CC BY
76Межамериканский Суд по правам человека: обзор судебной практики за 2017 год
Оскар Парра Вера, Патрисия Тарре Мосер*
В статье приводится анализ судебных дел, рассмотренных Межамериканским Судом по правам человека в 2017 году. При исследовании принципиально важных постановлений и консультативных заключений Суда основное внимание авторы уделяют инновационным и прогрессивным правовым позициям по конкретным вопросам, которые имеют значение не только для внутреннего права и межамериканской системы защиты прав человека, но и других региональных систем защиты прав. В обзоре затрагивается широкий круг вопросов, в том числе: охрана окружающей среды и права человека; гарантии при проведении военной подготовки; соблюдение и применение принципа логичности в процессе расследования; применение международного гуманитарного права в международных вооружённых конфликтах; права ЛГБТ и обязанности государств в отношении не только отдельных представителей, но и сообщества в целом; возможность прямой судебной защиты социальных прав в соответствии со статьёй 26 Межамериканской конвенции о правах человека; переходное правосудие; судебные гарантии и эффективные средства судебной защиты. Для целей анализа и ясности изложения в статье последовательно представлены основные вопросы с соответствующими решениями Суда.
^ Межамериканский Суд по правам человека; охрана окружающей среды; международное гуманитарное право; принцип логичности при расследовании; военная подготовка; права ЛГБТ; возможность судебной защиты социальных DOI: 10.21128/2226-2059-2018-1-3-19 прав; судебная защита
PRAXIS RES JUDICATA
1. Введение
В обзоре представлена судебная практика Межамериканского Суда по правам человека (далее — Суд) за 2017 год. Освещаются новые подходы и позиции Суда, которые имеют значение для международного права прав человека и систем защиты прав человека ре-
* Оскар Парра Вера — MSc in Criminology and Criminal Justice; мировой судья Особого судебного присутствия по установлению и поддержанию гражданского мира в Колумбии, консультант Секретариата Межамериканской комиссии по правам человека, Богота, Колумбия (e-mail: oscar.parra@jep. gov.co). Патрисия Тарре Мосер — LL.M., адвокат при Межамериканском Суде по правам человека, стажёр Межамериканской комиссии по правам человека, Сан-Хосе, Коста-Рика (e-mail: patriciatarre@corteidh.or.cr). Данная статья отражает исключительно личное мнение авторов и не выражает позиции ни Межамериканского Суда по правам человека, ни Секретариата Суда. Перевод с испанского Екатерины Александров -ны Лунёвой.
гионов. Приведённые в обзоре примеры постановлений и консультативных заключений Суда излагаются без подробного анализа рассмотренных дел.
2. Охрана окружающей среды и права человека
В своём Консультативном заключении по вопросам охраны окружающей среды и прав человека Суд указал на наличие неоспоримой связи между охраной окружающей среды и реализацией прав человека, поскольку ухудшение состояния окружающей среды отрицательно сказывается на их эффективном соблюдении1. Суд отметил, что ухудшение
1 Corte Interamericana de Derechos Humanos (далее — Corte IDH). Medio ambiente y derechos humanos (obligaciones estatales en relación con el medio ambiente en el marco de la pro-
экологической обстановки может повлиять на все права человека. И подчеркнул, что межамериканская система защиты прав человека имеет специальный механизм защиты — Сан-Сальвадорский протокол2, который гарантирует право на благоприятную окружающую среду. Суд разъяснил, что в отличие от других данное право защищает все компоненты окружающей среды — леса, реки, моря и т. д. — в качестве самостоятельного правового интереса даже в отсутствие научной достоверности или доказательства угрозы здоровью конкретных лиц. Суд также указал на то, что данное право следует рассматривать как часть экономических, социальных и культурных прав, гарантированных статьёй 26 Межамериканской конвенции о правах человека (далее — Межамериканская конвенция, Конвенция).
Относительно случаев трансграничного ущерба окружающей среде, сопряжённых с реальными или потенциальными негативными последствиями для прав человека, Суд разъяснил, что пострадавшее лицо считается субъектом юрисдикции государства, на территории которого осуществлялась деятельность, ставшая причиной такого ущерба. В этом отношении Суд выработал следующие критерии: обязанность предотвращения, принцип предосторожности и обязанность сотрудничества. И отметил, что государство также имеет процессуальные обязательства, которые способствуют выполнению вышеуказанных обязанностей и включают обеспечение права на доступ к информации, права на гражданское участие, права на доступ к правосудию. Ниже подробно рассматривается позиция Суда в отношении обязанности предотвращения и принципа предосторожности.
Во-первых, Суд, исходя из принципа предотвращения вреда, закреплённого в международном экологическом праве, и общей обязанности государства гарантировать со-
tección y garantía de los derechos a la vida y a la integridad personal — interpretación y alcance de los artículos 4.1 y 5.1, en relación con los artículos 1.1 y 2 de la Convención Americana sobre Derechos Humanos). Opinión Consultiva OC-23/17 de 15 de noviembre de 2017. Serie A No. 23.
2 Дополнительный протокол к Межамериканской конвенции о правах человека об экономических, социальных и культурных правах (далее — Сан-Сальвадорский протокол). Принят 17 ноября 1988 года, Сан-Сальвадор, Сальвадор. Вступил в силу 16 ноября 1999 года после ратификации 11 государствами.
блюдение прав человека, указал, что на все государства возлагается обязанность предотвращения серьёзного ущерба окружающей среде как в пределах, так и за пределами своей территории. В целях выполнения этой обязанности государства обязаны осуществлять регулирование, контроль и надзор в отношении регулируемых видов деятельности, которые могут нанести серьёзный ущерб окружающей среде, а также проводить оценку воздействия на окружающую среду в случае серьёзной экологической угрозы. Последнее — большой прогресс в судебной практике, поскольку раньше Суд никогда не говорил об обязанности проведения оценки воздействия на окружающую среду в делах, не связанных с проектами, затрагивающими интересы коренных народов. Суд также отметил, что государства обязаны разработать план экстренных мероприятий для определения мер безопасности и порядка действий для минимизации риска крупных экологических катастроф и снижения ущерба окружающей среде, в том числе в случае его наступления независимо от превентивных действий государства.
Во-вторых, в отношении принципа предосторожности Суд обратил внимание на то, что данный принцип не признаётся обязательным в судебной практике других международных судебных органов, таких как Международный Суд ООН и Международный трибунал по морскому праву. Однако Суд однозначно определил, что в ситуации возможного неизмеримого или непоправимого ущерба окружающей среде для обеспечения защиты права на жизнь и права на личную неприкосновенность государства обязаны действовать в соответствии с принципом предосторожности даже при отсутствии научной достоверности. При таком подходе к толкованию позиция Суда кажется новой и интересной. Когда сфера применения принципа предосторожности ограничивается случаями угрозы жизни или личной неприкосновенности, предполагается, что обязанность принятия мер предосторожности вытекает из самой Межамериканской конвенции, а не из других источников международного права. Соответственно, данное решение не противоречит определениям других международных судебных органов по вопросам, не связанным с правами человека.
3. Контроль за логичностью хода расследования
В делах Пачеко Леон и другие против Гондураса, Ортис Эрнандес и другие против Венесуэлы, Гитьеррес Эрнандес и другие против Гватемалы, Акоста и другие против Никарагуа3 Суд постановил, что при расследовании преступного деяния государства обязаны обеспечить логичность хода расследования. Роль расследования не исчерпывается механическим предъявлением обвинения, следственные действия должны проводиться надлежащим образом с учётом всех существенных версий для установления обстоятельств и фактов. Суд рассмотрел доказательства, полученные в ходе расследования, и оценил, были ли приняты надлежащие меры для их подтверждения или опровержения. Так, во всех четырёх случаях имелись признаки причастности должностных лиц к тому, что случилось с жертвами, но никакого расследования в отношении этих лиц не проводилось.
