CC BY
20
7. Slaughter S., Leslie L.L. Academic Capitalism. Politics, Policies, and the Entrepreneurial University. Baltimore and L., 1997.
8. Попов Г.Х. // Вопр. экономики. 2000. № 12.
9. Мясникович M.B. // Белорусский экономический журнал. 2005.
10. ПолоникС.С., Богданович А.В., Александрович Я. М. // Белорусский экономический журнал. 2004.
11. Доклад о мировом развитии 2003 года. Устойчивое развитие в меняющемся мире. Преобразование институтов, рост и качество жизни / пер. с англ. М., 2003.
12. Доклад о мировом развитии 2004 года. Как повысить эффективность услуг для бедного населения / пер. с англ. М., 2004.
13. Доклад о мировом развитии 2006 года. Справедливость и развитие / пер. с англ. М., 2006.
14. Костюк В.Н. // Общественные науки и современность. 2004.
15. Мировая экономика: глобальные тенденции за 100 лет. М., 2003.
Поступила в редакцию 3.09.2007 г.
МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ТРАНСФОРМАЦИИ СОДЕРЖАТЕЛЬНОЙ СТОРОНЫ ТРУДОВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И ОБЛИКА РАБОТНИКОВ НОВОГО ТИПА
Ю.А. Ермолов
Ermolov Yu.A. Methodological problems of study of transformation of the content aspect of labour activity and new type workers’ appearance. The article deals with the actual problems of methodology, bound with a change of workers’ labour activity nature caused by formation and advancing development of «neoclassical» production of a new type, which is interrelated with shift from the industrial society to a postindustrial one, information society on the basis of innovations.
Имеющийся опыт позволяет утверждать, что процесс постиндустриальной перестройки экономики сопряжен с коренными изменениями в характере труда и типе работника, их роли в развитии общественного производства, создании и накоплении богатства, прогрессе общества. В современных условиях человеческие ресурсы превратились в решающий фактор инновационного развития экономики и социальной сферы общества. В связи с этим трансформации в человеческом факторе, происходящие в современном обществе, стали предметом активных дискуссий в научных кругах, которые нашли свое отражение в социально-экономической литературе. В повестку дня встает пересмотр традиционных взглядов экономической науки и всей общественной теории по ряду важнейших аспектов этой проблемы.
Это во многом обусловлено процессом плюрализации, который пронизывает все сферы жизнедеятельности общества. Логика этого процесса диктуется социальной переориентацией производства и общества, которая ставит в центре складывающейся по-
стиндустриальной цивилизации человека с его многообразными потребностями. Основоположник теории постиндустриального общества американский экономист и социолог О. Тоффлер отмечал по этому поводу, что разнообразие и неоднородность есть важнейшие признаки перехода к постиндустриализму [1]. Данная черта находит свое конкретное выражение в развитии различных типов хозяйства и секторов экономики. Именно этим и обусловлена жизнеспособность современной экономики, т. е. речь идет о возможности изменять в ее рамках в зависимости от конкретных условий соотношение между различными укладами, заставляя больше работать тот или иной сектор. При этом нет абсолютного, «статичного» господства какого-либо одного экономического уклада, подавляющего остальные.
Таким образом, в центр постиндустриальной перестройки экономики выдвигается человеческая личность, реализация ее потенциала и обеспечение благоприятных условий жизнедеятельности. Личность и реализация ее интересов - внутренний источник
развития современных экономических систем.
Человеческий фактор все больше определяет сущность современного бизнеса, являясь мощным интеллектуальным ресурсом для эффективного использования технологий. Опыт развитых стран показывает, что при одинаковой технологической оснащенности производства добиваются успеха в условиях острой конкуренции за рынки сбыта и потребителей те предприятия, которые лучше используют имеющиеся человеческие ресурсы.
Особенно очевиден бурный рост уровня общего и профессионального образования населения большинства стран, быстрое повышение удельного веса квалифицированного труда, снижение доли и массы неквалифицированного труда, повышение роли умственных, творческих функций и снижение монотонных физических операций в деятельности человека.
