CC BY
22
Вызовы времени: инновационный менеджмент
и модернизация
Л. В. Рубцова
Рассматриваются проблемы инновационного менеджмента, глубокой и последовательной модернизации общества и государства, отвечающей вызовам XXI века. Анализируется сочетание интересов и потребностей людей с интересами и потребностями общества и государства.
Ключевые слова: инновационный менеджмент, модернизация общества и государства, микро- и макроэкономика, социальный консенсус, вызовы времени и технологические уклады.
Challenges of Our Time: Innovative Management,
Modernization
L. V. Rubtsova
This article reviews problems of innovative management, deep and consecutive modernization of society and the state, that corresponds to the challenges ofXXI century. It analyses combination of interests and needs of people with interests and needs of society and the state.
Key words: innovative management, modernization of society and the state, micro- and macroeconomy, social consensus, challenges of the time and technological structure.
Очевидно, что понимание вызовов времени детерминировано законами диалектики, и это определяет весь комплекс управленческих решений в государстве. В свою очередь, инновационный менеджмент, глубокая и радикальная модернизация всех сфер жизни обуславливают необходимость институциональных преобразований, направленных на оптимальное сочетание интересов и потребностей людей с интересами и потребностями общества и государства.
Постиндустриальное развитие, с одной стороны, обостряет противоречия этого процесса, с другой — облегчает их разрешение на основе уже наработанной «инструментальной» практики как социального, так и экономико-технологического характера [1,2].
Все составляющие макроэкономики — от интересов и потребностей «микроединиц» до решений государственного уровня — покоятся
на микроэкономическом основании, обремененном целым кругом проблем, связанных с эффективным использованием ограниченных природных и людских ресурсов. Различные решения на этих уровнях (особенно в макроэкономике) во многом объясняют уровень экономического мышления, экономической культуры общества/государства.
Американский экономист Дуглас Норт [3], получивший в 1993 году Нобелевскую премию «За обновление историко-экономических исследований методами экономической теории и количественного анализа для объяснения экономических и институциональных изменений», точно подметил, что в отличие от эволюции Дарвина, в ходе которой на механизмы отбора не влияют представления о конечных результатах, экономические изменения по большей части являются сознательным процессом, формируемым представлениями участ-
Лидия Викторовна Рубцова - соискатель кафедры «Менеджмент» Московского государственного университета печати. E-mail: Hdia.rubtsova@gmail.com
ников процесса о последствиях своих действий [4]. Другой лауреат Нобелевской премии («За новаторские работы по теории денег и теории экономических колебаний, а также за глубокий анализ взаимозависимости экономических, социальных и институциональных явлений»; 1974 г.), австрийский экономист и философ Фридрих Август фон Хайек, говорил: «Признание непреодолимых пределов его [человека] знания должно преподать исследователю общества урок смирения, который должен предохранить его от соучастия в пагубном стремлении людей к контролю над обществом — стремлении, которое не только превращает его в тирана своих ближних, но и способно сделать его могильщиком цивилизации, которая не создавалась по замыслу какого-либо разума, а выросла из свободных усилий миллионов людей» [5].
Не менее очевидно, по мнению многих исследователей, что одной из важнейших характеристик управленческих решений в обществе и государстве является возможность достижения социального консенсуса — баланса интересов различных групп и слоев общества, выражающегося в социальном согласии по поводу распределения ресурсов и общественного продукта. Социальный консенсус означает отказ от разрешения противоречий между экономической эффективностью и социальной справедливостью, экономической свободой и экономическим равенством на основе альтернативы «либо-либо» [6-8].
Оптимальное сочетание интересов достигается путем взаимодействия различных типов хозяйств и секторов экономики, использования многообразных форм экономического и социального регулирования. На современном этапе в развитых странах главным инструментом увязки интересов и реализации социального консенсуса выступает государство с очень важной, на наш взгляд, функцией — стимулирование всех структур общества, — поскольку и тип экономики, и форма государственного устройства зависят от типа общества, и наоборот.
Для достижения социального консенсуса необходимо использовать разветвленную систему политических, экономических и социальных институтов и механизмов: социальное партнерство на разных уровнях развития экономики и общества; участие работников предпри-
ятий в управлении и акционерном капитале; производственное и местное самоуправление; участие малого и среднего бизнеса в отраслевых и региональных сетях сотрудничества и т. п. Это позволяет создавать предпосылки для оптимального сочетания интересов и потребностей людей с интересами и потребностями общества/государства. Нивелировать объективную сложность данного процесса во многом позволяет использование такой философско-экономико-социальной категории, как отчуждение труда, в результате чего сама природа человека превращается в рыночный товар.
