CC BY
90
Физическая география и биогеография, география почв и геохимия ландшафтов
УДК 502
МЕТОДИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ К УСТАНОВЛЕНИЮ БАЗОВОЙ ЛИНИИ ДЛЯ МОНИТОРИНГА ИНДИКАТОРОВ НЕЙТРАЛЬНОГО БАЛАНСА ДЕГРАДАЦИИ ЗЕМЕЛЬ В РОССИИ
Б01: 10.24411/1728-323Х-2019-14030
В. А. Лобковский, кандидат географических наук, заведующий отделом физической географии и проблем природопользования Института географии РАН, [email protected], Г. С. Куст, доктор биологических наук, главный научный сотрудник Института географии РАН, [email protected],
О. В. Андреева, кандидат биологических наук, старший научный сотрудник Института географии РАН, [email protected]
Концепция «нейтрального баланса деградации земель» (НДБЗ) в последние 2—3 года рассматривается в мировой науке и практике в качестве платформы для мониторинга и оценки использования земельных ресурсов и рационального природопользования и для принятия соответствующих политических и хозяйственных решений на глобальном, региональном и местном уровне. В научном отношении концепция НБДЗ пока находится в стадии развития, в частности, специального обоснования и развития требуют способы установления «базовых линий отсчета» для оценки эффективности практических действий, направленных на достижение НБДЗ.
Рассматриваются возможные объективные (природные и экономические) и субъективные (институциональные и управленческие) проблемы в России при выборе базовой линии для постановки и мониторинга достижения задач НБДЗ. Отмечается, что глобальные подходы, основанные на установлении базовой линии путем усреднения состояния индикаторов за 15 последних лет наблюдений, на национальном уровне требуют адаптации и научного исследования ограничений, обусловленных разнообразием природных, социально-экономических и институциональных особенностей регионов России. В качестве основной причины этого выступает многообразие характерных времен реализации различных деградационных и восстановительных процессов.
The concept of "Land Degradation Neutrality" in the last 2—3 years has been considered in world science and practice as a scientific and practical platform for efficient land use and environmental management, and for making appropriate policy and economic decisions. In scientific terms, the LDN concept does not yet have a clear rationale, in particular, there is no definition of how to establish "baselines of reference" to assess the effectiveness of instruments using the concept of LDN.
Possible objective (natural and economic) and subjective (institutional and managerial) problems in Russia in setting and achieving the objectives of the LDN are considered.
It is noted that global approaches based on the establishment of a baseline by averaging the state of indicators over the last 15 years of observation at the nationallevel require adaptation and scientific research of restrictions due to the diversity of natural, socio-economic and institutional characteristics of the regions of Russia. The main reason for this is the diversity of the characteristic times of various degradation and recovery processes.
Ключевые слова: нейтральный баланс деградации земель, базовая линия, индикатор, цели устойчивого развития, деградация земель, Россия.
Keywords: land degradation neutrality, baseline, indicator, sustainable development goals, land degradation, Russia.
Введение
Концепция «нейтрального баланса деградации земель» (НБДЗ) [1, 2] (официальный перевод английского термина «Land Degradation Neutrality» (LDN)) рассматривается в мировой науке и практике в качестве платформы для мониторинга и оценки использования земельных ресурсов и рационального природопользования и для принятия соответствующих политических и хозяйственных решений на глобальном, региональном и местном уровне.
Достижение НБДЗ на глобальном уровне или в пределах определенной территории предполагает снижение скорости деградации при одновременном проведении мероприятий по реабилитации уже деградированных земель с восстановлением их продуктивности и других экосистемных услуг. Тем самым предполагается, что при реализации соответствующей программы установления целей НБДЗ в каждой стране, в масштабе планеты суммарно будет достигнут эффект нулевой деградации земель [1].
