CC BY
68УДК: 81 © А.А. Балдынова
МОДЕЛЬ СТАНОВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ УДИВЛЕНИЯ
Статья посвящена построению модели становления и развития удивления. Предлагаются следующие параметры модели исследуемой эмоции: взаимодействие удивления с другими эмоциями, внешняя референтная ситуация, человек.
Ключевые слова: модель, эмоция, удивление, референтная ситуация.
A.A. Baldynova
THE MODEL OF FORMATION AND DEVELOPMENT OF SURPRISE
The article is devoted to the problem of modeling of formation and development of surprise. The following parameters of the model of an examined emotion are suggested: cooperation of surprise with other emotion, reference situation, the human and linguistic means.
Keywords: model, emotion, surprise, reference situation
Антропоцентризм, признанный исследователями одной из парадигмальных черт современной лингвистической науки [17, с. 207], предопределил изучение языка в проекции на человека, его сущностные и деятельностные характеристики. Язык при этом рассматривается как система, тесно связанная с мышлением и духовно-практической деятельностью человека, его личностью, знаниями и представлениями о мире, как система, которая формируется под влиянием общего биологического, физиологического и психического устройства человека [17, с. 207]. Одной из сторон духовно-практической деятельности человека является его эмоциональная сфера, в рамках которой удивление рассматривается как одна из самых неоднозначных, противоречивых эмоций.
Противоречивость удивления обусловлена, прежде всего, его двойственной природой, которая, согласно исследованиям в области психологии, проявляется в нейтральном характере, т.е. удивление способно в зависимости от ситуации быть или положительной, или отрицательной эмоцией [13, с. 398]. Это согласуется также с описанием удивления в философских исследованиях, где оно рассматривается как «такое возбуждение чувств, которое сначала задерживает естественную игру мысли и потому бывает неприятным, но зато потом содействует приливу мыслей для неожиданных представлений и потому становится приятным» [14, с. 507]. Противоречивость удивления проявляется также в его неоднозначном рассмотрении, согласно которому, с одной стороны удивлению отводится роль начальной точки познания [3, с. 86; 8, с. 507], а с другой - отрицается любое влияние эмоциональной составляющей на познавательную деятельность человека [9, с. 250].
В лингвистике удивление рассматривается как родовая характеристика homo sapiens, как эмоциональный концепт, представляющий собой ментальную единицу, отражающую многовековой опыт интроспекции языкового коллектива в виде универсальных и культороспецифи-ческих представлений о данной эмоции [10]. Предприняты попытки классификации и сопоставления лексических и фразеологических единиц со значением удивления на материале разных языков [22; 16]. Описаны просодические и кинесические средства выражения удивления в сценической речи [16]. Выявлены разряды слов, в основном существительные и глаголы со значением удивления [22]. Исследована специфика текстовой реализации удивления [22; 16; 21; 7]. Однако, несмотря на ряд исследований разноаспектного характера, нет единого, точного и полного описания удивления, играющего важную роль во всех сферах жизнедеятельности человека, в том числе и в познании им окружающей его действительности.
Одну из возможностей такого описания в лингвистике представляет собой метод моделирования. Следует отметить, что в лингвистике существуют различные модели (порождающие модели, синтаксические, семантические [2, с. 223-227]), основополагающим принципом построения которых является принцип «от значения к форме». Такие модели включают многочисленные семантические вариации генеративной грамматики [26], падежных грамматик [23], функциональных грамматик [6] и т.д. Модели могут представлять собой схемы, чертежи, логико-математические знаковые формулы, физические конструкции и т.п. Они, как правило, аналогичны (подобны, сходны) исследуемому объекту, отображая и воспроизводя его в более
простом виде, что «облегчает процесс получения информации об интересующем нас предмете» [15, с. 360]. Однако, несмотря на то, что модель создается по аналогии с оригиналом, она дает лишь вероятное, приблизительное знание о предмете. Но все же тем не менее такие аналогии помогают лучше и глубже понять оригинал, так как модель обладает объяснительной силой, т.е. способна не только объяснить факты, но и прогнозировать принципиально возможное поведение оригинала, в чем и заключается цель моделирования.
