CC BY
108
ИМЕННОВА Любовь Сергеевна
УДК 316.7
DOI: 10.24411/1995-0411-2018-10103
Российская международная академия туризма (Химки, Московская обл., РФ); доктор культурологии, профессор; e-mail: [email protected]
МИФОЛОГЕМЫ И МИФОЛОГИЗАЦИЯ В МУЗЕЙНЫХ И ТУРИСТСКИХ ПРАКТИКАХ
В статье определяется роль мифологизации в создании музейного и туристского образа достопримечательностей. Музейные и туристские практики предполагают мифологическую репрезентацию прошлого в настоящее. Автором выделены два уровня мифологической деятельности: мифологизация при формировании музейного и туристского образа и использование мифологем при осмыслении музейного и туристского опыта.
Мифы в туристской сфере рассматриваются как продукт мифологического мышления в виде текстов легендарного характера в туристских и музейных практиках и как принцип смысло-образования. Примерами использования мифологем при осмыслении музейного и туристского опыта являются мифологемы пути, прозрения, откровения. Ведущим мифологизированным концептом музейной и туристской сфер выступает аутентичность. Бинарная оппозиция «подлинность, аутентичность - копия» - одна из значимых в смысловом поле музея и туризма. Концепт-мифологема «Весь мир - театр» в музейных и туристских практиках используется как основание «драматургического подхода», когда объекты показа «презентуются» в «театральном» формате. Оппозиция «сцена - закулисье» основывается на мистификаторском подходе к туристской презентации, разграничении того, что демонстрируется («передний план»), и того, что скрывается от туриста («задний план»).
Истолкование мифологических мотивов, символов и метафор, их органичное использование в практике является непременным условием позитивной динамики в музейно-туристской сфере. Теоретические конструкты, основанные на мифологемах-концептах, мифологизации, способствуют образному символическому обобщению музейного и туристского опыта и позволяют соотносить его с социальной реальностью.
Ключевые слова: мифологема, опыт, осознание себя, праздный класс, демонстрация работ, достопримечательность, зрелище, постановочная аутентичность, закулисье.
Актуализация
Не вызывает сомнения, что как туристские, так и музейные практики зачастую основываются на мифологизаторстве. О.Е. Афанасьев и А.В. Афанасьева отмечают, что «легенды и мифы сегодня прочно вошли в туристскую отрасль: они представляют собой содержательную компоненту экскурсионных программ, отдельные туристские аттракции зачастую формируют бренды территориальных образований» [2, с. 38]. Деятельность в сфере музея и туризма предполагает мифологическую репрезентацию прошлого в настоящее. Она основывается на обращении к минувшему времени за образцами и моделями, продуцирует понятие цикличности, характерное для мифического миропонимания. Представления, в широком смысле мифологические, характеры для музейного и туристского опыта.
Обычно туристскую и музейную деятельность реализуют разные организации, тем более важным представляется единый подход в толковании и презентации нематериального наследия. Мифы и легенды -то единое структурно-смысловое поле, которое логически объединяет музейную и туристскую сферы. Удачное использование имеющихся легенд может стать одним из условий успешности музейно-туристских проектов. Концепты символико-мифоло-гического характера способствуют постижению и толкованию туристского опыта и «привязке» его к социальной реальности.
Методологический аппарат
Мифы как смысловые конструкты, генетически выступающие основанием разных моделей отображения действительности, представляют больший интерес и занимают особое место в
теоретических дискурсах, описывающих музейную и туристскую деятельность. Мифы базируются на наглядно-чувственном опыте, вместе с тем над ним довлеют, его предопределяют1.
Используемый термин «мифологема» понимается нами как конкретно-образный, символический способ изображения и понимания реальности, необходимый в тех случаях, когда она не укладывается в рамки формально-логического и абстрактного изображения. Мифологемы активно воспроизводятся или специально конструируются при создании музейных и туристских образов. Исторически из мифов «вырастает» легенда как жанр; в основе легенд зачастую лежат конкретные исторические события, творчески преображённые в сознании коллективного автора.
Используемые в туристской сфере мифы рассматриваются нами: 1) как продукт мифологического мышления в виде текстов легендарного характера, создаваемых или «припоминаемых» в туристских и музейных практиках; 2) как принцип смыслообразования.
Мифологизация при формировании
музейного и туристского образа
Обширный комплекс легенд и мифов, к которым обращаются при описании дестинации, связан с возникновением топонимов - названий тех географических объектов, с которыми знакомятся туристы. Значительная часть топонимов появилась в древности и записана позже. Примером может служить легенда о названии реки Сура: Мордовские племена вышли на берега Волги, когда они были заселены; уже обосновавшиеся
1 Одна из последних статей, в которой даётся определение мифа, - Пелипенко А.А. «Мифы» в книге «Социокультурная антропология: история, теории и методология: Энциклопедический словарь». М.: Академический проект; Культура; Киров: Константа, 2012.
