CC BY
446
СПЕЦИАЛЬНАЯ ТЕМА
Ш
В.Г. Безрогов
УДК 37
Мини-тексты в учебнике по чтению для начальной школы ХХ — начала XXI века1
Рассмотрена эволюция таких мини-текстов, как пословицы, в учебниках по начальному чтению за более чем 100 лет. Показаны периоды активного увлечения обучением чтению с помощью пословиц и периоды отхода от их применения в начальной школе. Прослежена инвариантность и вариативность в присутствии «пословичного пласта» среди учебных текстов для элементарного чтения.
Ключевые слова: пословица, поговорка, русский язык, чтение, обучение, учебник.
Работа с пословицей — это формирование направления мысли читателей посредством авторитетного мини-текста. Привлекая внимание школьника к емкой фразе, стимулируя его личностное к ней отношение путем ее интерпретации в ученических работах, педагог достигает сознательной интери-оризации ценностных смыслов, заложенных в традиции. Пословица помещалась в книги для чтения не только как образец народной лексики и словесности в специальных разделах по фольклору, но и после разнообразных текстов сказок, рассказов и т.п. в качестве своеобразного итога-вывода из прочитанного. Ученики должны были найти смысловую связь между идеей прочитанного сюжетного текста и афоризмом. Вместе с обычными предложениями пословица встречает маленького читателя и приводит его к первым сюжетным текстам.
Пословицы и поговорки активно применялись в западноевропейской начальной школе еще до появления первых печатных книг, как в античной школе, так впоследствии и в христианской (коммент. 1). Примерно с 1700 года они даже выходят на обложки букварей и первых книг для чтения, что было связано со светским влиянием в педагогике [2. С. 17]. Составители начальных учебных книг XIX столетия
1 Работа поддержана грантом РГНФ 13-06-00038а. © Безрогов В.Г., 2013
продолжали уделять пословицам почетные места в пособиях. Первый раз некоторое их количество помещали обычно сразу вместе с переходом от азбуки к чтению. Ими же нередко замыкали книгу, предоставляя место, ранее выделявшееся преимущественно молитвам [1. С. 147—154; 3. С. 47]. В России XIX века пословицы также стали предметом пристального внимания не только ученых-филологов, но и учителей-методистов. Внимание к ним тогда свидетельствовало об использовании их не в целях модернизации образования, а, скорее, о повороте к народной традиции. Традиция использования пословиц в начальном обучении в качестве своего рода дешифраторов смысла коротких статей-рассказов перешла из XIX столетия и в ХХ. В книге для чтения в 1 классе «Урожай» 13 из 105 текстов снабжены набором от 1 до 7 пословиц, тематически связанных с предшествующим им текстом [17].
Периоды увлечения сочинениями по теме пословиц сменялись в дореволюционной России периодами сокращения их места в учебных планах (например, в 1890—1905 годах) [45]. Демократически настроенные учителя боролись за сохранение вольных сочинений на тему пословиц. Основная работа в школе с сочинениями по теме мудрых изречений шла в рамках преподавания русского языка и Закона Божия. Пословицы сами по себе не подвергались такой критике, как сочинения по ним, и применялись гораздо более широко, в контексте общей идеи назидательного обучения с помощью традиционных и коротких текстов морального и/или поучительного содержания (понятных ребенку и удобных для запоминания надолго). Считалось, что пословицы хорошо помогают при изучении тех или иных слов. Поэтому рекомендовалось их применение в логической связи с осваиваемым актуальным словарем. Некоторые авторы вводили их даже при освоении букв. На переходе в чтении от чтения по слогам к чтению полных слов они помещали первые, самые простые с их точки зрения пословицы типа «Маслом кашу не испортишь. ... Заботливый встает рано. ... Без кота мышам масленица. Лисица и во сне кур считает. ... Губа не дура, язык не лопата: знает, что сладко. Догадливый татарин взял ночью с собою спать ложку, но киселя не видать. . Голод — лучший повар. . Худая трава из поля вон. Хороши наши ребята, только славушка худа. ... В зимний холод всякий молод. Не худое ремесло, кто умеет сделать и весло. ... Кафтаны зелены, а щи не солены». Они соседствовали с «полезными советами» типа «Цыплят и кур полезно иметь. ... Не каждый может быть поэтом. ... Экономия всем полезна. ... Юноши должны учиться. ... Губками удобно мыться. ... Бог велит прощать обиды». Различия между ними заключались в том, что пословицы (вместе с загадками и стихотворениями) требовалось объяснять и заучивать [14. С. 4—29].