Приступая к моделированию порождения и поведения оригинала (в нашем случае эмоции удивления) в речемыслительной деятельности человека, отметим, что удивление появляется, как правило, в текстах в сочетании и с негативными, и с позитивными эмоциями. Это и затрудняло определение его места в ряду эмоциональных состояний человека по аксиологическому признаку «положительно/отрицательно», являющемуся в некоторых случаях актуальной характеристикой. Объяснение частотному сочетанию удивления с другими удивлениями имеется в психологии, где на примере экспериментальных данных установлено, что человек способен испытывать несколько эмоций одновременно [12, с. 158; 13, с. 133; 18, с. 56].
Отправной точкой при моделировании нами порождения, проявления и дальнейшего развития удивления является сложное многопараметрическое взаимодействие языка, мышления и внеязыковой действительности. Данное обстоятельство диктует необходимость включения в предлагаемую модель такого параметра, как внешняя референтная ситуация, под которой понимают отнесение языковых выражений к внеязыковым объектам, соединение мысли и реальности при помощи языка [5, с. 5].Человек через чувственное познание объектов окружающего мира получает первичные представления о внешней референции, затем при сопоставлении имеющихся знаний и получаемых сведений подключаются процедуры интерпретации [25, с. 55]. Референтная ситуация рассматривается как источник/причина возникновения эмоции удивления, поскольку о фрагменте или явлении внеязыковой действительности не может быть сформировано понятие прежде, чем референт не будет определен посредством одного или комплекса органов чувственного и умственного восприятия. Поэтому нельзя не согласиться с мнением о том, что «трудно представить, как может надеяться на успех такая теория значения, которая не проясняет понятие референции
и не наделяет его центральной ролью» [11, с. 300].
Другим составляющим предлагаемой модели является человек, воспринимающий, обрабатывающий и передающий информацию, полученную извне и являющуюся одной на всех, которая должна быть воспринята (нравится им это или нет), и с ней нужно считаться. Другого пока нет. Но, как известно, не происходит прямого отражения мира и формирования информации о нем, в ходе которого осуществляется интерпретация человеком в контексте его представлений и предпочтений, поэтому созданная информация так или иначе несет на себе отпечаток образа «самого себя». Речь идет также и о тех смыслах, особенно эмоциональных, нередко физически ощущаемых, но не выраженных в виде текста высказывания, при этом имеющих незримую чувственную оболочку. Они не всегда имеют привычного материального воплощения в виде языковых знаков, но тем не менее бесконечно варьируют эффекты общения людей друг с другом и их поведение. Источником проявления таких смыслов, эмоциональных и полифонич-ных, является взаимодействие эмоции удивления с другими эмоциями, соединение которых несет в себе особый эмоциональный заряд. Это составляет следующий параметр при моделировании порождения, проявления и дальнейшего развития удивления.
В философии взаимодействие определяется как процесс взаимного влияния тел друг на друга, наиболее общая, универсальная форма изменения их состояний, при этом отмечается, что без способности к взаимодействию ничто не могло бы существовать [24, с. 147]. Следовательно, эмоции также вступают во взаимодействие. То обстоятельство, что эмоция удивления, как правило, проявляется во взаимодействии с другими эмоциями, позволяет предположить, что они находятся в отношениях равноправия (равенства сторон) и подчинения (зависимости) удивления другим эмоциям и наоборот. Достаточно большое количество фактического материала позволяет выделить в данной модели тип равноправного взаимодействия удивления с другими эмоциями. Такое взаимодействие выражено конструкцией Mischung aus etwas Dat.:
(1) Eine erfrischende Mischung aus Staunen, Genießen und Lachen! [31].
