CC BY
117
2.2. МОДЕРНИЗАЦИЯ СТРУКТУРЫ ПРАВОВОГО СТАТУСА ЛИЧНОСТИ
Тихонов Дмитрий Викторович, аспирант кафедры конституционного и муниципального права
Место учебы: Юридический институт Белгородского государственного национального исследовательского университета
Аннотация: В данной статье представлен анализ подходов к определению правового статуса личности, его отграничения от смежного термина «правовое положение личности». Автором уделено внимание проблеме наполнения структуры правового статуса личности с учетом современной обстановки в правозащитной сфере Российской Федерации. На основании осуществленного исследования, внесено предложения о возможном направлении модернизации правового статуса личности
Ключевые слова: правовой статус личности, правовое положение личности, человек, гражданин, гражданство, юридические гарантии, юридическая ответственность
THE STRUCTURE OF THE LEGAL STATUS PERSONALITY
Tikhonov Dmitriy V., graduate student, Department of constitutional and municipal law
Study place: Law Institute, Belgorod state national research University
Annotation: This article presents an analysis of approaches to definition of the legal status of the individual, in separating it from the related term «legal status of the individual». The author paid attention to the problem of filling patterns of the legal status of individuals with regard to the present situation in the field of human rights in the Russian Federation. On the basis of carried out research, and make suggestions on the possible direction of modernization of the legal status of the individual
Keywords: legal status of the individual, the legal status of the individual, person, citizen, citizenship, legal protections, legal responsibility
В настоящее время обращение к проблемам правового статуса личности по-прежнему является актуальным ввиду причин праксиологического и доктриналь-ного характера. Первые связаны с тем, что в российском государстве на протяжении нескольких десятилетий советская правовая система сковывала инициативу человека, выступала в качестве фактора отчуждения человека от власти [2, с. 32-41]. Лишь в Конституции Российской Федерации впервые было закреплено установление высшей ценности человека, его прав и свобод; определены параметры осуществления именно гуманитарно-правовой стратегии (ст.ст. 2 и 18) [1].
Аргументы доктринального характера опосредованы непрекращающимися юридическими научными изысканиями, связанными с содержательным наполнением термина «правовой статус личности» и его отграничением от смежных понятий.
Уточним, что по своей лингвистической природе status в переводе с латыни буквально означает «положение» или «состояние» [16].
Исходя из словарной интерпретации С.И. Ожегова, статус также отождествляется с состоянием или положением [13]. Безусловно, для простых бытовых отношений не имеет значения разница в содержательном наполнении терминов «состояние» и «положение».
Однако для юридической науки три указанных термина, являются методологическим решением вопросов, опосредующих формирование правовых институтов (в частности, правового положения личности и правового статуса личности). Несмотря на постоянный интерес к указанным феноменам и их составляющим компонентам, в науке постоянно требуется корректировка имеющихся позиций или поиск обновленных ответов на вызовы современного правозащитного пространства России. С учетом этого в рамках данной работы обратим внимание на подходы к дефинированию правового статуса и смежных с ним понятий, а также акцентируем внимание на целесообразном, с нашей точки зрения, адресате заявленного статуса (человек, гражданин и личность).
В этой связи уточним, что в Конституции России употребляются только термины «человек» и «гражданин», а «личность» более типична в научной литературе.
Права человека - это общесоциальная категория. Таковые складываются объективно в качестве результата, связанного с развитием и совершенствованием общественного производства и политической системы общества в виде социальных возможностей, позволяющих пользоваться разными силами экономического, политического и духовного характера и существуют еще до их признания государством.
Правами гражданина выступают права человека, находящиеся под охраной и защитой государства. Они являются формой, опосредующей права человека, признанные государством и поставленные под его защиту [19, с. 118-120].
Таким образом, права и основные свободы человека являются юридическими возможностями, которые имманентны всем членам гражданского общества. Отличием прав и свобод гражданин выступает их признание государством, закрепление в Конституции и законах, а также гарантирование всеми публичными структурами. Термин «личность» объединяет два упомянутых выше обозначения [7, с. 52-53].
Соответственно, считаем объективным расценивать в качестве универсального адресата правового статуса именно личность. Опираясь на данный тезис, и осуществлено дальнейшее исследование.
Итак, для юридической литературы имманентно многообразие мнений относительно дефиниций правового статуса личности: начиная от его отождествления с правовым положением личности и заканчивая предложениями по введению вместо него новых понятий.
