CC BY
11УДК 808.2.541.2:801.56
Модель ситуативного семантико-синтаксического поля и его конституенты (на материале портретного описания)
Т.В. Гамалей
Интерес к портретному изображению - следствие неослабевающего внимания к человеку, к конкретной личности конкретной исторической эпохи. По словам В.Г. Плеханова, «портреты хороши... тем, что увековечивают черты быстро сменяющихся поколений и таким образом облегчают работу историка и социолога» [8, с. 10].
Сфера использования портретной характеристики человека достаточно широка, она включает в себя различные области наук, искусства, человеческого общения, поскольку «внешность человека - одно из самых интенсивных семиотических явлений любой культуры» [17, с. 162]. Описание внешности путем фиксации статических анатомических деталей, черт лица, особенностей фигуры, одежды и возраста1 используется рядом наук, объектом исследования которых в той или иной мере является человек, например, историей, криминалистикой, отчасти - антропологией, этнографией и др., оно важно для театрального искусства, сценографии и кинематографии2. Необходимость использования портретного описания возникает и в процессе коммуникации, так как общение людей предполагает прежде всего идентификацию объекта, фиксацию представлений об участнике коммуникативного акта. Воспроизведение «физических формул узнавания» (по Л. Гинзбург) вызвано практическими и вместе с тем эстетическими потребностями индивидуализации коммуниканта.
Особое положение отводится описанию внешности в художественной литературе. Это связано с тем, что портрет, вне всякого сомнения, играет заметную роль в создании художественного образа - стержневого понятия в структуре художественного произведения [6, 7, 18 и др.]. Портрет персонажа рассматривается в литературоведческих исследованиях как полное средство раскрытия внутреннего мира героя, тесно связанное с пониманием идейного содержания произведения в целом. Кроме того, портретное описание является художественно-изобразительным приемом, так как «среди всех других способов изображения портрет отличается особой зрительной наглядностью и придает произведению особую силу изобразительности» [12, с. 152]. Несомненный интерес вызывает и то предположение, что проблема портрета - «источник для интереснейших наблюдений и выводов, связанных с коренными процессами творчества. Говоря о портрете, можно подойти к самым острым и актуальным вопросам литературы. перефразируя выражение А.Н. Веселовского, что история эпитета есть история поэтического стиля в сокращенном издании, можно сказать, что история портрета есть в сокращенном издании история искусства и литературы» [6, с. 37, 14].
1 В целях углубления анализа мы ограничиваем свое понимание портрета рамками описания внешности, наружности человека, признавая, однако, что в понятие портретной характеристики может входить также психологический портрет и сопутствующий ему динамический портрет (мимика, позы, жесты и т. п.).
2 Известны слова Герцена, заметившего по поводу древних статуй, обнаруженных при раскопках в Риме, что «вся история римского падения выражена тут бровями, лбами, губами» [6, с. 36].
Устойчивый интерес литературоведов отмечается к особенностям портретного описания как проявлению индивидуального авторского мастерства писателей-классиков XIX - начала ХХ вв.: А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского, А.П. Чехова, М. Горького, Л. Андреева, А.И. Куприна и др. [13 и др.]. Значительно меньше работ посвящено анализу типологии портрета и его истории, стилистики, функций [6].
В лингвистическом исследовании портрета традиционным также является анализ, построенный на материале произведений отдельных авторов классического периода русской литературы [3, 10 и др.]. Характерен и тот факт, что исследованию подвергалась, в основном, лексика портретных описаний как наиболее специфическая и автономная система [14, 16]. Синтаксис портретного описания исследован в значительно меньшей степени, в известных нам работах портретное описание рассматривается на уровне сложного синтаксического целого на материале рассказов А.П. Чехова [3] и прозы Ф.М. Достоевского [10].
На материале простого предложения средства создания словесного портрета частично анализируются в главе «Бытийные предложения личной и абстрактной сфер» монографии Н.Д. Арутюновой и Е.Н. Ширяева «Русское предложение. Бытийный тип: Структура и значение». Н.Д. Арутюнова высказывает предположение, что «в русском языке сообщение о человеке - его личности, внешности, физическом состоянии, внутренних переживаниях, о его собственности, отношениях к другим людям и происходящим в его жизни событиям - обычно строятся по бытийной синтаксической модели» [2, с. 142]. Относительно описания внешности с этим положением можно согласиться лишь частично, поскольку, как свидетельствует материал, словесный портрет трудно построить без предложений других типов, в частности, без предложений характеризации (обозначения статического или динамического признака) в первую очередь. Превалирование в портретном описании предложений характеризации проявляется, например, в том, что в ряде бытийных предложений информативный центр высказывания сосредотачивается обычно на характеризующем слове, важным оказывается признак той или иной детали внешности, а не ее наличие. Сам автор признает некоторую условность отнесения предложений типа «У него голубые глаза» к разряду бытийных и отмечает, что актуализация признака «происходит настолько естественно, что постепенно выводит /подобные/ предложения за пределы бытийного типа» [2, с. 163].
