CC BY
88
Библиографический список
1. Кашгари М. Диванлугат ат-турк. Алматы: Дайк-Пресс, 2005.
2. Киекбаев Дж.Г. Основы исторической грамматики урало-алтайских языков. Уфа: Китап, 1996
3. А?набаев 0.М. Башкорт теленец тарихи грамматикаhы. ©фе: БашДПУ, 2002.
4. Ишбулатов Н.Х. Башкорт диалектологияhы. ©фе: Башкортостан китап нэшриэте, 1980.
5. Жэлэй Л.Ж. Татар теленец тарихи морфологиясе (очерклар). Казань: Фикер, 2000.
6. Азнабаев А.М. Историческая грамматика башкирского языка Уфа: БГУ, 1983.
References
1. Kashgari M. Divan lugat at-turk. Almaty: Dajk-Press, 2005.
2. Kiekbaev Dzh.G. Osnovy istoricheskoj grammatiki uralo-altajskih yazykov. Ufa: Kitap, 1996
3. A?nabaev 0.M. BashKort teleneu tarihi grammatikahy. ©fe: BashDPU, 2002.
4. Ishbulatov N.H. BashKort dialektologiyahy. ©fe: Bashxortostan kitap nэshriэte, 1980.
5. Zhэlэj L.Zh. Tatar teleneu tarihimorfologiyase (ocherklar). Kazan': Fiker, 2000.
6. Aznabaev A.M. Istoricheskaya grammatika bashkirskogo yazyka Ufa: BGU, 1983.
Статья поступила в редакцию 01.12.16
УДК 392
Chaptykova Yu.I., Cand. of Sciences (Philology), senior research associate, Department of Folklore, Khakass Research Institute of Language, Literature and History (Abakan, Russia), E-mail: yuliya-hakasiya@mail.ru
Cheltygmasheva L.V., Cand. of Sciences (Philology), leading research associate, Department of Literature, Khakass Research Institute of Language, Literature and History (Abakan, Russia), E-mail: cheltygmasheval@mail.ru
MYTHOLOGICAL STORIES ABOUT SPIRITS-HOSTS OF A MOUNTAIN, WATER, FIRE IN THE KHAKASS FOLKLORE (ON MATERIALS OF THE FOLKLORE EXPEDITION OF 2016 IN TASHTYP AND ASKIZ DISTRICTS OF THE REPUBLIC OF KHA-KASSIA). The task of the research is to conduct an analysis of the modern state of the genre of a mythological story, which remains to be an understudied genre in Khakass folklore. The authors use their materials from a folklore expedition that took place in 2016 at villages of Askiz and Tashtyp Districts of the Republic of Khakassia. The main attention is paid to the consideration of integrity of mythological stories about spirits-hosts of mountain, water and fire. On the basis of the use of the factual material in the work defining characteristics of narrations about hosts of mountains (таг ээз^, water (cyf ээз^, a spirit-host of fire (от ине), about their relationship with a human being are distinguished and described. The authors come to a conclusion that the mythological story continues functioning as a folklore genre and reflects the Khakass religious ideas, the people's knowledge about the world, about close connection of the man and nature, and so on.
Key words: folklore, mythological stories, customs, rites, spirits-hosts, host of a mountain, host of fire.
