CC BY
11
МЕСТО И ЗНАЧЕНИЕ ЗАПРЕТА В УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОМ ПРАВЕ РОССИИ
THE PLACE AND SIGNIFICANCE OF PROHIBITION IN THE CRIMINAL PROCEDURE LAW OF RUSSIA
УДК 343.131.5
И.А. НАСОНОВА,
доктор юридических наук, профессор (Воронежский институт МВД России, Россия, Воронеж) nasonova-amelina@mail.ru
IRINA A. NASONOVA,
Doctor of Law, Professor (Voronezh Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Voronezh, Russia)
С.С. ХАЛИМОНЕНКО,
кандидат юридических наук (Воронежский институт МВД России, Россия, Воронеж) shalimonenko@yandex.ru
SNEZHANA S. KHALIMONENKO,
Candidate of Law (Voronezh Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Voronezh, Russia)
Аннотация: в статье раскрывается роль запрета для уголовно-процессуального права России. Аргументируется, что запрет участвует в формировании содержания уголовно-процессуальных отношений. Показано, что запрет является разновидностью юридической обязанности лица и в этом качестве формирует процессуальный статус участника уголовного судопроизводства. Обращается внимание на пробелы в действующем российском законодательстве, обусловленные либо неточным изложением уголовно-процессуальных запретов, либо их отсутствием в случаях, когда необходимость в них является очевидной. Предлагаются пути решения обозначенных проблем, в том числе и посредством совершенствования регламентации процессуального статуса отдельных участников уголовного судопроизводства России.
В статье также приводятся доказательства в пользу того, что запрет является уголовно-процессуальной гарантией. Показана обеспечительная роль запретов по отношению к назначению уголовного судопроизводства и его принципам. Анализируются нормы-запреты, носящие частный характер и участвующие в формировании отдельных уголовно-процессуальных институтов. Излагаются факторы, обусловливающие широкое распространение запретов в уголовно-процессуальном праве России. В указанном контексте показано влияние на систему уголовно-процессуальных запретов предмета уголовно-процессуального регулирования, метода уголовно-процессуального регулирования, разрешительного типа регулирования, назначения российского уголовного судопроизводства и его принципов.
Ключевые слова: уголовно-процессуальный запрет, уголовно-процессуальные отношения, процессуальный статус, уголовно-процессуальные гарантии, императивный метод.
Для цитирования: Насонова И.А., Халимоненко С.С. Место и значение запрета в уголовно-процессуальном праве России // Вестник Белгородского юридического института МВД России имени И.Д. Путилина. - 2022. - № 3. - С. 64-68.
Abstract: the article reveals the role of prohibition for the criminal procedure law of Russia. It is argued that the ban is involved in the formation of the content of criminal procedural relations. It is shown that the prohibition is a kind of legal obligation of a person and as such forms the procedural status of a participant in criminal proceedings. Attention is drawn to the gaps in the current Russian legislation caused either by an inaccurate
ПРОЦЕСС
statement of criminal procedural prohibitions, or their absence in cases where the need for them is obvious. The ways of solving these problems are proposed, including by improving the regulation of the procedural status of individual participants in criminal proceedings in Russia.
The article also provides evidence in favor of the fact that the ban is a criminal procedural guarantee. The protective role of prohibitions in relation to the purpose of criminal proceedings and its principles is shown. The norms and prohibitions that are of a private nature and participate in the formation of individual criminal procedural institutions are analyzed. The factors that determine the widespread use of prohibitions in the criminal procedure law of Russia are described. In this context, the influence of the subject of criminal procedure regulation, the method of criminal procedure regulation, the permissive type of regulation, the purpose of Russian criminal proceedings and its principles on the system of criminal procedure prohibitions is shown.
Keywords: criminal procedural prohibition, criminal procedural relations, procedural status, criminal procedural guarantees, imperative method.
For citation: Nasonova I.A., Khalimonenko S.S. The place and significance of prohibition in the criminal procedure law of Russia // Vestnik of Putilin Belgorod Law Institute of Ministry of the Interior of Russia. -2022. - № 3. - P. 64-68.