К числу первых следует отнести позицию Н.И. Мату-зова, который полагает, что нет ни теоретической, ни практической необходимости в разграничении правового положения и статуса. Эти понятия равноценны и любые стремления по их разграничению являются искусственными, неубедительными [12, с. 52-53].
Радикально мнение З.С. Байниязовой, которая в качестве методологического решения проблемы в заявленной сфере выступает с предложением о введении в научный оборот нового термина «консолидированный правовой статус личности» [2, с. 32-41].
Полагаем, приведенные позиции имеют возможность пополнить гуманитарную юридическую науку, а введение новых правовых феноменов будет только способствовать развитию последней. Вместе с тем, считаем, термины «правовое положение» и «правовой статус» неотъемлемыми константами юридической науки, отправной точкой для последующего наращивания про-
МОДЕРНИЗАЦИЯ СТРУКТУРЫ ПРАВОВОГО СТАТУСА ЛИЧНОСТИ
грессивных правозащитных идей. В связи с этим целесообразными признаем мнения авторов разграничивающих представленные термины и аутентично определяющих их содержание. В числе таковых Н.В. Вит-рук, В.А. Кучинский, Е.А. Лукашева, Н.С. Малеин и др.
Так, Н.В. Витрук указывал, что более правильным является употребление двух самостоятельных понятий: правовое положение в широком смысле (обобщающая категория, призванная раскрыть все элементы закрепленного правом состояния личности, которые находятся между собой в определенных связях, в социальном плане обусловленные местом, занимаемым личностью в системе общественных отношений) и правовой статус в узком смысле. Реальная связь между ними определяется как отношение целого и части [5, с. 25].
В юридическом сообществе давно и активно обсуждается не только определение, но и содержание, т.е. набор элементов, правового статуса личности. Типично авторы правовым статусом личности представляют совокупность прав и свобод, обязанностей и ответственности личности, устанавливающих ее правовое положение в обществе [4, с. 503].
Свойственно, что все большее число авторов прибегает к рассмотрению правового статуса личности в качестве сложного явления, которое, объединяет дополнительный ряд элементов помимо известных юридических прав и обязанностей. Абстрактно это множество можно представить следующим образом:
1) права, свободы и обязанности;
2) законные интересы;
3) правосубъектность;
4) гарантии обеспечения прав и обязанностей;
5) гражданство;
6) юридическая ответственность;
7)правовые принципы;
8) правовой долг;
9) соответствующие правовые нормы;
10) правоотношения общего (статусного) характера [8, с. 86-91].
Подчеркнем, элементами правового статуса личности, естественно, могут быть правовые явления, при помощи которых законодателем фиксируется правовое состояние личности в системе общественных отношений.
В данной связи содержание правового статуса личности не может пополниться общими гарантиями (экономическими, социальными, политическими, духовными, в том числе идеологическими) субъектных прав и юридических обязанностей, социальной ответственностью личности, социальными интересами и возможностями личности, не отраженными в законодательстве [6, с. 62-68; 18, с. 19-20; 20, 164-206], а также иными неправовыми явлениями, характеризующими личность с различных сторон [5, с. 25].
Практически у всех авторов не вызывает возражений принадлежность к элементам правового статуса прав, свобод и обязанностей личности. В отношении иных элементов правового статуса личности в юридической литературе ведутся довольно серьезные дискуссии.
К примеру, Н.И. Матузов, рассматривая гарантии наряду с такими феноменами, как правовой долг, правосознание, правовая активность, правовая культура и законность, считает, что они «либо принципы, либо черты, либо предпосылки правового статуса, которые безусловно характеризуют положение личности в обще-
стве, пронизывают данное понятие, но не выступают в качестве его самостоятельных элементов» [11, с. 59].
Мы солидарны с мнением, что данное высказывание в отношении правового долга и гарантий представляется справедливым [8, с. 86-91]. Однако в отношении гарантий такая справедливость, на наш взгляд, будет существовать в тех случаях, когда под таковыми понимаются лишь «способы фактического обеспечения реализации прав и демократических свобод советских граждан» [9, с. 8]. Действительно, трудно не признать тот факт, что «суть гарантий состоит в том, что они направлены на обеспечение, охрану и защиту прав и свобод человека и гражданина в целях беспрепятственного пользования ими» [7, с. 38].
В первую очередь не нужно смешивать различные виды гарантий. Речь может идти об определенных условиях и средствах, призванных обеспечивать, гарантировать нормальное, т.е. установленное законом, функционирование того или иного общественного и правового института. Однако в состав основ правового статуса входят не все названные здесь условия и средства, а установленные Конституцией и законом обязанности тех участников правового общения, которым предписано Конституцией обеспечивать практическую реализацию прав и свобод [7, с. 36-37].