4. Гарантии во время военной подготовки
В деле Ортис Эрнандес и другие против Венесуэлы Суд рассмотрел вопрос условий проведения военной подготовки с учётом обязательств государства по защите прав человека. Во-первых, Суд напомнил о том, что государство «обязано обеспечивать защиту жизни и личной неприкосновенности военнослужащих во всех аспектах армейской жизни, включая военную подготовку на случай вооружённого нападения или конфликта»4. Отсюда вытекает «презумпция ответственности государства за причинение вреда личной неприкосновенности и жизни лица, находившегося под командованием и контролем представителей власти»5. Соответственно,
3 Corte IDH. Caso Pacheco León y otros v. Honduras. Fondo, Reparaciones y Costas. Sentencia de 15 de noviembre 2017. Serie C No. 342; Caso Ortiz Hernández y otros v. Venezuela. Fondo, Reparaciones y Costas. Sentencia de 22 de agosto de 2017. Serie C No. 338; Caso Gutiérrez Hernández y otros v. Guatemala. Excepciones Preliminares, Fondo, Reparaciones y Costas. Sentencia de 24 de agosto de 2017. Serie C No. 339; Caso Acosta y otros v. Nicaragua. Excepciones Preliminares, Fondo, Reparaciones y Costas. Sentencia de 25 de marzo de 2017. Serie C No. 334.
4 Caso Ortiz Hernández y otros v. Venezuela. § 106.
5 Ibid. § 107.
именно государству надлежит предоставить адекватное, убедительное объяснение случившемуся.
Во-вторых, Суд отметил, что государства должны применять превентивные меры «для снижения риска угрозы жизни, которому подвергаются военнослужащие во время службы в армии». Логично предположить, что военные учения проводятся в условиях, максимально приближённых к боевым, но всё же «такие условия не должны быть связаны с высоким риском угрозы жизни и неприкосновенности людей». Суд подчеркнул, что перед началом военных учений необходимо разработать чёткий план проведения, обозначить цель, указать вид используемого оружия и боеприпасов, а также обеспечить присутствие квалифицированного медперсонала для оказания первой помощи.
5. Применение международного гуманитарного права в международных вооружённых конфликтах
В деле Васкес Дуранд и другие против Эквадора6 Суд впервые рассмотрел случай насильственного исчезновения во время международного вооружённого конфликта между Эквадором и Перу, жертвой которого в Перу стал гражданин Эквадора. Жертва являлась гражданским лицом, и место его исчезновения находилось далеко от района боевых действий. Суд, опираясь на позицию Международного трибунала по бывшей Югославии в деле Душко Тадича, разъяснил, что международное гуманитарное право, применимое к международным вооружённым конфликтам, предоставляет защиту гражданским лицам другой стороны конфликта на любой части территории страны, в том числе после завершения военных действий в случае последующего освобождения, возвращения на родину или переселения. При этом Суд отметил, что данный критерий не применим к внутренним вооружённым конфликтам, которые требуют более чёткой привязки фактов к военным действиям для возможности применения международного гуманитарного права.
6 Corte IDH. Caso Vásquez Durand y otros v. Ecuador. Excepciones Preliminares, Fondo, Reparaciones y Costas. Sentencia de 15 de febrero de 2017. Serie C No. 332.
6. Права ЛГБТ и однополых пар, обязанности государств в вопросах равенства и запрета дискриминации
Консультативное заключение Суда OC-24/ 177 было предоставлено по запросу Республики Коста-Рика в отношении ряда вопросов, касающихся пределов толкования статей 11(2), 18 и 24 Межамериканской конвенции. Основная задача заключалась в «толковании прав на равенство и на свободу от дискриминации по отношению к ЛГБТ в соответствии с Межамериканской конвенцией»8. Межамериканский Суд сначала подробно рассмотрел понятие и пределы действия прав на равенство и свободу от дискриминации, которое считается правом императивного (jus cogens) и межотраслевого характера во всей правовой системе.
С другой стороны, переходя к вопросу о взаимосвязи между гендерной принадлежностью и сменой имени, Суд начинает с соотношения достоинства человека и возможности самоопределения и выбора формы осмысленного существования, используя или не используя все разрешённые законом средства. Здесь важную роль играет самоопределение субъекта9, связанное с достоинством личности. Из самоопределения личности проистекает обязанность государства уважать и гарантировать индивидуальность каждого гражданина в качестве определяющего фактора образа жизни субъекта в обществе и взаимодействия с другими людьми.
Самоопределение субъекта обусловливает его гендерную принадлежность и сексуальную ориентацию, которые тесно связаны со свободой, самостоятельностью и личной жизнью человека10. Оба понятия являются
7 Corte IDH. Identidad de género, e igualdad y no discriminación a parejas del mismo sexo. Obligaciones estatales en relación con el cambio de nombre, la identidad de género, y los derechos derivados de un vínculo entre parejas del mismo sexo (interpretación y alcance de los artículos 1.1, 3, 7, 11.2, 13, 17, 18 y 24, en relación con el artículo 1 de la Convención Americana sobre Derechos Humanos). Opinión Consultiva OC-24/17 de 24 de noviembre de 2017. Serie A No. 24.
8 Ibid. § 59.
9 Понимаемое как «совокупность особенностей и признаков, позволяющих индивидуализировать субъекта в обществе, которая может включать различные права в зависимости от конкретного субъекта прав и обстоятельств дела» (Ibid. § 90).
10 Понятие частной жизни включает «эмоциональную жизнь с
супругом или постоянным партнёром с возможными половыми
отношениями, которая является одним из основных аспектов
интимной жизни, формирующейся под влиянием сексуальной
доказательством того, что составляющие этой материи носят субъективный, динамичный характер, зависящий от личной оценки или самовосприятия человека при осуществлении им прав и не зависящий от физических или биологических качеств человека. Преобладание субъективных элементов над морфологическими неизменно приводит к защите указанных категорий и, что важнее, к их признанию; в противном же случае возникают ограничение проявлений гендерных ролей и отсутствие защиты для всех тех, кто не вписывается в привычные рамки.
Затем Суд анализирует взаимосвязь между правосубъектностью, правом на имя и правом на гендерную принадлежность и устанавливает, что признание правосубъектности ведёт к эффективному существованию граждан наравне с обществом и государством, наделяя их возможностью для осуществления прав и принятия обязательств в дополнение к «признакам, образующим их правосубъектность и индивидуальность в качестве субъектов пра-ва»11. Таким образом, связь с осуществлением других прав человека обусловливает необходимость правильной государственной регистрации личных данных гражданина и принятия соответствующих мер для обеспечения правильности данных.
Право на имя как один и элементов правосубъектности является выражением индивидуальности человека и его положения в обществе, а следовательно, считается одним из основных его прав12. Соответственно, государство обязано не только обеспечить право на имя, но и упростить порядок регистрации и смены имени, равно как и других личных данных. Создание препятствий в процессе изменения этих данных означает усиление дискриминации и ущемление гарантированных каждому человеку прав.
В отношении порядка представления запроса об изменении личных данных в соответствии с восприятием своей гендерной роли Суд постановил, что меры по обеспечению эффективного соблюдения права на индивидуальность должны быть сформулированы с
ориентации, обусловленной самоопределением человека» (Ibid. § 93).
11 Ibid. § 104.
12 Статьи 7, 11(2) (право на свободное развитие личности), статья 3 (признание правосубъектности) и статья 18 (право на имя). См.: Ibid. § 115.
учётом в том числе принципа правовой защищённости, гарантированного наряду с основными правами и свободами всех граждан государства. Таким образом, порядок смены имени должен учитывать права и обязательства в отношении третьих лиц таким образом, чтобы изменение или исправление имени не вело к ущемлению статуса прав и обязательств третьих лиц.
Следовательно, к указанным процедурам предъявляются следующие требования13:
— возможность указания гендерной роли в соответствии с самовосприятием личности;
— добровольное и осознанное согласие заявителя без выдвижения условий соблюдения дополнительных требований со стороны государства, таких как предоставление заключений медицинского осмотра или психологического освидетельствования;
— конфиденциальный характер личных данных без их занесения в удостоверяющие личность документы;
— оперативное и по возможности бесплатное проведение процедуры;
— отсутствие предписания ни (полного, частичного) хирургического вмешательства, ни гормональной терапии, ни стерилизации, ни модификации тела;
— в отношении детей должно учитываться, что они обладают такими же правами, сопряжёнными с особыми мерами защиты в зависимости от ситуации, как и взрослые;
— надлежащим порядком смены имени, фотографии, сексуальной ориентации или половой принадлежности, является административный; судебный порядок увеличивает количество формальностей и время проведения процесса.