2 В анализе сложившихся определений понятия «мифологема» считаем продуктивным обращение не только к философским и литературоведческим источникам, но и к изданиям православно-богословского характера (Мень А. Библиологический словарь. М.: Фонд им. Александра Меня, 2002).
жители не пустили пришельцев в свои места. Когда они увидели приток Волги, самый старый человек сказал: «Эта река, как палец, указывает нам путь, показывает, где жить». Туда пошли и там обжились мордовские племена. Палец по-мордовски «сур»; так и назвали реку - Сура [5, с. 14].
Обычно таких топонимических легенд у одного объекта бывает несколько (гиды могут выбрать одну или воспроизвести две-три), их объединяет метафоричность, временная отстранённость, они эффектны при воспроизводстве в условиях тура.
Часть легенд представляет собой блуждающие сюжеты, бродячие мотивы. По-видимому, некоторые из них перенесены и закреплены за новыми объектами именно гидами, экскурсоводами. Так, по дороге в Блоковский музей-заповедник Шахматово (Московская область) туристам рассказывают легенду об озере Бездонное: на берегу озера стоял женский монастырь; когда монголо-татарское войско подошло к нему, монахини горячо молились о спасении; земля расступилась, место монастыря покрылось водой -так появилось озеро Бездонное - круглое по форме и прекрасное, как женский глаз [1, с. 12]. Несомненна связь сюжета с повествованием о легендарном городе Китеже, поглощённом водами озера Светлояр (север Нижегородской области). Однако некоторая историческая обусловленность для такого повествования есть: в документах XVI в. эти земли обозначены как монастырские.
Для музейной практики большое значение имеет поиск смыслообразую-щей идеи-мифологемы, которая составит стержень экспозиционной системы и вокруг которой будет выстроено содержание экспозиции или музейного комплекса из нескольких экспозиций, зданий, ландшафтов и т.п. Она должна явственно «прочитываться», её формулировка и воплощение - «сверхзадача» экспозиционеров. Образная суть мифологемы позволяет апеллировать не только к логике
экскурсанта, туриста, но и к его чувствам, экспрессивному восприятию.
Задача совмещения понятия «Дом» с реальным наполнением экспозиции предметами быта стоит перед создателями мемориального музея поэта, писателя, художника и т.д. Пространство жилища человека представляет собой уменьшенную модель пространства мира, вместе с тем «Дом» позволяет выделить себя в мире (или отделить себя от мира).
Значительную роль в жизни и творчестве поэта А.А. Блока играл дом в имении Шахматово. В восприятии туриста Дом Блока - это и домашний уют, и любящие, близкие по духу люди, и сословная «привязка», и отражение личности, и его поэтическая лаборатория, и так любимый поэтом лирический образ дома, и в бытовых деталях преодоление отягощённо-сти бытом, то, что отметил побывавший в Шахматове поэт А. Белый: «Обстановка комнат располагала к уюту; обстановка столь мне известных и столь мною любимых небольших домов, где все веяло и скромностью старой дворянской культуры и быта, и вместе с тем безбытно-стью: чувствовалось, что из этих стен, вполне «стен», т.е. граней сословных и временных, есть-таки межи в "золотое бездорожье" нового времени» [3, с. 273].
Использование мифологем при осмыслении музейного и туристского опыта
Мифологемы определяют специфику туристских практик как особого вида деятельности и миропонимания.
Мифологема пути связана не только с освоением новых пространств человеком, но и с «внутренним» путём, открытием в себе новых черт и качеств. Путешествие - это путь в мир и одновременно осознание и обретение себя в этом мире. Исполнение пути требует целеустремлённости, духовного напряжения, своеобразного подвига. Сущность пути - исполнить свою личность, своё предназначение.
Мифологема откровения, прозрения. Одна из целей путешествия - познание реальной действительности туристской дестинации, открытие нового, непостижимого в повседневности, «со-
вершенно иного». Эту сущностную составляющую, сохраняющуюся на протяжении десятилетий существования туризма, С. Кари определяет как «туристский момент» [11, с. 65]. Приобретая туристский опыт, люди изменяют своё видение мира. Новый взгляд на реальность меняет человека, а также саму реальность.
Мифологема «своё - чужое» в музейной и туристкой практиках имеют истоки в архаической микрорефлексии. Своим и чужим может быть человек, пространство, культура и т.д. В восприятии человека традиционного общества, чужой есть «абсолютно иное», персонификация неведомых, возможно, враждебных сил. Для туриста чужое - обозначение ещё не виданного, не узнанного, это объект устремлений, самое ценное в туристском опыте.
Туристы готовы представлять другие общества и культуры так, будто они находятся вне хода истории и влияния иных культур. Но в эпоху глобализации инаковость абсолютная, без оговорок невозможна, поскольку практически все народы включены в единую сеть взаимоотношений, в рамках которой идёт интенсивный процесс заимствования, диффузии культурных форм и образцов.
На мифологической основе конструируются современные мифологемы-концепты. Если рассматривать концепт как содержание понятия, смысловое значение имени (знака), то мифологемы-концепты - это концепты, строящиеся на мифологии общественного бессознательного. Они становятся основой мистификации при конструировании и осмыслении музейного и туристского опыта.
