CC BY
11
УДК 343.81
ЭО1: 10.51522/2307-0382-2023-255-8-48-55
КЛАВДИЯ КИРИЛЛОВНА ВАСИЛЬЕВА
ведущий научный сотрудник отдела психологического обеспечения профессиональной деятельности сотрудников уголовно-исполнительной системы НИЦ-2 ФКУ НИИ ФСИН России, доктор философских наук, профессор,
академик РАЕН И klavdiya5@yandex.ru, https://orcid.org/0000-0002-2808-9575
Москва
Миграция и девиация: недалекое прошлое и современность
Аннотация. В статье представлены факты и динамика девиантного поведения граждан СНГ мужского пола за период с 2014 по 2016 год, прибывших в Россию в качестве мигрантов*. Автор полагает, что представленный эмпирический материал о криминальном поведении мигрантов, в недалеком прошлом пребывавших в Российской Федерации, может способствовать формированию современной отечественной миграционной практики, а также не исключает возможности создания на перспективу вероятностной модели поведения трудовых мигрантов на территории Российской Федерации. Выявлена тенденция опережающего роста количества осужденных из числа мигрантов СНГ в сравнении с увеличением общего количества осужденных мужчин в России. Анализ фактического материала позволил получить представление о мотивах прибытия мигрантов в Россию и, в частности, о причинах их девиантного поведения, основной из которых являлась неспособность их адаптации к новым условиям пребывания. На основе факта совершения преступления мигрантами главным образом в одиночку делается вывод об отсутствии в их среде организованной преступности и слияния с местными криминальными элементами. Выявлена зависимость степени криминальности мигрантов от их принадлежности к гражданам государств - членов Таможенного союза ЕАЭС. Выходцы из этих государств совершали преступления значительно реже. В целом обосновывается тезис о миграции в Россию граждан из стран СНГ как о факторе в немалой степени криминогенном.
Ключевые слова: миграция, мигрант, трудовой мигрант, принцип историзма и объективности, криминальное поведение
Для цитирования
Васильева К. К. Миграция и девиация: недалекое прошлое и современность // Ведомости уголовно-исполнительной системы. 2023. № 8. С. 48-55. https://www.doi.org/10.51522/2307-0382-2023-255-8-48-55.
5.4.3 Демография (социологические науки)
Отправным посылом нашего обращения к проблеме международной миграции послужило интервью председателя Следственного комитета Российской Федерации А. И. Бастры-кина 11.04.2023 «Интерфаксу», в котором
он рассказал о резком росте в стране преступлений, совершаемых иностранцами, нелегальными мигрантами: почти троекратное возрастание в 2022 году в сравнении с предшествующим годом [1]. Особое опасение вызывает пятикратный
* Статья написана на основе аналитического материала Научно-исследовательского института Федеральной службы исполнения наказаний (2017), в котором представлена статистическая отчетность ФСИН России, а также статистические данные Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, поступившие из 43 территориальных органов уголовно-исполнительной системы, расположенных в шести федеральных округах Российской Федерации, за период 2014-2016 годы.
© Васильева К. К., 2023
KLAVDIA K. VASILEVA
Leading Researcher of the Department of Psychological Support of Professional Activities of Employees of the Penal System of the Research Center-2 of the Research Institute of the FPS of Russia, doctor of philosophical science, Professor, Academician of the Russian Academy of Natural Sciences klavdiya5@yandex.ru, https://orcid.org/0000-0002-2808-9575 Moscow
Migration and deviation: recent past and present
Abstract. The article presents the facts and dynamics of deviant behavior of male citizens of the CIS for the period from 2014 to 2016, who arrived in Russia as migrants*. The author believes that the empirical material presented on the criminal behavior of migrants who lived in the Russian Federation in the recent past can contribute to the formation of modern domestic migration practice, and also does not exclude the possibility of creating a probabilistic model of the behavior of labor migrants in the Russian Federation in the future. The tendency of outpacing growth in the number of convicted migrants from the CIS in comparison with the increase in the total number of convicted men in Russia has been revealed. An analysis of the factual material made it possible to get an idea of the motives for the arrival of migrants in Russia and, in particular, the reasons for their deviant behavior, the main of which was their inability to adapt to new conditions of stay. On the basis of the fact that a crime was committed by migrants, mainly alone, it is concluded that there is no organized crime in their environment and a merger with local criminal elements. The dependence of the degree of criminality of migrants on their belonging to the citizens of the states - members of the Customs Union of the EAEU is revealed. Natives of these states committed crimes much less frequently. In general, the thesis about the migration of citizens from the CIS countries to Russia as a factor to a large extent criminogenic is substantiated.
