CC BY
216
РАКУРС
Поклонение золотому тельцу. Художник Никола Пуссен. 1632. Фрагмент.
УДК 316
Ардельянова Я.А.
Модели социального контроля коррупции и возможности их реализ ации в России
Ардельянова Яна Андреевна, аспирант социологического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова
E-mail: ardyana@yandex.ru
В статье поднимается проблема эффективности мер по борьбе коррупции в России, рассматриваются существующие в других странах модели социального контроля коррупции, анализируется возможность и условия их применения в российской реальности.
Ключевые слова: коррупция, социальный контроль коррупции, коррупционное поведение, эффективность борьбы с коррупцией, модели социального контроля коррупции.
Коррупция имеет ряд сложных последствий в разных сферах жизнедеятельности общества и государства, преодоление которых может быть эффективным только при разработке адекватной тем или иным социокультурным условиям мер социального контроля коррупции. Существует ряд мер социального контроля коррупции, которые успешно реализуются в странах Западной Европы, США, Китае и других азиатских странах. Их необходимо серьёзно проанализировать в отношении эффективной применимости к российским условиям.
Целью данной статьи является рассмотрение моделей социального контроля коррупции и возможностей их эффективного применения в российских условиях.
Для начала стоит дать определение коррупции, как дисфункциональной форме социального взаимодействия, индивидов или групп индивидов, вовлеченных прямо или косвенно в получение выгоды от нелегального использования занимаемого ими положения. Данное взаимодействие выражается в нарушении принятых в обществе норм обязательного поведения. Можно выделить следующие элементы (субъекты коррупционных действий): уполномочивающий, уполномоченный, который действуют в рамках коррупционных сетей с помощью коррупционных трансакций и третье лицо, доходы и потери которого зависят от уполномоченного, соответственно это граждане-субъекты общественной и бизнес сфер. При этом уполномоченный становится коррумпированным, когда приносит интересы делегирующего полномочия в жертву собственным, нарушая при этом закон.
Также обратим внимание на такое понятие, как коррупционная сеть, ибо коррупция - это понятие системно-сетевое. Редко когда коррупционное преступление включает в себя только коррупционера и взяткодателя. Коррупционная сеть - организованные группы, созданные для совместного извлечения дохода из коррупционной деятельности, включающие три составляющих: коммерческую или финансовую структуру, которая реализует полученные выгоды и льготы, и превращает их в деньги; группу государственных чиновников, обеспечивающую прикрытие при принятии решений; группу защиты коррупционных сетей, которую осуществляют должностные лица правоохранительных органов1.
При рассмотрении методологии социального контроля коррупции важно учитывать подходы к взаимосвязи социального контроля и преступности, т.к. коррупцию мы рассматриваем, в том числе как вид преступления. В настоящее время сложилось пять основных концепций в рассмотрении социального контроля над преступностью: функциональная (усиление государственно-правовых институтов), социо-фрейдистская (методы предупреждение и убеждение), дискреционная (судья как субъект контроля), интегративная (налаживание продуктивного социального сотрудничества), институциональная (основными формами контроля должны стать семья, религиозные нормы, обычаи)2.
Социальный контроль в данном контексте понимается как свойство социальной системы, призванное обеспечивать необходимый уровень солидарности при оптимальном уровне социальных девиаций3. При этом считаем, что главной целью социального контроля является сохранение целостности общественной связи, интегрированности, солидарности4.
В настоящее время в нашей стране социальный контроль коррупции осуществляется только на правовом уровне. Федеральный закон РФ «О противодействии коррупции»5 регламентирует принципы противодействия коррупции и прописывает меры по профилактике коррупции. Коррупция стала пониматься законодателями более комплексно и детально. Однако возникло понимание того, что противодействие коррупции невозможно посредством одной лишь борьбы с ее институциональными проявлениями. В этой области необходимо создание институтов предупреждения чиновничьего произвола, действие которых гораздо более продуктивно в перспективе. Противодействие коррупции не может быть уделом только государственных структур. Любой из элементов государственного аппарата (даже антикоррупционный по своим задачам) потенциально может быть субъектом коррупционных отношений. В силу этого, государственный контроль деятельности должностных лиц должен быть дополнен контролем со стороны гражданского общества.
