CC BY
8
Вопреки расхожему мнению, доля государственных расходов на исследования и разработки в российском ВВП сопоставима с уровнем развитых стран. А вот затраты предпринимательских структур на эти цели - во много раз меньше. В статье анализируются причины такой диспропорции, рассматривается распределение ролей между государством и частным бизнесом в инновационной деятельности.
Ключевые слова: инновации, институциональная среда, права собственности
Механизмы торможения инновационного роста*
Д.Е. СОРОКИН, член-корреспондент РАН, Институт экономики РАН, Москва. E-mail: ds@inecon.ru
Декларации и действительность
Целевые установки на переход к инновационному росту в новейшей истории России были сформулированы еще в 2000 г. в проекте «Основные направления социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2010 г.». Согласно проекту этот переход должен был осуществиться к 2007 г. И хотя названный документ так и остался проектом, весь последующий период соответствующие задачи ставились в ежегодно принимаемых трехлетних программах-прогнозах правительства.
Однако реальное развитие шло по иному сценарию. Об этом говорит официальная статистика: в российской промышленности на протяжении всех лет так называемого экономического роста доля организаций, осуществлявших технологические инновации, стабильно оставалась ниже 10%. Соответственно и стабильно низкой (на уровне 4-5%) сохранялась доля инновационных товаров, работ, услуг. Признание этого факта содержится и в Послании президента страны Федеральному собранию (2009 г.): «Мы так и не избавились от примитивной структуры экономики, от унизительной сырьевой зависимости... Конкурентоспособность нашей продукции позорно низка».
И это несмотря на то, что в 1999-2000 гг. были высокие темпы экономического роста (среднегодовой прирост ВВП
* Статья подготовлена при поддержке гранта РФФИ 10-06-90407. Укр а.
Ь* JL
составлял 6,9%), что позволило накопить существенные финансовые ресурсы как в государственном, так и частном секторах, которые могли бы быть использованы для приведения в движение инновационных факторов.
Ныне принят Прогноз социально-экономического развития Российской Федерации на 2011 г. и на плановый период 2012 и 2013 гг., где декларируются те же задачи. Однако, судя по приведенным в нем показателям, во-первых, не прогнозируется сколь-нибудь значимых изменений в сырьевой структуре промышленного производства (таблица).
Индексы производства в России по видам экономической деятельности в 2009-2013 гг., % (2008 г. - 100 %)
Вид деятельности 2009 г. 2013 г. (прогноз)
Добыча полезных ископаемых 99,4 105,4
В том числе топливно-энергетических 100,4 110,4-112,6
Машины и оборудование 68,5 103,8
В том числе металлорежущие станки 37,1 54,4
П роизводство электрооборудования, электронного и оптического оборудования 67,8 104,7
Источник: Российский статистический ежегодник. 2010. Стат. сб. - М.: Росстат, 2010. - С. 382, 383; Прогноз социально-экономического развития Российской Федерации на 2011 г. и на плановый период 2012 и 2013 гг. -М.: Минэкономразвития России. - Сентябрь 2010 г. (расчет).
Если во время кризиса 2009 г. в наибольшей степени пострадали отрасли, определяющие технологический уровень производства, в то время как отрасли сырьевого комплекса, практически сумели сохранить достигнутый уровень, то на предстоящий период прогнозируется отставание темпов восстановления первых от вторых. В результате бюджет страны, как и в предыдущий период, будет сохранять существенную зависимость от нефтегазовых доходов (рис. 1).
Соответственно, сам прогноз построен на динамике мировых цен на энергосырьевые товары: «вилка» прогноза среднегодовых цен мирового рынка на отечественные нефть (108,4135,4%) и газ (94,1-114,9%) в 2010-2011 гг. к уровню 2009 г. определяет среднегодовые темпы прироста ВВП (2,7-4,4%).
Во-вторых, не прогнозируется сколь-нибудь значимого перелома в динамике инновационной активности промышленности.