После революции возникла проблема пословиц и мудрых максим. Используемые ранее пословицы были связаны либо с религией и ее преподаванием, либо с т.н. общечеловеческими ценностями. Старые пословицы
как микротексты, конденсирующие в себе нравственно-воспитательный, социализирующий потенциал предыдущей традиции, на некоторое время совсем исчезают из ученических тетрадей, а в учебниках их количество резко уменьшается. Пословицы, однако, были сильным педагогическим средством. Поэтому их понемногу и дозированно возвращают — вместе с внедрением новых пословиц, вместе с лозунгами и плакатными призывами.
В предвоенные и военные годы была вновь признана необходимость использования пословиц в означивании современной жизни, отрицавшаяся в двадцатые годы «штурма и натиска». Тематика изучаемых в школе пословиц теперь официально допускала соединение «старинных и советских пословиц» по таким темам, как «борьба с врагами и защита Родины, труд, богатство и бедность, дружба, товарищество». К «старинным пословицам» относили темы о бесправном положении женщины-крестьянки, мужиков перед «барами», к «советским пословицам» — «о социалистическом труде, о защите советской Родины, о технике» [37; 33. С. 16, 28]. Однако начальное обучение чтению и письму продолжало проходить в условиях очень ограниченного допуска пословиц. В букваре А.В. Янковской мы встречаем всего одну поговорку и ни одной пословицы [49]. В букваре Н.М. Головина ни одной поговорки и пословицы [13]. Такие пособия резко контрастируют с дореволюционными. Последние активно вводили пословицы на самых первых этапах освоения фраз. В азбучной части «Родного слова» К.Д. Ушинского 11 пословиц, в «Первой после азбуки книге для чтения» 138 пословиц и поговорок (не считая нравоучительных максим) [46]. В азбучной части букваря Ф.В. Грекова 17 пословиц, в «Первой после азбуки книги для чтения» 78 пословиц [14].
В послевоенные годы подозрительное отношение к пословицам продолжает сохраняться. В «Букварь» С.П. Редозубова допущены лишь две пословицы коллективистского содержания: «Берись дружно, не будет грузно», «Одному и у каши не споро». Пословицы заменяются ритмизованными лозунгами, к примеру: «Армия наша крепка и сильна, нашу страну охраняет она», «Широка страна моя родная, много в ней лесов, полей и рек!» [34. С. 85, 76] (коммент. 2). Вероятно, несмотря на программные заявления о соединении традиционного пласта с советским, механизм по очищению советской грамотности от пословиц продолжал работать. В известной мере продолжение его деятельности было связано с вялым и неэффективным изобретением и внедрением пословиц нового строя.
В начале 1950-х годов «нелюбовь» начальной школы к традиционным пословицам продолжается. «Букварь» А.И. Воскресенской версии 1951 года содержит всего одну поговорку/пословицу (трудно точнее определить жанр): «Пионер — всем ребятам пример» [11. С. 71, 65]. В «Букваре» В.А. Тимофеева и В.А. Селиховой для вспомогательных школ четыре пословицы, причем две из них употреблены «нечаянно», их «пословичность» никак не актуализирована. Два других случая демонстрируют очень ар-
хаические по стилю пословицы-поговорки о матери: «При солнышке светло, при матушке добро», «Нет такого дружка, как родная матушка!» [44. С. 137, 74, 97] Они не встречаются в учебниках для «нормальных детей» начала 1950-х годов. По-видимому, составители рассматриваемо -го букваря доказали необходимость их включения особой потребностью в семейном тепле и заботе, которую испытывают дети, нуждающиеся во врачебно-педагогической коррекции. Не сделал того же С.А. Зыков, разработавший букварь для школ глухонемых детей. В его букварях 1951— 1955 годов вообще нет пословиц [16].
