CC BY
73
Мининкова Л.В. Сюзеренитет-вассалитет в домонгольской Руси. Ростов н/Д, 2007. 518 с.
Актуальность научного труда Л.В. Мининковой содержится не только в попытке исследования весьма спорного и недостаточно изученного аспекта древнерусской истории, но проявляется на более высоком уровне: сопоставлении комплекса социальных и личностных связей, возникающих на самом раннем этапе отечественной истории, с вассальными институтами средневековых стран Западной Европы, что позволяет в оригинальном ракурсе поставить проблему общности и различия исторических путей двух цивилизаций.
Весьма ценным разделом книги является глава, посвященная историографии проблемы и источниковедению. В ней дается исчерпывающе полная картина степени изученности отношений вассалитета в домонгольской Руси, начиная с «Истории Российской» В.Н. Татищева и вплоть до трудов современных историков, написанных с учетом постмодернистских подходов. Пространная историография содержит тщательно проведенный анализ концепций различных авторов по избранной проблематике, в том числе современных работ зарубежных немецких и англоязычных историков, посвященных русской истории до монголо-татарского нашествия.
Источниковая база монографии Л.В. Мининковой отличается полнотой и многообразием, насколько это позволяет имеющийся в распоряжении специалистов корпус аутентичных источников, дошедших до нас со времен домонгольской Руси. Исследование нарративного материала таких сложнейших для прочтения памятников, как летописи, «Поучение» Владимира Мономаха, «Слово о полку Игореве», «Слово о погибели Русской земли», «Моление» Даниила Заточника, вряд ли возможно построить в русле традиционных позитивистских методик и практик, которыми не ограничивается Л.В. Мининкова. Ее источниковедческий подход характеризуется выделением и фиксацией то-посов, литературных клише, словесных формул, риторических фигур, сопровождается элементами лингвистического анализа. Пристальное всматривание в данные указанных нарративов при широком сопоставлении с материалом европейских хроник и скандинавских саг дает возможность с высокой степенью достоверности воспроизвести изучаемый сегмент общественных отношений. Учитывая крайнюю скудость письменных источников, с которой сталкиваются все специалисты по истории домонгольской Руси, особую значимость приобретают компаративные исследовательские методики, благодаря которым можно эффективно интерпретировать немногие косвенные данные посредством сравнения со сведениями из византийских или европейских хроник. Произведенный анализ показывает, что автор в полной мере владеет сравнительно-историческими методами. Еще труднее подбираются методологические «отмычки» к фольклорным и эпическим произведениям, в частности были-
нам, тем не менее Л.В. Мининкова их успешно использует в своем исследовательском поле.
Как нельзя более уместен теоретический раздел монографии, в котором связь сюзеренитет - вассалитет истолковывается как научное понятие с применением и современных концепций М. Блока, Ж. Ле Гоф-фа, А.Я. Гуревича. Он предоставляет автору возможность выявления основных черт сеньориально - вассальных отношений. Разумеется, при чтении труда Л.В. Мининковой постоянно встает вопрос о правомерности сложившейся на западноевропейской почве дефиниции «сюзеренитет-вассалитет» применительно к древнерусскому материалу, но автор весьма убедительно и аргументированно доказывает признаки наличия контуров этих структур в домонгольский период, отмечая их незавершенность и аморфность в условиях специфики древнерусского общества, не воспринявшего непосредственно социокультурного и политико-правового опыта античной цивилизации.
Сравнительно-текстологический и лингвистический анализ показал, насколько можно рассматривать в русле отношений вассалитета - сюзеренитета такие категории, как «княжьи мужи», «воеводы», «тысяцкие», а также межкняжеские отношения («старшие» и «младшие»). Автору удается интерпретировать неявный смысл этих категорий, с достаточной степенью корректности прибегая и к сведениям скандинавских саг и хроник (анализ социального статуса и административно-служебных функций Свенельда).
