CC BY-NC-ND
68
1М.А. Елфимов
МЕЖДУНАРОДНЫЙ АСПЕКТ ТЕОРИИ СПРАВЕДЛИВОСТИ ДЖ. РОУЛСА
Данная статья посвящена исследованию международного аспекта «Теории справедливости» Джона Роулса - одной из самых значительных концепций в американской политической философии ХХ в.
Ключевые слова: теория справедливости, вуаль неведения, справедливость как честность, общественный договор, вполне упорядоченное общество, толерантность.
Поступив в 2003 г. в РГГУ, я окунулся в мир дипломатических познаний, поскольку выбранным мною научным направлением стала специальность «Международные отношения». С первого взгляда суть данной науки предельно ясна - изучение истории международных отношений, знакомство с профессиональной терминологией, методиками ведения переговоров. Но вместе с тем еще задолго до поступления в вуз меня волновал насущный вопрос, касающийся справедливого общества: возможно ли обустроить этот мир так, чтобы не было агрессии, конфликтов и недопонимания? Юношеское сознание не хотело смириться с жестокой реальностью; в голове постоянно возникали невнятные и ничем не обоснованные концепции справедливого мирового сообщества.
Так вот, приступив к изучению международных отношений, я пришел к двум весьма противоречивым выводам: первый - справедливый мир невозможен на практике; и второй - во все времена человечество создавало, создает и будет создавать концепции справедливого мира, пытаясь так или иначе воплотить их в жизнь, пусть и без особых успехов. Может быть, оба этих положения звучат довольно инфантильно, но все же возникло серьезное стремление рассмотреть идеи справедливых концепций, сопоставив их
© Елфимов М.А., 2010
между собой; я решил приступить к более подробному изучению темы. Если первый год обучения стал для наших студентов определенного рода интродукцией, то второй год мы посвятили изучению таких классических трудов, как «Утопия» Томаса Мора, «Государь» Николо Макиавелли, «О праве войны и мира» Гуго Гроция.
Все эти работы вызвали у меня неподдельный интерес: с одной стороны, очевидно, что все вышеперечисленные авторы грезят об идеальном мире, создают свои выдуманные миры. Но, с другой стороны, они так подробно и четко расписывают каждое положение своих концепций, что после прочтения начинаешь осознавать некую целесообразность вышеуказанных теорий.
Чуть позже я познакомился с трудом гораздо более фундаментальным и сложным, пусть и не столь популярным в нашей стране. Я веду речь о книге «Теория справедливости» Джона Роулса, которая впервые попала ко мне в руки несколько лет назад. Впечатления от прочитанной мною концепции оказались примерно такие же, как после прочтения указанных выше классических средневековых работ. Однако впечатления оказались гораздо более глубокими и неоднозначными по целому ряду причин. Во-первых, концепция Дж. Роулса основана на историческом опыте - автором были рассмотрены ошибки и неудачи предшествующих поколений, тогда как ни Томас Мор, ни Николо Макиавелли не руководствовались практическими примерами. Во-вторых, критики Роберт Нозик и Рональд Дворкин сумели пролить свет на те аспекты концепции, которые не лежат на поверхности. Рассмотрев теорию справедливости через призму взглядов Дворкина и Нозика, приходит иное восприятие системы Роулса - более противоречивое. То есть ты четче осознаешь несостоятельность концепции. Но при этом появляется возможность увидеть наиболее сильные стороны, которые Нозик и Дворкин заимствуют у теории справедливости при создании собственных концептуальных систем.
Впрочем, мы с вами еще долго можем рассуждать на тему концепции Роулса, описывая лишь впечатления. Дело в том, что в отечественной политической философии теория справедливости по сей день остается малоизученной. Конечно, исследования Т. Алексеевой полностью компенсировали фактическое отсутствие русскоязычных материалов на тему концепции Роулса. Но тем не менее в нашей стране теория справедливости пока не сумела добиться того же признания и той же популярности, какой она добилась на Западе в последние тридцать с лишним лет. Поэтому, мне кажется, было бы весьма рационально окунуться в недалекое прошлое и проследить за тем, как создавалась выдающаяся концепция...