Важной составляющей уголовно-процессуального права является запрет. Он существует наряду с другими элементами уголовно-процессуального права (дозволением и позитивным обязыванием), взаимодействуя и создавая с ними определенное единство. Очевидно, что доминантами уголовно-процессуальной системы являются позитивное обязывание и запрет. Именно для них характерен высокий удельный вес в рассматриваемой области. Это вполне закономерно, поскольку господствующим методом в уголовно-процессуальном праве является императивный метод.
Еще одним фактором, обусловливающим преобладание позитивного обязывания и запрета в уголовном судопроизводстве, является специфика предмета правового регулирования, основу которого образуют властеотношения. Последние предполагают участие в них публичных субъектов, способных принимать решения, имеющие обязательную силу для всех в пределах, установленных законом.
Преобладание запрета в уголовно-процессуальной сфере объясняется также особенностями типа уголовно-процессуального регулирования. Последний предполагает допустимость лишь тех действий и решений, которые разрешены законом. Востребованность разрешительного типа регулирования объясняется тем, что в уголовно-процессуальной сфере действия государственных органов и должностных лиц, получившие достаточно широкое распространение, зачастую затрагивают конституционные права граждан [1, с. 43].
Система уголовно-процессуальных запретов неразрывно связана с назначением уголовного судопроизводства и его принципами. Именно они определяют содержание запретов и их количественную характеристику. Тем самым на-
значение уголовного судопроизводства и его принципы оказывают заметное влияние на существующую систему запретов. Это связано с тем, что реализация и назначения уголовного судопроизводства, и принципов уголовного судопроизводства в ряде случаев осуществляется с помощью запретов, которые нередко выступают по отношению к ним необходимыми уголовно-процессуальными гарантиями.
Кроме того, запреты способны в ряде случаев участвовать в формировании содержания отдельных принципов уголовного судопроизводства. Наиболее показательным в этом плане является предусмотренный в ст. 9 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации1 принцип уважения чести и достоинства. Все его содержание строится на запретах. К ним следует отнести запрет на осуществление действий и принятие решений, унижающих честь участника уголовного судопроизводства, а также на обращение, унижающее его человеческое достоинство либо создающее опасность для его жизни и здоровья; запрет на применение насилия, пыток, другого жестокого или унижающего человеческое достоинство обращения. Правда, сфера применения второго вида запрета, на наш взгляд, заметно сужена. Представляется, что он должен применяться не только с целью обеспечения прав участников уголовного судопроизводства, как на то обращается внимание в ч. 2 ст. 9 УПК РФ. Такой запрет должен реализовываться также и в интересах других лиц, вовлекаемых в уголовное судопроизводство. Поэтому видятся целесообразными изменения ч. 2 ст. 9 УПК РФ, предполагающие замену слов «никто из участников уголовного судопроизводства» на слово «лицо». Последнее является более широким по-
1 Далее - УПК РФ.
ПРОЦЕСС
нятием, охватывающим как тех, кто официально признан законодателем участником уголовного судопроизводства, так и других лиц, вовлеченных в уголовно-процессуальные отношения.
Однако большая часть запретов все-таки выполняет функцию процессуальных средств, обеспечивающих реализацию назначения уголовного судопроизводства и его принципов. Такие запреты закреплены главным образом в частных нормах, именуемых запрещающими нормами. Их достаточно много в УПК РФ. К таким запретам следует отнести, например, запрет на отказ подозреваемому или обвиняемому, его защитнику в допросе свидетелей, производстве судебной экспертизы и других следственных действий, если обстоятельства, об установлении которых они ходатайствуют, имеют значение для данного уголовного дела (ч. 2 ст. 159 УПК РФ). Такой запрет гарантирует осуществление принципа обеспечения подозреваемому и обвиняемому права на защиту (ст. 16 УПК РФ), а запрет на разглашение данных о частной жизни участников уголовного судопроизводства без их согласия обеспечивает принцип тайны переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений (ст. 13 УПК РФ) и т.д.
