CC BY
72
персона
ШЩс Ни
научно-практических конференций по проблемам преподавания философии, результаты которых изложены в 14 тематических трудах, где обобщен передовой опыт преподавания в современных условиях. Возглавляя с 1993 г. исследовательскую группу «Профессиональные образовательные программы для различных уровней гуманитарного образования» в Межвузовском центре проблем гуманитарного и социально-экономического образования Министерства образования и науки РФ при Уральском университете, выступил инициатором переработки учебных программ по базовым курсам и разработки новых технологий
реализации их в учебном процессе. Награжден медалями «За доблестный труд»(1970) и «Ветеран труда»(1985), значком МВ и ССО СССР «За отличные успехи в работе»(1980).
Отмечая знаменательный юбилей замечательного ученого и педагога, видного представителя Уральской философской школы, его многочисленные ученики, коллеги и друзья поздравляют Владимира Васильевича и желают ему новых больших творческих успехов, крепкого здоровья и благополучия.
ФИЛОСОФСКИЕ БЕСЕДЫ_
МИХАИЛО МАРКОВИЧ. РАЗГОВОР С ФИЛОСОФОМ
(Беседовал с мыслителем Др МиланТасич, проф.)
Михаило Маркович (1923, Белград), сербский философ-социолог, философ наук, логик. Участник Народно-Освободительной войны (партизан) и профессор Белградского университета. Защитил докторскую диссертацию в Белграде (в 1955 году) и Лондоне (1956 г., у проф. А. Ж. Айера), преподавал в университетах в Пенсильвании, Мичигане, Констанце и др. Член Аристотелевского общества в Лондоне (с 1953 г.), Сербской академии наук и исскуств (с 1963 г.), Международного философского института в Париже (с 1973 год.), как и ряда других национальных и иностранных научных обществ и редакций журналов. По решению Собрания республики Сербии, в 1975 году, смещен с должности профессора Философского факультета в Белграде.
Михаило Маркович выдающийся представитель групы югославских философов "праксисовцев" (журнал Праксис 1963 г. - 1975 г., а потом и Ртах1з International, 1981 г. - 1991 г., Оксфорд), которые, идя по стопам марксизма, продумывали категорию практики вместо ' 'отношеня материи и сознания'', как ''основного философского вопроса''.
— Профессор Маркович, для философа и нефилософа являетсяи серьезным вызовом "разъяснать" выражение ''американский интерес''. Что Вы можете исказать об этом факторе силы, о глобализации и может ли она совпадать с ''интересом'' самого широкого множества людей?
— Необходимо различать понятия ''глобализация'' и ''глобализм''. Глобализация, это объективный и неудержимый историческый процесс объединения мира. Науки и технологии развываются как универзальный человеческий продукт. Различные цивилизации влияют одна на другую и проникаются. Соприкосновения различных национальных культур приводят к формированию целостной культуры человечества. Политическое
и экономическое сотрудничество получают глобальный характер.
Совсем по-иному глобализм, который означает идеологию и политику установления мировой власти определённых центров мощи, прежде всего, Соединённых Штатов Америки и их союзников. Эти два понятия особенно путаются. Себялюбивые, нечеловеческие интересы носителей глобализма прикрываются широтой и объективностью глобализации. Если глобализация
— нужный исторический процесс и если американский империализм естьи её составной элемент, тогда получалось бы, что борьба против неё есть борьба неисторическая, т.е. консервативная, ретроградная! Очевидно, речь идёт о хорошо обдуманной идеологической рационализации.
На самом деле, невозможно прийти к истинной интеграции мира, когда миру насилием навязывается отдельный и эгоистический американский интерес. Его инструменты — НАТО, Международный валютный фонд, Всемирная торговая организация, иногда и Организация объединённых наций. Американская гегемония пытается осуществиться грубым шантажом, нарушением международного права, санкциями, полной экономической блокадой, вооруженной агрессией.
К счастью, глобализму уже сопротивляется мощное антиглобалистическое движениее. Глобализм моментально проигрывает, ему не удаётся осуществить все свои цели и, в конце концов, он исчезнет как и всякий империализм в истории
- от римского, через монгольский, турецкий, наполеоновский до гитлеровского. Как история ускоряет своё течение, так и каждый новый вид империализма длится короче.
—Фукуяма в 2000-ом году сделал ''гегелевское''заключение о конце истории. Опять об отношениях в духе поданных и правителей (на этот раз, кажется ,в лице либеральной экономики и демократии Запада). Можно ли считать, что этот вид общественного порядкаи может установиться между народами достаточно надолго?