Концепция НБДЗ предусматривает, что его достижение следует рассматривать в пределах определенных территориальных и временных рамок, связанных с формированием сходных по происхождению, составу и структуре экосистем. При этом НБДЗ не может и не должен рассматриваться в качестве механизма взаимной компенсации деградации и восстановления биофизических систем, различных по природе, проявлениям деградационных явлений и природному потенциалу земель [2]. Иначе го-
воря, нейтральный баланс деградации земель не может быть достигнут, например, за счет восстановления истощенных пастбищ в сухостепной зоне взамен утраты бореальных лесов. Нельзя также считать сбалансированной деградацию земель даже в пределах одного типа сельскохозяйственных земель, но в географически отдаленных друг от друга регионах: например, компенсация утраты пашни на черноземах Центральной России за счет восстановления пахотных земель на юге Западной Сибири.
Особенности применения концепции НБДЗ в России
Основные положения концепции НБДЗ, а также возможности интеграции ее глобальных индикаторов в российскую систему государственного учета подробно рассмотрены нами в статьях [3—6]. Отмечается, что глобальные подходы, основанные на установлении базовой линии путем усреднения состояния индикаторов за 15 последних лет наблюдений, на национальном уровне требуют адаптации и научного исследования ограничений, обусловленных разнообразием природных, социально-экономических и институциональных особенностей регионов России. Так, одной из основных отличительных особенностей России следует считать разнообразие причин и процессов (направлений) деградации земель и неравномерность их проявления в разных регионах России, обусловленное разнообразием природных условий и неравномерностью антропогенной нагрузки (таблица).
Кроме того, еще в конце 90-х годов при создании карты опустынивания России было ясно показано, что одни и те же процессы деградации могут быть вызваны разными причинами (конвергенция), и наоборот — одинаковые причины могут приводить при определенных условиях к развитию разных деградационных процессов (дивергенция). Особенно ярко последнее проявляется на фоне исходно разнообразных природных условий, причем до определенного момента накапливаемый негативный эффект, повышающий риски деградации, может быть не заметен без специальных исследований, но при достижении критических значений проявляется катастрофически в результате триггерных механизмов, приводящих к изменению биологической продуктивности или смене типа наземного покрова (например, в результате процессов переуплотнения пахотных земель, заболачивания, засоления) [7].
Поскольку компенсация, например потерь лесов за счет восстановления сельскохозяйственных земель, противоречит духу концепции НБДЗ, для ее реализации в России необходимо разрабо-
тать согласованную систему районирования и классификации земель на основании особенностей регионов и установления базовых критериев качества и изменений разных земель в терминах «хорошие—плохие». И если для сельскохозяйственных земель такая классификация в определенной степени существует (на основании преимущественно показателей содержания питательных элементов) и используется в системе агрохим-службы для разработки необходимых рекомендаций фермерам [6], то для других категорий земель и типов угодий такой классификации нет.
Особо важным становится также необходимость идентификации и учета не только процессов деградации земель, фиксируемых регулярны-
Основные особенности России в контексте реализации задачи НБДЗ
Особенности страны Возможные проблемы при постановке задач и мониторинге НБДЗ
Объективные (природные и экономические)
Размер территории Результаты расчета единого баланса деградации земель для всей территории страны, хотя и имеют смысл для оценки роли страны в глобальных процессах, тем не менее, представляются искусственными, поскольку в силу неоднородности и существенных различий географических систем и регионов являются усредненным показателем, не отражающим географическое разнообразие страны
Разнообразие природных условий Разнообразие откликов природных систем на внешние природные и антропогенные воздействия требуют разных базовых линий и параметров мониторинга достижения НБДЗ для разных регионов
