CC BY
43
10. Крылова, Майя. «Ежегодник Императорских театров» - становление русской балетной критики // Советский балет. 1990, № 6.
11. H.H. Библиография // Театр и искусство. 1901, № 8, 8 февраля.
12. N.N. «Ежегодник Императорских театров» // Московские ведомости. 1901, № 69,11 марта.
13. РГИА. Дело «Об издании "Ежегодника Императорских театров"». Ф. 472. Оп. 48. Д. 773. Л. 2 - 3.
14. Русская мысль. 1902, № 3.
15. С-в. Библиография. «Ежегодник императорских театров» II Новости и биржевая газета. 1900, № 63, 5
марта.
16. Свод законов Российской империи. Т. III. Ч. I. СПб: Тип. Второго Отделения Собственной Е.И.В .Канцелярии, 1857-1868.
17. Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М.: Наука, 1977.
18. Эткинд, Марк. А.Н.Бенуа и русская художественная культура. М.: Художник РСФСР, 1989.
УДК 37.014.53 ББК 81.2 (рус.)
МОДАЛЬНОСТЬ КАК СУЩЕСТВЕННАЯ КАТЕГОРИЯ ТЕКСТА ДРУЖЕСКОГО ПИСЬМА (НА МАТЕРИАЛЕ ПИСЕМ ТВОРЧЕСКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ КОНЦА
XIX - ПЕРВОЙ ЧЕТВЕРТИ XX ВЕКА)
Н. И. Белунова, А. А. Савченко
Санкт-Петербургский государственный университет
сервиса и экономики (СПбГУСЭ) 191015,Санкт-Петербург, ул. Кавалергардская, д. 7
Дружеские письма выдающихся поэтов и писателей, ученых, театральных деятелей, музыкантов конца XIX — первой четверти XX века представляют несомненный интерес для современной науки как в собственно языковом отношении, так и в культурно-историческом.
Письма творческой интеллигенции -это уникальный и недостаточно исследованный языковой материал, образец высокой, элитарной речевой культуры, которая, как отмечается в докторской диссертации Т.В.Кочетковой [1], играет ведущую роль в национальной культуре. Сказанное представляется весьма актуальным, поскольку дисциплина «Русский язык и культура речи» в Санкт-Петербургском государственном университете сервиса и экономики изучается студентами почти всех направлений и специальностей.
Подчеркнем также, что дружеская переписка выдающихся деятелей прошлого являлась не только средством
личного общения, но и своеобразной формой ознакомления с научной, культурной, общественной жизнью соответствующей эпохи и поэтому представляет собой большой интерес не только для филологов, но и для исследователей других научных сфер: философов, историков, культурологов, искусствоведов.
Дружеские письма творческой интеллигенции как источник лингвокуль-турологических и лингвострановедче-ских знаний могут быть использованы также на занятиях с иностранными бакалаврами и магистрами, изучающими русский язык.
Таким образом, изучение различных текстов, принадлежащих носителям элитарной речевой культуры, в частности текста дружеского письма как персонального, личностно ориентированного средства общения, не может оставаться без внимания исследователей.
Современное состояние лингвистики характеризуется переходом от изучения
абстрактного текста, текста «вообще», к изучению текстов различных жанров. Однако для лингвиста (впрочем, как и для литературоведа) жанровые особенности текста не являются самодостаточными. Ориентация на выявление своеобразия текста дружеского письма творческой интеллигенции предполагает более глубокое его лингвистическое исследование. Охарактеризуем возможные аспекты изучения текста дружеского письма.
В науке о языке существует множество определений текста и выделяются различные подходы к его изучению. При этом основными подходами к изучению текста являются: 1) от целого к слагаемым и 2) от слагаемых к целому [2; 3].
Для первого подхода («Лингвистика текста») характерно исследование «большого» текста, обладающего целостностью, завершенностью, имеющего заглавие; характерны поиск и изучение текстовых категорий [4; 5; 6 и др.]. При этом исследователями выделяются различные категории текста. В их выделении не наблюдается единства и системной упорядоченности.
Второй подход («Грамматика текста», «Синтаксис текста»), «...вырвавшись из недр «малого синтаксиса» (синтаксиса предложения) и используя отчасти его материал, сохранил, тем не менее, необходимую соотнесенность с "синтаксисом большим"» [2 , с. 11]. Данный подход к изучению текста характерен для О. И. Москальской [7], Г. А. Золотовой [8], С. Г. Ильенко [9], Г. Я. Солганика [10] и других исследователей.