— Фукуяма показал полное незнание Гегелевой философии, когда свой поверхностный и пристрастный тезис о западной либеральной демократии, как о конечном и длительном виде организации общества, попытался рационализировать с помощью
D
HCKVDC TiU персона
идеи Гегеля о ''конце истории''. Эта идея имеет смысл только в рамках одной замкнутой, абсолютной системы объективного идеализма. Фукуяма в историческии определенный
момент выразил именно то, что американцы хотели услышать. Своим глобализмом и Новым мировым порядком они хотели остановить историю и увековечить идеологию и политику либеральной демократии. На самом деле, либеральная демократия — только начальный вид демократии, без настоящей и одинаковой свободы для всех граждан, без равноправия и социальной справедливости. Система, с которой, по Фукуяме, заканчивается история, несет в себе фатальные ограничения, которые, раньше или позже, должны быть превзойдены. Свободу граждан невозможно свести только к праву периодического выбора своих представителей, без права непосредственного принятия решений в своих рабочих организациях и местных объединениях. Их равноправие уменьшается; в лучшем случае, сводится к равенству перед законом. Участие в распределении результатов работы и общественного богатства совсем неодинаково. Уже в настоящее время очень вероятно, что либеральную демократию превосходит партиципативная демократия и что либеральное, нерегулированное рыночное хозяйство должно уступить место регулируемому социальному рыночному хозяйству и привестии к увеличению государственного обеспечения здравоохранения, просвещения, социального обеспечения, науки и культуры. Если это в настоящее время кажется утопическим проектом, то речь идёт об утопии, которая в ходе времени осуществляется. Отмена рабства и крепостного права, равенство мужчин и женщин, ограничение рабочего дня 40 или 36 часами в неделю - когда-то тоже были мечтания, а теперь онии реальность.
— В своей философии вы обосновали идею ''социалистического гуманизма'', следуя марксистскому учению. Чем, в сущности, вы ''оплодотворили'' это понятие?
— Было, прежде всего, необходимо объяснить понятие человека. Многие марксисты просто повторяли тезис Маркса о том, что человек есть ''совокупность общественных отношений'', или пользовались Ранними трудами Маркса, прежде всего, Экономическо-философскими рукописями(1844), из которых вытекает, что человек в сути своей есть ''свободное, рациональное и творческое существо''.
Более глубокий анализ открывает, что человек есть поистине противоречивое существо, которое несет в себе диаметрально противоположные диспозиции: что он стремится к свободе, но зачастую и бежит от свободы и ответственности; что он может быть общественным существом, которое хочет принадлежать к некоторой общности людей, или индивидуалистом, который часто проявляет эгоцентричное поведение; что он стремится к творчеству, но иногда и к разрушению. Всё это охвтывает дескриптивное понятие природы человека. Философы же, которые свою задачу видят не только в ''объяснении'', но и в ''изменении'' мира, идут дальше и строят нормативное понятие природы человека, которое отвечает на вопрос: Кем человек не только может, но и должен стать? На этом пути он делает выбор между возможностями, старается практически создать такие общественные условия, в которых может преодолеть свою несвободу, иррациональность, асоциальность, деструктивность и осуществить себя как свободное существо, общественное, рациональное и творческое существо.
В этой концепции гуманизма, существенное значение имеют
понятия отчуждённость и практика. Быть отчуждённым значит не быть тем, чем человек может и должен стать, — значит быть несвободным, асоциальним, иррациональным и деструктивным. Практика, это не какая-либо деятельность, какая-либо работа, но та, которая не есть средство для какой-нибудь (ограниченной) цели (деньги, политическая мощь, любовь), но цель по себе. Итак, это деятельность, с помощью которой человек осуществляет свои наилучшие родовые диспозиции, то есть 1) он максимально проявлятся как индивидуальное общественное существо и 2) удовлетворает истинные требования остальных. Ключевые понятия этой антропологии это— практика, родовые предиспозиции человека, отчуждение, само-созидание, подлинные человеческие потребности. Особый вклад, мой и моих единомышленников по праксис-философии — это идея гуманизма, и прежде всего, подробно и очень чётко выраженная разработка философской антропологии, (особенно понятия природы человека, отчуждения и практики). Кроме того, развивалась политическая философия в духе социалистического гуманизма, теория государства, права, критика бюрократии и, очень чётко разработана теория самоуправления, т.е. партиципативной демократии.