По оценке Питера Ф. Друкера, еще в 50-е гг. рабочие, занятые физическим трудом, составляли большинство во всех развитых странах. К 1990 г. их доля сократилась до 20 % от общего числа занятых. К 2010 г. она, по мнению П. Друкера, будет составлять не более одной десятой [2].
История свидетельствует, что вторая половина XX столетия дала старт новой эпохе научно-технической революции (НТР). С технической и технологической точек зрения сущность НТР проявляется как процесс превращения (трансформации) средств труда, выступающих в роли технологического базиса сферы производства, из машинного комплекса в автоматизированные машинные комплексы, т. е. соединение систем машин с управляющей кибернетической системой. В целом ступени революционных трансформаций в развитии средств труда представлены в таблице 1.
В таблице 1 на каждой ступени на первом месте расположены виды орудий труда, играющие главную роль, второе и третье место занимают орудия, имеющие второстепенное значение.
Изменение трудовых функций работника под влиянием НТР происходит по следующим направлениям:
1) постепенно ликвидируются тяжелый неквалифицированный и малоквалифицированный труд;
2) происходит рост сложности умственного и физического труда;
3) наблюдается уменьшение непосредственно производственных функций и возрастание контроля и управления;
4) человек освобождается от непосредственного участия в производственном процессе, передавая функции управления и контроля управляющим и саморегулирующимся устройствам;
5) происходит сочетание умственных и физических функций, причем доля умственных функций возрастает быстрее;
6) отмечается чередование чисто производственных и организационно-управленческих функций.
То, что труд основывается на знании, не является новостью. В общественной жизни человека знание всегда играло большую роль. Новым скорее является рост числа профессий, которые требуют основанного на знании труда. Доля рабочих мест, требующих от работника ограниченных когнитивных (познавательных) навыков, сегодня стремительно сокращается. В результате труд меняется: число профессий, ориентированных на производство, сокращается, а ориентированных на обслуживание, растет. Лидером являются информационные технологии, затем идут «новые продукты, обслуживание», «современные технологии».
Освобождение труда от рутинных, физических, зачастую весьма тяжелых операций и наполнение его творческим содержанием, связанным с использованием информации, научных знаний, естественно, привлекло внимание многих исследователей - экономистов и социологов. При этом можно заметить, что разночтений в оценках глубинного характера и принципиального значения этих процессов для развития человечества у них в принципе нет. Вместе с тем все-таки не обходится и без некоторых преувеличений.
Так, весьма обстоятельно, с многочисленными ссылками на других исследователей, анализируются изменения в содержании трудовой деятельности человека в работах В. Иноземцева [3-5]. По мнению данного автора, эти изменения при переходе к постиндустриальному (в терминологии В. Ино-
земцева - «постэкономическому») обществу позволяют говорить о преодолении «труда» и его замещении «творчеством». При этом автор ссылается на слова раннего («философского») К. Маркса об устранении труда коммунистической революцией, подробно рассматриваются смысловые нюансы в понятиях «труд» и «работа» в английском, немецком, французском языках.
Действительно, в большинстве случаев понятие «труд» применяется в чрезвычайно широком смысле, сильно затрудняющем понимание происходящих в современном обществе процессов. В одной из своих работ Дж. К. Гэлбрейт совершенно справедливо писал: «Следует четко констатировать факт принципиальной важности, о котором редко упоминается в экономической литературе: существует проблема с термином «труд (work)», который обозначает резко контрастирующие виды деятельности; по своей неоднозначности он вряд ли имеет много аналогов в каком-либо языке» [6]. Мы согласны с ним в том, что понятие «труд» (в английском языке - «work», во французском -«travail», в немецком - «arbeit») действительно не определено достаточно строго в большинстве как социологических, так и экономических исследованиях.