Ю.И. Чаптыкова, канд. филол. наук, с. н. с. сектора фольклора Хакасского научно-исследовательского института языка, литературы и истории, г. Абакан, E-mail: yuliya-hakasiya@mail.ru
Л.В. Челтыгмашева, канд. филол. наук, в. н. с. сектора литературы Хакасского научно-исследовательского института языка, литературы и истории, г. Абакан, E-mail: cheltygmasheval@mail.ru
МИФОЛОГИЧЕСКИЕ РАССКАЗЫ О ДУХАХ-ХОЗЯЕВАХ ГОРЫ, ВОДЫ, ОГНЯ В ФОЛЬКЛОРЕ ХАКАСОВ (ПО МАТЕРИАЛАМ ФОЛЬКЛОРНОЙ ЭКСПЕДИЦИИ 2016 Г. В ТАШТЫПСКОМ И АСКИЗСКОМ РАЙОНАХ РЕСПУБЛИКИ ХАКАСИЯ
Публикация подготовлена в рамках поддержанного РГНФ научного проекта № 16-04-18024
Целью статьи является анализ современного состояния малоизученного в хакасской фольклористике жанра - мифологического рассказа - по материалам фольклорной экспедиции 2016 г. по сёлам Аскизского и Таштыпского районов Республики Хакасия. Основное внимание уделяется рассмотрению сохранности мифологических рассказов о духах-хозяевах горы, воды, огня. На основе привлечения фактического материала в работе выделяются и описываются характерные особенности повествований о хозяевах горы (таг ээз^, воды (суг ээз^, духе-хозяйке огня (от ине), об их взаимоотношениях с человеком. Авторы приходят к выводу, что мифологический рассказ продолжает функционировать как фольклорный жанр, отражающий религиозные представления хакасов, их знания об окружающем мире, о тесной связи человека с природой и т. д.
Ключевые слова: фольклор, мифологические рассказы, обычаи, обряды, духи-хозяева, хозяин горы, хозяйка огня.
В рамках реализации грантового проекта «Хакасский фольклор: современное состояние и проблемы сохранения», поддержанного Российским гуманитарным научным фондом, научными сотрудниками сектора фольклора и сектора литературы Хакасского научно-исследовательского института языка, литературы и истории в 2016 году была проведена фольклорная экспедиция по селам Республики Хакасия. Сбор материала проходил в Таштыпском и Аскизском районах, т. е. в местах компактного проживания основной части коренного населения республики.
Хакасский фольклор, его повествовательные жанры, песенная и обрядовая поэзия, сравнительно не так давно отмеченные, как бытующие, в последнее время переживают или уже пережили процесс угасания, связанный с проблемой ухода из жизни носителей и знатоков фольклора, большая часть из которых -люди преклонного возраста. В связи со сложившейся ситуацией в целях сохранения традиционного фольклора любой дополнительный сбор бытующих единичных образцов или выявление новых вариантов ранее записанных текстов является одной из
актуальных задач современности. Целью данной статьи является рассмотрение сохранности мифологических рассказов о духах-хозяевах горы, воды, огня в Таштыпском и Аскизском районах Республики Хакасия.
Жанр несказочной прозы хакасов - мифологический рассказ - является одним из важнейших источников изучения материальной и духовной культуры народа. Содержание мифологических рассказов тесно связано с мифологией и народными верованиями народа. В традиционной культуре человек и природа сосуществовали в мире и согласии. К наиболее ранним верованиям хакасов относится почитание гор - перед тем, как воспользоваться дарами природы, люди проводили обряды, на которых испрашивали у духов гор, рек удачи на охоте, рыбалке. Обязательным элементом вторжения в «чужой» мир было проведение кормления огня, духов местности в возвышенностях, в местах их обитания. После этого нахождение человека в «ином» мире являлось безопасным, тем не менее, в таких местах запрещалось распевать песни. Жительница с. Матур Таштыпского
района Н.М. Бутонакова рассказывала: «Ээл^ чирлерде сар-нирга чарабас. Таг кiзiлерi сарнаан шЫщ худын тагзар хада апа-рыбысчалар, аннанар пютщ кибiрiбiс хоостыра тагда сарнирга чарабас» («В местах, где обитают духи, нельзя распевать песни. Иначе горные люди могут увести душу человека («хут») в гору») [1]. Духи очень любят музыку, поэтому в старину в тайгу брали с собой сказителя («хайжи-нымахчи»), который исполнением хакасских героических сказаний («алыптых нымах») привлекал удачу для охотников.
Согласно традиционным поверьям, у хакасов не охотились в одиночку, обязательно на пару или артелью, не разрешалось громко кричать, петь в тайге. Считалось, что человек, нарушивший эти правила, становится узнанным горными людьми. Про таких людей в народе говорят: «Таг штерЫе таныттыр салтыр» («Стал опознанным (узнанным) горными людьми»). Некоторые информанты сами были свидетелями или участниками таких событий. Н.П. Боргоякова из с. Усть-Чуль Аскизского района о себе рассказывала: «Мин позым таг кiзiзiне таныттыр салгам, ирге па-рыбысханда, ол майых парган» («Я - человек, опознанный горными людьми, когда вышла замуж, он (горный муж) умер») [2].