Keywords: migration, migrant, labor migrant, principle of historicism and objectivity, criminal behavior
For citation
Vasilyeva K. K. Migration and deviation: the recent past and the present // Vedomosti of the Penal System. 2023.
№ 8. P. 48-55. https://www.doi.org/10.51522/2307-0382-2023-255-8-48-55.
5.4.3 Demography (sociological sciences)
рост тяжких и особо тяжких преступлений, значительное увеличение количества преступлений против половой неприкосновенности и других. Обращают на себя внимание факты совершения мигрантами из центральноазиатских стран Содружества Независимых Государств (СНГ) широко резонансных публичных преступных деяний, массовых драк и тому подобного, нацеленных на привле-
чение к себе внимания, в особенности факты фиксации ими собственных противоправных деяний и публикации их в соцсетях, а также случаи сопротивления требованиям сотрудников правоохранительных органов и даже нападений на них - подчеркнул А. И. Бастрыкин. Говоря о количественных показателях преступности, важно помнить и о коэффициенте латентности, который характерен
* Article was written on the basis of the analytical material of the research institute of the Federal Penitentiary Service of Russia (2017), which presents the statistical reporting of the Federal Penitentiary Service of Russia, as well as the statistical data of the Judicial Department under the Supreme Court of the Russian Federation, received from 43 territorial bodies of the penitentiary system, located in six federal districts of the Russian Federation for the period 2014-2016.
для мировой практики в целом и равен двум (из двух преступлений регистрируется одно). Поэтому часть преступных деяний, совершенных на территории Российской Федерации внешними мигрантами, отмечает К. Корсаков, остается неучтенной и нераскрытой [2].
Мы обратились к эмпирическим данным, которые отражают криминальную ситуацию в России в период, предшествующий современному, - к данным 20142016 годов. Эти материалы представлены в довольно обширной и систематизированной форме и потому обладают повышенной репрезентативностью. Считаем, что, руководствуясь принципами историзма и объективности, можно получить представление о наметившихся сегодня тенденциях и, возможно, о причинах современного положения дел в проблеме «миграция - незаконная миграция - девиация». Кроме того, краткий обзор отечественных работ о миграции отражает доминировавшую на тот момент интерпретацию российскими учеными роли международной миграции в жизнедеятельности России.
Отечественные исследователи проблемы миграции причинно связывают ее с демографией, а также с сопряженным с нею рядом негативных антропологических проявлений. Библиографию по проблеме можно условно разделить на две теоретико-смысловые группы: литература о миграции и демографии и литература о личности преступника и причинных мотивах его девиантного поведения.
Обратимся к первой группе, представленной концепциями, анализирующими социально-экономические, политические и в целом гуманитарные проблемы, вызванные миграционными процессами в России [3, 4, 5, 6]. Для абсолютного большинства отечественных исследователей характерно восприятие миграции в Россию как данности. Известно, что восприятие какого-либо
явления как данности имплицитно содержит нотку нейтральности, иногда может иметь неявно положительную, в лучшем случае некритичную оценку.