Не отказываясь полностью от подхода к изучению текста с опорой на традицию выявления и описания текстовых категорий, сложившуюся в работах И. Р. Гальперина [4], А. И. Новикова [11] и других исследователей, считаем возможным другой путь исследования текста дружеского письма. В основе этого подхода лежит представление о домини-
ровании категории или нескольких категорий в каждом типе текста, а также о специфике их текстового проявления. См., например, о данном подходе к изучению текста в докторских диссертациях И. А. Мартьяновой [12], Н. И. Белуновой [13].
Таким образом, речь идет не об изучении текста в тех или иных категориях, а об изучении этих категорий в тексте, нацеленном на выявление его своеобразия, отличия от текстов других типов.
В данном случае за основу принимается определение текста, предложенное И. Р. Гальпериным: «Текст - это произведение речетворческого процесса, обладающего завершенностью, объективированное в виде письменного документа, литературно обработанное в соответствии с типом этого документа, произведение, состоящее из названия (заголовка) и ряда особых единиц (сверхфразовых единств), объединенных разными типами лексической, грамматической, логической, стилистической связи, имеющее определенную целенаправленность и прагматическую установку» [4, с.18].
В докторской диссертации Н. И. Белуновой, посвященной исследованию особенностей текста и жанра дружеского письма творческой интеллигенции конца XX - первой четверти XIX века, дружеское письмо определяется как «частное неофициальное письменное средство общения лиц (автора и адресата), характеризующееся достаточной содержательной свободой, наличием «ритуальных» эпистолярных элементов (обращение, подпись, а также дата, место написания) и ориентированное, как правило, на получение ответа или само являющееся ответным»[13,с.32]. При этом автором выявляются и рассматриваются следующие характерные признаки дружеского письма: 1) наличие облигатор-ной реализации коммуникативно-прагматической оси «Я - ТЫ»; 2) диало-гизация; 3) политематичность; 4) поли-
функциональность); 5) синтез элементов различных функциональных стилей; 6)отражение особенностей речевого этикета; 7)специфическая структура, фиксирующая начало и конец письма. Подчеркивается, что данные признаки текста дружеского письма выполняют классификационную, дифференцирующую функцию, то есть являются жанрообра-зующими, и позволяют квалифицировать дружеское письмо творческой интеллигенции в качестве эпистолярного жанра [13].
В качестве доминантной категории текста дружеского письма автором рассматривается категория диалогизации, поскольку основным назначением дружеского письма, основной его функцией является функция общения, имеющего двусторонний характер (адресант - адресат). При этом «диалогизация определяется как маркированность диалогично-сти в письменной речи, отражающая ее двуначалие (адресант - адресат), представленное системой синтаксических адресантных средств («Я-сфера») и системой синтаксических адресатных средств («ТЫ-сфера»), репрезентирующих факт личностно ориентированного характера общения»[13, с.192]. Подчеркивается, что категория диалогизации обнаруживается на коммуникативно-синтаксическом уровне, а также находит свое отражение в композиции текста дружеского письма. Выявляется и рассматривается система синтаксических адресатных средств и система синтаксических адресантных средств, реализующих категорию диалогизации; также выявляются и рассматриваются композиционные особенности текста дружеского письма, реализующие категорию диалогизации [13].
С нашей точки зрения, наряду с категорией диалогизации, являющейся доминантной категорией текста дружеского письма, существенное значение в дружеском письме имеет модальность
как категория текста.
При этом мы разделяем позицию исследователей, определяющих категории текста как понятия, отражающие его наиболее общие и существенные признаки и представляющие собой ступеньки в познании его онтологических, гносеологических и структурных признаков [4; 5].
Вопрос о модальности является одним из сложных и проблемных вопросов в науке о языке (см., например, об этом: [14; 15; 16; 17; 18] и др.).
Так, В.В.Виноградов считает модальность существенным конструктивным признаком предложения и поэтому присущим каждому предложению: «Так как предложение, отражая действительность в ее практическом общественном сознании, естественно, выражает отнесенность (отношение) содержания речи к действительности, то с предложением, с разнообразием его типов тесно связана категория модальности. Каждое предложение включает в себя, как существенный конструктивный признак, модальное значение, то есть содержит в себе указание на отношение к действительности» [14,с.55].
Многие исследователи рассматривают категорию модальности главным образом как выражение реальности / ирреальности [19; 20 и др.].