Такие юридические обязанности уполномоченных органов (в тех случаях, когда они им не корреспондируются соответствующими правами личности) также необходимо включать в состав правового статуса личности в качестве гарантий их прав, свобод и законных интересов [8, с. 86-91]. И фактически, и юридически подобные обязанности в первую очередь возлагаются на государство, его органы и должностные лица. В пользу этого свидетельствуют нормы Конституции: гарантии государственной защиты прав и свобод человека и гражданина Российской Федерации (ч. 1 ст. 45). Обязанность по гарантированию субъективных прав и свобод выступает основной функцией государства, его органов и соответствующих должностных лиц. В случаях, определенных законом данные функции могут быть возложены и на общественные объединения (ст. 46) [7, с. 36-37].
По мнению Н.В. Витрука, юридические гарантии правового статуса также являются структурным элементом правового положения личности, непосредственно обеспечивая его реализацию и защиту [5, с. 29].
Действительно, права, свободы и обязанности человека и гражданина - ничто без гарантий, которые способны их реализовать. В данной связи российская Конституция уделяет им много внимания: почти треть текста второй главы Базового закона России, отведенной правам и свободам человека и гражданина, состоит из норм-гарантий.
Мы также считаем, что включение в современную интерпретацию правового статуса личности юридических гарантий будет иметь положительные последствия, так как «усилит» правоохранительный и правозащитный эффект данной категории.
Относительно юридической ответственности как элемента правового статуса личности также наличествуют два мнение: положительное и отрицающее.
Следует согласиться с мнением А.Б. Венгерова о том, что таковая выступает одной из форм государственного принуждения, которой обеспечивается правовая система общества [4, с. 468].
С.В. Лаврентьев и Р.А. Ромашов как раз сторонники исключающего направления.
По мнению С.В. Лаврентьева, исходя из того, что юридическая ответственность является реакцией государства именно на правонарушение, ее роль заключается в гарантировании выполнения всеми субъектами права (в том числе и личностью) своих юридических обязанностей. Один из частных случаев такой гарантированности определяется собственно наличием у уполномоченных субъектов юридических обязанностей привлечь в установленных ситуациях виновных субъектов к конкретному виду юридической ответственности. Такого рода гарантии указанным автором отнесены к элементам правового статуса личности (а именно юридические гарантии) [8, с. 86-91].
Позиция Р.А. Ромашова сведена к тому, что юридической ответственностью предполагается наступление негативных последствий (лишений) для правонарушителя в качестве ущемления его прав (лишения свободы, родительских прав и др.), возложения на него новых дополнительных обязанностей (выплата определенной суммы, совершение каких-либо действий и др.) [14, с. 142]. При рассмотрении юридической ответственности с точки зрения ее результатов, очевидно, что ею либо ущемляются права, свободы, законные интересы личности, либо возлагаются на личность дополнительные (к уже имеющимся у нее ранее) обязанности. Если при этом и происходят изменения правового статуса, то эти последствия полностью охватываются первым основным элементом - правами, свободами и обязанностями личности.
Таким образом, оба автора не считают необходимым выделять юридическую ответственность в качестве самостоятельного элемента правового статуса личности.
Также когда речь идет о положительной юридической ответственности (по мнению некоторых авторов таковая именуется статутной), фактически речь идет о социальной ответственности в правомерном поведении лица, его ответственном отношении к принимаемым решениям и их реализации. В данном случае предполагается ответственное отношение гражданина к своим правам, обязанностям и законным интересам, к их использованию, т.е. о качестве правомерного поведения [5, с. 30]. Таким образом, это также не элемент правового статуса личности.
Если же следовать мнению Н.В. Витрука, которое мы всецело разделяем (только с корректировкой на статус), элементом правового положения лица являются меры юридической (ретроспективной) ответственности (восстановительно-компенсационные и карательно-штрафные наказания), а также иные меры государственно-правового принуждения, направленные на профилактику и пресечение правонарушений. Приведенные меры юридической ответственности и иные меры государственно-правового принуждения - виды юридических гарантий правового статуса личности, его элементов. Следовательно, только в этом качестве они входят в состав правового положения личности.
Рассматривая юридическую ответственность в динамике, как определенное поведение правонарушителя, как деятельность компетентных органов и должностных лиц в процессе защиты прав, свобод, обязанностей и законных интересов, в этом случае она составляет часть данного процесса, занимает в нем определенное место [3, с. 175-179, 235-236].