Во многих исследовательских работах задача вхождения мигрантов в российское общество выдвигается на передний план. С. В. Рязанцев относит проблему интеграции мигрантов в России к числу сложнейших [7]. Он предлагает пути и конкретные способы ее решения с целью достижения возможного баланса местного населения (коренного) и мигрантов. О необходимости формирования единого рынка труда стран Евразийского экономического союза (ЕАЭС) как важного фактора снижения преступности, порождаемой мигрантами, пишет Г. И. Осадчая. Она приводит данные об удельном весе преступлений, совершаемых гражданами государств СНГ, и отмечает отсутствие статистических данных по странам ЕАЭС [5]. Существенной чертой трудов отечественных исследователей миграции является преобладание в них государ-ствоцентричного подхода и то, что миграционная политика отождествляется с иммиграционной [8]. Необходимость увеличения притока мигрантов, прежде всего соотечественников из нового зарубежья, с целью достижения параметров населения страны в соответствии с Концепцией демографической политики Российской Федерации на период до 2025 года обосновывают авторы коллективного труда «Миграционные процессы в России» [6]. Вместе с тем отмечается факт исчерпанности с середины 2000-х годов миграционного потенциала этнических русских в странах СНГ и, соответственно, усиления притока представителей титульных народов бывших союзных республик [9]. В оценке демографического индекса миграции несколько особняком представлена концепция иммиграции А. Г. Вишневского [10], который не видит в повы-
шении рождаемости в России панацеи решения демографической проблемы. Он прямо пишет, что повышение уровня рождаемости в России не является достаточным основанием эффективного социально-экономического развития страны и поэтому целесообразно полагаться на приток мигрантов в Россию. Как видим, имея свой взгляд на решение демографических проблем России, А. Г. Вишневский тем не менее ратует за иммиграцию. Этой концепции близка по духу позиция Ж. А. Зайончковской, обоснованная диахронно-синхроническим анализом демографического положения России в историческом прошлом и современного его состояния [11]. Автор обосновывает историчность миграции как социального явления и, соответственно, необходимость более глубокого исследования этого феномена. О целесообразности разработки соответствующей современным демографическим реалиям России государственной миграционной политики пишут И. А. Алешковский, В. А. Ионцев, Н. А. Слука [12]. Авторы коллективного труда в соавторстве с зарубежными коллегами «Перспективы миграции и этнического развития России и их учет при разработке стратегических направлений развития страны на длительную перспективу» в категоричной форме высказались о крайнем обострении демографической ситуации в России в последнем десятилетии ХХ века, выразившемся в прекращении естественного прироста и начале сокращения численности населения. Они писали, что необходим новый взгляд на миграцию, «ибо в нынешних условиях надежды на пополнение населения всей страны в целом и ее регионов могут быть связаны только с миграцией». На ближайшую перспективу до 2050 года возможность увеличения населения естественным путем маловероятна - вторили другие авторы [13].
В результате анализа отечественной литературы по проблемам миграции и демографии мы получили двойственную картину. С одной стороны, миграция в Россию представляется как потенциальное благо, призванное решить демографическую проблему страны, с другой, как показывают исследовательская литература и практика, она способствует росту преступности в стране. Далее логично возникает вопрос: почему стало возможным совершение мигрантами преступлений?
Распад Советского Союза вследствие политических и экономических потрясений породил специфичный социально-демографический феномен в постсоветских государственных образованиях, а именно довольно интенсивный отток части населения этих республик в Российскую Федерацию. Миграция населения бывших советских республик в Российскую Федерацию представляет весьма сложное, неоднозначно понимаемое социальное явление. Как известно, в зависимости от степени государственного регулирования миграция делится на два типа - регулируемую и нерегулируемую. По оценкам руководителя Федеральной миграционной службы, ежегодно в Россию въезжали более 7 миллионов мигрантов, из которых в 2013 году работали нелегально 5,7 миллиона человек [6, с. 36].
Криминальное поведение мигрантов, имеющее почти системный характер, было выявлено в ходе исследований Научно-исследовательским институтом ФСИН России. Так, по данным статистики ФСИН России, по состоянию на 01.01.2017 число осужденных граждан стран СНГ в исправительных учреждениях составляло 29,7 тысячи человек, или 95,2 % от общей численности осужденных иностранных граждан и 6,5 % от в сех о сужденных мужчин, находившихся в исправительных учреждениях России [14].
При этом показатель количества осужденных из числа граждан СНГ имел тенденцию опережающего роста в сравнении с ростом общего числа осужденных мужчин в Российской Федерации. По данным Главного информационно-аналитического центра МВД России, в 2015 году иностранными гражданами на территории Российской Федерации совершено 46 388 преступлений (без учета преступлений, совершенных на территории Крымского федерального округа), в том числе гражданами государств - участников СНГ - 37 232 преступления, или более 80 % [15]. Была выявлена определенная закономерность девиантного поведения мигрантов из стран СНГ, а именно: трудовые мигранты из стран - членов Таможенного союза ЕАЭС совершали более чем в два раза меньше преступлений. Данный показатель позволяет полагать в качестве основной причины криминоген-ности миграции социально-экономический фактор.