Итак, 1945 г.: закончилась разрушительная Вторая мировая война, трансформировавшая сознание международного сообщества по всем возможным аспектам - от политических до социальных. Мир начал стремительно меняться, усложнять системы международного взаимодействия, развивать научные и технические отрасли, изобретать новые виды оружия и транспорта. К концу ХХ в. международная система претерпела множество изменений. Человечество успело оказаться на грани ядерной войны, прошло через противостояние двух могучих держав - СССР и США, которое в любой момент могло перерасти в крупный вооруженный конфликт, пережило распад биполярной системы и радикальную перемену расстановки сил на политической карте. В столь переменчивых условиях многие маститые политологи создавали свои труды -это и Френсис Фукуяма с книгой «Конец истории?», это и Сэмюэл Хантингтон, описавший «Столкновение цивилизаций», и многие другие. Но все эти работы увидели свет лишь в конце биполярного противостояния, да и посвящены они были в основном восхвалению Соединенных Штатов.
Настоящую революцию в американской послевоенной политической философии совершил выпускник Принстонского университета, основоположник либерально-государственнической концепции внутреннего и международного права Джон Роулс, пробудивший научное сообщество ото сна, опубликовав в 1971 г. свой фундаментальный труд «Теория справедливости». Всевозможная критика мгновенно обрушилась на концепцию Роулса - Роберт Нозик сравнил идею «глобальной справедливости» с «современной разновидностью рабства», Рональд Дворкин констатировал недееспособность теории, а представители коммунитаризма назвали «индивидуалистский» подход беспомощным.
Разумеется, работа Джона Роулса небезупречна - в ней немало спорных, порой слабых и нереалистичных моментов, более того, «концепция справедливости» местами пересекается с «Утопией» Томаса Мора. Но описать возможность создания справедливого мира в условиях нарастающей напряженности было однозначно новаторским ходом со стороны Роулса. Автор не ставил перед собой цель разоблачить враждебный социалистический строй, не выискивал превосходства американской политики перед советской политикой.
Впрочем, обсуждения и критику мы оставим на потом, а сейчас наконец-то перейдем к рассмотрению «Теории справедливости» Джона Роулса.
В своей книге Роулс воскрешает кантовское понятие общественного договора, согласно которому справедливость является
естественным правом каждого индивидуума независимо от того, каковы его желания и интересы. Суждения о справедливом и несправедливом, сформулированные Джоном Роулсом, основываются в значительной степени на интуиции, поэтому предполагается, что их будут делать люди разумные, образованные и беспристрастные. Предпосылкой формирования чувства справедливости и соответствующих индивидов является здоровое, разумно устроенное общество (well-ordered society). Разумеется, общество должно быть подготовлено к переменам подобного рода заранее. Не последнюю роль в этом должна, по мнению Роулса, сыграть система образования. С ранних лет в сознание человека должны закладываться представления о его положении в социуме и о справедливости, что неудивительно, ведь справедливость, по мнению Роулса, является первой добродетелью общественных институтов, точно так же, как истина - первой добродетелью систем мысли. Члены демократического общества имеют, по крайней мере в форме интуиции, рациональные жизненные планы, с учетом которых они формируют свои наиболее важные цели и распределяют разнообразные ресурсы (включая интеллектуальные и физические), чтобы на протяжении всей жизни добиваться того, что они считают для себя благом если не самым рациональным, то хотя бы разумным (или удовлетворительным): «Каждая личность обладает основанной на справедливости неприкосновенностью, которая не может быть нарушена даже процветающим обществом. По этой причине справедливость не допускает, чтобы потеря свободы одними была оправдана большими благами других1».
Ключевыми для понимания общественного договора, считает Роулс, являются две идеи. Речь идет об «исходной позиции» и «вуали неведения». Роулс пишет: «В справедливости как честности исходное положение равенства соответствует естественному состоянию в традиционной теории общественного договора». Исходная позиция, по замыслу Роулса, создает ситуацию выбора, которая обеспечивает свободу и равенство для каждого из его участников. В определенном смысле исходную позицию можно истолковать опять-таки как гипотетический процесс заключения «сделки» между гражданами, членами сообщества, в котором каждый человек, действуя рационально и преследуя собственный интерес, стремится к самому выгодному для себя результату. Если бы в этой ситуации люди точно знали, как именно распределены между ними такие «случайные с моральной точки зрения» атрибуты, как социальное положение и природные таланты, то достигнутое соглашение отражало бы сложившееся неравенство и оказывалось бы более выгодным для тех, на чью долю уже выпала удача. Справедливость же
требует, чтобы сделка была заключена на честных условиях. Предпочтительно, чтобы каждый, кто в исходной позиции выбирает принципы справедливого социального устройства, очутился как бы за «вуалью неведения» в отношении и себя самого, и общества, в котором он живет.
