CC BY
23
ПЯСТОЛОВ С.М.1 МЕСТО И РОЛЬ КОМПЕТЕНТНОГО ИНФОРМИРОВАНИЯ В УПРАВЛЕНИИ НАУЧНО-ТЕХНОЛОГИЧЕСКИМ РАЗВИТИЕМ. (Обзор). DOI: 10.31249/nauko ved/2021.01.04.
Аннотация. «МирВУКА» (VUCA - Volatility, Uncertainty, Complexity, Ambiguity), по мнению экспертов JRC (European Commission's Joint Research Centre), является сегодня особым пространством, которое коррумпирует целостность научной деятельности, ограничивает мышление и видение ситуации политиками. Фактически, в этих условиях единственной надежной опорой для научных организаций становится потенциал коммерциализации, а условием деятельности - окупаемость. Это уже представляет угрозу глобальной безопасности. Ориентация на миссию, предлагаемая экспертами Европейского союза, пока видится довольно слабой альтернативой.
Ключевые слова: наука для политиков 2.0; «мир ВУКА»; упрощенные линии мысли; аналитическая метафора; доминирование; технологическая инновационная система; инновационная система, ориентированная на миссию.
PYASTOLOV S.M. Place and role of competent information in the management of scientific and technological development. (Review).
Abstract. VUCA world (Volatility, Uncertainty, Complexity, Ambiguity), according to experts of JRC (European Commission's Joint Research Centre), is now a special space that corrupts the integrity of science activity, limits thinking and vision of the situation by politicians. In fact, under such conditions, the only reliable resource for sci-
1 Пястолов С.М., 2021.
Пястолов Сергей Михайлович - д-р эконом. наук, главный научный сотрудник Центра научно-информационных исследований по науке, образованию и технологиям ИНИОН РАН.
entific organizations is a commercialization, and the payback is a condition of activity. These factors already pose a threat to global security. The mission orientation proposed by European Union experts is still seen as a rather weak alternative.
Keywords: science for politicians 2.0; VUCA world; simplified mode of thought; analytical metaphor; dominance; technological innovation system; mission-oriented innovation system.
Для цитирования: Пястолов С.М. Место и роль компетентного информирования в управлении научно-технологическим развитием. (Обзор) // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 8: Науковедение. - 2021. - № 1. - С. 123-138. - DOI: 10.31249/naukoved/2021.01.01.
Текущий момент характеризуется определенным напряжением в научной сфере, и прежде всего это относится к управлению. Голландские ученые, например, заявляют: «Сейчас мы вступаем в новую эру инновационной политики» [5]. В книге «Наука для политики» [8] сотрудники Объединенного исследовательского центра Европейской комиссии (European Commission's Joint Research Centre - JRC) доказывают, что в отношениях между представителями науки и социальными администраторами грядут коренные изменения: модель 2.0 должна заменить модель 1.0. Линейная модель 1.0 предполагает, что политики обращаются за специальными консультациями к ученым, когда это им необходимо для обоснования своих решений; возможны также варианты произвольных, «парашютных» забросов рекомендаций ученых по насущным вопросам технологического и общественного развития [8, р. 6].
Это особое (классическое) мировоззрение основано на представлениях «о равновесии, массах и центрах тяжести». Многие политики, разделяющие эти идеи, полагают, что наличие более подробной информации и более точных данных лучше прочих факторов помогает им в поисках средств и мер повышения качества управления. Однако накопленные факты и текущие события заставляют ОЭСР, Объединенный исследовательский центр Европейской комиссии, другие аналитические центры и учреждения признать уязвимость такой мировоззренческой позиции. Голландцы ведут речь уже о третьем поколении инновационной политики: «Политики, пропагандирующие "преобразующую" инновацион-
ную политику третьего поколения, признают важность решения социальных проблем, а также трудности в изменении направлений исследований в инновационных системах, отмеченные зависимостями от пройденного пути» [5, p. 76].
Когда дело доходит до понимания сложной динамики взаимодействий между отдельными областями - окружающей среды, экономики, науки и общества, - как ученым, так и политикам необходимо рассматривать систему в целом. «Это царство науки о сложности» [8, р. 120].
