CC BY
24
11. Ostin Dzh. Gordost' ipredubezhdenie izombi: roman. Per. s angl. A. Zavozovoj. Moskva: Izdatel'stvo AST: CORPUS, 2016.
12. Ostin Dzh. Razum i chuvstva i gady morskie: roman. Dzhejn Ostin, Ben H. Uinters. Per. s anglijskogo N. Gajdash. Moskva: Astrel': CORPUS, 2010.
13. Vikipediya: Kiberpank / informacionnaya sistema: [sajt]. Available at: https://ru.wikipedia.org/wiki/Kiberpank
14. Tolstoj L.N., Uinters B.H. Android Karenina. Perevod s anglijskogo E. Kamaneckaya. Moskva: Astrel': CORPUS, 2011.
15. Literaturno-filosofskij zhurnal Topos: 'elektron. zhurn. 2007; 1. Available at: http://www.topos.ru/article/laboratoriya-slova/remeyk-fanfikshn-meshap-literatura-epohi-povtoreniya
Статья поступила в редакцию 05.08.19
УДК 811.11-112
Khantakova V.M., Doctor of Sciences (Philology), Professor, Irkutsk State Agrarian University n.a. A.A. Ezhevsky (Irkutsk Russia), E-mail: achinj@mail.ru
Baldynova A.A., senior teacher, Irkutsk National Research Technical University (Irkutsk Russia), E-mail: anna.7@list.ru
THE MEANS OF REPRESENTATION OF SURPRISE AND THEIR IMPACTING POTENTIAL ON THE INTERLOCUTOR. The research carries out an analysis of impacting potential of the means of surprise representation in the communication process. The appeal to the study of surprise is caused by its significant role in human life, a lot of difficulties in describing surprise usually associated with the uncertainty and blurring of its means of expression and the use of surprise as a tool with which people affect the behavior of each other and in accordance with their intentions change the situation in the surrounding world. The study of the actual material shows that many meanings associated with the expression of surprise and necessary for understanding the information received, requires an appeal to non-verbal means because the world of surprise, like the world of thoughts, does not always find its full expression in language. The impacting potential of the means of surprise representation on a person is revealed and defined in the article. The authors come to the conclusion that a person, expressing his inner experiences of surprise when exchanging opinions with others on the issue of interest, in all cases, explicitly or implicitly imposes certain reasoning, stimulating the responses of his interlocutors and thereby affecting their further practical actions. As a result of the analysis of textual fragments from fiction, it has been established that a person, expressing his inner emotional state of surprise, focuses in some cases on blocking a possible response or actions of his interlocutor. In other cases, this may be a change in the expected response and, as a consequence, the choice of other behavioral actions, in the third - stimulation of the gain and development of the chosen tactics of the interlocutor's behavior, as a rule, coinciding with the intention of the speaker.
Key words: emotion, surprise, verbal and non-verbal means, sense, meaning, meaning, impact, mutual understanding.
В.М. Хантакова, д-р филол. наук, проф., Иркутский государственный аграрный университет им. А.А. Ежевского, г. Иркутск, Е-mail: achinj@mail.ru
А.А. Балдынова, ст. преп., Иркутский государственный аграрный университет им. А.А. Ежевского, г. Иркутск, Е-mail: anna.7@list.ru
СРЕДСТВА РЕПРЕЗЕНТАЦИИ УДИВЛЕНИЯ И ИХ ВОЗДЕЙСТВУЮЩИМ ПОТЕНЦИАЛ НА СОБЕСЕДНИКА
Статья посвящена анализу воздействующего потенциала средств репрезентации удивления в коммуникативном процессе. Обращение к изучению удивления вызвано его значимой ролью в жизнедеятельности человека, множеством трудностей его описания, связанных, как правило, с неопределённостью и размытостью средств выражения, использованием удивления как инструмента, с помощью которого люди воздействуют на поведение друг друга и в соответствии со своими интенциями меняют положение дел в окружающем мире. Изучение фактического материала показывает, что множество смыслов, связанных с выражением удивления и необходимых для осмысления получаемой информации, требует обращения к невербальным средствам, поскольку мир удивления, как и мир мыслей, не всегда находит полное выражение в языке. В статье выявлен и определён воздействующий потенциал средств репрезентации удивления на человека. Авторы приходят к выводу, что человек, выражая свои внутренние переживания удивления при обмене мнениями с другими по интересующему их вопросу, во всех случаях явным или неявным образом навязывает определённые рассуждения, стимулируя ответные реакции своих собеседников и влияя тем самым на их дальнейшие практические действия. В результате анализа фактического материала установлено, что человек, выражая своё внутреннее эмоциональное состояние удивления, ориентируется в одних случаях на блокировку возможной ответной реакции или действий своего собеседника. В других случаях это может быть изменение характера предполагаемой ответной реакции и тем самым выбор других поведенческих действий, в третьих - стимулирование усиления и развития избранной тактики поведения собеседника.