Социально-экономическую природу отчуждения раскрыл Карл Маркс. Еще в «Экономи-ческо-философских рукописях 1844 года» он писал, что в условиях господства частной собственности рабочему не принадлежит ни результат, ни сам процесс труда; рабочий отчужден от других людей и от своей родовой жизни, которая перестала быть самоценностью и стала средством; труд превратился из самоутверждения в самоотрицание рабочего, в способ выключения его из жизни. Маркс был убежден в возможности преодолеть, «снять» отчуждение путем замены частной собственности общественной. Впрочем, он сознавал, что на ранней стадии такая ликвидация может привести к «казарменному коммунизму», который «есть только форма проявления гнусности частной собственности, желающей утвердить себя в качестве положительной общности» [9].
Полученный человечеством в XX веке исторический опыт СССР и других стран «социалистического лагеря» подтвердил верность такого прогноза. Вместо провозглашенной свободы установилось тотальное отчуждение человека от власти, собственности, результатов труда, правдивой информации.
В современных условиях социально-экономических преобразований в России отчуждение сохраняется в иных формах: отчуждение индивидов от достойных результатов труда (низкая оплата), несовершенная (малоэффективная) судебно-правовая система и т. д.
Наука и практика подтверждают, что во многом на основе стремления к должному социальному консенсусу в стране совершенствуется система базовых правовых норм и других институтов, обеспечивающих функционирование рыночных отношений. Заработали
конкурентные рынки товаров и услуг, капитала и трудовых ресурсов. Актуальной становится уже отладка этих институтов, обеспечение их эффективного действия, конкурентоспособности на международных рынках. Это позволило достигнуть высокой степени открытости российской экономики.
Для постиндустриального общества характерна важная особенность — вызовы времени, которые детерминируют объективные изменения институционального каркаса общества/государства [10-14].
Первый вызов — усиление глобальной конкуренции, охватывающей не только традиционные рынки товаров, капиталов, технологий и рабочей силы, но и системы национального управления, поддержки инноваций, развития человеческого потенциала.
Главный ресурс любой экономики — человек, а любые проявления научно-технического прогресса обнаруживаются в экономии живого труда, где показатель производительности труда (как индикатор) фиксирует эффективность использования данного ресурса.1 В частности, как известно, экономия живого труда происходит за счет его замены иными видами природной энергии, которая также выступает в качестве основного ресурса национальной экономики.
Второй вызов — ожидаемая новая волна технологических изменений, резко усиливающая роль инноваций в социально-экономическом развитии и нивелирующая многие традиционные факторы роста. Именно это и оказывается важнейшим фактором, который следует учитывать при формировании и проведении в России политики с главным ориентиром на модернизацию, инновационное развитие.
В соответствии с теориями великого русского ученого Н. Д. Кондратьева, системной основой таковых изменений является смена одних технологических укладов другими [15]. Вслед за ним теорию цикличности продолжил развивать австрийский и американский экономист, социолог и историк экономической мысли Йозеф Шумпетер (1883-1950). Кстати, он и ввел понятие «инновации», пояснив, что инновационный процесс — это создание новых технологий, задающих колебания всей мировой экономике.
Человечество еще не успело в полной мере освоить возможности пятого технологического уклада (ТУ), как стало ощущаться приближение очередного уклада. Как считают специалисты, мы стоим на пороге освоения, по сути, не шестого индустриального, а первого постиндустриального технологического уклада (примерно 2030-2090 гг.), в основе которого, вероятно, будут наноэнергетика, молекулярные, клеточные и ядерные технологии, нанобиотех-нологии, микроэлектронные технологии, на-нороботизация, оптотехнологии, генная инженерия и другие наноразмерные производства, о которых мир еще не знает. Наряду с этим необходимо понимание насущной структурной диверсификации экономики на основе инновационного технологического развития.