Таким образом, анализ работ, посвященных описанию языковых средств создания словесного портрета, позволяет говорить о том, что данная проблема во многом остается нерешенной. До настоящего времени не проводилось исследований всего комплекса универсальных (в отличие от авторских) лексико-синтакси-ческих средств описания внешности человека, не анализировалась их синтаксическая типология.
Естественно возникает вопрос о единице описания. Выбор простого предложение в качестве такой единицы диктуется рядом причин. С одной стороны, предложения, являясь «основной единицей грамматического строя» [1, с. 65], представляет собой и основную единицу обучения, что позволяет органично объединить преподавание языка с формированием и совершенствованием навыков общения: предложение в своей синтаксической структуре реализует функциональное (в отличие от линейного) расположение морфологических форм, позволяет объединять средства разных уровней языка в их функциональном взаимодействии и, наконец, представляет собой элементарную единицу более сложных син-
таксических построений. С другой стороны, предложение является номинативной единицей, выполняющей функцию номинации некоторой денотативной ситуации [4, 9 и др.].
Денотативные ситуации лежат вне языка и представляют собой «участки», «куски» внешней действительности, описываемые, допустим, отдельным высказыванием» [11, с. 57], при этом «каждый язык располагает средствами интерпретировать одну и ту же ситуацию множеством способов» [15, с. 10]. Такой подход может, как известно, служить основой определенной организации языкового материала в целях его описания: факты языка группируются таким образом, что дают ответ на вопрос о том, «как выражается описание того или иного куска действительности» [19, с. 56].
Наиболее развернутое выражение денотативная концепция предложения нашла в работах В.В. Гака [4, 5 и др.]. Согласно данной концепции предложение, наряду с другими элементами языка (словом, словосочетанием, грамматической категорией), является носителем функции, а «средой функционирования выступает внеязыковая ситуация, прежде всего денотативная» [5, с. 11]. При таком подходе к пониманию функции языковой единицы, в частности, предложения, формируется один из вариантов функционального синтаксиса - семантический (ситуативный) синтаксис.
Для исследования, выполненного в рамках семантического синтаксиса, важными являются следующие положения: 1) объективная действительность (ситуация) является денотатом предложения; 2) предложение выполняет по отношению к ситуации номинативную функцию; 3) с одной ситуацией может соотноситься целый ряд предложений, иерархическая система предложений; 4) языковые единицы лексического, морфологического и других уровней участвуют в отражении ситуации через посредство предложения.
На основании сказанного можно сделать следующий вывод: языковые средства портретного описания, организованные на синтаксической основе, представляют собой сложившуюся в языке группировку единиц разных уровней, обслуживающую (отражающую) экстралингвистическую ситуацию «Человек и его внешность», соответствующую на семантическом уровне пропозиции «Субъект и его свойства». При таком подходе с неизбежностью возникает проблема системной организации языкового материала, объединенного на основе общей функции. В нашем понимании в роли такой системы выступает функциональное (ситуативное) семантико-синтаксическое поле (ФССП).
Организуемое языковыми средствами функциональное (ситуативное) семан-тико-синтаксическое поле описания внешности человека, конституентами которого являются модели простого предложения, имеет полицентрическую семантическую организацию, в основе которой лежат четыре подтиповых значения (ПТЗ) общей пропозиции «Субъект и его свойства»: «Субъект и его свойства через признак» (1 - 12 моделей), «Субъект и его свойства через наличие» (13 моделей), «Субъект и его свойства через классификацию» (2 модели), «Субъект и его свойства через количественное определение» (5 моделей) при доминирующем положении ПТЗ-1 «Субъект и его свойства через признак». При установлении в рамках каждого ПТЗ перечня основных моделей оказалось, что границы между подтипо-выми значениями достаточно подвижны. Этот факт приводит к формированию промежуточных (пограничных) зон.
Основные модели ФССП описания внешности - ядерные (изосемические) модели и их синонимические вариации - могут быть представлены конечным списком в количестве 30 единиц. Учитываемый принцип изосемического равновесия между семантикой подтипового значения как семантического инварианта отрезка ситуации и характером субъектно-предикатных отношений внутри моделей может служить в качестве лингвометодической основы для определения последовательности введения лексико-синтаксических средств описания внешности при формировании картины мира: модели, определенные на основе этого принципа как ядерные, являются в данном случае базовыми.
Каждая из проанализированных моделей характеризуется с точки зрения структурных особенностей, обязательности/факультативности распространителей (в частности, локализатора и определителя), лексического наполнения, которое оказалось возможным представить относительно закрытыми списками «портретной» лексики, специфичной для конкретной модели. Отмечены также некоторые наиболее частотные трансформационные преобразования моделей.
В результате полипредикативного осложнения основных моделей ФССП описания внешности человека образуются контаминированные и конденсированные модели, а также модели с обособленными членами (обособленные определения и приложения, деепричастные обороты). Полипредикативно осложненные модели выступают как способ концентрированного описания внешности, в частности, посредством объединения предикатных групп ряда основных «портретных» моделей (контаминация), при соединении описания внешности с формулами его ввода или включения конденсаторов - обособленных членов (конденсация).