Накопленный опыт противодействия коррупции позволяет выделить две достаточно общие группы. В первую группу входят меры борьбы с внешними проявлениями коррупции (взятки конкретным чиновникам), с уже существующей коррупцией, конкретными коррупционерами. Вторую группу образуют меры борьбы с институциональными предпосылками, обуславливающими коррупцию, с потенциальной коррупцией. Если мы говорим о социальном контроле коррупции, то необходимым является отметить ряд стратегий по противодействию коррупции, которые лежат в основе моделей социального контроля. Во-первых, это стратегия системного устранения причин коррупции. Акцент при выработке стратегий этого класса делается на устранение причин, порождающих коррупцию, а не внешних проявлений этой проблемы, т.е. деятельности коррупционеров. Представление о содержании данной стратегии можно получить из «единой многоцелевой стратегии борьбы с коррупцией», разработанной сотрудниками Всемирного банка6. Она состоит из пяти разделов:
1. Институциональные основы: институционализация независимой и эффективной судебной власти; расширение сферы действия парламентского контроля; обеспечение независимости правоохранительных органов.
2. Политическая ответственность: политическая конкуренция, заслуживающие доверия политические партии; прозрачность в финансировании партий; прозрачность процедуры голосования для избирателей; обязанность госслужащих декларировать имущество.
3. Расширение возможностей участия гражданского общества: гарантирование свободы информации; усиление роли СМИ.
4. Конкурентный частный сектор: реструктуризация монополий с целью повышения конкурентных начал; снижение барьера входа на рынок, связанных с необходимостью получения различных разрешений; прозрачность корпоративного менеджмента; увеличение прав деловых ассоциаций.
5. Управление государственным сектором: рекрутинг на государственную службу на основе заслуг; децентрализация власти; повышение прозрачности бюджетного процесса для контролирующих органов; повышение прозрачности в налоговой администрации, лишение налоговых служащих возможности произвольно предоставлять налоговые льготы, упрощение налоговой администрации.
Следующая стратегия, которую можно выделить, - это стратегия «войны», заключающаяся в борьбе с внешними проявлениями коррупции (случаями дачи взяток конкретным чиновникам). Г осударство занимает вполне определенную позицию по отношению к коррупции, что демонстрирует политическую волю и готовность власти
1 Римский В.Л. Коррупция как системная проблема российского общества и государства// Социология и коррупция. Научно-практическая конференция, 20 марта 2003 г., г. Москва. М.: РНОПЭ, 2003. С. 68-79.
2 Чаадаев С.Г. Контроль пад преступностью в государствах англосаксонской системы права. Автореф. дис. ... докт. юрид. паук. М.: 1992. С. 13.
3 Варданянц Г.К., Бопдарь Д.В. Организованная преступность в России: вопросы социального контроля // Вестник Московского университет. Серия «Социология». 2011. № 2. С. 21.
4 Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. М., 2007. С. 107.
5 Федеральный закоп от 25 декабря 2008 г. № 273 ФЗ «О противодействии коррупции» // Российская газета .2008. № 4823.
6 Anticorruption in transition.Acontribution to the policy debate.The World Bank. Washington, D.C., 2000. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://siteresources.worldbank.org/INTWBIGOVANTCOR/Resources/contribution.pdf (дата обращения: 10.09.2012).
Антикоррупционный китайский плакат. С сайта http://stopotkat. net/articles/view/19211
к активному реформированию общества. Стратегия «войны» быстро дает видимый результат, который часто оказывается временным, и впоследствии приводящий к еще большему увеличению объемов и схем коррупции.
В качестве еще одного типа выделяют смешанные стратегии противодействия коррупции, т.к. часто наряду
с выявлением причин коррупции власти применяют против нее также и силовые методы.
Стратегия «сознательной пассивности» базируется на утверждении о неэффективности и бесплодности активных действий, направленных на борьбу с коррупцией. Коррупция рассматривается как существенная проблема, а также признается ее вредное влияние на общество и государство. Считается, что коррупция свойственна тоталитарному прошлому; это временное явление, которое исчезнет вместе с превращением государства в либеральную демократию с рыночной экономикой.