Противоречивая и двойственная природа человеческой деятельности отмечалась философами еще в XIX в. Одним из примеров тому могут стать работы К. Маркса, определявшего труд как «процесс, совершающийся между человеком и природой, в котором человек своей собственной деятельностью опосредствует, регулирует и контролирует обмен веществ между собой и природой» [7], как «вечное условие человеческой жизни, не зависящее от какой бы то ни было формы этой жизни, а, напротив, одинаково общее всем ее общественным формам» [7], но, в то же вре-
мя, отмечавшего, что «говорить о свободном, человеческом, общественном труде, о труде без частной собственности (значит допускать) одно из величайших недоразумений».
Предлагаемое В. Иноземцевым выделение трех отличных друг от друга типов активности человека - трудовой (инстинктивной или полуинстинктивной) на ранних этапах его прогресса, «труда как деятельности, продиктованной внешней необходимостью» и труда как творчества, имеющего внутренний побудительный мотив, не вызывает сомнений. Но чрезмерным выглядят их жесткое противопоставление друг другу, утверждение, что «труд» присущ только так называемому «экономическому обществу», что его не было на более ранних стадиях и что, в свою очередь, при переходе общества в «по-стэкономическое» состояние «труд» отрицается «творчеством».
Мы считаем, что данный подход имеет не только терминологический смысл, как может показаться на первый взгляд. Он важен в методологическом плане. Речь идет о соотношении общих основ труда как сознательной деятельности человека, направленной на получение потребительных ценностей, с одной стороны, и особенностей его характера и мотивации на различных этапах развития человечества - с другой. Представляется, что жесткое разграничение деятельности человека по второму критерию означает отрицание общих основ труда как одного из главных связующих компонентов или факторов развития общества. Оно не соответствует историческим реальностям. Творческая компонента в той или иной степени характеризует труд не только в постиндустриальную эпоху, равно как затраты физической энергии, рутинные действия не отпадают в современном обществе и вряд ли будут преодолены в будущем.
Таблица 1
Ступень Средства труда
I Ручные орудия труда - машины
II Машинные комплексы - ручные орудия труда
III Машинные комплексы - машины-автоматы - ручные орудия труда
IV Машинные комплексы - автоматические машинные комплексы - ручные орудия труда
V Автоматические машинные комплексы - машинные комплексы (ручные орудия труда)
VI Автоматические машинные комплексы
Думается, что такое резкое разграничение и противопоставление труда и творчества не дают никаких преимуществ в сравнении с формулой творческого труда для анализа реальных перемен в труде, которые происходят в процессе становления постиндустриального общества. Трактовка «творчества» как отрицания «труда» в работах В. Иноземцева связана с выдвигаемой им и некоторыми другими авторами концепцией «постэкономического общества». Не входя в обсуждение аргументов против или в пользу этой концепции по существу, заметим, что отправным моментом для ее выдвижения послужила ссылка на предисловие «К критике политической экономии» К. Маркса, где употребляется понятие экономической общественной формации [7, т. 13, с. 7-8]. У В. Иноземцева цитата приведена в сокращенном, препарированном и искаженном виде, придающем этому понятию совершенно иное содержание. При сколько-нибудь внимательном рассмотрении высказывания К. Маркса очевидно, что под «экономической общественной формацией» К. Маркс имел в виду не какую-то конкретную эпоху или полосу общественного развития, а экономическую формацию как общее понятие, как экономический строй общества. В таком же смысле К. Маркс употребляет понятие экономической общественной формации еще в двух случаях: в Экономических рукописях 1861-1863 гг. [7, т. 47, с. 281] и в предисловии к первому изданию первого тома «Капитала» [7, т. 13, с. 10].
В. Иноземцевым же со ссылкой на авторитет К. Маркса в ход пущены понятия экономического и постэкономического обществ, экономической и постэкономической эпохи ит. д. Это, конечно, дело автора, но К. Маркс тут совершенно не при чем.
Практика показывает, что перемены в труде и в облике работника объясняются требованиями к человеку со стороны новых поколений средств труда, высокотехнологичного, компьютеризированного общественного производства. В самом деле, современному высокотехнологичному производству требуются работники нового типа, и не только с точки зрения уровня образования и обучения, но и в плане психологической устойчивости, ответственности и заинтересо-
ванности, норм и навыков межличностного общения.