—Именно с вашим именем связывается замысел праксис-философии. Как бы Вы сформулировали differentiae specificae, которая придает этому понятию характер единого принципа, из которого начинается и к которому возвращается сфера гуманизма, человечности?
— Понятие праксиса позволяет превозойти дуализм духа и материи, объектов и ценности. Это понятие имеет свое онтологическое, эпистемологическое и аксиологическое измерение. Это означает, что практическая деятельность опосредствует отношения между материей и духом. Своей внешней, воплощённой стороной она является чем-то объективным, материальным, что творит, оформляет и изменяет другие материальные предметы. Одновременно, она есть и нечто субъективное, чувственное, сознание о деятельности, о труде, который совершается и о сопротивлении противостоящей среды и, в конце концов, это сознание об изменении самого себя (само-сознание, само-деятельность). То, в чём практическая деятельность эпистемологически превосходит отношение материи и духа, есть тот факт, что мы непосредственно сознаем себя в ней. Всё остальное вывод, сознание о практической деятельности непосредственно дано. Другое, аксиологическое измерение праксиса показывает, что это не только деятельность, которая есть, которая объективно дана, но есть и что-то, что должно быть, значит ценность, идеал. Это не просто какая-либо работа, какое-либо производство, это та работа, то производство, в котором индивидуум осуществляет свой родовой потенциал, который для него есть цель сама по себе, и, одновременно, инструмент удовлетворения потребностей других людей в обществе.
В этом смысле понятие праксиса есть основательное понятие гуманистической философии марксисткой ориентации.
— Как произошло ваше удаление с Философского факультета в Белграде в 1974 году и группы семерых других профессоров?
— Предыстория этих событий 1974 года начинается с 1963 года. В этом году, мы с группой моих сотрудников, философов гуманистов из Белграда и Загреба основали журнал Праксис и Международную летнюю философскую школу на адриатическом
персона
острове Корчула. Тогдашние политические верхи Югославии, во главе с Йосипом Броз Тито, реагировали очень нетолерантно на критическое мышление, которое выражалось и в журнале, и в летней школе. Придерживаясь марксистского тезиса о философии как ''критики всего существующего'', мы свободно обсуждали ограничения существующих институций социализма и особенно — бюрократическую структуру власти.
Эти идеи глубоко влияли на студентов, и это особенно выразилось во время студенческого протеста 1968-ого года. Тогда Тито нас обвинил в том, что мы ''портим молодёжь'' и требовал удалить нас из Белградского университета. Это было нелегко сделать, потому что в то время существовали законы, которые защищали самоуправление университета. Но был принят закон, согласно которому одним из условий прохождения конкурса на звание университетского преподавателя было соответствие ''морально-политическим качествам''. Была установлена демократическая процедура, с помощью которой утверждается такое соответствие. Университет уважал эту процедуру и выбрал комиссию, в которой были пять профессоров из всех югославских университетов. Все они дали положительное заключение о нашем ''морально-политическом облике'' и все эти сообщения были единогласно приняты Советом Философского факультета в Белграде.
Шли годы и мы продолжали ''портить молодёжь''. Наши коллеги, а особенно студенты, бесстрашно защищали нас. Наконец, в 1975 году, Народная скупщина Сербии приняла специальный закон, с помощью которого нас восмерых отстранили от чтения лекций. Поскольку ни тогда, ни в следующие годы мы не занялись самокритикой и не покорились, было принято новое решение: в январе 1981-ого года нас восьмерых исключили из Университета. Я тогда, член Сербской академии наук и искусств, должен был подать заявление в бюро для принятия на работу.
Но это было очень непопулярное решение. Правительство Сербии засыпали протесты, не только из страны, но и из многих университетов мира. Уже в июле 1981, Правительство Сербии приняло решение о нашем возвращении в университет, в качестве научных работников Центра философии и общественной теории Института общественных наук в Белграде. Здесь мы все беспрепятственно работали до пенсии.
— Можете ли для русских читателей сделать эскиз развития философской мысли в Сербии в прошлом столетии?
— Когда сербская философия, после многостолетней тьмы и турецкого рабства, вынырнула в начале Х1Х-ого века, она оказалась под значительным влиянием Западной Европы (через Доситея Обрадовича и Вука Караджича) и России (через Светозара Марковича и Пётра Петровича Негоша). На стыке веков жили два оригинальных философа - Божидар Кнежевич (1862 - 1905) и Бранислав Петрониевич (1873 - 1954). Кнежевич занимался философией истории и написал Принцип истории (в двух томах 1898 и 1901). Петрониевич был философ энциклопедического знания и его главные производения были Prinzipien der Metаphуsik (в двух томах, Гейдельберг, 1904 - 1912) и Prinzipien der Erkenntnislehre (Берлин, 1900).