Взаимодействия принимающей стороны и туристов / музейных посетителей можно анализировать с помощью отношений «актёр - публика», «личности -роли», «сцена - кулисы».
Метафора-мифологема «Весь мир -театр» в музейных и туристских практиках используется как основание «драматургического подхода»: объекты показа «презентуются» в театральном формате, то, что американский социолог Эрвин Гоффман называл «презентацией себя
и управлением впечатлением» [6]. Команда, которую составляют менеджеры туризма и местные жители, конструирует «представление - повседневную жизнь», традиционные занятия, характерный облик - с целью произвести определённое впечатление на туристов. Команда заинтересована представить избранную, частичную информацию, таким образом управлять впечатлением, которое дести-нация производит на туриста.
Поведение «актёров» (принимающей стороны) в постановочной ситуации призвано представить их образ жизни - doing is being («поступок есть бытие»). «Актёры» (хозяева) в туристском «спектакле», ориентируясь на «зрителей» (туристов), демонстрируют «выразительное поведение», которое используется для создания впечатления (impression-mаnagement) [6, с. 27-29]. В качестве невербальных средств воздействия используются пейзажи, архитектурные ансамбли и отдельные сооружения, интерьеры и т.д.
Когда «выразительность поведения» в туристской программе избыточна, турист чувствует намерение «актёров» провести, т.е. создать обманчивое впечатление. Если «актёр» только для вида идентифицирует себя со своей ролью, то налицо «role-simulation», которая становится очевидной, когда он не чувствует, что за ним наблюдают, и «выходит из роли». Как считает Э. Гоффман, у человека (в нашем случае - туриста) гораздо лучше развита способность обнаружить «игру в непосредственность» со стороны другого, нежели навыки манипулирования чужим поведением. Наблюдатель всегда имеет преимущество перед тем, кто играет роль [8, с. 22б].
Бинарная оппозиция «сцена - заку-лисье» основывается на мистификаторском подходе к туристской презентации и разделении пространства на то, что демонстрируется («передний план»), и то, что скрывается от туриста («задний план»). В соответствии с намерением производить только благоприятное впечатление, принимающая сторона в туристских практиках ограничивается демонстрацией переднего плана («сцены») - того, что
намерены продемонстрировать в ходе «спектакля». На задний план («закули-сье») туристы не допускаются: там идёт «неприкрашенная» жизнь и скрываются действия и реквизит, которые могут дискредитировать «спектакль» (кухни, складские, подсобные помещения и т.п.). Подобные мистификации встречаются и в других сферах социальной реальности. Вероятность проникновения туристов на задний план сцены вызывает обеспокоенность, подчас с обеих сторон границы; однако, с другой стороны, закрытые зоны закулисья создают у туристов впечатление, что там скрывается нечто важное, аутентичное, в отличие от постановочного и «показного» [9].
«Задний план» оценивается как «внутреннее и настоящее»; туристы ценят возможность разделить закулисье с «ними» (местными жителями). Этот опыт конструирует в сознании гостя ощущение близости взаимодействия с хозяевами, воспринимается как истинность, как возможность увидеть и понять местных такими, какие они есть. По мнению туристов, в зоне закулисья им предлагается настоящая правда, аутентичная реальность, что является целью туристского опыта. С этим связаны распространившиеся в последнее время туристские практики демонстрации закулисья.
Показательна разница принципов туристской презентации двух частей города Биот (Biot) на юге Франции (Лазурный берег). Старый город ограничен воротами Migranier и Tines. Используя планы маршрута и стрелки-обозначения пути на местности, туристы самостоятельно осматривают узкие улочки, разноцветные фасады домов, площадь с аркадами, церковь средневекового города - любовно и достоверно отреставрированный передний план, где мы не встретили ни одного местного жителя. Создаётся впечатление «декорации» для фильма, которую туристы могут дополнить своим воображением. Зона закулисья полностью недоступна для туристов.
Однако Биот, история которого насчитывает более 2500 лет, - вполне жизнеспособный город, издавна известный
своими стеклодувами и керамистами. Посещение стеклодувной мастерской (La Verrerie de Biot) у стен Старого города -пример знакомства с закулисьем стеклодувного мастерства: здесь можно увидеть все этапы уникального производства горшков и ваз из «пузырькового стекла».
Характерно стремление туриста сойти с «проторённой тропы» и оказаться среди местных жителей, в их закулисье. Опыт знакомства с повседневностью де-стинации часто приобретается случайно, но тенденция отказываться от услуг туроператоров и гидов - характерная примета современности.
Бинарная оппозиция «подлинность, аутентичность - копия» - одна из ведущих в смысловом поле музея и туризма. «Поддержание непоколебимого ощущения социальной реальности требует некоторой мистификации. Ослабленное ощущение реальности появляется с дифференциацией общества на передний и задний планы. Аутентичность становится прибежищем мистификации», - считает Дин Макканелл [8, с. 143]. Агнес Ганнон относит аутентичность к конкурентным преимуществам [10, с. 53].