Разнообразие экономических условий Разнообразие воздействий на интенсивность и структуру землепользования требуют разной оценки рисков и установления соответствующих базовых линий по отношению к разным типам землепользования
Субъективные (институциональные и управленческие)
Система терминов и определений понятий, отличная от международной Необходимость гармонизации терминов, понятий и показателей, используемых в российской науке и практике с аналогичными, принятыми в рамках КБО ООН и задачах целей устойчивого развития ООН [6]
Сложившаяся консервативная система земельного учета Выделяемые категории и виды земель не согласуются с градациями типов землепользования, используемыми при оценке НБДЗ
Система индикаторов состояния земель отлична от международной и разрознена по ведомствам Необходимость гармонизации показателей национальной и отраслевой статистики с принятыми Статистической комиссией ООН и другими ответственными структурами ООН
а та и п а ка о г о 1 Избегать Избегать — деградации земель можно избежать при 1 помощи воздействия на факторы, способствующие деградации, а также при помощи упредительных мер по предотвращению нежелательного изменения функциональности недеградированных земель и повышению способности противостоять внешним / воздействиям за счет эффективных практик регулирования, планирования и управления
н
д о р и при е и н е н а р х о с е 2 Сокращать Сокращать — деградацию земель можно сократить или свести к минимуму ее последствия для сельскохозяйственных земель и лесных массивов при помощи экологически рациональных практик управления земельными и водными ресурсами и лесами
о
н ь ам и кси а 3 Обращать вспять Обращать вспять — там, где это практически осуществимо, часть (в редких случаях весь) потенциала продуктивности и экологических услуг деградированных земель можно восстановить или реабилитировать в результате активного содействия восстановлению экосистемных функций
Рис. 1. «Иерархия откликов» на деградационные процессы (по [8])
ми наблюдениями за состоянием наземного покрова или продуктивности, но и накапливаемых рисков как основы для профилактических мероприятий в соответствии с концептуальными рамками НБДЗ по использованию подхода «иерархии откликов» (ге8рошеЫегагсИу) для формулирования приоритетов при планировании целей НБДЗ: Предупреждение деградации > Снижение степени деградации > Восстановление деградированных земель (рис. 1).
Поэтому для России становится актуален поиск новых решений, необходимость специальных исследований их природы и индикаторов, а также оценка распространения и прогноз развития деградации земель. Для многих из этих процессов необходима разработка адекватных компенсационных схем (где это возможно) и включения их в систему мер в рамках иерархии откликов, как это, например, успешно функционирует в рамках компенсационного озеленения при строительстве, при рекультивационных работах после добычи полезных ископаемых, восстановлении земель при загрязнении нефтепродуктами, лесовосста-новительных мероприятиях после рубок и пожаров и др.
Установление базовой линии для мониторинга показателей состояния земель в России в целях устойчивого развития
Методология НБДЗ [2] предполагает установление базовой линии по усредненным за ряд лет
значениям трех основных индикаторов для индикаторов мониторинга состояния земель: динамика наземного покрова, динамика продуктивности, изменения запасов почвенного углерода). Период, в течение которого рассматриваются усредняемые показатели, должен непосредственно предшествовать ожидаемому периоду м ониторин-га и оценки (рис. 2).
Оптимальным для целей глобальной оценки, с точки зрения международных экспертов, в настоящее время представляется период с 2000 по 2015 год [9]. В целом для глобальных оценок такой подход представляется разумным, но имеющим определенные ограничения для территории России, на которых следует остановиться подробнее.
Во-первых, динамика наземного покрова и продуктивности земель на территории России, особенно в отношении земель сельскохозяйственного назначения, начиная с конца 80-х годов прошлого века во многом складывалась под влиянием социально-экономических факторов, неодинакова для разных регионов страны и развивалась разнонаправленно: при общем тренде сокращения площади земель сельскохозяйственного назначения собственно сельскохозяйственные угодья, пашня и посевные площади остаются примерно на одном уровне в течение последних 5—7 лет, и даже несколько расширяются (рис. 3).