Как известно, в Таможенный союз ЕАЭС помимо России входят республики Армения, Беларусь, Казахстан и Киргизия. Граждане этих государств равны в трудовых правах с гражданами Российской Федерации. Данное обстоятельство существенно помогало и продолжает способствовать их пребыванию и трудоустройству в России.
Отметим, что в рассматриваемый нами период в числе осужденных преобладали граждане Узбекистана (17,5 %), Таджикистана (14 %), Азербайджана (14 %) и Украины (12,1 %), остальные (42,4 %) представляли Молдову, Грузию, Туркменистан, Казахстан, Армению, Беларусь, а также Киргизию [14].
На наш взгляд, обратная корреляция степени криминогенности миграции и принадлежности мигранта к стране, входящей в Таможенный союз ЕАЭС, являлась наиболее убедительным факто-
ром, позволяющим признать социально-экономический показатель положения мигранта главной причиной его криминального поведения в России. Полагаем, данная корреляция актуальна и по отношению к современности. Это с одной стороны, с другой - она вселяет надежду на возможность противодействия кримино-генности мигрантов из стран СНГ путем принятия политических, экономических, финансовых, культурных и других форм урегулирования процесса миграции на межгосударственном уровне, в частности на путях социально-экономического сотрудничества в рамках Таможенного союза ЕАЭС. Таким образом, с большой долей вероятности наличие или отсутствие у мигранта профессии до прибытия и по факту прибытия в Россию является одним из важных показателей, свидетельствующих о степени адаптации субъекта миграции до совершения им преступления. Вместе с тем сам факт совершения криминального действия свидетельствует о том, что он не смог адаптироваться в новых условиях. Прибыли в Россию в поисках работы более 70,0 % опрошенных осужденных мужчин, без каких-либо целей - более 18,0 %, с целью получить образование - 4,1 %, с туристическими целями - 3,9 %. Из общего числа опрошенных более 18 % позиционировали себя транзитными мигрантами.
Безусловно, выявить прямую зависимость цели приезда и факта девиантного поведения мигрантов весьма непросто. Однако исследование показало, что продолжительные и безуспешные попытки найти работу, а также отсутствие цели приезда довольно часто завершаются скамьей подсудимых. Не найдя работу, они оказываются «по ту сторону добра». И, соответственно, мигранты реже оказываются в местах заключения, если прибыли в Россию с определенной и реалистичной целью. Проведенное исследова-
ние показывает, что более трех четвертей (77,6 %) опрошенных осужденных мужчин не имели на родине криминального опыта. Данный показатель напрямую указывает на криминогенный характер миграции. Более того, по прибытии в Россию около 40 % опрошенных осужденных мужчин дважды и даже трижды привлекались к уголовной ответственности [14]. Таким образом, миграция порождает еще и рецидивы преступления.
Кроме того, мы обратили внимание на весьма важный показатель девиантно-го поведения мигрантов: они совершали противоправные деяния главным образом в одиночку (более 80 % от общего числа совершенных ими преступлений). Этот показатель заслуживает пристального внимания, потому что свидетельствует о том, что на момент исследования девиантного поведения мигрантов еще не было их организационного формирования и, соответственно, группового криминального поведения.
Причинным фактором миграции в Россию граждан стран СНГ является неблагополучное социально-экономическое положение этих государств. Принципиальное отличие проблемы иммиграции в России состоит в том, что мигранты прибывают в основном из тех стран, которые в недалеком прошлом были в едином с Россией государственном образовании - СССР. Стремление мигрантов из стран СНГ прибыть в Российскую Федерацию является своего рода последействием распада Советского Союза и объективацией в их поведении ментальных установок, сформировавшихся в недалеком прошлом совместном проживании в одном государстве.