Образ хозяина горы («таг ээзЬ>) или горного человека («таг кiзiзi)» весьма распространен в хакасском фольклоре. По представлениям информантов, горные люди обликом похожи на людей: они очень красивые, высокие, хорошо одетые мужчины и женщины. Жительница с. Тюрт Тас Е.Я. Чанкова их так описывает: «Ирепчi килген, угаа чахсы тонанчыхтыглар, кок с^г когене-ктщ пай чурттыглар» («Супруги пришли, хорошо одетые, жена в синем красивом платье, видно, что богато живут») [3].
По поверьям хакасов, они, как обычные люди, имеют хозяйство, дом, посуду, занимаются разведением скота, ходят друг другу в гости, устраивают свадьбы. М.М. Токчинакова из с. Ма-тур говорит: «Таг штерЫщ иблерi таг ютшде, iзiктерi часхызын азылча, кускузш чабылча» («Дом у горных людей находится внутри горы, двери весной открываются, осенью закрываются») [4]. Характер у горных людей, так же, как у людей, разный, т.е. есть хорошего, есть плохого нрава горные люди: «Таг кЫлержн магат-тары парох, амыр кiзiлерi магат, олар хомайларын пиктеп салча-лар» («Среди горных людей есть и хорошие, спокойные люди, они плохих закрывают в горах») [3].
По традиционным представлениям хакасов, встреча с горными людьми обычно плохо сказывается на судьбе человека. Е.Я. Чанкова говорит, что, если на своем пути встретишь свадебное гулянье горных людей, то это не к добру: «Таг штерЫщ ой-ынына орта пол парза, шее хомай итчелер» («Если попадешь на гулянье горных людей, несчастья не избежать») [3]. В подтверждение верности своих слов Евгения Яковлевна привела случай, происшедший с одной из односельчан, которая после встречи в лесу со свадебным шествием горных людей тяжело заболела, стала невменяемой и перестала говорить.
Часто в селах, находящихся в таежной местности Аскизско-го и Таштыпского районов, дорога горных людей проходит через дома, хозяйственные постройки людей. При должном, почтительном отношении к ним они относятся благосклонно к людям. Приведём рассказ В.Н. Томочаковой из с. Усть-Чуль: «^р хати таг шшерш истерге килюкен. Герберт теен, орайда чорерге чарабас. Турача таг штерЫщ чолы иртчетсе, арага юпин чуртаза, хайтпинча» («Однажды пришлось слышать речь горных людей. Герберт сказал, поздно вечером ходить в таких местах нельзя. Если через дом проходит дорога горных людей, в таком доме, если хозяева не будут злоупотреблять спиртным, можно спокойно жить») [5]. Как видно из рассказа информатора, горные люди любят спокойствие и благополучие в доме. Если же дорога проходит через неблагополучный дом, то в такое жилище приходит несчастье: «Казановкада пютщ тура таг штерЫщ чолында турган, пютщ штер анда коп уреен, тс ол тураны садыбысха-быс, ол штерге щок анда талаан полбаан («В Казановке наш дом находился на дороге горных людей, наших родственников много умерло, мы продали этот дом, новым хозяевам также там не везло») [6]. Для сохранения жизни, удачи в доме, через который проходит дорога горных людей, как отмечает В.Н. Томочако-ва, пожилые родственники предупреждают молодое поколение: «Мин уреп парза, анда кулеет полбазын, пу турада таг кЫлершщ чолы» («Когда я умру, пусть в этом доме не будет пьяных гулянок, так как через него проходит дорога горных людей») [5].
О.И. Чанкова из с. Картоев Аскизского района рассказывала, что её дед по материнской линии общался с горными людьми, которые приходили к нему в гости: «Тай абам таглыи полган, ол ^чен таг штерЫ азырирга кирек. Таг кiзiлерi килт, стол ибiре
одырыбысчаннар азыранарга. Тай абам уреен соонда, мин олар-ны азырабаам, аннанар олар килбин сыхханнар» («Дед по материнской линии видел горных людей, общался с ними, он говорил, что их надо кормить. Горные люди приходили, садились за стол, чтобы поесть. После смерти деда они перестали приходить, потому что я их не кормила» [7].