Анализ эффективно реализованных мер социального контроля коррупции, которые успешно функционируют в ряде зарубежных стран, позволяет выделить ряд моделей социального контроля коррупции. Конкретная модель была выделена в зависимости от того фактора, который явился центральным звеном в модели успешного противодействии коррупции. Среди них можно выделить следующие модели:
1. Персонально-личностная модель. Включает в себя строгий рекрутинг на должности государственных служащих, проведение курсов обучения коррупции и ее последствиям для начинающих чиновников. Эту модель наглядно демонстрирует Германия, где функционирует система контроля кандидатов при подборе на должности государственных чиновников, опасные с точки зрения коррупции. Также разрабатываются системы мониторинга возможных точек возникновения коррупционных действий в государственных и общественных организациях, и строгого контроля деятельности лиц, находящихся в этих точках.
2. Морально ориентированная модель. Ее можно рассмотреть на примере Японии. С 2000 года в стране действует закон «Об этике государственных служащих», а также утвержденные правительственным указом этические правила государственного служащего и нормы административных наказаний за их нарушение. В этических правилах государственного служащего дается развернутое определение «заинтересованного лица» и подробный перечень неэтичных действий, что исключает произвольное толкование закона. Профессиональная этика включает в себя презрение к личной выгоде, деньгам, абсолютный приоритет долга перед чувством.
3. Модель «дублирования мониторинга» за возможными коррупционными действиями и по выявлению случаев коррупции. Эта модель включает в себя создание независимых контролирующих органов, и успешно реализуется в ряде стран, например, в Нидерландах, где существует специальная полиция, в Израиле, в Южной Корее, в Сингапуре, где функционирует Бюро по расследованию случаев коррупции, обладающее политической и функциональной самостоятельностью, институт омбудсмена (ЮАР).
4. Модель «культуры прозрачности». Данная модель социального контроля коррупции включает в себя систему контроля расходования государственных средств. Успешно реализуется в
Иллюстрация к статье о коррупционной составляющей в деятельности кампании Shell Oil USA. С сайта
Цикл коррупции и способ его разрушения. Американская модель. С сайта http://www.coffeepartyusa.com/information-activism
Антикоррупционный митинг в Индии. Фото с сайта http://blogs.wsj.com/india-realtime/2011/12/01/india-sinks-lower-in-corruption-index/
На 15-й двухгодичной Международной антикоррупционной конференции (IACC, проводится международной организацией по противодействию коррупции Transparency International). 10 ноября 2012 г., Бразилиа. Фото с сайта http://human-wrongs-watch.net/2012/11/11/16455/
ЮАР, Сингапуре, Южной Корее. Ярким примером является программа OPEN - онлайновая система контроля рассмотрения заявлений граждан чиновниками городской администрации, которая произвела настоящую сенсацию среди национальных антикоррупционных программ в Сеуле.
Конечно, это не весь спектр существующих моделей социального контроля коррупции, но на наш взгляд, вышеперечисленные модели являются наиболее эффективными. Также можно отметить следующие формы и методы социального контроля коррупции, которые приносят ряд положительных результатов: признание коррупционной деятельности, как акта государственной измены (Израиль, Ирландия, Канада); репрессивная модель, реализованная в Китае, которая дала свои положительные результаты, но при кажущейся эффективности имеет ряд обратных эффектов; меры, которые политически нейтрализуют чиновников в отношении частного бизнеса, как во время службы, так и после ухода с должности - эффективно функционируют в Японии, Великобритании, США.
Выделенные модели социального контроля коррупции успешно функционируют и дают положительный результат, который наблюдается в снижении объема и уровня коррупции в вышеперечисленных странах. Но успешность той или иной модели социального контроля зависит от правильного подбора и применения ее в конкретных социально-культурных, экономических и политических условиях страны. Для того чтобы построить эффективные модели социального контроля коррупции в нашей стране, необходимо проанализировать возможные условия их применения в российских социокультурных условиях.
Персонально-личностная модель не может быть эффективно реализована в России, т.к. на практике не реализуется заявленный принцип независимого рекрутинга на должности государственных чиновников. До сих пор должности государственных служащих замещаются на принципах непотизма. Пока наше государство не справится с этой проблемой, то речь вести об антикоррупционном обучении чиновников не представляется актуальным и эффективным.
Также не представляется уместным говорить о внедрении правил профессиональной этики государственных служащих. Причиной этому является тот же непотизм, несоблюдение контроля за деятельностью государственных чиновников, ментальная установка чиновников «сначала укради, потом сделай дело», безнаказанность коррупционного произвола чиновников высокого ранга, которая порождает коррупцию на других уровнях.