Согласно данным немецких грамматик, показателем равноправия являются также сочинительные союзы [28, s. 167]. Однако В.Г. Адмони утверждает, что между однородными членами,
связанными простыми сочинительными союзами, нет полной синтаксической равноценности, синтаксический ранг первого из членов будет более высоким, т.к. он первым соотнесен с основным составом предложения [1, с. 39]. Таким образом, можно предположить, что в случаях взаимодействия эмоций имеет место доминирование одной эмоции над другой. Одним из показателей отсутствия равнозначности между эмоциями служит порядок их следования, анализ которого выявил чрезвычайную сложность, многообразие и многочисленность проявлений их взаимодействия и коммуникативную значимость. Фактический материал показывает, что часто в сочинительной конструкции удивление предшествует радости:
(2) Das Lied entstand in absoluter, selbstgewählter Armut, doch es ist voll Staunen und Freude, voll Dankbarkeit und Ehrfurcht für alle Lebewesen und Elemente [30].
Доминирование одной эмоции над другой может быть передано, кроме порядка следования в сочинительных словосочетаниях, в словосочетаниях, состоящих из имени прилагательного и существительного. Так, например, слово Überraschung в следующем текстовом фрагменте сочетается с прилагательным freudig - freudige Überraschung. Характер их связи таков, что слово Überraschung подчиняет прилагательное freudig, которое согласуется с именем существительным в роде, числе и падеже, что позволяет сделать вывод о подчиняющей эмоции удивления, выраженной именем существительным Überraschung и подчиненной эмоции радости, выраженной прилагательным freudig:
(3) «Servus, Herr Doktor!» sagte sie [Mallebre] und ließ hierbei ihre schöne Altstimme vibrieren. Sie sah resigniert in seine Augen. «Darf ich Sie mit meinem Mann bekannt machen? Er kam heute morgen an.» «Welch freudige Überraschung!» meinte Hagedorn und begrüßte einen eleganten Herrn mit schwarzem Schnurrbart und müdem Blick [38, s. 177].
В вышеприведенном текстовом фрагменте речь идет о флирте госпожи Малебре с главным героем повести Э. Кэстнера «Трое в снегу» Ха-гедорном. Она уверяет Хагедорна в своей любви, подчеркивая, что они составят прекрасную пару. Складывается впечатление, что госпожа Малебре является незамужней дамой, и это сильно смущает Хагедорна, поскольку ему симпатизирует другая девушка. Однако спустя неделю госпожа Малебре знакомит его со своим мужем. То, что она замужем, противоречит его представлениям о ее семейном статусе, поэтому
вызывает сильное удивление. Но удивление, выраженное лексемой Überraschung, дополняется эмоцией радости, вербализованной именем прилагательного freudig - freudige Überraschung. Здесь имеет место взаимодействие двух эмоций (удивление и радость), эмоция удивления является в данной ситуации доминантной.
Проявление эмоции удивления краткосрочна [12, с. 97], она длится недолго, поэтому ей предшествует или за ней следует другая эмоция. В немецком языке такой переход выражается глаголом umschlagen in etwas Akk.:
(4) Aber im selben Moment spürten sie schon, dass das Zurückweichen mehr wie ein Anlaufnehmen war, dass ihre Ehrfurcht in Begehren umschlug, ihr Erstaunen in Begeisterung [40, s. 137].
Другим маркером перехода является использование последовательности наречий zuerst и dann, связывающих однородные члены предложения:
(5) Wir wurden zehn Wochen militärisch ausgebildet und in dieser Zeit entscheidender umgestaltet als in zehn Jahren Schulzeit. Wir lernten, dass ein geputzter Knopf wichtiger ist als vier Bände Schopenhauer. Zuerst erstaunt, dann erbittert und schließlich gleichgültig erkannten wir, dass nicht der Geist ausschlaggebend zu sein schien, sondern die Wichsbürste, nicht der Gedanke, sondern das System, nicht die Freiheit, sondern der Drill [39, s. 144].