Однако, как отмечает
Б. В. Хрычиков в докторской диссертации, посвященной рассмотрению категории модальности, такое понимание модальности сужает ее объем [21].
Мы разделяем точку зрения исследователей, которые различают объективно-модальное значение и субъективно-модальное значение [4; 15; 16; 18; 21 и др.].
Так, в Грамматике современного русского литературного языка, изданной в 1970 году, категория модальности представлена в двух видах: объективно-модальное значение и субъективно-
модальное значение. Н. Ю. Шведова, автор данного раздела, подчеркивает, что модальность не может ограничиться лишь указанием на отношение говорящего к предмету высказывания с точки зрения реальности/ирреальности: «Если объективно-модальное значение выражает характер отношения сообщаемого к действительности, то субъективно-модальное значение выражает отношение говорящего к высказыванию [15, с.545]. При этом к средствам формирования субъективно-модальных значений Н.Ю.Шведова [15] , И. Р. Гальперин [4], Г. Я. Солганик [18], авторы Русской грамматики 2005 года [22] относят: интонацию, порядок слов, специальные конструкции, повторы, частицы, междометия, вводные (модальные) слова и словосочетания, вводные предложения. Г. Я. Солганик относит к средствам формирования субъективной модальности местоимение «Я», считая его центральным, главным средством, структурным центром высказывания (речи).
Нам представляется убедительной точка зрения исследователей, рассматривающих речь и язык в диалектическом единстве; рассматривающих речь как функционирование языка, как язык в действии [4; 18 и др.] и считающих, что субъективная модальность реализуется в речи (высказывании, тексте). Так, И. Р. Гальперин подчеркивает:
«...модальность оказывается категорией, присущей языку в действии, то есть речи, и поэтому является самой сущностью коммуникативного процесса» [4, с. 119].
Сравним также утверждение Г. Я. Солганика: «Субъективная модальность - важнейшее глубинное качество как речи (текстов), так и ее единиц — высказываний и более крупных фрагментов» [18, с. 181].
Говоря о модальности как категории текста дружеского письма, мы имеем в виду субъективную модальность. При этом вслед за И. Р. Гальпериным мы различаем фразовую и текстовую субъек-
тивно-оценочную модальность. «Если фразовая модальность выражается грамматическими или лексическими средствами, то текстовая модальность, кроме этих средств, применяемых особым способом, реализуется в характеристике героев, в своеобразном распределении предикативных и релятивных отрезков высказывания, в сентенциях, умозаключениях, в актуализации отдельных частей текста и в ряде других средств» [4, с.121].
И.Р.Гальперин отмечает, что модальность как текстовая категория присутствует далеко не во всех типах текста, что прежде всего она характерна для художественных текстов [4].
С нашей точки зрения, как мы уже отмечали, модальность как категория текста занимает весьма существенное место в дружеском письме, поскольку дружеское письмо представляет собой неофициальное, личностно ориентированное средство общения и характеризуется эксплицитной антропоцентрично-стью [13; 23]. В дружеском письме, одной из характерных особенностей которого является политематичность, существенная роль при этом принадлежит экспрессивно-эмоционально-оценочной функции (функции самовыражения, функции выражения чувств и эмоций, функции оценки) [23], что также связано с категорией модальности текста.
В работах Н. И. Белуновой выявляются и рассматриваются оценочные, эмоционально-оценочные высказывания, реализующие наряду с другими лингвистическими средствами категорию диало-гизации текста дружеского письма [13; 23].Однако при этом модальность как категория текста дружеского письма не была предметом специального лингвистического исследования.
С нашей точки зрения, категория модальности в каждом типе текста имеет свою специфику проявления и свои лингвистические средства ее реализации, что обусловлено прежде всего особенно-
стями соответствующего типа текста и жанра; то есть в различных формах речи и сферах общения природа категории модальности лингвистически неоднородна и проявляется весьма своеобразно и по степени ее эксплицитности / им-плицитиости, и по формам, способам и средствам реализации. При этом новый языковой материал, его интерпретация предоставляют исследователю новые теоретические данные и, следовательно, во многом определяют научную новизну исследования.
Представляется, что в дружеском письме творческой интеллигенции (как типе текста) категория модальности реализуется как на уровне текста - следовательно, является текстовой категорией, так и на лексико-синтаксическом уровне и, следовательно, в то же время является речевой (языковой) категорией.