Модель «дублирования мониторинга» может быть реализована в российском обществе только при наличии реального, а не номинального гражданского общества. Ярким примером эффективности данной модели является система «дублирования мониторинга», действующая в Сингапуре. Эту систему можно назвать «взаимный социальный контроль». В специальный орган, контролирующий деятельность чиновников входят представители гражданского общества - бизнесмены, имеющие контакты с чиновниками, представители гражданских, общественнополитических организаций. Чиновникам в такой ситуации не выгодно брать взятки и вовлекать данных людей и организации в коррупционные сети, а представителям бизнеса, например, не выгодно предлагать взятки для ускорения того или иного дела. На практике осуществляется взаимный социальный контроль. В российских условиях эта модель тоже может успешно функционировать, но при наличии реально действующего гражданского общества, а не искусственно созданного властью объединения граждан, подконтрольные власти и связаны с ней определенными взаимоотношениями.
В российском обществе декларируется реализация модели «культуры прозрачности». Вопрос, однако, заключается в том, насколько эффективно реализуется данная модель. Действительно, чиновники отчитываются в декларациях о своих доходах, государство публикует в открытом доступе лоты о закупках и т.д. Наблюдается нецелевое расходование государственных средств, использующихся в интересах престижного потребления высоких должностных лиц, но в реальности контроль над этими процессами не осуществляется ни со стороны государства, ни со стороны гражданского общества.
Как справедливо отмечает эксперт Фонда «Общественное мнение» В.П. Седнев, «надо признать, что Антикоррупционный проект РФ 2008-2010 как политический проект не одержал победы. В России сначала созданы сверхожидания народа в отношении уничтожения коррупции. Созданы ожидания в мировой элите, что Россия стремится очиститься. Затем ожидания откровенно не реализованы. Проигранная война, или “невыигранная
война” обычно влекут за собой последствия, либо капитуляцию, либо “тотальную войну”. Имитационная борьба с коррупцией имеет свои исторические пределы. В конце концов, придут люди, которые будут рубить “не лапы, а головы”. Предыдущий объявленный антикоррупционный проект не состоялся, и это хорошо. Теперь наши люди не поверят словам, нужны будут действия. Очищение от системной государственной коррупции - вопрос номер один в повестке дня современной России. Следовательно, любой лидер страны, который претендует на долгосрочную легитимацию власти, хотя бы до 2018 года, вынужден будет инициировать операцию “Чистые руки”. Во второй раз “разговорный вариант” не пройдет, потребуются жесткие кадровые решения на самой верхушке “вертикали власти”» .
На наш взгляд, необходимо учитывать следующие факторы, влияющие на эффективную реализацию той или иной модели социального контроля коррупции.
Во-первых, это фактор институциализации коррупции. Коррупция в современной России оформилась в социальный институт со своими социальными нормами (являющимися делинквентными2 по своей природе, но, тем не менее, именно нормами для всех участников коррупционных взаимодействий), которые регламентируют отношения в сфере коррупции. Происходит институционализация коррупционных отношений. Она стала нормой наших общественных отношений. В качестве иллюстрации приведем результаты социологического исследования «Мнение горожан, в том числе предпринимателей, государственных и муниципальных служащих о создании антикоррупционной информационнокультурной среды, и оценка эффективности антикоррупционных мер»3.
Результаты данного исследования показали насколько наше общество пропитано коррупционной культурой. Респондентам задавали следующий вопрос: «Как вы относитесь к тому, что в Москве для решения своих проблем гражданам нередко приходится давать взятки?» 41,5% считают, что «этого можно избежать, но с взятками легче делать дела», 25,3% жителей Москвы соглашаются с тем, что взятки «необходимая часть нашей жизни и без этого нечего не сделать». И только 3,4% всех опрошенных считают, что «этого нужно избегать, поскольку коррупция разлагает нас и нашу власть».