Вся жизнь человека пронизана эмоциями, обусловленными соответствием или несоответствием полученной информации его ожиданиям. Удивление, как правило, вызвано внезапными, неожиданными для человека событиями, эмоциональная реакция на которые может быть различной по скорости, прямоте, степени искренности и интенсивности ее проявления. То, что удивление вызвано неожиданной и потому внезапной для человека информацией, подтверждается использованием в контексте наречиями plötzlich и unerwartet:
(6) Ich war etwas erstaunt, ihn so plötzlich weich zu sehen, und vermutete, dass ihm das flinke, schwarze Luder, das er zuletzt bei sich gehabt hatte, bereits auf die Nerven gibt [39, s. 145].
(7) Unerwartet? Erstaunt? Genau das ist das Spiel mit den Komma-Separatoren [36].
В толковом словаре К. Дудена лексема plötzlich интепретируется как «unerwartet, unvermittelt, überraschend, von einem Augenblick zum andern eintretend, geschehend» [41], а лексема unerwartet характеризуется как «von
niemandem erwartet; unvorhergesehen, überraschend» [41].
Причиной удивления является не только внезапность, но и аномальность происходящего в референтной ситуации. Согласно Н.Д. Арутюновой, «единичные и редкие в жизни человека и природы события... дают ощущение чрезвычайности и аномальности» [4, с. 75]. Аномальным может стать появление в реальном мире человека элементов вымышленного, фантазийного, сказочного миров. Так, в следующем текстовом фрагменте аномальным явлением становится ангел, его появление противоречит обычному порядку вещей в реально протекающей жизни, что выражено придаточным предложением was sich normalen Maßstäben entzieht:
(8) Als einst auf einem Feld bei Betlehem ein Engel erschien, packte die Hirten gewaltige Angst. Denn Furcht und Schrecken kann Menschen befallen, denen widerfährt, was sich normalen Maßstäben entzieht. Vielleicht wandelt sich der Schrecken zum Staunen. Staunen erwacht hier, als der Engel ihnen sein «Fürchtet euch nicht!» zuruft und die Geburt des Messias als gerade eben in ihrer Nachbarschaft geschehen, ansagt [33].
Внезапное, неожиданное событие, такое как резкий звук, изменение обстоятельств или внезапное появление другого человека, может не только напугать, но и удивить [12, с. 398]. Так, страх пастухов в приведенном отрывке взаимодействует с удивлением. В этом взаимодействии имеет место последовательный переход эмоции страха к эмоции удивления: wandelt sich der
Schrecken zum Staunen. Причиной удивления является не столько внезапность появления ангела, сколько аномальность такого события.
Внешняя референтная ситуация может быть не только аномальной, но и парадоксальной, под которой понимается неожиданная, непривычная, оригинальная, противоречивая самой себе, исходным посылкам, общепринятому, традиционному взгляду или здравому смыслу по содержанию и/или по форме [29]. В следующем примере то обстоятельство, что неожиданно зацвело сливовое дерево, которое всю зиму не имело даже листьев (Er hatte den ganzen Winter krumm und kahl dagestanden) и служило вешалкой (er war nichts anderes gewesen als ein bequemer Ständer für alles), воспринимается говорящим как парадоксальное событие и вызывает удивление:
(9) «Nun sehen Sie doch mal, Herr Lohkamp, die Pracht! Ist doch immer wieder ‘n Wunder». Ich blieb überrascht stehen. Der alte Pflaumenbaum neben der Benzinpumpe war über Nacht aufgeblüht. Er hatte den ganzen Winter krumm und kahl
dagestanden, wir hatten alte Reifen daran gehängt und Ölkanister zum Trocknen über die Äste gestülpt, er war nichts anderes gewesen als ein bequemer Ständer für alles, vom Putzlappen bis zur Motorhaube. [39, s. 58].