Социалистическая революция в Сербии вызвала большой интерес и в марксисткой философии, чьим главным представителем был Душан Неделькович (1899 - 1984), который опубликовал критические труды о Бергсоне, Паскале, Гольбахе,
Леонардо да Винчи и критические комментарии к Гегелевой логике. В послевоенный период самой плодотворной была группа философов, собравшихся около журнала Праксис и Философия (Михаило Маркович, Любомир Тадич, Светозар Стоянович, Загорка Голубович и другие). Многочисленные печатные труды этой группы посвящены преимущественно социальной философии и этике, но также и проблематике теории познания и философии наук.
Среди остальных сербских философов выделяются Михаило Джурич своими комментарями Ницше и Хайдеггера, и Мирко Зуровац — своими капитальными произведениями в области эстетики. В период кризиса социализма в Сербии в конце века происходит реставрация эпигонской (больше всего аналитической) прозападной философии.
— Каково Ваше отношение к советской философии? В книге « Философские встречи» из русских философов говорите об Эвальде Васильевиче Иленкове.
— Сразу после войны, в 1947 году, пока я ещё был студентом, произошла моя первая встреча с одним советским философом. Это был Эрнст Кольман, который был лучшим знатоком философии естественных наук (которая всегда была на высоком уровне в советской философии), но как раз в это время, по личному приказу Сталина, написал первую советскую книгу по формальной логике. Меня и моих сотрудников не удовлетворило его толкование формальной логики, так как мы в это время занимались дальнейшим развитием идей Аристотелевой Топики и Гегелевой логики, т.е. возможностями развития неформальной, конкретной, одним словом—диалектической логики.
В эти годы мне в руки попал новый советский журнал Вопросы философии, чей первый номер был посвящен очень интереснным дебатам об «Истории философии» Г. Ф. Александрова. Мы с сотрудниками с большим вниманием следили не только за этим журналом, но и за всем, что в последующие годы было напечатано в советской философии. Хотя я был ещё ассистентом, мой профессор Душан Неделькович поставил мне задачу доложить о состоянии советской философии на Первом съезде Сербского философского общества, который проводился весной 1951 года.
Мой интерес к советской философии был обновлен в 1957 году, когда я в первый раз посетил Советский Союз. В июне 1957 года в Ленинграде состязались шахматные делегации СССР и СФРЮ. В 1946 году я получил звание шахматного мастера и в Ленинграде был во главе шахматной делегации. Возвращаясь, мы остановились на несколько дней в Москве и я воспользовался возможностью и посетил Кафедру логики Московского университета. Один молодой коллега подарил мне капитальное произведение А.Маркова Теория алгоритмов (за пять лет до того, как его перевели на английский и оно стало доступным американцам). Тогда я занимался философскими проблемами математической логики. В России С.Яновская первая «пробила брешь» и инициировала очень удачное исследование в этом направлении, переводя и комментируя Гилбертову логику (Grundzüge der theoretischen logik).
В 1965 - 66 году наконец появилась возможность посетить Советский Союз в качестве философа, причем три раза в течение двух лет. Сразу после избрания членом-корреспондентом Сербской академии наук и исскуств я выразил желание посетить Институт философии Академии наук СССР. Через два года это осуществилось и я две недели был в СССР, в Москве и в
и
%
1/1Л
персона
Ленинграде. К счастью, перед поездкой я встретился в Белграде с Ниной Наумовой, научным сотрудником Института философи АН СССР, которая побывала в Белграде по обмену между нашими Академиями. Она произвела на меня блестящее впечатление своей непосредственностью. В Москве меня воодушевила вся группа молодых философов, которая собиралась вокруг Ильенкова. Это были блестящие молодые философы: Мотрошилова, Батищев, Дробницкий, Никитин, Смирнов, Замошкин, Давыдов. Мы прекрасно подружились, обо всём искренно разговаривали и надеялись на блестящее будущее. Всё общество было на подъеме и у вас, и у нас. У меня особенно были близкие отношения с Эвальдом Васильевичем Ильенковым, который был старше и опытнее нас из всей этой группы. Я подружился с Бонифатием Михайловичем Кедровым, с трудами которого был знаком уже по прежнему периоду и интелектуальным мужеством которого я увлекался со времен борьбы с «космополитизмом и преклонением перед заграницей». Об этом я тоже писал в 1951 году. Моя супруга Христина, славистка, перевела с русского книги Кедрова Предмет и взаимосвязь естественных наук (''Предмет и узаjамне везе природних наука'', Нолит, Београд 1969) и Ильенкова Диалектика абстрактного и конкретного в Капитале Маркса (''Диалектика апстрактног и конкретног у Капиталу Маркса'', Нолит, Београд 1962).