Издание 1954 года букваря Воскресенской, однако, уже дает небольшие, но очень важные поблажки. До трех увеличено число пословиц. К пословице о пионере добавились две традиционные пословицы о пользе труда: «Что летом родится, то зимой пригодится», «Где работа, там и густо, а в ленивом доме пусто». Дело не только в «индивидуалистическом настрое» добавленных пословиц. Они еще и объединены в специальный раздел «пословицы». Таким образом, на уровне первых книг для обучения чтению легитимировано присутствие самого жанра [10. С. 65, 89]. Середина 1950-х годов показывает оживление внимания к пословицам в некоторых союзных республиках. В каждой из них мы можем наблюдать свою, оригинальную ситуацию. В Молдавии и Горно-Алтайской Автономной области пословицы в начальное обучение не допускаются. В Белоруссии мы видим обратную ситуацию: в следующей за букварем книге для чтения встречаем уже 16 пословиц [6; 7; 39; 48. С. 5, 15, 24, 27, 74, 85, 92, 108, 110, 118, 122, 134, 143, 146, 158]. Пословицы не объясняются, по ним не задается писать сочинения, но большинство из них помещены рядом с такими текстами, к которым они могут служить кратким смысловым резюме. Например, рассказ о том, как Буденный с Ворошиловым спасли коня после боя, найдя ветеринара, «заканчивается» пословицей «Коня не доглядишь — далеко не поедешь» [48. С. 106—108].
В это время, в 1950-е годы, осуществлена яркая, но неудачная попытка создания и внедрения особого корпуса «пионерских пословиц» в отечественную школу [см.: 29].
Невозможность вытеснить традиционные пословицы и поговорки привела в конце концов к их подцензурному допущению в советское общество 1960 — начала 1980-х годов, но удельный вес их применения в школе продолжал оставаться очень небольшим по сравнению с текстами иных жанров. Стабильные учебники середины — конца 1960-х годов содержали редкие, тщательно отредактированные перечни пословиц. В экспериментальных учебниках таких перечней было больше [42; 41; 36]. Программы, однако, уже не предполагали ни сочинения на темы пословиц, ни самостоятельное сочинение пословиц [32. С. 66—71]. Противодействие официозу вызвало контркультуру неофициальных пословиц, противоположных пионерским, фиксировавшихся на тайных страницах ученических тетрадей.
В 1970-е годы основные темы, по которым пословицы допускались в учебные пособия для начальной школы: труд и Родина, воспитание любви к ним. Пословицы служили воспеванию героизма в социалистическом строительстве и красноармейских подвигов. Традиционные формулы использовались как ритуальные усиления идеологического содержания обучения детей. Изредка и случайно появлялись пословицы на иные темы, чаще всего о домашних животных (вероятно, для поддержания интереса детей к учебнику). Составители пособий при использовании «иных» пословиц, вероятно, не вполне осознавали, насколько их настрой нередко противоречил первым двум темам. Был утрачен навык прочтения, восприятия и понимания пословиц во всей глубине их смыслов [5. С. 87, 8, 51, 112, 127, 128].
С потери понимания сути пословиц вновь начинается разработка методических приемов, связанных с их интерпретацией. Работа по новой интерпретации старых пословиц начинается, как нам представляется, с пособий по русскому языку для разных национальностей, у которых он не является родным. Именно для таких учеников особенно актуальной становится интерпретация традиционных пословиц на русском языке. Выбирается одна из наиболее важных и в то же время нейтральных для национального самосознания тем — тема труда. «Экспериментальной пословицей» для казахских детей, например, стала пословица «Дело мастера боится». Учебник содержит четыре рисунка, занимающих две полные страницы, план работы по ним, вопросы к каждой картинке. В итоге дети должны записать получившееся у них коллективное сочинение на тему пословицы [18. С. 62—64] (коммент. 3).