Эмоция удивления является отличительной чертой человека, в его проявлении стоит человеческий фактор. Другими словами, в этом заключается одно из отличий человека от других живых систем на земном шаре. Отличие в том, что «если и другие существа, встречаясь с чем-нибудь новым и необычным, испытывают удивление, то их удивление продолжается лишь до тех пор, пока они не решат, вредно ли для них самих это новое явление или нет. Люди же спрашивают, откуда происходит то новое, что они видят, и какое употребление из него можно сделать» [Гоббс 1965:254-255]. Более того, Артур Шопенгауэр, разделяя данную точку зрения, подчеркивает, что человек, не способный удивляться, глуп, и сравнивает его с животным, которое «живет себе и не удивляется тому, что мир существует» [Шопенгауэр 1997:31-32]. Следовательно, человек удивляющийся должен быть любознательным и при этом иметь определенный стандарт знаний, так как в противном случае удивление невозможно.
Отметим, что человек, описывающий объективную действительность, есть прежде всего субъект восприятия [20, с. 73], следовательно, в зависимости от опыта человека, его возраста, гендерной принадлежности будет осуществляться выбор языковых средств, репрезентирующих удивление. Так, например, согласно собранному фактическому материалу, молодые люди выбирают для обозначения удивления, как правило, разговорные или жаргонные лексемы как perplex или baff, выражающие удивление:
(10) Ich bin grad total perplex [34]!
(11) Der Fahrgast ist ganz baff und entschuldigt sich voll Erstaunen: «Ich konnte ja nicht wissen, dass Sie sich wegen eines Schultertippens dermassen erschrecken» [35].
Исследователи отмечают, что существуют определенные различия выражения исследуемой эмоции у мужчин и у женщин. К фонационному виду невербальных компонентов коммуникации больше склонны мужчины, для женщин более характерным является мимический вид. Пантомимический вид используется мужчинами, а респираторный вид - женщинами [7, с. 116117]. Женщины используют лексику, выражающую удивление (междометия, некоторые типы фразеологических единств), чаще, чем мужчины. Разная частотность употребления, согласно
нашему предварительному выводу, отражена в таком соотношении, как 70 % к 30 %. Это объясняется тем, что женщины от природы являются более эмоциональными [27, с. 21].
Таким образом, учитывая предложенные параметры, представляется возможным описать удивление как эмоцию, которая может быть как отрицательной, так и положительной, взаимодействует с другими эмоциями, являясь при этом либо доминантной, либо дополнительной. Причинами удивления могут быть парадоксы, аномалии, внезапные или неожиданные события. Важным фактором при описании удивления является также сам человек, который в зависимости от своего опыта, гендерной принадлежности, имеющихся знаний дает дополнительную характеристику испытываемой им эмоции. Они обусловливают выбор языковых средств, служащих для номинации, описания и выражения удивления, их местоположение в тексте и характер синтаксических отношений между языковыми единицами, выражающими и описывающими эмоции. Моделирование эмоции удивления представляется одним из перспективных направлений в изучении такого составляющего внутреннего мира человека - его эмоций, в центре которого находится когнитивный механизм получения, переработки, передачи информации, прежде всего, эмоциональной, оказывающейся нередко важной частью коммуникации и катализатором познавательного процесса.
Литература
1. Адмони В.Г. Синтаксис современного немецкого языка: система отношений и система построения. - Л. : Наука, 1973. - 366 с.
2. Апресян Ю.Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики. - М.: Просвещение, 1995. - 305 с.
3. Аристотель. Сочинения: в 4 т. - М.: Мысль, 1976. -Т. 1. - 550 с.
4. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. - М.: Языки русской культуры, 1999. - 896 с.
5. Арутюнова Н.Д. Лингвистические проблемы референции. Логика и лингвистика. (Проблемы референции) // Новое в зарубежной лингвистике. - М.: Радуга, 1982. -Вып.13. - С. 5-40.
6. Бондарко А.В. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии. - М.: Эдиториал УРСС, 2001. - 208 с.