Третий вызов — возрастание роли «человеческого капитала». В контексте нашей статьи отметим: в каждой «профессиональной» группе есть люди, готовые к инновациям (идеям, действиям). Но также очевидно, что есть немало тех, кто в силу разных обстоятельств имеет консервативные взгляды, не желает изменений, хочет сохранить статус-кво. Их жизненная философия проста: «Пусть будет все, как оно есть на сегодня».2 Как свидетельствуют
1 В «Капитале» К. Маркс отмечает, что при капитализме «понятие производительного рабочего включает в себя не только отношение между деятельностью и ее полезным эффектом, между рабочим и продуктом его труда, но также и специфически общественное, исторически возникшее производственное отношение, делающее рабочего непосредственным орудием увеличения капитала». По Марксу, с точки зрения капитала «лишь тот труд производителен, который производит непосредственно прибавочную стоимость, и лишь тот применяющий свою способность к труду есть производительный рабочий, который производит непосредственно прибавочную стоимость» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. — Т. 23. — С. 517). Вместе с тем, по его мнению, не всякий, а лишь капиталистически организованный материально-производительный труд создает прибавочную стоимость. Ученые обращали внимание на следующий факт: когда начинается становление непосредственно общественного производства, прекращается господство тех форм производительного труда, которые тесно связаны с капиталистическими производственными отношениями. В результате, с точки зрения непосредственно общественного производства, возникает новый критерий производительного труда, т. е. такого материально-производительного труда, который организован социалистически и затрачивается на социалистических предприятиях. И следующий критерий общественного характера труда — собственность на средства производства и способы его (продукта производства) распределения. При капиталистической (западные страны) или социалистической общественно-экономической формации (СССР) критерий собственности говорит сам за себя, в основе его лежат соответствующие интересы.
2 О непростых, но закономерных проблемах этого процесса см., например, Лавровский И. Восстание мещан // Новая газета. - 2011. -13 июля (№ 75).
многочисленные социологические исследования, людей, не желающих изменений, гораздо больше, чем тех, кто хочет перемен, причем как в группах предпринимателей, стремящихся к доходу/прибыли, так и в группах наемных работников.
Возрастающая роль экономической культуры во многом обуславливает значение своеобразного критерия «компетентность/некомпетентность», который неминуемо проявляется при общественно-государственной «втянутости» в этот процесс глубинной модернизации.
Полагаем, что в результате бифуркации «экономической культуры» (при всевозможных качественных перестройках, метаморфозах различных объектов с учетом изменений параметров, от которых эти объекты зависят) должна получить развитие «инновационная культура», которая своим функциональным содержанием, надеемся, сможет ответить на традиционный русский вопрос: «А зачем?». Мы исходим из того, что инновационная культура неминуемо выявит, так сказать, эффективный субъект модернизации. Он определится не только в ходе социально-экономической модернизации, но и в процессе необходимых институциональных преобразований.
Четвертый вызов, порожденный преимущественно внутренними, а не глобальными факторами, — это исчерпание источников экспортно-сырьевого развития. Причем кризис экспортно-сырьевой модели развития российской экономики может быть значительно ускорен в случае замедления роста мирового спроса на углеводороды в связи с активным развитием альтернативных видов топлива и энергии, а также с учетом непростых особенностей экономик Китая, Индии и стран Латинской Америки.
И в докладах ИНСОР,3 и в Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации,4 разработанной на 2008-2020 гг., постоянно подчеркивается, что системное достижение поставленной цели состоит в переходе российской экономики от экспортно-сырьевого к инновационному
социально-ориентированному типу развития. Это позволит резко расширить конкурентный потенциал отечественной экономики за счет наращивания ее сравнительных преимуществ в науке, образовании и высоких технологиях и на этой основе задействовать новые источники роста экономики и повышения благосостояния.
Вышеупомянутая Концепция подтверждает, что формирование инновационной экономики означает превращение интеллекта, творческого потенциала человека в ведущий фактор экономического роста и национальной конкурентоспособности наряду со значительным повышением эффективности использования природных ресурсов и производственного капитала. Инновационный социально-ориентированный тип роста в России имеет ряд качественных и количественных характеристик:
• опора на модернизацию традиционных секторов экономики (нефтегазового, сырьевого, аграрного, транспортного), опережающее развитие высоких переделов, которые вплоть до 2020 г. остаются ведущими секторами производства ВВП;
• превращение инноваций в ведущий фактор экономического роста во всех секторах экономики, повышение производительности труда в ведущих секторах, определяющих национальную конкурентоспособность в 3-5 раз, и снижение энергоемкости в среднем в 1,6-1,8 раза. Доля промышленных предприятий, осуществляющих технологические инновации, должна возрасти до 4050 % (в 2007 г. эта доля составила 8,5 %), а инновационной продукции в объеме выпуска - до 25-35 % (2007 г. - 5,5 %);
• формирование новой экономики — экономики знаний и высоких технологий,5 которая должна стать одним из ведущих секторов национальной экономики, достичь конкурентоспособности на мировом уровне и к 2020 году по своему вкладу в ВВП стать сопоставимой с нефтегазовым и сырьевым секторами.