В начале 1980-х годов вновь поднимается тема более широкого использования пословиц в учебном процессе. Хотя речь не идет о возобновлении написания по ним сочинений, но их использование в учебном процессе рассматривается уже менее политизировано, с точки зрения овладения богатством родного языка, устного народного творчества. Максимум допускаемой на тот момент самостоятельности по отношению к пословицам — задания на включение их в пересказы сказок [19. С. 130—131]. Конец брежневской эпохи встречен некоторым равнодушием к теме пословиц в начальной школе. На них по-прежнему старались не обращать внимания, использовали редко. Но при «служебной надобности» допускали. Одну из таких «надобностей» демонстрировал процесс изучения русского языка. В учебнике по русскому языку для 3 класса, созданном в середине 1980-х годов, пословицы помещены, например, для списывания их в тетрадь и определения склонений примененных в них существительных, выявления «существительных в родительном падеже», определения разных падежей, постановки слов в нужном падеже, разбора прилагательных по составу, правильной постановки окончаний глаголов. В заданиях к упражнениям жанр особенных фраз в большинстве случаев теперь специ-
ально указан, что должно демонстрировать легитимность пословиц, но, в принципе, за редким исключением (героизм), их малоинтересность. Работа над объяснением пословиц также допускается, правда, — в качестве вспомогательной. Объяснению подлежат прежде всего пословицы, связанные с трудом, учебой, семьей: «Прочитайте пословицы. Объясните их значение. Собирай по ягодк(е) — наберешь кузовок. Капля по капл(е) и камень долбит. В пустой бочк(е) звону больше. Без букваря и грамматик(и) не учатся и математик(е). При солнышк(е) тепло, при матер(и) добро. Спишите, вставляя пропущенные окончания имен существительных. Докажите, что задание выполнено вами правильно» [15. С. 91]. Затем — о внимании человека к окружающим его, пословицы о преодолении эгоизма: «Прочитайте пословицы. Объясните их смысл. Каковы встречи, таковы и речи. Кто сам ко всем лицом, к тому и добрые люди не спиной. Не одежда красит человека, а его добрые дела. Деревья держатся корнями, а человек друзьями. Братская любовь крепче каменных стен. Спишите. Подчеркните существительные в именительном падеже множественного числа» [15. С. 97—98]. Механизм элиминирования пословиц из содержания начального преподавания в целом перестал действовать. Еще не разрешалось увлечения пословичной традицией, еще собрания пословиц продолжали издаваться с купюрами, но уже сам жанр не считался враждебным школе (коммент.4).
Одной из знаменательных черт перестройки было распространение оригинальных собраний традиционных пословиц. В 2000-е годы интерпретация традиционных изречений как мудрых мыслей, советов вновь совершенно открыто вошла в практику отечественной школы, причем как в начальных (обычно со второго), так и в средних классах [23. С. 57, 89; 24. С. 15—16, 109; 25. С. 137—138; 38. С. 106; 27. С. 28; 9. С. 127]. Рекомендуется подбирать пословицы «о труде, учебе, дружбе, Родине, слове и др.» [26. С. 64] Ребенок встречается с пословицами как жанром по крайней мере уже в середине своего первого учебного года. Пословицы сопровождают ребенка и при переходе из первого во второй класс. Для них выделяют особое место в разделах «устное (народное) творчество (русского народа)». Не давая четкого разделения между пословицами и поговорками (коммент. 5), учебники не только помещают их открыто, но и ставят к ним вопросы, приглашая учеников устно вспомнить случаи из их жизни, к которым могла бы подойти обсуждаемая пословица. Однако в учебниках первого после-перестроечного десятилетия мы еще не наблюдаем ни поворота к дореволюционной назидательности в отношении применения пословиц, ни репрезентативного показа корпуса пословиц как действительно результатов творчества народной языковой практики и памяти. Тематика приводимых пословиц продолжает по-советски находиться вне серьезных экзистенциальных проблем человеческой жизни, замыкаясь на темах: труд, ученье как труд, лень, честность, смена времен года, дружба. Только в редких случаях появится что-то вроде «Чего себе не хочешь, того и другому не делай», «Не
ищи правды в других, коли в тебе ее нет», но такие пословицы не привязаны ни к какому иллюстрирующему их тексту (собственно, как и другие: между ними и другими текстами для чтения — абсолютный вакуум; вероятно, утрачена сама традиция использования пословиц для прояснения смысла рассказа, и наоборот). Появление вышеприведенных пословиц в учебнике остается для читателя полной загадкой, как и таких показательно реанимированных, но непрокомментированных пословиц как, например, «Мели, Емеля, твоя неделя». Но, с другой стороны, составители не упускают приемы работы с пословицами. Так, предлагается вписывать в тетрадь «понравившуюся пословицу об учении и труде». Пословицы на трудовые темы с доминантой идей коллективизма также предлагаются к устному разбору в классе, другие для такого обсуждения среди детей, вероятно, считаются совершенно непригодными [35. С. 18—20; 30. С. 3—5] (коммент. 6). Более разнообразное внимание, чем в школьных учебниках, уделяется в последнее десятилетие педагогическому присутствию пословиц в жизни более младших, дошкольных возрастов [40]. Выходят специальные пособия по обучению русскому/иностранному языку с помощью пословиц, публикуются дидактические исследования [47. С. 14—16; 28. С. 40—42; 31. С. 50—52, и др.; ср.: 43]. Пословица, опять полагаемая основой народной культуры, вновь присутствует в «горизонте словесности» ученика начальной школы.