Ключевые слова: эмоция, удивление, вербальные и невербальные средства, значение, смысл, воздействие, взаимопонимание.
Язык тесно связан с мышлением и духовно-практической деятельностью человека и представляет собой систему [1, с. 207], в которой эмоциональная сфера, являясь одной из «самых сложных систем» [2, с. 366], играет важную роль для обеспечения взаимного понимания людей. Более того, эмоциональные переживания, проявляясь наиболее отчётливо в кризисных ситуациях [3, с. 671 - 683], могут задевать систему ценностей человека и регулировать его поведение. С этой точки зрения изучение эмоций и чувств является значимым для решения одной из актуальных проблем целого ряда научных дисциплин гуманитарного цикла - обеспечение взаимопонимания людей и управление их поведением.
Одним из эмоциональных переживаний является удивление, которое испытывает человек, как правило, в тех случаях, когда он сталкивается в повседневной деятельности с новыми и неожиданными явлениями [4]. Удивление, возникшее при восприятии нового или неожиданного, приостанавливает ход мыслей человека, а затем способствует, как отмечается И. Кантом, направлению его разума [5, с. 507]. Философское, гносеологическое понимание эмоции удивления стало методологической основой её описания в лингвистической науке.
Целью статьи является изучение в коммуникативных процессах воздействующего потенциала средств репрезентации удивления на собеседника, определение, как они используются не только для описания и выражения эмоционального переживания удивления человека, но и для стимуляции построения определённых рассуждений у его собеседника, выбора с их помощью линии его поведения и осуществления конкретного поступка. В соответствии с этой целью представляется целесообразным обращение к соотношению вербальных и невербальных средств репрезентации эмоции удивления, поскольку эмоции, в том числе и удивление, как и мир мыслей, не всегда находит полное выражение в языке, хотя скрытые эмоциональные смыслы адекватно воспринимаются и интерпретируются собеседником. Для выявления и определения у средств репрезентации эмоции удивления воздействующего потенциала на собеседника
используются контекстологический анализ, интерпретационный анализ, а также приёмы наблюдения и сравнения.
Самые разные авторы, изучающие специфику актуализации эмоции удивления на лексико-семантическом, прагма-семантическом, коммуникативном и когнитивно-семантическом уровнях, не один раз обращали внимание на ту роль, которую играет удивление в процессах межчеловеческого общения [6; 7; 8; 9]. При этом также отмечалось, что комплекс выявленных и систематизированных вербальных средств репрезентации эмоции удивления не всегда представляется достаточным для осмысления и понимания интенции человека. Этот комплекс, на наш взгляд, сравним с так называемым Ж. Фуконье «видимым» языком, который является лишь верхушкой айсберга невидимых значений, функционирующих в то время, когда мы думаем и говорим. Эти значения находятся на заднем плане и определяют нашу ментальную и социальную жизнь [10, с. 1 - 2]. То, что не выражено средствами языка, оказывает большее влияние на собеседника. Медиаторами невыраженного, скрытого являются невербальные знаки, которые «служат базой и для образа мира, и для языковых значений, они же представляют собой глубинную структуру языка» [11, с. 248]. Всё это позволяет считать, что при описании удивления невозможен отрыв «естественно функционирующего языка от других психических процессов, а «души» - от «тела», которое остается действующим, реальным, базовым даже в самых, казалось бы, абстрагированных «полётах мысли» [11, с. 245].