%
12 -гЮ-6 — — — ^ -10-8 —
10
8 I 6 4 2 0
9-3
9-6
10-0
4-0
5-1
5-4
5-1
6-0
2000 2005 2008
2009 2013 (Прогноз)
□ Доля организаций-осуществлявших технологические инновации- в общем числе организаций
□ Доля инновационных товаров- работ- услуг в общем объеме отгруженных товаров-выполненных работ-услуг
Рис. 1. Динамика инновационной активности промышленности в 2000-2013 гг., % Источник: Российский статистический ежегодник. 2009. - М.: Росстат, 2009. - С. 561; Прогноз социально-экономического развития Российской Федерации на 2011 г. и на плановый период 2012 и 2013 гг. - М.: Минэкономразвития. - Сентябрь 2010 г.
%
50
_4_6-9_ _47-3_ _47-5 46 :
42-2
40 --1 30 20 10
37-2
40-7
-44-8-
о &
о &
о &
о &
0
Рис. 2. Доля нефтегазовых доходов в доходах федерального бюджета
в 2005-2013 гг., % Источник: Пояснительная записка к проекту федерального закона «О федеральном бюджете на 2010 г. и на плановый период 2011 и 2012 гг.». -Минфин России. 2009; Пояснительная записка к проекту федерального закона «О федеральном бюджете на 2011 г. и на плановый период 2012 и 2013 гг.». - Минфин России, 2010.
Многочисленные объяснения столь разительного расхождения между декларируемыми целями экономической политики и экономической реальностью можно объединить в два подхода. Суть первого - в акценте на недостаточную инвестиционно-инновационную активность государства. В рамках этой логики формулируются призывы от национализации базовых ресурсных отраслей для перераспределения ресурсов и использования накопляемых резервов для инвестирования в инновационные факторы роста до создания госкорпораций, нацеленных на получение инновационных нововведений, осуществления проекта «Сколково» и т.п.
Суть другого - в акценте на недостаточную активность государства в создании институциональных условий для инновационной активности предпринимателей. Речь идет о неразвитости правовой базы в этой сфере (административных ограничениях, монополизме, удушающем конкуренцию, отсутствии значимых налоговых преференций для инноваторов и т.д.).
Не «или», а «и»
Представляется, что истина - не в противопоставлении этих двух подходов, а в их органическом сочетании.
Может ли государство выступать в качестве инвестиционно-активного субъекта экономического роста? Опыт показывает, что в странах, успешно осуществивших переход к пятому технологическому укладу и ныне примеривающихся к шестому, именно мощная инвестиционная поддержка государства являлась исключительно значимым фактором успеха. Для сложившихся в России условий повышенная инвестиционно-инновационная активность государства в настоящее время - безусловная необходимость. Ее объектами, в первую очередь, должны стать те, где эту активность системно никто, кроме государства или без его активного участия, проявлять не будет или не сможет. Это, прежде всего, развитие национального человеческого потенциала (демография, здравоохранение, образование, культура), научные исследования (с неочевидными прикладными результатами), объекты ВПК и транспортной инфраструктуры.
Вместе с тем, признавая необходимость инвестиционно-инновационной активности государства как одного из важнейших двигателей инновационного развития, необходимо
понимать, что это обязательное, но далеко не достаточное условие перехода к инновационному типу экономического роста.
И наш и зарубежный опыт показал: государство, концентрируя ресурсы под своим контролем на ограниченном числе направлений, используя для этого, как правило, мобилизационные методы, способно обеспечить точечные инновационные прорывы, в том числе в чрезвычайно значимых областях -космической, атомной, ракетостроении и т.п. Но эти результаты (создание ракетно-ядерного щита, космические программы и пр.) решали не столько экономические, сколько политические задачи.
Однако инновационный экономический рост - это не передовые позиции в отдельных, пусть даже важных и крупных производствах и комплексах. Это - состояние общественного воспроизводства в целом, когда его развитие происходит преимущественно за счет широкого использования технических, технологических, организационно-управленческих и иных нововведений, опирающихся на новейшее научное знание в соответствующих областях, в том числе путем использования результатов, получаемых в сферах, развиваемых при непосредственном государственном участии. Обеспечить такое развитие государство не в состоянии в силу объективно присущих ему ограничений в воздействии на субъекты хозяйствования1.