Комментарии
1. Об отношении к библейским пословицам в школах см. специальную работу: [4].
2. [11. С. 63]. Замена записывавшихся раньше первыми фразами пословиц на лозунги как часть механизма по элиминации пословиц продолжалась и далее. В букваре Е.Я. Гериевой под запись вместо пословиц, которых в ее учебнике нет ни одной, даны, например, такие фразы лозунгового характера: «Наши колхозы богаты», «Я был на параде», «У нас новые стройки. Мы строим фабрики. Мы строим заводы [очень важно записать и то, и другое! — В. Б.]. Мы стоим за мир», и др. См.: [12. С. 39, 106, 108—109]. «Мир победит войну!» — списывали дети с учебника Л. П. Деполовича (Буквар. Киев, 1954. С. 79). Лозунги вместо пословиц продолжают жить и в тех учебниках, в которых начинают вновь «реабилитироваться» пословицы. Н.А. Костин в своем учебнике русского языка для 1 класса применяет и пословицы (о труде и безделии: «Меньше говори, да больше слушай», «Скучен день до вечера, если делать нечего»), и лозунги, точно так же записывающиеся в ученическую тетрадь, как и пословицы, но гораздо более требовательно (так, в четырех разных вариантах дети записывают лозунг-квазипоговорку о борьбе за мир: «Мы за мир», потом по очереди добавляются слова «прочный», «светлый», «на всей земле»; или: «Власть Советов пришла — жизнь по-новому пошла», «В колхозе жить — счастливым быть») [20. С. 15, 37, 52]. Отдельной темой по всему массиву учеб-
ников может пройти изучение императивных, назидательных или распорядительных фраз-высказываний, которые также, вероятно, брали на себя часть роли пословиц («Мойте руки перед едой», «Пиши чисто и красиво» и др.). Эту группу мини-текстов мы здесь не рассматриваем.
3. Данное пособие вообще уделяет пословицам значительное место, называет жанр своим именем, применяет пословицы к располагающимся рядом текстам, к их обсуждению в классе по итогам прочтения. Темы — труд/лень, добро, правда/ложь, дружба, Родина, герой, один раз — о матери (С. 128). См.: Там же. С. 30, 34, 40 , 42(2), 43 , 44, 47, 67, 117, 128, 162, 164.
4. Гораздо меньше пословиц встречаем в учебниках русского языка для начальных школ с русским языком обучения в республиках СССР накануне получения ими независимости. Созданный в 1988 году учебник русского языка Е.И. Лобчука и Т.Г. Рамзаевой называет пословицы пословицами в пяти случаях (и во всех просит их объяснить; С. 19 [«От смелого смерть бежит, враг перед смелым дрожит», «Родину-мать учись защищать», «Дорожи дружбой товарища»], 131 [«Дружба — не стекло: расколешь — не склеишь», «Родная сторона всегда мила»], 195 [«Человек без труда, что дерево без корня», «Верному другу нет цены», «Крепкую дружбу и топором не разрубишь», «Не бросай друга в несчастье»; почему последнее из этих изречений названо пословицей, совершенно непонятно], 240 [«Легче друга потерять, чем найти», «Ласточка день начинает, а соловей кончает», «Любишь брать, люби и отдавать»], 246 [«Дерево ценят по плодам, а человека по делам», «Герой никогда не умрет, он вечно в народе живет», «Срубили деревья — прощайте птицы»; последнее выражение, вероятно, из «новых пословиц»]). Во всех этих случаях после объяснения смысла следует какое-то задание в связи с языком. В остальных случаях пословицы приведены без указания на то, что это пословицы. Их применяют для обучения различать одинаково звучащие слова, поиска антонимов, овладения алгоритмом изменения одного и того же слова, понимания связи слов, выделения имен существительных и глаголов, проверки написания букв, правил писания гласных после шипящих, и др. См.: [22. С. 95, 98, 100—102]. В такого рода учебниках чаще встречаются «пословицы других народов»; правда, здесь их просят лишь «прочитать» и даже не указывают, каким народам они принадлежат; главное — обозначить, что каждый народ имеет право на свои пословицы и не является преступлением их знать и им обучать (там же. С. 161). Общий советский дискурс принижения значимости пословиц/ поговорок, их архаичности распространялся, однако, и на учебники республик: «Есть такая поговорка: «Сделали из мухи слона». Это, разумеется, шутка. Но вот история о том, как маленькая ягода ежевика стала величиной чуть ли не с яблоко, совсем не шутка. Такую гигантскую ежевику вырастили ученые» (там же. С. 185). Где уж до поговорок и пословиц в мире науки и социализма... Разве только для чувства языка их и стоит сохранять... Но, конечно, за содержанием последить. Такой можно сформули-
ровать позицию по отношению к пословицам позднесоветского политико-воспитательного дискурса.