Исследователь традиционных воззрений хакасов В.А. Бур-наков отмечает, что грань между жизнью и деятельностью горных и обычных людей очень условна, что горные люди часто «уводят» к себе земных девушек и молодых женщин, как впрочем и парней [8]. Ю.С. Чочимаков рассказал о сожительстве охотника Тибильдеева с горной женщиной: «А. Тибильдеев анчы полган, ол чалгызаан чуртаан. Ол Хара сагал тагзар часхыдан кускее чи^ре аннап чорчен. Таг хыстарынан танызып чуртачан. Ол ипчi килт, пырыс алай адай полып чуртачан, хараазын ипчi полып хада узучан» («А. Тибильдеев был охотником, жил один. С весны до конца осени он охотился на горе Хара сагал. Там сожительствовал с горной девушкой, которая в виде кошки или собаки жила у него, а ночью, превратившись в женщину, ложилась с ним») [9].
В более ранних мифах духи-хозяева изображены могущественными, богатыми, обладающими дарами тайги, гор, они господствуют над людьми. С течением времени мифологические рассказы меняются: здесь человек, изучив тайны природы, старается уже мирно сосуществовать с духами.
Повествования о духах-хозяевах воды («суг ээзЬ»), в отличие от мифологических рассказов о духах-хозяевах гор и духах огня, встречаются крайне редко, что, по мнению информантов, связано с природным ландшафтом, отсутствием больших водоемов в районах, где проводилась фольклорная экспедиция.
Хакасы с древности почтительно относились к водным источникам, поэтому дух-хозяин воды («суг ээз» является одним из важных персонажей в их мифологической системе. Авторы работы «Хакасское народное поэтическое творчество», называя мифологические рассказы о духах-хозяевах местности архаическими кип-чоохами, приводят кип-чоох о духе-покровителе водных стихий «О повивальной бабке и водяном духе», опубликованный в записи Н.Ф. Катанова: «Сюжет его очень прост. Водяной дух позвал повивальную бабку к своей жене, и та помогла ей - приняла ребёнка. Дух наградил её. Описана «обстановка» в жилище водяного. Она похоже на внутренность жилья горного духа: также упоминается золотой стол. Кушанья те же, что и на земле» [10, с. 38].
В с. Нижняя Тея Аскизского района нами был записан от М.В. Мамышевой мифологический рассказ «О повивальной бабке и водяном духе», который, по-нашему мнению, является вариантом кип-чоохха, записанного в начале XX века известным тюркологом Н.Ф. Катановым. В повествовании М. Мамышевой дух-хозяин воды позвал повивальную бабку к своей жене, и она помогла принять у нее роды. Родился мальчик, водяной дух дал бабке снадобье, чтобы помазать глаза новорожденного. Бабка этим зельем помазала и себе один глаз. После этого она этим глазом стала видеть истинную сущность водяного духа и его народа - они представлялись ему хвостатыми и имеющими рога. Она в отличие от остальных людей стала видеть их, в том числе и родившегося мальчика, который учинял драки между людьми. Повивальная бабка сделала ему замечание. Когда мальчик узнал, каким способом она его видит, он поцарапал ей глаз, с тех пор она перестала видеть духов водных стихий [11].
Данный мифологический рассказ близок к сказке, здесь идет усложнение сюжета. Как пишет М.А. Унгвицкая, повествования о духах-хозяевах стихий преобразовывались постепенно в первоначальные притчи, которые предшествовали формированию сказки [10, с. 39].