Чиновники, осознавая свою безнаказанность, вовлекают в коррупционные сети все большее количество граждан и представителей бизнеса. Борьба с коррупцией по большей части сопровождается показательными уголовными судебными делами. Сложно представить себе чиновника, который бы принял тот или иной антикоррупционный закон, который направлен против него самого. Соответственно, встает вопрос о бессмысленности всех вышеперечисленных законов, об их скорее показательном, чем реальном практическом действии. Социальный контроль коррупции только силовыми методами (законопроектами, заведением уголовных дел и т.д.) не дает практических результатов. Чиновники и другие субъекты коррупционных отношений найдут «пути обхода», и коррупция будет продолжать воспроизводиться и вовлекать в свои сети все большее количество участников. Коррупция стала уже частью системы, если мы ее изымем из общественных отношений как социальный факт, то система попросту рухнет.
Следующим немаловажным фактором являются социокультурные условия, в которых коррупция воспроизводится. Коррупция является сложным социокультурным феноменом, требующим более детального и глубокого изучения, не только причин и условий, в которых она воспроизводится, но и тех социальных и культурных факторов, которые влияют на это воспроизводство. Являясь порождением, в определенной мере, общественных настроений, она и воздействует на них, изменяя траекторию экономического и социальнополитического развития, формирует собственную систему ценностей. Таким образом, необходимо выявить и изучить те социокультурные факторы, которые играют большую роль в воспроизводстве коррупции. Отметим один из наиболее важных факторов, который влияет на возможности реализации коррупционных отношений. Это уровень сформированности гражданского демократического общества. Приведем в качестве примера одну из важных составляющих гражданского общества - это наличие свободных общественнополитических организаций. В нашей стране существует множество, в том числе общественных, организаций ведущих активную, как они заявляют, борьбу с коррупцией. Но на практике оказывается, что часть этих организаций сама является по сути коррупционными.
На наш взгляд, важным фактором является то, что коррупционное поведение стало нормой, частью нормального (обычного) существования общества, более того, в этом уверена большой процент населения России (в первую очередь необразованный слой граждан, и тех, кто вынужден так существовать за неимением других путей защиты их жизней).
Учитывая ряд факторов, которые влияют на успешную реализацию той или иной модели социального контроля коррупции, можем сделать ряд выводов. Коррупционное поведение становится уже нормой, неотъемлемой частью жизни граждан и бизнеса - следовательно, одним из способов по сокращению чиновничьего произвола может стать легализация бытовой коррупции. Очевидна необходимость закрепления антикоррупционного поведения как нормального - прежде всего, помимо одних законодательных инициатив, также должно наглядно демонстрироваться соответствующее моральное поведение чиновниками высшего уровня. Но для этого потребуется или коренная смена высшего руководящего состава или коренная смена парадиг-
1 Седнев В.П. В ожидании комиссара Катани // POSTRUSSIA. 20/02/2011. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://postrussia.org/live/page/v-ojidanii-komissara-katani (дата обращения: 17.01.2012).
2 Делинквентное поведение (лат. delictum - проступок, англ. delinquency - правонарушение, провинность) - антиобщественное противоправное поведение индивида, воплощённое в его поступках (действиях или бездействии), наносящих вред как отдельным гражданам, так и обществу в целом.
3 Отчет по итогам социологического исследования «Мнение горожан, в том числе предпринимателей, государственных и
муниципальных служащих о создании антикоррупционной информационно-культурной среды, и оценка эффективности антикоррупционных мер» 2008. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://moscominform.ru/committee/pro-
jects/sociologia/otchet/ (дата обращения: 15.10.2009).
мы мышления чиновников. Также важно применять жесткое наказание для всех лиц, отклоняющихся от этой нормы, и лиц, дающих взятки. Особое внимание здесь следует уделить такой форме коррупции, как непрямая взятка - взятки в косвенно материальной форме, когда акт коррупции заключается в предоставлении льгот, в устройстве заинтересованных лиц на работу, в личной преференции и т.п.
Должен быть организован строгий социальный контроль фаворитизма в органах власти, предполагающий жесткое недопущение и отслеживание замешанности чиновников в уголовных делах или связях. Основным и очень сложно достигаемым условием является отсутствие личной выгоды чиновника в процессе управления. Однако только при таком условии будет возможно достичь честного руководства - в качестве примера можно назвать небольшие города во Франции, где должность мэра является общественной и очень престижной. Должна осуществляться постоянная ротация чиновников на государственной службе, не только в высших органах управления, но и в местных органах власти.