Однако эти изменения неравномерны по территории страны, что предопределяет, возможно,
необходимость выбора разных стратегий для установления базовой линии. Различия в способах оценки собственно посевной площади, пашни и сельскохозяйственных угодий также осложняют выбор стратегии установления целей НБДЗ для сельскохозяйственных земель. Многие пахотные земли и сельскохозяйственные угодья остаются вне целевого использования, и причины этого различны. Ряд земель были выведены из пашни еще во время общеэкономического кризиса 90-х годов, и более не эксплуатируются, а другие фак-
тически находятся в долговременном перелоге и залежи, особенно в регионах, где природные и демографические условия не благоприятствуют развитию сельского хозяйства, и где без государственных дотаций сельские хозяйства выжить не могут. Наблюдаемый тренд забрасывания сельхозугодий, когда выбывшие из сельхозпроиз-водства земли активно зарастают многолетней травянистой и древесно-кустарниковой растительностью отчетливо фиксируется по нормализованному относительному индексу растительнос-
Установление базовой линии отсчета
Базовый отсчет для НБДЗ как среднее Мониторинг и оценка достижений
значение каждого индикатора за предшествующий в будущем (2030): разница в состоянии
период, например 15 лет (2000—2015) индикаторов на момент времени ^ и %
Рис. 2. Принципиальная схема установления базовой линии и мониторинга достижения НБДЗ (адаптировано из [2])
Млн га
600
450
300
150
-1-1-1-г
Земли Сельскохозяйственные Пашня Посевная площадь
сельхозназначения, угодья
всего
Рис. 3. Изменение площади земель сельскохозяйственного назначения в России (составлено по данным web-ресурса Росстата)
0
ти КБУ1, получаемому при обработке космических снимков, как «повышение продуктивности». Вместе с тем для нечерноземных областей России этот тренд нельзя считать положительным, поскольку он отмечается на деградирующих в экономическом отношении землях. Постепенное возвращение этих земель в пашню объективно приводит к снижению значений среднемного-летней продуктивности, устанавливаемых на основании спутниковых данных по КБУ1, или «вегетационный спутниковый индекс»), за счет короткого вегетационного периода и меньшей биомассы культурной растительности. Свидетельства этому также хорошо прослеживаются на примере картосхем динамики продуктивности, подготовленных нами ранее для южных регионов России [6]. «Негативная» (с точки зрения снижения продуктивности) динамика КБУ1 прослеживается именно в тех регионах, где в последние годы идет активный возврат залежей в севооборот, и особенно — где такие мероприятия сопровождаются внедрением зерно-парового севооборота на пахотных землях, где отведение земель под пар проводится каждые 3—4 года, тем самым снижая среднемноголетние показатели КБУ1.
Однако считать описываемые тренды отрицательными также нельзя. По нашему мнению, их следует относит к флуктуациям, демонстрирующим примеры деградации или улучшения земель, а также как долговременные (затрагивающие более чем 15-летние циклы) свидетельства успешности мероприятий по восстановлению, сохранению и накоплению природного потенциала пахотнопригодных земель путем перевода их в залежь с целью дальнейшего возвращения в производство. Таким образом, хотя залежные земли не задействованы в аграрном обороте и характеризуются формированием нового типа растительного покрова, на территории РФ залежи не утратили потенциал восстановления, распространены в различных природных зонах, отличаются разным возрастом (от 1 года до 60 лет для лесостепной и степной зон и от 1 года до 180 лет в лесной зоне [10]).
Во-вторых, для северных регионов условия замедленного биологического круговорота, роста и накопления биомассы способствуют тому, что, характерные времена многих восстановительных процессов в целом ряде экосистем России существенно больше, чем 15 лет. Так, например, на сельскохозяйственных залежах устойчивые климаксные лесные сообщества формируются только через 170—180 лет [10], в степи для этого требуется не менее 50—60 лет.