Одним из внешних проявлений эмоциональной реакции удивления, вызванного превышением информационного порога ожидания, являются глаза, поскольку большая часть информации, связанной с неожиданностью несовпадения ожидаемого и реального, поступает через зрительный канал, через глаза, показывающие отношение человека к получаемой информации. Неожиданное для человека несовпадение того, что он ожидал и того, что произошло, передаётся через его глаза, которые дополняют картину о процессах, происходящих в его внутреннем мире. Это объясняет появление в контексте языковых единиц не-
мецкого языка Erstaunen, erstaunen, sich erstaunen и erstaunt, сигнализирующих об эмоциональном переживании человека, слов и словосочетаний со значением зрительного восприятия, например:
(1) Ganz erstaunt trat er einen Schritt zurück und betrachtete mich mit großen Augen; er war verlegen, einen angehenden Teufel in so harmloser Gestalt so nahe vor sich zu sehen [12, с. 72].
(2) Der Mann starrte erstaunt zu uns herunter. Er begriff nicht, dass bei seinem Tempo von über hundert Kilometern der altmodische Kasten unter ihm nicht abzuschütteln war [13, с. 43].
Так, в первом примере информация о том, что одним из виновников беспорядков в школе является его собеседник, исключенный из-за этого из школы мальчик, вызывает у пожилого мужчины удивление, о котором свидетельствует не только лексема erstaunt, но и его широко раскрытые глаза. От удивления, вызванного неожиданным известием, он отступает назад. С помощью этих параметров не только демонстрируется собеседнику удивление, но и выражается мысль о неверном решении руководства школы исключать его и необходимости не опускать руки и искать пути, чтобы изменить это решение. Так блокируется возможная ответная реакция мальчика - согласиться с решением школы.
Роль инструмента для интерпретации действий человека, который находится в состоянии удивления, выполняет глагольная лексема starren с семантикой зрительного восприятия и во втором примере с наречием erstaunt. Удивление вызвано несоответствием внешнего вида машины и возможностью ездить на ней со скоростью свыше ста километров в час (von über hundert Kilometern). Удивление мужчины сопровождается его интересом к необычному, неожиданному качеству машины и показывает его стремление понять, как при такой скорости машина, с виду казавшаяся старой и расшатанной, могла проехать по дороге с ухабами и пробоинами и не развалиться по пути. Это актуализируется глагольной лексемой begreifen. Языковые единицы erstaunt, starren и begreifen, находясь в «созвучии друг с другом», эксплицируют внутренние переживания мужчины, о которых он не говорит своим собеседникам, но однозначно «считываются» ими, стимулируя их найти ещё аргументы для доказательства преимущества машины.
Появление в контексте слов Erstaunen, erstaunen / sich erstaunen и erstaunt языковых единиц с семантикой зрительного восприятия дополняет картину переживания удивления человеком, создавая особый контекст взаимопонимания с собеседником и воздействия на него, как это имеет место в следующем примере:
Ulrich Hölding fand sich nicht zurecht. Er traute seinen Augen nicht. «Ich hab doch keine Kleider». «Wo sind sie?» fragte er erstaunt zurück. «Drüben». «Was heißt drüben?». «Am nächsten Ufer» [14, с. 158].