Более того, переоценка управленческих возможностей государства ведет к возникновению явлений «псевдорегулирования», когда воздействие регулятора на процессы в управляемой системе лишь номинально. О том, что подобное развитие подтверждает не просто теоретическое предположение, а реальный факт, свидетельствует экономическая действительность СССР. Критика советской системы хозяйствования за сверхцентрализацию управления далеко не отражает всей сути дела.
Экономику СССР как минимум уже с 1960-х годов в принципе нельзя рассматривать без существенных оговорок в качестве централизованно управляемой. Управленческие решения, действительно, принимались централизованно. Однако сами они отражали уже не потребности системы (пусть даже неадекватно понимаемые). Реальное управление было сосредоточено в руках мощных отраслевых министерств, ведомств, ряда
1 Более подробно об этом см.: Сорокин Д. Воспроизводственный вектор российской экономики: 1999-2007 гг. /Вопросы экономики. - 2008. - № 4.
территориальных органов, которые предопределяли решения экономического центра, направляя их, прежде всего, на сохранение сложившихся структур, а не на их адаптацию к новым условиям, порождаемым научно-техническим прогрессом.
Наконец, неизбежно развивались латентные экономические процессы, на орбиту которых к концу 1980-х годов, по некоторым оценкам, оказалось прямо или косвенно втянуто 15-20 млн чел. (почти 14% занятых в народном хозяйстве) с объемом движения неконтролируемой продукции до 100 млрд руб., что составляло около 9% валовой продукции промышленности и сельского хозяйства2. Другой вопрос, что социально-экономические результаты, порожденные такими латентными процессами, не имели ничего общего с ожидаемыми.
Позитивный общеэкономический эффект достигается лишь тогда, когда концентрация ресурсов отражает предпринимательский интерес. Если нет массовой инвестиционно-инновационной активности предпринимательского слоя, то усилия государства в данном направлении либо дадут крайне незначительный эффект для национальной экономики, либо будут использованы зарубежными конкурентами.
Оценивая опыт развития «Кремниевой долины», нобелевский лауреат Гэри С. Бэкер отмечал: «...Субсидии приводят к созданию "безопасных" новых компаний, которые в основном отвечают на запросы бюрократов, а не рынка. Невероятная спонтанность, обретенная Долиной, не может быть воспроизведена за счет бюрократической поддержки. Кремниевая долина росла. практически без помощи государства. Крупнейшая попытка такой помощи на самом деле принесла региону вред. Соглашение между США и Японией в 1986 г., установившее антидемпинговые ограничения на импорт полупроводников из Японии, затормозило переход Кремниевой долины к разработке программного обеспечения и другим ценным дополнительным продуктам и услугам. Не похоже, что промышленные программы, направленные на сектор высоких технологий в других странах, будут более эффективными, чем эта провалившаяся акция США»3.
Конечно, здесь необходимо учесть национальные особенности предпринимательства в США, финансово-экономический потенциал их частного капитала. Тем более речь не идет об отказе от создания с тем или иным государственным участием крупных корпоративных структур. Однако создавая
2 Рассчитано по данным: Народное хозяйство СССР в 1988 г. - М., 1989. -С. 5; Гриб В. Метастазы организованной преступности // Экономическая газета. - 1989. - № 30. - С. 19.
3 Гэри С. Бэкер. Венчурный рай /Независимая газета. - 2000. - 23 июня.
такие структуры, формируя институты развития (модернизации), необходимо ясно представлять потенциальные риски «перерегулирования» этой сферы. В этой связи может оказаться предпочтительнее механизм не софинансирования с частным капиталом приоритетных направлений модернизации, а использования финансовых ресурсов государства, путем предоставления их на условиях кредитования под имущественный залог тем предпринимателям, которые доказали свои способности в осуществлении масштабных проектов в других видах деятельности4.