Решая вопрос о пределах защиты однополых браков, Суд начал с толкования данного понятия в контексте Межамериканской конвенции. Конвенция никогда не определяла конкретный характер семьи, поэтому её защита и признание не могут ограничиваться каким-то одним видом. Для Суда социальная роль семьи означает, что это понятие не статично, а развивается и эволюционирует, адаптируясь к изменениям в обществе и оставляя в стороне стереотипы и предубеждения, под влиянием которых оно когда-то
13 Cm.: Corte IDH. Identidad de género, e igualdad y no discriminación a parejas del mismo sexo. § 121.
сформировалось14. Таким образом, хотя в Конвенции признаётся «право мужчины и женщины на вступление в брак и создание семьи»15, эволюция этого понятия предполагает защиту всех семейных отношений без разграничения по рассматриваемому виду семьи. Суд отмечает, что указанная формулировка касается лишь одного из видов семьи, охраняемых Конвенцией, и, согласно толкованию положений Конвенции в свете других международных договоров и документов по данному вопросу16, конвенционное понятие семьи не может ограничиваться половой принадлежностью или сексуальной ориентацией лиц, образующих семью, а иное толкование означало бы отрицание цели и задач Конвенции.
Соответственно, если нельзя вывести подобное различие из толкования текста Конвенции, то это не является задачей Суда. Отсутствие различий между одним и другим видом семейных отношений, напротив, предполагает обязанность государства принимать законодательные, административные и иные меры для защиты прав во всех видах семейных отношений. Также очевидно, что семейные отношения, будь то гетеросексуальные или гомосексуальные, обусловливают обязанность государства обеспечивать защиту всех прав, вытекающих из семейного союза, объём которых зачастую превышает пределы уже признанных супружеских прав.
По результатам рассмотрения конкретных мер по защите прав однополых пар в различных государствах в Консультативном заключении констатируется наличие механизмов, которые могут быть не связаны с конкретным субъектом или институтом (например, институт семьи), а предназначены для отдельных вопросов или сфер, таких как здравоохранение, социальное обеспечение или права на наследство. Практика показывает, что государству необязательно создавать новые институты, а достаточно предоставить таким парам доступ к действующим механизмам,
14 Как, например, в случае отказа от разделения детей на биологических и законнорождённых и брака на законный и гражданский.
15 Статья 17(2) Межамериканской конвенции о правах человека.
16 Таких, как Межамериканская декларация прав и обязанностей человека (статьи 5 и 6), Сан-Сальвадорский протокол (статья 5), Межамериканская декларация прав коренных народов (статья XVII).
гарантируя равенство и равноправие всех лиц17.
В заключение Суд указывает на то, что отсутствие консенсуса по вопросам признаваемых прав не может служить оправданием для ограничения прав ЛГБТ и что различие между гомосексуальными и гетеросексуальными парами в плане формирования отношений не проходит проверку стандарта равенства, а потому нет никакого приемлемого обоснования для такого разграничения, и речь не идёт ни о какой соразмерной или необходимой мере. Соответственно, является недопустимым отрицание или ограничение прав на основе философских или религиозных верований и убеждений, равно как и Суд не может руководствоваться ими при вынесении решений, и они никоим образом не должны ограничивать пределы действия закреплённых в Конвенции прав.
6.1. Особое мнение судьи Эдуардо Вио Гросси
В своём особом мнении18 судья Вио Гросси разъясняет причины согласия с семью позициями Суда, приведёнными в Консультативном заключении ОС-24/17, и несогласия с решением восьмого вопроса об обязанности государств обеспечивать доступ однополых пар ко всем видам правосубъектности национального уровня и всем институтам, доступным для гетеросексуальных пар. А также обосновывает своё совпадающее мнение с позицией Суда по вопросам контроля за соблюдением требований Конвенции.
Начиная с анализа доводов Суда в ответ на заявления Правительства Коста-Рики, судья отмечает, что консультативные заключения Суда не являются для государств обязательными и не могут им предписывать принятие конкретных мер. Заключения, скорее, сосредоточены на толковании Конвенции, определении возможных рисков для государств и осуществлении так называемого превентивного контроля за соблюдением требований Конвенции.
Далее судья излагает причины своего согласия с доводами Суда, замечая, что некото-
17 По мнению Суда, создание параллельных институтов для однополых пар не имеет смысла и усиливает дискриминацию путём применения критериев различия между двумя видами пар.
18 Voto individual del Juez Eduardo Vio Grossi. Identidad de géne-
ro, e igualdad y no discriminación a parejas del mismo sexo.
рые из ответов на поставленные вопросы выходят за рамки предмета консультативной экспертизы, например, в случае анализа вопроса гендерной принадлежности. Так, судья выражает абсолютное несогласие с принятым решением в отношении толкования статьи 17(2) Конвенции (касательно права мужчины и женщины на вступление в брак и создание семьи), считая, что был допущен ряд ошибок в установлении источников, анализе контекста, использовании эволюционного толкования и в общей трактовке статьи 17(2) Межамериканской конвенции.
6.2. Совпадающее с позицией Суда мнение судьи Умберто Антонио Сьерра Порто
В своём совпадающем мнении судья Сьерра Порто описывает причины, по которым он поддержал решение № 3 и решение № 5 в Консультативном заключении OC-24/1719. Его мнение позволяет прояснить аспекты, которые не были подробно разобраны Судом, а именно: способность исполнительной власти применять нормативное регулирование к правам человека. По мнению судьи, ни принцип законности, ни гарантии сохранения права не могут препятствовать полноценному осуществлению и действию прав человека.
Судья Сьерра Порто отмечает, что наличие демократического режима не всегда гарантирует неизменное соблюдение прав человека, поскольку отдельные акты и действия демократического правительства ограничены действием международных соглашений во избежание ущемления прав меньшинства решениями большинства. Именно в этом отношении следует сосредоточиться на анализе статьи 2 Межамериканской конвенции (которая обязывает государства вносить изменения и принимать меры по обеспечению соблюдения и выполнения принятых на международном уровне обязательств). И хотя данное положение требует использования всех имеющихся законодательных инструментов, в действительности же признаваемые за лицами права не всегда требуют изменения или толкования законодательства, поскольку положения международных договоров являются
19 Voto Concurrente del Juez Humberto Antonio Sierra Porto. Identidad de género, e igualdad y no discriminación a parejas del mismo sexo.
непосредственно действующими и абсурдным будет согласиться с тем, что в случае законодательного регулирования данных вопросов снижается эффективность или приостанавливается действие международных договоров.
В то же время, хотя законодательное развитие и регулирование внутри государства является полезным для системы сдержек и противовесов при демократическом режиме, его применение не является целесообразным и необходимым для признания прав, в особенности если речь идёт о тех группах лиц, которые часто сталкиваются с многочисленными случаями неравенства. Несмотря на то что взаимосвязь между законодательством и правами человека может способствовать формулированию, определению и модернизации прав в правовой системе, данные функции государства не являются основополагающими для защиты прав человека.
7. Возможность прямой судебной защиты социальных прав в свете статьи 26 Межамериканской конвенции о правах человека
31 августа 2017 года, по прошествии 38 лет с того момента, как Суд приступил к работе в 1979 году, было вынесено первое постановление о нарушении статьи 26 главы III «Экономические, социальные и культурные права» Межамериканской конвенции. Дело Лагоса дель Кампо против Перу20 касалось случая неправомерного увольнения жертвы, в котором был установлен факт нарушения права на стабильную занятость (статья 26 во взаимосвязи со статьями 1(1), 13, 8 и 16 Конвенции). Также было установлено нарушение права на свободу выражения мнения (статьи 13, 8 во взаимосвязи со статьёй 1(1) Конвенции), нарушение права на свободу собрания (статьи 16, 26 во взаимосвязи со статьями 1(1), 13 и 8 Конвенции) и права на доступ к правосудию (статьи 8, 25 Конвенции).