В приведённом фрагменте текста речь идёт об Ульрихе, который после поиска своей девушки, нашел её на берегу реки. Вид и состояние девушки вызвали у молодого человека удивление и озабоченность, которые выражены вопросительными по структуре предложениями Wo sind sie? и Was heißt drüben? Они, представляя определённое содержание, связанное с тем, о чём идёт речь (почему девушка без одежды и где её одежда), целенаправленны, поскольку понять содержание высказанного можно тогда, когда становится ясным цель молодого человека и какие ответные действия от девушки он ожидает. То, что предложениями Wo sind sie? и Was heißt drüben? выражается не только вопрос, но и удивление, сопровождающееся озабоченностью молодого человека состоянием девушки, раскрывается с помощью невербального средства seinen Augen nicht trauen. Всё это свидетельствует о нецелесообразности отделения вербальных средств репрезентации удивления от невербальных. Невербальные средства являются одним из важнейших регуляторов человеческого общения в коммуникативном процессе подобно «принципу дополнительности», выявленного Н. Бором в области физического познания [15, с. 280]. Совокупность вербальных и невербальных средств репрезентации эмоции удивления даёт возможность понять смысловые нюансы и оттенки, выражаемые при осуществлении коммуникативных действий, в большинстве случаев сопряжённых с множеством трудностей, связанных в основном с неопределенностью и размытостью вербальных средств.
Воздействие на девушку происходит на эмоциональном уровне, сочетание erstaunt и seinen Augen nicht trauen способствует более полному раскрытию смысла предложений. Они являются уточнениями предполагаемых смысловых оттенков предложений Wo sind sie? и Was heißt drüben?, что представляется частым явлением в реальной практике межчеловеческого общения. Предложения с семантикой удивления Wo sind sie? и Was heißt drüben? в совокупности с erstaunt и seinen Augen nicht trauen воздействуют на поведение девушки и её ответную реакцию: довериться молодому человеку и указать, где оставлена её одежда и почему она в таком состоянии.
Обратимся ещё к одному примеру, в котором описывается разговор между молодым человеком Робертом и хозяйкой пансиона, в котором он проживает, госпожой Залевски:
Библиографический список
«Das sind jüdische Verdrehungen», erwiderte Frau Zalewski mit Würde und wandte sich entschlossen zur Tür. Aber als sie die Klinke schon in der Hand hatte, blieb sie wie angenagelt noch einmal stehen. «Smoking?» hauchte sie erstaunt, «Sie?» Mit großen Augen betrachtete sie den Anzug Otto Kösters, der an der Schranktür hing... «Jawohl, ich!» sagte ich giftig. «Ihre Kombinationsgabe ist unübertrefflich, gnädige Frau...» [13, с. 93].
В приведённом текстовом фрагменте речь идёт об эмоциональной реакции удивления госпожи Залевски на висевший костюм в комнате Роберта, испытывающего в тот период его жизни сложнейшие финансовые трудности, с которыми, как ей казалось, ему не справиться в условиях послевоенного времени, безработицы и разрухи в стране. Госпожа Залевски не ожидала увидеть молодого человека в смокинге. Её эмоциональная реакция удивления выражена вопросительными по структуре предложениями Smoking? и Sie? Потребность в однозначном понимании и интерпретации используемых высказываний определяет появление в контексте этих предложений ещё одного средства объективации эмоции удивления, а именно авторской ремарки, выраженной erstaunt. С её помощью однозначно понимается значение и смысл предложений Smoking? и Sie?, используемых для выражения удивления. Однако, в данном случае удивление женщины, чтобы быть чётко и однозначно понятым её собеседником, требует наряду с использованием наречия erstaunt включения невербальных средств. В данном случае это словосочетание со значением зрительного восприятия mit großen Augen и поза человека. Замирание на месте, выраженное фразеологической единицей wie angenagelt stehen bleiben, выступает одним из важнейших внешних признаков удивления человека. Вполне очевидно, что глубокое понимание внутреннего состояния женщины, глубины испытываемого ею удивления требуют учёта роли частей тела, что свидетельствует о роли семантики лексических языковых единиц, связанных с описанием тела человека и его функционирования в языковой коммуникации.