Кроме того, в промышленных и сельскохозяйственных районах России практически не ос-
талось природных экосистем, а присутствуют разнообразные агрогенные, пирогенные и лесо-хозяйственные (в лесах), техногенные и урбоген-ные комплексы. В России для таких земель чрезвычайно важной является задача обоснования и установления цели восстановления нарушенных и деградированных земель — статуса, когда такие земли можно считать восстановленными в отличие от природных ненарушенных экосистем, для которых целью восстановления должен рассматриваться природный аналог. Установление базовой линии для уже деградированных ландшафтов по усредненным показателям нескольких последних лет нельзя признать правильным, поскольку функционирование таких ландшафтов и выполнение ими важных экосистемных функций протекает в разбалансированном режиме, хотя по формальным признакам глобальных индикаторов НБДЗ ситуация может считаться нормализованной. Такой некорректный подход будет на практике способствовать увеличению в составе земель «недовосстановленных», постоянно стрессовых ландшафтов и их сохранению в течение длительного времени при соблюдении формальных признаков «нейтральности». Ярким примером таких «стрессовых» экосистем, которым требуется особое внимание, являются торфяные выработки в центральной России, на которых за несколько десятков лет восстановилась лесная растительность, наземный покров не менялся при одновременном росте продуктивности, однако экстремальная засуха 2010 года вызвала катастрофическое число торфяных и лесных пожаров (более 200 тыс. га в 20 регионах России), что заставило обратить внимание на неполноту мер по восстановлению и предпринять единовременные усилия к затоплению огромных территорий. Другой пример: лесные пожары 2014—2015 годов не позволили сохранить положительный баланс лесистости в России согласно запланированным показателям, которые устойчиво росли с 90-х годов [6].
Необходимость ретроспективного подхода для правильного установления базовой линии является важным для России обстоятельством, как, вероятно, и для ряда других стран, испытавших определенные кризисы, приведшие к деградации земель или их забрасыванию (войны, миграции, экономические коллапсы, резкое изменение структуры землепользования, например в результате приватизации или наоборот, национализации земель). Для таких ситуаций важным будет знание о возможности, направлениях и скорости самовосстановления земель, которые существенным образом отличаются в зависимости от климатических и биофизических условий регионов.
В-третьих, как показывают исследования го-лоценовой эволюции почвенного покрова на Европейской территории России [11], многие дегра-дационные процессы, включая различные проявления и формы опустынивания, предопределены прошлой историей развития ландшафтов. Авторы предложили называть «генетической памятью» почвенного покрова явление, когда при сходных по типу и интенсивности антропогенных воздействиях исследованные деградацион-ные процессы (засоление, осолонцевание, ветровая эрозия и опесчанивание) с наибольшей вероятностью возникают там, где их природные аналоги имели место в прошлом, даже несмотря на то что со времени их последнего проявления прошли сотни и даже тысячи лет. Отмечено и обратное явление — природная система обладает естественной резистентностью к развитию негативных процессов там, где природное равновесие не нарушалось в значительной степени. Кроме того, многие природные процессы, имеющие геологическую или климатическую природу (например, голоценовые тренды обсыхания территории в результате денудации суши или поднятий, или многолетние климатические циклы увлажнения-иссушения, приводящие к развитию разных форм опустынивания) продолжаются до сих пор и оказывают серьезное воздействие на динамику д е-градационных процессов и явлений. Попытки человека изменить направления этих процессов в локальном масштабе (например, развитие ирригации) может на некоторое время сместить напряженность деградационных процессов, но не способны при имеющихся технологиях повернуть их вспять, поэтому стремление достичь НБДЗ в таких случаях обречено на неудачу при недостаточных вложениях. Похожие обстоятельства, пока не получившие однозначного объяснения в научной литературе, имеют место и в Сибирском регионе, проявляясь в хорошо заметных по данным космической съемки долговременных трендах снижения продуктивности в лесных экосистемах, в том числе труднодоступных природных и ненарушенных. Некоторые исследователи связывают это явление не только с вырубками и лесными пожарами, но и с изменениями климата и быстрыми сукцессия-ми, послепожарным обезлесением с продолжительными фенопаузами, некоторые — с деградацией вечной мерзлоты, третьи — с деградацией оленьих пастбищ, многие находят в этом следы техногенной деятельности человека — геологоразведочная деятельность, прокладка коммуникаций, добыча ископаемых и пр.
Указанные особенности таких территорий делают необходимым при установлении базовой линии НБДЗ более тщательный учет естественных трендов развития территорий с распространен-
ными деградационными процессами. Наиболее вероятным способом для этой цели представляется введение каких-либо поправочных функций или коэффициентов на установление целевых показателей и выбор иерархии откликов.