Заявителя уволили 1 июля 1989 года из-за высказываний, сделанных им во время интервью одному из журналов. Это интервью он давал в качестве председателя Общего собрания Избирательного комитета Индустри-
20 Corte IDH. Caso Lagos del Campo v. Perú. Excepciones Preliminares, Fondo, Reparaciones y Costas. Sentencia de 31 de agosto de 2017. Serie C No. 340.
ального сообщества предприятия, на котором проработал рабочим более 13 лет. В ходе интервью он заявил, что правление предприятия прибегало к «шантажу и принуждению» для «фальсификации выборов в обход Избирательного комитета». В последующем результаты выборов были признаны недействительными. Тогда предприятие выдвинуло против сотрудника обвинения в совершении серьёзного должностного проступка в ущерб интересам работодателя. Затем работодатель принял решение о его увольнении на том основании, что эти обвинения не были опровергнуты. Пострадавший обратился в орган по разрешению трудовых споров с заявлением об обжаловании, но оно было отклонено, а заявитель лишился доступа к системе социального обеспечения, который предоставлялся при условии наличия занятости.
Суд проанализировал нарушение свободы выражения мнения в вопросах трудовых отношений, в частности в отношении лиц, наделённых представительскими полномочиями, и пришёл к выводу, что резкость сделанных заявлений была обусловлена общественным интересом и не было необходимости в привлечении работника к ответственности в этом конкретном деле. В отношении нарушения права на свободу объединения Суд заключил, что защита этого права в вопросах трудовых отношений распространяется и на те организации, которые хоть и не являются профсоюзами, но преследуют цели представительства законных интересов рабочих.
По толкованию статьи 26 Конвенции в отношении охраняемых ею трудовых прав Суд определил, что, согласно положениям этой статьи, указанные права вытекают из экономических, социальных, образовательных, научных и культурных стандартов, содержащихся в Уставе Организации американских государств (далее — ОАГ). Из положений Уста-ва21 и Межамериканской декларации прав и обязанностей человека22 (далее — Декларация 1948 года) Суд вычленяет право на труд с обязательным предоставлением «справедливой заработной платы и взаимоприемлемых
21 Charter of the Organization of American States. Adopted on 30 April 1948, Bogota, Columbia. Entered into force on 13 December 1951.
22 Declaración Americana de los Derechos y Deberes del Hombre. O.A.S. Res. XXX, adopted by the Ninth International Conference of American States (1948).
возможностей и условий занятости» и отмечает право всех рабочих на «свободу объединения с целью защиты и продвижения своих интересов».
Важная роль этого решения состояла в придании нормативной силы Декларации 1948 года. Ещё в 1989 году Межамериканский Суд указал на её основополагающее значение для конкретизации содержания Устава ОАГ. Эта роль Декларации исторически закрепилась в 1969 году, но нашла своё признание лишь в 2017 году. По сути, при принятии Межамериканской конвенции государства-участники, ссылаясь на Устав ОАГ, решили проблему консенсуса в отношении подхода к социальным правам. Предположительно подобное решение, которое разблокирует переговорный процесс, нацелено на то, чтобы проложить маршрут к пути, который неизвестно когда определится.
Разумеется, данный путь — и здесь становится значимым особое мнение судьи Ферре-ра Мак-Грегора — мог определиться посредством прогрессивной практики высших органов судебной власти государств-участников. Именно в этом отношении, как нам кажется, важную роль играет фактор «цепной» новеллы, о которой говорит судья Феррер Мак-Грегор Пойсот23. Рассматриваемая тема была начата в шестидесятых, получила развитие в восьмидесятых с принятием консультативного заключения по вопросу правовой природы Декларации и была продолжена судебной практикой государств-участников в части мер, направленных на наделение судей реальными полномочиями для борьбы с жестокой несправедливостью, порождаемой нищетой. Таким образом, в 1969 году был проложен путь концептуализации экономических, социальных, культурных и экологических прав в рамках Межамериканской системы защиты прав человека. Однако только в 2017 году серьёзно заговорили о возможности обсуждения и закрепления особой роли Межамериканской системы в построении демократии на основе принципов социальной справедливости.
С другой стороны, решение Суда по делу Лагоса дель Кампо против Перу предполагает серьёзное отношение к положениям и
23 Voto Concurrente del Juez Eduardo Ferrer Mac-Gregor Poisot. Caso Lagos del Campo v. Perú. § 3.
правовым последствиям статьи 29(ё) Межамериканской конвенции, указывая на то, что «ни одно из положений настоящей Конвенции не может быть истолковано как: <...> ё) исключающее или ограничивающее то действие, которое может иметь Межамериканская декларация прав и обязанностей человека».
Суд также подчеркнул, что право на труд прямо признаётся как разными национальными законами стран региона, так и многими нормами международного права. Эта позиция нашла подтверждение в перуанском деле, где были определены конституционно-правовые положения в отношении стабильной занятости. Но остаётся открытым вопрос о том, что произойдёт в случае отсутствия в законодательстве государства-ответчика конституционно-правовых положений в отношении рассматриваемого социального права. Затруднит ли это проецирование статьи 26 на все аспекты правоотношений? Системная интерпретация решения Суда позволяет заключить, что такое толкование не привязано к внутригосударственному регулированию вопроса, так как речь идёт о выполнении конвенционных обязательств. Ситуация внутри государства относительно права на труд и других социальных прав приобретает особое значение, поэтому данный вопрос требует дальнейшего рассмотрения.
Суд уточнил объём права на труд согласно статье 26 Межамериканской конвенции. В частности, Суд определил, что обязанности государства в отношении защиты права на стабильную занятость в частноправовой сфере в основном выражаются в следующих требованиях: принятие надлежащих мер для должного регулирования и контроля за соблюдением указанного права; обеспечение защиты рабочих компетентными органами от несправедливого увольнения; восстановление прав в случае несправедливого увольнения (путём восстановления в должности или, в зависимости от конкретного случая, компенсации или иных выплат, предусмотренных национальным законодательством); а также, соответственно, государство должно обеспечить эффективные механизмы обжалования в случае несправедливого увольнения, чтобы гарантировать доступ к правосудию и эффективные средства судебной защиты таких прав. Суд также уточнил, что стабильная занятость
предусматривает не неограниченное пребывание в должности, а обеспечение соблюдения этого права и в том числе предоставление сотруднику должных гарантий защиты с тем, чтобы в случае увольнения он смог бы ими обоснованно воспользоваться. Соответственно, сотрудник должен привести достаточные основания, чтобы воспользоваться этими гарантиями и обжаловать решение о своём увольнении в органах внутренней юрисдикции, которые проверяют, не являются ли причины увольнения необоснованными или неправомерными.
В рассматриваемом деле Суд констатировал, что государством не были приняты надлежащие меры для защиты права на труд третьих лиц. Так, заявитель не был восстановлен в должности и не получил ни компенсации, ни пособия. Лагос дель Кампо лишился работы, возможности получения пенсии и осуществления полномочий по представительству рабочего коллектива. Это негативно отразилось на его профессиональной, личной и семейной жизни. Исходя из этого, был установлен факт нарушения права на стабильную занятость по смыслу статьи 26 и во взаимосвязи со статьями 1(1), 13, 8 и 16 Конвенции, в ущерб интересам Лагоса дель Кампо.
В конкретном деле Лагос дель Кампо из-за увольнения не смог продолжить представительство рабочего коллектива, не имея возможности участвовать в собрании, о котором говорил перед увольнением, и не смог оставаться членом Индустриального сообщества из-за того, что больше не являлся сотрудником предприятия.