Наблюдая за госпожой Залевски и её реакцией на увиденное, молодой человек не только видит её состояние, но и квалифицирует, основываясь на делаемом им выводе о невысказанном явно к нему негативном отношении. Невысказанный смысл заключается, прежде всего, в оценке способностей молодого человека зарабатывать так, чтобы иметь и носить приличные костюмы. Удивление, вызванное неожиданностью несовпадения заниженной оценки молодого человека и увиденного в реальности (оказывается, что молодой человек может позволить себе дорогую одежду), оказало сильное влияние на женщину и её голосовые связки: информация с превышением порога ожидания лишила женщину голоса. Это реализуется глаголом hauchen, имеющим значение «etwas Geheimes, Intimes] fast ohne Ton aussprechen» [16, с. 178].
Совокупность смысловых компонентов вербальных средств репрезентации эмоции удивления (предложений Smoking? и Sie?) и невербальных средств (словосочетания mit großen Augen, фразеологизма wie angenagelt stehen bleiben и глагола hauchen) создают определённый «семантический канал», задающий понимание эмоционального состояния женщины и её отношения к молодому человеку. Всё это вызывает его ответную реакцию, поскольку каждый коммуникативный акт прямо или косвенно направлен не только на воздействие собеседника, но и управление его поведением. Так, избранный госпожой Залевски способ выражения эмоции удивления (как вербально, так и невербально) стимулирует у её собеседника выбор формы поведения и дальнейшие действия: молодой человек перехватывает инициативу и язвительно оценивает способности женщины соотносить факты, что выражено предложением Ihre Kombinationsgabe ist unübertrefflich, gnädige Frau...
Таким образом, проведённый анализ материала свидетельствует о значимой роли эмоции удивления в организации жизнедеятельности человека. Во множестве различных ситуаций люди, обмениваясь какими-либо сведениями, обсуждая те или иные вопросы, воздействуют на своих собеседников через своё эмоциональное отношение к тому, что обсуждается, влияя тем самым на их дальнейшие действия. В одних случаях это может быть блокировка возможной ответной реакции или действий собеседника, в других - изменение характера этой реакции и тем самым выбор других поведенческих действий, в третьих - стимулирование усиления и развития избранной тактики поведения собеседника. Воздействующий потенциал средств репрезентации эмоции удивления в некоторых случаях невозможен без невербальных средств. Появление в контексте Erstaunen, erstaunen, sich erstaunen и erstaunt языковых единиц с семантикой зрительного восприятия и лексем, описывающих телодвижения человека, усиливает воздействующий потенциал средств репрезентации эмоции удивления на собеседника, прямо или косвенно влияя на его дальнейшие действия. Описание воздействующего потенциала средств репрезентации удивления может быть в дальнейшем использовано в разных типах дискурса.
1. Кубрякова Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине XX века. Язык и наука конца 20 века. Москва: Институт языкознания РАН, 1995: 144 - 238.
2. Апресян Ю.Д. Интегральное описание языка и системная лексикография. Избранные труды. Москва: Школа «Языки русской культуры», 1995; Т. II.
3. Шаховский В.И. Эмоции в коммуникативной лингвистике. Горизонты современной лингвистики: Традиции и новаторство: Сборник статей в честь Е.С. Кубряковой. Москва: Языки славянских культур, 2009: 671 - 683.
4. Изард К.Э. Психология эмоций. Санкт-Петербург: Питер, 2000.
5. Кант И. Сочинения в шести томах. Москва: Мысль, 1964; Т. 3.
6. Колаян К.В. Глаголы удивления в немецком языке (лексическая семантика и синтаксис). Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Пятигорск, 1999.
7. Феоктистова А.Б. К вопросу когнитивного описания 144 идиом русского языка, выражающих чувство-состояние удивления. Текст: структура, семантика, стилистика. Сборник статей по итогам Международной конференции памяти доктора филологических наук, профессора Е.И. Дибровой. 2015: 144 - 147.
8. Вотякова И.А. О концепте «Удивление» в русской языковой картине мира. Вестник Удмуртского университета. Серия: История и филология. 2015; 4-3: 120 - 124.