Выводы. Проведенные исследования показали, что предложенные КБО ООН подходы, основанные на применении усредненных показателей и трендов за последние 10—15 лет, не оправдывают себя в значительном числе случаев, когда характерные времена процессов деградации (или восстановления) земель превышают этот относительно краткосрочный период, что характерно для землепользования и лесопользования в России. Приоритетной исследовательской задачей в настоящее время становится выбор адекватных способов установления базовой линии для оценки НБДЗ с учетом природно-хозяйственных особенностей конкретной территории и вида использования земель. Так, в качестве базовой линии могут быть использованы ретро -спективные данные космической съемки, данные по условно ненарушенной (фоновой) территории (например, ООПТ), ретроспективные данные и картографические материалы, полученные традиционными способами наземных наблюдений.
В целом, необходимо отметить, что постановка национальных ц елей достижения НБДЗ в России полностью соответствует государственным стратегиям и программам в области противодействия и борьбы с деградацией земель и опустыниванием. Вместе с тем разнообразие природных и социально-экономических областей России, раз-нонаправленность природных и природно-антро-погенных процессов несколько осложняют выбор индикаторов и времени их наблюдения для определения базовой линии для мониторинга, что требует приведения в соответствие целевых индикаторов будущих национальных программ в области землепользования с глобальными индикаторами НБДЗ. Это определяет необходимость создания разветвленной системы базовых индикаторов для страны в целом и специфических индикаторов для отдельных регионов, единую качественную основу для их интерпретации.
Исследование выполнено в рамках Государственного задания ФГБУН ИГ РАН № 0127-2019-0010 «Разработка научных основ устойчивого управления природно-антропогенными системами на основе моделей сбалансированного землепользования», сбор данных в экспедиционных исследования проведен по программе гранта РНФ 18-17-00178 "Развитие фундаментальной концепции нейтрального баланса деградации земель для оценки эффективности мероприятий по устойчивому землепользованию и адаптации к изменениям климата".
Библиографический список
1. Zero Net Land Degradation: A Sustainable Development Goal for Rio + 20. / UNCCD secretariat — Second ed. — Bonn, Germany: United Nations Convention to Combat Desertification (UNCCD). — 2012.
2. Orr B. J., Cowie A. L., Castillo Sanchez V. M., Chasek P., Crossman N. D., Erlewein A., Louwagie G., Maron M., Met-ternicht G. I., Minelli S., Tengberg A. E., Walter S., and Welton S. 2017. Scientific Conceptual Framework for Land Degradation Neutrality. A Report of the Science-Policy Interface. United Nations Convention to Combat Desertification (UNCCD), Bonn, Germany. 129 p.
3. Kust G., Andreeva O., Lobkovskiy V., Telnova N. Uncertainties and policy challenges in implementing land degradation neutrality in Russia. Environmental Science & Policy. 2018. Т. 89. С. 348—356.
4. Лобковский В. А., Куст Г. С., Андреева О. В. Нейтральный баланс деградации земель: возможности интеграции глобальных и национальных индикаторов // Экология урбанизированных территорий. — 2018. — № 3. — С. 45—53.
5. Куст Г. С., Андреева О. В., Лобковский В. А. Нейтральный баланс деградации земель — новейший подход для принятия решений в области землепользования и земельной политики. Проблемы постсоветского пространства. 2018; 5 (4): 369—389. https://doi.org/10.24975/2313-8920-2018-5-4-369-389.
6. Деградация земель и опустынивание в России: Новейшие подходы к анализу проблемы и поиску путей решения. — Москва: Издательство Перо, 2019. — 235 с. Ответственный редактор Г. С. Куст. Научные редакторы В. А. Лобковский, О. В. Андреева, С. К. Костовска.
7. Куст Г. С. Опустынивание: принципы эколого-генетической оценки и картографирования. М.: Институт почвоведения МГУ-РАН, 1999. 362 с.
8. Global Land Outlook. First Edition. UNCCD. 2017. 337 p.
9. Trends earth. A new tool to assess the health of the land that supports us. URL: https://www.conservation.org/about/Pages/ trends-earth.aspx
10. Люри Д. И., Горячкин С. В., Караваева Н. А., Денисенко Е. А., Нефедова Т. Г. Динамика сельскохозяйственных земель в России в ХХ веке и постагрогенное восстановление растительности почв. М.: ГЕОС. 2010.