Но это лишь одна сторона взаимодействия личного и материально-вещественного факторов современного производства. А другая сторона связана с развитием человека как самостоятельного вектора общественного прогресса, оказывающего все более мощное влияние на общественное производство. Через человека в постиндустриальной экономике реализуется решающая роль науки, знаний, информационных ресурсов, культуры в современном обществе и в производстве. В этих условиях значение человеческого фактора не вмещается в прежнюю формулу «обратного влияния социальных факторов на экономику». Он превращается в главный источник и импульс, в решающей степени определяющий стратегический вектор экономического развития, и реализуется через творческий труд ученых, разработчиков, инженеров и техников, управленцев, работников массовых профессий.
В экономической науке на протяжении многих десятилетий в XIX и XX вв. в явной и неявной формах велась дискуссия о сравнительной роли факторов производства - труда, капитала и земли (природы) - в создании общественного богатства. Классическим, в терминологии марксизма «буржуазным», представлениям по этому вопросу противостояла марксистская трактовка о решающей роли труда как главного фактора роста богатства и единственного источника создания стоимости (ценности). Марксистскими авторами неизменно подчеркивалось, что человек, работник - основная производительная сила общества, что «не охваченные живым пламенем человеческого труда материальные факторы производства представляют груду мертвых вещей» и т. д., и т. п. Безусловно, такая постановка вопроса несла и определенную идеологическую нагрузку, была направлена против теорий происхождения доходов (прибыли - из капитала, зарплаты - из труда, ренты - из земли), на обоснование тезиса о труде как единственном источнике прибавочной стоимости, а значит и прибыли, об эксплуатации трудящихся как присвоении результатов их труда, о ликвидации эксплуатации человека человеком как исторической миссии пролетариата [8].
Вместе с тем, эта точка зрения не выдерживалась сколько-нибудь последовательно. Наряду с этим утверждалось, что наиболее подвижным и революционным компонентом производительных сил выступают средства труда. Именно благодаря этому труд с применением новой техники начинает выступать как умноженный, т. е. создает в единицу времени большую стоимость, чем среднеобщественный труд того же рода. Вся концепция относительной прибавочной стоимости К. Маркса основана на фактическом признании того факта, что она возникает вследствие совершенствования материально-вещественных факторов производства, а теория дифференциальной ренты выглядит как отклонение от трудовой теории стоимости и признание доходообразующей роли земли.
Все дело в том, как рассматривается производство, - в статически неизменном или динамически совершенствующемся качестве. В статике анализ сравнительной роли факторов производства не имеет смысла - в определенный момент нет различий между абсолютной и относительной прибавочной стоимостью. В динамике, напротив, он становится вполне возможным. В этом и состоит смысл факторного анализа динамики эффективности и его конкретных методов, в частности, производственной функции, позволяющий выявить вклад различных факторов в результаты производства и их сравнительную динамику.
Факторы производства, как известно, имеют затратную и полезностную стороны. Первая измеряется издержками их производства, вторая - ролью в создании благ или повышении их качества. Соотношение между ними отражает эффективность данного фактора. Оно улавливается лишь в динамике, т. е. при сопоставлении динамических рядов затратных и полезностных оценок. Все это относится и к рабочей силе, воспроизводство которой включает в себя затраты на поддержание жизни человека и его семьи, образование и культуру, а использование происходит в процессе труда и создания новых благ.
Последняя волна НТР - микроэлектронная революция - открывает перспективы развития «неоклассического» производства нового типа, которое предполагает существенные изменения всех сторон общественной
жизни. Если говорить о форме общества, то рассматриваемый переход взаимообразуется с движением от индустриального к постиндустриальному, информационному обществу, от капиталистически ориентированной к социально ориентированной рыночной экономике, от общества с господствующим социально-экономическим способом производства к смешанному многоукладному поли-формическому обществу ИТ. д.