5. Учебник М.В. Головановой, В.Г. Горецкого и Л.Ф. Климановой «Родная речь» (М., 1996) упоминает о существовании двух типов мудрых высказываний (поучение, афоризм, максима не существуют в лексиконе авторов-составителей), но никак не показывает их различия (с. 18).
6. Активно используют пословицы современные методики обучения русскому языку в начальной школе бывших советских республик. Так, в послебукварном украинском пособии Н.С. Вашуленко и др. авторов ребенок в первой же теме после введения сталкивается не только с пословицами как таковыми, но и с составлением (воссозданием) пословиц из их разрозненных элементов (как и в «Родной речи», с. 20); не только с необходимостью давать свою им интерпретацию, правда, устную, но и находить интерпретацию в окружающих пословицу текстах. Авторы данного пособия полагают, что с помощью пословиц ребенок лучше научится делить предложения на слова [8: 7, 32, 38, 49, 53, 65, 71, 75, 77, 93, 105].
Литература
1. Knabenspiegel. Ein Lesebuch für jüngere Knaben. München, 1831.
2. Teistler G. Deutsche Fibeln vom 16. Jahrhunderts bis zum Ende der Weimarer Republik // Teistler, G. (Hg.) Lesen lernen in Diktaturen der 1930er und 1940er Jahre. Fibeln in Deutschland, Italien und Spanien. Hannover, 2006.
3. Theel F.W. Hand-Fibel für Lese — und Schreib-Unterricht. Ausgabe B. Erste Abtheilung. 8.Aufl. Berlin, 1866.
4. Thilo W. Der Bibelspruch im Dienste des evangelischen Religionsunterrichts. Erfurt, 1846.
5. Абдулмеджидов А.А., Ашурбеков А.А. Книга для чтения во 2 классе дагестанской нерусской школы. Махачкала, 1973.
6. Афтений М.К., Доценко П.С. Абечедар. Кишинев, 1954.
7. Бедняков А.С., Чевалков П.И. Букварь. Учебник русского языка для 1 класса горно-алтайских школ. 2-е изд. Горно-Алтайск, 1954.
8. Вашуленко Н.С. Науменко В.О., Захарийчук М.Д. Послебукварик. 1 класс. Киев, 2004.
9. Веселова А.Ю. Историческое прошлое в сочинениях школьников на вольную тему // Детский сборник. Статьи по детской литературе и антропологии детства. М., 2003.
10. Воскресенская А.И. Букварь. 11-е изд. М., 1954.
11. Воскресенская А.И. Букварь. 8-е изд. М., 1951.
12. Гериева Е.Я. Букварь. 5-е изд. Орджоникидзе, 1955.
13. Головин Н.М. Букварь. М., 1941.
14. Греков Ф.В. Русский наглядный букварь, составленный согласно с требованиями школьной гигиены. Обучение чтению, гражданскому, церковнославянскому письму, рисованию и правописанию. М., 1908.
15. Закожурникова М.Л., Кустарева В.А., Рождественский Н.С. Русский язык. Учебник для 3 класса трехлетней начальной школы. 20-е изд. М., 1995 (1987).
16. Зыков С.А. Букварь для школ глухонемых. 7-е изд. М., 1951. 10-е изд. М., 1954. 11-е изд. М., 1955.
17. Казмин-Вьюгов Н.В. Урожай. Первая после азбуки книга для чтения. 2-е изд. Пг., 1918.
18. Книга для чтения по русскому языку для 4 класса казахской школы / Сост. И.И. Хмелевский. 6-е изд. Алма-Ата, 1973.