Комплексное системное поведение связано, помимо прочего, с темой рефлексивности, охватывающей ценности, фоновые предположения, нормативные ориентации, а также отражение в индивидуальном сознании эмоций, направляющих поведение индивидуумов и потенциально делающих коллективное крупномасштабное поведение непредсказуемым. Все эти факторы, также являющиеся источником сложности, широко обсуждаются в рамках проекта «Просвещение 2.0». (Заметим, что более внимательное изучение исторического контекста термина «Просвещение» позволяет обнаружить ряд связанных с ним эпистемологических ловушек. Этот момент будет рассмотрен в последующих публикациях.)
«Волатильность, неопределенность, сложность и двусмысленность окружают нас до такой степени, с какой человечество никогда прежде не сталкивалось» [8, р. 130]. Такое совмещение факторов создает особое пространство, которое авторы доклада назвали «мир ВУКА» (VUCA - Volatility, Uncertainty, Complexity, Ambiguity). Злейшими врагами политиков в этом мире, по мнению экспертов JRC, являются ограниченность мышления и видения ситуации («упрощенные линии мысли»), непонимание прошлого.
Не в качестве критики, но в форме аналитической метафоры приведем пример проявления некоторых «вражеских» признаков. Их, на наш взгляд, можно обнаружить в таких документах, как доклад Организации НАТО по науке и технологиям (ОННТ) (NATO Science & Technology Organization) «Наука и технологии: Тренды 2020-2024» [6]. Данный документ привлек внимание экспертов по нескольким причинам. В частности, он является не только источником важной информации, но и показательным примером ее подачи. Внешне доклад ОННТ 2020 г. выглядит как рекламный проспект, призванный убедить «акционеров» (стран - участниц
Альянса, их граждан - налогоплательщиков, партнеров) в обоснованности претензий НАТО на роль лидера в деле обеспечения глобальной военной и политической безопасности.
Данный документ готовился еще до начала коронавирусной пандемии, но текущие материалы по этой теме на сайте ОННТ поданы в той же стилистике. Так, главный научный сотрудник НАТО (chief scientist), д-р Б. Уэлс убежден в том, что руководимые им подразделения правильно и своевременно реагируют на «большие вызовы» COVID-191. Задачи по борьбе с пандемией поставлены перед «самой большой в мире» научной сетью Альянса, объединяющей 6 тыс. ученых. И эта сила способна не только обнаружить вирус, улучшить ситуационную готовность и гибкость, но и обеспечить решения для «пост-COVID-19 будущего» («Применение аналитических инструментов ученых НАТО к планированию в условиях будущих пандемий»2).
Высшей инстанцией ОННТ является Совет по науке и технологиям (г. Брюссель, Бельгия). В структуру Организации по науке и технологиям также входят два исполнительных органа -Управление совместных исследований (г. Нёйи-сюр-Сен, Франция) и Центр морских исследований и экспериментов (г. Специя, Италия). В составе Управления совместных исследований находятся следующие отделы: прикладных технологий для боевых машин; изучения человеческого фактора и медицинских проблем; информационных технологий; разработки концепций и интеграции систем; системного анализа; разработки датчиков и электроники; Группа имитации и моделирования; Комитет по управлению информацией. Модель делового сотрудничества позволяет использовать в интересах НАТО научные достижения членов Альянса. Деятельность Центра морских исследований сосредоточена на четырех направлениях: совместная противолодочная оборона; обезвреживание морских мин; обеспечение безопасности на море и защита портов; сбор информации об окружающей среде. В распо-
1 Coronavirus: Alliance scientists respond to the challenge. - 10.09.2020. -Mode of access: https://www.nato.int/cps/us/natohq/news177180.htm (обращение: 15.09.2020).
2 Для фрагмента «Applying NATO scientists analytic tools to planning for future pandemics», с учетом текущих дискуссий, возможна также иная версия перевода. Источник указан выше. - Прим. авт.
ряжении этого органа имеются два научно-исследовательских судна: «Альянс» и «Леонардо» [3].