С момента распада Советского Союза прошел небольшой срок, поэтому сегодня еще не отлажены должным образом государственные механизмы контроля перемещения населения между странами
бывшего единого государства. Вместе с тем нам представляется, что по ряду антропологических, гуманистических соображений миграция граждан из стран СНГ в Россию не может быть охарактеризована однозначно. На уровне обыденного сознания население обеих сторон - стра-ны-«донора» и страны-«реципиента» является друг для друга узнаваемым, иногда даже почти родственным в силу недавнего исторического прошлого. Низкая плотность населения и, соответственно, наличие демографической проблемы придают российской иммиграции специфическую особенность. На уровне научного понимания входящая международная миграция оценивается российскими учеными с позиций возможного решения внутренних задач, прежде всего демографических. Кроме того, евразийский внешнеполитический вектор Российской Федерации не позволяет более жестко актуализировать проблему международной миграции, которая в последнее время пополняется выходцами из стран Центральной Азии.
На основе анализа исследовательской литературы по проблемам миграции и персонологических концепций психологии криминального субъекта, а также обширного эмпирического материала мы пришли к пониманию того, что миграцию граждан СНГ в Россию и их девиантное поведение необходимо рассматривать контекстуально, а именно с учетом совокупности социальных факторов - исторических, экономических, демографических, социально-психологических и социокультурных. В создавшихся условиях недостаточно ограничиваться правовым, юридическим нормотворчеством.
Представляется, что уровень криминальной составляющей любого государства на конкретный момент времени опосредованно отражает состояние его
социально-экономического и социально-политического развития, а в ряде случаев и демографического состояния. Все это с необходимостью формирует геополитический фактор сосуществования со-
предельных государств, который вместе с нарастанием глобальной масштабности международной миграции способен видоизменить контуры локальных культур и цивилизаций.
1. Александр Бастрыкин: мигранты стали одним из факторов социальной напряженности в мире и России // Интерфакс.ру : сетевое издание. 11.04.2023. URL: https://www.interfax.ru/russia/895287 (дата обращения: 20.04.2023).
2. Корсаков К. В. Эффективные формы и средства предупреждения криминальной активности трудящихся-мигрантов в России // Всероссийский криминологический журнал. 2019. Т. 13, № 3. С. 461.
3. Рыбаковский Л. Л. Факторы и причины миграции населения, механизм их взаимосвязи // Народонаселение. 2017. № 2. С. 51-61.
4. Рязанцев С. В., Письменная Е. Е. Результативность внешней миграционной политики России и подходы к оценке возможных объемов привлечения мигрантов // Научное обозрение. Сер. 2. Гуманитарные науки. 2017. № 2. С. 5-12.
5. Осадчая Г. И. Формирование единого рынка труда ЕАЭС: эффекты для России // Социологические исследования. 2017. № 11. С. 60.
6. Миграционные процессы в России / под ред. В. В. Локосова, Л. Л. Рыбаковского. М. : Экон-информ, 2014. 383 с.
7. Рязанцев С. В. Интеграция мигрантов в контексте внешней миграционной политики России // Социологические исследования. 2018. № 1. С. 105-111.
8. Витковская Г. С. Портрет вынужденной миграции в статистике и в жизни // Миграция в СНГ и Балтии: через различия проблем к общему информационному пространству : материалы конференции / под ред. Г. Витковской, Ж. Зайончковской. М. : Товарищество «АдамантЪ», 2001. С. 239-249.
9. Вызовы цифрового будущего и устойчивое развитие России. Социально-политическое положение и демографическая ситуация в 2017-2018 гг. : коллективная монография / под ред. Г. В. Осипова, С. В. Рязанцева и др. М. : ИСПИ РАН, 2018.
10. Vishnevsky A. G., Zayonchkovskaya Zn. A., Mkrtchyan N. M., Tishkov V. A., Treyvish A. L. Prospects for Migration and Russia's Ethnic Development and Their Account in the Development of Stratégie Guidelines of the Country's Development in the Long Run. Moscow : IET, 2004. 94 p. = Вишневский А. Г., Зайончковская Ж. А., Мкртчян Н. В, Трейвиш А. И., Тишков В. А. / руководитель авторского коллектива А. Г. Вишневский. Перспективы миграции и этнического развития России и их учет при разработке стратегических направлений развития страны на длительную перспективу. М. : ИЭПП, 2004. С. 97.