7. Ганина В.В. Невербальные компоненты коммуникации, отражающие эмоциональные реакции человека: гендерный аспект: на материале англоязычных художественных текстов: дис. ... канд. филол. наук: 10.02.04. - Иваново: 2005. - 176 с.
8. Декарт Р. Сочинения: в 2 т. - М.: Мысль, 1989. - Т.
1. - 656 с.
9. Демокрит в его фрагментах и извлечениях древности / ред. Г.К. Баммеля. - М.: Гос. эк. изд-во, 1935. - 377 с.
10. Дорофеева Н.В. Удивление как эмоциональный концепт: автореф. ... дис. канд. филол. наук: 10.02020. -Волгоград, 2002. - 19 с.
11. Дэвидсон Д. Истина и интерпретация. - М.: Прак-сис, 2003. - 448 с.
12. Изард К.Э. Психология эмоций. - СПб.: Питер,
2000. - 464 с.
13. Ильин Е.П. Эмоции и чувства. - СПб. : Питер,
2001. - 749 с.
14. Кант И. Сочинения: в 6 т. - М.: Мысль, 1964. - Т.
3. - 799 с.
15. Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. -М.: Наука, 1975. - 721 с.
16. Корлыханова Е.Л. Взаимодействие просодических и кинесических средств в выражении эмоциональных значений радости, гнева, удивления в сценической речи (на материале английского языка): дис. ... канд. филол. наук: 10.02.04. - М., 2000. - 172 с.
17. Кубрякова Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине XX века // Язык и наука конца 20 века.
- М.: Институт языкознания РАН, 1995. - С. 144 - 238.
18. Лук А.Н. Эмоции и личность. - М.: Знание, 1982.
- 176 с.
19. Малинович Ю.М. Экспрессия и смысл предложения: Проблемы эмоционально-экспрессивного синтаксиса.
- Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1989. - 216 с.
20. Плотникова С.Н. Неискренний дискурс (в когнитивном и структурно-функциональном аспектах). - Иркутск, 2000. - 244 с.
21. Сергеев, А.И. Контрастивно-семантический анализ концепта «удивление» в русском и немецком языках: На материале произведений Н.В. Гоголя и Э.Т.А. Гофмана: дис. канд. филол. наук: 10.02.20. - М., 2004. - 211 с.
22. Смагина, С.В. Глаголы удивления в английском и русском языках : автореф. дис. канд. филол. наук : 10.02.20.
- Пятигорск, 1996. - 18 с.
23. Филлмор Ч. Дело о падеже // Новое в зарубежной лингвистике. - М.: Прогресс, 1981. - С. 369 - 495
24. Фролов И.Т. Философский словарь. - М.: Политиздат, 1981. - 445 с.
25. Хантакова, В.М. Синонимия форм и синонимия смыслов: теоретическая модель анализа интегративного взаимодействия синонимических единиц одно- и разноуровневой принадлежности: дис. . д-ра филол. наук: 10.02. - Иркутск, 2006. - 335 с.
26. Хомский Н. Три модели описания языка. - М.: Мир, 1956. - 254 с.