Суд также постановил, что в рамках свободы объединения права, вытекающие из представительства интересов группы, имеют двойственный характер, так как включают и право лица, исполняющего свои полномочия или имеющего мандат, и право коллектива на представительство. Следовательно, нарушение права первого (представителя) влечёт за собой нарушение права второго (представляемого). Нарушением было признано то, что рабочих Индустриального сообщества лишили представительства в лице одного из их лидеров, особенно во время выборов, которые он контролировал в качестве председателя Избирательного комитета. Увольнение Лагоса дель Кампо в связи с его представительной функцией могло запугать остальных членов
сообщества. С учётом изложенного Суд пришёл к выводу, что государство несёт ответственность за нарушение статьи 16(1) и статьи 26 во взаимосвязи со статьями 1(1), 13 и 8 Межамериканской конвенции в ущерб интересам Лагоса дель Кампо.
В своём совпадающем с позицией Суда мнении по этому делу судья Феррер Мак-Грегор Пойсот24 сосредоточился на рассмотрении возможности прямой судебной защиты экономических, социальных, культурных и экологических прав для решения двух задач: с одной стороны, подчеркнуть прогрессивный подход в Постановлении Суда, а с другой — выявить взаимосвязи между правом на объединение по смыслу статьи 16 Конвенции и правом на объединение в трудовой сфере, закреплённым в статье 26 этой же Конвенции с учётом положений пункта «с» статьи 45 Устава ОАГ.
Для решения поставленных задач судья сначала проводит общий анализ текста постановления и тех прогрессивных аспектов, которые оно привносит в межамериканскую судебную практику и гарантии защиты прав человека в рамках межамериканской системы защиты прав человека. Далее он отмечает, что эволюционное толкование статьи 26 открывает возможности для «полной и прямой судебной защиты экономических, социальных, культурных и экологических прав»25 и защиты прав, прямо не указанных в Конвенции — предусмотренных в статье 19(6) Сан-Сальвадорского протокола, а также впервые касается вопроса защиты свободы объединения в трудовом контексте без обязательной привязки к правам и гарантиям в делах профсоюзов, постольку, поскольку впервые предпринятый анализ нарушения статьи 26 во взаимосвязи со статьёй 29 заставил Суд обратиться к Уставу ОАГ для обеспечения полной эффективности экономических, социальных, культурных и экологических прав.
Судья Феррер Мак-Грегор указал на различие между социальными правами, закреплёнными в Межамериканской конвенции на основании декларации 1948 года и Устава ОАГ, которые наделяют Межамериканский Суд полномочиями по определению норм тол-
24 Voto Concurrente del Juez Eduardo Ferrer Mac-Gregor Poisot. Caso Lagos del Campo v. Perú.
25 Ibid. § 1.
кования и критериев нарушения экономических, социальных, культурных и экологических прав.
Вместо того чтобы отметить прогрессивные позиции Суда, судья посчитал, что тот должен был сослаться на «право на объединение в вопросах труда для защиты и продвижения интересов рабочих»26, что показало бы различия в судебной практике в отношении права на объединение и его защиты в качестве самостоятельного права27. Межамериканская конвенция относит нарушения профсоюзных прав к сфере компетенции Суда, но не устанавливает, в каких именно делах может признаваться нарушение права на объединение в трудовой сфере28, что в свою очередь позволяет Суду при помощи эволюционного толкования определять объём права и его защиты наряду со всеми другими правами, будь то экономические, социальные, культурные, экологические, гражданские или политические29.
Судья Феррер Мак-Грегор Пойсот утверждает, что анализ Суда в отношении нарушенного права на объединение трудового коллектива был бы более понятным, если бы Суд применил нормы толкования пунктов «Ь» и «ё» статьи 29 Межамериканской конвенции в отношении статей 16 и 26 Межамериканской конвенции и пункта «с» статьи 45 Устава ОАГ. Судья подчёркивает, что право на объединение в трудовых целях, закреплённое в статье 16 Конвенции, включает родовое понятие — право на объединение в широком смысле, которое может также включать отдельные, индивидуальные действия, то есть право на объединение в узком смысле.
В конкретном деле судья соглашается с тем, что закреплённые в статье 16 права признаются не только за профсоюзами, их представителями и членами, но и за объединениями рабочих. Хотя дело Лагоса дель Кампо и не попадает под действие статей 8(1) и 19(6) Межамериканской конвенции, поскольку речь идёт не о лидере или члене профсоюза, а об объединении рабочих, охраняемом согласно пункту «с» статьи 45 Устава ОАГ, то решение обосновать статьёй 26 Пакта Сан-Хосе
26 Voto Concurrente del Juez Eduardo Ferrer Mac-Gregor Poisot. Caso Lagos del Campo v. Perú. § 6.
27 Ibid. § 17-21, 34.
28 Ibid. § 32.
29 Ibid. § 33.
право на защиту и продвижение интересов рабочих путём создания их объединения помогло обеспечить защиту рассматриваемого права.
Наконец, совпадающее мнение судьи Фер-рера Мак-Грегора показывает, что не все случаи нарушения социальных прав требуют оценки с точки зрения наличия прогресса, а, напротив, должны учитываться государственные обязательства, вытекающие из обязанностей обеспечения соблюдения этих прав в качестве основных и самостоятельных30.
Совершенно иную позицию изложил судья Умберто Сьерра Порто в своём особом мнении31 по делу Лагос дель Кампо против Перу. Судья указал на то, что подсудность споров об экономических, социальных, культурных и экологических правах не может устанавливаться прямым действием статьи 26 Межамериканской конвенции. Интересно отметить, что ранее судья Сьерра Порто являлся судьёй Конституционного суда Колумбии, а теперь — Межамериканского Суда по правам человека. Судья Сьерра Порто подчеркнул, что полностью поддерживал возможность прямой судебной защиты указанных прав в рамках сферы компетенции Конституционного суда Колумбии. Следует отметить, что он был судьёй-докладчиком при вынесении первого решения Конституционного суда и выступал за отход от доктрины, согласно которой право на здоровье могло применяться только в контексте опеки из-за его связи с правом на жизнь и достоинство. Этот анализ напоминает обсуждение возможности прямой судебной защиты экономических, социальных, культурных и экологических прав в межамериканской системе посредством выработки более широкого понятия «достойной жизни».
При этом судья Сьерра Порто уточнил, что приверженность социальным правам в сравнительном конституционном праве — это один вопрос, а пределы толкования и применения международного договора, такого как Межамериканская конвенция, — другой. С этой точки зрения статья 26 Конвенции содержит не перечень прав, а обязательство Суда по проверке соблюдения обязанности
30 Ibid. § 51.
31 Voto Parcialmente Disidente del Juez Humberto Sierra Porto. Caso Lagos del Campo v. Perú.
прогрессивного развития со стороны госу-дарств32. Расширительное толкование перечня прав в Постановлении по делу Лагоса дель Кампо была бы примером активизма Суда, поскольку в Конвенции говорится о праве на труд, но не о праве на стабильную занятость.
Сама Конвенция не разрабатывает и не создаёт другие международные инструменты. Поэтому нельзя говорить о перечне прав, по которому можно было бы легко установить ответственность государства за их нарушение. Как раз этот момент вызывает озабоченность у судьи Сьерра Порто, поскольку использованная аргументация ведёт к модификации системы определения компетенции Суда и появлению возможности закрепления новых перечней прав в свете Конвенции в делах, касающихся экономических, социальных, культурных и экологических прав, наперекор намерению государств отклонить или изменить подсудность этих споров в соответствии с положениями статьи 19(б) Сан-Сальвадорского протокола33.
По мнению судьи, в связи с этим вызывает беспокойство и недоумение явная тенденция Суда к игнорированию вопросов компетенции и подсудности, которая наметилась в постановлении по делу Лагос дель Кампо против Перу, в частности в отношении толкования статьи 2б и применения принципа pro persona. Анализ этой статьи в контексте статьи 19(б) Сан-Сальвадорского протокола показывает, что невозможно говорить о возможности прямой судебной защиты экономических, социальных, культурных и экологических прав из-за отсутствия соответствующего положения в указанной статье и отсутствия юрисдикции Суда в рассматриваемом вопро-се34.