Ф. Уэбстер приводит характерные примеры понимания аутентичности в информационном обществе из туристских практик [12, с. 127]. Историческая правда места и события в музейных и туристских дестинациях вытесняется картиной, созданной мифотворческим воображением её создателей. Аутентичность преподносится как одна из достопримечательностей, удовлетворяющая увлечение «настоящей жизнью» других. Отвечая запросам потребителей, принимающая сторона конструирует постановочную аутентичность - ситуацию «непосредственного» опыта, в том числе в закулисье.
Однако при демонстрации закули-сья как «настоящей» реальности и «аутентичного» опыта задний план оказывается сконструированной сценой для ещё одного постановочного действия. Популярными стали экскурсии по общественным учреждениям - зонам, обычно недоступным для посторонних. Во время экскурсии предоставляется возможность
понаблюдать за внутренней работой учреждений, в том числе самых высоких в государстве. В Оттаве, столице Канады, туристы могут посетить здание канадского парламента, помещения для работы сената и палаты общин, если повезёт -получить разрешение присутствовать на дебатах. При содействии комендатуры Московского Кремля 18 апреля, в Международный день охраны памятников и достопримечательных мест, и 18 мая, в Международный день музеев, организуются экскурсии в Большой Кремлёвский дворец; в эти же дни в составе группы можно посетить здание Правительства Москвы на Тверской улице. Как объект туристского показа функционирует Дворец конгрессов в петербургской Стрельне, правда, когда там нет официальных правительственных мероприятий.
Бинарная оппозиция «современность - досовременное». Туристские практики достаточно часто описываются в парадигмах постмодернизма. Однако Дин Макканелл утверждает, что туризм не совместим с центральным положением постмодернизма о том, что мир переживает «конец истории» [8, с. 79].
Действительно, музейные посетители и туристы желают видеть историю, достоверное прошлое (или настоящее). Хотя целью тура является иной по отношению к современности опыт, предлагаемые туроператорами мифотворческие конструкции заменяют объективное историческое время. Аутентичное сохранение или воссоздание того, что было в прошлом, до-современного оказывается утопией, поскольку современность (в материале, окружающей среде, социальных отношениях, позициях автора реконструкции и т.п.) будет существенной составляющей в этой реконструкции.
«Об окончательной победе современности над другими формами социокультурного устройства лучше всего свидетельствует не исчезновение несовременного мира, но его искусственное сохранение и реконструирование в современном мире», - считает Д. Макканелл [8, с. 48]. Представления о соотношении современности и исторического,
досовременного, у музейного посетителя и туриста можно определить как победу современности в искусственном сохранении и воссоздании несовременного мира в современном обществе, что происходит в процессе музеефикации досо-временного.
Отдельные артефакты «несовременной» культуры (или их элементы) вычленяются из аутентичного контекста и распространяются в виде модных увлечений, современных забав: обращение к народной медицине, музыкальные реминисценции на фольклорные темы, использование мотивов традиционных платьев и украшений и т.п. Такие тренды характерны в полной мере для музейных и туристских практик.
Бинарная оппозиция «работа -праздность, досуг». Социологи отмечают существенные сдвиги в бинарной оппозиции «работа - праздность» при переходе от индустриального общества к постиндустриальному, и это является существенным фактором для туризма (и музея), с которыми связана важная часть современного досуга. По мнению Мак-канелла, досуг вытесняет труд из центра общественного устройства: «Движения 1960-х гг. свидетельствуют о том, что мир труда исчерпал свою способность к обновлению. Экспериментальные формы общественной организации больше не возникают на заводах и в офисах, как это было в период механизации и образования профсоюзов. Новые формы организации скорее касаются свободного времени в широком смысле этого слова» [8, с. 45]. Интенсификация производственных процессов, однообразный темп жизни ведут к усталости и желанию иметь нечто иное, прямо противоположное -досуг и отдых, восстановление сил, в том числе и с помощью туризма.
Трудовые практики в индустриальном обществе характеризуются высокой специализацией и фрагментацией промышленного процесса, ограничивая возможности формирования целостного мировоззрения индивида. Становлению идентичности способствует нетрудовая деятельность - увлечения политикой, му-
зыкой, спортом, наконец, в значительной степени музеями и туризмом. Если корпоративные интересы и солидарность устанавливают барьеры между организациями и людьми, то музейные и туристские практики снимают их.
Феномен музеефикации труда и рабочих отношений Дин Макканелл обозначил термином «демонстрация работы» (work display): «Современность преобразует труд в культурные производства, посещаемые туристами, которых умиляет универсальность рабочих отношений - не в том виде, в каком они представлены в их собственной работе, от которой они отчуждены, но в том, в каком они предстают во время досуга через демонстрацию работы других. Одной лишь абстракции - денег - оказалось недостаточно, чтобы промышленные элиты внятно объяснили место и значение работы. Сегодня значение работы любого рода определяется в культурных производствах» [8, с. 79-80].