Прокомментируем данное положение. На уровне текста реализация категории модальности сопряжена прежде всего с содержательно-концептуальной информацией (СКИ), а также с содержа-тельно-фактуальной информацией
(СФИ), которые весьма характерны для текста дружеского письма (о типах информации в дружеском письме см.:[13; 23]).
«Содержательно-фактуальная информация содержит сообщение о фактах, событиях, процессах, происходивших, которые будут происходить в окружающем нас мире, действительном или воображаемом» [4, с.27]. Содержательно-фактуальная информация, как отмечает И.Р.Гальперин, эксплицитна по своей природе, то есть выражена вербально.
«Содержательно-концептуальная информация сообщает читателю индивидуально-авторское понимание отношений между явлениями, описанными средствами содержательно-фактуальной информации, понимание их причинно-следственных связей, их значимости в социальной, экономической, политиче-
ской, культурной жизни народа, включая отношения между отдельными индивидуумами, их сложного психологического и эстетико-познавательного взаимодействия» [4, с.28]. И.Р.Гальперин подчеркивает, что содержательно-концептуальная информация обнаруживается не во всех типах текста, что данная информация обычно извлекается из всего текста и не всеми воспринимается адекватно.
Интересно также отметить, что, по мнению И. Р. Гальперина, в СКИ существенную роль играет модальность текста, хотя она факультативна для СКИ; но все же чаще модальность текста проявляется в СКИ, поскольку именно в СКИ «просвечивает» личность автора, его мироощущение, вкусы и представления, то есть наблюдается проявление субъективной модальности [17].
Подчеркнем, что для текста дружеского письма творческой интеллигенции СКИ весьма характерна, поскольку именно в письмах выдающихся писателей, поэтов, ученых, музыкантов, театральных деятелей, отличающихся многогранностью интересов и откликающихся на все значительные события эпохи, и именно в дружеских письмах, отличающихся предельной открытостью, проявляется индивидуально-личностное понимание, осмысление и оценка происходящих событий, фактов, явлений, процессов, их взаимосвязей.
Отметим, что при этом специфика проявления и особенности реализации категории модальности на уровне текста (способы; лингвистические средства выражения ; единицы текста, в которых обнаруживается категория модальности; некоторые композиционные особенности текста дружеского письма, связанные с реализацией модальности и др.) требуют специального исследования.
Категория модальности, как мы отмечали, реализуется также на лексико-синтаксическом уровне и в то же время
является речевой (языковой) категорией. Языковая категория понимается нами в широком значении как «любая группа языковых элементов, выделяемая на основании какого-либо общего свойства» [24, с.215]. При этом обращение к лекси-ко-синтаксическому уровню языка (главным образом - к синтаксическому) является неслучайным, поскольку основная функция дружеского письма (функция общения) реализуется прежде всего предложением-высказыванием, которое выполняет коммуникативную функцию.
С нашей точки зрения, объединяющим началом выделения лексико-синтаксических средств, реализующих категорию модальности, может быть экспрессивно-эмоционально-оценочная функция, которая характерна для текста дружеского письма и которая реализуется, как правило, экспрессивными синтаксическими конструкциями (синтаксический параллелизм, лексико-синтаксические повторы, инверсия, парцелляция, риторические вопросы и др.), оценочной и эмоционально-оценочной лексикой в составе предложения-высказывания, восклицательными синтаксическими конструкциями и др. Высказанная нами гипотеза требует проверки, анализа соответствующего языкового материала, тщательного рассмотрения названных языковых средств.
Отметим, что в современной лингвистике вопрос о типах коннотаций, их соотношении и разграничении является одним из наиболее дискуссионных и не имеет однозначного решения.
Так, в Лингвистическом энциклопедическом словаре коннотация определяется следующим образом: «Коннотация (ср. naT.conntatio, от connoto) - имею дополнительное значение) — эмоциональная, оценочная или стилистическая окраска языковой единицы узуального (закрепленного в системе языка) или окказионального характера [24, с.236]. В словаре дается определение коннотации в
широком и узком смысле и подчеркивается, что «Субъективная речевая природа К [коннотации - Н.Б., A.C.] противопоставлена объективному содержанию языковых единиц, ориентированному на когнитивную (познавательную, гносеологическую) функцию языка [24, с.236].