11. Zayonchkoskaya Zh. Recent migration trends in Russia // European Migration in the Late Twentieth Century. Historical Patterns, Actual Trends, and Social Implications / Ed. by H. Fassmann and R. Munz. IIASA, 1994. P. 107-136.
12. Алешковский И. А., Ионцев В. А., Слука Н. А. Влияние международной миграции на современное демографическое положение России // География населения и социальная география. М. : Кодекс, 2013. С. 356-383.
13. Вишневский А. Г., Андреев Е. М., Трейвиш А. И. Перспективы развития России: роль демографического фактора / Научные труды Института экономики переходного периода. № 53Р. М., 2003. С. 3.
14. Аналитический материал Научно-исследовательского института Федеральной службы исполнения наказаний. М., 2017.
15. Итоговый доклад о миграционной ситуации, результатах и основных направлениях деятельности Федеральной миграционной службы за 2015 год. Федеральная миграционная служба. М., 2016.
1. Alexander Bastrykin: migrants have become one of the factors of social tension in the world and Russia // Inter-fax.ru: online edition. 04/11/2023. URL: https://www.interfax.ru/russia/895287 (date of access: 20.04.2023).
2. Korsakov K.V. Effective forms and means of preventing criminal activity of migrant workers in Russia // All-Russian criminological journal. 2019. V. 13, No. 3. P. 461.
3. Rybakovsky L.L. Factors and causes of population migration, the mechanism of their relationship // Population. 2017. No. 2. P. 51-61.
4. Ryazantsev S. V., Pismennaya E. E. The effectiveness of Russia's foreign migration policy and approaches to assessing the possible volumes of attracting migrants // Scientific Review. Series 2. Humanities. 2017. No. 2. P. 5-12.
5. Osadchaya G. I. Formation of a single labor market of the EAEU: effects for Russia // Sociological research. 2017. No. 11. P. 60.
6. Migration processes in Russia / ed. V. V. Lokosov, L. L. Rybakovsky. M. : Ekon-inform, 2014. 383 p.
7. Ryazantsev S. V. Integration of migrants in the context of Russia's foreign migration policy // Sociological research. 2018. No. 1. P. 105-111.
8. Vitkovskaya G.S. Portrait of forced migration in statistics and in life // Migration in the CIS and the Baltic States: through differences of problems to a common information space: conference proceedings / ed. G. Vitkovskaya, Zh. Zaionchkovskaya. M.: Partnership «Adamant», 2001. P. 239-249.
9. Challenges of the digital future and sustainable development of Russia. Socio-political situation and demographic situation in 2017-2018 : collective monograph / ed. G. V. Osipova, S. V. Ryazantseva et al. Moscow: ISPI RAN, 2018.
10. Vishnevsky A. G., Zayonchkovskaya Zn. A., Mkrtchyan N. M., Tishkov V. A., Treyvish A. L. Prospects for Migration and Russia's Ethnic Development and Their Account in the Development of Strategic Guidelines of the Country's Development in the Long Run. Moscow: IET, 2004. 94 p. = Vishnevsky A. G., Zaionchkovskaya Zh. A., Mkrtchyan N. V., Treyvish A. I., Tishkov V. A. / head of the team of authors A. G. Vishnevsky. Prospects for migration and ethnic development of Russia and their consideration in the development of strategic directions for the country's development in the long term. M. : IEPP, 2004. P. 97.
11. Zayonchkoskaya Zh. Recent migration trends in Russia // European Migration in the Late Twentieth Century. Historical Patterns, Actual Trends, and Social Implications / Ed. by H. Fassmann and R. Munz. IIASA, 1994, pp. 107-136.
12. Aleshkovsky I. A., Iontsev V. A., Sluka N. A. Influence of international migration on the current demographic situation in Russia // Population Geography and Social Geography. M. : Code, 2013, P. 356-383.
13. Vishnevsky A. G., Andreev E. M., Treyvish A. I. Prospects for the development of Russia: the role of the demographic factor / Scientific works of the Institute for the Economy in Transition. No. 53R. M., 2003. P. 3.
14. Analytical material of the Research Institute of the Federal Penitentiary Service. M., 2017.
15. Final report on the migration situation, results and main activities of the Federal Migration Service for 2015. The Federal Migration Service. M., 2016