В докладе ОННТ рассматривается вопрос о том, каким образом возникающие и прорывные технологии (emerging and disruptive technologies) позволят существенно повысить военный потенциал НАТО в период 2020-2040-х годов. «Как быстро, в каком порядке и, в конечном счете, насколько успешными будут эти технологии и какие угрозы они будут представлять, еще предстоит определить. Тем не менее долгосрочные прогнозы развития военных технологий обеспечивают полезное упражнение...» - заявляют авторы доклада [6, p. 39].
Для получения данных и методик расчета используются «технологические карты» (Technology Watch Cards), техники мета-анализа, результаты совместных обсуждений и т.п. В итоге была выбрана модель инновационного цикла, включающего пять этапов («ключевые фазы развития технологий»): 1) «триггер»: разработки, стимулирующие появление новых технологий или научных открытий; 2) ожидание: повышение публичной открытости и обсуждения; 3) разочарование: изучение ограничений; 4) просвещение: понимание полезности; 5) производительность: применение технологии.
Кроме того, были рассчитаны показатели «уровней готовности технологий» (Technology Readiness Levels - TRL). Методика расчета, разработанная ранее в НАСА, применяется в различных версиях практически всеми высокотехнологичными корпорациями мира, в том числе российскими. Методика включает следующие уровни: TRL 1: основные принципы реализованы и сообщаются в открытых публикациях; TRL 2: разработана концепция технологии и / или приложение; TRL 3: определена аналитическая и экспериментальная критическая функция и / или характерное доказательство концепции; TRL 4: осуществлена проверка опытного образца / компонента в лабораторных условиях; TRL 5: осуществлена проверка опытного образца / компонента в соответствующей среде; TRL 6: осуществлена демонстрация работы прототипа системы / подсистемы в соответствующей среде; TRL 7: осуществлена демонстрация работы прототипа системы в открытой среде; TRL 8: реально работающая система в завершенном виде квалифицирована в ходе тестирования и демонстрации; TRL 9: практическая по-
лезность системы доказана благодаря успешному завершению операций миссии.
Всего в докладе представлены 27 технологий, разрабатываемых в рамках шести направлений: большие данные и расширенная аналитика; искусственный интеллект; автономные системы и устройства; космические системы; гиперзвуковые системы; биотехнологии и повышение способностей человека.
На этапе «триггера» находятся 12 технологий; десять - на этапе «обсуждения»; три - на этапе «изучения ограничений»; две -подошли к фазе «понимание полезности». По уровням готовности технологий: ТЯЪ 2 - одна; ТЯЪ 3 - три; ТЯЪ 4 - восемь; ТЯЪ 5 -шесть; ТЯЪ 6 - восемь; ТЯЪ 7 - одна1.
Как уже было указано, в целях прогнозирования используются различные версии корпоративных методик. В большей части -это, очевидно, технократический подход, но в то же время он служит задачам коммерциализации. Данные факты подтверждают предположение о том, что НАТО позиционирует себя и становится по факту коммерческой организацией, целью деятельности которой, по определению, является получение результатов, требуемых заказчиком. Условие деятельности - окупаемость. Справедливости ради следует указать, что похожие симптомы демонстрируют государственные научно-технологические структуры других стран, не исключая Россию.
Согласно выводам И.В. Данилина, большая часть приоритетов, обозначенных в докладе, была определена прошлыми администрациями США. Однако с 2019 фин. г. основные технологические приоритеты высшего уровня устанавливаются администрацией Д. Трампа. «Речь идет прежде всего о прорывных технологиях - квантовых и особенно технологиях искусственного интеллекта (ИИ), а также о пилотируемой космонавтике» [1, с. 300].
Технологиям ИИ было уделено особое внимание во многих документах - «Национальной стратегии в сфере безопасности», Национальной оборонной стратегии США 2018 г., Президентском меморандуме по национальной безопасности 11 февраля 2019 г. о защите превосходства США в сфере искусственного интеллекта и связанных с ним критических технологий. Увеличились расходы военных ведомств. Только в Управлении перспективных исследо-
1 Расчёты автора по данным [8].