9. Граббе Н.Ю. Удивление как средство повышения эффективности иноязычного педагогического дискурса. Филологические и социокультурные вопросы науки и образования. Сборник материалов I Международной научно-практической конференции. 2016: 39 - 47.
10. Fauconnier G. Mappings in Thought and Language. Cambridge: Cambridge University Press, 1997.
11. Залевская А.А. Психолингвистические исследования. Слово. Текст: Избранные труды. Москва: Гнозис, 2005.
12. Keller G. Das Sinngedicht. Samtliche Werke in 5 Banden. Berlin; Weimar: Aufbau-Verlag, 1973. B. 3.
13. Remarque Е.М. Drei Kameraden. М.: Verlag für Fremdsprachige Literatur, 1960.
14. Voelker B. Die Leute von Karvenbuch. Rostock : VEB Hinstorff Verlag, 1971.
15. Бор Н. Избранные научные труды. Под ред. И.Е. Тамма и др. Москва: Наука, 1970.
16. Duden Deutsches Universalwörterbuch. Mannheim; Leipzig; Wien; Zürich: Dudenverlag, 1996.
References
1. Kubryakova E.S. 'Evolyuciya lingvisticheskih idej vo vtoroj polovine XX veka. Yazyki nauka konca 20 veka. Moskva: Institut yazykoznaniya RAN, 1995: 144 - 238.
2. Apresyan Yu.D. Integral'noe opisanie yazyka isistemnaya leksikografiya. Izbrannye trudy. Moskva: Shkola "Yazyki russkoj kul'tury", 1995; T. II.
3. Shahovskij V.I. 'Emocii v kommunikativnoj lingvistike. Gorizonty sovremennojlingvistiki: Tradiciiinovatorstvo: Sbornikstatej v chest'E.S. Kubryakovoj. Moskva: Yazyki slavyanskih kul'tur, 2009: 671 - 683.
4. Izard K.'E. Psihologiya 'emocij. Sankt-Peterburg: Piter, 2000.
5. Kant I. Sochineniya v shesti tomah. Moskva: Mysl', 1964; T. 3.
6. Kolayan K.V. Glagoly udivleniya v nemeckom yazyke (leksicheskaya semantika isintaksis). Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Pyatigorsk, 1999.
7. Feoktistova A.B. K voprosu kognitivnogo opisaniya 144 idiom russkogo yazyka, vyrazhayuschih chuvstvo-sostoyanie udivleniya. Tekst: struktura, semantika, stilistika. Sbornik statej po itogam Mezhdunarodnoj konferencii pamyati doktora filologicheskih nauk, professora E.I. Dibrovoj. 2015: 144 - 147.
8. Votyakova I.A. O koncepte «Udivlenie» v russkoj yazykovoj kartine mira. Vestnik Udmurtskogo universiteta. Seriya: Istoriya i filologiya. 2015; 4-3: 120 - 124.
9. Grabbe N.Yu. Udivlenie kak sredstvo povysheniya 'effektivnosti inoyazychnogo pedagogicheskogo diskursa. Filologicheskie i sociokul'turnye voprosy nauki i obrazovaniya. Sbornik materialov I Mezhdunarodnoj nauchno-prakiicheskoj konferencii. 2016: 39 - 47.