В Постановлении по рассматриваемому делу судья Сьерра Порто видит ряд проблем: с одной стороны, применение принципа jura novit curia (суд знает закон)35 оказалось недопустимым, так как требует проверки по критериям разумности и применимости в слу-
32 Voto Parcialmente Disidente del Juez Humberto Sierra Porto. Caso Lagos del Campo v. Perú.S 7—8.
33 Ibid. S 13-14, 18.
34 Ibid. S 23-25.
35 В связи со способностью судьи применять к делу соответствующие положения, даже если ни одна из сторон не ссылается на них. См.: Ibid. S 27.
чае серьёзного нарушения прав человека или упущения со стороны Суда без ограничения права государства отвечать на заявления и отстаивать свою позицию в защиту от заявлений о нарушениях, предполагаемых или рассматриваемых в конкретных делах, как, например, в этом36. Следовательно, в ситуации отсутствия общественного обсуждения по предмету рассмотрения и в особенности обсуждения между самими сторонами игнорируются права сторон и ставится под угрозу законность юрисдикции Суда37.
С другой стороны, в Постановлении не обосновываются причины изменения судебной практики, не принимающие в расчёт соображения правовой защищённости и применение принципа равенства, не раскрываются факторы, которые послужили поводом для отхода от сложившейся практики и поставили под угрозу, как было сказано выше, легитимность и авторитет Суда в глазах государств38. Наконец, в Постановлении основной упор делается на проверку наличия и возможности обеспечения права на труд и смежных с ним прав без ссылки на статью 19 Межамериканской конвенции ввиду сложностей с определением возможности прямой судебной защиты экономических, социальных, культурных и экологических прав.
В 2017 году подобным образом в особом мнении39 судья Калдас положительно оценил вклад Суда в расширение возможностей судебной защиты экономических, социальных, культурных и экологических прав, обычно охраняемых в привязке к другим правам гражданского или политического характера40, наряду с признанием права на труд в качестве самостоятельного и вкладом в такие темы, как доступ к правосудию, свобода выражения мнения и свобода объединения. Тем не менее судья счёл нужным сделать одно уточнение в отношении применения принципа jura novit curia. С точки зрения Суда, он не видел необходимости в применении этого принципа, поскольку в заявлениях пострадавшего в Межамериканскую комиссию по правам человека и Суд уже было указано
36 Ibid. § 29-31.
37 Ibid. § 31-33.
38 Ibid. § 37.
39 Voto Razonado del Juez Roberto F Caldas. Caso Lagos del Campo v. Perú. § 4.
40 Ibid. § 2.
нарушение права на труд41. Принцип jura novit curia применим только к тем делам, в которых «заявляются не права, а факты»42, вследствие чего можно утверждать, что в конкретном деле отсутствовали элементы, определяющие его процессуальный характер.
С другой стороны, судья Калдас подчёркивает, что право на труд признаётся правом, закреплённым в национальной правовой системе государств-участников как полноценное самостоятельное право человека с возможностью судебной защиты на основании самой Конвенции (статьи 2S и 29)43. С учётом изложенного очевидна необходимость прямого признания Судом связанных с данным правом вопросов не только потому, что оно охраняется на национальном уровне, но и потому, что является одним из основополагающих элементов осуществления прав человека во всей совокупности и в полной мере44.
Со своей стороны, в 2017 году при вынесении Судом решения по делу Лагос дель Кампо против Перу судья Вио Гросси представил частично совпадающее особое мне-ние45, касающееся подхода Суда к статье 26 Межамериканской конвенции с указанием на то, что роль Суда состоит не в изменении Конвенции, а в применении и толковании её положений согласно критериям, согласованным с волеизъявлением государств и требованиями новых фактических и юридических обстоятельств46. А выполнение Судом функций, находящихся вне его компетенции, ставит под угрозу как принцип правовой защищённости, которому должны подчиняться все действия Суда, так и легитимность действий Суда, под чью юрисдикцию попадают государства.
Таким образом, особая позиция судьи Вио Гросси базируется на анализе экономических, социальных, культурных и экологических прав по статье 26 в контексте права на стабильную занятость и права на свободу объединения. В отношении права на стабильную занятость судья утверждает, что Суд не обладает юрисдикцией для рассмотрения заявлен-
41 Voto Razonado del Juez Roberto F. Caldas. Caso Lagos del Campo v. Perú. S 9.
42 Ibid. S 14.
43 Ibid. S 24.
44 Ibid. S 26-27.
45 Voto Razonado del Eduardo Vio Grossi. Caso Lagos del Campo v. Perú.
46 Ibid. S 2.
ного нарушения в соответствии со статьёй 26 Межамериканской конвенции, поскольку это право не попадает под его защиту47. Несмотря на то что экономические, социальные, культурные и экологические права признаются Уставом ОАГ и национальным законодательством государств, тот факт, что они не вытекают из самой Конвенции и что нет никакого протокола, который бы предусматривал включение этих прав в текст Конвенции или возможность их заявления в Суде, предполагает, что они не попадают под юрисдикцию Суда и не могут быть предметом его рассмот-
рения48.
С другой стороны, применение вышеназванной статьи при рассмотрении права на свободу объединения представляется судье Вио Гросси излишним и неуместным постольку, поскольку данное право закреплено в статье 16(1) Конвенции и к тому же уже получило достаточное развитие в практике Межамериканского Суда.
Далее судья Вио Гросси оценивает те положения Устава ОАГ, на которые в своём решении ссылается Суд, и приходит к выводу, что они устанавливают не права с возможностью судебной защиты, а принципы для достижения целей или выполнения задач в области социально-экономического развития, которые, в свою очередь, порождают обязательства государств по отношению к лицам, находящимся под их юрисдикцией49. По мнению судьи, посредством статьи 26 Конвенция наделяет экономические, социальные, культурные и экологические права особым режимом защиты, отличным от того, что предусмотрен для гражданских и политических прав50. Из-за этого отличия в подходе к статье 26 Конвенции исключается возможность заявления нарушений в результате недостаточной развитости государств, но намечается тенденция, явно несовместимая с духом самой Конвенции51.
В деле Уволенные рабочие «Петропе-ру» и другие против Перу52 Суд повторно акцентировал возможность прямой судебной
47 Ibid. § 4-5.
48 Ibid. § 8.
49 Ibid. § 12.
50 Ibid. § 15.
51 Ibid. § 18-19.
52 Corte IDH. Caso Trabajadores Cesados de Petroperú y otros v.
Perú. Excepciones Preliminares, Fondo, Reparaciones y Costas.
Sentencia de 23 de noviembre de 2017. Serie C No. 344.
защиты социальных прав в рамках статьи 26 Межамериканской конвенции. Рассматривая нарушение права на труд в случае сотрудников «Петроперу», Министерства образования и Министерства экономики и финансов Перу, Суд постановил, что понятие права на труд также включает гарантии доступа к правосудию и право на эффективную судебную защиту — на публично-правовом и частноправовом уровнях — рабочих, поскольку отказ в доступе к эффективному средству судебной защиты для оспаривания законности решения об увольнении признаётся нарушением статьи 26 Межамериканской конвенции. Судьи Вио Гросси и Сьерра Порто подтвердили свои аргументы из особых мнений по делу Лагоса дель Кампо.
8. Переходное правосудие
В деле Вереда Ла Эсперанса против Колумбии53 Суд рассматривал насильственное исчезновение двенадцати человек и произвольное лишение жизни ещё одного человека в период с 21 июня по 27 декабря 1996 года в районе Вереда ла Эсперанса муниципального образования Кармен де Виборал (провинции Антиокия). Факты указывали на участие в преступлении представителей государственных вооружённых сил и сил самообороны «Магдалена Медио», что позволило Суду признать ответственность государства за нарушение прав на судебные гарантии и судебную защиту, права на личную неприкосновенность близких родственников жертв, права на собственность и неприкосновенность жилища.
При рассмотрении дела Суд указал на то, что решение принималось с учётом факта взаимодействия государственных вооружённых сил и групп самообороны в данном районе. Суд посчитал, что «поддержка и согласие»54 со стороны государственных вооружённых сил способствовали присутствию в районе сил самообороны «Магдалена Медио», что привело к исчезновениям двенадцати человек. Это расценивается как невыполнение международных обязательств государства, следовательно, квалифицируется как
53 Corte IDH. Caso Vereda La Esperanza v. Colombia. Excepciones Preliminares, Fondo, Reparaciones y Costas. Sentencia de 31 de agosto de 2017. Serie C No. 341.