«Одна из существенных особенностей этой ситуации в том, что никто не знает своего места в обществе, своего классового положения, или социального статуса, а также того, что предназначено ему при распределении природных дарований, умственных способностей, силы и т. д. Я даже предположу, что стороны не знают своих концепций блага или своих психологических склонностей. Принципы справедливости выбираются за вуалью неведения. Это гарантирует, что никто не выиграет и не проиграет при выборе принципов в результате естественных или социальных случайных обстоятельств2».
За этим стоит то простое соображение, что человек, в точности не знающий, какое именно место он займет в обществе, постарается выбрать принципы, способные обеспечивать справедливые и благоприятные условия для каждого, а значит, и для него самого. «Вуаль неведения», согласно Роулсу, должна быть накинута и на представления людей о благе. Для того чтобы выбор был справедливым, люди должны не добиваться соглашения, которое было бы наиболее выгодным, с точки зрения их собственного представления о благе, а рационально следовать через призму «вуали неведения». Именно свобода решать, в чем состоит ценность жизни, и действовать в соответствии с этим собственным свободным решением, внося в него при необходимости изменения и исправления, имеет, по Роулсу, более кардинальное значение для определения принципов справедливости, чем сами конкретные представления людей о благе.
Общественный договор, таким образом, заменяется исходной ситуацией, включающей определенные процедурные ограничения в отношении аргументов, призванных привести к изначальному соглашению о принципах справедливости. Это также принципы справедливости, о которых свободные и рациональные люди, заинтересованные в защите собственных интересов, договорятся в исходной позиции равенства и которые определят фундаментальные основы их сотрудничества. Равная свобода совести является единственным принципом, который могут признать люди, находящиеся в исходном положении. Они не могут рисковать своей свободой, позволяя доминирующей религии или моральной доктрине при желании преследовать и подавлять других.
На основании этих принципов заключаются и все последующие соглашения; они определяют тип их будущего социального
сотрудничества и формы правления. В итоге конвенциальная теория в рамках теории справедливости Д. Роулса выдает нам единую концепцию справедливости. Она, в свою очередь, устанавливает узы гражданского содружества индивидов, имеющих между собой несовместимые цели и задачи; общее стремление к справедливости ограничивает другие цели. Поэтому можно считать, что данная концепция справедливости создает своего рода устав, фундаментальный для организованной ассоциации людей.
Итак, мы рассмотрели основные аспекты работы Джона Роулса «Теория справедливости». Следует подчеркнуть, что анализ применения теории Роулса к сфере международных отношений сталкивается с определенными трудностями. Первая из этих трудностей связана с тем, что теория международных отношений как самостоятельная наука, находящаяся на стыке философии, права, политологии, социологии, психологии и т. д., на момент своего создания все еще находилась в фазе становления. Стоит отметить, что в сфере внешнеполитических знаний и международных отношениях четкие понятия еще не успели установиться в полной мере.
Роулсовские принципы применимы к «особому случаю проблемы справделивости». Они не относятся, утверждает Роулс в начале своей книги, «к справедливости с точки зрения международного права или отношений между государствами». Это связано с тем, что принципы справедливости основываются на морально значимых чертах социального сотрудничества. Поскольку государственные границы разрывают систему социального сотрудничества, то и отношения между людьми на территории разных стран не могут регулироваться в соответствии с принципами справедливости. Однако Роулс не отказывается от рассмотрения принципов международных отношений, впрочем, анализируя их уже после того, как фундаментальные принципы справедливости им сформулированы.