Постиндустриальная трансформация вносит кардинальные изменения как в издержки подготовки рабочей силы, так и в ее дееспособность. Общий рост объема и уровня доходов и расходов населения приводит к формированию нового качества жизни большинства людей в развитых странах, хотя некоторые группы населения остаются за чертой бедности, не говоря уж о пауперизации населения во многих странах мира за пределами так называемого «золотого миллиарда».
И все-таки переход к информационным технологиям превращает их базовую структуру - информацию, непосредственным носителем и генератором которой является человеческая личность, в усилительный фактор новой производственной системы. Ведущая роль в такой системе переходит от материально-вещественных элементов производства к духовным, от труда прошлого непосредственно к человеку. Наряду с трудом в сфере производства продуктивным становится труд лиц, занятых в духовной сфере общественной жизни и обеспечивающих удовлетворение не только материальных, но также духовных и социальных запросов каждого человека, потребностей его всестороннего развития. Наука, образование, здравоохранение становятся необходимыми элементами «неоклассического производства», инвестиции в эту сферу становятся производственной потребностью.
«Неоклассическое» производство существенно изменяет характер трудовой деятельности его работника. Автоматизация приводит к тому, что частичная, повторяющаяся, монотонная работа, свойственная фазе индустриализма и массового производства, исчезает. Машины сами по себе перестают определять ритм и интенсивность человеческого труда. Работник «неоклассического» производства более независим, более изобретателен, он больше не является придатком
машины. Во-первых, его деятельность опирается, прежде всего, не на физические, а на умственные ресурсы, предполагает напряжение не мускулов, а интеллекта. Во-вторых, «новый» труд в демассированном производстве утрачивает свой частичный, фрагментарный характер одной монотонно повторяющейся операции, не имеющей самостоятельного значения. Новая дестандартизиро-ванная продукция не имеет анонимного характера: она является результатом индивидуальной авторской деятельности, в которой реализуется личность (знания и способности) ее создателя.
Авторский характер «неоклассического» производства выдвигает на первый план степень индивидуального мастерства, профессиональной подготовленности работника. Трудовая деятельность на последних этапах НТР все больше и больше приобретает черты «нового ремесла», в котором реализуется интеллектуальный потенциал (знания, умения, способности, опыт) «нового работника». Он похож скорее на независимого ремесленника, обладающего набором разных инструментов, чем на взаимосвязанных рабочих конвейера. Профессии последней волны НТР не пригодны для рутинизации, как это было с большинством профессий в индустриальном прошлом; они трудно втискиваются в рамки «рабочего времени» и с трудом поддаются какому-либо «временному» выражению.
Работник нового типа должен получать образование непрерывным образом в течение всей своей жизни: функциональные теоретические знания универсального характера становятся такой же предпосылкой «нового ремесла», как и личное мастерство, опыт и талант.
«Неоклассическое» производство разрушает традиционную систему иерархического управления (точного исполнения всех приказов сверху вниз): значительная доля принятия управленческих решений переносится на уровень непосредственного изготовителя (или прямо на рабочее место). Это объясняется тем, что:
• творческий, поисковый характер «нового ремесла» создает невозможность его традиционной бюрократической регламентации;
• компьютеризация позволяет сосредотачивать информацию непосредственно на самом низовом уровне (рабочего места) бла-
годаря тому, что работник не исполняет решения, а сам принимает их;
• в настоящее время компьютеры практически полностью взяли на себя все виды работ, ранее осуществляемых средним управленческим аппаратом. Поэтому среднее звено управления в настоящее время интенсивно ликвидируется;
• иерархическая организация заменяется сетевой, связь между которыми не субординационная, а диалоговая. Таким образом, если классическое индустриальное производство требует управления с помощью большого числа распоряжений (объединяющих и координирующих частичные, фрагментарные операции), то «неоклассическое» производство, «новое ремесло» имманентно (как технологический императив) предполагает существенное расширение сферы самоуправления и самоорганизации.