вательских проектов (DARPA) профильные затраты выросли до 2 млрд долл. В 2018 г. обновлен Национальный стратегический план в сфере ИР, связанных с ИИ; сформирована межведомственная Американская инициатива в сфере ИИ. К 2022 фин. г. федеральные гражданские ИР в сфере ИИ должны вырасти в 2 раза -примерно до 2 млрд долл. [1, с. 301-302].
Действующая администрация США принимает законодательные меры с целью раскрепощения инновационного потенциала бизнеса, стремится развивать системы национальных стандартов в сфере ИИ и других высоких технологий. Одна из трех технологий в направлении «прикладного ИИ» (Applied AI), характеризующаяся в докладе ОННТ как «революционная», находится на этапе «обсуждения» - TRL 6 [6, p. 57].
Еще одним прорывным направлением являются квантовые технологии, о которых, кроме прочих, упоминает И. Данилин. Выделены четыре направления: 1) «коммуникации» (триггер, TRL 5);
2) «науки об информации» (триггер, TRL 4); 3) «точная навигация» (изучение ограничений, TRL 6); 4) «сенсоры» (триггер, TRL
3) [6, p. 21]. Затраты на квантовые ИР планируется поднять до уровня 1,2 млрд долл.
В целом следует вести речь о политике регуляторного стимулирования инноваций в США. Особо выделим, как это сделано в докладе ОННТ, освоение космоса. И. Данилин сообщает, что Закон о возобновлении полномочий (Reauthorization Act) НАСА был подписан Д. Трампом 21 марта 2017 г. «Первоначально администрация лишь несколько скорректировала уже существующие программы НАСА. В 2018 г. к проектам сверхтяжелой ракеты, кос-мокапсулы Orion, добавились проект орбитальной лунной станции и программа роботизированных миссий. В результате должна получиться "Commercial Lunar Payload Services" - транспортная система Земля-Луна. А в мае 2019 г. эти и иные мероприятия были объединены в полноценную программу Artemis (с бюджетом около 35 млрд долл. на 2020-2024 гг.)»1 [1, с. 306].
1 Параметры лунной программы изменились в результате политических игр. Первоначально высадка астронавтов на Луну планировалась на 2018 г. Но в конце марта 2018 г. дату внезапно перенесли на 2024 г. (последний год потенциального второго срока Трампа), хотя в проекте бюджета на 2019 фин. г. стояло «2028» [1, с. 307]. - Прим. авт.
Следующая директива 2018 г. была уже полностью посвящена развитию американского бизнеса в космосе. Речь шла, помимо прочего, о развитии аутсорсинга функций НАСА в пользу подрядчиков - новых технологических компаний, динамично развивающихся в этой сфере последние 15 лет. В апреле 2020 г. президентом США подписан указ «О стимулировании международной поддержки добычи и использования космических ресурсов». Этот документ рассчитан на долгосрочную перспективу, но, как и предшествующий «Space Act» (Закон о космосе), принятый в 2015 г., он направлен на формирование «защищенного пространства» для американских компаний. Фактически это - начало проекта установления их доминирования, теперь уже в космических масштабах, движение к обеспечению экстерриториальности американского права. В связи с этим всё острее проявляются проблемы, связанные с моральными ценностями и этикой. Этот вызов стоит оговорить особо.
В докладе ОННТ «правовые и этические проблемы» наряду с технополитическими лишь упомянуты. «Понимание того... что это будет означать для Североатлантического союза, является важным первым шагом и обеспечит должную техническую подготовку и оперативную релевантность НАТО» [6, р. 39]. Заметим, что, информируя общественность таким образом, т.е. делая акцент только на технических достижениях и «прорывах», руководство Альянса «маскирует» свои истинные намерения и перспективы, не столь желаемые для других партнеров.
Комментируя эти события, И.В. Данилин говорит о текущей «коррекции культурных кодов и практик», которая «не может быть безболезненным и простым процессом». «На данный момент политика Белого дома в этой сфере носит сугубо косметический и реактивный характер (например, обеспечение более гендерно-взвешенного распределения грантов или должностей в науке и в ведомствах)» [1, с. 311].