Роулс считает, что «границы» в системе сотрудничества, к которой применимы его принципы, «возникают вследствие положения о самостоятельном национальном обществе». Иными словами, если рассматривать современное мировое сообщество как открытую, взаимозависимую систему, мир в целом будет соответствовать идее социального сотрудничества, и аргументы в отношении двух принципов справедливости могут быть применены на глобальном уровне. Это будут предельно расширенные принципы справедливости, сформулированные в отношении общества внутри страны. Если же рассматривать общества как полностью самостоятельные и независимые друг от друга, т. е. если они не имеют никаких сношений с людьми, группами или другими обществами за пределами своих границ, то вопрос о международной справедливости вообще
не возникает. Роулс занимает по отношению к этим двум крайностям центристскую позицию. Он рассматривает современные государства как «более или менее самодостаточные», но не вполне «самодеятельные». По словам Т. Алексеевой, «ему видится мир государств, взаимодействующих только в ограниченных пределах3». Возможно, они поддерживают дипломатические отношения, участвуют во Всемирном почтовом союзе, имеют между собой определенные культурные связи и т. д. Но это еще отнюдь не взаимозависимый мир. Торговля и экономические связи, что вытекает из положения о «самодостаточности», минимальны.
Ограниченность теории имеет своим следствием, утверждает Роулс, то, что внешнее поведение каждого отдельного общества находится под контролем его принципов справедливости и собственного права, предотвращая тем самым несправедливые войны и вмешательство в решение проблем прав человека за границей. Безопасность государства обеспечивается благодаря соглашению о регулирующих принципах в отношении внешнеполитического поведения других государств. Это создает минимальные предпосылки для мирного сосуществования.
Для того чтобы узаконить принципы межгосударственных отношений, Роулс дает новую интерпретацию «исходной позиции» как своего рода гипотетической международной конференции:
«Можно расширить интерпретацию исходной позиции и думать об участниках как представителях разных государств, которые совместно должны избрать фундаментальные принципы для урегулирования конфликтующих притязаний государств. Развивая далее концепцию исходной позиции, я полагаю, что эти представители лишены разнообразной информации. В то время как они знают, что представляют разные государства, живущие в нормальных человеческих условиях, им ничего не известно о конкретных условиях своего собственного общества <...> И вновь заключающие договор участники, в данном случае представители государств, допущены только к такому знанию, которое позволяет им сделать рациональный выбор ради защиты своих интересов, но не больше, дабы более удачливые среди них не смогли воспользоваться преимуществами своего особого положения. Такая исходная позиция является честной для государств; она сводит к нулю случайности и пристрастность исторической судьбы4».
Хотя Роулс и не определяет каких-то конкретных принципов для межгосударственных отношений, он предполагает, что и в этой сфере никаких сюрпризов ожидать не приходится, ибо все принципы хорошо известны, а именно: самоопределение, невмешательство во внутренние дела друг друга, законность самообороны,
соблюдение законов и обычаев войны и т. д. Иными словами, он формулирует классические принципы международного права. Они прямо вытекают из основопологающего принципа равенства государств, который обязательно одобрят представители «исходной позиции», заботясь прежде всего о защите и сохранении своих интересов в соответствующих обществах, а также в полном соответствии с индивидуальным принципом защиты человеческой жизни.
Как правило, при внимательном рассмотрении концепции Роулса возникает два важных вопроса. Что является неприем-лимым с моральной точки зрения в современном международном порядке? Каким образом можно прийти к глобальному порядку, построенному на разделяемых ценностях? Рассмотрим обе эти проблемы.
Анализ этих вопросов чаще всего сводится к описанию идеальной модели, где мир обеспечивается через определенный тип сосуществования, гарантирующий каждой из сторон участие в этой системе до тех пор, пока в нее входят другие: «Когда отношения между партиями концентрируются вокруг соглашений в соответствии с гоббсовской моделью - от наиболее узкого, недолговечного и временного двустороннего взаимопонимания до самого всеобъемлющего, сильного и продолжительного универсального согласия, - мы можем охарактеризовать их сосуществование как "модус вивенди"»5.
Участники данной системы преимущественно мотивированы своими собственными и самостоятельно определенными интересами и в этом смысле действуют с эгоистических позиций. В то же время каждый из них имеет свои собственные причины для поддержки разделяемой институциональной схемы - системы правил и соглашений, устоявшейся практики и процедур, учреждений и структур, аккумулирующих интересы других участников до той точки, в которой они понимают, что в их интересах продолжать участие. На поверхности, таким образом, «модус вивен-ди» выглядит как соглашение между множеством участников процесса, ограничивающее их конкурентное поведение определенным путем. Поскольку структура должна быть сконструирована таким образом, чтобы длительное участие каждой стороны было бы в ее собственных интересах, она должна удовлетворять условию «благоразумного равновесия», иными словами, должна быть такой, чтобы у каждого из участников были причины и основания для участия в ней.