Убедительно раскрывается эволюция этих отношений в X в., когда складываются элементы вассальной зависимости внутри правящего княжеского рода -местных князей от киевского князя, а также формируются признаки княжеского сюзеренитета над дружинниками, судя по тем толкованиям, которые даются таким понятиям, как «княжеский тиун», «боярин». Правомерно уделяется внимание и признакам вассалитета в случае службы чужеземцев (варягов) русским князьям. Аргументация на основе не только русских летописей, но и саг, представляется вполне уместной, поскольку автор владеет методами современной интерпретации древнескандинавских памятников.
Во втором разделе отразилась эволюция сеньориально-вассальных отношений на Руси периода политической раздробленности и образования удельной системы, сопровождающаяся ослаблением связей местных князей с киевским сувереном и ростом властных и политических амбиций удельных правителей, которые проявлялись в постоянной борьбе княжеских группировок по родовой линии и ориентации князей все больше не на Киев, а на собственные центры. Важно, что автор подмечает специфические нюансы, имевшие место в различных регионах. Перспективным кажется и стремление использовать, насколько это позволяют источники, в том числе и «Слово о полку Игореве», историко-антропологические подхо-
ды в попытках осторожного реконструирования моделей политического мышления князей периода политической раздробленности, в частности Андрея Бого-любского. Новые ракурсы межкняжеских отношений позволяют гораздо полнее представить комплекс предпосылок, ведущих к усобицам и углублению раздробленности.
Автор подвергает анализу и совокупность боярско-княжеских отношений, показывая, как статус бояр эволюционирует от положения вольных слуг при князе к подобию, если искать аналогов в западноевропейском средневековье, министериалитета. Очень важно, на наш взгляд, что Л.В. Мининкова освещает связи и противостояние между князьями и боярами, как и другие аспекты исследуемых социальных отношений, с учетом специфики отдельных земель и уделов, выявляемой в процессе сопоставления их развития. Сравнительный анализ текстов летописей, при котором учитываются политические и личные пристрастия и антипатии их авторов, отличается корректностью, почти исключающей произвольные толкования.
В параграфе, посвященном рядовым дружинникам, привлекает стремление к реконструированию при всей скудости источников, определенных пластов повседневной жизни. Однако малый объем информации о младших дружинниках почти не дает возможности представить целостную картину взаимоотношений этих «гридней» и «воев» с князьями и боярами, а также воспроизвести их общественный статус и образ жизни. Поэтому попытка обращения к памятникам былинного эпоса позволяет существенно восполнить имеющиеся немногочисленные сведения летописцев. Л.В. Мининкова владеет методом выявления хронотопных слоев, выражающих более ранние эпохи в позднейшей записи. Использование историко-антропологических методологий способствует во многом удачному пересмотру взглядов более ранних исследователей, например, Б.А. Рыбакова, о смене этнического состава дружины в конце X в. Автор обоснованно доказывает, что вряд ли возможно предполагать смену этнического состава дружины в X в., поскольку трудно утверждать, что варяги преобладали в ней. Интерпретации былинного материала позволяют Л.В. Мининковой определить социальный состав дружинников, приоритет внутрикорпоративных дружинных связей над классовыми, перспективы, открывающиеся для воинов, тесно приближенных к князю, - возможность хозяйственно -административной службы, в связи с чем менялись ментальные установки дружинников, складывалась в их сознании иная система ценностей. К этим важным заключениям подводит уместное в данном случае привлечение былинно-фольклорного и литературного («Слово» Даниила Заточника) материала.
Проводя в последней главе сравнение древнерусского варианта созеренитета - вассалитета с западноевропейским аналогом, автор приходит к столь необходимому выводу о глубоких различиях между ними, справедливо указывая на то, что формирующиеся отношения зависимости на Руси основывались в значительной степени на обычном праве, исходя из норм
семейно-родового частного права, вне влияния римской юридической культуры. Затем законы, регулирующие степени взаимозависимости между князьями, развивались на княжеских съездах и в договорах князей, выходя, как полагает автор, на публично -правовой уровень, что знаменовалось особым смысловым значением, которое приобретала категория «правда», противостоящая понятию «сила».