Демонстрация работы осуществляется во время экскурсий в учреждения и организации, на заводы и фабрики, где туристам показывают процесс трудовой деятельности. Туристам, направляющимся в Лас-Вегас, город праздности и досуга, покажут дамбу Гувера - уникальное гидротехническое сооружение с бетонной арочно-гравитационной плотиной. Дамба (названа в честь Герберта Гувера, 31-го президента США, благодаря которому она была сооружена) и озеро (водохранилище) Мид обеспечивают существование и развитие расположенного в каменистой пустыне города развлечений, решают вопросы его водоснабжения и энергообеспечения. Этот ставший туристским объект предстаёт как продукт могущественного труда человека и как показ функционирования гидротехнической системы на глазах зрителей.
Комплекс объектов - учреждений Монреаля (Канада) открыт для посещения туристами, их работа организована по принципу туристских достопримечательностей. Церковь Нотр-Дам-де-Бонсекур (Chapelle Notre-Dame de Bonsecours, Богоматери Доброй Надежды) имеет музей,
посвящённый Маргарите Буржуа, которая приехала в Монреаль в 1653 г., снискала заслуженную славу как покровительница бедных, больных, сирот, организатор образования для детей колонистов и коренных жителей в Канаде. В Банке Монреаля можно увидеть исторические интерьеры, в музее Банка познакомиться с историей банковского дела, а также коллекцией монет и банкнот [9, с. 145]. В Канаде очень популярны бэйгелы - разновидность бублика, весь процесс производства которых происходит на глазах у покупателей-туристов: замес теста, формовка изделий, размещение их на противнях, которые ставят в печи, - вплоть до выхода готовых изделий. Процесс приготовления бэйгелов - увлекательное зрелище, один из примеров демонстрации эстетики мастерства - становится достопримечательностью и объектом туристского интереса.
Инсценированность демонстрации работы заключается в том, что рабочее место модернизируется, эстетизируется, делается удобным не только для рабочего, но и для наблюдателя-туриста; отношения между работниками становятся исключительно деловыми, исчезают шутки. В случаях, когда работа сопровождалась пением (плетение кружев, вышивание, прядение), эти элементы трудового процесса могут быть воспроизведены, но как постановочные элементы.
Во время демонстрации ткачества, гончарного производства, приготовления еды и т.п. в туристской программе работа предстаёт как определяющий полюс досуга. В ряде туристских программ она превращена в развлечение (когда туристу предлагают поработать на гончарном круге, на ткацком станке или приготовить для себя на гриле только что пойманную рыбу), зрелище (например, вид Гранд-Кули - гидроэлектростанции на реке Колумбия, самой крупной в США) или достопримечательность (экскурсии по автомобильному заводу «Форд»). Туристы, не задумывающиеся о своих производственных занятиях, считающие их рутиной, во время тура видят в работе «значимую часть общества» [8, с. 9]. По мнению Дина Макканелла, демонстра-
ция, в отличие от самой работы, действительно открывает большинство закрытых пространств индустриального общества и создаёт у посетителя ощущение, что он получает из первых рук опыт, касающийся серьёзной стороны общества, несмотря на то, что туристы и рабочие не контактируют, а процесс работы инсценирован.
Мелкие и крупные учреждения и организации, исторически объединённые в логичную структуру, создают особый характер топоса: приходские церкви, школы, обувные мастерские, пекарни,цветочные и продовольственные рынки, являясь историческими объектами и туристскими достопримечательностями, задают темп и стиль жизни и в наши дни. Как считает Дин Макканелл, «при обычном туристическом развитии ни одно общественное учреждение не может устоять от превращения в достопримечательность, даже домашние учреждения» [8, с. 96]. В качестве примера он отмечает, что некоторые дома в Сосайети-Хилл - центральном районе Филадельфии, открыты для посещения круглый год, а в Японии туристам предлагают зайти в дом семьи среднего класса, посмотреть его убранство и в некоторой степени поучаствовать в домашних делах.
Достопримечательностью может стать профессия, род занятий, ремесло, особенно если они исторически были системообразующими факторами в истории населённого пункта и его культуре. Род деятельности определяет региональную идентичность местных жителей, стиль их жизни. В качестве примеров можно привести места традиционных русских промыслов - Палех (лаковая миниатюра, исполненная темперой на папье-маше), Жостово (декоративная живопись маслом на металлических подносах), Хохлома (нижегородская декоративная роспись деревянной посуды и мебели, выполненная чёрным и красным цветом по золотистому фону) и др. Существованию в настоящее время населённых пунктов - центров традиционных промыслов способствует туризм, интерес туристов к мастерам, их образу жизни, работе, выполненным изделиям.