19. Коровина В.Я. Вопросы развития устной речи учащихся 4—7 классов в учебниках-хрестоматиях // Проблемы школьного учебника. Вып. 9. М., 1981.
20. Костин Н.А. Учебник русского языка для начальной школы. 1 класс. Грамматика, правописание, развитие речи. М., 1956.
21. Деполович Л.П. Буквар [на украинском языке]. 17-е изд. Киев, 1954.
22. Лобчук Е.И., Рамзаева Т.Г. Русский язык. Учебник для 3 класса четырехлетней и 2 класса трехлетней начальной школы с русским языком обучения. 7-е изд., перераб. Киев, 1998 (1988).
23. Матвеева Е.И. Литературное чтение. Слово добра и света. Учебник для 2 класса школ Крайнего Севера. Кн. 1. СПб., 2004.
24. Матвеева Е.И. Литературное чтение. Учебник для 2 класса 4-хлетней нач. школы. Кн. 1. М., 2003.
25. Матвеева Е.И. Литературное чтение. Учебник для 2 класса 4-хлетней нач. школы. Кн. 2. М., 2003.
26. Матвеева Е.И. Методическое руководство к учебнику «Литературное чтение» для 2 класса школ Крайнего Севера. СПб., 2004.
27. Мозженко Н.В. Рабочая тетрадь по литературе и культуре речи. 5 класс, 1-я часть. СПб., 2001.
28. Палей О.И. Работа с пословицами и поговорками на уроке английского языка в IX классе // Иностранные языки в школе. 2000. № 1.
29. Пионерская работа в начальных классах. М., 1956.
30. Полякова А.В. Русский язык: Учеб. для 1 кл. трехлет. нач. шк. 2-е изд. М., 1997.
31. Померанцева Т.А. Использование поговорок и скороговорок на уроке немецкого языка // Иностранные языки в школе. 2001. № 2.
32. Программы средней школы. Начальные классы. М., 1965.
33. Программы средней школы. Русский язык и литературное чтение 5—7 кл. М., 1949.
34. Редозубов С.П. Букварь для обучения чтению и письму. 2-е изд. М., 1946.
35. Родная речь. Читаем сами, обсуждаем вместе: Учебн. пособие дл учащихся 1—2 классов общеобразоват.школ. В 3 кн. Кн. 1 / Авт.-сост. М.В. Голованова, В.Г. Горецкий, Л.Ф. Климанова. М., 1996.
36. Романовская З.И., Романовский А.П. Живое слово. Книга для чтения в 1 классе / Под ред. Л.В. Занкова. [Экспериментальное пособие]. М., 1965.
37. Русские народные песни, пословицы, поговорки и загадки. М., 1941
38. Сборник программ для начальной общеобразовательной школы (Система Д.Б. Эльконина — В.В.Давыдова). М., 2004.
39. Сивко Н.И. Букварь. 10-е изд. Мн., 1954.
40. Синицына Е.И. Игры с пословицами. М., 2002.
41. Соловьева Е.Е. и др. Родная речь. 4 кл. 17-е изд. М., 1960; 19-е изд. М., 1962.
42. Соловьева Е.Е. и др. Родная речь. Книга для чтения во 2-м классе начальной школы. 25-е изд. М., 1968.
43. Стефанович Т.А., Швыдкая Л.И. и др. Английский язык в пословицах и поговорках. Сборник упражнений для уч-ся 8—10 классов ср. школы. М., 1980.
44. Тимофеев В.А., Селихова В.А. Букварь для вспомогательных школ. 10-е изд. М., 1951.
45. Учебные планы и примерные программы предметов, преподаваемых в мужских гимназиях и прогимназиях МНП. СПб., 1890—1905.
46. Ушинский К.Д. Родное слово. Книга для детей и родителей. М., 2003.
47. Чубухашвили В.А. Реализация интегрированного подхода при изучении курса родной словесности в начальной школе (из опыта подготовки будущих учителей) // Межвуз. программа «Русский язык, культура, история», Сб. мат-лов II науч. конф. лингвистов, литературоведов, фольклористов. Ч. 1. М., 1997.
48. Якимович А. Родное слово. Книга для чтения на белорусском языке во 2 классе начальной школы. Мн., 1955.
49. Янковская А.В. Букварь. 5-е изд. М., 1941.
