CC BY
50УДК 343.9.01
МЕСТО КОРЫСТНЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШАЕМЫХ С ПРИМЕНЕНИЕМ НАСИЛИЯ, В КРИМИНОЛОГИЧЕСКОЙ КЛАССИФИКАЦИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
Иванова Людмила Михайловна
кандидат юридических наук, доцент, заместитель директора по учебной и воспитательной работе, доцент кафедры уголовного права Восточно-Сибирского филиала ФГБОУВО «Российский государственный университет правосудия»,
г. Иркутск, e-mail: livan4@mail.ru
POSITION OF MERCENARY CRIMES, COMMITTED WITH THE USE OF VIOLENCE, ACCORDING TO THE CRIMINOLOGICAL CLASSIFICATION OF CRIMES
Ivanova Lyudmila
Candidate of Law, Associate Professor, Deputy Director for Educational and Upbringing Work, Associate Professor of the Criminal Law Department of the East-Siberian branch of the FSBEIHE «The Russian State University of Justice», Irkutsk
АННОТАЦИЯ
В статье рассматриваются законодательные, теоретические и практические аспекты криминологической классификации корыстных преступлений, совершаемых с применением насилия. Обозначено место корыстно-насильственных преступлений в структуре преступности, определено значение классификации для целей криминологической профилактики преступлений.
ABSTRACT
The article reviews legislative, theoretical and practical aspects of criminological classification of mercenary-violent crimes committed with the use of violence. The place of mercenary-violent crimes in the structure of criminality and the value of classification for the purposes of criminological crime prevention are defined.
Ключевые слова: корыстно-насильственная преступность; корыстно-насильственные преступления; криминологическая классификация преступлений; основания (критерии) классификации преступлений.
Key words: mercenary-violent crime; mercenary-violent crimes; criminological classification of crimes; grounds (criteria) for classifying crimes.
Одной из распространенных в криминологии классификаций является деление преступлений на корыстные и насильственные. Корыстными преступлениями называют преступления, мотивы которых выражают стремление виновного получить имущественную выгоду за счет общества, других людей. Насильственными традиционно признаются такие преступления, при совершении которых насилие является не просто средством достижения цели, а, прежде всего, элементом мотивации.
Наряду с этим, в литературе широко используются понятия «корыстно-насильственная преступность», «корыстно-насильственные преступления». К корыстно-насильственным преступлениям обычно относят такие общественно опасные деяния, в которых преступник для достижения корыстной цели применя-
ет к потерпевшему физическое или психическое насилие.
Несмотря на выделение корыстно-насильственных преступлений в общей структуре преступности, в криминологической науке не выработано единой классификационной модели преступлений данного вида. Между тем определение круга корыстно-насильственных преступлений и их места в структуре преступности является важнейшим условием выявления роли и взаимосвязи факторов, детерминирующих этот вид общественно опасного поведения, разработки дифференцированных мер профилактики.
В силу того, что корыстно-насильственные посягательства обладают такими определяющими признаками, как насилие и корысть, анализируются они зачастую либо в группе
Глаголъ
ПРАВОСУДИЯ
2(16)/2018
насильственных, либо в группе корыстных преступлений. В результате существует три основных подхода к определению круга корыстно-насильственных преступлений и их места в структуре преступности.
Сторонники первого подхода полагают, что преступления, включающие в себя посягательства на личность и на имущество и называемые корыстно-насильственными, все-таки являются разновидностью насильственных преступлений [см., например: 9, с. 302—303; 14, с. 73; 1, 53—54]. В обоснование данной позиции приводится аргумент о приоритете защиты личности, как более ценного социального блага, чем собственность. «Деньги, ценности и другое имущество производны от личности, и она владеет ими, а не наоборот, — пишет Ю. М. Антонян, — хотя психическая зависимость отдельного человека от вещи может быть чрезвычайно велика и определять его поведение. Обеспечение неприкосновенности личности, уважения к ней является одной из самых важных гарантий неприкосновенности собственности. Именно поэтому деяния, в которых наличествует физическое насилие, по общему правилу должны наказываться более сурово, чем те, в которых насилие отсутствует. Многовековой опыт человечества убедительно свидетельствует о том, что если личность, ее достоинство и жизнь должным образом не защищены, то она и не обладает собственностью. Сказанное не следует расценивать как отрицание необходимости выделения корыстно-насильственных преступлений. Выделять надо, но как часть насильственной преступности» [3, с. 63].