27. Darwin, Ch. The Expression of the Emotions in Man and Animals. - London: D. Appleton and Company, 1913. -372 S.
28. Erben, J. Abriss der deutschen Grammatik. - 8., unveranderte Auflage. - Berlin: Akademie Verlag, 1965. -316 s.
29. URL: http://ru.wikipedia.org/wiki/Парадокс.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ ПРИМЕРОВ
30. URL: www.gehrenberg-bodensee.de
31. URL: http://www.zappo-entertainment.de
32. URL: http://funfiction.de
33. URL: http://liturgie.ch
34. URL: www.netmoms.de
35. URL: www.witze.de
36. URL: www.code-styling.de
37. Hermann K. Engel und Joe. - Frankfurt: Verlag, 2001.- 304 S.
38. Kästner E. Drei Männer im Schnee. - Berlin: Deutscher Tachenbuch Verlag, 1997. - 215 S.
Е.В. Барбакова. ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ ОСНОВА ОПРЕДЕЛЕНИЯ УМЕНИЙ ИНОЯЗЫЧНОГО ЧТЕНИЯ ТЕКСТОВ
39. Remarque E.M. Im Westen nichts Neues. - Köln : СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ СЛОВАРЕЙ
Kiepenheuer & Witsch, 1998. - 283 S. 41. URL: www.duden.de
40. Süskind P. Das Parfum: Die Geschichte eines Mörders. - Berlin : Diogenes, 1994. - 336 S.
Балдынова Анна Александровна - аспирант кафедры немецкой филологии Иркутского государственного лингвистического университета. Адрес: 664007, г. 664025, г. Иркутск, ул. Ленина, 8, тел.: 8-908-6-412-172, e-mail: [email protected]
Baldynova Anna Alexandrovna - post-graduate student of the German philology department (Irkutsk state linguistic university). Address: 664025, Irkutsk, Lenin str. 8, tel.: 8-908-6-412-172, e-mail: [email protected]
УДК 811.111:378.016 © Е.В. Барбакова
ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ ОСНОВА ОПРЕДЕЛЕНИЯ УМЕНИЙ ИНОЯЗЫЧНОГО ЧТЕНИЯ ТЕКСТОВ
Статья посвящена проблеме определения умений иноязычного чтения текстов различных функциональных стилей на основе данных лингвистической науки.
Ключевые слова: умения иноязычного чтения, публицистический текст, прагматический текст, лингвистическая концепция О.И. Москальской.
E.V. Barbakova
LINGUISTIC BASE FOR DEFINING FOREIGN LANGUAGE READING SKILLS
The article is devoted to the problem of defining foreign language reading skills of different functional styles based on linguistic research.
Keywords: functional styles, foreign language reading skills, publicistic text, pragmatic text, linguistic theory by O.I. Moskalskaya.
Методика обучения иностранному языку, являясь самостоятельной наукой, имеет свой объект и предмет исследования. Компонентами предметно-объектной области являются: цель обучения/изучения ИЯ, содержание обучения, субъекты образовательного процесса (учитель, ученик), принципы, методы, приемы, способы, средства обучения/изучения языка. В научный аппарат методики как науки вносят вклад теоретические положения, экспериментальные данные и закономерности смежных с методикой наук: педагогики, лингвистики, лингводидакти-ки, психологии, психолингвистики, теории информации и др.
В статье показано применение научных данных лингвистики текста и стилистики для развития методики обучения чтению текстов различных функциональных стилей на английском языке. Как известно, конечной целью обучения ИЯ в языковом вузе в области чтения является достижение коммуникативной компетенции у студентов. Однако для ее реализации необходимо решить проблему определения комплекса умений чтения текстов различных стилей и разработки эффективной технологии обучения чтению, направленную на формирование и развитие этих умений.
Для решения этой проблемы мы использовали стилевые особенности текстов различных функциональных стилей и обратились к лингвистике текста, исследования которой позволяют обозначить его сущностные характеристики. Не ставя целью анализировать все многообразие точек зрения по проблеме основных характеристик текста, обратимся к концепции О.И. Москальской, которая наряду с исследованиями стилевых особенностей текста послужила основанием для определения инвариантных и специфических умений чтения текстов.
По мнению исследователя, текст обладает тремя «целостностями» - смысловой (тематической), коммуникативной и структурной. Данные характеристики едины для всех текстов, равно как едины для всех текстов и те текстообразующие категории, которые лежат в основе данных признаков.
Смысловое (тематическое) единство охватывает концепт, смысловое (семантическое) строение, логическое строение. Концепт соотносится с понятием концепции, предложенным Т.М. Дридзе. В смысловом строении отражена содержательная структура элементов смысла текста, здесь учитывается количество тем текста, его «смысловых ядер». Логическое строение предполагает последовательность и структуру