А нужны ли бизнесу инновации?
Но такая активность предпринимателей будет возможна лишь при наличии стимулирующей ее институциональной среды. Поэтому инвестиционно-инновационная активность государства должна сочетаться с институционально-инновационной.
Ныне же приходится констатировать отсутствие значимого предпринимательского интереса к «инновационной теме». Об этом, в частности, свидетельствует структура затрат на исследования и разработки в нашей стране и странах-лидерах инновационного роста: общий уровень таких затрат в России в процентном отношении к ВВП в 2-3 раза меньше. Однако если брать собственно государственные затраты, то их объем составляет 0,6-0,7% ВВП, что соответствует уровню США, Германии, Франции и выше, чем в Великобритании, Китае и Японии. Но уровень затрат российских предпринимательских структур на эти цели (0,2% ВВП) в 5-13 раз меньше, чем в названных странах5. Именно в этом причина низкого общего уровня финансирования исследований и разработок - первоисточников инновационного роста - в российской экономике.
4 Конечно, речь не идет о полном отказе от прямого государственного финансирования. Те же США, когда речь идет о прорывных технологиях, при всей риторической приверженности их государственных деятелей к свободе рыночных механизмов, активно используют такое финансирование. В частности, еще в 1999 г. была принята федеральная программа «Национальная нанотехнологическая инициатива», объем финансирования которой постоянно увеличивался, достигнув к 2002 г. 600 млн дол. (Николаев А. О малой частице замолвите слово /АИФ-Москва. - 2005. - № 3. - С. 17).
5 Рассчитано по: Россия в цифрах. 2009. - М.: Росстат, 2009. - С. 383, 384; Вектор. - 2010. - № 7. - С. 9, 18, 32.
Незаинтересованность российских предпринимателей в развитии своего дела на инновационных основах можно, казалось бы, объяснить недостаточной инвестиционной привлекательностью этого вида деятельности. Действительно, если в добыче полезных ископаемых рентабельность по проданным товарам (работам, услугам) колеблется на уровне 30%, а по активам - 12-13%, то в отраслях, создающих нововведения (машиностроение, производство электрооборудования, электронного и оптического оборудования), - 8-9% и 6% соответственно6.
Но тогда, получается, высокоприбыльные отрасли должны стать передовыми по инновациям? Однако наименьшая инновационная активность наблюдается как раз в наиболее прибыльных отраслях сырьевого комплекса, где удельный вес организаций, осуществлявших технологические инновации, составляет 5-7%, а наивысшая (15-26%) - в низкорентабельных производствах машиностроительного комплекса7.
В результате происходит снижение технологического уровня высокодоходного российского ТЭКа. В конце 1980-х годов показатели коэффициента извлечения нефти и сжигаемого в факелах объема газа в процентах к добыче в России и США были практически одинаковы. К настоящему времени в России первый снизился почти на 20%, а в США - настолько же вырос, второй же увеличился в 2-2,5 раза, тогда как в США он сократился на треть8.
Но если крупные корпорации, даже обладающие достаточным финансовым потенциалом, не предъявляют спрос на инновации, то тогда бессмысленно надеяться на развитие малого инновационного предпринимательства, так как отсутствует спрос на его продукцию (услуги).
При поисках причин сложившейся ситуации следует помнить, что экономическая наука давно ответила на вопрос, когда и для чего предприниматель осуществляет инновации. Инновации - один из инструментов конкурентной борьбы. Об этом писали еще К. Маркс (в теории избыточной прибавочной стоимости) и Й. Шумпетер (в теории смены технологических
6 Россия в цифрах. 2009. - M.: Росстат, 2009. - С. 400, 401.
7 Российский статистический ежегодник. 2009. - М.: Росстат, 2009. -С. 562.
8 Цирель С.В. К вопросу о ресурсном проклятье //Независимая газета. -2009. - 28 сент.
укладов, происходящей в результате перетока ресурсов от предпринимателей-консерваторов к предпринимателям-новаторам).