Издревле известно магическое свойство огня, поэтому у предков хакасов, как и других народов, с давних пор развит культ огня. Люди с древности почтительно относились к духу-хозяйке огня, который играл огромную роль в человеческой жизни. Культ огня сопровождал все этапы жизни человека - от рождения до самой смерти. Все информанты единодушно отмечают, что, когда новорожденного впервые приводят в дом, обязательно совершают обряд поклонения огню. Родители с ребёнком вместе с хозяевами дома три раза кланяются перед очагом. Хозяйка дома кормит огонь хлебом со сметаной или маслом, талканом (национальным продуктом, приготовленным из мелко смолотого обжаренного ячменя или пшеницы), пызылахом (домашним сыром) и др., приговаривая: «От ине, мин син азырапчам. Наа палаа пу турада исш ползын! Хазых, часкалыг паза таланныг осан!» («Хо-
зяйка огня, я тебя кормлю. Пусть новорожденному будет хорошо в этом доме! Пусть он растёт здоровым, счастливым и удачливым!») [5]. Просит у хозяйки огня здоровья и благополучия для ребёнка, чтобы она его оберегала, помогала ему. Считалось, что при несоблюдении данного обряда хозяйка огня может отобрать у матери молоко.
Были записаны варианты поклонения огню: в селах Аскиз-ского района новорожденного при проведении данного обряда, поклонившись огню, мажут детское темя сметаной, в отличие от сел Таштыпского района, где принято мазать сажей или мукой. Информант Н. М. Бутонакова из с. Матур, раскрывая семантику данного обряда, говорит: «Ючг паланы уннан кресттчелер, ах сагыстыг ползын тт» («Маленького ребенка мукой мажут, чтоб он вырос добрым, светлым, чистым человеком!») [1].
Считалось, что хозяйка огня охраняет домашний очаг и семью от злых сил, помогает готовить пищу, посылает детей, даёт приплод скоту. По сведениям информантов, хозяйку огня обычно кормит самый старший по возрасту и просит благополучия в доме, здоровья, удачи: «Отты улии азырапча. Оттан чахсы чуртирга, хазых поларга сурынчабыс» («Огонь кормит старший. Просят хорошей жизни, здоровья!») [13].
Обряд поклонения домашнему очагу - «отха пазыртханы» -был особенным ритуалом в совершении свадебного обряда, при котором мать жениха знакомила хозяйку огня с новым членом семьи. Как говорили информанты, большое почтение в свадебном процессе уделялось богине огня: «Килш тураа пастап ла фзе, хазинезi отха пазыртча» («Когда невестка в первый раз входит в «новый» дом, свекровь просит её поклонится хозяйке огня») [14].
В материалах, собранных Н.Ф. Катановым, хозяйка огня представлена тридцатизубой или сороказубой От-ине, которая является хранительницей жилища, оберегом человека, щитом пасущегося скота [15]. Как отмечают информанты, нужно всегда
Библиографический список
проявлять уважение к духу огня, когда придут гости, необходимо проводить обряд кормления огня: «Аалчы килзе, отха тастапча-лар» («Когда придет гость, нужно покормить огонь») [5]. Кормление огня не проводят после захода солнца, считалось, что ночью властвуют нечистые силы: «Кун хон парза, отха тастатпинчалар, харасхы нимелер сыххлапчалар» («После захода солнца огонь не кормят, темные силы выходят» [5].
Сохранился обычай поклонения хозяйке огня при забое скота, когда хозяин дома, проводя ритуал, просит у духа огня прироста домашних животных. А.Н. Бутанаева из с. М-Сея Таштыпского района говорит, что при этом обычно произносят: «Мыннан даа артых мал ползын! Хазых ползын! Малдан артых мал тур-зын!» («Лучше этого пусть скотина плодится! Здоровый пусть будет! Лучше этой скотины пусть скот стоит!») [13].
За помощью к огню хакасы обращаются во всех случаях жизни. Похоронный обряд также не обходится без кормления хозяйки огня. «Угощение» умершего осуществляется посредством запаха («хуюх») от сжигаемой на костре пищи. Информанты отмечают: «От ичечект азырапчам, парыбысхан штерт адапчам, от тырли туссок, отха тастапчам» («Хозяюшку огня кормлю, называя имена умерших родственников. Как огонь в печке засвищет, сразу же стараюсь покормить его») [14]. Сначала необходимо накормить хозяйку огня, поблагодарить её за возможность пообщаться с душами близких, потом покормить усопшего.