Ориентация полипредикативно осложненного предложения на одну или несколько денотативных ситуаций служит различению собственно «портретных» и несобственно «портретных» предложений.
Выбор того или иного способа концентрации описания внешности человека как всякого объекта изображения находится в непосредственной зависимости от ряда факторов, которые могут быть отнесены к кинематографическим принципам описания (по Лотману) и приемам создания образа.
Анализ показал, что в описании внешности человека находят отражение парные языковые тенденции, отмеченные лингвистами, - тенденции к экспрессии и стандарту. Экспрессивный портрет создается целым комплексом языковых средств синтаксического, лексического, словообразовательного и других уровней. Ряд синтаксических экспрессивов (конструкции с парцелляцией, сегментацией, повторами, номинативными цепочками, мимезисом и др.) представляет собой экспрессивные модификации основных и полипредикативно осложненных моделей ФССП описания внешности человека. Наиболее характерный пример проявления тенденции к стандарту в языке - клишированные единицы. Они широко представлены и в портретном описании, например, клише с ключевыми словами «волосы», «стрижка», «прическа», «глаза», «одежда» и др., а также клише, используемые при характеристике общего внешнего вида, например: стрижка/подстрижен - под горшок, в кружок, под нуль (нулёвку), под бокс, под бобрик, под ёжик, бобриком, ёжиком, под мальчика, на манер кого-либо и др., глаза - навыкате, с косинкой, с раскосинкой, в пол-лица, одет - не по росту, не по сезону, со вкусом, с чужого плеча, внакидку, нараспашку, во что бог послал и др., на вид, с виду, какого-либо вида/облика/склада, «под стать кому-либо, ростом/фигурой (не) вышел и под., отличные с точки зрения как тематической отнесенности, так и объема (лексические и синтаксические клише).
Для моделируемого поля характерно пересечение со служебным полем компа-ративности, представленным сравнительными и сопоставительными оборотами, метафорическими определениями, словами с компонентами «-образный», «подобный», «-видный», компаративными глаголами «походить», «напоминать», «казаться», компаративными клише и др., и рядом ситуативных полей, например, полем зрительного восприятия, взаимодействие с которым зафиксировано в конденсированной модели с глаголами зрительного восприятия.
Результаты исследования убедительно демонстрируют целесообразность систематизированного представления разнообразных языковых единиц, объединенных функционально-семантической близостью, лексико-синтаксических средств описания внешности человека. Именно функционально-коммуникативный подход к анализу языковых явлений позволяет выявить как специфику каждой отдельной единицы, модели, так и общие, сходные характеристики, присущие всем анализируемым единицам.
Литература
1. Адмони В.Г. Грамматика и текст // Вопросы языкознания. 1985. № 1. - С. 63 - 69.
2. Арутюнова Н.Д., Ширяев Е.Н. Русское предложение. Бытийный тип: Структура и значение. - М., 1983. - 198 с.
3. Баскакова Г.В. Сложное синтаксическое целое в системе портретной характеристики // Язык прозы Чехова. - Ростов н/Д, 1981. - С. 44 - 56.
4. Гак В.Г. Высказывание и ситуация // Проблемы структурной лингвистики 72. -М., 1973.
5. Гак В.Г. К типологии функциональных подходов к изучению языка // Проблемы функциональной грамматики. - М., 1985. - С. 5 - 15.
6. Галанов Б.Е. Живопись словом: Портрет. Пейзаж. Вещь. - М., 1974. - 343 с.
7. Гинзбург Л. О литературном герое. - Л., 1979. - 44 с.
8. Зиндер Л.С. Современная портретная живопись. - М., 1978. - 296 с.
9. Золотова Г.Н. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. - М., 1982. -386 с.
10. Иванчикова Е.Н. Синтаксис художественной прозы Достоевского. - М., 1979. - 286 с.
11. Касевич В.Б. Семантика. Синтаксис. Морфология. - М., 1988. - 309 с.
12. Краткая литературная энциклопедия. - М., 1968.
13. Круглик Л.Я. Портрет в трилогии Л.Н. Толстого «Детство», «Отрочество», «Юность» // УЗ МОПИ им. Н.К. Крупской. - М., 1963. Т. 122. Вып. 8. - С. 12 - 23.
14. Матвеев В.И. Семантический признак «возраст» в структуре значений различных слов и его роль в организации лексико-семантических групп // Русский язык за рубежом. 1985. № 3. - С. 64 - 67.
15. Семантические типы предикатов. - М., 1982. - 368 с.
16. Старикова Г.В. Лексика портретных описаний: Автореф. ... канд. филол. наук. - Л., 1985. - 16 с.
17. Фарино Е. Введение в литературоведение: Учебное пособие. - СПб., 2004 -С. 162 - 179.
18. Шепелева З. Искусство создания портрета в романе Л. Толстого «Война и мир» // Мастерство русских классиков. - М., 1959. - С. 123 - 167.
19. Щерба Л.В. Языковая системность и речевая деятельность. - М., 1974. - 428 с.