Неоднозначно также решается вопрос о том, принадлежностью языка или речи является аффективная сфера. Так, Ш. Балли считает, что аффективная сфера является принадлежностью речи, хотя отмечает, что аффективность может потенциально модифицировать факты и идеи, а это должно относиться к языку [25]. Современные исследователи, касаясь этой проблемы, относят аффективную сторону высказывания чаще к языку, а не к речи (см., например, об этом: [26 и др.]).
Наиболее трудной, как мы отмечали, является проблема состава и соотношения аффективного фактора в языке.
Так, некоторые исследователи аффективное приравнивают к экспрессивному [24; 27 и др.]. При этом экспрессивность в лингвистической литературе понимается неоднозначно (см., например: [28; 29; 30 и др.].
Вопрос о соотношении эмоциональности и оценочности также решается неоднозначно. Одни исследователи не разграничивают эмоциональность и оце-ночность, считая, что любая эмоция оценочна; при этом лингвисты используют термин «эмоциональная оценка» [31; 32; 33 и др.].
Другие исследователи, не отрицая того, что эмоциональность и оценоч-ность могут «пересекаться», совмещаться в значении одного и того же слова, подчеркивают, что данное явление не обязательно, и рассматривают при этом эмоциональность и оценочность как различные коннотации [34; 35; 36 и др.]. В монографии Л. А. Пиотровской, посвященной исследованию эмотивных высказываний, выделяются собственно эмотивные и эмотивно-оценочные вы-
оказывания [38].
Мы разделяем точку зрения исследователей, которые, во-первых, считают, что далеко не каждое высказывание обладает субъективно-модальным значением и что коннотации являются добавочным, дополнительным значением слова, которое накладывается на его основное значение; во-вторых, разграничивают такие типы коннотаций, как экспрессивность, эмоциональность, оценочность, образность.
Убедительной представляется точка зрения Г. Н. Акимовой о необходимости разграничения экспрессивного и эмоционального; экспрессивного и стилистически окрашенного. Г. Н. Акимова подчеркивает, что «самым существенным в разграничении эмоционального и экспрессивного представляется, с одной стороны, произвольность, непосредственность эмоции, так как она связана с чувствами, и, с другой стороны, задан-ность экспрессии как средства воздействия, когда говорящий (пишущий) осознает преднамеренность использования определенных языковых средств (что предполагает наличие этих средств в готовом виде)» [26, с.82-83].
Сравним также утверждение В. К. Харченко о том, что в основе экспрессии лежит заведомое несоответствие каких-либо языковых или речевых средств языковым стандартам, то есть наиболее устойчивым моделям.
Убедительным представляется также разграничение эмоциональности и оце-ночности. Мы разделяем точку зрения В. К. Харченко, который пишет: «Под оценочностью понимается заложенная в слове положительная или отрицательная характеристика человека, предмета, явления» [34, с.66] и подчеркивает, что наличие плюса или минуса в значении слова - важнейший показатель оценки, что оценочность - категория функциональная, которая меньше всего является
«созначением», и тем отличается от эмоции и экспрессии [34]. К основным средствам выражения оценки В. К. Харченко относит оценочные конструкции, оценочные фразеологизмы, определенные аффиксы, прямые и переносные значения слов. Эмоциональность, как отмечает В. К. Харченко, в отличие от оценочности, категория психологическая, которая находит свое языковое выражение в междометиях, аффиксах и главным образом в интонации.
Образность - категория отражательная, важнейшие черты которой - зри-тельность, сравнительная недолговечность [34]. В. К. Харченко подчеркивает, что оценочность, эмоциональность, образность, экспрессивность лишь на первый взгляд кажутся тождественными, однако они имеют качественное своеобразие; схематично все эти признаки можно изобразить по принципу взаимо-пересекающихся кругов [34].
Возвращаясь к категории модальности, реализуемой на лексико-синтаксическом уровне, отметим, что и модальную категорию данного уровня, как нам представляется, можно квалифицировать в качестве текстовой категории, поскольку, рассматривая реализацию категории модальности на лексико-синтаксическом уровне, мы, как правило, будем обращаться не к отдельным (изолированным) предложениям - высказываниям, а к нескольким высказываниям, «содружеству высказываний», то есть по существу к фрагментам текста.
Таким образом, нами обосновано наличие категории модальности в тексте дружеского письма творческой интеллигенции как важнейшей категории данного типа текста, выявлены основные аспекты и ориентиры исследования модальности как категории текста дружеского письма.