Таким образом, мифологические рассказы коренных жителей сел Таштыпского и Аскизского районов Республики Хакасия по-прежнему связаны с традиционными представлениями хакасов о духах гор, рек и огня. На наш взгляд, именно они наиболее полно отражают языческие верования, религиозные представления и суеверия современного человека. На сегодняшний день несказочная проза является одной из составляющих современного фольклора.
1. Бутонакова Нина Михайловна, 1962 г.р., с. Матур. Полевые материалы фольклорной экспедиции по Таштыпскому району с 14.06.2016 по 22.06.2016.
2. Боргоякова Наталья Павловна, 1930 г.р., с. Усть-Чуль. Полевые материалы фольклорной экспедиции по Аскизскому району с 9.08.2016 по 19.08.2016.
3. Чанкова Евгения Яковлевна, 1930 г.р., с. Тюрт-Тас. Полевые материалы фольклорной экспедиции по Аскизскому району с 9.08.2016 по 19.08.2016.
4. Токчинакова Мария Михайловна, 1959 г.р., с. Матур. Полевые материалы фольклорной экспедиции по Таштыпскому району с 14.06.2016 по 22.06.2016.
5. Томочакова Виктория Николаевна, 1964 г.р., с. Усть-Чуль. Полевые материалы фольклорной экспедиции по Аскизскому району с 9.08.2016 по 19.08.2016.
6. Кайнакова Раиса Ивановна, 1953 г.р., с. Чахсы Хоных. Полевые материалы фольклорной экспедиции по Аскизскому району с 9.08.2016 по 19.08.2016.
7. Чанкова Ольга Ивановна, 1941 г.р., с. Картоев. Полевые материалы фольклорной экспедиции по Аскизскому району с 9.08.2016 по 19.08.2016.
8. Бурнаков В.А. Духи гор: двуединые сущности. Гуманитарные науки в Сибири. 2002; 3: 35-39.
9. Чочимаков Юрий Семенович, 1942 г.р., с. Шепчуль. Полевые материалы фольклорной экспедиции по Таштыпскому району с 14.06.2016 по 22.06.2016.
10. Унгвицкая М.А., Майногашева В.Е. Хакасское народное поэтическое творчество. Абакан: Хакасское отделение Красноярского кн. изд-ва, 1972.
11. Мамышева Мария Васильевна, 1937 г.р., с. Н-Тёя. Полевые материалы фольклорной экспедиции по Аскизскому району с 9.08.2016 по 19.08.2016.
12. Бурнакова Анфиза Андреевна, 1957 г.р., с. Отты. Полевые материалы фольклорной экспедиции по Аскизскому району с 9.08.2016 по 19.08.2016.
13. Бутанаева Анисья Николаевна, 1952 г.р., с. М-Сея. Полевые материалы фольклорной экспедиции по Таштыпскому району с 14.06.2016 по 22.06.2016.
14. Кичеева Светлана Гавриловна, 1958 г.р., с. В-Тея. Полевые материалы фольклорной экспедиции по Аскизскому району с 9.08.2016 по 19.08.2016.
15. Катанов Н.Ф. Образцы народной литературы тюркских племён. Санкт-Петербург, 1907; Т. IX.
References
1. Butonakova Nina Mihajlovna, 1962 g.r., s. Matur. Polevye materialy fol'klornoj 'ekspedicii po Tashtypskomu rajonu s 14.06.2016 po 22.06.2016.
2. Borgoyakova Natal'ya Pavlovna, 1930 g.r., s. Ust'-Chul'. Polevye materialy fol'klornoj 'ekspedicii po Askizskomu rajonu s 9.08.2016 po 19.08.2016.
3. Chankova Evgeniya Yakovlevna, 1930 g.r., s. Tyurt-Tas. Polevye materialy fol'klornoj 'ekspedicii po Askizskomu rajonu s 9.08.2016 po 19.08.2016.
4. Tokchinakova Mariya Mihajlovna, 1959 g.r., s. Matur. Polevye materialy fol'klornoj 'ekspedicii po Tashtypskomu rajonu s 14.06.2016 po 22.06.2016.