Вместе с тем этот инструмент будет использоваться лишь при соблюдении ряда фундаментальных условий. Важнейшее из них - защищенность (устойчивость) сложившихся отношений собственности. Не случайно именно этот аспект выделяют все рейтинги «инвестиционно-инновационного климата». И если проблему защиты собственности на результаты интеллектуальной деятельности, которая является источником инноваций, относительно легко решить, то для российской экономической системы главная трудность заключается в другом.
Благоволение властей важней технического прогресса
Общеизвестно, что в России важнейшим условием успешного предпринимательства является тесное взаимодействие с властными структурами. Конечно, оно имеется в любой экономике. Но в данном случае речь идет не о партнерских отношениях государства и бизнеса, а о возможностях властных структур и их представителей оказывать существенное влияние на условия предпринимательской деятельности, а зачастую - и диктовать свою волю. Тогда главным инструментом конкурентной борьбы для российского предпринимательства становится, прежде всего, поиск возможностей «покровительства» со стороны власти и ее представителей. Но такая ситуация не стимулирует, а порой исключает использование различного рода нововведений для успешной деятельности.
На политико-экономическом языке речь идет о формах проявления огосударствления отношений присвоения, формирующих фундаментальное неравенство в отношениях между предпринимателем и государством. Оно в лице своих представителей в любой момент может (и, как показывает практика, периодически демонстрирует свои возможности) отстранить собственников от процесса присвоения принадлежащего им капитала. Результатом является ориентация экономического интереса собственников не на структурное и технологическое развитие, требующее долгосрочных вложений в материальную базу предпринимательской деятельности и человеческий капитал, а на максимизацию немедленного результата.
Об этом прямо говорят как представители предпринимательских кругов9, так и государственной власти10.
В основе нынешнего огосударствления российской экономической жизни лежит низкий уровень легитимности сложившихся отношений собственности на средства и результаты производства, предопределенный механизмами приватизации госсобственности 1990-х годов. Под лозунгом разгосударствления был применен крайне примитивный подход к обновлению отношений собственности, за которым не стояло ни научных идей, ни анализа мирового опыта - «обвальная» приватизация, породившая проблему «неэффективного» (в народнохозяйственном смысле) собственника. По сути, было воспроизведено историческое наследие России, о котором в начале ХХ в. писал В. В. Розанов: «В России вся собственность выросла из "выпросил", или "подарил" или кого-нибудь "обобрал". Труда собственности очень мало. И от этого она не крепка и не уважается»11.
В результате любые действия государства (его представителей), направленные на ограничение «предпринимательских свобод», даже если они противоречат действующему законодательству по защите прав собственников, получают поддержку в массовом сознании. Особенно если такие действия совершаются под идеологическим прикрытием защиты интересов «простых людей». Отсюда глубокое расхождение между правом и правоприменительной практикой в экономической жизни российского общества.
9 «...Губернатор дает номер своего мобильного телефона инвесторам. Эта мера... наилучшим способом улучшает инвестиционный климат. Все понимают, что есть прямая связь с главой региона, и эта мера ценнее, чем многочисленные толстые программы по улучшению инвестиционного климата» - из выступления вице-президента «Деловой России» на бизнес-форуме предприятий реального сектора «Модернизация» 14.09.10. (Цит. по: Калмацкий М. Не тот климат /Новые известия. - 2010. - 15 сент. - С. 3).
10 «До сих пор специфичность взгляда бизнеса на конкуренцию была такой: в выигрыше оказывается тот, кто имеет наиболее короткий доступ к чиновнику, который олицетворяет государство - по сути, конкуренция здесь идет не за потребителя, а за доступ к чиновнику» - из выступления Э. Набиуллиной на конференции «Конкуренция в России: как создать благоприятный климат для развития бизнеса», г. Москва, 26 ноября 2010 г. (URL: http://www.economy.gov.ru)
11 Розанов В.В. Уединенное. - М., 1990. - С. 37.