54 Ibid. § 168.
международно-правовое преступление — насильственное исчезновение и позволяет привлечь государство к ответственности за нарушение статей 5(1), 5(2), 4(1) и 3 Межамериканской конвенции, статьи Ца) Межамериканской конвенции о насильственном исчез -новении людей55, статьи 19 Межамериканской конвенции в отношении троих детей, указанных жертвами в рассматриваемом деле. На том же основании и с такой же позиции Суд признал нарушение государством статьи 4 Межамериканской конвенции по факту произвольного лишения жизни Хавье Джиральдо.
В частности, в отношении исчезновения родственников двух жертв, обратившихся с жалобами в судебные органы по процессам, начатым на основании Закона справедливости и мира56, Суд постановил, что государство не выполнило свою обязанность обеспечить соблюдение права на правду близких родственников жертв, и это будет считаться нарушением до тех пор, пока жертвы не будут найдены. Кроме того, колумбийское государство не выполнило обязательства по защите лиц, участвующих в процессе, и началу соответствующего расследования в суде общей юрисдикции, что составляет нарушение статей 8(1) и 25 Межамериканской конвенции и статьи ЦЬ) Межамериканской конвенции о насильственном исчезновении людей.
При этом Суд отказал в возможности привлечения к ответственности государство за нарушение судебных гарантий вследствие затягивания процесса, начатого на основании Закона о справедливости и мире. Заявители утверждали, что отсутствовал дифференцированный подход в расследовании насильственных исчезновений, однако Суд установил недостаточность доказательств этих фактов. К вопросу об использования принципа приоритетности при организации уголовного процесса Суд напомнил, что он не является «четвёртой инстанцией» и в сферу его полномочий не входит проверка законности и правильности решений национальных судов.
55 Convención Interamericana sobre Desaparición Forzada de Personas. Adoptada en Belém do Pará, Brasil el 9 de junio de 1994, en el vigésimo cuarto período ordinario de sesiones de la Asamblea General.
56 Ley de Justicia y Paz N° 975 de 25 de julio de 2005. Закон был принят в целях урегулирования вооруженных конфликтов в Колумбии.
8.1. Совпадающее с позицией Суда мнение судьи Эдуардо Феррера Мак-Грегора Пойсота
В своём мнении57 судья Феррер Мак-Грегор Пойсот отмечает, что соглашается с решением Суда, но считает, что к нему мог бы привести другой анализ — в отношении нарушения права на жилище в качестве самостоятельного права, связанного с другими гражданскими и политическими правами и защищаемого со ссылкой на статью 26 Межамериканской конвенции58. Поддерживая формулировку решения «любое жилище может быть защищено правом на собственность, но не любая собственность обязательно является жилищем»59, он всё же считает, что само жильё и право на жильё необязательно связаны с правом на собственность, так как данное право вытекает из положений статьи 34(к) Устава ОАГ.
По мнению судьи, в защите права на жилище Суду следовало продолжить логику выводов по делу Лагос дель Кампо против Перу, в котором Постановление позволило признать нарушение экономических, социальных, культурных и экологических прав по статье 26 Межамериканской конвенции. Так, в деле Лагоса дель Кампо Суд пересмотрел содержание и пределы действия статьи 26, постановив, что данная статья не ограничивается установлением программного требования к государствам и налагает на Суд обязанность защищать вышеперечисленные права, вытекающие из экономических, социальных, образовательных, научных и культурных стандартов, содержащихся в Уставе ОАГ.
Помимо этого, в продолжение своей позиции, обозначенной в совпадающем мнении по делу Йарсе и другие против Колумбии60, судья Феррер Мак-Грегор Пойсот добавляет, что, согласно правилам толкования в статье 29 Межамериканской конвенции и критериям толкования в Консультативном заключении о толковании Декларации
57 Voto concurrente del Juez Eduardo Ferrer Mac-Gregor Poisot. Caso Vereda La Esperanza v. Colombia.
58 В этом постановлении, как и в более ранних решениях, право на жилище присоединяется к праву на частную собственность (статья 21) и праву на неприкосновенность дома и личной жизни в рамках положений статьи 11(2) Конвенции.
59 Corte IDH. Caso Vereda La Esperanza v. Colombia. § 240.
60 Corte IDH. Caso Yarce y otras v. Colombia. Interpretación de la
Sentencia de Excepción Preliminar, Fondo, Reparaciones y Cos-
tas. Sentencia de 21 de noviembre 2017. Serie C No. 343.
1948 годат, ни одно из положений Конвенции не может быть истолковано как исключающее или ограничивающее действие Декларации 1948 года или международных договоров в отношении рассматриваемого вопроса. Соответственно, трактовка статьи 29 чётко говорит о том, что ввиду признания права на достойное жилище в правовой системе Колумбии и ратификации различных международных договоров, гарантирующих данное право, Межамериканская конвенция не может быть применена или истолкована как ограничивающая осуществление признаваемых государствами прав.
Таким образом, судья приходит к выводу о том, что право на достойное жилище не только предусматривается и гарантируется текстом Конвенции посредством статьи 26, но и является источником государственных обязательств, предусмотренных статьями 1(1) и 2 Конвенции: уважение, гарантия и приведение в соответствие законодательства. И также говорит о том, что, обстоятельства дела могут затрагивать разные права, но каждое из этих прав имеет своё юридическое содержание и не может игнорироваться Судом.
9. Гарантии судебной защиты и эффективные средства судебной защиты
В деле Фавела Нова Бразилия против Бразилии62 Суд признал ответственность государства за нарушение права на судебные гарантии (независимое и беспристрастное расследование, надлежащая процедура, разумный срок), права на судебную защиту и права на личную неприкосновенность 26 человек (среди которых шестеро детей), ставших жертвами убийства, а также трёх женщин (две из которых несовершеннолетние в возрасте 15 и 16 лет), ставших жертвами сексуального насилия во время полицейских рейдов в фавеле Нова Бразилия в 1994—1995 годах. Полиция связала смерти 26 человек с операциями по расследованию наркотрафика
61 Corte IDH. Interpretación de la Declaración Americana de los Derechos y Deberes del Hombre en el marco del artículo 64 de la Convención Americana sobre Derechos Humanos. Opinión Consultiva OC-10/89 de 14 de julio de 1989. Serie A No. 10.
62 Corte IDH. Caso Favela Nova Brasilia v. Brasil. Excepciones Preliminares, Fondo, Reparaciones y Costas. Sentencia de 16 de febrero de 2017. Serie C No. 333.
и действий незаконных вооружённых формирований, в ходе которых сопротивление при аресте привело к гибели людей. При этом Суд отказался признать нарушение права на личную неприкосновенность родственников жертв и права на свободу передвижения и свободный выбор местожительства трёх женщин, ставших жертвами сексуального насилия.
Анализ Суда сосредоточился на трёх основных моментах: 1) право на судебные гарантии и судебную защиту; 2) право на личную неприкосновенность; 3) право на свободу передвижения и свободный выбор места жительства. По первому пункту Суд установил, что следствие по факту смерти в ходе полицейской операции должно проводиться органами, которые не причастны к расследуемым фактам. С целью обеспечения независимости и беспристрастности следственных действий в этом конкретном деле следствие должны были проводить либо судебные органы, либо органы прокуратуры, не связанные с органом или учреждением, в котором работали причастные к делу лица.
Руководствуясь тем же принципом, после проверки действий гражданской полиции Рио-де-Жанейро, Межамериканский Суд смог установить нарушение статьи 8(1) Конвенции вследствие несоблюдения требований надлежащей процедуры, которые должны быть основополагающими при расследовании внесудебных казней и серьёзных нарушений прав человека. Точно так же был установлен факт бездействия и халатности других следственных органов, которые могли, но не исправили эти ошибки, нарушив тем самым требование проведения разбирательства в разумный срок (15 лет длилось разбирательство из-за затягивания, приостановления процесса и невыполнения процессуальных решений). Нарушение статьи 25 во взаимосвязи со статьями 1(1) и 2 Межамериканской конвенции было признано исходя из того, что отдельные следственные действия к делу не относились, а предвзятое отношение к жертвам повлияло на ход следствия.