5. Tomochakova Viktoriya Nikolaevna, 1964 g.r., s. Ust'-Chul'. Polevye materialy fol'klornoj 'ekspedicii po Askizskomu rajonu s 9.08.2016 po 19.08.2016.
6. Kajnakova Raisa Ivanovna, 1953 g.r., s. Chahsy Honyh. Polevye materialy fol'klornoj 'ekspedicii po Askizskomu rajonu s 9.08.2016 po 19.08.2016.
7. Chankova Ol'ga Ivanovna, 1941 g.r., s. Kartoev. Polevye materialy fol'klornoj 'ekspedicii po Askizskomu rajonu s 9.08.2016 po 19.08.2016.
8. Burnakov V.A. Duhi gor: dvuedinye suschnosti. Gumanitarnye nauki v Sibiri. 2002; 3: 35-39.
9. Chochimakov Yurij Semenovich, 1942 g.r., s. Shepchul'. Polevye materialy fol'klornoj 'ekspedicii po Tashtypskomu rajonu s 14.06.2016 po 22.06.2016.
10. Ungvickaya M.A., Majnogasheva V.E. Hakasskoe narodnoe po'eticheskoe tvorchestvo. Abakan: Hakasskoe otdelenie Krasnoyarskogo kn. izd-va, 1972.
11. Mamysheva Mariya Vasil'evna, 1937 g.r., s. N-Teya. Polevye materialy fol'klornoj 'ekspedicii po Askizskomu rajonu s 9.08.2016 po 19.08.2016.
12. Burnakova Anfiza Andreevna, 1957 g.r., s. Otty. Polevye materialy fol'klornoj 'ekspediciipo Askizskomu rajonu s 9.08.2016 po 19.08.2016.
13. Butanaeva Anis'ya Nikolaevna, 1952 g.r., s. M-Seya. Polevye materialy fol'klornoj 'ekspedicii po Tashtypskomu rajonu s 14.06.2016 po 22.06.2016.
14. Kicheeva Svetlana Gavrilovna, 1958 g.r., s. V-Teya. Polevye materialy fol'klornoj 'ekspedicii po Askizskomu rajonu s 9.08.2016 po 19.08.2016.
15. Katanov N.F. Obrazcy narodnoj literatury tyurkskih plemen. Sankt-Peterburg, 1907; T. IX.
Статья поступила в редакцию 02.12.16
УДК 81. 243.045
Mukhina N.B., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Sterlitamak Branch of Bashkir State University (Sterlitamak,
Russia), E-mail: mukhnat@yandex.ru
Shaykhutdinova T.N., Cand. of Sciences (Pedagogy), senior lecturer, Sterlitamak Branch of Bashkir State University
(Sterlitamak, Russia), E-mail: troftanick29@yandex.ru
LINGUISTIC MARKERS TO EXPRESS AN INDUCING PURPOSE OF A SPEAKER'S SPEECH ACTIVITY. The paper presents a study of the ways of expression of the imperative mood in speech. The effectiveness of inducing speech acts according to a communicative pragmatic approach is verified by the reactive of a recipient of the speech message. The authors show implicit and explicit ways of verbalization of inducement in different types of statements. The work describes variation in coding inducement. The communicative pragmatic approach, used in the research, helps to study mechanisms of how speech interaction operates with regard to characteristics of the participants of a communication act.
Key words: speaker, addressee, speech activity, communication, inducement purpose, explicit, implicit, imperative, communicative pragmatic approach.
Н.Б. Мухина, канд. филол. наук, доц. Башкирского государственного университета, г. Стерлитамак,
E-mail: mukhnat@yandex.ru
Т.Н. Шайхутдинова, канд. пед. наук, доц. Башкирского государственного университета, г. Стерлитамак,
E-mail: troftanick29@yandex.ru
ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ МАРКЕРЫ ВЫРАЖЕНИЯ ПОБУДИТЕЛЬНОЙ ЦЕЛИ РЕЧЕВОГО ДЕЙСТВИЯ ГОВОРЯЩЕГО
Статья посвящена описанию побудительной цели речевой деятельности субъекта речевого общения. Эффективность реализации побудительной цели, согласно коммуникативно-прагматическому подходу, проверяется по реакции адресата. Автор представляет эксплицитные и имплицитные способы вербализации побудительной цели, раскрывая их особенности выражения на разных уровнях высказывания. Описываются различные вариации языкового оформления побудительной цели. Работа написана в русле коммуникативно-прагматического направления, который способствует изучению принципов и механизмов функционирования процесса речевого взаимодействия с учетом ведущих характеристик его участников.