Но общество не может не беспокоить возврат к военному противостоянию теперь уже не двух, а более держав уже в космосе. В сентябре 2020 г. на сайте «Российской газеты» в рубрике «Общество» появилось сообщение о начале корпорацией «Роскос-мос» разработки комплекса «Нуклон», включающего космический
буксир с атомным реактором на борту, до конца 2020 г.1 Аналогичные работы ведутся в Китае. При этом не так уж много свидетельств того, что по этим проблемам ведутся широкие представительные и компетентные дискуссии. Обсуждения уходят в разных направлениях, и источники знаний, влияющие на них, многочисленны и плохо согласованы.
Всё это, очевидно, усиливает окружающую волатильность, неопределенность, сложность и двусмысленность. Европейские партнеры Альянса, по крайней мере эксперты JRC, с большей серьезностью воспринимают угрозы «врагов» из «мира ВУКА». В нашем обзоре мы останавливаемся лишь на некоторых из этих угроз, проявленных в сфере информационного взаимодействия ученых и политиков.
Как известно, ученые классифицируются в том числе по признаку их отношения к возможностям лоббирования тех или иных политических интересов. В связи с этим приведем типологию, представленную в исследовании «Наука для политики». «Чистые ученые» не желают попадать под влияние; «научные арбитры» руководствуются только фактами, результатами научного анализа потребностей и интересов политических акторов; «адвокаты идеи» адаптируют свой результат таким образом, чтобы повлиять на выбор в пользу предпочтительного политического решения; «честные брокеры» рассматривает всё возможное множество политических альтернатив, адаптируясь к тому, что политики хотят знать, но оставляя выбор решений за ними [8, p. 109]. Вероятно, к последней группе следует отнести изобретателей термина «неудачи трансформации», который по существу узаконивает вмешательство правительства, влияющее на усилия инновационных систем в решении социальных проблем.
В 2020 г. Европейский союз продолжает свои семантические интервенции. «В отсутствие надлежащих рамок для понимания и повышения эффективности миссий мы внедряем понятие "ориентированные на миссию инновационные системы" (MIS). MIS состоят из сетей агентов и групп учреждений, которые способствуют
1 Ячменникова Н. Российский космический буксир на атомной тяге полетит к спутнику Юпитера // Российская газета. - 16.09.2020. - Режим доступа: https://rg.ru/2020/09/ 16/rossij skij -kosmicheskij -buksir-na-atomnoj -1^е-роМй-к-sputniku-iupitera.html (обращение: 19.09.2020)
разработке и распространению новаторских решений с целью определения, реализации и завершения общественной миссии» [8, p. 76].
Научно-исследовательская и инновационная программа Европейского союза «Horizon 2020» (2014-2020) была ориентирована на решение широких социальных проблем в сочетании с экономическим ростом, на достижение промышленного лидерства. Новая программа «Horizon Europe» (2021-2027) с бюджетом в 100 млрд евро идет еще дальше. Под влиянием работы М. Мацукато (2016) в программе явно присутствует понятие «миссия» в связи с задачами решения широкого круга социальных проблем. Общественная миссия, основанная на вызовах, определяется как насущная стратегическая цель, требующая трансформационных системных изменений, направленных на преодоление серьезной социальной проблемы.
Авторы исследования «Наука для политики» заключают, что «двусмысленность и сложность политических проблем, присущая им неопределенность фактических данных (будь то пробелы в знаниях, плохая коммуникация носителей знаний, противоречивые доказательства или информационная перегрузка), растущее множество ценностей, трудности в организации эффективных дебатов о ценностях означают, что политический процесс очень далек от идеального линейного представления» [8, p. 131]. Речь идет о модели 1.0 во взаимодействиях науки и политики.
Отметим, что именно в рамках данной модели чаще всего используется термин «популизм» для характеристики определенного типа политики. В монографии «Феномен Трампа» объясняется, что открытое объявление ценностей является необходимым условием обеспечения качества и безопасности управления, особенно в условиях нарастания неопределенности. Когда ценности «а» управляемой системы не согласуются в полной мере с ценностями «б» подсистемы управляющей, но последняя провозглашает «а», то это называют популизмом [4, с. 282]. Последний мы далее можем связать с явлением «упрощения линии мысли» в политических стратегиях технологического развития.