Согласно второму подходу, корыстно-насильственные преступления — часть корыстной преступности.
Производя криминологическую классификацию преступлений, сторонники данной позиции берут в качестве критерия, прежде всего, корыстную мотивацию преступления [см., например: 10, с. 102; 4, с. 26; 2, с. 214, 248; 8, с. 346].
Так, В. В. Лунеев, считая, что криминологическая суть деяния наиболее адекватно отражается в содержании мотивации преступного поведения, на этом основании группировку преступлений по содержанию мотивации предлагает условно называть первичной, а по объекту посягательства — вторичной [12, с. 196].
Используя, по словам В. В. Лунеева, «первичную» группировку, можно говорить о широ-
ком понимании корыстно-насильственной преступности, объединяющей любые преступления, совершаемые из корыстных побуждений с применением насилия. Соответственно, к их числу следует относить преступления, посягающие на разные объекты: сопряженные с насилием преступления против собственности (насильственный грабеж, разбой, вымогательство), корыстные преступления против личности (например, убийство из корыстных побуждений или по найму, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, совершенное по найму, похищение человека, совершенное из корыстных побуждений), ряд преступлений против общественной безопасности (захват заложника, совершенный из корыстных побуждений или по найму, бандитизм) и т. д.
В тех случаях, когда наряду с корыстной мотивацией за основу классификации берется также основной непосредственный объект посягательства, корыстно-насильственная преступность определяется в узком смысле слова — как совокупность сопряженных с насилием преступлений против собственности. Следует заметить, что в криминологической литературе понятие «корыстно-насильственные преступления» употребляется, как правило, именно в узком значении.
Традиционно в перечень таких преступлений включаются насильственный грабеж и разбой [15, с. 81]. Ряд исследователей называет в этой группе также вымогательство [13, с. 8; 6, с. 99] и хищение предметов, имеющих особую ценность, в случае его совершения с применением насилия [13, с. 8; 6, с. 99].
В криминологической теории очевиден и третий, как представляется, наиболее последовательный подход к криминологической классификации преступлений. Его суть в том, что корыстно-насильственная преступность занимает в структуре преступности относительно самостоятельное место, оставаясь при этом частью как насильственной, так и корыстной преступности [5, с. 10].
Н. В. Кривощекова, в частности, пишет, что «насильственная преступность не может противопоставляться корыстной преступности, не является альтернативной по отношению к ней. Насильственная преступность и корыстная частично "перекрывают" друг друга. Схематично это можно было бы представить в виде скрещивающихся кругов. Это относится, например, к таким видам преступле-
ний, как бандитизм, насильственный грабеж и разбой с целью завладения имуществом, вымогательство под угрозой насилия» [7, с. 93].
Действительно, корыстно-насильственные преступления, обладая признаками корыстной и насильственной преступности, имеют, тем не менее, собственные характеристики, совокупность которых и позволяет рассматривать их как специфическую разновидность преступности. При этом нельзя не согласиться с В. В. Лунеевым в том, что «насилие — наиболее опасный способ, который сам по себе наказуем. Однако это не может служить основанием для исключения рассматриваемых деяний из группы корыстных. Для криминологической полноты их можно учитывать и в структуре насильственных, и в структуре корыстных посягательств, выделяя в подгруппу корыстно-насильственных» [12, с. 234].
Таким образом, анализ научной литературы свидетельствует о различиях в определении круга корыстно-насильственных преступлений и их места в структуре преступности. Вариативность подходов вполне оправдана и объясняется многообразием исследовательских целей и множественностью критериев классификации преступлений.