Рассматривая международные отношения, Роулс задумывается над тем, как должны себя вести в сфере международных (именно международных, а не межгосударственных) отношений те обще-
ства, которые в своем внутреннем устройстве хотя бы в определенной мере добились того либерального идеала, который соответствует концепции справедливости, что уже обозначает, что «глобальная справедливость» не сможет быть распространена на весь мир. Снова нам предлагается мысленно перенести себя за «вуаль неведения», но на этот раз за этим занавесом толпятся уже целые народы. Роулсу кажется очевидным, что народы-законодатели будут остерегаться войны и прибегать к ней только в целях самообороны, уважать права человека, а также свободу и независимость других народов, но главное - создавать разного рода институции для взаимной поддержки. То есть народы либеральные имеют тенденцию объединяться в то, что Роулс называет «сообществом народов» и регулировать свои взаимоотношения «законом народов», положения которого, правда, разными членами сообщества могут толковаться по-разному. Во всем этом Роулс особых проблем не видит - гораздо больше его занимает то, как же такие идеально либеральные народы должны поступать с народами нелиберальными. Последние он разбивает на разные группы, среди которых есть «добропорядочные» (decent) и «обустроенные» (well-ordered) народы, а есть и неблагополучные, «государства-изгои» (данную систему Роулс использует и в начале своей книги по отношению к межличностным взаимодействиям внутри общества). Первые, сохраняя внутреннюю стабильность, нарушают минимальный стандарт прав человека и готовы вести войну просто потому, что это отвечает интересам режима. Выделение государств-изгоев отсылает нас к теории межгосударственного конфликта и справедливой войны, но одновременно является скрытым шагом в сторону перехода от идеи межгосударственной справедливости к идее справедливости космополитической (о чем речь пойдет несколько позднее). Выделение же обремененных обществ представляет собой шаг в сторону распространения полномасштабной домашней справедливости в международном контексте. Морально обязательная передача ресурсов в пользу другой нации оказывается необходимой, но лишь для того, чтобы довести «обремененные социумы» до уровня минимальных стандартов «добропорядочности».
Однако, во-первых, помощь ресурсами всегда является, по Дж. Роулсу, второстепенной задачей, поскольку главная цель доноров - заставить работать механизмы саморегуляции обремененных обществ: политическую культуру, политические добродетели, гражданское общество, честность и предприимчивость жителей, их новаторские способности и многое другое. Во-вторых, у международной помощи обремененным обществам в отличие от схем распределительной справедливости внутри либерального народа есть
определенная и достаточно скромная цель. Она состоит не в том, чтобы сделать народ-реципиент богатым или сократить разрыв в экономическом благосостоянии между народами. Обремененное общество просто должно превратиться в стабильное и обустроенное. После этого всякая помощь прекращается. Таким образом, мы вновь видим радикальное различие принципов справедливости внутри и вовне базисной структуры общества.
К «добропорядочным» обществам относится, например, придуманный Роулсом «Казанистан» - мусульманская страна, в которой представители других конфессий не допускаются к высшим постам государственного управления. При этом в Казанистане все остальные права религиозных меньшинств уважаются, их мнение и интересы учитываются в государственной политике; к тому же казани-станские правители не стремятся захватить новые территории. Данная система чем-то напоминает по своей структуре Османскую империю, однако автор считает, что либеральные народы могут и должны относиться терпимо к правам меньшинств: тех же, кто «права человека не уважает, надо различными (но не любыми) способами воспитывать»6.
В этой картине нетрудно уловить принципы, которыми, по крайней мере на словах, руководствовалась американская внешняя политика эпохи Клинтона. А та большая роль, которую Роулс в своих построениях отводит опыту Второй мировой войны, очевидно, основана на личном опыте и на историческом опыте США (бомбардировка Перл-Харбор и т. д.).
Тем не менее принципы «закона народов» имеют непосредственное отношение и к последним - тем, кто намерен с принципиальных позиций критиковать политику Соединенных Штатов, не вставая при этом в ряды «реалистов» (от которых внятного теоретического обоснования их точки зрения ждать не приходится), с формулировками Джона Роулса придется считаться. Единственная альтернатива, за неимением лучшего, - цинизм или апатия.