11. Kust G. S., Avetyan S. A., Andreeva O. V. The role of the evolutionary approach of V. A. Kovda in revealing pedogenetic trends in dry regions subjected to desertification. Eurasian soil science. Vol. 37, № 12, 2004. P. 1334—1340.
METHODOLOGICAL APPROACHES TO ESTABLISHING A BASELINE FOR MONITORING INDICATORS OF LAND DEGRADATION NEUTRALITY OF LAND CONDITION IN RUSSIA
V. A. Lobkovskiy, Ph. D. (Geography), Head of the Department of Physical Geography and Environmental Management Problems,
Institute of Geography, Russian Academy of Sciences, [email protected],
G. S. Kust, Ph. D. (Biology), Dr. Habil., Main Research Scientist, Institute of Geography Russian Academy of Sciences,
O. V. Andreeva, Ph. D. (Biology), Associate Professor, Faculty of Soil Science, Lomonosov Moscow State University;
Senior Research Associate, Institute of Geography, Russian Academy of Sciences, [email protected]
References
1. Zero Net Land Degradation: A Sustainable Development Goal for Rio + 20. / UNCCD secretariat — Second ed. — Bonn, Germany.: United Nations Convention to Combat Desertification (UNCCD). — 2012.
2. Orr B. J., Cowie A. L., Castillo Sanchez V. M., Chasek P., Crossman N. D., Erlewein A., Louwagie G., Maron M., Met-ternicht G. I., Minelli S., Tengberg A. E., Walter S., and Welton S. 2017. Scientific Conceptual Framework for Land Degradation Neutrality. A Report of the Science-Policy Interface. United Nations Convention to Combat Desertification (UNCCD), Bonn, Germany. 129 p.
3. Kust G., Andreeva O., Lobkovskiy V., Telnova N. Uncertainties and policy challenges in implementing land degradation neutrality in Russia. Environmental Science & Policy. 2018. T. 89. P. 348—356.
4. Lobkovskiy V. A., Kust G. S., Andreeva O. V. Nejtral'nyj balans degradacii zemel': vozmozhnosti integracii global'nyh i na-cional'nyh indikatorov [Land Degradation Neutra1ity: abi1ities to integrate g1oba1 and nationa1 indicators] // Ecology of Urban Areas. - 2018. — № 3. — P. 45—53.
5. Kust G. S., Andreeva O. V., Lobkovskiy V. A. Land Degradation Neutrality — the modern approach for land management and policy-making. Post-Soviet Issues. 2018; 5 (4): 369—389. https://doi.org/10.24975/2313-8920-2018-5-4-369-389.
6. Degradacija zemel' i opustynivanie v Rossii: Novejshie podhody k analizu problemy i poisku putej reshenija [Land degradation and desertification in Russia: modern approaches to the problem analysis and ways of solution]. Moscow: Pero Publishing, 2019. 233 p.
7. Kust G. S. Opustynivanie: principy jekologo-geneticheskoj ocenki i kartografirovanija [Desertification: Principles of Environmental Genetic Assessment and Mapping]. Moscow: Institute of soil science of MSU-RAS, 1999. 362 p.
8. Global Land Outlook. First Edition. UNCCD. 2017. 337 p.
9. Trends earth. A new tool to assess the health of the land that supports us. URL: https://www.conservation.org/about/Pages/ trends-earth.aspx
10. Lyuri D. I., Goryachkin S. V., Karavaeva N. A., Denisenko E. A., Nefedova T. G. Dynamics of agricultural land in Russia and postagrogenic restoration of plants and soils. Moscow, GEOS 2010, 416 p.
11. Kust G. S., Avetyan S. A., Andreeva O. V. The role of the evolutionary approach of V. A. Kovda in revealing pedogenetic trends in dry regions subjected to desertification. Eurasian soil science. Vol. 37, № 12, 2004. P. 1334—1340.