В режиме деятельности на рабочем месте человек руководствуется представлениями о собственном производственном статусе и корпоративной солидарности, принципами внутриуч-режденческого единства. Контакты ограничены производственными рамками, формируется замкнутость, фреймиро-ванность отношений и опыта. По мнению Дина Макканелла, разобщённость с другими социальными акторами и группами доминирует над идеей человеческого единства. Работа (труд) как элемент мировой социальной структуры становится важным фактором для формирования коллективных представлений о единстве человечества в мировой культуре, являющихся основой социокультурной солидарности; повсеместным стало утверждение её (солидарности) «морального превосходства над рациональностью и дистанцией в общественных отношениях»; рабочий входил в индустриальное общество как рабочий, в современное общество он включён или как турист, зритель «всемирной рабочей драмы», или как достопримечательность (демонстрация работы), актёр [8, с. 108, 144].
Концепты «праздный класс» и «туристы как новый праздный класс»
Основная мысль Т.В. Веблена («Теория праздного класса») [4] заключается в том, что досуг отражает социальную структуру и является понятием, противоположным работе. Праздный класс (leisure class) по Веблену - это исторически сложившийся слой неработающей элиты, сущностным качеством которой является демонстрация праздности и экономической состоятельности.
Отмечая принципиальные изменения, произошедшие со времени выхода книги Т. Веблена, Дин Макканелл писал, что в развитом индустриальном обществе разделение на работу и не-работу не закрепилось за определёнными классами. Современность разрушила «праздный класс», «распределила» праздность между всеми. Туристские объекты (Лувр, Пра-до, Эрмитаж и др.) в равной мере доступны и высшему, и среднему, и низшему
классам; межклассовые границы в случае осмотра мировых достопримечательностей оказываются несущественными; в этом случае туризм объединяет социальные группы общества.
Однако локус туризма преимущественно сосредоточен в среднем классе, который может себе позволить туры как форму использования свободного времени. Но экономической составляющей дело не ограничивается. Именно средний класс «методично занимается поисками нового опыта, чтобы вплести его в коллективную туристическую версию другихлюдей и мест. Эта попытка международного среднего класса скоординировать дифференциацию всего мира в общую идеологию тесно связана с его способностью подчинять других людей своим ценностям, индустрии и планам» [8, с. 53].
Концепт «туристы как новый праздный класс» Дин Макканелл предложил в книге «Турист. Новая теория праздного класса». В современном обществе (по крайней мере, в отношении среднего класса) имеется социальное предписание по отношению к свободному времени: каждый должен куда-либо поехать и потратить деньги дома или у других - мы все туристы. Однако туризм не пустое и праздное времяпрепровождение, в современном мире он имеет важную социальную и мировоззренческую функцию - в процессе путешествий лучше понимаются скрытые структуры и значения жизни: «Туристы занимают в социальной теории привилегированное положение, поскольку - хорошо это или плохо - в их коллективных мыслях и действиях явно выражено человечество в целом (а не только своекорыстие, «действие», «потребность в движении» и тому подобное). Они не просто пассивные экспериментальные субъекты. Это последний оставшийся класс, который демонстрирует осознание себя (consciousness-for-self)» [8, с. 18]. Туристы, возможно, непреднамеренно и неосознанно, становятся катализаторами общественных перемен, в чём они сходны с художниками.
Важными для современного человека являются качества, которые развиваются в значительной степени в процессе туристской деятельности: стремление к новому опыту, к отличным от обыденного практикам, открытость удивлению, новым возможностям, желание пережить приключения, менять окружение, увидеть что-то новое, высказать своё мнение об этом. В этом контексте достопримечательности как символы ценностей, отношений и событий формируют знание мира. Как считает Д. Макканелл, турист
- это лучшее выражение представления о человеке и обществе: «"Турист" -одна из лучших существующих моделей для описания "современного человека в целом". Первое понимание современной цивилизации возникло в сознании туриста. Фактически, процесс самопознания через сложный и порой напряжённый поиск абсолютного Другого
- основная тема нашей цивилизации... Наблюдая за туристами, мы, возможно, сможем лучше понять себя» [8, с. 40, 44].
Туристские практики вовлекают в отношения с современным общественным целым. Турист - это не только объект воздействия, это активный субъект, в процессе передвижений участвующий в производстве культуры, создании и переносе символов. Он формирует культурные потребности, реализуя которые развивается принимающее сообщество. Таким образом, по мнению Дина Макканелла, туризм находится на переднем крае социального конструирования реальности и является «единственным крупным и экономически значимым комплексом светских моделей поведения, в основе которого лежит позитивное видение мира, находящееся в постоянном поиске того, что стоит увидеть, сделать, осудить, сохранить, попробовать. Туристы могут отправиться в путешествие по океану, чтобы увидеть Большое Тихоокеанское мусорное пятно. Подобно ризоме, туризм проходит через интеллектуальную, экономическую, культурную или геополитическую сферы» [8, с. 12-14].
Выводы. Активность мифотворчества в музейной и туристской сферах предопределена экзистенциональной активностью субъекта, пытающего осмыслить чужое, а через него и собственное существования в рамках туристского опыта. Наиболее яркими и сущностными его выражениями являются мифологемы пути, прозрения, откровения. Ведущим мифологизированным концептом музейной и туристской сфер выступает аутентичность. Бинарная оппозиция «подлинность, аутентичность - копия» -одна из значимых в смысловом поле музея и туризма. Концепт-мифологема «Весь мир - театр» используется как основание «драматургического подхода» в музейных и туристских практиках.