Преобладающие сегодня типы взаимодействий ученых и политиков сталкиваются с рядом «структурных трудностей», связанных, помимо прочего, с использованием научных данных для раз-
работки политики: не всегда высокое качество информации, поставляемой директивным органам, лицам, принимающим решения, и общественности; конкуренция между наукой и другими источниками знаний; проблемы легитимности экспертизы той или иной академической группы; отсутствие универсального канона определения истинности научных суждений; наличие таких медийных феноменов, как эхо-камеры и фильтрующие пузыри (echo chambers and filter bubbles), при невозможности компетентного обсуждения с участием квалифицированных специалистов (отметим в связи с этим появление специфических концепций: «смерть экспертизы» Т. Николса [2]; «социально сконструированное невежество» и т.п.). Проблемы формирования информационного аспекта политической стратегии могут оказаться настолько сложными и трансдисциплинарными, что остановить выбор на какой-то определенной модели порой вряд ли оказывается возможным. Это действительно становится родом искусства.
Известная теория многоуровневой перспективы, актуализированная для случая технологических переходов, может быть применима для миссий, связанных с общей социальной функцией (например, устойчивой мобильностью), но не тогда, когда миссии охватывают несколько социальных функций (например, достижение 100% экономики полного цикла) или сосредоточиваются на весьма специфических проблемах (например, достижении долгосрочного выживания для большинства онкологических больных к 2030 г.). Аналогичным образом концепция технологической инновационной системы (Technological Innovation Systems - TIS) оказывается недостаточно полной, поскольку она направлена на понимание изменений в конкретной технологической области, а не на прогресс в решении всеобъемлющей социальной проблемы [2, с. 77].
В примерах миссий, представленных учеными из Нидерландов, MIS объединяют должностных лиц министерств, широкий круг гражданских лиц, представителей науки, промышленности и неправительственных организаций. Их возможности оказывать влияние (например, путем формирования коалиций) и, следовательно, их участие развиваются в процессе определения масштабов и амбиций миссий [2].
Подчеркиваем, что MIS возникают вокруг проблем, а не вокруг решений, поэтому не следует ожидать появления инновационных систем, ориентированных на миссию, в проектах НАТО [6]. Альянс «не видит» проблем (по крайней мере существенных) и формирует TIS. Он формулирует задачи и предлагает решения. Собственно, такова роль политиков, они вынуждены быть популистами.
В главе 10 книги «Наука для политики» [8] обсуждаются этические дилеммы процессов сближения науки и политики. Слияние может быть достигнуто посредством вовлечения представителей этих групп в совместное творчество на всех этапах разработки политики, а также - в получении и отборе фактических данных. В то же время А. Салтелли обращает внимание на то, что насаждение принципа «публикуйся или умри», стандартов измерения результатов научной деятельности на основе обезличенных наукометрических показателей, крайние формы конкуренции за грантовые закупки и другие негативные явления, обнаруженные на научном рынке труда, производят эффекты в сфере научной информации, известные в теории финансов как «закон Грешема» [7, p. 2]. Общеизвестная формулировка данного закона (bad money drives out good - плохие деньги вытесняют хорошие) может быть применена и в контексте научной политики: сравнительно легко получаемая информация (о публикациях, цитируемости, патентах и пр.) через некоторое время после начала ее использования для экспертизы становится тем материалом, из которого получаются «фильтрующие пузыри» для лиц, принимающих решения. Это заставляет сомневаться в реальных возможностях модели 2.0.
«Ничто не оправдывает игру с данными», - говорится в «Науке для политики» [8]. Может случиться так, что ученые почувствуют необходимость искусственной подгонки научных фактов ради неких благих целей - политической повестки дня, сохранения давних добрых отношений, обретения новых областей влияния (большего влияния) или доступа к финансированию. Непосредственно от политиков может исходить определенное давление. Это является этически неприемлемым и, кроме того, снижает доверие ученых, учитывая, что политика и подчиненная наука тщательно изучаются другими субъектами и наблюдателями в этом процессе. Институциональные механизмы являются важными
способами, позволяющими управлять такими процессами. Но не всегда они работают должным образом.