3 См.: Россия XXI века: образ желаемого завтра. — М.: Экон-Информ, 2010. См. также новый доклад ИНСОР «Обретение будущего: Стратегия 2012» — по нашему мнению, более «инструментальное» продолжение предыдущего доклада. — http://www.insor-russia.ru/ Ше5/РЫл_оОЬе_РиШге%20.РиЬЬ_.р<1Г.
4 Утверждена Правительством РФ от 17.11.2008 г. http://docs.cntd.ru/document/902171458.
5 В экономику знаний и высоких технологий включаются сферы высшего и специального образования, высокотехнологичной медицинской помощи, науки и опытно-конструкторских разработок, связи и телекоммуникаций, наукоемкие подотрасли химии и машиностроения.
Проводимая в России экономическая и социальная политика нацелена на обеспечение опережающего развития человеческого потенциала:
• доля высокотехнологичного сектора и «экономики знаний» в ВВП должна составлять не менее 17-20 % (2007 г. - 10-11 %);
• внутренние затраты на исследования и разработки должны подняться до 2,5-3 % ВВП в 2020 г. (2007 г. - 1,1 % ВВП) при кардинальном повышении результативности фундаментальных и прикладных исследований и разработок;
• расходы на образование за счет государственных и частных источников — 6-7 % ВВП в 2020 г. (2007 г. - 4,8 %), на здравоохранение - 6,7-7 % ВВП в 2020 г. (2007 г. - 4,2 %).
Практика преобразований в развитых странах и в России подтверждает, что достижение целей развития, успешная модернизация экономики и социальной сферы предполагают выстраивание эффективных механизмов взаимодействия между обществом, бизнесом и государством, направленных на координацию усилий всех сторон, учет интересов различных социальных групп общества при выработке и проведении социально-экономической политики.
Переход к инновационному социально-ориентированному типу развития позволит более эффективно осуществлять модернизацию во всех областях нашей жизни в XXI веке и заложить «кирпичики» века будущего.
Литература
1. Демократизация и модернизация: К дискуссии о вызовах XXI века / Под ред. В. Л. Иноземцева. — М., 2010.
2. Явлинский Г. А. Социально-экономическая система России и проблема ее модернизации: Автореф. дис.... д-ра эконом, наук. - М., 2005.
3. Норт Д. Экономическая деятельность в масштабе времени. // Мировая экономическая мысль. Сквозь призму веков: В 5 т. — Т. 5 (в 2 кн.). — Кн. 1: Всемирное признание. Лекции нобелевских лауреатов. — М., 2004. - С. 707-723. См. также: Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. - М., 1997.
4. Норт Д. Понимание процесса экономических изменений. — М., 2010. — С. 8-9.
5.Хайек Ф. А. Претензии знания // Мировая экономическая мысль. Сквозь призму веков: В 5 т. — Т. 5 (в 2 кн.). — Кн. 1: Всемирное признание. Лекции нобелевских лауреатов. - М., 2004. - С. 224.
6. Егорова Н. В. Роль элиты в формировании социального консенсуса в современном российском обществе: Автореф. дис. ... канд. филос. наук. — М., 2009.
7. Мельникова М. В. Эволюция идей о гражданском обществе и правовом государстве в России и проблемы их реализации в советском и российском государстве: Авто-реф. дис. ... канд. юрид. наук. — Казань, 2004.
8. Сочнева Е. Н. Роль социальной политики в построении социального государства: Автореф. дис.... д-ра эконом, наук. — М., 2009.
9.Маркс К., Энгельс Ф. Соч. - Т. 42. -С. 114-115.
10. Абалкин Л. К, Сорокин Д. Е., Павленко Ю. Г. Погосов И. А. и др. Стратегический ответ России на вызовы нового века. — М., 2004.
11. Мусатов В. Л. Россия в паутине глобализации. - М., 2010.