Важнейшим условием эффективного осуществления социального контроля над коррупцией является создание прозрачной системы наказаний за коррупционные преступления. Каждый гражданин должен в свободном доступе иметь информацию о коррупционных преступлениях и наказаниях за них. Исследования показывают, что и граждане, и предприниматели нередко переоценивают коррупцию как инструмент достижения своей цели. Во многих случаях «давать или не давать» - личный и далеко не насильственный выбор каждого. Совокупность этих индивидуальных выборов может, как уменьшать общий уровень коррупции в стране, так и увеличивать его. Следовательно, необходимо уделить большое внимание социальным и психологическим установкам гражданина.
Реализация той или иной модели социального контроля коррупции представляется невозможной без учета вышеперечисленных факторов. Но при этом стоит учитывать готовность общества и государства к таким переменам.
ЛИТЕРАТУРА
1. Федеральный закон от 25 ноября 2002 г. № 273-Ф3 «О противодействии коррупции» // Российская газета. 2008. № 4823.
Federal’nyi zakon ot 25 noyabrya 2002 g. N 273-FZ “O protivodeistvii korruptsii”. Rossiiskaya gazeta. 2008. N 4823.
2. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М., 1995. Berger P., Lukman T. (1995). Sotsial'noe konstruirovanie real'nosti. Traktat po sotsiologii znaniya. Moskva.
3. Ванюшин В.А. Основные факторы коррупции. М., 2005.
Vanyushin V.A. (2005). Osnovnye faktory korruptsii. Moskva.
4. Варданянц Г.К., Бондарь Д.В. Организованная преступность в России: вопросы социального контроля // Вестник Московского университета. Серия «Социология». 2011. № 2.
Vardanyants G.K., Bondar' D.V. (2011). Organizovannaya prestupnost' v Rossii: voprosy sotsial'nogo kontrolya. Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriya “Sotsiologiya”. N 2.
5. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. М., 2007.
Dyurkgeim E. (2007). O razdelenii obshchestvennogo truda. Metod sotsiologii. Moskva.
6. Отчет по итогам социологического исследования «Мнение горожан, в том числе предпринимателей, государственных и муниципальных служащих о создании антикоррупционной информационно-культурной среды, и оценка эффективности антикоррупционных мер» 2008. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://moscominform.ru/committee/projects/sociologia/otchet/ (дата обращения: 15.10.2009).
Otchet po itogam sotsiologicheskogo issledovaniya «Mnenie gorozhan, v tom chisle predprinimatelei, gosudarstvennykh i munitsipal'nykh sluzhashchikh o sozdanii antikorruptsionnoi informatsionno-kul'turnoi sredy, i otsenka effektivnosti antikorruptsionnykh mer» 2008. URL: http://moscominform.ru/committee/projects/sociologia/otchet/ (data obrashcheniya: 15.10.2009).
7. Римский В.Л. Коррупция как системная проблема российского общества и государства // Социология и коррупция. Научно-практическая конференция, 20 марта 2003 г., г. Москва. М.: РНОПЭ, 2003. С. 68-79.
Rimskii V.L. (2003). Korruptsiya kak sistemnaya problema rossiiskogo obshchestva i gosudarstva. Sotsiologiya i korruptsiya. Nauchno-prakticheskaya konferentsiya, 20 marta 2003 g., g. Moskva. RNOPE, Moskva. Pp. 68-79.
8. Седнев В.П. В ожидании комиссара Катани // POSTRUSSIA. 20/02/2011. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://postrussia.org/live/page/v-ojidanii-komissara-katani (дата обращения: 17.01.2012).
Sednev V.P. (2011). V ozhidanii komissara Katani. POSTRUSSIA. 20/02/2011. URL: http://postrussia.org/live/page/v-ojidanii-komissara-katani (data obrashcheniya: 17.01.2012).
9. Чаадаев С.Г. Контроль над преступностью в государствах англосаксонской системы права. Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М., 1992.
Chaadaev S.G. (1992). Kontrol' nad prestupnost'yu v gosudarstvakh anglosaksonskoi sistemy prava. Avtoref. dis. ... dokt. yurid. nauk. Moskva.
10. Anticorruption in transition. A contribution to the policy debate. The World Bank. Washington, D.C., 2000 URL: http://siteresources.worldbank.org/INTWBIGOVANTCOR/Re-sources/contribution.pdf (дата обращения: 10.09.2012).