Таким образом, эти все факторы явились основой происходящих перемен в социальной структуре общества. Работник (как придаток машины) превращается в работника нового типа. Возрастают потребности в специалистах высокого уровня образования и квалификации. Формируется мощный слой управляющих производством и хозяйством. Соответственно происходящему возникает насущная потребность в обеспечении нового качества жизни для разных социальных групп, гарантированности этого качества собственностью на определенную часть производственных средств или накопленного богатства. Каждому социальному слою свойственно наличие своей системы экономических интересов (отличающейся высокой мобильностью). Меняющийся характер социальной структуры и ее динамизм выступают в качестве социальной основы полиформиче-ского общества. Плюрализация в данной сфере проявляет себя в усложнении системы экономических интересов и многообразии форм и институтов их реализации.
С развертыванием научно-технического прогресса (НТП), с превращением науки в непосредственную производительную силу формируется новый технологический способ производства, центральное место в котором занимает живой, творческий, интеллектуальный труд.
Как зарубежные, так и отечественные исследователи пока явно недооценивают
значение этого существенного изменения, даже можно сказать сдвига в характере труда на нынешнем этапе развития производительных сил в мире. На деле подобный сдвиг означает, что персонал, занятый в сфере науки и образования, должен рассматриваться, по крайней мере, как обеспечивающий рост производительности труда в недалеком будущем. В свою очередь, необходимое для развития этих двух важнейших общественных секторов государственное финансирование нужно считать производительным капиталовложением стратегического характера, рассчитанным на щедрую отдачу не в самое ближайшее время, а в относительно более отдаленной перспективе, возможно, десятилетия спустя.
Из такого обновленного представления о труде также вытекает необходимость уточнить само понятие о производительном труде. Думается, настало время подразделить производительный труд, как мы до сих пор понимали, на непосредственно-производительный, которым заняты люди в материальном производстве, или реальной экономике, и совокупно-производительный. Последнее понятие относится, соответственно, к тем, кто двигает вперед науку, прежде всего фундаментальную, поскольку прикладные науки (НИОКР) входят уже в непосредственно-производительную сферу. В область совокупно-производительного труда следует включить и труд тех, кто обеспечивает массовое образование, т. е. необходимую подготовку к будущему участию в высокопроизводительном и наукоемком производстве в рамках всего народного хозяйства.
Возникает также насущная потребность в том, чтобы ввести в современную политэкономию и экономику труда новое понятие -социально-необходимый труд. В эту категорию, безусловно, должен войти труд врачей и медицинских работников в целом, а также труд широкого спектра работников культуры. И это понятно. Если врачи - медики призваны позаботиться о физическом здоровье современного общества, то работники культуры должны обеспечивать духовнонравственное его совершенствование.
Видимо, к этой же категории нужно отнести и работу управленцев, прежде всего государственного звена на всех уровнях. Исторический опыт показывает, что именно от
управления во многом зависит то, как пойдет развитие современного общества. Безусловно, НТП также предъявляет повышенные требования к качеству управленческого (организаторского) труда, его эффективности, которая в принципе должна оцениваться по конечным результатам, хотя они могут проявиться нескоро, иногда спустя десятилетия. Отсюда понятно, как велика ответственность управленцев, особенно высшего звена, т. к. за ошибки нынешних политиков придется расплачиваться будущим поколениям.
В заключение необходимо отметить следующее. Черты нового типа смешанной экономики, распространяющейся по всему миру, показаны, в частности, О. Тоффлером в книге «Смена власти. Знания, богатство и насилие на рубеже XXI столетия». Автор отмечает, что формирующееся общество основывается на появлении новых отраслей (электроника, информатика, биотехнология) и таких новых форм, как гибкое производство, рыночные «ниши», распространение частичной занятости, возврат рабочего места в домашние условия. Возникает новая система создания богатства, опирающаяся не на мускульную силу, а на интеллект. Ключом к экономическому росту в XXI в. станут знания.