Корыстно-насильственная преступность — сложный социальный и правовой феномен — неоднородна и имеет свою внутреннюю структуру.
Преступления, ее составляющие, могут быть дифференцированы по различным уголовно-правовым основаниям:
1. В зависимости от родового объекта, выступающего системообразующим признаком построения норм Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации: а) корыстно-насильственные преступления против личности (убийство из корыстных побуждений или по найму, причинение тяжкого вреда здоровью, совершенное по найму, похищение человека из корыстных побуждений и др.); б) корыстно-насильственные преступления в сфере экономики (насильственный грабеж, разбой, вымогательство, хищение предметов, имеющих особую ценность, совершенное путем насильственного грабежа или разбоя, принуждение к совершению сделки или отказу от ее совершения); в) корыстно-насильственные преступления против общественной безопасности (бандитизм, захват заложника, совершенный из корыстных побуждений или по найму).
2. По формам применяемого насилия: а) совершаемые с применением физического насилия; б) совершаемые с применением психического насилия.
3. По характеру и степени общественной опасности применяемого насилия: а) преступления, совершаемые с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия; б) преступления, совершаемые с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия.
Очевидно, дифференциацию преступлений можно производить до бесконечности, находя все новые и новые критерии. При этом предлагаемые в теории классификации отнюдь не исключают друг друга, а лишь позволяют более скрупулезно изучать структуру, динамику корыстно-насильственной преступности, причины и условия, ее детерминирующие, определять эффективные меры профилактики данных преступлений.
В литературе справедливо отмечается, что предстоит еще многое сделать для отработки структуры преступности. Н. Ф. Кузнецова указывала, что в этом плане «в криминологии должна быть достигнута такая же четкость и завершенность, как в уголовном праве в определении составов преступлений» [11, с. 8]. Подчеркнем при этом, что любая теоретическая разработка структуры преступности имеет смысл лишь тогда, когда она востребована практикой и имеет ценность с точки зрения ее ожиданий.
В этой связи представляется небесспорной позиция Г. Х. Шабанова о необходимости разработки единой концепции, единого подхода к определению сущности корыстно-насильственной преступности, оценки ее состояния для построения научно обоснованных рекомендаций по выявлению и документированию фактов преступной деятельности, процессуальной реализации оперативной информации и успешного оперативного сопровождения предварительного следствия по корыстно-насильственным преступлениям [16, с. 31]. Разумеется, все корыстно-насильственные преступления можно анализировать как однородную в определенном смысле совокупность поведенческих актов. Однако нельзя не учитывать, что отдельные преступления различаются между собой по целому ряду признаков: объекту посягательства, характеру и степени общественной опасности, соотношению мотивации и способа совер-
Глаголъ
ПРАВОСУДИЯ
2(16)/2018
шения деяния и т. д. Поэтому, полагаем, едва ли целесообразна разработка единых тактики и методики борьбы и, тем более, единых мер предупреждения таких отличающихся по социально-правовой природе преступлений, как, например, истязание, совершенное по найму (ст. 117 ч. 2 п. «ж» УК РФ), грабеж (ст. 161 УК РФ), принуждение к совершению сделки или к отказу от ее совершения под угрозой насилия либо совершенное с применением насилия (ст. 179 ч. 1 и ч. 2 п. «б» УК РФ), пиратство (ст. 227 УК РФ). Столь широкое определение круга корыстно-насильственных преступлений допустимо, главным образом, с теоретических позиций, поскольку позволяет рассматривать преступность в целостности и единстве многообразных связей с другими явлениями и процессами. Однако с позиций юридической практики такой подход недостаточно корректен. Он не учитывает специфику проявления отдельных, близких по своей социально-правовой природе, разновидностей корыстно-насильственных преступлений.
В соответствии с изложенным представляется, что определение границ корыстно-насильственной преступности носит условный характер и зависит от поставленных исследовательских целей и используемых критериев классификации преступлений.