Далее обратимся к определению места, которое отводится в заданной структуре законным интересам. По
общему определению правоведов таковые - это юридически значимые и оправданные притязания человека на социальные блага, которые непосредственно не охватываются содержанием прав и свобод граждан [15, с. 315]. Но следует признать, что в отличие от прав, свобод и обязанностей, законные интересы правовыми нормами не устанавливаются и не могут быть установлены, так как возникают у личности в конкретной жизненной ситуации.
Данный тезис подтверждается мнением А.В. Малько, которое состоит в том, что природа законных интересов во многом объясняется тем, что нормативность права, в значительной степени отраженная в правах и обязанностях, не воплощает исчерпывающим образом регулятивного потенциала права и не в полной мере способна объяснить его свойства как саморазвивающейся системы. Всегда наличествует то, что находится за рамками нормируемого правила поведения, прав и обязанностей. Это и есть законные интересы [10, с. 19].
Таким образом, логично заключить в отношении законных интересов - они не являются элементом правового статуса. Хотя в юридической литературе встречается противоположная позиция и как самостоятельный элемент правового статуса личности вычленяются интересы, не нашедшие своего прямого выражения и закрепления в юридических правах и обязанностях, но подлежащие правовой защите государством. Эти интересы в науке и законодательстве именуют законными интересами личности. Они дополняют систему прав, свобод и обязанностей личности, являясь структурным элементом правового статуса [5, с. 28].
Подчеркнем еще раз, что общественные отношения меняются быстрее, чем нормы права, в связи с этим всегда остаются интересы, которые не закреплены на законодательном уровне, но подлежат обеспечению со стороны государства, так как не противоречат правовым установлениям.
Исходя из приведенных мнений, а также с учетом того, что правовой статус составляют только правовые явления, заключим, что элементом правового статуса личности будет тот законный интерес, который обеспечен государством на законодательном уровне.
Коснемся еще нескольких правовых феноменов относительно их возможного включения в правовой статус личности - правоотношения, гражданство и принципы.
По поводу первых Н.И. Матузовым отмечено, что в юридической литературе высказаны возражения относительно включения юридических норм и правоотношений в правовой статус. Вместе с тем без соответствующих норм, главным образом конституционных, которыми регулируются наиболее важные отношения гражданина и государства, установление, закрепление, а значит, само существование правового статуса не представляется возможным. Данное можно сказать и об общих (статусных) правоотношениях. В них состоят все граждане с государством и друг с другом по поводу реализации своих прав и обязанностей, их гарантирования, защиты и т.д. [11, с. 59].
Относительно этой позиции укажем, что правоотношения являются разновидностью социальных отношений, поэтому, на наш взгляд, имеет смысл говорить о правах и обязанностях личности, возникающих, изменяющихся или прекращающихся в результате ее вступления в конкретные правоотношения. Следовательно, они будут отнесены к первому основному элементу правового статуса.
МОДЕРНИЗАЦИЯ СТРУКТУРЫ ПРАВОВОГО СТАТУСА ЛИЧНОСТИ
Здесь же мы разделяем позицию Н.В. Витрука и полагаем, что правовые связи и отношения не являются структурным элементом правового статуса, поскольку они наличествуют не в одном ряду с правами и обязанностями личности, а являются формой их существования (проявления) [5, с. 28].
Категория гражданства также расценивается учеными с противоположных сторон и при ее определении в структуре правового статуса личности. Так, Л.Д. Воеводин обоснованно считает, что институтом гражданства устанавливается первичная политико-правовая связь государства, с одной стороны, и конкретного индивида - с другой [7, с. 31].
Сложно возразить и по поводу того, что принадлежность человека к тому или иному государству есть правовая принадлежность, юридическое состояние лица, в силу которого оно обладает определенной совокупностью прав и обязанностей, установленных законами данного государства [9, с. 3-4]. Однако эти права и обязанности граждан сами по себе уже являются элементами правового статуса личности.
Также обоснованно указывает и В.С. Шевцов: гражданство является устойчивой правовой связью лица и государства, которая выступает основанием для того, чтобы это лицо постоянно находилось под полным воздействием суверенной власти этого государства как внутри, так и за его границами [17, с. 7].
Из приведенной цитаты следует, что в содержание понятия «гражданство» входят и некоторые обязанности государства в отношении личности. В этом случае данные обязанности будут, на наш взгляд, полностью охватываться таким элементом правового статуса, как юридические гарантии прав, свобод, законных интересов и обязанностей личности.