Исследователи JRC тем не менее считают сведение существа проблем к провалам институциональных механизмов слишком упрощенным. Они предлагают использовать системные методы, которые уже применяются во многих областях, имеющих отношение к директивным органам. Следуя принципам постепенства, ученые и научные организации должны выбирать, какую научную консультативную роль они хотят играть. Даже если ученые четко отличают факты от мнений, в контексте политики они действуют в «серой зоне» между информированием и убеждением, стремясь на практике обеспечить желаемые институциональные изменения.
Практика показывает, что когда научная организация получает возможность принимать более активное участие в разработке политики и движется к формату «наука для политики 2.0», она постепенно становится всё более влиятельной в политической деятельности. Таким образом, она сама всё чаще будет становиться предполагаемым объектом влияния. Корпоративные лоббисты, негосударственные организации и заинтересованные лица неизбежно будут стремиться использовать возможности успешного научного коллектива для достижения собственных целей. «Поэтому крайне важно, чтобы ученые осознали проблемы, которые могут возникнуть в связи с попытками внешнего лоббирования (лоббисты и лоббирование должны быть поняты здесь как термины, означающие тех, кто выступает от имени или в интересах какой-либо организации)» [8, p. 111].
Для содействия в решении таких проблем JRC создал концентратор мегатрендов Европейской комиссии «EC Megatrends Hub»1 - общедоступный справочный репозиторий мегатрендов. В нем представлены 14 мегатенденций: 1) диверсификация неравенства; 2) изменение климата и ухудшение состояния окружающей среды; 3) повышение значимости миграции; 4) растущий уровень потребления; 5) обострение проблемы нехватки ресурсов; 6) рост демографического дисбаланса; 7) расширение влияния Востока и Юга; 8) ускорение технологических изменений и гиперсвя-
1EC Megatrends Hub. European Comission. - Mode of access: https://ec.euro pa. eu/knowledge4policy/foresight_en
занность; 9) изменение характера работы и занятости; 10) диверсификация образования и обучения; 11) структурные изменения проблем со здоровьем; 12) продолжающаяся урбанизация; 13) растущее влияние новых систем управления; 14) изменение парадигмы безопасности. Чтобы максимизировать удобство использования этого хаба, Центр компетенций JRC по Форсайту разработал инструмент «Оценка последствий мегатрендов», позволяющий любому заинтересованному в решении проблемы быстро оценить потенциальное долгосрочное воздействие каждого ме-гатренда в системной и многодисциплинарной перспективе [8, р. 136].
Постоянное взаимодействие с практиками управления реализуется в режимах семинаров, веб-консультаций, деловых игр. Так, накоплен опыт в разработке сценариев построения долгосрочной политики, связанной с созданием рабочего пространства для решения определенной проблемы (Scenarios: In-depth Systemic Analysis of Possible Future Worlds) [8, p. 149]; экспериментирования с новыми продуктами, услугами и политическими инструментами [8, р. 152]. Формат «серьезных игр» показал свою полезность в деле конкретизации и практических приложений Форсайта.
Лаборатория политики ЕС (EU PolicyLab), созданная в 2016 г., организована на основе четырех компетенций: Форсайт, поведенческие исследования, дизайн для политики, моделирование. Тип дизайна, практикуемый в Лаборатории политики ЕС, действует на различных уровнях политического цикла и самой организации. Основное внимание уделяется действиям, средствам, знаниям и ценностям людей в информационном поле; научным открытиям и новым технологиям, а также использованию визуальных презентаций для обмена информацией, создания проектов и развития системного мышления [8, p. 161].