Информация и знания, понимаемые не как субстанция, воплощенная в производственных процессах или в самих средствах производства, а как непосредственная производительная сила, оказываются важнейшим фактором современного хозяйства. Отрасли, производящие знания и относимые к «четвертичному» или «пятеричному» секторам экономики, становятся ныне первичным («primary», пользуясь терминологией М. По-рата [9]) сектором, снабжающим хозяйство наиболее существенным и важным ресурсом.
1. Смешанное общество: Основы, сущность, проблемы. М., 1993. С. 56.
2. Новая постиндустриальная волна на Западе. М., 1999. С. 93.
3. Иноземцев В.Л. За пределами экономического общества. М., 1998. Гл. 6.
4. Иноземцев В.Л. Расколотая цивилизация. М., 1999. Гл. 1, 2.
5. Иноземцев В.Л. Современное постиндустриальное общество: природа, противоречия, перспективы. М., 2000. С. 51-110, 154-172.
6. Galbraith J.K. The Good Society. The Humane Agenda. Boston; N. Y., 1996. P. 90-91.
7. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23.
С. 188, 195.
8. Медведев В.А. Перед вызовами постиндустриализма: Взгляд на прошлое, настоящее и будущее России. М., 2003. С. 202.
9. Porat M.U. The Information Economy: Definition and Measurement. US Dept. of Commerce. Wash., 1977.
Поступила в редакцию S.Q9.2QQ7 г.
ЭВОЛЮЦИЯ СТРУКТУРНОЙ ПОЛИТИКИ КАЗАХСТАНА В ПЕРИОД РЫНОЧНОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ
Н.М. Антонова
Antonova N.M. Kazakhstan structural policy evolution during market transformation. Specificity of the present stage of Kazakhstan development concerning structural shifts in its economy is characterized, in our opinion, by two basic tendencies - transition of our country to market economy and movement towards postindustrial society. Both these features of development impose the requests on a structural policy. Universal tendencies will inevitably influence the structure of economy in long-term prospect.
Структурные проблемы казахстанской экономики формировались на протяжении нескольких десятилетий. В 60-е гг. XX в. структурные изменения в экономике Казахстана носили в основном позитивный характер (высокая доля производственного накопления, увеличение выпуска продукции металлургии и химической промышленности, развитие сельского хозяйства, направление значительных средств в сферу науки и образования).
Однако интенсивное наращивание в СССР военного производства к концу 60-х гг. привело к образованию существенного преобладания первого подразделения в структуре общественного производства и возникновения дефицита на потребительском рынке, что сказалось впоследствии на экономике суверенного Казахстана. Интенсивное наращивание производства в нефтедобывающей промышленности привело к дальнейшему увеличению доли первого подразделения в народном хозяйстве. К середине 80-х гг. конъюнктура мирового рынка энергоносителей стала менее благоприятной. Ухудшение условий внешней торговли вызвало ускорение развития кризисных процессов в казахстанской экономике. Началось сокращение объемов производства, которое к концу 80-х гг. распространилось на отрасли первого подразделения.
Структурная перестройка представляет собой процесс адаптации структуры национальной экономики к меняющимся потребностям отечественного и мирового рынков. Она необходима для того, чтобы переориентировать сформированную плановой системой затратную экономику на производство потребительских товаров и услуг, приспособить ее к структуре спроса, провести конверсию военного производства, сформировать новую экспортную базу и повысить эффективность использования ресурсов [1].
В ходе структурных преобразований система экономики избавляется от устаревших элементов, сохраняющиеся элементы подвергаются количественным и качественным изменениям, дополнительно формируются новые, не существовавшие прежде образования. В процессе такой «революции» возможны сбои в технологических цепочках, остановка производств, возникнет угроза снижения уровня жизни людей. Уменьшение негативных последствий изменения в структуре народного хозяйства обычно возлагается на государство.
Государство также решает вопрос выбора варианта из множества альтернатив структурной реформы и условий для ее реализации, который бы отвечал жизненным интересам наиболее широких слоев общества.