Опираясь на аналогии с западноевропейскими типами вассальных отношений, Л.В. Мининкова демонстрирует формы вознаграждения за службу, распространенные на Руси, что дает ей возможность показать эволюцию княжеских пожалований от условных держаний к наследственным вотчинам. Хочется отметить особую ценность наблюдения, касающегося незавершенности этого процесса на Руси, которые, как пишет автор, «не приобрел всеобщего значения» (с. 403). Нельзя не согласиться с отходом от попытки объяснить предпосылки политической раздробленности с точки зрения экономического детерминизма, столь распространенной в отечественной советской и постсоветской историографии. Тезис о силах внутригруппового сцепления, основанного во многом на личных связях и отношениях, аргументированный всем материалом данного исследования, представляется вполне правомерным. К сожалению, состояние источников не позволяет в полной мере отразить процесс складывания боярских вотчин в домонгольской Руси, в частности, например, прояснить смысл термина «кормление», которое князь мог предоставить боярам.
В разделе, посвященном основам культуры русского сюзеренитета - вассалитета, исследуются формы этнической и социально-профессиональной самоидентификации и процесса формирования общезначимых ценностей, включая образ родной земли, и исторического сознания, что потребовало от автора детального сравнительного анализа целого ряда разножанровых произведений. В частности, это - поэтические памятники -«Слово о полку Игореве» и «Слово о погибели земли русской»; летописи, в числе которых нечасто исследуемый «Летописец Даниила Галицкого»; морально-дидактические произведения - «Поучение» Владимира Мономаха. Сравнение позволило выделить комплекс воинских доблестей, так или иначе отразившихся в указанных памятниках, выявить специфику эволюции религиозности воинских людей в древнерусском обществе.
Значительный интерес представляет и последний раздел, касающийся места женщин в истории русского сюзеренитета - вассалитета. Позиция автора, не склонного поддерживать абстрактно-идеализированный тезис о широкой свободе и правах женщин в домонгольской Руси, заслуживает всяческой поддержки.
В заключение хотелось бы высказать некоторые вопросы, относящиеся, главным образом, к сфере компаративистского исследования отношений древней Руси с соответствующими аналогами в западноевропейской истории. Разноплановый, богатый тонко подмеченными оттенками и глубокими наблюдениями, содержательный анализ, на наш взгляд, иногда вступает в некоторое противоречие с выводами автора, грешащими порой кате-
горичной односторонностью. Это имеет естественно-объективные причины: заключения и обобщения требуют определенности, даже в какой-то мере схематичности, не очень-то соотносимой с богатством и разнообразием привлекаемого к сопоставлениям материала. Вообще в сравнительно-исторических исследованиях на первый план часто выступает конкретика, детали, нюансы, собственно и передающие живое тело рассматриваемых явлений. И это, как нам кажется, прекрасно удалось автору монографии.
С другой стороны, взгляд историка, изучающего западноевропейское средневековье, в данном случае стремится видеть различия там, где специалист по отечественной истории склонен усматривать сходство, что обусловлено почти традиционной разницей позиций видения исторической материи.
В любом случае стремление выстроить исследование в широком сравнительном аспекте во многом синхронных явлений в европейских средневековых обществах и в древней Руси следует признать очень значимым и существенно расширяющим исследовательское поле как со стороны отечественной истории, так и западноевропейской медиевистики. Работа Л.В. Мининковой представляет большую ценность не только в качестве конкретно-исторической монографии, освещающей определенный сегмент общественных отношений домонгольской Руси, она чрезвычайно полезна и в общеметодологическом плане - как во многом удачная попытка реализации компаративистского метода познания истории, побуждающая к дискуссии и научному диалогу.
И.А. Краснова