Разные виды трудовой деятельности являются существенной составляющей культуры и социальной сферы, поэтому работа, труд, ремесленное и промышленное производство как явления исторического прошлого и значимая часть настоящего становятся объектами музейного и туристского показа; в экскурсии и туры включается посещение мастерских, заводов, фабрик, музеев промышленных производств. Демонстрация трудовых процессов свидетельствует о дифференциации труда в современном мире, однако это является не разделяющим, а объединяющим фактором: собственная работа (когда турист в повседневной жизни выступает работающим) воспринимается как одна из составляющих в грандиозной картине созидательного труда в мире, как свидетельство причастности к общемировому процессу. Туризм выступает как форма интернационализации культуры. На основе туристского опыта туристы генерируют новое знание о мире и новое его восприятие.
Истолкование мифологических
мотивов, символов и метафор, их органичное использование в практике является непременным условием позитивной динамики в музейно-турист-ской сфере. Теоретические конструкты, основанные на мифологемах-концептах, мифологизации, способствуют об-
разному символическому обобщению музейного и туристского опыта и по-
зволяют соотносить его с социальной реальностью.
Список источников:
Арзамасцев В.П., Именнова Л.С. Магия небесного садоводства (Размышления о первой профессиональной экспозиции в окрестностях Шахматова) // Мир музея. 1995. №6. С. 2-15. Афанасьев О.Е., Афанасьева А.В. Музеи легенд в современном туристском пространстве // Современные проблемы сервиса и туризма. 2016. Т.10. №2. С. 38-46. DOI: 10.12737/19502. Белый А. Воспоминания об Александре Александровиче Блоке // Александр Блок в воспоминаниях современников. В 2 тт. Т.1. М.: Худ. лит., 1980. 550 с.
Веблен Т. Теория праздного класса. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2011. 368 с. Горланов Г.Е., Трушина Л.А. Пенза. Пенза: ИФ «Пеликан», 2000. 195 с.
Гофман И. Представление себя другим в повседневной жизни. М.: Канон-Пресс-Ц, 2000. 272 с. Именнова Л.С. Туризм и музей как факторы конструирования идентичности // Цивилизационная идентичность в современном мире. Философия - Культура - Политика. М.: РУСАЙНС, 2016. С. 206-214. Макканелл Д. Турист. Новая теория праздного класса. М.: Ad Marginem Press, 2016. 280 с. Олтмен Дж. Канада / Пер. с англ. К. Савельева. М.: Изд-во ФАИР, 2013. 304 с.
10. Gannon A. Rural Tourism as a Factor of Rural Community Economic Development for Economies in Transition // Journal of Sustainable Tourism. 1994. Vol. 2. No. 1-2. Pp. 51-60. DOI: 10.1080/09669589409510683.
11. Cary H.S. The Tourist Moment // Annals of Tourism Research. 2004. Vol. 32. No. 1. Pp.61-77. DOI: 10.1016/j.annals.2003.03.001.
12. Webster F. Theories of the Information Society. London: Routledge, 2002.
9.
Liubov S. IMENNOVA
Russian International Academy for Tourism (Khimki, Moscow region, Russia); PhD (Dr.Sc.) in Culturology, Professor; e-mail: [email protected]
MYTHOLOGEMES AND MYTHOLOGIZATION IN THE MUSEUM AND TOURISM PRACTICES
The article defines the role of mythologization in creating a museum and tourist image of attractions. Museum and tourism practices suggest a mythological representation of the past in the present. The author singled out two levels of mythological activity: mythologization in the creating the museum and tourist image and the use of mythology in the comprehension of museum and tourist experience.
Myths in the tourism sphere are considered as a product of mythological thinking in the form of legendary texts in tourism and museum practices and as a principle of meaning formation. The mythologemes of the ways, insights, revelations are the examples of the using mythology in the comprehension of the museum and tourist experience. Authenticity is one of the leading mythological concepts of the tourism sphere. Binary opposition «veracity, authenticity - copy» is one of the important issues in the semantic field of the museum and tourism. The concept-mythologem «All the world's a stage» in museum and tourism practices is used as the basis of a «dramaturgic approach», when the objects of the show are «presented» in the «theatrical» format. The binary opposition «behind the scenes (backstage)» is based on a mystifying approach to the tourism presentation, delineating what is shown (the staged authenticity), and what is hiding from the tourist (behind the scenes, «the backstage»). Interpretation of mythological motifs, symbols and metaphors, their organic use in practice is an indispensable condition for positive dynamics in the museum and tourism sphere. Theoretical constructs based on mythologems-concepts, mythologization, contribute to figurative symbolic generalization of museum and tourist experience and makes it possible to correlate it with social reality as a whole.
Keywords: mythologeme, experience, self-perception, leisure class, work display, attraction, spectacle, staged authenticity, behind the scenes (backstage).