10. Fauconnier G. Mappings in Thought and Language. Cambridge: Cambridge University Press, 1997.
11. Zalevskaya A.A. Psiholingvisticheskie issledovaniya. Slovo. Tekst: Izbrannye trudy. Moskva: Gnozis, 2005.
12. Keller G. Das Sinngedicht. Samtliche Werke in 5 Banden. Berlin; Weimar: Aufbau-Verlag, 1973. B. 3.
13. Remarque E.M. Drei Kameraden. M.: Verlag für Fremdsprachige Literatur, 1960.
14. Voelker B. Die Leute von Karvenbuch. Rostock : VEB Hinstorff Verlag, 1971.
15. Bor N. Izbrannye nauchnye trudy. Pod red. I.E. Tamma i dr. Moskva: Nauka, 1970.
16. Duden Deutsches Universalwörterbuch. Mannheim; Leipzig; Wien; Zürich: Dudenverlag, 1996.
Статья поступила в редакцию 21.07.19
УДК 81.2
Tomilova T.P., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Theory and Methods of Language Education and Speech Therapy of Tuva State University
(Kyzyl, Russia), E-mail: tomilova.tatyana@list.ru
FUNCTIONING OF PARTICLES IN COMPLEX SENTENCES. With the development of language, there is a growing need for the means of communication, with the means of communication becoming more diverse and the relations expressed by them more complex and differentiated. One of the most urgent problems in the theory of complex sentences is the problem of its structural organization, including the question of its lexical and grammatical means, if one keeps the basic means of communication in mind. Meanwhile, there is a number of additional means of communication that are poorly understood. Among them are particles that are not the subject of special analysis in relation to their special use in a complex sentence. The functional principle of classification of particles in complex sentences allows the author to distinguish particles in the main part of the sentence: a) distinguishing correlative words, b) reinforcing the corresponding (conditional, concessive, target) meaning.
Key words: means of communication, conjunctions, correlative words, particles.
Т.П. Томилова, канд. филол. наук, доц. каф. теории и методики языкового образования и логопедии, Тувинский государственный университет,
г. Кызыл, E-mail: tomilova.tatyana@list.ru
ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ ЧАСТИЦ В СЛОЖНОПОДЧИНЁННЫХ ПРЕДЛОЖЕНИЯХ
Сложность и разнообразие средств связи и выражаемых ими отношений, становящихся всё более дифференцированными, уже привлекали внимание исследователей. Между тем есть ряд дополнительных средств связи, которые являются малоизученными. Среди них и частицы, которые нуждаются в специальном анализе применительно к их особому статусу в сложноподчинённом предложении. Функциональный принцип классификации частиц в сложноподчинённых предложениях позволил автору выделить в главной части предложения частицы: а) выделяющие соотносительные слова, б) усиливающие соответствующее (условное, уступительное, целевое) значение. В придаточной части автор выделяет частицы, сопровождающие союз непосредственно и изменяющие отношения, которые возникают между главной и придаточной частью, а также частицы, используемые непосредственно в качестве подчинительного союза.
Ключевые слова: средства связи, союзы, соотносительные слова, частицы.
Актуальной проблемой в теории сложноподчинённого предложения является проблема его структурной организации, в том числе вопрос о его лек-сико-грамматических средствах, если иметь в виду основные средства связи. К собственно связывающим средствам сложноподчинённого предложения обычно относят союзы, союзные слова, соотносительные слова. Эти средства связи детально изучены. Между тем есть ряд дополнительных средств связи, которые являются малоизученными. Среди них и частицы, которые лишь однажды были предметом специального анализа применительно к их особому употреблению в сложноподчинённом предложении [1].
Взаимосвязь частиц со структурой сложноподчинённых предложений и описание взаимодействия этой связи нуждается в изучении. Уточним, что частицы, не имеющие специализации в сложноподчинённом предложении и выполняющие те же функции, что и в простом предложении (усилительную, выделительную и т. д.), предметом нашего рассмотрения не являются.
Функциональный принцип классификации частиц в сложноподчинённых предложениях позволяет выделить:
1) Частицы, выделяющие соотносительные слова в главной части предложения.
2) Частицы, усиливающие соответствующее (условное, уступительное, целевое) значение в главной части предложения.
3) Частицы, сопровождающие союз непосредственно и изменяющие его грамматическое значение и отношения, возникающие между главной и придаточной частью.
4) Частицы, используемые непосредственно в качестве подчинительного союза.
Частицы «лишь», «только», «именно» и другие, выделяющие и актуализирующие соотносительные слова, употребляются в местоименно-соотноситель-ных предложениях и уточняют содержание придаточной части. Эта роль частиц в