ЛИТЕРАТУРА
1. Кочеткова Т.В. Языковая личность носителя элитарной речевой культуры. Автореф. дис. д-ра филол. наук. Саратов, 1999.
2. Ильенко С.Г. Проблемная группа «Текстовый аспект русского синтаксиса»: от единой посылки к разнообразию исследовательских почерков (к 20-летию создания группы) II Русистика: лингвистическая парадигма 20 века. СПб., 1998. С.9-22.
3. Гиндин С.И. Советская лингвистика. Некоторые проблемы и результаты II Изв. АН СССР. М.,1977. Т.36, № 4. С. 348 - 362.
4. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М., 1981.
5. Тураева З.Я. Лингвистика текста. Текст: структура и семантика. М., 1986.
6. Бурвикова (Зарубина ) Н.Д. Закономерности линейной структуры монологического текста: Авто-реф.дис....д-ра филол.наук. М.,1981.
7. Москальская О.И. Грамматика текста. М., 1981.
8. Золотова Г.А., Онипенко Н.К., Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М., 1998.
9. Ильенко С.Г.Синтаксические единицы в тексте. Л., 1989.
10. Солганик Г.Я.Сложное синтаксическое целое (прозаическая строфа ) и его виды в современном русском языке II Русский язык в школе. 1969. № 2. С. 92-97.
11. Новиков А.И.Семантика текста и ее формализация. М., 1983.
12. Мартьянова И.А. Композиционно--ситакстескад организация текста киносценария: Дис....д-ра филол наук. СПб., 1994.
13. Белунова Н.И. Текст дружеского письма творческой интеллигенции конца XIX - первой четверти XX века как объект лингвистического исследования (коммуникативный аспект ): Дис. ...д-ра филол. наук. СПб., 2000.
14. Виноградов В.В. О категории модальности и модальных словах в современном русском языке II Исследования по русской грамматике: Избр. труды. М., 1975. С.53-87.
15. Грамматика современного русского литературного языка. М., 1970.
16. Краткая русская грамматика. М., 1989.
17. Гальперин И.Р. Модальность текста II Сб. науч. тр. МГПИЯ им. М.Тореза. М., 1980. Вып. 158. С.119-
133.
18. Солганик Г.Я. К проблеме модальности текста II Русский язык. Функционирование грамматических категорий. Текст и контекст. М., 1984. С. 173-186.
19. Гулыга Е.В. Теория сложноподчиненного предложения в современном немецком языке. М., 1971.
20. Ермолаева Л.С. К вопросу о соотношении модальности и предикативности (на материале современных германских языков) II Филологические науки. 1963. № 4. С.119-126.
21. Хрычиков Б.В. Категория модальности, ее объем и средства выражения в современном русском языке: Автореф. дис. ...д-ра филол. наук. Днепропетровск, 1986.
22. Русская грамматика. М., 2005. Т.2.
23. Белунова Н.И. Дружеское письмо творческой интеллигенции конца XIX — первой четверти XX века в коммуникативном аспекте: Монография. СПб., 2011.
24. Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990.
25. Балли Ш.Французская стилистика. М., 1961.
26. Акимова Г.Н.Новое в синтаксисе современного русского языка. М., 1990.
27. Якобсон Р.Я. Лингвистика и поэтика // Структурализм: «за» и «против». М., 1975.
28. Сковородников А.П. Экспрессивные синтаксические конструкции современного русского литературного языка. Томск, 1961.
28. Иванчикова Е.А.Синтаксис художественной прозы Достоевского. М., 1979.
29. Цоллер В.Н. Экспрессивная лексика: семантика и прагматика II Филол. науки. 1996. № 6. С.62-71.
30. Шаховский В.И.Категоризация эмоций в лексико-семанттеской системе языка. Воронеж, 1987.
31. Николаева Т.М.Функции частиц в высказывании (на материале славянских языков). М., 1985.
32. Лукьянова H.A. Экспрессивная лексика разговорного употребления: проблемы семантики. Новосибирск, 1986.
33. Харченко В.К. Разграничение оценочности, образности, экспрессивности и эмоциональности в семантике слова II Русский язык в школе. 1976. № 3. С. 66-71.
34. Киселева Л.А. Вопросы теории речевого воздействия. Л.,1978.
35. Филиппов A.B. К проблеме лексической коннотации II Вопросы языкознания. 1978. № 1. С.57-63.
36. Пиотровская Л.А. Эмотивные высказывания как объект лингвистического исследования. СПб., 1994.