Итак, мы рассмотрели основные положения «теории справедливости» Джона Роулса в аспекте международных отношений. Американский политический философ проделал огромную работу, сопоставив труды Иммануила Канта, Гуго Гроция, Джона Локка, рассмотрев их через призму современной обстановки на международной арене. К сожалению, Роулс не сумел дать единой четкой формулировки, описывающей международную справедливость -этот аспект международных отношений весьма хаотично рассредоточен по всей книге автора.
Эта проблема была в значительной степени разрешена Т. Алексеевой в ее книге «Справедливость. Морально-политическая фило-
софия Джона Роулса». В данной работе международный аспект «теории справедливости» был рассмотрен отдельно от остальных концептуальных изысков американского политического философа. Даже если позиция Роулса в отношении международной обстановки может показаться не совсем ясной, то, суммируя исследования современных авторов, читатель может получить довольно ясную картину «международной справедливости».
Как говорилось ранее, Роулс попытался применить два основных принципа своей теории, «исходную позицию» и «вуаль неведения», в отношении глобальной международной политики. И если сторона социальных отношений проанализирована автором в весьма самобытном ключе и не лишена смысла (особенно это касается обсуждения образовательной системы), то анализ государственных отношений возвращает читателя во времена становления международного права. Безусловно, Роулс стремился описать наиболее благоприятную для мирового сообщества обстановку: ни одно из государств не вникает в дела соседей, у акторов международных отношений нет стремления конкурировать между собой и т. д.
То есть разделение мира по границам, согласно Роулсу, может сыграть весьма положительную роль в создании справедливого мира. Но сразу же возникает вопрос: каким образом выравнивать сложившийся дисбаланс в экономических, социальных и культурных положениях государств? Здесь Роулс предполагает, что главным решением проблемы является повсеместное введение представлений о справедливости и основательное повышение уровня образования в более отсталых государствах. Но автор не берет в расчет, что ни сто, ни двести лет не смогут дать ни одному обществу столько опыта и знаний, сколько дадут тысячелетия, наполненные всевозможными историческими и культурными событиями, порой войнами и катаклизмами, которые также вносят свою лепту в формирование социума. Все равно мир никогда не станет однородным, а следовательно, тотального мира и согласия в мировом собществе по тем или иным вопросам достигнуто не будет. И вроде бы для того, чтобы не вмешиваться в дела соседей и иметь минимум представлений о социальном положении отдельных стран, между государствами необходимо выстраивать железные занавесы... Но нет, и это противоречит концепции Роулса. Мир слишком неоднороден, а представления справедливости у людей слишком разные, поэтому достичь стабильности в понимании американского политического философа вряд ли когда-нибудь удастся.
Впрочем, глобальная концепция Роулса имеет ряд весомых достоинств. Так, например, автор сумел предсказать крах авторитарных систем задолго до их распада. Участие стран мирового
сообщества в постоянных международных саммитах также было упомянуто Роулсом. Причем подобные собрания должны были организовываться по территориальным и религиозным признакам. Подобные саммиты стали активно и регулярно проходить в конце XX в., спустя 20 лет после публикации «Теории справедливости». Роулс сумел предугадать укрепление понятия «толерантность». Пусть даже этот термин стал все более распространенным после Второй мировой войны, глобальный характер он смог приобрести опять же лишь к концу XX в., тогда как Роулс писал об этом еще в 1958 г. Не стоит забывать, что идея справедливости Джона Роул-са была лишь теорией, попыткой автора изобразить идеальный мир, международное сообщество без войн и агрессии. И в качестве «теоретической инициативы» концепция Роулса может послужить эффективной моделью выстраивания «гуманистических» отношений между странами на международной арене XXI в.
Итак, наш краткий обзор «Теории справедливости» подошел к концу. И я в очередной раз сделал для себя следующий вывод: концепция Роулса применима не только к политической философии, но и к социологии, психологии, экономике, изучению культуры и т. д. Но, увы, у нас нет возможности уместить все аспекты «Теории справедливости», создававшейся Роулсом на протяжении десятилетий, в одну маленькую статью. В дальшнейшем мы продолжим рассмотрение концепции справедливости в других отраслях политической науки.
Примечания
1 Роулс Дж. Теория справедливости. Новосибирск: Республика, 1995. С. 20.
2 Там же. С. 22.
3 Алексеева Т.А. Либерализм как политическая идеология. М.: Политея, 2000. С. 44.
4 Роулс Дж. Указ. соч. С. 30.
5 Там же. С. 32.
6 Там же. С. 62.