Достаточно много запретов, призванных гарантировать назначение уголовного судопроизводства и его принципы, формируют основу отдельных уголовно-процессуальных институтов (например, институт отвода, в основе которого лежит запрет на участие в уголовном судопроизводстве).
Наибольшее сосредоточение запретов наблюдается в институтах, посвященных мерам пресечения. Особенно это характерно для института запрета определенных действий, включающего в себя нормы, регламентирующие виды такого запрета (ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ).
Сказанное подтверждает, что разрешительный тип регулирования является востребованным в уголовно-процессуальном праве. Однако он, хотя и преобладает в уголовно-процессуальном праве, не является в нем единственным. Он дополняется дозволительным типом регулирования, который за последние десятилетия набирает все большую популярность в уголовно-процессуальном праве. Его существование неразрывно связано с предоставлением участникам уголовного судопроизводства достаточно широких прав. Это, в свою очередь, свидетельствует о том, что в уголовно-процессуальном праве наряду с запретом существуют и дозволения. Следовательно, регулирование отношений между участниками уголовного судопроизводства осуществляется как с помощью императивного метода, так и при помощи диспозитивного мето-
да. Правда, первый, основанный на позитивном обязывании и запрете, безусловно, является господствующим, и лишь в некоторых случаях он дополняется диспозитивным методом. Данное обстоятельство дает основание отдельным авторам характеризовать метод, используемый в уголовно-процессуальном праве, как комбинированный, комплексный [2, с. 112; 3, с. 27]. Не отрицая данного факта, важно иметь в виду, что комбинированный метод свойственен и другим отраслям права. Например, в качестве такового можно охарактеризовать и метод, используемый в гражданском праве. Значит, комплексность вряд ли можно отнести к ключевому специфическому признаку метода, используемого в отрасли права. Особенность такого метода выражается в соотношении в нем императивных и диспози-тивных начал. Так, в уголовно-процессуальном праве господствует императивный метод, а в гражданском праве, бесспорно, доминирует дис-позитивный метод. В самом общем виде такое соотношение позволяет утверждать, что уголовно-процессуальному праву, впрочем, как и всем другим отраслям публичного права, свойственен императивный метод.
Лидирующие позиции императивного метода в уголовно-процессуальном праве неразрывно связаны с преобладанием не только норм-обязанностей, но и норм-запретов, которые следует относить к императивным нормам, лишающим субъектов свободы выбора варианта поведения.
Именно потому, что запреты по своей сути являются нормами права, им свойственны те качества, которыми обладает любая правовая норма. Во-первых, запрещающие нормы обладают признаком общеобязательности, то есть рассчитаны на неопределенный круг лиц. Во-вторых, им свойственна формальная определенность, благодаря чему содержание запрета и его границы обладают достаточной четкостью.
Для запрещающих норм характерна аккумуляция в себе юридических обязанностей участников уголовно-процессуальных отношений. Более того, юридические обязанности выражают их суть. В рассматриваемом контексте примером может служить обязанность Генерального прокурора Российской Федерации отказать в выдаче лица, если имеются основания, предусмотренные в ч. 1 ст. 464 УПК РФ (лицо является гражданином Российской Федерации, в Российской Федерации имеется вступивший в законную силу приговор в отношении лица). Существование указанной обязанности обусловлено наличием в уголовно-процессуальном праве запрета на выдачу лица иностранному государству при наличии обстоятельств, предусмотренных в ч. 1 ст. 464 УПК РФ.