При этом, с одной стороны, широкий подход к определению круга корыстно-насильственных преступлений (как совокупности любых преступлений, совершаемых из корыстных побуждений с применением насилия) способствует в целом глубокому изучению такой сложной и неоднородной системы, какой является корыстно-насильственная преступность.
С другой стороны, криминологическое исследование отдельных (близких по своей социально-правовой природе) разновидностей корыстно-насильственных преступлений позволяет выявлять их особенности, специфику детерминации и целенаправленно разрабатывать прикладные рекомендации по совершенствованию предупреждения конкретных видов корыстно-насильственных преступлений. Так, при разработке различного уровня программ борьбы с преступностью важно, наряду с другими, выделять корыстно-насильственную преступность как отдельную самостоятельную подсистему в структуре преступности. Это позволит вырабатывать более четкую страте-
гию и тактику их предупреждения, определять цели (задачи, направления) применительно к деятельности по нейтрализации, ослаблению криминогенных факторов, а также средства (методы) их достижения.
Список литературы
1. Абельцев С. Н. Личность преступника и проблемы криминального насилия / С. Н. Абельцев. — М. : Закон и право, Юнити-Дана, 2000. — 207 с.
2. Авсеенко Е. В. Криминология : учебник / Е. В. Авсеенко ; под общ. ред. М. К. Кислицына. — М. ; Архангельск : МИУ, 2001. - 415 с.
3. Антонян Ю. М. Жестокость в нашей жизни / Ю. М. Антонян. - М. : ИНФРА-М, 1995. - 320 с.
4. Елисеев С. А. Вопросы теории и практики предупреждения корыстных преступлений / С. А. Елисеев. - Томск : Изд-во ТГУ, 1989. - 110 с.
5. Кириллов С. И. Основы теории криминологического исследования корыстно-насильственных преступлений и их предупреждение : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук / С. И. Кириллов. - М., 1999. - 53 с.
6. Кочои С. М. Ответственность за корыстные преступления против собственности / С. М. Кочои. -М. : [б. и.], 2000. - 228 с.
7. Кривощекова Н. В. О криминологическом понятии «насильственная преступность» / Н. В. Криво-щекова // Методологические вопросы криминологических исследований : сб. науч. тр. - М., 1983. - С. 86-98.
8. Криминология : учебник / под ред. В. Н. Кудрявцева и В. Е. Эминова. - 2-е изд., перераб. и доп. -М. : Юристъ, 2002. - 686 с.
9. Криминология : учебник / под ред. Н. Ф. Кузнецовой, В. В. Лунеева. - 2-е изд., перераб. и доп. -М. : Волтерс Клувер, 2004. - 640 с.
10. Кудрявцев В. Н. Структура преступности и социальные изменения / В. Н. Кудрявцев // Сов. государство и право. - 1971. - № 6. - С. 100-108.
11. Кузнецова Н. Ф. Криминология как наука / Н. Ф. Кузнецова // Сов. юстиция. - 1970. - № 2. -С. 4-11.
12. Лунеев В. В. Преступность XX в. Мировые, региональные и российские тенденции / В. В. Лунеев. - М. : Норма, 1999. - 516 с.
13. Никитин Е. В. Корыстно-насильственные преступления против собственности : автореф. дис. ... канд. юрид. наук / Е. В. Никитин. - Омск, 2002. - 26 с.
14. Побегайло Э. Ф. Насильственная преступность: современные тенденции, перспективы борьбы // Сов. государство и право. - 1988. - № 9. - С. 72-79.
15. Цалиев А. М. Корыстно-насильственные преступления и их причины в республиках Северного Кавказа / А. М. Цалиев. - Ростов н/Д : Изд-во Ростов. ун-та, 1990. - 144 с.
16. Шабанов Г. Х. О понятии корыстно-насильственной преступности / Г. Х. Шабанов // Уголов. право. - 2001. - № 8. - С. 31-33.