References
1. Arzamastsev, V. P., & Imennova, L. S. (1995). Magija nebesnogo sadovodstva (Razmyshlenija o pervoj professional'noj eksposizii v okrectnost'ah Shahmatova) [The magic of heavenly gardening (Reflections on the first professional exposition around the Shakhmatovo)]. Mir muzeja [The World of the Museum], 6, 2-15. (In Russ.).
2. Afanasiev, O. E., & Afanasieva, A. V. (2016). Muzei legend v sovremennom turistskom prostranstve [Museums of myths and legends in the global tourism space]. Sovremennye problemy servisa i turizma [Service and Tourism: Current Challenges], 10(2), 38-46. doi: 10.12737/19502. (In Russ.).
3. Belyj, A. (1980). Vospominanija ob Aleksandre Aleksandroviche Bloke [Memoirs about Alexander Blok]. Aleksandr Blok v vospominanijach sovremennikov [Alexander Blok in the memoirs of his contemporaries]. Vol. 1. Moscow: Hudozhestvennaja literatura. (In Russ.).
4. Veblen, T. (2011). Teorija prazdnogo classa [The Theory of the Leisure Class]. Moscow: Book house LIBROKOM. (In Russ.).
5. Gorlanov, G. E., & Trushina, L. A. (2000). Penza. Penza: PF "Pelican". (In Russ.).
6. Goffman, E. (2000). Predstavlenije sebja drugim v povsednevnoj zhisni [The Presentation of Self in Everyday Life]. Moscow: Canon-Press-C. (In Russ.).
7. Imennova, L. S. (2016). Turism i muzej kak faktopy konstruirovanija identichnosti [Tourism and museum as factors of identity construction]. In coll.: Civilizacionnaja identichnoct' v sovremennom mire. Filosofija - Kultura - Politika [Civilization identity in the modern world. Philosophy - Culture - Politics]. Moscow: RUSAINS, 206-214. (In Russ.).
8. MacCannell, D. (2016). Turist: Novaja teorija prazdnogo klassa [The Tourist: A New Theory of the Leisure Class]. Moscow: Ad Marginem Press. (In Russ.).
9. Altman, J. (2013). Canada. Moscow: Publ. house FAIR. (In Russ.).
10. Gannon, A. (1994). Rural Tourism as a Factor of Rural Community Economic Development for Economies in Transition. Journal of Sustainable Tourism, 2(1-2), 51-60. doi: 10.1080/09669589409510683.
11. Cary, H. S. (2004). The Tourist Moment. Annals of Tourism Research, 32(1), 61-77. doi: 10.1016/j.annals.2003.03.001.
12. Webster, F. (2002). Theories of the Information Society. London: Routledge.
Именнова Л.С. Мифологемы и мифологизация в музейных и туристских практиках // Современные проблемы сервиса и туризма. 2018. Т.12. №1. С. 18-28. DOI: 10.24411/1995-04112018-10103.
Дата поступления статьи: 14 декабря 2017 г.
Imennova, L. S. (2018). Mythologemes and mythologization in the museum and tourism practices. Sovremennye problemy servisa i turizma [Service and Tourism: Current Challenges], 12(1), 18-28. doi: 10.24411/1995-0411-2018-10103. (In Russ.). Received December 14, 2017
ТУРДАЙАЖЕСТ
TOURDIGEST
ДИНАМИКА ЧИСЛА МУЗЕВ В РОССИИ В 2008-2016 гг.
Год Число музеев, вкл. филиалы, ед. в т.ч. головные музеи, ед. Годовой прирост, ед. Число музеев на Ютыс. чел. в т.ч. мугеи ведения органов культуры
2008 2 495 1 940 - 0,17 2 406
2009 2 539 1 977 44 0,18 2 442
2010 2 578 2 002 39 0,18 2 478
2011 2 631 2 019 53 0,18 2 521
2012 2 6S7 2 060 56 0,19 2 553
2013 2 727 2 076 40 0,19 2 596
2014 2 731 2 070 4 0,19 2 593
2015 2 758 2 105 27 0,19 2 630
2016 2 742 2 073 -16 0,19 2 637
Источник данных: ГИВЦ Минкулыпуры России
В таблице приведена информация о музеях всех видов ведомственной принадлежности, в том числе находящихся в ведении различных федеральных органов исполнительной власти. Данные о числе музеев включают число филиалов (обособленных подразделений).
Согласно представленным данным общее число музеев (включая филиалы), достигнув максимального значения в 2015 г. - 2 7SB, в 2016 г. незначительно снизилось по сравнению с предыдущим годом до 2 742 ед. (на 9,9% больше уровня 2008 г.). При этом число музеев, находящихся в ведении органов управления в сфере культуры (т.е. Míiнкультуры России, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации в сфере культуры и органов местного самоуправления), е 2016 г. составило 2 637, увеличившись на 9,6% по сравнению с уровнем 2000 г.
Источник: Статистика культуры 2016. Ежегодное справочное издание о состоя сие куиьтууы РаюийсеойФедерецоч к ккфрах. М.: 2.17. С. НО.