ПРОЦЕСС
Еще один пример. К обязанностям-запретам относится и обязанность присяжных заседателей не высказывать свое мнение по рассматриваемому уголовному делу до обсуждения вопросов при вынесении вердикта; общаться с лицами, не входящими в состав суда, по поводу обстоятельств рассматриваемого уголовного дела. Все они упоминаются в пп. 2, 3 ч. 2 ст. 333 УПК РФ. Однако, несмотря на это, указанная статья называется не «Права и обязанности присяжных заседателей», что было бы вполне логичным, а «Права присяжных заседателей». Существующее название ст. 333 УПК РФ наводит на мысль о том, что законодатель недооценивает роль обязанности-запрета в процессуальном статусе участника уголовного судопроизводства. Кстати, и в некоторых других статьях УПК РФ, посвященных процессуальному статусу участников уголовного судопроизводства, прослеживается похожий подход законодателя. В частности, в ст. 46, 47 УПК РФ, призванных фиксировать процессуальное положение подозреваемого и обвиняемого, обязанности указанных участников уголовного судопроизводства выпали из поля зрения законодателя. Такой характер закрепления процессуального статуса участника уголовного судопроизводства может создать обманчивое впечатление об отсутствии у подозреваемого и обвиняемого каких-либо обязанностей. Вместе с тем указанные участники обязаны не уклоняться от следствия и суда; являться на допрос, для проведения других следственных действий; подвергнуться экспертному исследованию; соблюдать порядок в судебном заседании и др. Учитывая данные обстоятельства, зарубежный законодатель в статьях, посвященных процессуальному статусу участников уголовного судопроизводства, учитывает не только их права, но и их обязанности, ответственность, санкции за неисполнение их. По указанному пути идут, например, УПК Республики Беларусь (ч. 4 ст. 41, ч. 4 ст. 43), УПК Азербайджанской Республики (ст. 90, 91) и др.
Кроме того, зарубежный законодатель позаботился и о регламентации процессуального статуса тех лиц, которые российским законом не признаются официальными участниками уголовного судопроизводства. Речь идет о лицах, запрашиваемых к выдаче для уголовного преследования или исполнения приговора. Ярким примером тому является глава 55 УПК Республики Беларусь, посвященная правам и обязанностям указанных лиц и их защитникам. Ученые не раз обращали внимание на данное обстоятельство в надежде на то, что российский законодатель закрепит в уголовно-процессуальных нормах не только права и обязанности лица,
запрашиваемого к выдаче, но и процессуальный статус его защитника и законного представителя [4]. Предлагались и модели уголовно-процессуальных норм для размещения их в УПК РФ. Так, были вполне обоснованно предложены для включения в УПК РФ статьи 460.1 «Запрашиваемый к выдаче», 460.2 «Законный представитель несовершеннолетнего лица, запрашиваемого к выдаче», 460.3 «Участие защитника» [5, с. 64; 6, с. 192]. В них предполагалось размещение не только прав, но и обязанностей лица, запрашиваемого к выдаче, его защитника и законного представителя. Причем часть обязанностей подавалась в форме запретов.
Представляется, что указанные изменения будут способствовать надлежащему оформлению процессуального статуса лица, запрашиваемого к выдаче, и, как следствие, усилят защиту интересов данного участника уголовного судопроизводства.
Принимая во внимание указанное обстоятельство, а также учитывая стилистику российского законодателя по отношению к изложению обязанностей участников уголовного процесса и позицию отдельных авторов, выступающих за преобразование статей УПК РФ, посвященных процессуальному статусу указанных участников [7, с. 191; 8, с 105], предлагаем внести следующие изменения в действующее законодательство:
- в статье 333 УПК РФ изменить название со слов «Права присяжных заседателей» на слова «Права и обязанности присяжных заседателей»;
- статью 46 УПК РФ дополнить частью 5, в которой необходимо закрепить обязанности подозреваемого не уклоняться от явки по вызову дознавателя, следователя и в суд; не нарушать требования, обусловленные избранной ему мерой пресечения; не разглашать данные предварительного расследования, если он был об этом заранее предупрежден в порядке, установленном статьей 161 УПК РФ; не нарушать установленный порядок во время производства процессуальных действий;
- статью 47 УПК РФ дополнить частью 7, содержание которой должно воспроизводить обязанности, перечисленные в ч. 5 ст. 46 УПК РФ, и дополнительно включать еще две обязанности обвиняемого, выраженные в форме запрета (уходить из зала судебного заседания до объявления перерыва без разрешения председательствующего; не нарушать порядок в судебном заседании).