По поводу смерти Кедрова я выслал статью о нем, которая была напечатанна в Москве в книге, посвященной ему. Об
Ильенкове я написал большой текст, который опубликовал в моей книге Философские встречи (Белград, Предраг и Ненад, 2003, стр. 261 - 285). Он был блестящим, оригинальным мыслителем, интеллигентом широкой общей культуры. К сожалению, он был слишком тонкой чувствительной природы и не выдержал долго в суровых обстоятельствах, в которых жил. Иногда я с грустью думаю о том, какое произведение он мог бы создать, если бы так рано не ушел.
Сотрудничество моё и моего Комитета по философии и общественной теории Сербской академии наук и искуств продолжалось с Институтом философи АН СССР, через Мысливченко, руководившим Оделением истории зарубежной философии. Мы провели несколько научных собраний по проблемам общественных наук в Москве и в Белграде. К сожалению, это сотрудничество прекратилось в 1992 году, когда против Сербии ввели международные санкции и полную блокаду.
Всё-таки, с одним русским философом никогда не порвана связь и всегда я очень рад, когда встречаюсь с ним на международных собраниях. Это Владимир Лекторский, который привлёк моё внимание отличной книгой в области эпистемологии: Субъект-обект.
Вопреки всему, русская философия пережила впечатляющее развитие от Митина, Константинова и Йовчука до Ильенкова, Мотрошиловой и Лекторского.
И. Б. Фан
«РЕВОЛЮЦИИ ДЕЛАЮТСЯ ВЛАСТЬЮ» -«МАРКСИЗМ УМРЕТ СО СМЕРТЬЮ КАПИТАЛИЗМА».
Интервью с Б. Ю. Кагарлицким
Кагарлицкий Борис Юльевич (1958 г.р.) -известный деятель левого движения в России, кандидат политических наук, директор Института глобализации и социальных движений, председатель редакционного совета журнала «Левая политика» (2007 г.)
В 1980г. окончил ГИТИС. Левый диссидент. За участие в деятельности марксистской молодежной группы (обвинен по ст. 172 «участие в деятельности антисоветской организации» и за «антисоветскую пропаганду и агитацию») в 1981 г. Борис Кагарлицкий 13 месяцев находился в Лефортовской тюрьме. Один из членов и учредителей партии Труда (19-21 августа 1991г.), депутат Московского Горсовета (1992- ?). В сентябре 1993 г., после роспуска Б.Н. Ельциным советов всех уровней, был арестован, обвинен за «защиту Советской власти» и «помилован без суда». В разное время участвовал в организации и деятельности левых политических групп, профсоюзного движения, Контр-Олигархического фронта (КОФР).
Автор множества научно-публицистических работ, в
том числе книг, изданных на английском языке: Мыслящий тростник; Мираж модернизации; Квадратные колеса: Как российская демократия была пущена под откос.К числу широко обсуждаемых в России книг Б.Ю. Кагарлицкого, изданных на русском языке, принадлежат следующие: Восстание среднего класса. М., 2003; Периферийная империя. Россия и миросистема. М., 2004; Управляемая демократия. Россия, которую нам навязали. М., 2005; Марксизм: не рекомендовано для обучения. М., 2006; Политология Революции. Алгоритм. М., 2007.
Лауреат ряда международных и российских премий: премии Исаака Дойчера, премии «Золотой гонг 2000» и других.
Б.Ю. Кагарлицкий участвовал в работе Всероссийской научно-практической конференции «Левые в политическом пространстве современности»), проходившей 11-12мая 2007г. в Екатеринбурге, выступал с докладом «Революционеры в эпоху стабильности: российские левые начала XXI века - проблемы организации», активно участвовал в работе круглого стола «Левая идеология и левый дискурс в политическом пространстве современности» и дискуссионной площадки «Социал-демократия в XXI веке: перспективы развития», где присутствовали лидеры политических и общественных организаций Урала, политологи, журналисты, представители научного сообщества молодые ученые Пользуясь случаем поближе познакомиться с одним из