Есть также примеры обучения трансдисциплинарным методам исследований посредством работы в рамках сетевых структур и партнерств. Так, под эгидой JRC работают: Глобальная система мониторинга пожаров в дикой природе (Global Wildfire Information System); Глобальное партнерство мониторинга наводнений (Global Flood Partnership); Глобальная обсерватория засухи (Global Drought Observatory); Индекс управления рисками (Index for Risk Management - INFORM). Данные партнерские отношения позво-
ляют ученым JRC не только учиться у других, но и способствовать росту потенциала своих международных партнеров, предоставляя инструментарий и знания в открытом доступе [8, p. 193].
Тем не менее высказываются критические замечания, обусловленные трудностями определения и описания социальной системы таким образом, чтобы ее можно было анализировать с помощью методов науки о сложности. Это вполне оправданная критика, которая относится также ко всем экономическим моделям, используемым в настоящее время. В конце концов, модель является лишь отражением реальности и результатом идеализации.
MIS возникают там, где в разработке миссии принимают участие различные субъекты. Отталкиваясь от интересов и опираясь на ключевые технологии, эти субъекты пытаются влиять на процесс разработки миссии, например, путем лоббирования частных интересов правительственными должностными лицами, официального представительства, участия в становлении повестки дня.
В идеальном случае MIS, вероятно, будет характеризоваться четкостью временных рамок реализации проектов; общей их направленностью на основе амбициозных целей; наличием систем непрерывного мониторинга и оценки этапов реализации. В заявлениях о миссии часто утверждается, что социальные проблемы должны быть решены в четко определенные сроки. Однако это противоречит тому, что можно было бы ожидать от TIS. Действительно, история технологий богата примерами длительных периодов ожиданий, отсутствием политического внимания к технологиям, насущно необходимым для развития цивилизации. В связи с этим подчеркивается роль правительства в формировании MIS и координации процессов реализации миссии.
В то же время эксперты, выступающие в поддержку более совершенной модели взаимодействий науки и политики, возлагают большие надежды на скоординированные усилия в рамках инновационных процессов, идущих «снизу вверх», с участием всех заинтересованных сторон и при тщательной диагностике сильных сторон и проблем конкретных территорий. Такого рода процессы характеризуются наличием логики, привязанной к локальному контексту. Подходы, разрабатываемые с учетом «особенностей места», обладают функциями, особо ценными в аспекте получения
адекватной информации о политических и технологических экосистемах на основе научных данных. Потенциал подходов, основанных как на технологиях получения достоверной информации на местах, так и на искусстве научного синтеза разнородных данных о сложных системах, не ограничивается разработкой политики на местном, региональном или национальном уровнях, но может также влиять на международную повестку дня.
Список литературы
1. Данилин И.В. Научно-техническая и инновационная политика Д. Трампа // Феномен Трампа : монография / под ред. А.В. Кузнецова; Ин-т науч. информ. по обществ. наукам. - М. : ИНИОН, 2020. - Гл. 3.8. - С. 295-311.
2. Николс Т. Смерть экспертизы : как Интернет убивает научные знания. - М. : Эксмо. - 2019. - 368 с
3. Симонян Н. Основные задачи организации НАТО по науке и технологиям // Зарубежное военное обозрение. - 2018. - №1. - С. 28-31.
4. Феномен Трампа : монография / под ред. А.В. Кузнецова; Ин-т науч. информ. по обществ. наукам. - М. : ИНИОН, 2020. - 642 с.
5. Mission-oriented innovation systems / Hekkert M.P., Janssen M.J., Wesseling J.H., Negro S.O. // Environmental innovation and societal transitions. - 2020. - Vol. 34. -Р. 76-79.
6. Reding D.F., Eaton J. Science & technology trends 2020-2040 : Exploring the S&T edge. - Brussels : NATO Science & Technology Organization, 2020. - 160 р.
7. Saltelli A. Ethics of quantification or quantification of ethics? // Futures. - 2020. -February, Vol. 116, 102509. - P. 1-11. - DOI: https://doi.org/10.1016/j.futures. 2019.102509.
8. Science for policy handbook - 2020 / Sucha V., Sienkiewicz M. (eds.). - Amsterdam ; Oxford ; Cambridge : Elsevier, 2020. - 288 р. - (1st ed.).