Представляется, что предложенные изменения в определенной мере не только усовершенствуют существующую систему уголовно-процессуальных запретов, но и оптимизируют
ПРОЦЕСС
процессуальный статус отдельных участников уголовного судопроизводства. Примечательно, что такая оптимизация будет осуществляться в том числе и за счет улучшения качества правового регулирования уголовно-процессуальных обязанностей-запретов. Такие обязанности, впрочем, как и весь обновленный процессуальный статус отдельных участников уголовного судопроизводства, вполне можно приравнять к уголовно-процессуальным гарантиям, обеспечивающим достижение назначения уголовного
судопроизводства, важной составляющей которого является защита лиц, участвующих в уголовно-процессуальных отношениях.
Подводя итог сказанному, следует отметить, что запрет в уголовно-процессуальном праве является его исходным элементом, который ценен тем, что участвует в формировании содержания уголовно-процессуальных отношений. Это позволяет считать запрет одной из ключевых категорий понятийного аппарата уголовно-процессуального права.
Литература
1. Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: учебник / отв. ред. П.А. Лупинская. - Москва: Юрист, 2003. - 797 с.
2. Протасов В.Н. Основы общеправовой процессуальной теории. - Москва, 1991. - 143 с.
3. Бахта А.С. О методе уголовно-процессуального права // Вестник Московского университета МВД России. - 2009. -№ 5. - С. 64-67.
4. Косарева А.Е. Выдача лица для уголовного преследования или исполнения приговора в российском уголовном судопроизводстве: дис. ... канд. юрид. наук. - Санкт-Петербург, 2005. - 255 с.
5. Насонов А.А. Лицо, запрашиваемое к выдаче как участник уголовного судопроизводства // Общественная безопасность, законность и правопорядок в III тысячелетии. - 2016. - № 1-3. - С. 59-65.
6. Насонов А.А. Участие защитника в процедуре выдачи лица для уголовного преследования // Вестник Воронежского института МВД России. - 2017. - № 3. - С. 189-194.
7. Сопнева Е.В. К вопросу об обязанностях подозреваемого в уголовном процессе // Общество и право. - 2010. - № 5 (32). - С. 189-193.
8. Марченко Е.С. Обязанности обвиняемого и проблемы их правовой регламентации // Вестник Омского университета. Серия: Право. - 2009. - № 1 (18). - С. 104-107.
— References —
1. Ugolovno-protsessual'noe pravo Rossiiskoi Federatsii: uchebnik / otv. red. P.A. Lupinskaya. - Moskva: Yurist, 2003. - 797 s.
2. Protasov V.N. Osnovy obshchepravovoi protsessual'noi teorii. - Moskva, 1991. - 143 s.
3. Bakhta A.S. O metode ugolovno-protsessual'nogo prava // Vestnik Moskovskogo universiteta MVD Rossii. - 2009. - № 5. - S. 64-67.
4. Kosareva A.E. Vydacha litsa dlya ugolovnogo presledovaniya ili ispolneniya prigovora v rossiiskom ugolovnom sudoproizvodstve: dis. ... kand. yurid. nauk. - Sankt-Peterburg, 2005. - 255 c.
5. Nasonov A.A. Litso, zaprashivaemoe k vydache kak uchastnik ugolovnogo sudoproizvodstva // Obshchestvennaya bezopasnost', zakonnost' i pravoporyadok v III tysyacheletii. - 2016. - № 1-3. - S. 59-65.
6. Nasonov A.A. Uchastie zashchitnika v protsedure vydachi litsa dlya ugolovnogo presledovaniya // Vestnik Voronezhskogo instituta MVD Rossii. - 2017. - № 3. - S. 189-194.
7. Sopneva E.V. K voprosu ob obyazannostyakh podozrevaemogo v ugolovnom protsesse // Obshchestvo i pravo. - 2010. - № 5 (32). - S. 189-193.
8. MarchenkoE.S. Obyazannosti obvinyaemogo i problemy ikh pravovoi reglamentatsii // Vestnik Omskogo universiteta. Seriya: Pravo. -2009. - № 1 (18). - S. 104-107.
(статья сдана в редакцию 31.05.2022)