В этой ситуации включать гражданство в качестве самостоятельного элемента правового статуса представляется нецелесообразным.
В конечном итоге правосубъектность связана со способностью лица осознавать собственные поступки, поведение в целом и руководить им. Именно данное свойство личности (относительно свободная воля) и находит юридическое выражение в ее правосубъектности, определяемую как закрепленная правом способность личности быть носителем правового статуса.
Рассматривая правовые принципы в качестве предложенного элемента правового статуса, Н.И. Матузов пишет, что они непосредственно не относятся к содержанию правового статуса как его структурные элементы, а характеризуют данное явление по большей мере с внешней стороны, указывая на его предпосылки, исходные начала, условия, взаимосвязи с иными социальными и политическими явлениями [11, с. 67]. С отсутствием необходимости включения правовых принципов в качестве элемента правового статуса личности мы согласны полностью.
Подводя итоги осуществленного исследования, представим следующие ключевые выводы. Автор, разграничивая правовое положение и правовой статус личности, считает их базовыми конституционно-гуманитарными правовыми институтами ввиду многообразия входящих в их структуру самостоятельных правовых компонентов.
На основании доктринальных позиций, а также с учетом необходимости поиска методологических решений по оптимизации российского правозащитного про-
странства автором предложена модернизация структуры правового статуса личности:
I блок «неотъемлемый» (включает субъективные права, свободы, обязанности личности, а также законные интересы в контексте формализации способов их государственного обеспечения);
II блок «обеспечительный» (включает юридические гарантии и юридическую ответственность (за исключением статутной)).
В отношении правосубъектности, гражданства и принципов наша позиция сводится к тому, что они являются имманентными условиями реализации правового положения личности.
Список литературы:
1. Конституция Российской Федерации принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 5.02.2014 г. № 2-ФКЗ) // СЗ РФ. - 2014. - № 9. - Ст. 851.
2. Байниязова З.С. Проблема консолидации юридического статуса личности в российской правовой системе // Журнал российского права. - 2014. - № 12.
3. Васильев А.М. Правовые категории: методологические аспекты разработки системы категорий теории права. - М., 1976.
4. Венгеров А.Б. Теория государства и права. - М., 1999.
5. Витрук Н.В. Общая теория правового положения личности. - М.: Норма, 2008.
6. Витрук Н.В. Статус члена общественной организации: задачи и направления исследований // Вопросы теории общественных организаций. - М., 1977.
7. Воеводин Л.Д. Юридический статус личности в России. -М.: Издательство МГУ, Издательская группа ИНФРА-М; НОРМА, 1997.
8. Лаврентьев С.В. К вопросу о понятии правового статуса личности // К 10-летию принятия Конституции Российской Федерации: Материалы межвуз. науч.-практ. конф. / Ред. кол.: Мельников В.А. (отв. ред.) и др. - Волгоград: ВА МВД России, 2004.
9. Лепешкин А.И. Правовое положение советских граждан. -М., 1966.
10. Малько А.В. Права, свободы и законные интересы: проблемы юридического обеспечения / А.В. Малько, В.В. Субо-чев, А.М. Шериев. - М.: Норма: ИНФРА-М, 2010.
11. Матузов Н.И. Личность. Права. Демократия: Теоретические проблемы субъективного права. - Саратов, 1972.
12. Матузов Н.И. Правовая система и личность. - Саратов, 1987.
13. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка (онлайн версия) // http://www.classes.ru/all-russian/russian-dictionary-Ozhegov-term-33721 .htm (дата обращения 25.07.2015 г.).
14. Ромашов Р.А. Теория государства и права. - М., 2002.
15. Теория государства и права / Под ред. М. Н. Марченко.
- М., 2001.
16. Философский энциклопедический словарь / гл. ред. Л.Ф. Ильичев, П.Н. Федосеев, С.М. Ковалев, В.Г. Панов. - М.: Советская энциклопедия, 1983.
17. Шевцов В.С. Советское государство и личность. - М., 1978.
18. Шутько Д. В. Членство в общественных организациях в СССР (организационно-правовые вопросы): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - М., 1973.
19. Эбзеев Б.С. Конституция. Демократия. Права человека.
- М., Черкесск, 1992.
20. Ямпольская Ц.А. Общественные организации в СССР: некоторые политические и организационно-правовые аспекты. - М., 1972.
