игривее мода проявляет себя в костюмосозидании и наоборот. Недаром возник каламбур «Длина юбки обратно пропорциональна росту курса доллара».
Законченный дизайнерский образ - это всегда своего рода система, «смысловым модулем» которой является концепция, получающая свое явное воплощение в названии (тогда как в самом костюме или коллекции концепция «растворена» в невербальном воплощении). Тем самым чтобы поставить последнюю точку в своем творчестве дизайнер вынужден найти-прояснить имя (которое в скрытой форме уже присутствует).
История костюма полна азбучно известными серьезными и курьезными ситуациями, когда те или иные модели стали называться по имени того человека, с которым были связаны. Мадам де Помпадур, известная фаворитка Людовика XV, вводила новые фасоны платьев, которые не просто копировались придворными дамами, а были воплощением ее вкусов, давших название стилю в мебели (!) «помпадур». Лорд Спенсер случайно прожег свой фрак, из-за чего его пришлось укоротить - так возник фасон «спенсер», который затем в виде укороченного приталенного жакета перекочевал в дамский гардероб. И т.д. и т.п. То есть, конечно же,
яркая личность по своей ли воле или по воле провидения переносит свое имя на предметную среду. Дизайнер костюма как профессионал - сам себе провидение и потому в его воле и свершить революцию в одежде и дать ей имя.
Первым стал называть свои модели великий реформатор костюма ХХ века Поль Пуаре. Собственно говоря, он был первым именно не портным, шьющим модели по заказу клиента, а дизайнером костюма -создающим ОБРАЗ идеальной (для своего момента) женщины. Пуаре делал только первые шаги в этом направлении и поэтому чаще всего давал названия, иллюстрирующие внешнюю, визуальную систему костюма, называемую силуэтом: «Платья Директории» (платья с завышенной талией в стиле «ампир» начала XIX века), «Минарет», «Мандарин». Но уже сразу произошло проникновение и в обозначение «скрытой» структуры костюма - не только его формы, но и его «настроения». Так возникли названия наивные с современной точки зрения в своей понятной однозначности «Лень», «Шербет» и т.д.
Далее, в течении столетия, в творчестве разных модельеров ИМЯ коллекций претерпевало свое развитие в сфере проникновения в глубину создаваемого образа. Причем, надо заметить, динамика этого развития не была постоянной. Периодически дизайнеры снова соскальзывали в своих названиях от сути образа к его тематическому обозначению. Иногда это было оправдано нежеланием «раскрыть все карты» при внятности созданного образа или в том случае, когда формообразование действительно само уже по себе сенсационно. Так поступал, допустим, Кристиан Диор, названия которого явно передавали основную идею сочиненного им силуэта: «Зиг-заг», «Волнистая» или уж совсем откровенно: «Линия Н» (прямой силуэт), «Линия А» (силуэт трапеции) и т.д.
Ив Сен Лоран установил традицию называть коллекцию по ее тематическому первоисточнику: «Китаянки», «Испанки» или «Памяти Пикассо», «Матис»...
И только японские дизайнеры костюма, доведшие идею дизайна в костюме до своего апогея, стали давать своим коллекциям по-настоящему концептуальные названия. Так Рей Кавакубо создала коллекцию «Комм де гарсон» (Как мальчики) как альтернативу моде 80-х. Это были образы независимых и свободных женщин, которые не хотели играть роли деловой бизнесвумен или сексуальной соблазнительницы.
Лидер высокой моды сегодня Джон Гальяно довел до совершенства метод работы над коллекцией, создавая единое целое из моделей, самого показа-шоу и названия. Так со свойственным ему юмором он называет коллекцию, например, намеренно литературно «Побег юной принцессы Лукреции из большевистской России». Стилизация собирательного образа героини русской литературы XIX века сочеталась с демонстратив-
ной небрежностью по отношению к деталям исторического костюма - в результате получилось веселое и свободное существо.
Особенную роль играет название в концептуалистском скандинавском дизайне - бельгийский модельер Раф Симонс называет весенне-летнюю коллекцию 2002 года «Горе тем, кто вселил страх в это поколение; ветер подует и в вашу сторону». Мужчины появлялись в чадрах демонстрируя драматическую обреченность исторического карнавала и являя своего рода горькую сатиру на метросексуальность.