Сама по себе приватизация не тождественна разгосударствлению. Отношения собственности гораздо сложнее, чем ее юридические формы, простой сменой которых невозможно преобразовать их политико-экономическое содержание. В ней синтезируются производственные, экономические, социальные, интеллектуальные, духовно-нравственные, социокультурные, социопсихологические и другие начала, объективные и субъективные факторы общественного развития. Об этом писал более века назад российский философ В.С. Соловьёв, считавший, что категория собственности «более принадлежит к области права, нравственности и психологии, нежели к области отношений хозяйственных. Уже это обстоятельство ясно показывает, как ошибочно стремление обособить экономические явления в совершенно самостоятельную и себедовлею-щую сферу»12. Этих же позиций придерживался и Й. Шумпе-тер13, опирается на них и современная экономическая наука14.
Проблема социальной справедливости закономерно интересует людей не меньше, чем экономическая результативность или соображения формального права. Это обусловлено присущим отношениям собственности свойством отражать социальную связь между индивидами и группами людей через складывающуюся систему имущественных отношений, которая предстает как сбалансированная или несбалансированная. Если сложившиеся отношения присвоения в своей основе признаются общественным сознанием как социально приемлемые, то тогда в защите своих прав от неправомерных
12 Цит. по: Русская философия собственности (ХVШ-ХХ вв.). - СПб, 1993. - С. 167.
13 «В том, что тот или иной факт характеризуется как экономический, уже заключается абстракция... Тот или иной факт никогда не является, если брать в расчет его глубинные причины, исключительно или «чисто» экономическим; постоянно существуют и другие, часто более важные его стороны» (Шумпетер Й. Теория экономического развития. - М.: Прогресс, 1982. - С. 57).
14 Д. Норт отмечал ошибочность представления «что жизнь и экономические процессы подчиняются писанным законам и правам собственности. Однако даже в самых развитых экономиках формальные правила составляют небольшую (хотя и очень важную) часть той совокупности ограничений, которые формируют стоящие перед нами ситуации выбора. Наше поведение в огромной степени определяется неписаными кодексами, нормами и условностями» (Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. - М.: Начала, 1997. - С. 56).
действий представителей властных структур собственник сможет опираться на общественную поддержку, что, несомненно, придаст ему большую устойчивость.
Соответственно социальная приемлемость или неприемлемость отношений собственности формируется не только законодательными актами, но и экономическим поведением самих предпринимателей. Реализуя свой частный предпринимательский интерес, собственник капитала не должен забывать, что он действует в обществе со сложившимися представлениями о социальной приемлемости тех или иных действий, не всегда совпадающих с установленными правовыми нормами. Умение сочетать частный предпринимательский интерес с неформальными общественными нормами и характеризует социально ответственного предпринимателя, легитимизируя его собственность.
Вместе с тем крайне наивным представляется мнение, что государство - в лице своих представителей - будет активно способствовать разгосударствлению отношений собственности. Необходимо понимать, что такая политика противоречит коренным экономическим интересам тех, кто выступает от имени государства. Ограничение всевластия государственных чиновников по отношению к предпринимательству бьет по самому больному - экономическим интересам «государевых людей». А ведь еще Н. Макиавелли писал: «Люди скорее простят смерть отца, чем потерю имущества»15.
История - как мировая, так и отечественная - неоднократно подтверждала этот тезис: П.А. Столыпин, убитый охранителями права государства на всевластие, сворачивание нэпа, а затем и уничтожение даже зачатков самостоятельного предпринимательства в деревне, судьба реформ 1960-х годов. Даже первые лица государства, независимо от своих намерений и действий, не смогут преодолеть сопротивление тысяч работников госаппарата, которые практически реализуют ту или иную политику.
Требуется мощное общественное воздействие, чтобы активные действия государства по реализации общественного интереса стали реальностью. Но проблемы формирования такого воздействия, осознания своей роли его движущими силами выходят за пределы собственно экономической науки.
15 Макиавелли Н. Государь. - М.: Планета, 1990. - С. 50.