Ключевые слова: говорящий, адресат, речевая деятельность, коммуникация, побудительная цель, имплицитный, эксплицитный, императив, коммуникативно-прагматический.
Во главу угла данного исследования ставится один из наиболее актуальных вопросов в области исследования речевой деятельности: определение языковых возможностей говорящего при реализации побудительной цели речевого действия. Побудительная цель задает участие адресата в изменении окружающего мира, побуждает его к реакции на содержание высказывания. В рамках теории речевых актов побудительная цель соотносится с пониманием директива в классификации Дж. Серля [1, с. 181], определяющего директивы как попытки со стороны говорящего добиться того, чтобы слушающий нечто совершил. Работа написана в русле коммуникативно-прагматического направления, способствующего изучению принципов и механизмов функционирования процесса речевого взаимодействия с учётом ведущих характеристик его участников.
Побудительная цель вызывает как речевую, так и неречевую реакцию адресата, и направлена, как правило, на изменение неречевого поведения адресата. При этом говорящий обращается как к эксплицитным, так и имплицитным способам вербализации побудительной цели в зависимости от обстоятельства ее реализации.
Экспликация, т. е. внешнее, явное выражение побуждения, осуществляется с помощью повелительного наклонения, или императива. В данном случае выражение побуждения выведено на категориальный уровень языка [2, с. 135].Относительно структуры императива Л.С. Бархударов и Д.А. Штелинг считают, что побудительные предложения являются односоставными, так как субъект действия, выраженного императивом, ясен из глагольной формы [3, с. 278]. С другой стороны, А.А. Худяков полагает, что императив представляет собой результат опущения в речи перформативного глагола: Stay here! = I order you to stay here [2, с. 135]. Отрицательный императив образуются с помощью вспомогательного глагола do и частицы not -don't во всех случаях, даже с глаголом to be, что возможно только в повелительных предложениях: Don't imagine this is
going to be any fun [4, с. 167]; Don't pull such a shocked face, Jane [5, с. 623].
Побуждение способно выражаться назывными предложениями. В роли подлежащего в таких предложениях выступают существительное, наречие, предложные сочетания, а также герундиальные обороты, как правило, в отрицательных побудительных высказываниях [6, c. 310], [7, с. 267]: Silence there! [8, с. 217]; Way! Make way! [8, с. 194]. Однако герундиальные назывные предложения не употребляются, если необходимо использовать дополнение: No touching - Do not touch these wires [9, с. 76].
В некоторых случаях в побудительных высказываниях бывает необходимо подлежащее, например, когда «говорящий в соответствии с ситуацией испытывает потребность выделить адресата» [6, с. 309], [7, с. 264]: Somebody slap there feree! [10, с. 118]; You get your sleep, - said Bond. - Don't worry about us [4, с. 255].
Существуют различные способы снятия или усиления императивности побудительного высказывания. Примером снятия императивности высказывания может служить употребление частицы just [7, с. 265]: Just put them on, Archie, there's a good chap [10, с. 90].
Хотя в некоторых случаях частица just используется для выражения нетерпения: Just you wait, Rhett Butler, and I'll show you [5, с. 1186].
Критический, настойчивый характер побуждения может быть выражен при помощи глагола do; употребление данного усилителя уместно даже с глаголом to be [3, с. 279]: Do use your common sense [11, с. 318]; Do be careful of that ring, Frodo! [12, с. 44].
Снятие или усиление побуждения достигается также с помощью добавления концовок will you, please, would / won't / could / can / can't you [13, с. 76 - 77]. Наименее императивными являются варианты Please и would you: Put it in the far corner, would you? [14, с. 193]; Please be more careful, next time, or we shall never get anywhere! [12, с. 358]. Напротив, наибольшую императивность выражает концовка can't you, несущая оттенок нетерпения: Oh