У российских дизайнеров костюма названия все чаще становятся «говорящими» - свидетельство того, что работа осмыслена автором окончательно, а значит, ему подвластна до конца. В советское прошлое уходят названия являющиеся банальной фиксацией темы коллекции: что-то типа «Летнего настроения», «Ветра с востока» или эффектного набора слов, самого по себе звучного, но слабо относящихся к тому, о чем идет речь. Настоящее имя составляет с коллекцией не просто целое, они взаимно углубляют друг друга, создавая ощущение триумфа профессии, понимание, что дизайн - это форма не просто пронизанная содержанием автоматически, а умеющая с этим самым содержанием вступать в диалог...
Петербургский модельер Лилия Киселенко просто ставит порядковый номер коллекции вместо имени. Но, во-первых, она так поступает в соответствии со спецификой собственного художественного языка, который заключается в определенной скрытности и маскировке, а во-вторых, если этот прием она использует в городе одна - он сам по себе - имя. Если же нумеровать станут многие - получится бухгалтерский учет.
Бывает, конечно, и так, что название само по себе глубокое, и коллекция вроде бы о том же, но - не удалась. Прекрасное название - не индульгенция художественного результата, а только его завершающий штрих.
П. Флоренский, уделивший большое внимание и начавший создавать теорию Имени1, говорил о связи судьбы человека и тем, как его нарекли. В русской литературной традиции он пытался вычленить имена «счастливые» и не очень, уповая на интуицию классиков. У дизайна иные отношения с именами своих предметов и роковая зависимость состоит в том, что удачно названная коллекция будет не только точнее исполнена, но и правильнее воспринята, а значит, состоится как Произведение.
Сегодня возникает обратная тенденция - дизайнеры костюма или названием пренебрегают вовсе, или возвращаясь в прошлое моды, дают принципиально нейтральные названия, обозначая только тему, этнографическую ссылку и др. Тем самым сам способ существования модных дизайнерских свершений явно начинает «игру на понижение»: в совре-
1 См.: Флоренский П. Имена. Метафизика имен в историческом освещении. Имя и личность // Иконостас. Мир книги. М., 2007.
93
менном социуме (особенно среди тех, кто является адептами моды) не востребовано вербально-осмысленное отношение к визуальному ряду.
«Модный компромисс» не осуществляет все более и более своей компенсаторной функции, вернее, ее результаты девальвируются бессмысленными подражаниями «фасончикам» или неверной трактовкой массовой культурой предложенного профессионалами образа. Так обилие розового цвета, рюшей, оборок, принтов с сердечками и Микки Маусами в костюмах недавних лет означало создание образа чрезвычайно сильной и умной особы, которая до такой степени интеллектуальна, что может позволить себе казаться барбиобразной пустышкой. Обычная постмодернистская ирония от моды. Массовый же потребитель воспринял предлагаемый (вкупе с иронией!) образ с радостью и всерьез облачившись во все эти розочки-сердечки...
Засилье белого цвета и образа «беззащитной наивности» (отказ от какой-либо борьбы) популярного в 2006 году сменилось с весны 2007 образом сильной, но устало отрешенной красавицы, у которой словно второе дыхание открылось, чтобы жить. Формально это проявилось в возвращении на подиумы минимализма в костюме. Нетрудно быть пророком и предсказать, что новый названный «спасательный круг от моды» опять не будет использован по назначению, совершится лишь поверхностное «считывание» вешних атрибутов. Девальвация модных образов потребителями усугубляется и стимулируется рекламным упрощением дизайнерских открытий в глянцевых журналах и в целом поверхностным пиаром средствами массовой информации. Сами же дизайнеры идут навстречу этим упрощениям, в том числе, и отказываясь от концептуального названия коллекций, тем самым отказываясь от влияния на достойную судьбу созданного ими образа.
Дизайнерское творчество в отличии от искусства ориентировано не на субъективизацию окружающего, а на объктивзацию субъективного. Поэтому дизайнеру костюма легче уйти от эгоцентрического самовыражения (основная болезнь современного искусства). Именно этим и можно объяснить выход дизайнерских практик на первые и самые популярные позиции в духовной сфере современного общества (имена ведущих модельеров известны сегодня даже самым далеким от моды людям). Безусловно, массовая культура также в первую очередь поглощает в себя дизайнерские откровения именно в сфере одежды.
Складывающаяся ситуация в мире моды наиболее очевидно демонстрирует обессмысливание попыток культуры гармонизировать социальное пространство и найти своего героя. Но тем ни менее попытки будут продолжаться.