Reference list:
1. The Constitution of the Russian Federation adopted by popular vote December 12, 1993 (including amendments made by the Laws of the Russian Federation on amendments to the Constitution of the Russian Federation of 5.02.2014, № 2-FKZ) // SZ RF. - 2014. - № 9. - St. 851.
2. Baineyazova Z.S. The problem of consolidation of the legal status of the personality in the Russian legal system // Journal of Russian law. - 2014. - No. 12.
3. Vasiliev A.M. Legal category: methodological aspects to develop category systems theory of law. - M., 1976.
4. Vengerov A.B. Theory of state and law. - M., 1999.
5. Vitruk N.V. The General theory of the legal status of the individual. - M.: Norma, 2008.
6. Vitruk N.V. The status of a member of public organizations: challenges and directions of research // Problems of the theory of public organizations. - M., 1977.
7. Voevodin L.D. Legal status of the individual in Russia. - M.: Publishing house of Moscow state University, Publishing group INFRA-M; NORMA, 1997.
8. Lavrent'ev S.V. On the concept of legal status of the person // To the 10th anniversary of the adoption of the Constitution of the Russian Federation: proceedings of the interuniversity scientific-practical conference / Ed. .: V.A. Melnikov/ - Volgograd: VA MVD of Russia, 2004.
9. Lepeshkin A.I. The Legal status of Soviet citizens. - M., 1966.
10. Malko A.V. Rights, freedoms and legitimate interests: problems of legal support / A.V. Malko, V.V. Subochev, A.M. Sheriev. - M.: Norma: INFRA-M, 2010.
11. Matuzov N.I. Personality. Law. Democracy: Theoretical issues of subjective rights. - Saratov, 1972.
12. Matuzov N.I. The legal system and personality. - Saratov, 1987.
13. Ozhegov S.I., Shvedova N.Yu. Explanatory dictionary of Russian language (online version) // http://www.classes.ru/all-russian/russian-dictionary-Ozhegov-term-33721 .htm (25.07.2015).
14. Romashov R.A. Theory of state and law. - M., 2002.
15. Theory of state and law / ed. by M.N. Marchenko. - M., 2001.
16. Philosophical encyclopedic dictionary / ed L.F. Il'ichev, P.N. Fedoseev, S.M. Kovalev, V.G. Panov. - M.: Soviet encyclopedia, 1983.
17. Shevtsov V.S. Soviet state and personality. - M., 1978.
18. Shutko D.V. Membership in public organizations in the USSR (legal issues): the dissertation on competition of a scientific degree of candidate of legal Sciences. - M., 1973.
19. Ebzeev B.S. Constitution. Democracy. Human rights. Moscow, Cherkessk, 1992.
20. Yampolskaya C.A. Public organizations in the USSR: some political and legal aspects. - M., 1972.
РЕЦЕНЗИЯ
на статью «Модернизация структуры правового статуса личности» аспиранта кафедры конституционного и муниципального права Юридического института Белгородского государственного национального исследовательского университета Тихонова Дмитрия Викторовича В данной статье представлен анализ подходов к определению правового статуса личности, его отграничения от смежного термина «правовое положение личности». Автором уделено внимание проблеме наполнения структуры правового статуса личности с учетом современной обстановки в правозащитной сфере Российской Федерации. На основании осуществленного исследования, внесено предложения о возможном направлении модернизации правового статуса личности.
Актуальность данной статьи не вызывает сомнения, ввиду причин праксиологического и доктринального характера. Первые связаны с тем, что в российском государстве на протяжении нескольких десятилетий советская правовая система сковывала инициативу человека, выступала в качестве фактора отчуждения человека от власти. Лишь в Конституции Российской Федерации впервые было закреплено установление высшей ценности человека, его прав и свобод; определены параметры осуществления именно гуманитарно-правовой стратегии (ст.ст. 2 и 18).
По итогам осуществленного исследования заслуживают внимания выводы автора о модернизации структуры правового статуса личности посредством выделения:
- блок «неотъемлемого» (включает субъективные права, свободы, обязанности личности, а также законные интересы в контексте формализации способов их государственного обеспечения);
- блок «обеспечительного» (включает юридические гарантии и юридическую ответственность (за исключением статутной)).
Научная статья Д.В. Тихонова «Модернизация структуры правового статуса личности» соответствует всем требованиям, предъявляемым к работам такого рода. Данная статья может быть рекомендована к публикации.
Рецензент:
заведующая кафедрой конституционного и муниципального права Юридического института Белгородского государственного национального исследовательского университета, доктор юридических наук
М.В. Мархгейм