В отношении указанных действий Суд также постановил, что отсутствие расследования, уголовного преследования и наказания лиц, причастных к насильственной смерти 26 человек, составляет нарушение права на личную неприкосновенность постольку, по-
скольку причиняет физические и нравственные страдания близким родственникам жертв.
Наконец, в отношении расследования по делам жертв сексуального насилия Суд постановил, что бразильским государством не были приняты соответствующие меры для надлежащего расследования этих фактов. Суд также высказал обеспокоенность по поводу процессуального статуса жертв (в качестве свидетелей и без должного признания их жертвами), а также того, что ими не была получена никакая компенсация и что впоследствии власти не приняли никаких мер для улучшения их положения или возмещения вреда, тем самым усилив страдания жертв и создав правовую незащищённость. Исходя из вышеизложенного, Суд сделал вывод об отсутствии эффективных средств судебной защиты и признал ответственность государства за нарушение статей 5, 8(1) и 25 во взаимосвязи со статьёй 1(1) Межамериканской конвенции и статьями 1, 6 и 8 Межамериканской конвенции по предотвращению и наказанию пыток63, а также статьёй 7 Межамериканской конвенции по предотвращению, наказанию и искоренению насилия в отношении
женщин64.
10. Презумпция невиновности и мотивированность судебных решений
В деле Сегарра Марин против Перу65 Суд признал международно-правовую ответственность перуанского правительства за нарушение статей 8(1), 8(2), 8(2)(И) (презумпция невиновности, мотивированность судебных решений, право на обжалование судебных решений) и статьи 25 (право на судебную) в ущерб интересам Агустина Бладимиро Се-гарры Марины, которому, когда он находился в должности заместителя директора паспорт-
63 Inter-American Convention to Prevent and Punish Tortute. Adopted at the Fifteenth Regular Session of the General Assembly of the Organization of American States, Cartagena de Indias, Columbia, 9 December 1985.
64 Inter-American Convention on the Prevention, Punishment, and Eradication of Violence against Women "Convention of Belém do Pará". Adopted at the Twenty-fourth Regular Session of the General Assembly of the Organization of American States, Belém do Pará, Brazil, 9 June 1994.
65 Corte IDH. Caso Zegarra Marín v. Perú. Excepciones Preliminares, Fondo, Reparaciones y Costas. Sentencia de 15 de febrero de 2017. Serie C No. 331.
ной службы Управления по вопросам миграции и натурализации Перу (1994), были предъявлены обвинения в незаконной выдаче паспортов 11 лицам, в том числе скрывавшимся от правосудия.
В 1994 году судья выдал ордер на арест Сегарры Марины. В 1995 году, спустя восемь месяцев после задержания, было установлено, что его подпись, из-за которой он оказался под следствием, была поддельной, поэтому ордер был отменён, а обвинения сняты. Но в 1996 году из-за показаний соответчиков и из-за того, что Сегарра не доказал свою невиновность путём опровержения выдвинутых против него доказательств, его приговорили к 4 годам тюрьмы и выплате 3 000 солей за совершение преступлений против государственной службы и общественного доверия, а также за подкуп должностных лиц. Обжалуемый приговор был оставлен в силе, и наказание было увеличено в 1997 году, а в 1998 году Верховный суд правосудия Перу вынес решение о недопустимости пересмотра решения апелляционного суда.
Анализ Суда касался двух моментов: 1) заявленное нарушение презумпции невиновности; 2) обязанность суда мотивировать решения, представленная как нарушение требований статьи 8 Межамериканской конвенции.
По первому пункту было проанализировано понятие и пределы презумпции невиновности и установлено, что это — направляющий принцип процесса, который ограничивает свободу усмотрения и субъективность судей. Суд подчеркнул, что доказательство вины является главным требованием для назначения уголовного наказания и обвинитель, а не обвиняемый должен представить все доказательства для опровержения указанной презумпции. Суд признал нарушением презумпции невиновности тот факт, что Сегарра Марин был привлечён к уголовной ответственности по той причине, что не доказал свою невиновность и не представил фактических доказательств для опровержения обвинений, представленных прокуратурой.
Аналогичным образом национальный суд обязан объективно оценить все существенные факты при наличии доказательств невиновности обвиняемого (представленных сторонами или полученных по запросу суда). Так, в рассматриваемом деле Суд постановил, что при установлении уголовной ответственности
Пятая коллегия по уголовным делам эту обязанность не выполнила.
Относительно мотивированности судебных решений, Суд подчеркнул, что приговор должен содержать «чёткое, ясное, логичное обоснование»66, в достаточной степени отражающее доказательства, опровергающие презумпцию невиновности и определяющие уголовную ответственность, а также не только полное описание доказательственных фактов, но и их судебную оценку на предмет того, были ли они признаны достоверными и допустимыми при привлечении обвиняемого к ответственности. В деле Сегарры Марины против Перу Суд установил, что в обвинительном приговоре были перечислены представленные доказательства, но не была проведена их оценка судом. В приговоре также не были указаны объективные и субъективные признаки преступлений (время, способ, место). В целом это затрудняло осуществление права на защиту и права на обжалование.
Наконец, рассмотрение ходатайства об отмене приговора 8 ноября 1996 года в Первой временной коллегии по уголовным делам не было эффективным, поскольку процесс ограничился подтверждением выводов суда первой инстанции без проведения полного пересмотра дела с учётом заявлений осуждённого.
В итоге установленные факты в отношении презумпции невиновности и мотивированности судебных решений дали основание Суду признать нарушение статей 8(1) и 8(2) Межамериканской конвенции. А также Суд признал нарушение статей 8(2)(h) и 25 Межамериканской конвенции по факту отсутствия эффективных средств правовой защиты.
Библиографическое описание: Парра Вера О., Тарре Мосер П. Межамериканский Суд по правам человека: обзор судебной практики за 2017 год // Международное правосудие. 2018. № 1(25). С. 3-19.
Inter-American Court of Human Rights: practice review 2017
Oscar Parra Vera
MSc in Criminology and Criminal Justice, Magistrate at the Special Jurisdiction for Peace in Colombia, former Senior Legal Officer at the Inter-American Court of Human Rights, Bogota, Colombia (e-mail: oscar.parra@jep.gov.co).
66 Ibid. § 148.
Patricia Tarre Moser
LL.M., Attorney at the Inter-American Court of Human Rights, Intern at the Inter-American Commission of Human Rights, San-Jose, Costa Rica (e-mail: patriciatarre@corteidh.or.cr).
Abstract
This article focuses on the case law of the Inter-American Court of Human Rights for 2017. Through an analysis of the Court's principal rulings and advisory opinions, the authors' main purpose is to identify the innovations and progress of the Court's jurisprudence in specific subjects, thus establishing its potential contributions not only for the State's national law and the Inter-American system, but also for other regional human rights protection systems. The cases reviewed cover a wide range of subjects that include, among others, environmental protection and human rights, guarantees in military training, the observation and application of logical research guidelines, the application of International Humanitarian Law in international armed conflicts, LGBTI rights and the duties of the States concerning not only individu-
als but the community as a whole, the direct justiciability of social rights under Article 26 of the American Convention of Human Rights, transitional justice, judicial guarantees, and effective judicial protection. In order to achieve this purpose and for the sake of clarity, the article is organized by subject, concerning the main topic developed by each decision, and grouping them accordingly.
Keywords
Inter-American Court of Human Rights; environmental protection; International Humanitarian Law; logical research guidelines; military training; LGBTI rights; justiciability of social rights; judicial protection.
Citation
Parra Vera O., Tarre Moser R (2018) Mezhamerikanskiy Sud po pravam che-loveka: obzor praktiki za 2017 god [Inter-American Court of Human Rights: practice review 2017]. Mezhdunarodnoe pravosudie, no. 1, pp. 3-19. (In Russian).
